- Привет
- Привет. Заходи. Как отпуск прошел? Почему не загоревший? Чего нового?
- Все в норме. Не загорел – потому что не загорал. Нового – ничего. Это у Вас тут жизнь кипит. Лучше ты рассказывай.
- Да тоже как-то не о чем. Все как-то без приключений. Был, правда, один герой…Пол города на уши поднял…
- А кто такой
- Узнаешь еще. Про него все говорят.
- Хорошо. Как работа?
- Своим ходом.
- Как отпуск повел?
- Бесцельно.
- А ты все такой же разговорчивый. Где Ленка?
- Кончилась.
- Понятно. Оказалось – не судьба?
- Оказалось, что показалось.
- Я тоже на днях свою судьбу очередную встретил. Пока возвращался домой – продуло в поезде. Зашел в аптеку, а там – она. Минут 30 какие-то таблетки выбирала. А я за ней в очереди стоял, ну и…. Милая девочка…. Давно таких не встречал.
- 2 месяца? Пока на пляже валялся? Слышали мы уже такое. Опять светлые порывы – по театрам будешь ее таскать, треп о вечном, а она – жди, пока ты ее трахнешь. Слыхали мы уже такое, видали уже.… Не загоняйся, чел, и все будет.
- Наверное…
- Не грузись. Пойдем лучше на кухню, настроеньице приподнимем. Пора порадоваться.
- Судьба… достали вы уже все.… И ты туда же… нет, конечно, не в тебе дело… меня с месяц назад твоя коллега разбудила – Татьяна, кажется. У нее еще псевдоним какой-то пионерский
- Веснушкина?
- Да. Как вообще можно работать с такой придурочной фамилией?
- Она пока только стажируется. Вот вырастет – посмотришь. У нас со всеми так. Можно процессы эволюции прослеживать
- Не важно. Все равно псевдоним дебелый. Короче, проводила она какое-то исследование. Спрашивала народ, есть ли у него цель в жизни. Или все просто так виснут. Глупый опрос: чем еще летом заниматься? Пей пиво, валяйся на пляже. Не работать же.… Так вот. Она позвонила как-то утром, спросила про цель, я ей что-то наплел, выключил телефон и пошел сны досматривать. И, прикинь, уже второй месяц безуспешно пытаюсь эту самую цель отыскать… Вот у тебя есть мечта?
- Явной - нет
- И у меня нет. И цели нет в жизни – потерявшийся человек. Куда иду – не знаю. Хорошо некоторым живется – придумают себе задачу и решают ее. Одну решат – другую придумывают. Так и идут по жизни от одной точки – к другой, от мечты – к мечте. Легко и просто.
- Антонов об этом пел: «от чего-то до чего-то…так устроен мир (или свет)
- Че-то я не припомню такого… Типа, про мечту: Мечта – это как сон… Сны – надуманные, чаще навязанные модели счастья. TV, кино, песенки, книги – скушал и понял: вот так должно выглядеть мое счастливое будущее. Вот такая – вот, примерно, машина, шмотки, штучки, там, всякие. Или - почти такой дом, такая жена, дети.… Здесь, приблизительно, так, тут – так. Вот хочешь этой своей, как ее там на этот раз зовут? Посмотри телек, послушай радио, журнальчиков почита. Потом посмотри повнимательней на свою, опять забыл, как ее, и попытайся понять, что из всего этого ей больше нравится. Слепи из полученного маску, смело натягивай и иди изображать мужчину ее мечты. Завалишь – радуйся, только не на долго это с такими куклами скучно – за ниточки дергаешь, они шевелятся. Бывают, правда, дефективные. Помнишь Ленку? Я почти влюбился – типа, единственная, неповторимая, и все такое. Ты про свою очередную, наверное, также думаешь. К ним, вообще проще надо относиться, как Серега – задница в порядке, сиськи в норме, лицо тоже вышло – значит подходит. Владей и радуйся. А душа – это для поэтов и прочих, а у нас – физиология.
- Извини, но, кажется, это немного не верно. Думать пытаться лучше на трезвую голову.
- Это просто ты не догоняешь. А с Ленкой все -таки забавно было. С ее завихрений картины можно писать…абстрактные. Вот абстракция самая крутая – когда нарисован такой бред, что каждый видит в нем что-то свое. У Ленки поведение такое – же. Ни какой логике не поддается. Вытворяет – сама не знает что. И каждый ее подвиги по своему понимает. Она в стриптизерши пошла повинуясь не понятно какому порыву. А когда протрезвела, решила, что так задумано, и до сих пор танцует.
- Фаталистка. Пора, пожалуй, собираться, с табуретки соскребаться. Надо –бы и до работки сегодня дойти. Еще посижу и пойду.
- Угу. Меня тоже, вроде попускает. Опять все мутным стало каким-то – как в телеке черно-белом. Какое-то все депрессивное. Хочу лето. Летом жить хочется.
- Так и скуриться можно.
- Ага. Помнишь чувака, который торчал беспрерывно? Его еще называли как-то прикольно…
- Это тот, кто смерть ждал?
- Да. У него был классный способ бороться с депрессиями – рассказывал как-то во время очередного трипа. На кухне стояла вазочка с печеньем в виде буковок. Знаешь, такое, типа, съедобная азбука… Ему если все совсем серо было, он съедал из этих буковок слово какое – нибудь позитивное easy или happy – что-нибудь в этом роде…. Не любил русские буквы.
- А печенье сладкое было, или соленое?
- А ему по барабану было, мне кажется.
- Не, тут тоже можно было бы позаморачиваться.
- Не гони. Давай, лучше, съедим что-нибудь. Тебе уже идти пора.
Марихуанизатор
Он постоянно курил. Другие пили, а он курил. Ходил и думал постоянно о чем-то. Можно было зайти к нему в любое время –он почти всегда днем сидел дома, и у него всегда была травка (за это, наверное, его так и прозвали). Сначала покуривал от скуки, потом – расширял сознание. Сейчас понял, что в таком состоянии жить интереснее. А еще (он почти ни кому об этом не говорил, как водится, но знали все), курил, что бы не бояться боли. Знал, что к нему скоро придет смерть. «Вот вы все уйдете, и она прейдет» Говорил, она над ним издевается: «приходит во снах, шепчет на ухо всякую пакость – пытается запугать. Но я не боюсь. Боюсь только боли. В школе, когда приезжали прививки делать, я всегда прятался, где-нибудь. А смерти че бояться – либо щелк, и все – как электричество кончилось – магнитофон есть, а звука нет. Либо там – загробная жизнь, и все такое – даже интересно».
Елена.
О судьбе:
- я и подумать не могла, что брошу школу и буду в клубе танцевать.… Если что-то случается, значит так оно и надо, а рыпаться бесполезно. Говорят же: от нее [судьбы] не убежишь…. Прошла кастинг, сама не знаю как. Взяли на работу – теперь уже 5 лет. Я, кстати, подумываю себе бенефис забабахать.
О работе:
- Маленькая была – в кружке танцевала. Большая стала – взрослые танцы танцую. Детям – сказки, взрослым – суровая правда жизни…. Всем только этого и надо. Мужики некоторые весь вечер пялятся, из-за столиков не вылазят. Им, оттого, что рядом живая голая баба, крышу сносит. Еще немного – и слюна потечет. На дискотеке работать прикольно – мальчики симпатичные…. Но все смотрят на тебя, как на шлюху. Некоторяе танцуют рядом со сценой и пытаются вид делать, что им, вроде как, параллельно. Типа: «подумаешь, девка голая» А сами таращатся украдкой.
О любви:
Какая, нафиг, любовь? Любовь, и ласку в придачу, каждый день пачками предлагают.… Не, ну, появляются, там, всякие, но больше, чем на месяц не хватает.
О жизни:
Хорошая жизнь. Все устраивает. Если кто-то не понимает – их личные проблемы.
О вечном:
О чем? Ну не знаю, даже…. Проще надо быть.
Татьяна Веснушкина
Григорий (лето)
Еще один персонаж. Зовут Григорием. Гриша – художник. Как сказывал один критики: «настоящий художник, по призванию». Из несочитающихся, казалось-бы, элементов, частиц совершенно разных головоломок , получилось, на редкость гармоничное нечто (творческая сущность Григория). «Редкое исключение, когда слова хаос и гармония, банальность и гениальность, можно считать синонимами».
Рос Гриша в самой обыкновенной советской, далекой от импортного искусства, (так говорила мама), семье. Просвещаться по музеям-театрам маленького Гришаню не водили – отец считал это бесцельной тратой времени (и денег). (Школа, по какой-то причине, тоже не уделила должного внимания этой стороне развития нашего героя. Возможно, по-тому, что в школе Григорий появлялся довольно редко). Соответственно, цель у Гриши, сформировалась довольно четкая: носить кепку на затылке, работать кем-то вроде сантехника, с вытекающими из профессии хобби – во время походов на вызовы (как в кино), отбиваться от демонстрирующих части одинокой души и неоприходованного тела, миловидных домохозяек. На досуге потреблять алкоголь (в ограниченных количествах , т.к. примерам надо следовать с опаской (тоже мама научила)) и играть в домино, как это делают взрослые авторитетные дядьки, вечерами захватывающие все окрестные детские площадки. Еще Гриша хотел стать космонавтом (можно скромнее – летчиком) главное – что бы провожали. «…рукой махать им из люка…А они все такие малюсенькие, как нарисованные…» Но, возможно к всеобщей радости, судьба Григория сложилась несколько иначе.
Повзрослев, и вместе со страной, вшагнув на новую ступень, Григорий окунулся в прежде не нужный мир актуального искусства. Понятного в нем, по началу, было мало, но на волне юношеского увлечения психоактивными препаратами, художественный вкус стал обретать довольно четкие очертания и, пока еще, не самые изящные формы.
После нескольких лет безуспешного общения с внутренним голосом, блуждания по лабиринтам подсознания, непролазным дебрям всего множества собственных идей и выгуливания непонятых художеств по пустеющим выставочным залам, Гриша нашел себя. Долгожданное творческое Я явилось, как обычно это бывает, в момент, когда чудо кажется максимально недоступным.
В поисках приключений шарясь вслед за курсором по экрану монитора, взгляд завис на ярлыке, изображающем красивый, женский глаз.
Эта иконка дала новый толчок эвалюции креативного самосознания нашего арт-персонажа.
Уже через неделю на его рабочем столе, сделанном руками самого Григория из опустошенных во время поисков себя, пивных бутылок, лежала изрядной толщины пачка рисованных глаз.
В галерее творца приняли с показным презрением, но выставиться все же позволили.
Неделя. Семь дней. Довольно малый срок, но и этого, казалось, было вполне досаточно для прихода славы. (Надежды на скорое признание подпитывались периодическими лестными откликами ценителей подобной самодеятельности).
Всю неделю художник, распугивая посетителей, пристально вглядывался в их лица, пытаясь проследить изменения мимики, понять, какое впечатление производят на них арт объекты. Во время очередного такого исследования познакомился с Иваном.
Ваня – простая, как оценил Григорий своим художественным взглядом, личность. «…Личность со сложной внутренней структурой…». Серые глаза (этому, на волне очередного своего увлечения, художник уделил особое внимание), неряшливый, простоватый (дополненный, по всей видимости, хронической небритостью), при детальном рассмотрении до мелочей продуманный наряд. Случайный знакомый сделал Григорию заказ, условия которого они, с удивительной легкостью, обсудили в прилегающем к выставочному комплексу питейно-закусочном заведении. «…Название запомнилось «Росинка» - чистое, девственное. И обстановка такая же – чисто, свежо. А может, запомнил потому, что похоже на часть экспо. комплекса – вот, какими выставки должны быть… в нормальных городах…. Интересно народу и понятно…».
Заказ оказался простым. Даже более того, за него обещалась, (помимо халявной выпивки), еще и довольно милая сумма. Ваня просил нарисовать большой – красивый вопросительный знак.
- ..Сказал: «как видишь, так и рисуй».
Идея голове креатора возникла почти мгновенно. На удивление просто и без должных терзаний. «…Угловатый такой вопрос. Красного цвета, на черном фоне…простой, говорит, но со вкусом…валяй ваяй, звони, оплата по факту.»
Работу Гртгорий выполнил.
«…Если заработать себе имя - люди смогут понять и оценить любое твое творение…А если тебя считают модным художником – можно ваще все рисовать…»
Картина нарисовалась за 1 час и всего со второй попытки.
«…Получился алый, угловатой формы вопросительный знак. Фон – черный…Я пордумал сначала, что где-то его видел уже. То ли в телевизоре, то ли еще где-то… А с другой стороны оно и лучше – уже видано, значит роднее, народу понятнее…ну вы не думайте, что в этом никакого творчества нет… типа, чего тут такого? Он сам ничего не делает..За что тут деньги платить?.... так платят же…»
Простор фантазии открылся безграничный: «…а что? Надо знать, как картины подписывать, как одеваться, как выглядеть… Имидж модного художника должен соответствовать…»
Каждый новый день томительного ожидания славы повышал художественную ценность картины. Григорий мог честно, не опуская смущенных глаз, сказать, что рисовал беспрерывно целую неделю. В большей степени это было правдой – по несколько раз в день он подбегал к мольберту, безуспешно пытаясь найти и исправить все возможные недочеты. «…это либо слишком просто, либо, настолько просто, что уже гениально!»
Пока Гриша грезил о страницах глянцевых журналов, ярких заголовках, смущенно запрятавшихся в ровные столбики слов, своих детских (пока еще не умелых, но всеже представляющих историческую ценность) рисунках, (смутно напоминающих портреты Ю. М. Гагарина, выполненные дет.садовским отделением фан-клуба советского космонавта), изображающих забытую и (к радости ценителей настоящего искусства) не доступную цель – стать космонавтом. Так начиналась новая эра изобразительного искусства. Жизнь – не бесцельна! Мечта доступна!
Иван так и не появился.
Надежда лопнула, как желтый воздушный шарик.
Кончилось лето.
Осень
- ненавижу осень. За что ее только Пушкин любил?
- может, в угнетающей обстановке пишется иначе?
- не, я пробовал – не прет. Все давит: слякоть, дожди… Стены эти – и те депрессивные какие-то. Пишем о психах всяких… То ли дело у баб: все завалено журнальчиками модными, заставлено безделушечками. Пишут о всяких рюшечках, цветочках-бантиках. Вот это работа. Вот это обстановка. Живи, твори и радуйся. Я бы на их месте понаписал
- И что бы ты написал? Как похудеть под амфетаминами?
- А что, свежо. Или, советовал бы, как доставить мужчине удовольствие. Сами бы не додумались.
- было где-то, и, наверное, не раз.
- у тебя как на личном фронте? Многих уложил в разведке?
- как то не впечатлил никто. Отпуск – без приключений. Расскажи, лучше, что у нас интересного.
- все как всегда – в развалочку. Сегодня пойду очередную Гришину выставку освещать. Пойдем со мной – пивка хлебнем, оценить поможешь. «Невидимая угроза» - как-то так называется. У нас тут один подстрекатель появился – я о нем тоже статью пишу. Гриша ему что-то рисовал. Денег за работу не получил – решил выставку устроить.
- пивка бы не плохо попить… спросить тебя давно хотел, только не обижайся. Как ты можешь быть критиком, ничего не понимая в искусстве?
- Просто. Если нравится – значит удалась картина. Если нет – так и пишешь: «отстой!», но литературным языком.
- хороший подход. Простой.
- Проще быть надо. Такое творчество – оно для масс, а я – глаз народа.
- Расскажи, лучше, Глаз, что ты про этого подстрекателя пишешь.
- А что, собственно рассказывать? Есть заказ – должен быть результат. Попросили, со всем своим неукрашающим красноречием, описать. Как всегда – чтобы прочитал и потянул делиться впечатлениями. Но он, кстати, этого заслуживает. Непонятно, откуда берутся такие… Выучился на социального работника и решил всем помочь таким вот альтернативным способом. Пока в институте учился - на любительском уровне занимался рекламой, полит. PR`Ом – всем, что можно было увязать с почти фанатичным увлечением психологией и могло принести достойный его самомнения доход. Недавно еще одно высшее получил – психологическое.
- надо при поступлении на такие специальности справку от психиатора требовать.
- у него психика, между прочим, по надежнее нашей будет. Корочки, наверное, получил просто так – что бы были – самомнение свое неслабое потешить. А информации – было бы желание. В инете предостаточно. Я покопался, ради интереса – что хочешь: секту создать – без проблем – все технологии расписаны. Бомбу склеить, народ замутить – что угодно. Можно собрать все воедино и энциклопедию издать. Хочешь, ссылки скину?
- нет, спасибо. Надо будет – сам нарою.
- ок. В общем, мне убегать скоро, этот Иван попал в одну глухую деревушку, устроился социальным работником. Через год там возникло что-то на подобии подготовительного лагеря для головорезов. Потом приехал к нам, сдружился со всеми шишками. Тусовался с ними, затесался в доверие. Лапши всем навешал. И началось. Сначала всем стали приходить смски с вопросительными знаками.
- мне тоже пару раз приходили. Я думал – со связью что-то. Может, из-за роуминга.
- Все так думали. Он с нашими бизнесменами – связистами скорефанился. Позже стали появляться наклейки, граффити на стенах, в транспорте – везде, где только можно. Еще немного и посыпались явные призывы, вопросы, потесты. Типа «кто виноват?», «сколько можно…?» и т.п. И, как апофеоз, праздник в честь 5-тилетия оператора сотовой связи. Наприглашали звезд. Весь город веселится, пьет алкоголь, радуется жизни, пьет – обычное массовое гуляние. В самый разгар этот Ваня, после очередного попсовика-затейника, вылезает на сцену и начинает пороть свои телеги. Народ слушает, некоторые даже выкрикивать стали что-то одобрительное. С неба сыпятся бумажки с вопросительными знаками, с призывами какими-то...всех просто засыпало. Прикинь, они их привязали к воздушным шарам (так, кажется, фашисты делали). Да, кстати вспомнилось: его отца звали Адольфом. Вдумайся. Это же каким нонконформистом надо быть, что бы так подшутить сразу после войны? Находчивость, похоже, в дедушку. Папаша – Адольф Васильевич, сынок – Иван Адольфович. Чудная семейка… Ну, короче, (идти пора), постоял Ваня на сцене, пообщался с публикой, к нему подошел мужичок в пиджачке, шепнул что-то на ушко и повел в сторонку. Больше Ваня не появлялся. Моя же задача теперь, сделать так, чтобы Иван не стал народным героем.
- неслабо
- да уж. Вот, что вы, коллега, умудрились пропустить за время летних каникул. Отчет окончен. Пора бежать. Если не передумал – 17:30 в «Росинке».
Кухня
- …Засыпай, засыпай…
- Не жалей. Тут еще на пару раз останется.
- Кто взрывать будет? Колян? Давай, пошел…
- Передавай… с одной хапки уже глаза красные…
- Пошел ты.
- … не отвлекайся, дуй давай…
- Выдохнуть незабудь…
- Пошел ты… держи, ты следующий…
…
- прикольно, вроде вставило немного.
- а меня – нет. Трава левая.
- да ты гонишь… ровный план…
- сам ты…
- да не, правда, и меня накрывает немного…
…
- Я недавно игруху новую закачал – прикольная. Можно, прикинь, кошку на ствол натянуть и стрелять, как с глушителем
- жестко
- не, ништяк игруха. Про жизнь. Там, типа, большой красивый город. Ты – за молоком ходишь, на работу, в церковь… А на тебя всякие уроды нападают. Террористым, там, всякие, менты облавы устраивают…
- прикольно…дашь поиграть?
- Ага. Только потом…. Я сегодня домой приду, еще повтыкаю и тебе дам…
…
- А я недавно о любви думал. Так загрузился…
- Щас опять гнать будешь…
- Да не, это прикольно… Типа мы все, как муравьи – че-то бегаем, суетимся, напрягаемся из-за фигни, там, всякой. А наша цель – просто нарожать потомства и знания ему передать… типа, что бы знания и гармоны дальше переходили.
- Да ты гонишь…
- А мне кажется, ровная тема…
- И прикинь, на это все кто-то с верху смотрит, а когда все достает – он ногами этот муравейник топчет… Выйдешь на улицу, а там – нога… и ****ец тебе.
- Гон…
- Не…а любовь – просто обман – как реклама – чтобы мы, типа плодились и не заморачивались.
- А мы и так не заморачиваемся… это любовь – гон… есть просто секс..
- Как-то давно у меня его не было…
- Да… я сегодня ехал в маршрутке и смотрел на бабу. Типа в такой юбочке коротенькой. Ехал, и думал, вот бы ее отодрать. Сурово… Жестко… пися в писю…
- Может еще дунем?
…
- Че-то накрыло не по детски…
- Я песенку недавно прикольную придумал. Не знали наши мамы, не знали наши папы, что дети не простые у них в семье ростут. Наркоманы. Наркоманы…
- Это на гимн какойто похоже… Это же из КВНа… интересно, они много долбят, чтобы шутки такие сочинять?
- Наверное…сейчас все долбят…
- Надо, наверное, влюбиться…я бы даже долбить перестал…
- Ага… гонишь ты… уже не бросишь.
- Не, бросил бы, если бы влюбился….
- Это, чтобы опять стихи писать…. Расскажи стих, лучше – тот, прикольный, который ты Катьке написал…
- Не…
- Давай, давай…
- В понедельник я страдаю,
И во вторник я страдаю.
Ну, и в среду я страдаютоже.
Знаешь, я тебя люблю. За тебя на смерть пойду!
Знаю. Любишь ты меня (может быть)
Нет. Я смерти не боюсь
После завтра я напьюсь и с похмелья застрелюсь.
Пол мозгами в институте вымажу…
Ты мимо меня пройдешь, спотыкнешся, упадешь…Вот, и стали мы с тобой ближе.
…
- Крутая штука, да? Это, типа, котлеты переворачивать…надо же было такое выдумать…
- Надо же было так над вилкой извратиться…
- Прикинь – втыкаешь в котлету, переворачиваешь, потом сжимаешь ручку, и она с этой вилки слазит… круто… додумались же…
- Воплощение гениальности мышления советских инженеров.
- А че там еще есть в ящике? О молоток – отбивные делать. Крутая штука… и гвозди забивать можно…
- Перестань колотить. Двигать пора. До дому до хаты…
- Покурим, и пойдем…сходи, Андрюха, за сигаретами.
- А че я сразу?
- Не гони… ты ближе всех к двери сидишь…
- Обойди и сходи сам
- Вали, бля, за сигаретами. Они у меня в куртке лежат в кармане, или на столике в коридоре. Иди, иди…
- Да пошел ты. Курить бросать надо…
- ****уй, блять, за сигаретами…
- Че ты гонишь на меня? Дыши ровно.
- Вот тебе. Затянись поглубже, а потом выдохни.
- Ага.. на, выдохни…
…
- А как ты его назвал?
- Никак.
- Навыдохни!
- Не гони…
- Не, правда…навыдохни. Это, типа, как царь какой-то… Египетский…
- Навыходонор…Навыходон…
- Навыход. Домой пора.
- Прикинь. Ты его выкупил. Ты его имя сказал. В него, как в фильме в каком-то, какая-то поебень вселилась. А ты сказал его имя, и теперь нам ****а.
- Угу
- Не *** угукать, чудище. Ты что с ним сделал?
- Прикольно ты залечил. Я даже видел, как его глаза блестят…другие какие-то…Ему надо эту фигню воткнуть. Тело, типа, как котлета останется, а этот урод вылезет. Или тело вылезет, а демон на вилке останется…? Главное – что этой штукой надо.
- Ща. Посмотрим.
…
Коля открыл глаза…. Все как в тумане…. Это был долгий поход. Мы устали и легли отдохнуть… Во время проснулся… Нельзя было доверять этой тощей склизской твари… Я говорил, но меня не слышали: «Его нельзя брать с собой… Почему мы сразу его не прогнали?» Эта тварь убила моего друга. Я должен мстиь….
Найденный на кухне молоток сделал свое дело. Лицо предателя, действительно, стало больше похоже на отбивную.
Бросив Боевой Молот на землю, Коля, запрокинув голову к свету, издал победный крик. Горечь утраты омрачала победу, но пора было снова отправляться в путь. Дали манили.