Земля обрывалась.
Рыхлая твердь ниспадала великой стеной, уступая пространство дали, что испокон веков тонула в слоистых границах зыбкого горизонта. Просторы безводной долины служили идеальной площадкой для танцев небесных стихий. Здесь озорные и легкие потоки солнца, нарезвившись всласть, ныряли в прохладу каменистых подземных пещер. Затаившись во мраке, ожидали прихода ночи…
Луна показалась не сразу.
Робко выставив сверкающий локоток, вновь погрузилась в темную ткань облаков. Осторожно, словно девица в реку, она входила в земные владения. Замерев на миг, невесомым шагом ступила на запыленную поверхность…
Лишь того и желалось солнечному бризу.
Покинув укрытие, скользнул ввысь. Шаловливой ладонью обвил лунный стан, закружился в беззвучном вальсе с изумленной хозяйкой ночи. И не дав той опомниться, припал к мягчайшим губам ее, слился в космическом поцелуе…
..……………
Зачерпнул света в пригоршни.
Подержал, любуясь его тонкой волнистой игрой. И отпустил.
Янтарное кружево блесток тотчас сложилось в линию, порхнуло вниз – серебристая нить в океане эфира.
Он рассмеялся. Эхо мириадами перезвонов наводнило долину.
На краю утеса распахнул ладони навстречу солнцу. Запрокинул лицо к небу.
- Держи меня, отец!
И толкнувшись, пустился в полет.
Ветер по-родительски нежно обнял чадо. Озаряя угрюмую почву яркими бликами, стремительно пронесся над пустыней. И когда желтокожее царство песка отошло в сторону, сменилось лесными дебрями, окунулся в сочную мякоть травы.
Ласково поместил сына на волнистый зеленый ковер. Тот блаженно откинулся на спину, помахал лазури над головой.
- Спасибо, папа!
Легкокрылым бригом пустился вспять. Ощущая незримую улыбку той, что восходит ночью.