Часть II
Глава I
Мы сидели за столиком бара в огромном клубе со странным названием «Планета 200». Совершенно непонятно почему «200» и при чем здесь космос и планета. Ничего космического в клубе не было, за исключением цен. Часть клуба располагалась на огромной террасе под открытым небом, часть в помещении, где стояли многочисленные столики, а также виднелась стойка бара. Время подкатывало к полуночи, но народ только-только начал втягиваться в привычные ритмы испанской музыки. Ночная жизнь только начиналась…
Ну а мы ждали Ричарда. Он сказал, что задержится по каким-то делам, что вызвало откровенное разочарование Полины. Денис же громко вздохнул и, по видимому, стал обдумывать порцию вопросов, которые задаст ему в клубе. Я постоянно поправляла и так сидевшее безупречно черное платье. Полина подавила завистливый вздох, в первый раз увидев на мне эту красоту. Денис присвистнул, обнял меня и отвесил какой-то незамысловатый комплимент.
Полина нервно крутила в руках трубочку от коктейля, Денис ерзал на стуле, постоянно вертя вокруг своей мелированной головой.
- Вот он, - вдруг воскликнула Полина, отшвыривая трубочку, - красавчик! Эх, почему я не родилась лет на тридцать раньше… Эй, Ричард, мы здесь!
«Почему я не родилась лет на тридцать раньше…?» Почему-то, когда я смотрю на Ричарда, я забываю о возрасте. Мне кажется, что это в другом мире, в другом измерении, а сейчас нет ничего, кроме него и его карих глаз… Я встряхнула головой, выбрасывая навязчивые мысли, развернулась и невольно улыбнулась. Ричард выглядел великолепно. Я угадала – пуловер сидел идеально, обтягивая его тело и подчеркивая красивый рельеф его фигуры. Он улыбнулся в ответ и подошел к нашему столику.
- Классный пуловер, - Полина облизнула пересохшие губы, - тебе идет.
- Ты тоже прекрасно выглядишь, - сказал Ричард, оглядывая кислотно-красный топик, открывавший на показ высокую грудь подруги. Одежда не совсем подходящая для данного заведения. Это же все-таки не дискотека. Но стиль Полины это такая вещь…! Тут уж ничего не поделаешь.
Прошел приблизительно час. Ричард уже измотался, танцуя с Полиной все танцы подряд. Денис вел себя, как обычно – прыгал на танцполе, но, услышав первые нотки медленного танца, тут же бежал за стол допивать очередную порцию алкоголя. Я в этот вечер объявила войну коктейлям и перешла на экологически чистые напитки из фруктов.
Когда все, наконец, опять собрались за столом, там уже стояла батарея пустых стаканов, бокалов и кружек. Заиграла моя любимая песня, Ramazzotti “Un’emozione per sempre”.
Я умоляюще взглянула на Дениса, но он сделал вид, что очень занят содержимым своего стакана. Ричард уловил мой взгляд и повернулся к Денису.
- Не возражаешь, если я похищу твою девушку на один танец?
Денис оторвался от стакана и радостно ответил.
- Я буду только благодарен. Не люблю медляки!
Я с благодарностью взглянула на Ричарда, который уже взял мою руку и потащил через толпу на открытую террасу. Было очень темно, кругом шелестели деревья, танцевали пары.
- Спасибо за классный пуловер, - улыбнулся Ричард, обнимая меня за талию.
Я густо покраснела и отвела взгляд.
- Просто я не могла пройти мимо, - забормотала я, - это просто вещь моей мечты. Если бы я бела парнем, то точно носила бы только его!
Ричард рассмеялся и провел рукой по моей спине.
- А если бы я был девушкой с такой обалденной фигурой, как у тебя, то не носил бы это платье только с газовым пистолетом в сумочке, чтобы отбиваться от табунов поклонников, - вдруг его лицо стало серьезным, - Странно, почему Денис не танцует с тобой медленные танцы?
- Он говорит, что это ерунда, на которую не стоит тратить время, - вздохнула я.
- Да нет же, странно, что он не танцует эти танцы С ТОБОЙ!
- Что же в этом странного? Просто не хочет, не любит…
Ричард заглянул мне в лицо и улыбнулся.
- Знаешь, ведь, танец может сказать то, что нельзя сказать словами. Он выражает чувства, эмоции… Неужели, Денис ни разу не…
- Никогда!
Ричард вздохнул и посильнее обнял меня.
- Расслабься…
Эх, будь, что будет! Я закрыла глаза, обняла Ричарда за шею и уткнулась носом в мягкое плечо, ощущая крепкий запах Hugo Boss и чего-то еще безумно приятного. Вдруг я почувствовала, что Ричард сильнее прижал меня к себе, наши тела соприкоснулись, и я полетела… Мозги начисто отказывались соображать, тело слышало только музыку и движения Ричарда, руки ощущали только его тело. Не знаю, наверное, это происходит на уровне подсознательного восприятия. Руки Ричарда медленно гладили мою спину, при этом, не опускаясь ниже дозволенного. Затем он отпустил одну руку, и я ощутила, как его пальцы касаются моего плеча. Медленно, едва дотрагиваясь, он повел руку вверх, к волосам. В закрытых глазах зарябило, как в испорченном телевизоре. Но обратного пути уже не было. Ричард нежно касался моих волос, перешел на шею… Я ощутила его лицо рядом с моим, открыть глаза не было сил. Я постаралась улыбнутся, и в тот же момент почувствовала его губы на своей шее, потом выше, выше, опять шея… Сквозь платье я чувствовала биение его сердца, быстрое и сильное. Ричард уносил меня из этого мира, куда то далеко, далеко… Там нет суетливых людей, машин, клубов и дискотек… Там нет никого, кроме нас… Я бессознательно водила руками по шее Ричарда и чувствовала, как он содрогается под моими пальцами. Сердцебиение участилось, стало трудно дышать. Я судорожно сжала плечо Ричарда, пытаясь привести себя в чувство, но куда там… Сердце готово было выпрыгнуть из груди, пульс разрывал вены. Музыка закончилась, а мы все еще стояли, не в силах разжать объятия. Ричард ослабил руку, которой держал меня за талию, но не отпускал меня. Наконец, я смогла открыть глаза и поднять голову. Ричард молча смотрел на меня, с трудом переводя дыхание, как гончая после забега. Первая моя мысль – я пропала! По видимому, Ричард подумал тоже самое. Он улыбнулся и нежно провел рукой по моей щеке, я улыбнулась в ответ и прикрыла глаза, как кошка, которую чешут за ухом. Мы ничего не говорили друг другу – все и так было ясно.
Когда я увидела Дениса, мне почему то стало неприятно. Ричард не сделал ни одного компрометирующего, пошлого движения, ни разу наши губы не соприкоснулись, но у меня было четкое ощущение, что я изменила Денису. Изменила не только физически, но и чувственно, эмоционально… Ни один человек за достаточно долгий период моего общения с противоположным полом не вызывал у меня такие чувства. Когда я взглянула в глаза Ричарда, я не нашла ни одной пошлой, самовлюбленной или хвастливой искорки, только нежность и грусть…
Вечером в номере я долго валялась в кровати прежде, чем заснуть. Тело все еще горело от его прикосновений, руки ощущали его шею, широкие плечи, спину … Он был рядом со мной, не давая мне заснуть, постоянно восстанавливая в памяти те жгучие, опьяняющие моменты. Денис тоже еще не спал. У него еще хватало сил читать какую-то книгу про шпионов на английском языке.
- Денис, - я развернулась на кровати к нему лицом, щурясь от яркого света ночника.
- А? – Денис вопросительно поднял брови, не отрываясь от книги.
- Я тебе изменила.
Диня положил книгу на колени и внимательно на меня посмотрел.
- С кем?
- С Ричардом.
- Когда?
- В клубе, когда он пригласил меня на медляк.
- И что вы в это время делали?
- Танцевали.
- И все?
- Все.
Лицо Дениса опять приобрело нормальное расслабленное выражение, и он снова уставился в книгу.
- Ну ты и шутница…
Я вздохнула и повернулась к нему спиной.
- А почему ты никогда не танцевал со мной медляки?
- Кудряш, отстань уже со своими медляками. Не люблю я их, и все. Дай почитать.
- А ты с кем-нибудь их танцевал хоть раз?
- Да, мне не понравилось. Еще вопросы есть?
Я молча уткнулась в подушку. На глазах почему-то выступили слезы.
Несколько дней я провела в каком-то бессознательном состоянии. При встрече с Ричардом я постоянно ощущала себя преступницей, публично изменившей своему парню у него же на глазах. По началу было очень страшно, в голове витали всякие дурацкие мысли. Ричард, как мог, успокаивал меня и, хотя мы ни разу не оставались наедине, во всех его взглядах, жестах, словах просвечивало сочувствие и нежность. Он что-то хотел сказать, но Полина и Денис не позволяли развалиться нашей компании на две части. Когда мы сидели и разговаривали, я все время ловила на себе взгляд Ричарда. Эти карие глаза не давали мне покоя ни ночью, ни днем. Даже в постели с Денисом, автоматически отвечая на его ласки, я видела эти глаза, ощущала вместо холодных пальцев Дениса его нежные прикосновения. Иногда в голове всплывала мысль о разнице в возрасте, социальном положении, принадлежности к разным странам… И тогда я еще четче осознавала безумство, происходящее со мной, и мне опять становилось горько и больно. От безнадежности хотелось кричать. Хотелось освободить сердце от его образа, вернуть тот злополучный день, когда я увидела его. Я не знаю, что думал Ричард, я просто видела его глаза полные боли. Когда Денис обнимет меня за талию, целует в щеку, в губы, я не замечаю его прикосновений. Я вижу только полные нежности и грусти глаза Ричарда. Он не может смотреть на эти проявления любви Дениса, и я чувствовала, что наши ощущения совпадают, что нас накрыла волна чего-то большего, чем страсть, чего - то больше, чем простое увлечение…
Глава II
За окном ярко блестела черная испанская ночь. Изредка слышались смех, смешивающийся с шорохом листвы и шуршанием автомобильных шин по асфальту. Денис лежал на кровати прямо в футболке и джинсах, и листал испанский журнал о кино. Будильник на тумбочке показывал половину первого, но Морфей уже несколько ночей подряд забывал погружать меня в свои объятия, поэтому приходилось коротать время за совершенно бессмысленным написанием курсовой по испанской фонетике. Но, как назло, буквы никак не хотели складываться в слова, а слова – в предложения. Зачеркнув очередную бессвязную строчку, я отложила ручку и уставилась на Дениса. Он вздохнул, не отрывая глаз от ярких картинок, почесал «пятнистую голову», поправил пирсинг в брови, и перелистнул очередную страницу. Я продолжала сеанс телепатии, но Диня был настолько увлечен рассматриванием фотографий знаменитостей, что совершенно не замечал моего пронзительного сверлящего взгляда. Наконец, мне надоело играть в гляделки. Со стороны балкона послышался счастливый женский смех и бодрые мужские выкрики на английском. Я поплелась к шкафу, достала купальник, полотенце и направилась к двери.
- Ты куда? – раздался громкий голос Дениса. От неожиданности я уронила полотенце и укоризненно посмотрела на кровать.
- Пойду окунусь.
Денис отложил журнал и прищурился.
- Чего это ты на ночь глядя, решила купаться?
- Не заснуть никак, - буркнула я, поднимая полотенце.
- Я, пожалуй, с тобой прогуляюсь, - протянул Денис, садясь на кровати, - а то поздно уже. На пляже, наверное, никого…
Я пожала плечами и прислонилась к двери в ожидании, когда Диня найдет какие-нибудь из своих многочисленных плавок, которые он постоянно швыряет в разные углы номера.
… На пляже, действительно, никого не было. Только небольшие катера, сцепленные цепями, рядком выстроились вдоль берега. Море чернело абсолютно гладкой поверхностью, лишь от небольшого дуновения ветерка появлялись маленькие «барашки». Луна кокетливо выглядывала среди черных облачков, обнажая свой золотой бок. Кругом шумели листвой высокие пальмы, сквозь них пробивались лучи фонарей, свет разноцветных витрин, подсветка отелей. Но на пляже было тихо-тихо, только ласково шептало море, рассказывая свою историю…
Я блаженно закрыла глаза и тихо нырнула в черноту воды. Денис постоял пару минут на берегу, поводил ногой по воде и отошел в глубь пляжа.
- Кудряш, вода для меня холодновата! – раздался крик Дини, - Я посижу под какой-нибудь пальмой и подожду тебя! Ты тоже не увлекайся – замерзнешь! – заботливо добавил он, удаляясь за черные силуэты катеров.
Я молча поплыла от линии пляжа, удивляясь придирчивости Дениса. Абсолютно теплая водя мягко подталкивала меня вперед, подальше от огней и шума. Я закрыла глаза и легла на спину, чувствуя под собой мягкую поддержку моря, его шепот над ухом. Мысли улетали куда-то далеко, а объект размышлений был все тот же. Где я могла его видеть, помимо кино? Почему, когда я смотрю в его глаза, мне кажется, что я видела их раньше, что я уже чувствовала его руки, что мне знакома эта очаровательная улыбка. Вода плавно несла меня по направлению к берегу. В голове закружились воспоминания.
… За окном холодная снежная зима. Снежинки танцуют, подчиняясь дуновению ветерка, подают на заснеженный тротуар и сливаются с белоснежным зимним ковром. Мы с Денисом у него дома, смотрим какой-то глупый фильм про кенгуру; вот я выключаю телевизор, отворачиваюсь к стенке и засыпаю… Меня кружит вихрь из отрывков прошедшего дня, и вдруг наступает темнота… Она совсем не страшная, скорее приветливая и добрая. Вдруг из черноты появляются карие, почти черные глаза… Я стою, не в силах пошевелиться – ноги стали ватными, руки отказываются повиноваться. Эти карие глаза, не отрываясь, смотрят на меня, окутывая мягким покрывалом нежности… Из глубины проступают очертания фигуры, но я не замечаю этого, я вся растворилась в этом взгляде. Вижу его лицо, высокие скулы, пепельные волосы, он улыбается только мне, только для меня его взгляд, его глаза. Я понимаю, что нет для меня человека более дорогого, чем он. Я существую только для него, а он это знает и поэтому так смотрит, так улыбается. Темнота отступает, уступая место его образу. Он ничего не делает, просто стоит и смотрит своими добрыми глазами, и я знаю, чувствую, что хочу находиться здесь, рядом с ним всю оставшуюся жизнь, всю жизнь после смерти… Он это понимает и проводит рукой по моим волосам, окутывая теплом и нежностью. Мне страшно, я боюсь потерять этот момент, боюсь, что его образ пропадет, исчезнет, оставив в памяти лишь блеск карих глаз и нежность прикосновений… Страх охватывает меня, и я пытаюсь что-то сказать, какие-то очень важные слова. Хочу прижаться к нему и умолять, чтобы он не покидал меня, чтобы не уходил, не отдавал меня в мир реальности. Он все понимает, прижимает палец к моим губам и улыбается. Но вдруг туман застилает мне глаза, плавно отдаляя этот родной, любимый образ. Я хочу кричать, но не могу. Слова замерли на языке, глаза наполняются слезами, рыдания подступают к горлу. А его глаза смотрят тревожно, но все также нежно. Он опускает голову, и туман окончательно застилает картину…
Я открываю глаза и понимаю, что это был всего лишь сон. И от этого я еще сильней ненавижу этот мир за то, что он лишил меня счастья, за то, что не может дать мне его в реальности. Эта жизнь швыряет мне лишь ошметки настоящего счастья, считая, что этого вполне достаточно такому низкому существу. Я сжимаю кулаки, чувствуя боль в ладонях, крепко зажмуриваю глаза полные слез и пытаюсь вернуться ТУДА. Но тонкая связь уже потеряна, и я провожу оставшуюся ночь без сна, бережно храня в сердце его образ, его взгляд…
… Море ласково обнимает меня, шепча утешения. Я чувствую, что глаза и лицо стали влажными от слез, но мне не хочется вытирать их. От неожиданной разгадки у меня холодеют руки, а сердце начинает биться сильнее. Больше Он никогда не приходил ко мне, но в последний момент я поняла, что жизни наши связаны на веки, мы должны встретиться вновь. О Боже, за что мне это?! Вдруг я почувствовала, что кто-то нежно проводит рукой по моему лицу, смахивая горячие слезы. Я улыбнулась, не открывая глаз – сон вернулся. Это было то самое прикосновение… Я почувствовала, как сильные руки вырывают меня из плена черного моря и крепко прижимают к груди. В тишине отчетливо слышался возмущенный шепот воды, шуршавшей по мелкому песку. Я уткнулась в Его плечо, вдохнула соленый запах тела и открыла глаза.
Да, я не ошиблась – конечно, Он вернулся… Ричард смотрел на меня тем самым взглядом, улыбался той же магической улыбкой. Я сильнее прижалась к нему и почувствовала, как по телу разливается тепло и спокойствие… Моя рука сама потянулась к его лицу – высокий лоб, высокие скулы, ямочка на щеке… Ричард прикрыл глаза, и я почувствовала, как сильно бьется его сердце. Я дотронулась до его горячих губ, и, не в силах справиться с собой, уткнулась в его плечо, ощущая, как из глаз текут жгучие слезы. Ричард тряхнул мокрыми волосами, и, не выпуская меня из объятий, легко коснулся губами моей щеки.
- Я здесь, - услышала я его тихий шепот, - я рядом…
Слезы сильней хлынули из глаз. Луна показала свой блестящий бок из-за пушистого облака, озаряя светом гладкую черноту воды…
- Кудряш!!! – как молния сверкнул в темноте крик Дениса, - ты скоро?! Вылезай, а то замерзнешь!!!
И снова, как тогда, туман застилает глаза, объятья Ричарда ослабевают. Я уже не ощущаю биения его сердца, нежных прикосновений, горячих губ. Сильные руки мягко опускают меня в теперь уже такую страшную и отталкивающую черноту воды. Я с трудом отрываюсь от груди Ричарда и вижу, как его силуэт медленно отдаляется от меня, снова оставляя одну в этом страшном мире. Карие, почти черные, глаза смотрят с болью и страданием…
- Пожалуйста, - сквозь рыдания слышу я свой голос. Он звучит как-то странно, глухо и очень тихо, перемешиваясь с плеском воды, - Не уходи… только не сейчас… прошу…
Он смотрит на меня, его губы чуть улыбаются той нежной, но полной муки, улыбкой. Чернота воды поглощает родной образ, оставляя лишь брызги соленых капель. Крик застрял в горле, а руки сами собой сжимаются в кулаки.
- Эй, Кудряш! – крик ножом врезается в сердце, - Тебе помощь не нужна, а?!
Я уже не чувствую песчаного дна под ногами, теплоты воды, мягкого дуновения ветерка… лишь холод, боль в сердце и пустота внутри…
- О Господи, ну кто же в такой холодной воде так долго купается?! Естественно, ей плохо стало! Я не понимаю, Денис, почему ты за ней не следил?
Веки чуть приподнялись. Яркий дневной свет больно ударил по глазам, заставляя зажмуриться.
- О, вроде в себя начала приходить. Эй, Алиска, ты как?
Кажется, это голос Полины… Голова нещадно раскалывалась, как после хорошей попойки. Заставив себя открыть глаза, я увидела перед собой встревоженные лица Дениса и Полины. Через пару секунд до меня дошло, что я лежу на кровати в своем номере. В воздухе сильно пахло лекарствами.
- Что случилось? – еле выдавила я из себя.
- Ничего страшного, - бодро ответила Полина, - простое переохлаждение. Нельзя столько в холодной воде купаться, ты же знаешь!
- А мне она показалась горячей…
- Эх, Кудряш, ну и напугала ты меня, - вздохнул Денис, беря меня за руку, - я тебе кричал, кричал, чтобы ты выходила, а ты молчишь. Ну, я решил проверить, зашел в воду, а ты стоишь, дрожишь от холода, слезы по щекам текут, и смотришь в воду, как будто сейчас нырять будешь. Пришлось тебя на руках до номера нести и спать укладывать. Потом с утра Полине позвонил, а то у тебя температура поднялась, - Денис наклонился к моему лицу и чмокнул в щеку холодными губами, - Ты нас больше так не пугай, ладно?
- Ага, - добавила Полинка, беря меня за вторую руку, - и больше никаких ночных купаний!
- Вы Ричарду еще не говорили, что со мной?
Полина улыбнулась и показала на часы.
- Еще очень рано, я попозже к нему зайду, и он тебя обязательно навестит.
- Нет! – Денис дернулся от моего резкого крика, - не надо ему ничего говорить! Скажите, что я устала и сплю!
Ребята изумленно переглянулись.
- Ладно, ладно, как скажешь, - тут же согласился Денис, - а пока лежи и отдыхай.
Я закрыла глаза и тут же ощутила прилив злости. Что со мной происходит?! Рыдаю из-за какого-то малознакомого мужчины, практически теряю из-за него сознание, заболеваю. Да разве это в моем стиле? У меня совсем другой характер и стиль отношений с противоположным полом. Даже Денис иногда удивляется, как я могу быть такой неромантичной и расчетливой. Он говорит, что изредка я похожа на пятидесятилетнюю тетку-реалистку, прошедшую огонь, воду и медные трубы, которой ничего больше от жизни не надо. Короче, розовые слюни не для меня. Тогда возникает вопрос, что происходит со мной сейчас?! Любовь? А что это такое? Может, кто-то может дать точное определение этому понятию, а? Или существуют определенные правила и признаки любви? Я лично таких никогда нигде не наблюдала! Вот и получается, что твориться со мной ерунда на палочке и все! Я сжала в руке кусок простыни. Ну ладно, Ричард, погоди, через два дня я улетаю домой. И тогда прощайте розовые слюни и сопли! Там, в холодном Питере нет места для этих воспоминаний, для жаркого солнца Испании; там дождь смоет все, похоронив под толстым слоем пушистого снега… Я уберу из комнаты все фильмы с твоим участием, выкину все журналы Дениса с твоими фотографиями. Я забуду тебя, сотру твой образ из памяти, раз он заставляет меня страдать!
Глава III
Весь день я провалялась в кровати, ощущая то легкую тошноту, то резкую головную боль. Наглотавшись таблеток, я уснула на полдня, но к вечеру сон испарился, голова прошла, и я почувствовала непреодолимое желание подышать свежим воздухом и прогуляться. Ребята четко выполнили мои указания по поводу Ричарда, сказав, что я сплю, потому, что очень устала и переутомилась. Но, сдается мне, он все прекрасно понял… Да это и не важно, скоро я лечу домой, к родителям, друзьям, любимой собаке Шницелю.
Я легко вскочила с кровати, всполоснула лицо, переоделась и выскочила из номера. Болезнь придала мне сил. Теперь все, что было до нее, воспринималось легко, как давно забытый сон. Силы вновь вернулись ко мне, захотелось смеяться, шутить, флиртовать с Денисом, шутить с Полинкой.
Ярко-красный круг солнца только начал свой путь к горизонту. Небо было покрыто пушистыми облаками, похожими на загадочных животных из старых сказок. На набережной прогуливались веселые туристы в разноцветных майках и футболках. Песчаная дорожка уводила меня на холм, спрятанный в зелени деревьев и кустов. На всем побережье это было мое любимое место. Ни Денис, ни Полина не знали о нем, а, может, и знали, но мы никогда не приходили туда все вместе. Мне очень нравилось, что там почти никогда не было людей. Площадка на холме располагалась достаточно высоко и нависала над песчаным пляжем, как козырек крыши над парадной. Конечно, она была отгорожена бордюром, но все равно, создавалось такое впечатление, что ты летишь вниз прямо в море. Добравшись до каменной площадки, я перевела дыхание и уставилась на низенький, достаточно хрупкий, бордюр.
Ричард сидел молча на самом краю спиной к морю, опустив голову и обхватив ее руками. Я почувствовала, что мигрень опять набирает силы. Внизу раздавались крики детворы и плеск моря. Закат накрыл небо красно-бордовым покрывалом, заставляя солнце медленно прятаться за линию горизонта. Я тихо подошла к краю, посмотрела вниз и плюхнулась рядом с Ричардом. Тот даже не пошевелился.
- Не боишься высоты? – вдруг спросил он бесцветным голосом, не поднимая головы.
Я помотала головой, забыв, что Ричард меня не видит. На душе опять стало тоскливо, прежняя веселость прошла, уступив место усталости и тяжести во всем теле. Я тупо уставилась в одну точку.
- Что же нам делать…? – медленно протянула я.
Ричард поднял голову и посмотрел на меня тусклыми глазами.
- Наверное, это первый раз в моей жизни, когда я не знаю, что ответить…
- Только я тебя умоляю, не надо мне ничего говорить про любовь. Я в нее не верю!
- Я тоже, - усмехнулся Ричард, положив голову себе на колени, - не верил… А теперь и не знаю, что думать, - он вздохнул и опустил глаза, - Мне сорок пять, я достиг всего, чего только можно было, как мне казалось, достичь в жизни. А оказалось, что это не так. После развода с женой я понял, что в моей жизни не хватает чего-то более важного, чем успех, деньги и женщины. Но шли годы, ничего не изменялось, и я смирился. Стал жить, как все знаменитости с одним лишь отличием, - больше я не относился к женщинам, как чему-то особенному. Я понял, что всем им нужен не я, а тот человек на экране кино, в телевизоре, живущий в своей вилле и получающий бешенные деньги за роли крутых красавцев. С тех пор ни одна женщина не вызывала во мне никаких особых чувств, до того момента, как я встретил тебя, - Ричард резко поднял голову и посмотрел на меня жгучим взглядом, - Что ты со мной сделала, Алиса?
Я оторвала глаза от созерцания зеленого куста и уставилась на Ричарда.
- А что ты сделал со мной, а? Я приехала сюда, чтобы отдохнуть со своим парнем, а ты сделал так, что я его возненавидела непонятно за что! Тебе может и нечего терять в этой жизни. Ты вернешься домой, снимешься в новом фильме в роли мачо, женишься на очередной модели, разведешься и так далее. А я что? Приеду в свой холодный город, сяду учить лекции, а думать буду о том, как я изменила Денису. Изменила лучшему другу на его же глазах, изменила в первую очередь мысленно! - Я прищурилась и помотала головой, - Что ж, тут есть и моя вина. Я позволила себе эту слабинку, и теперь буду расплачиваться за это. Знаешь, как это называется в нашей стране? Курортный роман! Ничего не значащий флирт с мужчиной, которого ты больше никогда не увидишь!
Ричард глубоко вздохнул и закрыл глаза.
- Курортный роман…, - задумчиво протянул он, - Если бы все было так просто… Нет, Алиса, это что-то другое, и мы оба знаем что именно, мы чувствуем это.
- Хорошо, и что ты предлагаешь? – я почувствовала, что железный обруч сильнее сдавливает голову.
- Я не хочу тебя терять, – вдруг тихо сказал Ричард и мягко взял мою руку.
- Я тоже! – я сорвалась на крик, - Да, я тоже не хочу тебя потерять! Я боюсь этого больше всего в жизни. Это самой страшное – потерять то, что искала всю жизнь. Но эта самая жизнь не оставляет нам выбора. Мы принадлежим к разным мирам, наши судьбы больше не пересекутся. Считай, что эта встреча была испытанием на твердость духа и от нашего разума зависит, как мы проживем наши жизни.
- Но почему ты не веришь, что они связаны?
Я схватила с земли камешек и запустила в кусты.
- Потому, что через два дня я уезжаю домой, а потом и ты уедешь. Пройдут месяцы, годы, и мы забудем друг друга, заживем прежней жизнью, каждодневная будничная рутина затянет нас, как болото, и все забудется… забудется…, - тупо повторяла я, уставившись в одну точку.
Ричард взял меня за подбородок и заглянул мне в глаза, медленно выговаривая каждое слово.
- Тогда я хочу, чтобы на протяжении всей жизни ты знала и помнила, что был человек, который любил тебя больше, чем эту самую жизнь, чем все на свете…
Я ощутила на своем лице жгучие губы Ричарда. И не было за все мою жизнь поцелуев более жарких, нежных, более отчаянных… Руки бессознательно ласкали его лицо, пепельные волосы, накачанное тело. Губы жадно ловили поцелуи, наслаждаясь последними моментами счастья, смешанными с горечью и отчаяньем…
В номере стояла звенящая тишина. Я бросила ключи на тумбочку и увидела кусок бумаги, исписанный косым почерком Дениса. Красными чернилами на нем было выведено:
«… Ну а случиться, что он влюблен, а я на его пути,
Уйду с дороги, такой закон, - третий должен уйти…»
Не удивляйся, и не вини себя. Я улетел сегодня, как только понял, что тебе стало лучше. Полине я сказал, что в Питере срочно понадобилась помощь моим родителям.
Позвони, когда прилетишь.
Диня»
Глаза наполнились слезами, но огромным усилием воли я заставила себя успокоиться. Скомкав листок и выкинув его в помойное ведро, я плюхнулась на кровать и тупо уставилась в абсолютно белый потолок. А что еще можно было ожидать от лучшего друга, которого знаешь всю жизнь…?
Эпилог
С того момента прошел почти год. Я работаю в престижной туристической фирме и одновременно пишу диплом, часто езжу в Испанию, Португалию, Италию. Руководит фирмой мой гражданский муж. Мы живем с ним вместе уже давно, практически с того момента, как познакомились. Я его очень люблю и уважаю. Гена отличный начальник и руководитель, великолепный муж и любовник, замечательный друг и товарищ. Через пару месяцев будет наша свадьба, уже разосланы приглашения с целующимися голубками и снят самый престижный ресторан города.
Денис по-прежнему мой самый преданный друг. Он работает в той же фирме, только с французским языком. Скоро ему должны дать повышение. Теперь мы редко видимся вне работы, - Дениса дома ждет девушка, а нас с Геной скотч-терьер Шницель и попугай Кеша. Но наша дружба все равно осталась прочной и крепкой.
О том случае в Барселоне мы больше никогда не вспоминаем, и, наверное, никогда уже не вспомним. Как я и подозревала, Денис, как человек опытный, раскусил нас с Ричардом еще при первой встрече на дискотеке. Говорит, что все понял по моим глазам.
Мне больше не снятся сны, я так устаю, что сил хватает только на то, чтобы доползти до кровати и провалиться в черноту. Гена не любит американские кино, поэтому у нас дома только отечественные комедии и мультики. Я почти забыла о той поездке, да и вспоминать о ней не было, ни времени, ни желания. Иногда по вечерам, сидя в объятьях Гены, мне казалось, что где-то играет Ramazzotti. Но это длилось недолго, всего пару минут, а потом крик телевизора или ласковые слова Гены возвращали меня в реальность.
… На данном этапе моей жизни я стою в коридоре Университета и принимаю поздравления после удачной защиты диплома. Кругом радостные друзья, гордые преподаватели, цветы, конфеты и поцелуи. Подхватив охапку душистых маргариток, я двинулась к выходу. Теперь, конечно, следует отметить такое важное событие, как официальное окончание Университета и защита дипломной работы, в самом любимом кафе на 6-й линии. Друзья смеются, хлопают меня по плечу, откалывают старые студенческие шутки. Денис тоже здесь. Он улыбается, обнимает меня и одновременно пытается сфотографировать сие шествие.
За окном поздняя, очень теплая весна. Еще только конец мая, но солнце нещадно палит, на небе ни облачка, а дождя мы не видели с прошлой недели. Птицы давно высидели своих птенцов на уже почти целиком зеленых кронах деревьев, и теперь город наполнился веселым щебетом.
В холл Университета ведет красивая, но немного узкая лестница, украшенная резными перилами и красной ковровой дорожкой. Это местная достопримечательность – и выглядит торжественно, и пройтись приятно. Друзья пропустили меня вперед, чтобы можно было спокойно протащить охапку цветов, закрывавших мне весь обзор. Денис шел рядом, поддерживая меня за руку. Но на середине лестницы он резко остановился и уставился куда-то в даль холла.
- Ну что мы встали? – засмеялась я, пытаясь выглянуть из пучка ромашек, - Пошли, Диня!
Ау! Ди…
Крик замер в горле, когда я вдруг увидела то, что так удивило Дениса. Внизу, прислонившись к автомату с Колой, скрестив руки на груди, стоял Ричард. Букеты выпали из рук, покрывая красную дорожку ковром из разноцветных цветов. Друзья охнули и стали собирать ромашки и маргаритки, не обращая внимания на наши бледные с Денисом лица. Ричард поднял на меня глаза и улыбнулся. Минуту я не могла ничего сказать или пошевелиться. Перед глазами проплыли все события того лета, все, что так долго держалось в себе, вырвалось наружу. Глаза медленно наполнялись слезами, я схватилась за перила. Ричард смотрел немного испуганно, но с горящей надеждой в карих глазах. Денис первым пришел в себя, наклонился к моему уху и шепнул:
- Ну, беги к нему, - он крикнул так, что некоторые из собиравших цветы друзей, подняли головы и изумленно уставились на Диню, - давай же!!!
Ноги сами собой понесли меня к Нему. Разбрасывая в разные стороны букеты, я сбежала с лестницы и остановилась в нескольких шагах от Ричарда. Разум отказывался осознавать происходящее, а сердце горело и жгло изнутри. Его глаза смотрели так, как это было в последний раз. Самый нежный взгляд, самые нежные руки, мой самый любимый человек.
- Как ты нашел меня? – шепотом выдавила я из себя.
Ричард улыбнулся и подошел ко мне вплотную. Его руки обхватили мое лицо, глаза смотрели ласково и чуть грустновато…
- Я видел тебя во сне…, - тихо ответил он, покрывая мое лицо жгучими поцелуями, - больше я тебя никогда не потеряю. Я здесь, я рядом…
- Рядом…, - как робот повторяла я, погружаясь в пучину вечного счастья, - рядом…