Итак, начальство посетила Новосибирск (проездом в Казахстан) и сказала своё веское слово в защиту науки.
Отчет об этом читается как монолог М.М. Жванецкого.
Надо лишь соответствующее выражение на лицо. Всем рекомендую почитать. http://3i.ru/news.asp?ob_no=2111
Теперь – к делу.
Кухарка не выдержала конкуренции с общепитом из-за отсутствия продуктов и поэтому попросила построить ей новую кухню. Логично?
Наука перестала приносить плоды, поскольку лишилась оплачиваемых заказов.
А заказы прекратились потому, что наукоемкую промышленность резко сократили. Ибо кто-то решил, что не надо развивать те отрасли, в которых мы отстаём. Когда сократили почти всё, вспомнили, что отраслей, в которых бы мы не отставали, нет.
Кухарке бы денег на продукты попросить, а она хочет новую кухню.
А тут как раз звучат восторги по поводу IT-компаний со стороны господина, которому по должности не полагается удивляться таким пустякам: «Мы летели сюда в самолете и увидели в журнале на русском языке рекламу западных IT-компаний». И что?
А я вот смотрел телевизор (канал на русском языке) и увидел рекламы западных фирм: от косметики до автомобилей. О чем это говорит? Кто-то хочет западные товары продать нам – думает, у нас деньги есть.
У нас в метро рекламируют то, что никогда не купят те, кто ездит в метро.
Просто по приколу.
Но можно понять удивление чиновника - приятно сказать: «Летели мы как-то с Начальством, почитали вместе один журнал».
По поводу слов председателя сибирского наукограда – он у нас считается человеком серьёзным, но пошутить с трибуны и в прессе любит. «Не потому ли вымерзли динозавры, что у них яйца промёрзли?» - чтение с трибуны подобных записок из зала ещё не говорит о том, что он – несерьёзный человек. Просто у нас в Сибири так шутят. Поэтому и нынешние его утверждения про «знаменитый треугольник» - «наука–кадры–производство» не следует слишком всерьёз воспринимать.
А наука-то, стало быть, без кадров? А производство?
Чиновники мыслят плакатами, вот он и вспомнил его, не учтя, что плакат глуповат. Ведь он напоминает древнекитайскую классификацию животных: «Звери бывают домашние, дикие, морские, крупные, нарисованные на бумаге, исчезающие вдали и яркоокрашенные». Оказалось, что Начальство не ведётся на такие приколы. И вообще к Китаю у Начальства настороженное отношение.
Китай хочет сотрудничать с нами по той причине, что он хочет сотрудничать со всеми.
Китайцы говорят японцам: «Нам надо дружить, мы азиаты». Они говорят русским: «Мы вместе занимались социализмом, нам надо дружить». Они говорят американцам: «Ваш образ жизни нам нравится, давайте дружить и торговать» или нечто аналогичное, потому что у них тьма американских товаров.
А сами себе они говорят: «Хорошо, когда сверхдержавы ссорятся и ослабляют друг друга, тогда Китай станет сверхдержавой». И они этого не скрывают.
Но, мне кажется, бояться надо не китайцев, а наших вороватых госчиновников. Никакие иностранные диверсии не нанесут такого ущерба, как они.
Об этом – в конце данной статьи. Если наука сможет заработанные средства тратить на свое развитие, то при необходимости она сама сможет решить, где, когда и на какие средства строить новые наукограды, и с чьей помощью. Почему бы и не с Китаем? Он, по крайней мере, в НАТО не вошел.
Государственный контроль за тем, какие продукты научной деятельности (технологии, изделия, ноу-хау и т.п.) поставляются за рубеж, и на каких условиях, уже давно имеется. Он определен законами. Нечего нельзя продать, не получив разрешение. Есть и перечни, чего кому нельзя продавать – такое все страны практикуют.
А подпольная торговля интеллектуальной собственностью - это серьёзное преступление.
Но запретами на уровне «Вы с ними поосторожнее там» таких преступлений не пресечь.
В заключение стороны высказали пожелание об изменении законов, а также, чтобы налоговые проверки в науке производились не чаще раза в три года. Строительство наукоградов было одобрено, при условии, что оно будет осуществлено из бюджета города.
Об обсуждении причин отставания отечественной науки (отсутствие платежеспособных отечественных заказчиков, низкая конкурентоспособность на внешнем рынке из-за отставания технологий, монопольно устанавливаемые низкие цены на отечественную наукоемкую продукцию и на научную информацию) не сказано. За исключением налоговой политики – ту осуждают постоянно, но воз и ныне там.
Не могу удержаться от маленькой пародии на заданную тему.
* * *
Хозяин ресторана Кухарке:
- Что-то нам приходится еду покупать в других ресторанах! А кухня наша на что?
Кухарка:
- Надо построить новую кухню, чтобы пироги вкуснее были. А то у нас продуктов нет, так что готовить нечего. Новая кухня будет – будет и вкусная еда. Ещё мы сами станем еду другим продавать. А сейчас на продукты денег не хватает. А кухню вот нам китайцы согласны строить.
– Не усек что-то,– переспросил Хозяин.– Зачем китайцы?
– А, китайцы...– пробормотала Кухарка. – Они рвутся мне помогать. Не даром, конечно. Они предлагают постоянно, а я не могу уже дальше отказываться.
– Странная логика: раз кто-то хочет, то почему уже нельзя отказывать?
– Странная,– согласилась Кухарка. – Самой пробиться тяжело. Уже мало кто просит меня о чем-то.
– Логично, – нелогично согласился Хозяин. – Раз никто не хочет, то тому, кто хочет, уже неудобно отказать. Только не застроили бы они тут нам всё своими кухнями ...
Кухарка поняла и пообещала:
– А, действительно, куда столько кухонь?
– Китайцы хорошо строят, – вспомнил Хозяин.– И давно уже мы с ними дружим. Только, повторяю, аккуратно надо.
Чтобы все было аккуратно, Кухарка попросила такую сумму, более которой не мыслила.
– Этого хватит? – спросил Хозяин. – Или удвоить сумму?
– На первое время… Утр… Удвоить,– заволновалась Кухарка, вспомнив про родственников.
– Только пусть все эти расходы будут из твоих средств, - закончил Хозяин.
– Ну, тогда пусть мне доверят кассу, и пусть никто не проверяет, чаще одного раза в три года, как я ей распоряжаюсь.
– А не будет явного воровства? – забеспокоился Хозяин.
– Ну, что вы! – обиделась Кухарка. – Уж явного воровства я не допущу!
– Итак, строительство за твой счет! – напомнил Хозяин.
– Только, чур, допустить меня к кассе на многие годы не контролировать! – нехотя согласилась Хозяйка.
* * *
Штрафы за налоговые нарушения прошлых лет не налагаются. Таким образом, если проверка проводится не чаще, чем раз в три года, то после очередной проверки можно два года безнаказанно нарушить налоговые законы. То есть, суть просьбы - чтобы законность действовала не чаще раза в три года.
Если налоговое бремя тяжело – надо его изменить. Легально. Если оно изменено и перестало быть тяжелым, то проверки не мешают. Если я законопослушен, проверяйте. Проверка тяжела тем, кто нарушает.
Поэтому довольно странно, что наша Кухарка хочет, чтобы её проверяли не чаще, чем один раз в три года.
Или не странно?
А теперь – конкретно о сотрудничестве с Китаем. Вспоминаю разговор с одним китайцем в 1990 году.
Скажем, за один автомобиль «Волга» в Китае, можно купить, скажем, 4000 мохеровых кофточек, за которые в СССР, можно купить 4 автомобиля. Вопрос лишь в том, о каких долях прибыли мы договоримся. Главное, чтобы за одну «Волгу» СССР получал не менее 1000 кофточек, и чтобы за 4000 кофточек Китай получал не менее одной «Волги».
Общая прибыль с оборота составляет 300%, то есть сумма увеличивается в 4 раза. Теоретически, можно считать справедливым, чтобы каждая из стран увеличивала при каждой сделке свой капитал вдвое. Тогда СССР должен получить 2000 кофточек за «Волгу», что соответствует прибыли 100%. Китай получает за 2000 кофточек одну «Волгу», которую реализует за 4000 кофточек, что также соответствует прибыли 100%.
Казалось бы, это – единственный справедливый вариант.
Можно установить и иные правила. Одна «Волга» меняется на 4000 кофточек, из которых 1000 меняется обратно на одну «Волгу». В остатке получаем 3000 кофточек, которые делятся поровну между Китаем и СССР. Разве это не справедливо? Однако, наша прибыль – 1500 кофточек, то есть 1,5 стоимости «Волги». Получается, что прибыль СССР – 150%. У Китая тогда другой расчет: они в итоге отдали лишь 2500 кофточек за «Волгу», от реализации которой получат 4000. Их прибыль – 60%.
Можно также рассуждать, начиная с кофточек. Восемь автомобилей «Волга» приобретается в СССР за 8000 кофточек и две из них реализуется в Китае за эту сумму. В остатке – шесть автомобилей «Волга», из которых три принадлежат Китаю, а три – СССР. Справедливо? При этом СССР продал пять автомобилей за 8000 кофточек, реализуя которые на внутреннем рынке, может купить восемь автомобилей. Прибыль составляет 60%. Китай же за 8000 кофточек приобретает пять автомобилей, которые реализует на внутреннем рынке по цене 20000 кофточек. Прибыль составляет 150%.
Рассуждая по-разному, мы можем убедить начальство, что справедливо для нашей стороны получить 60%, 100% или 150% прибыли. А если начальство плохо осведомлено о ценах, то и 10% прибыли может быть выдано за колоссальный экономический успех. Если СССР получит за «Волгу» 1100 кофточек, то прибыль будет 10%. Такая сделка получит одобрение на верхах, если чиновники не вдаются в детали. А китайцы при этом за 1100 кофточек получают «Волгу», которую реализуют у себя за 4000 кофточек, получая прибыль 263,6%. То есть их прибыль в 26 раз больше.
Итак, прибыль можно делить по справедливости, или по-честному, или ещё множеством способов. Можно получить «излишек», если сравнивать различные способы дележа. Это – сверх того, что законно и справедливо, но это – объективная материальная ценность. Она подпадает под категорию «как договоримся». Этот «излишек» нельзя явно украсть. Раз его трудно украсть, кто кажется, что чиновники не имеют в нем интереса. На самом деле он представляет интерес для обеих сторон в любом случае.
Его можно проиграть одной стороне и выторговать другой стороне. Его, если он «наш», можно выделить в результате скрупулезного подсчета и преподнести своему государству как доказательство хорошей работы чиновников внешней торговли. И получить вполне материальные благодарности. Его, если он «не наш», то он уже – «недостаток», его можно предъявить противной стороне и потребовать компенсаций за то, что мы на него соглашаемся. Одни получают награду от правительства «за бдительность», другие – взятку от противной стороны «за уступчивость». В итоге все выигрывают, кроме государства с уступчивыми чиновниками.
В случае справедливого дележа прибыли проигрывают обе чиновничьи корпорации. Им не за что получать благодарность и им никто не предлагает взятки.
В случаях незначительных в качестве взятки за уступчивость может служить многократный вызов в Китай «для согласования условий договора», где чиновников будут водить по ресторанам и прочим увеселительным заведениям и снабдят сувенирами. Расслабленный чиновник будет больше дорожить китайскими друзьями, угощающими русского брата, чем государственным интересом. Он даже может не понять, что его облапошили и купили – просто он не будет лезть в те дебри, в которых он итак мало смыслит.
Понятно, что чем больший оборот в сделке, тем большую взятку можно предложить. Почему я предполагаю, что не будет действовать обратный механизм? Потому что китайского чиновника за то, что он не блюдет государственные интересы, и расстрелять могут. Поэтому китайского чиновника купить практически невозможно. Нашего же чиновника, в крайнем случае, уволят, да и такое маловероятно. Скорее его пошлют на другую работу. В условиях только административных наказания заплатите чиновнику всю ту сумму, которую он надеется получить до выхода на пенсию, и нет такого служебного преступления, на которое он не согласится. Тем более что в данном случае и состава преступления никакого не усматривается. Договорились на 10% - это же выгодно! Ну, не удалось договориться на 100%! В чем преступление?
Вывод до смешного прост. Если мы хотим, чтобы Россия развивалась, надо менять законы. Прежде всего – законы об ответственности государственных чиновников. Во вторую очередь – налоговые законы. В третью очередь – законы о финансировании и налогообложении науки в частности. Бессмысленно просить разрешение на создание центра информационных технологий силами Китайцев, когда судьба имеющихся научных центров висит на волоске. Не имеет смысла получение такого разрешение, если предлагается развивать государственную науку из средств бюджета одного города.
Я не призываю расстреливать госчиновников, но наказание должно во всех случаях быть соизмеримым со степенью вины. Во всяком случае, вероятное наказание должен перевешивать выгоду, достигаемую посредством данной провинности.
Я не призываю отменить налоги, но прибыль, получаемая наукой, несопоставима с прибылью, получаемой, допустим, госбанком.
Банк берет процент за перевод средств, и этот процент уже не облагается налогом. От деятельности банка государство не имеет ничего, кроме денег. Деньгами все взаимоотношения государства и банка исчерпываются.
Науке для того, чтобы заработать процент, необходимо пустить средства в оборот и что-то произвести, и продать. Эту прибыль получить значительно труднее. От этой деятельности государство уже получает нечто большее, чем просто деньги. Благодаря такой деятельности, если она есть, наука развивается. Иными словами, если наука бы даже вовсе не платила налогов государству, но существовала и развивалась без прибыли и без убытков, это было бы большим её преимуществом, поскольку одновременно с производством материальных ценностей наука производит новые знания - это во-первых, новый потенциал – это во-вторых, сохраняет, поддерживает и развивает имеющийся материальный и кадровый потенциал страны – это в-третьих.
Когда наука платит налоги с прибыли, она лишается возможности вложить прибыль в свое развитие. В данном случае попросту государство принимает решение, что ему важнее – получить чуть больше денег, или чуть больше развить науку. В том случае, когда налоги превышают прибыль (как имеет место сейчас) ситуация всего-то лишь состоит в том, что науке предоставлено право медленно увядать.
Прибыль от науки не должна уходить в налоги вовсе. Наука – не техника, не коммерция, не бизнес. Она по определению прибыли давать не должна. Новые знания – её продукт. Прибыль науки можно исчислить лишь после того, как будет исчислена цена полученных знаний. Кто знает, сколько стоит третий закон Ньютона? Кто заплатил Ньютону цену этого закона?
Кроме того, прибыль исчисляется по отдельным видам деятельности, а не по предприятию в целом. Поэтому налог с прибыли может существенно превышать прибыль предприятия. Скажем, вы выполнили договор на 1 млн. руб. с прибылью 20%, и одновременно проводите исследование по теме, на которое получен грант в размере 0,8 млн. руб., а исследование обошлось в 1 млн. руб. В итоге вы что потратили, то и получили. Однако, нет. Из прибыли вы должны заплатить 25% налог. Поэтому вы будете располагать лишь суммой на 500 тыс. меньше. Если бы вы могли представить все расходы и все доходы (как делает это физическое лицо), то стало бы ясно, что прибыли у вас нет. Но для предприятия действуют иные правила. Поскольку налог с прибыли – не единственный вид налогов, то ситуация намного хуже. Вместе с тем, если организация состоит из нескольких подразделений, то счет у них все равно общий, поэтому вы не можете не платить зарплату в убыточном подразделении и заплатить премию тем, кто заработал прибыль.
В условиях, когда после уплаты налогов средств остается меньше, чем было до начала деятельности, прибыль никому не будет нужна. Но когда в прибыли никто не заинтересован, её и нет: все превращаются в попрошаек у государственного пирога.
Прибыль в науке сейчас может складываться только в результате торговли с внешним заказчиком. Помимо налога с прибыли приходится платить за таможенные услуги, за экспертизу, и много ещё за что. Для того, чтобы производство товара окупилось реально, цена изделия должна превышать его себестоимость не менее, чем в 5 раз. Это, чаще всего, не достижимо.
Отечественная наука виновата в том, что не может окупаться в разы, а поэтому она не может окупаться в принципе.
Ты плохой охотник, Гайоватта, потому что не можешь убить слона и прокормить всё племя. Что толку, что ты можешь убить буйвола и прокормить семью? От тебя требуется не это. Что толку, что в стране, где ты живёшь, не водятся слоны? Оправдания не изменят сути дела. Ты должен добывать много мяса, потому что охотников в племени всё меньше и меньше, а мяса требуется все больше и больше. Надо кормить жрецов и их семьи, надо кормить стариков, детей, женщин, вождей и их семьи, надо кормить больных, и тех, кто был охотниками, но получили раны, надо кормить многих. Если бы ты убивал слона, Гайоватта, тебя бы не обременяла обязанность кормить племя. Но ты – плохой охотник, Гайоватта.