Я вернулся в свой холодный номер. Включил тусклый чужой свет, подвинул не-свой стул к общественному столу, расстелил незнакомую кровать.
По телефону ты сказала, что задержишься на работе, чтобы я не волновался.
Вот ещё один день прошёл вдали от тебя. Очень я скучаю, Ангел мой. Каждое утро просыпаюсь без тебя, и пасмурно на душе становится. А за окном – серый, мокрый снег, невнятная взвесь маловыразительных «не Бог весть сколько». Невыносимо тяжело вылезать из тёплого сонного кокона, в котором я, мгновение назад, был с тобой, на серые простыни холодного гостиничного номера.
Глаз твоих не хватает мне, звуков голоса твоего, тепла тела, нежного и желанного…
Так, нужно поставить будильник. Только не на мобильном, иначе, как только он вякнет утром, я его автоматически отключу. Он лежит рядом с кроватью, и поэтому, не обязательно просыпаться целиком, достаточно проснуть одну руку, просунуть её сквозь сладкие тенёта снов и отключить сигнал.
Я огляделся, потянул за шнур и из-под шторы вылез телефон. Белый такой, старомодный, с трубкой на витом шнуре, но ещё не антикварный - кнопки диска вместо.
Открыл рекламный буклет (или – как там это называется) гостиничного комплекса, вижу там - «Если вам необходим БУДИЛЬНИК сделайте слудующий набор цифр:
173-11-часы-мин.-2 (утро) или 173-11-часы-мин.-7 (вечер); (пример: 07.30 утро – 173-11-07-30-2; 07.30 вечер – 173-11-07-30-7)»
Так. Это …как мне нужно?
Указательный палец потрогал однёрку-семёрку-тройку-однёрку – два раза-ноль-девятку-тройку-ноль-два. Провёл светлую, потому что свободную от пыли, полоску на когда-то белой трубке.
Ты сказала, что задержишься на работе, чтобы я не волновался.
Но рабочий день уже кончился. Тем более – у нас, где два часа разница. Здесь, в гостинице – девять часов вечера, значит, там, дома – одиннадцать.
И уже несколько часов я не могу найти тебя.
Постоянно набираю два номера на телефоне и слушаю длинные гудки, летящие в пустоту.
Тебя нет дома.
Твой мобильный не отвечает.
С мобильного сейчас позвонить не смогу, он заряжается. Батарея разрядилась полностью, после того, как на экране много раз появилось
«Вызываю…
Любимая»
Сначала гасла подсветка, потом, ровно через три минуты, автоматически завершался и сам вызов. Темнота и тишина.
Темнота.
...
Перестал ходить из угла в угол по номеру, сел на стул, открыл пачку сигарет и закурил.
Почему ты не звонишь? Что-то случилось?
Что случилось?
В это время уже темно.
Упырьё всякое начинает безбоязненно шастать. Холодно, пустынно на улице, даже случайные прохожие, и те – куда-то подевались. Вот несколько фигур гогочущих возле одной, испуганной. А вдруг это – ты?
Не дай Бог!
...
Девочка моя, малышка, ты же не настолько глупа, чтобы идти одной! Родная моя, конечно же, тебя проводила подруга или подвёз кто-то знакомый. Или…
Незнакомый?
Да нет, всё в порядке будет, что я себя накручиваю. Сейчас ты позвонишь, и всё будет хорошо. Звони, любимая.
...
Давай, не бойся, звони.
...
Я сказал – звони!!!
...
Я кому сказал – звони!!!!!
...
Ну, где же ты?
На улице зашелестело авто. Уже минут пять буксовало где-то внизу, снег – в лёд полируя шинами. Скользкие дороги сейчас, неаккуратные. Машину легко может занести, и не всегда резина зимняя спасёт. Вот и сейчас, где-то на дороге, проблесковые маячки милиции и скорой, выхватывают из темноты автомобиль, водителя растерянного и тело накрытое.
Не дай Бог, но…
…вдруг это – ты?
Нет!
Не-е-ет!!!
...
Позвони мне, умоляю тебя!
Или подними трубку – мне всё равно.
Без десяти двенадцать. Дома – без десяти два. Дома уже – завтра.
Набрал твой мобильный.
Ничего. Тишина вперемешку с гудками.
Завтра ты тоже не взяла трубку.
Может, в клубе, каком, с подружками?
Здесь – двенадцать, дома – два.
Самая клубная пора.
После работы – почему бы не зайти?
К тому же – возвращаться в пустую квартиру, где нет меня, и втыкать в телевизор – невесёлая затея, которая длится уже неделю.
Я-то сам не любитель ночников, но, иногда это тоже бывает приятным времяпрепровождением. Иногда бывает хорошая компания, интересные люди, мальчики, девочки.
Единственное условие – чтобы ты была рядом.
Стойка бара, столики, танцпол – всё стандартно, глаз остановить негде.
Хотя, нет, вот одна, в центре танцующих.
Вокруг неё какой-то перец трётся. Покачиваясь в такт сердцу ди-джея, ручки свои худосочные вверх задрал, Nelly хренов. Улыбается что-то, говорит, перекричать пытаясь ритм. А она смеётся.
Вдруг это – ты?
Ненавижу тебя!!! Как ты можешь?! Я здесь, а ты там – веселишься?! Да так, что нет времени на короткое телефонное «со мной всё в порядке»?
К чему тогда все эти «скучаю безумно»?
Что я несу? Бред какой-то…
...
Уже два часа и пара минут.
Два телефонных номера трассируют ночь.
По улице гуляет тишина. Все спят.
Кроме тех, кто ждёт. И, наверное, тех, кто в дороге.
Не знаю, о чём думать. Мысли свободно, как облака в небе, болтаются, не заморачиваясь на направление. Свободно, как самолёты раньше, гоняют, ничего не боясь. Люди в них всякие летают. Мальчики, девочки.
Девушка в салоне самолёта.
А вдруг это – ты?
Боже, как же я тебе обрадуюсь!!! Это потом, позже наругаю, что ничего не сказала, деньги на билет и прочая чепуха. А сейчас – обрадуюсь!!!
Точнее – обрадуемся.
Потому что мы очень скучаем по тебе.
Мы – это я, и твоё отражение в зеркале.
Оно целую неделю подглядывает за мной, я знаю. Когда я умываюсь, бреюсь или принимаю душ. И не только. В этом номере душ совмещён с туалетом. Не всегда, но подглядывает. Оно, как и я, прислушивается к звуками шагов в гостиничном коридоре. Чтобы быть готовым выпрыгнуть навстречу. Кто-то идёт по коридору. Вдруг это – ты?
...шаг, шаг, шаг-к, шаг, шаг, шаг, шаг, шаг, стихли.
Но я подойду к двери, открою её и выгляну наружу. Вдруг это – ты, но перепутала номер?
Я закашлялся. Тут же затушил только что прикуренную сигарету. Последнюю. Закрыл дверь, глотнув прохладно-пыльного коридорного воздуха. Так, или нужно открыть окно, или – я тут задохнусь.
Подошёл к стулу, и снял с его спинки кофту, потому что «открыть окно» - означало «пустить внутрь кусок морозного ноября». У окна я глянул вниз. Белый снег на серой земле. Отвратительный дуэт. И у него ещё месяца три, точно, у нас гастроли.
Я приоткрыл окно, проделав небольшую щель в недобрую осень, и сел на кровать. Многоярусная этажерка сигаретного дыма дрогнула, и потекла, словно на картине Мастера Дали, куда-то в сторону окна. Бесплотные пластинки дыма, скручиваясь в нити, тут же начали толкаться у окна, пытаясь протиснуться в узкий проём. Они были похожи на расшалившихся белёсых первоклашек с бледными ранцами за прозрачными плечами, которые, услышав звонок, пытаются все вместе, через узкую створку классной двери, скорее выбраться из душного класса.
...
Я сижу на кровати, и ноябрь ласкает мои ноги сквозняковыми пальцами своих холодных ладоней.
Без двадцати три. Нужно ложиться, завтра будет тяжёлый день.
Я лёг, укрылся неприятным одеялом и закрыл глаза.
Легче не стало, я просто перестал видеть.
Через какое-то время сядет и моя батарея. После того, как у меня в мыслях, много раз, ни на секунду не прекращаясь, появится твой образ.
Тогда я усну.
Мне будут сниться разные сны.
Приходи в них, ты знаешь пароль.
Я проснусь от телефонного звонка.
Разрывая ресницами путину сна, я уже снова пойму, что это – будильник.
Проклятый будильник-телефон.
Надо просто поднять и опустить трубку, чтобы он перестал.
Но я обязательно поднесу белую трубку к уху.
...А вдруг это – ты?