Недавно Дастин Хофман признался, что в ранней молодости имел секс втроем.
В ответ на это:
Ума Турман отправилась пудрить носик.
Эллочка воскликнула: «Блеск!».
Данте распределил их по кругам божественного фарса.
Но есть другая вечность.
Море. Утром. Когда штиль. Когда солнце равномерно освещает. Когда море, будто вино в бокале, четкой прямой линией срезает головы купальщикам. Когда море-великан спит, а я - пигмей-недоносок, пытаюсь сосчитать с какой амплитудой вздымается его грудная клетка.
Не удивительно, когда море буйствует и штормит! Удивительно, когда такая огромная масса в покое!
Смешно, когда Че Гевару называют «дружище Че». Это все равно, что Товарища Ленина назвать Комрад Товарищ.
Понятно, что мир - это Матрица, а скринсейвер с бегущими вниз единицами и нулями Откровение от Нео.
Понятно, что мое место у голубого экрана. И лучшее, что там есть - это реклама пива.
Не сомневаюсь, что внутри любой Каменской, можно найти «маятник Фуко». Но спрятан он глубже, чем золото тамплиеров, поэтому проще продать пиво «Комрад Товарищ» в Латинской Америке, а «Дружище Че» в Сибири, чем искать Эко, там, где учитываются длины слов, а не их значения.
Так выглядит вечность, че, - спокойная гладь моря и пластиковые бутылки в полосе прибоя.
Мне нравится, представлять себя в шезлонге на берегу под осенним солнцем. Обязательно в белом «мятом» костюме и белой панаме. Я слышу команду – «Мотор!», достаю из ящика запотевшую бутылку и говорю какие-то слова. Люди по ту сторону экрана бросают все и устремляются в шопы, киоски и маркеты.
Да, че, я по-прежнему инженер человеческих душ!
Да, я оказываю влияние, че! И это дорого стоит!:)
Посмотри внимательно, че, на то, что ты видишь.
Это - Дастинхофман.
Я слил его с Нектара Эмпиреев.
Смешал с пудрой Мии Уоллес.
Поместил в электронно-лучевую трубку.
Обрезал по диагонали, остановившись на 30 дюймах.
И все для того, че, чтобы доказать, что мир немного лучше, чем новости криминального выпуска.
Это - искусство, че! Что ни говори это - искусство!
И если ты напряжешь немного фантазию, че, и представишь его в белом «мятом» костюме
в шезлонге на берегу
синего моря
под осенним солнцем,
с маленькой головой и
огромным телом,
ты, несомненно, увидишь Памятник.