- Поехали! Не пожалеешь, природа и все такое!- не унимался Борис и я не заметил, как согласился. Увлекся обывательским желанием порыбачить, сжать в ладонях серебристое лезвие пойманной рыбки. Мы попрощались, распределив обязанности - я обеспечивал поездку водкой, а Боря - нехитрой походной едой.
Назавтра, после долгих мытарств и проклиная горбачевскую антиалкогольную кампанию, я принял из рук верховной гастрономической жрицы с перстнями на пальцах вожделенную "Столичную" и, счастливый маленькой удачей, спешил домой. Работой я был не обременен и меня с безразличием поставили в отгулы.
За дверью, воинственно выгнув спину, застыл Тимофей, серый пушистый комочек с расширенными от игривого ужаса глазами, подарок девушки Ирины. Он протяжно мяукнул и подняв тонкий, дрожавший хвостик, удрал на кухню, смешно перебирая лапами. Ирина подобрала беспризорника у подъезда, а утром "забыла" на моей подушке. "У нас появился маленький, - смеялась она, вынимая котенка из-за пазухи, - Уже бегает и разговаривает!" Я сгреб подкидыша в ладони и чмокнул крошечный розовый носик.
- Ну, бандит, где твоя хозяйка? Мамка где?
Пожалуй маленький проказник стал единственным преданным мне существом, хотя ладить с ним было нелегко. По ночам он ползал по мне с благодарным урчанием, похожем на звук минимоторчика и пытался найти мамину титьку в моей шевелюре. Если я его сбрасывал или относил в кресло, он обижался и мог помочиться в мой тапочек. Но мы оба знали, что никогда не расстанемся и прощали друг другу маленькие слабости.
После отбоя Тимофей, как водилось, охотился на одеяле за воображаемой добычей, потом долго слонялся по мне, включив внутри себя моторчик и наконец выбрал подходящее место. Он затих поперек моей шеи, словно поднятый меховой воротник.
За ночь погода неожиданно испортилась. С досадой на лицах, мы с Борисом шлепали по лужам, спеша в электричку, подальше от толкотни и дождя. Глядя на серый, как продолжение вчерашних сумерек, день, я пожалел, что тащился неизвестно куда из теплой, предоставленной для всяческих заманчивых целей теплой квартиры. Ехать предстояло изнуряюще долго. Я подбивал Бориса повернуть назад, пока позволяло расстояние.
Мы вышли на конечной остановке. Борис, смешно вытягивая шею, искал среди прохожих с чужими неуютными лицами подходящего аборигена, чтобы разузнать, как быстрее попасть к реке.
Оглядевшись, я вспомнил, что нынешним летом дальше "Рублевского" пляжа никуда не выбирался.
Пока мы ставили палатку, начало светать. Разбив лагерь, разложили на подстилке закуску и пили водку, глядя на пламя.
- С Ирой встречаешься? - Борис протянул металлическую стопку.
- С тех пор, как она пришла с подкидышем, я ее не видел.
- Что так?
- Наверное она сделала мне ручкой. Я не знаю ее телефон, мы встречались каждый день и мне в голову не приходило…
- Зато у тебя остался Тимофей.
- Да уж.
В тот день, когда Ирина первый раз появилась у меня в доме, мир вокруг преобразился, засветился по-новому. Вопрос, как быть дальше не возникал, спираль распрямилась и я перестал просыпаться по утрам с мыслью, что опять перемотал вчерашний день на начало. Увы, это продлилось недолго. Последние две недели я коротал вечера с Тимофеем на коленях, игнорируя призывы друзей "оторваться" по-взрослому. Телефон безнадежно молчал и на рыбалку я отправился с чистой совестью.
Мы разобрали снасти и закинули удочки. Река уже засверкала в легкой ссоре с поднявшимся ветром. Борис предсказал, явно со знанием дела:
- Ветер, клева не будет, бл…
- Я не знаю, Борь, я грибник.
- Не возникай.
- Ты только лицо попроще сделай.
- В такую даль приперлись, а тут ветер…
Мы просидели на берегу до полудня, рыбалка постепенно увлекла нас. Когда солнце подплыло к зениту, мы залезли в чрево палатки и рухнули в мертвый сон, спровоцированный водкой и кислородным отравлением. Кроме постыдной мелочи, годной разве что для Тимофея, нормальной рыбы мы не наловили.
Вернувшись в Москву, зашли ко мне. Тимофей встретил нас укоризненным писком. Через полчаса прожорливый негодник уютно спал в кресле, обессиленный разнузданной рыбной оргией. Мы устроились на кухне и добивали недопитую на рыбалке водку. Приятная усталость ломила тело. Мы сидели, вытянув ноги, сбрасывая с них километры дороги, проветренная голова мечтала о подушке.
Натягивая сапоги, Боря выдохнул:
- Теперь ты повезешь меня за грибами…
Проводив друга, я проверил автоответчик, не рассчитывая на сюрпризы. Голос Ирины вдохновляюще пропел из динамика:
- Надеюсь завтра ты поднимешь трубку. Учти, я ревнивая.
Проходя мимо зеркала, я подглядел в нем многозначительную обрадованную рожу.
- Ну что, Тимофей, жизнь продолжается!
Не просыпаясь, котенок сладко потянулся в ответ.
99