Я находился внутри помещения странного и удивительного. Здесь не было ни входа,
ни выхода, только глухие стены. Но удивляться мне не приходилось. Дело в том,
что я забыл совершенно ВСЁ, что когда-либо знал, а потому для меня не
существовало каких-либо странностей. Я забыл язык, на котором говорил, я забыл
тело, в котором была растворена моя сущность. Всё окружавшее меня было
одновременно и чужим и привычно своим. Я забыл имя, которое мне совсем недавно
удалось обрести. Но я не был расстроен, ведь того факта, что у меня появилось
имя, я тоже не помнил. Я больше не знал, что такое имя . Я забыл все слова и
мыслил исключительно образами и цветами. Мои мысли могли быть плавными и
угловатыми, насыщенно бордовыми и нежно салатными, но они не могли быть
сформулированы - сжаты до состояния слов. Поэтому всё, о чем я вам сейчас
расскажу, лишь интерпретация.
Во тьме вспыхнул свет, и я обнаружил себя лежащим на узкой откидной койке,
вроде тех, что бывают в поездах дальнего следования, только чуть более
эластичной. Вернее, на койке я обнаружил некий предмет, который я мог
передвигать, и который позднее был идентифицирован мною как тело собственное. Я
спустился с койки, вытянулся во весь рост, потянулся и достал кончиками пальцев
до низкого потолка. Вся комната была несколько шагов в длину и ширину. Из
правого угла выпирала прозрачная капсула цилиндрической кабины, занимавшей
четверть всего помещения. На левой стене блестел черный экран.
- Кто я? спросил я мысленно.
- Ты хозяин, - ответило нечто внутри меня самого.
- Зачем я здесь?
- Ты здесь, чтобы управлять Миром.
- Это моя обязанность?
- Это твоё право. У тебя нет обязанностей. Но не забывай, что все эти люди, - в
этот момент черный экран на стене засветился, и я увидел людей, - нуждаются в
тебе. Ты властелин над ними. Ты вершитель их судеб. Твоею милостью они
существуют.
Я подошел к экрану вплотную. Согбенные фигуры, копошащиеся во тьме вокруг
гигантских заржавленных механизмов, по пояс в маслянистой и (как мне подумалось)
смердящей жиже показались мне уродливыми. Особое отвращение во мне вызвали их
покрытые шерстью тела замотанные в тряпьё. Экран погас, и я невольно принялся
разглядывать свое тело, отразившееся на его потемневшей поверхности. На моём
обнаженном теле не было ни единого волоска, и сознание этого факта доставило мне
необъяснимое удовольствие. Я вдруг ясно ощутил свою уникальность, своё
неповторимое величие.
Освещение в комнате изменилось. Я заметил это по изменившемуся цвету стен. Я
подошел к одной из них, той, что была напротив койки, ощупал ее руками. Стена
была упругой. На ее податливой поверхности я обнаружил два выступа, похожих на
соски. Они распространяли едва ощутимый зовущий аромат. Я прикоснулся губами к
одному из них, и незамедлительно ощутил на языке странный вкус какой-то кашицы.
Из второго соска поступала тонизирующая жидкость. Утолив, таким образом, и
любопытство и голод, я решил:
- Я готов. Я беру на себя управление Миром.
В моей голове появилось знание.
Я подошел к экрану и мысленно заставил его светиться. Затем нажал на небольшую
припухлость под ним. В стене открылось три отверстия, расположенных одно над
другим. Из верхнего вывалился документ. Это был довольно тяжелый гибкий шар
синего с золотистым оттенком цвета. Я посмотрел на экран цвет его свечения
полностью совпадал с цветом документа. Не долго думая, я отправил его в среднее
отверстие. Это означало, документ одобрен. Нижнее отверстие предназначалось для
отклоненных документов. Труднее всего решение давалось в том случае, если цвет
документа лишь незначительно отличался от цвета экрана.
Не могу сказать, сколько времени я провел за обработкой документов. Время здесь
отмерялось количеством сделанных операций (соответствующая пиктограмма всегда
присутствовала в правом верхнем углу экрана), а день длился от включения до
выключения света. Течение времени ощущалось также благодаря уже упоминавшемуся
периодическому изменению цвета стен. Иногда свечение стен, становилось таким,
как бы это точнее передать, прозрачным, что казалось, тесное замкнутое помещение
раздвигается в бесконечность.
Пока я занимался документами, в комнате включалась дополнительная вентиляция,
воздух становился особенно приятным и свежим. Вообще не было причин пенять на
комфорт. Температура, давление и освещенность в комнате всегда сочетались
оптимально.
Так день сменяла ночь, а ночь сменял день. Утром я вставал с койки, откидывал
ее в вертикальное положение, чтобы она не занимала места, делал несколько
приседаний и заходил внутрь прозрачного цилиндра со скользящей дверью. Пол
плавно покачивался под моими ногами работали встроенные весы. Информация о том
давление, которое я оказываю на землю , появлялась у меня непосредственно в
мозгу. Я садился на корточки. Пол подо мною был покрыт замысловатым узором
отверстий с изменяющимися диаметрами.
Консистенция моих испражнений удивительным образом напоминала консистенцию моей
пищи.
Все нечистоты автоматически всасывались внутрь пола, и прозрачная капсула
наполнялась ароматным воздухом. Я включал душ, и из отверстий в потолке капсулы
струилась бесцветная мыльная жидкость. Заканчивалась процедура сушкой в потоках
жаркого сухого воздуха, приятно обволакивающего тело, который также поступал с
потолка и всасывался отверстиями на полу.
Возможно, так прошел месяц, возможно столетие.
Как бы то ни было, мною овладела тоска. Это чувство представлялось мне в виде
тяжелого серого месива, в которое я погружался по ночам, во время мучавших меня
кошмаров, непонятных и оттого жутких.
Пытаясь прогнать это мерзопакостное ощущение, я всё больше времени проводил
перед экраном, изучая жизнь людей моих подчиненных. Но их ничтожность уже не
вызывала у меня чувства величия. Сознание их убожества не добавляло мне
совершенства. Я начал сходить с ума. Я хотел чувствовать боль то внешнее
давление, которое скомпенсировало бы раздиравшее меня изнутри отчаяние. Я
бросался на стены, бился головой о пластик капсулы, но тщетно. Все окружавшие
меня предметы были мягки, эластичны и податливы. Меня раздражала продуманность
Системы, которой я подчинялся вольно или невольно. Я хозяин! - истерически
визжало мое сознание. Но я не верил себе. Цвета, ароматы, пол с подогревом все
раздражало меня. Я жаждал несовершенства. Я пытался разбить ногой экран,
отправлял все документы на отклонение, а один из них я даже засунул в
синтетическую вагину, расположенную в стене капсулы. Вагина вывернулась
наизнанку и выплюнула документ наружу, он так и остался валяться на полу.
Я ждал перемен, и я их дождался.
***
Всё началось с того, что однажды я не обнаружил еды в сосках, свисавших со
стены комнаты. Экран не включался, не смотря на все мои мысленные запросы. В
комнате воцарился неприятный бордовый свет.
Экран включился самостоятельно. Система извинялась за неудобства, причиненные
пользователю (мне), объясняя их перезагрузкой . Затем на экране появилось
предложение пройти регулярный медосмотр.
Разумеется, подвергаться осмотру во время этой таинственной перезагрузки мне
не хотелось, но я был настолько напуган внезапным сбоем в работе Системы (сбоем,
которого я так хотел совсем недавно), что решил медосмотр пройти.
Я вошел в капсулу, споткнулся о валявшийся там документ, положил руки на
специальные выпуклости на стене, прижал лоб к белому кругу, находившемуся сразу
же над кнопкой включения душа. Короче говоря, сделал всё то, что требовалось при
прохождении осмотра.
За моей спиной раздавалось равномерное хлопанье. Я обернулся сдвижная дверца
не могла закрыться из-за лежавшего на полу документа, в который она упиралась. Я
уже собирался вытолкнуть его ногой наружу, как вдруг по моим барабанным
перепонкам ударил ужасающий гул, освещение погасло и последним, что я успел
увидеть, прежде чем наступила тьма, были струйки темного, пепельного цвета газа,
сочившегося из отверстий на потолке.
Я закашлялся, выбил документ наружу, выскочил из капсулы, едва успев подставить
плечо перед закрывавшейся дверью, и в изнеможении повалился на пол. Капсула
захлопнулась.
Грудь сдавило, голова кружилась, меня непреодолимо тянуло ко сну. Превозмогая
себя, я дополз до экрана и активизировал подачу документов. Заработала
дополнительная вентиляция. Дышать стало легче.
Капсула полностью заполнилась серыми клубами газа, через которые с частой
периодичностью проскакивали синие молнии разрядов, пока, наконец, вся капсула не
наполнилась равномерным голубым свечением, на которое было больно смотреть.
Свечение прекратилось. Я понял это по вновь сгустившейся вокруг меня темноте. С
режущим ухо воем, капсула стремительно наполнялась моющей жидкостью, бурлящей и
едва заметно фосфоресцирующей.
Я продолжал бороться со сном, внимательно наблюдая за происходящим. Вой на
мгновение прекратился и раздался вновь теперь моющая жидкость всасывалась
полом.
В комнате зажегся слабый мигающий свет.
Некоторое время ничего не происходило, и лишь капли, исчезающие с внутренней
поверхности прозрачного цилиндра, выдавали процесс сушки.
Вновь заложило уши от надвигающегося со всех сторон гула. Потолок капсулы
куда-то сдвинулся, и внутрь, почти до пола, свесилась широкая кишка, по которой
вниз двигался огромный комок неясных очертаний. Низ кишки распахнулся, и на пол
капсулы вывалился голый урод, чье неправильно сложенное тело покрывали мерцающие
пятна различных оттенков. Я попытался прочесть их, но сознание мое вконец
затуманилось, и я отключился.
***
Проснулся я от удара по голове. Открыв глаза, я увидел урода, появившегося
вчера в моей капсуле. Значит, мне не приснилось. Я лежал на полу, на спине. Урод
сидел на мне верхом, прижимая мои конечности к полу. В правой руке чудовище
сжимало тот самый документ. Очевидно, им и был нанесен разбудивший меня удар.
Заметив, что я проснулся, голый урод отвел руку назад, делая замах для
очередного удара, но я был быстрее. Ударив чудовище освободившейся левой рукой в
ужасно деформированную, выступающую вперед грудь, я выскользнул из-под
придавившего меня тела.
- Ты должен умереть, - появилась мысль в моей голове, чужая враждебная мысль,
пурпурная, с острыми рваными краями. То, что ты жив ошибка. Ты должен
позволить мне умертвить тебя.
- Я Хозяин, - заявил я, разглядывая голого пришельца, сидевшего на полу передо
мной. Раздвоенная грудь, неправильные пропорции тела ноги слишком длинные,
талия слишком тонкая всё это могло быть следствием врожденных генетических
отклонений. Кожа гладкая и светлая, пятна, которые я видел вчера, исчезли.
Вероятно, их и не было. То была лишь иллюзия, вызванная у меня ярким слепящим
морганием, заполнявшим капсулу.
- Нет. Ты не можешь быть хозяином. Я Хозяин. Я единственный в своем роде. Ты
обязан подчиняться мне. Умри сейчас. И чудовище (в этот момент я заметил, что
его живот внизу неправдоподобно гладкий, не было и намёка на membrum virile)
обхватило меня тонкими руками.
И вновь я бы сильнее. Я обхватил урода сзади и принялся душить. Я не хотел
убивать. Живое сопротивление вот чего мне не хватало всё то время, что я
провел в изоляции. Я ослабил хватку. Чудовище тяжело дышало подо мной; соски
сжатые моими пальцами налились; я чувствовал, как широкие бедра вздрагивают,
зажатые моими коленями.
Дальше произошло то, что и должно было произойти между мужчиной и женщиной,
коими, как вы уже поняли, мы являлись.
Первоначально Она не верила мне. Не верила, что я тоже Хозяин, не верила в
историю своего появления в капсуле.
Я жила здесь всегда! Я хозяин! Я бессмертна, бессменна и уникальна! , -
твердила она, не веря мне. Но сам факт моего существования был сильнее всяких
доводов и сомнений. В конце концов, она сдалась.
- Какого цвета мои глаза? спросил я, видевший свое отражение только на черной
поверхности выключенного экрана.
- Зеленые.
Прошло ещё некоторое количество времени, прежде чем мы с Ней разработали план
побега. И вот этот день настал.
***
Мы зашли в капсулу, Она забралась мне на плечи и попыталась выдавить потолочную
крышку. Она старалась изо всех сил, я чувствовал, как напрягается всё Её тело,
но этого было не достаточно.
- Ты точно помнишь, что я появилась сверху? Может быть, крышка внизу, там, где
весы?
- Ты спустилась сверху. Нужно попробовать еще раз, но по-другому.
Я обхватил Её за плечи, Она быстро взобралась ногами по прозрачной стене
капсулы наверх (просто удивительно, как мы умещались вдвоем в такой тесноте) и
стала бить в потолок ногами. Я с трудом удерживал Её, и один раз мы всё-таки
упали.
- Попробуем ещё.
Снова я держал Ёё за плечи, снова Она, что есть силы, лягала потолок. Наконец
люк не выдержал и распахнулся.
- Получилось! А я уже не верила.
Признаюсь, я и сам начал сомневаться.
Я легко подсадил Её, и Она вылезла наружу.
- Здесь так холодно. Темно и холодно. Поднимайся скорей.
Я подпрыгнул, повис на руках, но не смог подтянуться и упал вниз. Мышцы сводило
от усталости. Отдохнув, я подпрыгнул опять, ухватился и, упираясь ногами в
стенки капсулы, вылез наружу.
После тесноты капсулы, помещение, в котором я оказался, показалось мне
огромным. Далекие стены едва виднелись в царившем вокруг полумраке. Потолок был
очень низок, чтобы не упереться головой в многочисленные трубы и провода,
проложенные по его поверхности, мне приходилось ходить согнувшись.
- Смотри, это же наша комната! Она указывала пальцем куда-то вниз, туда,
откуда исходило тусклое свечение.
Я подошел и увидел вмонтированный в пол черно-белый экран. На экране была видна
вся наша комната, включая капсулу, но так, как если бы мы смотрели на неё сверху
через кривое стекло.
Я огляделся по сторонам: весь пол словно опутывала невидимая сеть, в узлах
которой светились экраны. Я подошел к одному из них. Внутри комнаты, изображение
которой транслировалось на экран, находился мужчина. Он работал обрабатывал
документы. Его руки двигались так быстро, что на экране их было не разглядеть. К
слову, почти во всех клетках шла работа.
- Уйдем отсюда скорее, - осознал я Её мысль.
- Нам нужно найти выход, - возвращаться обратно в свою комнату я не хотел.
Мы добрались до стены этого огромного помещения, и пошли вдоль нее в поисках
выхода. Так мы нашли стальные ворота, из-под которых струился свет. Ворота были
заперты, но Она быстро нашла рычаг их открывающий.
Раздался гул, скрежет, и ворота раздвинулись в стороны. Мы оказались в
просторном коридоре, ослепившем нас ярким светом.
- Кто вы? раздался требовательный голос. Да-да, это был именно голос извне, а
не мысль внутри моей головы.
- Мы хозяева, - медленно, почти по слогам, произнесла Она.
- Да, - подтвердил я, и это да далось мне с гораздо большим трудом, чем можно
себе представить. Сказалось длительное отсутствие разговорной практики, знаете
ли.
- Вы не Хозяева. Хозяева сидят в своих кабинетах, они заняты важными делами.
Они решают судьбы всех и каждого, - вновь прозвучал таинственный голос.
- Мы сбежали, - пояснила Она.
- Сбежали? Что за чушь. Не может быть, это исключено. Впрочем, подойдите сюда.
- Куда? промычал я.
- К конторке.
Только сейчас я обратил внимание на стекло, заменявшее часть коридорной стены.
Мы подошли поближе. За стеклом сидел старик в подгузнике. Он сидел на полу в
позе лотоса перед огромным хрустальным шаром.
- Ага, - многозначительно произнес старик. Вначале он сказал неслышимое ага
губами, и только потом с заметным запозданием его ага громогласно прозвучало в
коридоре. Теперь я вижу. Что ж, я вижу. Вы здесь, и вы утверждаете, что
являетесь Хозяевами. Значит, я должен вам подчиняться. Так. Но с другой стороны,
вы, даже если и являлись в действительности Хозяевами, не можете считать себя
оными в данный момент, ибо, совершив, как вы выразились побег , вы отреклись от
своего привилегированного положения. Кроме того, Хозяева, насколько мне
известно, общаются не с помощью примитивных речевых аппаратов, как то дано нам,
простым человекам, а исключительно с помощью директив, указов, законов,
распоряжений и других документов. Что ж, ситуация крайне запутана и нуждается в
неотложном прояснении.
Старик обхватил хрустальный шар жилистыми пальцами и стал пристально
вглядываться в прозрачное нутро правым глазом, зажмурив, для верности, левый.
При этом старик наклонил свою лысую голову почти вплотную к поверхности
волшебного стекла, очевидно, он был близорук.
- Итак, - произнес старик, как мне показалось торжественно, - я
проконсультировался с коллегами и вынес вердикт. - Он взял паузу. Вы не можете
оставаться здесь, ибо это противоречит всем нормам и распорядкам. Вы должны
покинуть сей коридор!
- Хорошо, - согласилась Она.
- Хорошо? И это все, что вы можете сказать? Да вы, по-видимому, безумны. Знаете
ли вы, что ожидает вас за пределами Системы? Смерть и гниение, голод и болезни.
Вы не приспособлены для жизни вне Системы. Вы обречены на гибель, - лицо старика
исказил ужас, на подгузнике проступили темные пятна. (Признаюсь, в тот момент он
и на меня нагнал страха своими пророчествами). Но умолять меня бессмысленно.
Закон превыше всего. С этими словами он нажал кнопку на полу и опять вперился
взглядом в свой хрустальный шар.
Из противоположного конца коридора к нам двигались три фигуры в бесформенных
оранжевых скафандрах с зеркальными шлемами на плечах.
***
- Должно быть, здесь кроется некая конфузия, - пролепетал парень, расплываясь в
улыбке. Я здесь Официальное Лицо, а эти трое, - он указал рукой в сторону
облаченных в скафандры людей, - будут наказаны, можете не сомневаться, - и он
распорядился, что бы они покинули его кабинет. - Вы мои Хозяева, я готов
выполнить всё, что будет сочтено вами за необходимость. Таков мой долг.
Мы с Ней сидели в светлом кабинете, в мягких удобных креслах, стоявших напротив
стола, за которым находился принявший нас парень.
- Работа, работа, работа, - он отчаянно жестикулировал, рискуя выскользнуть из
черного костюма, облегающего его тщедушное тело. Я живу там, - истеричный
взмах черного рукава, - в третьем крыле, обедаю в пятом, работаю здесь. Пол дня
отнимает беготня по этажам. А в прошлом месяце заболел - в пятом крыле
случаются ужасные сквозняки. Здесь у нас такое, разумеется, невозможно, всё под
моим контролем, но, тем не менее, я вам завидую. Работа, сон, отдых, всё
сбалансировано. Нет, вы не поймите меня превратно, я вовсе не пытаюсь поставить
себя на ваше место, не в коем случае. Я только хочу сказать, что вы не могли
покинуть своих обителей, зачем? Верно, какая-нибудь ошибка имела место во всей
этой истории. Вы конечно Хозяева, и у вас свои соображения, но уйти самовольно
абсурд!
- Мне холодно, - прервала Она поток его красноречия.
- Прошу прощения, - Официальное Лицо взглянуло на обнаженную Хозяйку,
потиравшую застывшие руки, и густо покраснело. Этот недочет Я сейчас.
Парень выскочил из-за стола и подбежал к раздвижной стене кабинета. За стеной
был небольшой чулан, где ровными рядами висели оранжевые скафандры. Верхнюю
полку занимали шлемы.
Официальное Лицо деликатно обернулось затылком. Я и Она облачились в
предложенные скафандры. Стало заметно теплее, но лично я чувствовал легкий
дискомфорт. За последнее время я совершенно отвык от одежды.
- Не беспокойтесь, - продолжал парень, усаживаясь за стол, - я вас не выпущу,
можете на меня положиться, я буду вам верный слуга. Да и документ о депортации
ещё не пришел, а устное распоряжение коридорного ерунда. Да, он мой начальник,
но не непосредственный. Наши ведомства представляют собой параллельные ветви
системы, равноудаленные от Центра. Как видите, я тоже кое-что понимаю. Я
подчиняюсь только Хозяевам, и только Хозяева могут принять решение о дальнейшей
судьбе другого Хозяина, а такого решение, позвольте заметить, к нам в
бухгалтерию не поступало.
- Но коридорный советовался с коллегами.
- Чушь, я прошу прощения, - отмахнулся парень, - нонсенс. Вероятно, он
консультировался с ответственным по этажу.
- Мы хотим покинуть Систему, - сказал я.
- Не может быть! воскликнуло Официальное Лицо. Что за информацию дал вам
этот коридорный? Нет никаких сомнений в том, что он ввёл вас в заблуждение
относительно реального положения дел. Верно, он обещал вам за пределами Системы
все земные удовольствия. Не верьте ему. За пределами Системы только смерть, хаос
и разложение. А у нас здесь жизнь, организация и созидание.
- Организация? усомнился я.
- Вы не можете винить меня в данной коллизии, - Официальное Лицо едва не
разрыдалось. Я жду решения сверху.
- Дайте нам уйти, - сказал я.
- Невозможно. Вы погибните.
- У нас есть защитные костюмы, - возразила Она, и я искренне восхитился Её
способностью произносить вслух такие длинные совершенные фразы.
- Что ж, дело ваше, хозяйское, - скуксился парень. Вынужден подчиниться вашей
воле. Он достал из-под стола покрытый разноцветными ячейками куб, повертел его
в руках, сдвинул некоторые ячейки относительно других. Я послал запрос, -
пояснил он свои манипуляции и, некоторое время спустя, добавил, - увы, ответа
нет.
- Беспорядок! возмутился я.
- Я этого не слышал, - Официальное Лицо закрыло ладонями свои маленькие уши.
Мне нельзя слышать негативные высказывания о действиях Хозяев, равно как и об их
бездействии. Но вы-то, пожалуйста, говорите, что угодно, они же вам ровня. А я
не буду слушать.
- Вы запрашивали какого-то Хозяина конкретно? спросила Она.
- Что вы! Как вы могли подумать, что я осмелюсь на такую дерзость послать
запрос непосредственно Хозяину! Я посылаю запрос главному бухгалтеру корпуса -
моему начальнику а он в свою очередь выбирает наименее занятого на данный
момент Хозяина, которому и переадресует мой запрос. Причем, прошу заметить,
выбирает Хозяина не он сам, а специальная программа, к которой у него есть
ограниченный соответствующими нормативными документами доступ. Сейчас, если вам
интересно, наименее занятой является Хозяйка Анджейл.
- Разумеется! воскликнул я, вспомнив табличку возле напольного экрана над
нашей с Ней комнатой. Как она может быть занята, если сейчас сидит перед
тобой. Хочешь знать ответ на запрос, спроси у нее.
- Так нельзя, - покраснело Официальное Лицо. Это неприемлемо. Только через
начальника, только по протоколу. Вы, верно, намеренно меня искушаете. Не знаю,
зачем, но очевидно, вы делаете это из благих побуждений. Я не поддамся.
- Тогда пусть твой начальник отправит запрос другому Хозяину, - приказала Она.
Парень вновь прикоснулся к граням разноцветного куба.
- Я сожалею, - сказал он, и руки его затряслись, - но решение принято и
обратной силы не имеет. Запрос уже у Хозяйки Анджейл. Только не гневайтесь, не
воздействуйте на меня, умоляю! Я понимаю, это испытание. Это ведь проверка,
верно? Вы прибыли с инспекцией на места, проверить, достаточно ли твердо
соблюдается принятый вами регламент, правда?
- Да, - неожиданно для меня ответила Она.
- Значит, я выдержал испытание? расцвело Официальное Лицо. Меня теперь
повысят? Нет, я просто так спросил, я не имею в виду ничего определенного. Но
этот старый пердун коридорный, его давно пора менять на молодого. Я, конечно, из
другого ведомства, но быть коридорным это честь. Всегда быть подле Хозяев. Я бы
вас пустил назад, можете не сомневаться. Так как, насчет моей просьбы?
- Проверка не закончена, - ответила Она. Необходимо осмотреть всё подробно.
- Да-да, - радостно подскочил парень, - я вам все покажу.
Он долго водил нас по пустым коридорам, расхваливая свое ведомство на все лады.
- Здесь у нас тренажерный зал, здесь кабинеты среднего уровня, а эти сдвоенные
это кабинеты нижнего уровня. Это цистерны со сжатым воздухом. Вы знаете, при
прежнем начальнике однажды произошла эксплозия. Да-да, самопроизвольная
эксплозия. При мне такого, разумеется, не случалось. Главное правильно
организовать рабочий процесс. Тогда любые чрезвычайные ситуации исключены. За то
время, что я здесь нахожусь, не было ни одного происшествия. А это столовая, -
парень обращался к нам подобострастно, как только мог, но стоило его взгляду
наткнуться на фигуру подчиненного, как его лицо немедленно становилось надменным
и даже в некоторой степени брезгливым. От этой постоянной смены выражений
Официальное Лицо совершенно лишилось фиксированных черт, превратившись в
аморфную маску. При этом, объясняя нам внутреннее устройство и назначение того
или иного аппарата (механического или административного), парень поочередно
обращался то ко мне, то к Ней, видимо так и не решив, кого из нас двоих считать
за главного в этой комиссии.
Мы вошли в огромный, казавшийся бесконечным, зал, вдоль стен которого,
вертикально вверх уходили золотистые полупрозрачные трубопроводы.
- А вот и отсек депортации, - услужливо улыбнулся он мне. Депортация
осуществляется с помощью пневмолифтов, - улыбался он уже Ей, указывая на
трубопроводы.
- Нам не обходимо, их испытать, - сказала Она.
- Что? Официальное Лицо стекло вниз по костям черепа. Вы ведь не
собираетесь им воспользоваться?
- Нам не обходимо, испытать лифт, - повторила Она.
Парень все понял. Он выглядел жалко.
- Меня уволят.
- Мы уволим тебя, если ты не подчинишься, - сказала Она.
- Открывай, или мы будем воздействовать, - добавил я.
Парень набрал код. Внизу одного из трубопроводов открылась дверь. Мы вошли
вовнутрь, и я задраил входную дверь лифта, повернув вентиль; нажал кнопку пуск
и пространство под прозрачным полом, на котором мы стояли, стало наполняться
искрящейся зеленой жидкостью. Мы надели шлемы. Последним, что я увидел, был
рыдающий парень, напрочь лишившийся официальности лица, одиноко стоящий посреди
необъятного пустого зала. Давление жидкости под полом резко возросло, я обнял
Её, и мы молниеносно взмыли вверх.
***
Пол постепенно опускался. Мы проскочили верхний ярус, который служил нам
конечной точкой прибытия, и теперь медленно опускались вниз по мере того, как
давление жидкости под полом падало. Наконец, уровень пола лифта сровнялся с
уровнем площадки верхнего яруса. Я повернул вентиль и открыл дверь. Мы вышли в
небольшой темный коридор, в конце которого ослепительно сверкало оранжевое
кольцо.
Навстречу нам, подпрыгивая и кружась в воздухе самым немыслимым образом,
двигались скелеты. Всего их было около дюжины. Они скакали по стенам полу и
потолку, словно солнечные зайчики, испускаемые светящейся поверхностью быстрого
горного ручья.
- Привет, - поприветствовал нас один из пролетающих мимо скелетов. Сбежали?
- Да, вроде того, - ответил я.
- А говорят, оттуда не возвращаются, - подмигнул зеленоватым огнем светящихся
глазниц другой скелет. Говорят там так хорошо, что забываешь всё на свете, и
нет желания возвращаться. Но я-то знаю, там просто крепко запертые двери Мы как
раз туда, на Фабрику.
- Фабрику? переспросила Она.
Я был удивлен не меньше.
- Мы держим курс на Фабрику человеческого счастья, где трудятся запертые в
клетки рабы.
- Летим вызволять своего капитана, - добавил третий скелет, делая невероятно
сложный кульбит.
- Мы отважные подводники, - пояснил скелет, поздоровавшийся с нами первым (я
отличал его среди других по деревяшке, заменявшей ему правую ногу).
- И в чем заключается ваша отвага? поинтересовалась Она.
- Отвага не преступник, она не может быть заключена во что-нибудь, - ответил
второй скелет (в этот момент я заметил, что ребра скелетов были выкрашены через
одно в синий цвет, образуя, таким образом, некие подобия тельников). А, вообще
говоря, нам в Клубе каждую неделю демонстрируют фильмы о том, какой это
ответственный и отважный путь быть подводником.
- Мы рискуем жизнями миллионов, - добавил другой скелет.
- Мы охраняем сокровища на морском дне, - подхватили остальные.
- Мы наводим ужас на всех портовых девок.
- Мы хозяева всех, когда-либо затопленных судов и кораблей.
Так продолжалось несколько минут. Скелеты говорили ладно и стройно, как и
подобает морякам, и закончили тем, что пригласили нас вступить в Клуб
подводников.
Мы благоразумно отказались. Слишком сложны были вступительные испытания.
Затем по просьбе подводников, мы объяснили им в общих чертах распорядки в
Системе.
- Карамба! Да мы камня на камне не оставим от этого борделя, если они не
выдадут нам капитана, - воскликнул одноногий скелет.
- Это будет не так просто, - осторожно заметил я. Они неплохо оснащены
технически, а вы, прошу прощения, вы же всё-таки скелеты.
- Тысяча чертей! возмутился одноногий скелет. Мы совсем не простые скелеты,
как это может показаться вам сухопутным. Мы эластичные скелеты! сказав
это, он вытянулся в росте до трех метров, сжался до размеров собственной
черепной коробки (отчего сразу стал похож на Веселого Роджера) и в завершение
выполнил несколько фигур высшего пилотажа под одобрительные возгласы остальных
подводников.
- Это действительно чудесно, - согласился я. Как вы достигли такой
исключительно совершенной эластичности?
- Мы пьем Королевский ром, - послышалось со всех сторон.
- Королевский ром? не поняли мы.
- Ром с серной кислотой в пропорции один к трем.
- Но не мешает ли вам лично протез, заменяющий вам ногу? обратился я к
одноногому скелету.
- Откровенно говоря, да, - согласился скелет и рассмеялся (во всяком случае,
ритмичное движение его нижней челюсти было истолковано мною как смех), -
получается, что я каждый день встаю с левой ноги.
Теперь засмеялись и остальные скелеты.
- Оверкиль! скомандовал одноногий. За мной, хххимеры!
Скелеты синхронно подпрыгнули, перевернулись под потолком и поскакали вызволять
капитана. А мы с Ней продолжили свой путь к светящемуся в конце коридора кольцу.