Автор книги "Теннисные мячики небес" (2000) - Стивен Фрай, британский актер (снимался в фильмах "Уайльд", "Дживс и Вустер", "Саботаж!", "Школьные годы Тома Брауна" и др.), писатель и журналист.
В отличие от предыдущих романов ("Лжец", "Гиппопотам"), здесь почти нет грубостей и непристойностей; не так уж много острот, шуток и диалогов в стиле Шоу и Уайльда. Однако чтение от этого менее занимательным не становится. И уж точно есть, над чем задуматься...
Произведение наверняка будет интересно тем, кто обожает (или же, наоборот, по каким-то причинам терпеть не может) "Графа Монте-Кристо". Сюжет книги Фрая - почти точная копия романа Дюма. Но только на современный лад - действие начинается в 1980 (упоминаются также события 1978 г.) и продолжается до 2000. Довольно любопытное наблюдение за тем, как бы стал действовать современный герой, окажись он в условиях, подобных тем, что описал Дюма. Благородный, чистый, добрый, почти идеальный Нэд Маддстоун, у которого есть всё - положение в обществе, любимая девушка, талант, успехи - совершает один-единственный нехороший поступок: в школе читает чужой дневник, в котором мелочный и завистливый сноб-одноклассник позволил себе быть весьма откровенным в рассказах о себе. Хозяин дневника узнает о том, что сделал Нэд.
Машина запущена. Косым взглядам, неприязни и зависти (о которых Нэд даже и не подозревал) был нужен только повод. И ответная, злая школьная шутка-месть по стечению обстоятельств оборачивается трагедией – не столько для самого "козла отпущения" Маддстоуна, сколько для "пошутивших", ибо новый Монте-Кристо, Саймон Коттер в своей жестокости, беспощадности и мстительности намного превосходит свой "прообраз". Инструменты экс-Нэда - не только люди, деньги и знания, но и новейшие технологии, наркотики, вся современная система отношений между людьми.
В книге Фрая выведена месть-матрёшка. Наказания без вины не бывает, говорил Глеб Жеглов. Воистину, так. И, если вдуматься, так ли уж безвинен Маддстоун, так ли несправедливо то, что с ним произошло? Но не Нэду, подвергшемуся жестоким пыткам, оказавшемуся на много лет запертым в сумасшедшем доме и желающему во что бы то ни стало отплатить своим врагам, раздумывать об этом. Только расплата. Только месть. И ничто его не остановит. Монте-Кристо щадит главного виновника своей трагедии... и, в конце концов, всё же обретает счастье. Саймон Коттер уничтожает всех. И проигрывает. Возвратить безоблачное прошлое не в состоянии даже он. Маддстоун теряет себя, свою личность - ибо человек, возвратившийся в общество под именем Саймона - не Нэд. И не Бейб (современный аббат Фариа, постаравшийся, как и "прототип", вложить в своего воспитанника все свои знания и всю свою энергию). Но самое главное - оказывается, что недруги его не так-то уж сильно ошибались, видя в застенчивом, скромном школьнике-везунчике признаки присущих ему (или надуманных) пороков. Вот что успевает прокричать Нэду (который, впрочем, не сышит обращенных к нему слов) перед смертью один из наказанных:
"Я тебя сразу раскусил, Нед, мать твою, Маддстоун. Ты всегда был надменным сукиным сыном. Я с самого начала видел тебя насквозь! Я поимел тебя, Нед! Поимел. И ты это заслужил. Что бы с тобой ни случилось, ты это заслужил.."
Впрочем, а не "шутники" ли (по воле случая вкупе с Системой) своей жестокостью, завистью и трусостью пробудили силы тайные, не они ли дали Нэду зеркало правды, не они ли вложили ему в руки оружие? Зло порождает зло, месть порождает месть, система порождает систему. Замкнутый круг, в котором не найти ни однозначного решения, ни однозначного вопроса, круг, к которому как нельзя кстати подходят эпиграф романа:
"Мы - теннисные мячики небес,
Они соединяют нас и лупят,
Как захотят.
Джон Уэбстер. “Герцогиня Мальфи”, акт V, сцена 3"
и слова Бэйба, обращенные к Нэду:
"- Мы теннисные мячики небес, Нед, они собирают нас вместе и лупят, как захотят.
- Вы сами в это не верите. Вы верите в волю. Так вы мне говорили.
- Как всякий, у кого остался хотя бы огрызок совести, я верю в то, что нахожу достойным веры, проснувшись поутру. Иногда я думаю, что нас целиком определяет то, что записано в наших генах, иногда - что это воспитание создает нас либо уничтожает. В лучшие же мои дни я искренне и убежденно полагаю, что мы и только мы одни обращаем себя во все то, чем мы стали".