Мир. Не тот, что противостоит войне. Другой. Ни кем не изученный,
не попробованный.
И как мне здесь? И спросить не у кого.
Смотрю, все шагом.
А я на цыпочках, легко, воздушно, беззвучно.
И только так я покину тебя, ты даже не услышишь, не заметишь..
Я так, любя тебя своей последней любовью..
Прохлада грусти и ветерок сожаления. Не будет больно.
Ведь я на цыпочках, легко..
Другой.
********
Щелкунчик в шкафу, что может быть страшнее для ребёнка? Сказка добрая, но верится с трудом. Деревянный уродец с вечно открытым ртом и дикими глазами превратится на новый год в прекрасного принца?
..даже слишком..
А я ведь верила когда-то, каждый вечер, желая ему доброй ночи,  и, целуя в жёлтый полированный лоб самой искренней любовью и… даже с сочувствием.
«Скоро, слышишь, скоро…»
Позади уже ни одна новогодняя ночь, и ни одно загаданное желание (мокрые детские ручки в кулачках и быстрый шёпот под бой курантов), а он всё тот же щелкунчик, с вечно открытым ртом и дикими глазами…Только теперь он не блестит как раньше. Время не щадит ничего, к тому же долгие слёзы..
Потрескался, побледнел.. словно обозлился.
Не верю в сказки, не верю в чудеса.
Что может быть страшнее для ребёнка?
***********
Холод.
Ноги немеют. Сапоги утонули в бурой жиже. Лента людей.
Равнодушие.
Грязное стекло, запотевшее.А вчера были узоры, портреты, пейзажи – художества зимнего творца. Руки немеют.
Отрешённость.
Чужие голоса, повсюду глаза.. Мир чужих.
Привычка.
Пролетающие мимо пары огней – красных, жёлтых. Значит судеб, жизней.
Сочувствие.
Кому? Себе? Тому, что слева? Моя остановка. Белый снег, сосны. Шагом домой.
Одиночество.
«Здравствуй.»