Перекрестки

Что наша жизнь? Путь от рождения до смерти. Дорога начинающаяся с первого толчка в утробе матери и обрывающаяся в последнем судорожном вздохе, когда душа оставляя бренное тело покидает этот мир, уходя туда, откуда еще никто не возвра-щался. Дороги жизни бегут сквозь пространство времени, спотыкаясь на ухабах про-блем, увязая в болотах тоски, весело мчась по равнине радости и благоденствия. Они встречаются с себе подобными, сливаются воедино или расходятся в разные стороны. Каждый такой перекресток – событие, веха в жизни, которая несет свой урок, свои пра-вила…
Ну да полно, мой читатель, утомлять Вас своими рассуждениями о жизни. Чай ос-тыл и подернулся пленкой, пришло время начинать повествование об одном из таких перекрестков.
I
В Шереметьево-2 было не протолкнуться. Аэропорт бурлил гигантским муравей-ником, переполненный суетящимися пассажирами, спешащими в разные стороны, и их беспорядочное движение обретало строгую направленность лишь у раздвижных две-рей входа и выхода. У перегородки, отделяющей таможенников от пассажирской суе-ты, стояли сомнительные таксисты и предлагали совершить получасовой вояж от Ше-реметьево до Москвы «всего за полсотни зелени». Желающих было немного, и такси-сты оставались дожидаться следующего рейса.
Во всей этой суете никто не обратил внимания на невысокого японца плотного те-лосложения лет сорока, прилетевшего рейсом Москва – Токио. Несмотря на жару, он был одет в строгий черный костюм с ослепительно белым треугольником рубашки, пе-речеркнутым биссектрисой галстука. В одной руке японец держал небольшой чемодан, а в другой – футляр с виолончелью.
Выйдя из прохлады чрева аэропорта, он, прищурившись, поднял глаза к бездон-ной, раскаленной летним солнцем голубизне неба и отправился на стоянку такси. Не торгуясь, сразу сел в машину и поехал в сторону пережаренной зноем столицы.
II
Горячий начищенный до ослепительного блеска пятак солнца нещадно жег зем-лю, иссушая ее и превращая где в твердый камень, где в серый безжизненный прах. Трава, отдавая последние соки, теряла силы и, становясь бледно-желтой, умирая, прижималась к раскаленной почве, ища у нее, как у матери, защиты. Земля рассо-хлась, постарела и покрылась сетью глубоких морщин, которые расчерчивали впадины когда-то заполненные жидким зеркалом воды. За низкорослыми джунглями молодняка, тесно переплетающимися с густым кустарником, начиналась, манящая прохладой, тень большого леса. Это царство зелени, бурно разросшейся весной и теперь застывшей в тревожном ожидании, разрезали всего две дороги, соединяющие стрельбища двух подмосковных дивизий и пересекающиеся вдали от посторонних глаз.
Тишина время от времени нарушалась осторожным хрустом ломаемого сухостоя. То тут, то там в придорожных кустах появлялась пятном искусственная зелень камуф-ляжа, чтоб застыть на мгновение и раствориться в неподвижной листве.
На пригорке, у корней старой сухой березы, отложив автоматы в сторону лежали двое молодых людей, одетых также как и их подчиненные в пятнистый узор маскировки

В придорожных кустах, окружив перекресток, залегла группа вооруженных людей, одетых в камуфляжную форму с надписью «милиция». Двое молодых людей, лежащих ближе к перекрестку и командующих группой, вполголоса переговаривались.
-- Слушай, Марат, ты уверен в своем информаторе? Может, все лажа, и торговли не будет?
-- Да успокойся ты, Серега, все будет тип-топ, – ответил Марат, осматривая окре-стности сквозь окуляры бинокля.
Еще минут десять прошли в тишине, лишь редкий щебет обезумевших от жары птиц да шелест листвы, колыхаемой легким ветерком вносили разнообразие в звуко-вую пустоту. Наконец вдали раздался тихий рокот автомобильных двигателей. С про-тивоположных сторон появились две вереницы иномарок. Марат поднял руку, подавая сигнал «приготовиться». В тишине послышался звук передергиваемых затворов.
Машины остановились на пустынном перекрестке. Из них вышли крепкие моло-дые люди с короткими стрижками, бугрящимися мышцами под легкой одеждой и лица-ми не отягощенными интеллектом. Главари, выделяющиеся куда более осмысленным взором, двинулись навстречу друг другу, остальные застыли в ожидании у машин.
-- Здравствуй, Сеня, – поприветствовал коренастый кавказец крепыша-блондина, - Как здоровье? Как жена, как дети?
-- Кончай с любезностями, Ваха. Товар привез?
-- А как же, - ответил Ваха показывая кейс. - Деньги не забыл?
-- Все в поряде, - блондин продемонстрировал похожий кейс.
Они обменялись «дипломатами», открыли их, проверяя содержимое. В одном, по-блескивая глянцем полиэтилена, лежали пакеты с героином, в другом – ровные пачки долларов, с которых сурово смотрел на мир Бенджамин Франклин.
-- Бросай оружие! Лицом вниз! Руки на голову, - вдруг раздался в тишине голос, усиленный мегафоном, и тут же потонул в грохоте выстрелов.
Из кустов в ответ ударил шквал автоматного огня.
--Твою мать! – взревел блондин Сеня и схватившись за бедро, рухнул на землю. Под его ладонью расплывалось, окрашивая джинсы черно-бурый цвет, кровавое пятно.
-- Сдаемся! – закричал Ваха. Подняв руки он осторожно высунул из-за машины голову. Пистолет выпал из ладони и со стуком упал на раскаленный асфальт.
-- Стволы на землю! Руки в гору! – ответил голос из зарослей придорожных кус-тов.
--Хрена лысого! – взвизгнул один из геройствующих юнцов и вскинул автомат.
Одновременно грохнули несколько выстрелов. Пули отбросили тело к обочине, оборвав едва начавшуюся криминальную карьеру. «Братки», очумело вращая глазами, как коровы на бойне, поднимали руки. На поле брани осталось лежать три неподвиж-ных тела.
Из кустов выбегали милиционеры в масках, с автоматами наперевес. Защелкали наручники. Глухие удары прикладов о крепкие спины бандитов говорили о том, что кто-то из юной, не обремененной опытом криминальной поросли пытается сопротивляться. Из леса выехали два «автозака» в сопровождении трех «уазиков». Арестованных бы-стро загрузили в машины. Оперативники и ОМОН разместились в «уазиках», и колонна двинулась в Москву, оставив на дороге трупы, накрытые брезентом и двух оперов, ос-тавшихся дожидаться «труповозку».
III
В открытое окно врывался полуденный ветер, неся с собой жар раскаленного ас-фальта, запах жухнущей листвы, вонь выхлопных газов чадящих под окном машин. «Хрипатый» оторвал голову от свалявшейся подушки и с трудом разомкнув веки по-смотрел в ярко-белое от солнечных лучей окно с колыхающимися полотнищами зана-весей. Он откинул с тела простыню, насквозь пропитанную липким потом и сел на ши-рокой кровати свесив ноги в пушистые тапки, сделанные в виде кроликов. Похмелье, затаившееся в голове, не преминуло напомнить о себе тяжелым гулом в висках.
--Ой е-о-о-о! – застонал «Хрипатый», хватаясь за голову. – Во истину, утро доб-рым не бывает!
Шаркая тапками по паркетному полу, он прошел на кухню, открыл двустворчатый холодильник, достал полуторолитровую бутылку «Боржоми», сделал несколько жадных глотков и приложил холодную, покрытую бисером капель пластиковую емкость к голове и удовлетворенно закряхтел. Сделав еще несколько глотков из полуопустошенной бу-тылки «Хрипатый» побрел в душ.
Упругие, холодные струи щекотали кожу, вода потоками сбегала по короткому ежику волос, капала с носа, подбородка… «Хрипатый» натер тело пеной геля для ду-ша, чувствуя прохладу ментоловых масел, входящих в его состав.
--Благодать то какая! – произнес он, довольно отфыркиваясь и по-собачьи тряся головой, разбрызгивая капли по сторонам.
Телефонный звонок заставил его прервать водные процедуры и выбраться из ду-ша. Прошлепав босыми ногами по паркету и оставив на нем мокрые следы «Хрипатый» подошел к массивному «гудвину», копирующему американский таксофон тридцатых го-дов, и снял трубку.
--Але! – посипел он в трубку.
--Здорово! Ну ты че, готов? – ответил телефон не менее сиплым голосом.
--Здорово, «Мраморный». К чему готов?
--Ну ты даешь, братила. Забыл о чем вчера в шалмане терли?
«Хрипатый» поскреб ногтем шершавый от щетины подбородок. Вопреки ожидани-ям это не оживило воспоминаний.
--Не помню. С похмела башка не варит. А о чем терли?
--Ну ты даешь… Ладно сейчас заеду, расскажу, а ты пока собирайся. До встречи!
--Угу. Отбой, – ответил «Хрипатый», положил трубку и пошел одеваться.
IV
Часы в дежурке показывали четыре, когда Сергей с Маратом вернулись в отдел. Быстро закончив с формальностями и предоставив начальству отчет об операции, они расположились в своем кабинете за стареньким письменным столом с крышкой, по-крытой растрескавшимся лаком. Марат выставил на стол шеренгу бутылок с пивом.
-- Ну что, Серега, оттянемся по маленькой?
-- Да ты, Марат, запасливый. Откуда пивко?
-- Брат с севера приехал, - отшутился Марат. – Доставай стаканы.
Булькая и пенясь, янтарная жидкость перетекала из чрева бутылки в жерла гра-неных стаканов. Сергей зашелестел пакетиками с орешками.
Неожиданно открылась дверь, и в образовавшейся щели появилась голова опера-тивного дежурного.
-- Собирайтесь, ребята. Убийство! Черепков сказал, чтоб вы занимались.
-- Ну, Черепок! Ну, удружил! – заскрипел зубами Марат. – Почему мы?
-- Товарищ полковник сказал, что людей нет, а бандюками занимаетесь вы. Там какого-то «блатного» ухлопали.
-- Что ж, нам и не отдохнуть?!
-- Хорош ныть, - отрезал Сергей, - приказы не обсуждаются. Поехали!
Двадцать минут спустя они входили в дверь шикарной квартиры, принадлежащей одному из криминальных авторитетов. На пороге их остановил милиционер и проверил документы. Взглянув на удостоверения, постовой отошел в сторону.
-- Ну, что тут у вас? – спросил Сергей, входя в гостиную, но тут же замолчал, уви-дев труп.
В луже крови лежало обезглавленное тело. Живот рассекала глубокая рана. Сквозь нее комом проглядывали внутренности, покрытые коркой запекшейся крови, над которой с монотонным гулом вились зеленые мухи. Голова находилась в несколь-ких метрах от трупа. Вокруг сновали эксперты, раздавались щелчки фотоаппаратов, специалисты негромко переговаривались между собой. А из туалета, где уже минут пятнадцать пропадал молодой стажер, раздавались характерные горловые звуки, со-провождающие выворачивание желудка на изнанку. Марат презрительно хмыкнул гля-дя на туалетную дверь, но взглянув на труп, зажал рот ладонью и через секунду при-соединился к несчастному стажеру. К Сергею подошел пожилой человек, руководящий этой суетой.
--И кто же пригласил сюда ребят из ГУБОП? – спросил он, протирая салфеткой стекла очков, заключенные в кольца стальной оправы.
--Свяжитесь с нашим начальством, они все разъяснят, – ответил Сергей, с инте-ресом рассматривая труп.
От группы экспертов отделился высокий, сухопарый, седовласый мужчина в чере-паховых очках.
--Его убили длинным острым предметом. Это был либо нож с очень длинным лез-вием; либо сабля; либо меч. Сначала вспороли живот, а потом отсекли голову. Разде-лали, как рыбу!
V
В одном маленьком портовом городке, затаившимся среди сахалинских сопок, в старой трехэтажной школе, в спортивном зале, несколько мужчин, повинуясь командам невысокого, смуглого азиата, отрабатывали приемы рукопашного боя.
--Ити…; ни…; сан…- считал тренер по-японски, и, одновременно со счетом, учени-ки вели «бой с тенью», отвечая на каждый счет новым шагом, выпадом или блоком.
--На кулаки, - скомандовал тренер.
Ученики послушно начали отжиматься, роняя капли пота с разгоряченных лбов.
Тренировка продолжалась еще около часа. После прощального ритуала тренер поклонился. Ученики ответили поклоном и вскоре зал опустел Сделав несколько дыха-тельных упражнений он и сам отправился вслед за учениками. Войдя в душевую, тре-нер повернул никелированные «барашки» вентилей, открывая воду. Упругие струи ударили по телу, омывая, расслабляя и наполняя его новыми силами. Постояв некото-рое время под душем, он закрыл воду, тщательно вытерся большим махровым поло-тенцем и стал одеваться. Одевшись, он еще раз вошел в зал, окинул его взглядом и пошел к выходу. Когда уже все расходились, к тренеру подошел молодой человек.
--Виктор Ким – это Вы? – спросил он, поигрывая в пальцах ключами от машины.
--Да. Я могу Вам чем-то помочь? – кивнул тренер, задержав на мгновение взгляд на сверкающей связке, и тут же заглянул в глаза собеседника.
--Я хотел бы у Вас тренироваться, – ответил молодой человек, почувствовав себя неуютно под пристальным взглядом и отведя глаза.
Виктору не нравились люди прячущие взгляд, он не доверял им.
--Это невозможно. Я принимаю людей только рекомендованных моими учениками. – ответил он делая шаг в сторону.
--Но я буду платить приличные деньги, - настаивал молодой человек.
--Деньги меня интересуют меньше всего, - ответил Виктор, направляясь к своей машине и давая понять, что вопрос исчерпан. Не обращая внимания на отчаянные по-пытки молодого человека продолжить разговор, он сел в машину, завел двигатель и поехал к своему дому.
Войдя в дом, Виктор прошел на кухню, включил телевизор и занялся приготовле-нием ужина. Закончилась очередная серия какого-то нудного сериала, и ее сменила «Криминальная хроника». Виктор хотел, было, переключить канал, но картинка на эк-ране заставила его остановиться. В центре громадной, богато обставленной комнаты лежал обезглавленный труп. Голос за кадром бесстрастно вещал:
--Вчера в Москве было совершено жестокое убийство. В квартире, расположенной на Тверской улице, было найдено тело известного бизнесмена. Живот его был вспорот, а голова отсечена. По мнению экспертов, преступник орудовал длинным острым пред-метом: саблей или мечом. Ведется следствие.
Виктор застыл, глядя на сменяющиеся цветные слайды фотографий трупа. Он уз-нал этот «росчерк» меча. Это была «визитная карточка» их родовой школы едино-борств. Этому удару обучал его дядя.
--Это был меч! – прошептал Виктор, выключая телевизор.
VI
--Меч в твоих руках должен служить делу чести и справедливости, - учил Виктора его дядя, старый японец, оставшийся в России после второй мировой войны. - Защи-тить слабых и обиженных, покарать зло в любых формах – вот высшая цель, к которой ты должен стремиться.
Когда-то, давным-давно, когда маленький Витя учился в школе, в их городок при-везли фильм «Гений дзюдо», известного японского режиссера Акиры Куросавы. Вече-ром в темном зале, в компании друзей Витя не отрываясь смотрел как экранный герой отстаивает честь своей школы, а на утро рассказывал о нем взахлеб дяде.
Дядя слушал его не перебивая, потом поднялся, молча подошел к деревянному столбику удерживающему навес и коротко ударил по нему внутренним ребром ладони. Твердое, закаленное ветрами дерево хрустнуло и переломилось под ударом, словно спичка. Глаза Вити от изумления стали круглыми, как у героя диснеевского мульт-фильма.
--Дядя! А меня научишь? – спросил он.
--Замени столб, а я подумаю. – И, заложив руки за спину, дядя бодрой походкой направился к дому.
Прошла неделя. Прейдя из школы Витя увидел на кухне дядю, беседующего о чем-то с отцом. А через неделю Витя переехал к дяде и началось утомительное, под-час невыносимое обучение.
VI
Телефонный звонок отвлек Виктора от воспоминаний. Трель аппарата разноси-лась в гулкой тишине, красный огонек радиотелефонной трубки призывно моргал с ку-хонного стола. Виктор подошел и нажал на клавишу приема вызова.
--Добрый вечер, Сенсей! – раздался сквозь шорох помех голос одного из учени-ков. – Я хотел бы пригласить Вас на празднование своего Дня Рождения. Могу ли я на-деяться что Вы придете?
--Да я бы с радостью, Коля, но у меня появилось одно неотложное дело. Нужно срочно ехать в Москву. Так что справляйте. А я, когда вернусь, поздравлю. И, кстати, замени меня в школе.
Еще немного поговорив о делах, Виктор попрощался и повесил трубку. После чего он стал собираться в дорогу. Сложив в чемодан вещи, он отполировал меч, достав-шийся ему в наследство от дяди, вложил его в ножны и спрятал в футляр, сделанный в форме деревянного посоха. Заказав билеты по телефону, Виктор стал думать, кто мог совершить это чудовищное преступление. В своих учениках он был уверен, так как владению мечом обучал только тех людей, которых знал не один год. Что ждало его впереди? Кто был «автором» убийства? Сможет ли он вернуться назад? Ответы на эти вопросы ждали Виктора в Москве.
--В Москву! – повторил он слова из Чеховской пьесы о трех сестрах, и снова за-нялся сборами.

VII
--Ты бабки брал? – «Мраморный» тряс молодого человека интеллигентного вида за лацканы дорогого пиджака. Очки в тонкой золоченой оправе болтались у жертвы на носу, грозя сорваться на замасленный пол ремонтной мастерской.
--Какие бабки? Что Вы имеете в виду? – отказывался молодой человек, с мольбою глядя на «Хрипатого».
--Ты видал? – возмутился «Мраморный» и ударил очкарика в лицо. Хрустнул нос, от ноздрей к подбородку заструились рубиновые ручейки. Очки, не выдержав подобно-го вероломства, разбились, изогнувшись оправой в замысловатую петлю. Глаза жерт-вы наполнились слезами.
--Я взял предоплату за реальную работу, под реальный заказ… – затараторил из-биваемый.
--Ну и где работа, твою мать, где заказ? Ты что, падла, меня за лоха держишь? – кроссовок «Мраморного» с силой впечатался в ягодицу жертвы.
--Поставщик меня кинул…
--Не гони, урод! – пинок сотряс вторую половину седалища. – Ты уже пол Москвы кинул.
--Я все верну Виктору Степановичу, все до копейки.
--Ответ неверный, – заговорил «Хрипатый», останавливаясь в центре мастерской и доставая из кармана горсть грецких орехов, – ты отдашь в два раза больше.
Скорлупа хрустнула под крепкими пальцами и ядро очищенное от мусора отпра-вилось в рот.
--Но у меня нет сейчас таких денег! – после минутного молчания, ответил «кида-ла», осторожно ощупывая сломанный нос.
--А сейчас и не надо. Мы что звери что ли? – «Хрипатый» сделал паузу, разжевы-вая орех. На лице «кидалы» отразилось облегчение. – У тебя есть неделя. – Огонек надежды угас, едва зародившись.
--И не вздумай линять, – вставил «Мраморный». – Я тебя из-под земли достану!
VIII
Сегодня он явно перебрал, хотя в последнее время пил практически беспрерыв-но. Когда-то его звали Василием Петровичем Сибирцевым, сейчас же он был просто Васька-Борода, человек без определенного места жительства, а в просторечье – бомж. Сегодня ему явно везло: кто-то забыл запереть вход на чердак, и Васька, довольный, посапывал, зарывшись в груду старых тряпок, вместо того, чтоб ежиться от сырости где-нибудь в подвале. Неожиданный легкий шорох потревожил чуткий сон бомжа.
«Ну вот, менты! Остаток ночи буду коротать в «обезьяннике»,- с грустью подумал Васька, но вылезать не торопился, надеясь, что повезет. Судя по тому, как осторожно двигался визитер, милиционером он не был. Бомж выглянул и увидел человека, стоя-щего к нему спиной. Незнакомец был одет в черную мешковатую одежду, в руках он держал длинный японский меч. Его лицо скрывала черная маска из ткани с прорезью для глаз. Василий затаился и стал наблюдать за этим странным человеком.
Незнакомец повесил за спину меч, осмотрелся и вылез на крышу через слуховое окно. На крыше он закрепил веревку и стал медленно спускаться. Достигнув балкона четвертого этажа и перемахнув через перила, неизвестный скрылся в темноте проема балконной двери. Бесшумно подойдя к кровати, на которой мирно посапывал толстый, лысый мужчина, он рывком скинул на пол спящего. Лысый вскочил и уставился непо-нимающими глазами на человека в маске. В следующее мгновение незнакомец выхва-тил меч. Как молния сверкнул во мраке клинок, и остро отточенное лезвие рассекло лысому живот. Внутренности с чавканьем вывалились на пол. Вторым ударом незна-комец отсек ему голову. Тело дернулось в агонии и застыло в неестественной позе.
Убийца вытер меч о простыню, вложил его в ножны и направился к балконной двери. Он легко взобрался на крышу, отвязал веревку и аккуратно смотал ее. Потом через слуховое окно вернулся на чердак, где переоделся, спрятал меч в футляр и че-рез подъезд, не торопясь, вышел на улицу. Все шло как по маслу, и не знал он только одного: на чердаке, из-под кучи хлама за ним наблюдал грязный пьяный человек без определенного места жительства, в просторечье – бомж.
IX
После осмотра места происшествия Сергей с Маратом решили до Управления пройтись пешком. Благо жара немного спала, да и идти было недалеко. А вокруг кипе-ла жизнь. Щебетали птицы, прохожие спешили по своим делам, юные парочки неспеш-но прогуливались в сквере, бдительные старушки следили за играющими внуками.
--Слушай! Похоже, у нас объявился помощник, - с улыбкой заметил Сергей. – В прошлый раз убили Китайца, в этот – Колю-Банщика. А люди они были авторитетные, воры в законе. Тот, кто их ухлопал, либо жить расхотел, либо уверен, что его не най-дут.
--Я думаю, что это какой-то псих, потому что после всех этих убийств самому вы-жить вряд ли удастся.
--Да это как сказать, – задумчиво произнес Сергей. – Валит он их грамотно, сле-дов не оставляет – сразу видно профессионал. А профи обычно не работают, там где живут. Значит он «гастролер». Валит он «авторитетов» только одной группировки. А отсюда следует что кто-то задумал перекроить московский «пирог». Осталось выяснить кому это нужно.
--Что нам стоит дом построить? Нарисуем, будем жить, – хмыкнул Марат.
Так рассуждая о последних событиях, дошли до здания управления. Показав де-журному удостоверения, они поднялись к себе в кабинет. Не успели друзья располо-житься в креслах, из-за двери, как джин из бутылки, показался дежурный.
--Ну вот, дождались! – с ходу начал он, - вас Петр Васильевич обыскался! Я уже все этажи обегал!
Петр Васильевич Черепков был начальником особого отдела, созданного при ГУ-БОП для борьбы с особо тяжкими преступлениями. Это был невысокий, абсолютно лы-сый человек, над брючным ремнем которого нависало внушительное брюшко. Сыскное дело он знал отлично и того же требовал от подчиненных. За глаза подчиненные звали его Черепок. О возникновении прозвища в отделе ходило несколько теорий. Кто-то го-ворил во всем виновато отсутствие шевелюры, кто-то – что виновата фамилия, кто-то – что всему виной большой ум Петра Васильевича.
--А ты что, к Черепку шнырем записался? – съязвил Марат.
--Да иди ты, – отмахнулся дежурный, - Вам человека в помощь дают.
--Кого? – в один голос спросили опера.
--Увидите, - ответил дежурный с улыбкой заговорщика.
Пять минут спустя Сергей с Маратом входили в кабинет начальника. Пройдя сквозь обитые кожей двери, оставшиеся с эпохи развитого социализма, они подошли к массивному дубовому столу, за которым восседал сам Петр Васильевич.
--Добрый день, товарищ полковник. Вызывали?
--Ну наконец-то! Заходите, присаживайтесь. Что нового с убийствами?
--Работаем, Петр Васильевич, – ответил Сергей, отводя глаза.
--Вот и отлично. А чтоб лучше работалось, я решил вам в помощь человека дать.
--Да мы справляемся.
--Где же вы, к черту, справляетесь? Второе похожее убийство, а у вас ни одной зацепки, - вспылил полковник, - Короче, даю вам в бригаду человека. Результатов не будет, разгоню всех к чертовой матери.
--Да мы что, разве против человека! – радушно улыбнулся Сергей, - Давайте – примем как родного. А кого дадите?
--Ты мне, Сережа, не улыбайся, кого дам – того и возьмете. А кстати, вот и она.
Опера посмотрели на открывшуюся дверь, в которую входила та, которую ждали. Это была девушка лет двадцати пяти. Длинные, густые каштановые волосы волнами ложились на плечи. В карих глазах светился озорной огонек. На гладкой коже лежал ровный загар. Алые, чуть пухлые губы обнажали в легкой улыбке ровный ряд жемчуж-ных зубов. На ней был белый костюм, подчеркивающий ее стройную фигуру. Под пид-жаком угадывалась упругая грудь. Юбка, обхватывая поясом тонкую талию, обтягивала бедра и заканчивалась чуть выше колен. Ее длинные стройные ноги были одеты в лег-кие туфли на высоком каблуке.
Марат заворожено открыл рот и обалдело уставился на вошедшую.
--А что, Петр Васильевич, нам с кадрами теперь помогают модельные агентства? - после минутного замешательства произнес Сергей.
--Знакомьтесь – это Екатерина. Она и будет вашим усилением. Закончила юрфак МГУ с отличием. Прекрасные рекомендации из следственного управления. Так что, ра-ботайте. И не забудь, Сережа, что я тебе сказал. Все свободны! – закончил полковник и через минуту в кабинете он остался один.
X
-- Могу я просмотреть дела? – спросила Екатерина, когда они вошли в кабинет.
Сергей кивнул и стал отпирать сейф. Марат в это время не мог оторвать взгляда от девушки.
-- Если Вы будите постоянно пялиться на мои ноги, мы никогда не сдвинемся с мертвой точки.
Марат густо покраснел и с трудом отвел глаза. Пару минут поерзав на стуле он поднялся. Взяв допотопный электрический чайник, тускло поблескивавший остатками никелировки, отправился за водой.
-- Зря ты, Катюша, на пацана наезжаешь, – сказал Сергей, когда за Маратом за-крылась дверь – Ты на него не обижайся. Он на тебя не пялится, он тобой любуется. Он смотрит на тебя как на очень красивую женщину, а не как на штатную единицу ми-нистерства внутренних дел. Разве это не прекрасно?
Екатерина посмотрела на Сергея долгим изучающим взглядом, потом озорно улыбнулась и снова погрузилась в изучение документов.
XI
Прилетев в Москву, Виктор переночевал ночь в гостинице. Проснувшись, он слад-ко потянулся и выглянул в окно. Летнее солнце заливало комнату ярким светом, нагре-вая на полу проекции оконных квадратов. За окном щебетали, еще не загнанные жарой в тень, птицы. Бездонное голубое небо было совершенно чистым, что предвещало жаркий летний день.
Виктор прошлепал босыми ногами в ванную комнату. Там, скинув халат, он вошел под ледяные струи, упруго бьющие из «лейки» душа. Подняв голову и подставив лицо под воду, он долго стоял, наслаждаясь ощущениями. Потратив на это полчаса, Ким за-крыл воду, насухо вытерся большим, лохматым полотенцем и, замотав его на бедрах, пошел в комнату одеваться. Приведя себя в порядок, Виктор позвонил по телефону в гостиничный ресторан и заказал в номер завтрак, в ожидании которого он погрузился в размышления.
Он был один в большом, незнакомом городе. Вся надежда была только на себя, да на старого армейского друга Сергея, который работал в милиции и давно приглашал Виктора в гости. Ким достал потрепанную записную книжку и открыв ее на нужной странице, набрал номер. После нескольких длинных гудков, раздался щелчок.
-- Вы позвонили по телефону 978-…, - ответил голосом Сергея автоответчик. – Если у Вас хорошие новости – сообщите их после звукового сигнала, плохие новости оставьте при себе, - и в трубке пропищал сигнал.
-- Сергей, это Виктор Ким. Я буду несколько дней в Москве. Хотелось бы пови-даться, - сказал Виктор и продиктовал телефонный номер гостиницы и номер своих апартаментов, после чего положил трубку.
Позвонив другу, он вышел на душные московские улицы. Виктор поймал такси и поехал в сторону проспекта Мира, на Банный переулок, где находилась неофициаль-ная ярмарка аренды жилья. У дощатого забора, сплошь увешанного рукописными объ-явлениями, толпились старушки, меняющие прелесть проживания в малометражках со всеми удобствами, с веселой компанией красных откормленных тараканов на черно-зеленые бумажки с изображениями мертвых американских президентов, именуемые долларами. Виктор просмотрел объявления, поговорил с доморощенными риэлторами, и остановил свой выбор на однокомнатной квартире, находящийся на улице скульпто-ра Мухиной в Ново-Переделкино.
Вернувшись в гостиницу Ким запер дверь в номер, вынул из футляра меч, достал из чемодана шкатулку, в которой была кисточка из хлопковой ваты, несколько листков рисовой бумаги, пакетик с рисовой мукой перемешанной с алмазной крошкой и фла-кончик масла. Разложив все это перед собой, он обмакнул кисть в порошок и легким постукиванием распределил его по лезвию меча. Протерев лезвие листком бумаги, Виктор повторил эту операцию несколько раз. Потом он покрыл клинок тонким слоем масла. Лезвие засверкало в лучах солнца. Убрав меч, Ким сел в кресло и задумался.
От мыслей его отвлек телефонный звонок.
-- Господин Ким, Вам звонок из города! – прощебетала гостиничная телефонистка.
-- Спасибо! Соединяйте.
В трубке раздался щелчок и Виктор произнес дежурное «Алло».
-- Витька! Здорово! Это Сергей! – услышал он веселый голос армейского друга. – Какими судьбами в Москве?
-- Рад слышать тебя, Сережа! Вот решил отдохнуть, на столицу посмотреть.
-- Вот и чудесно! Я за тобой заеду, а ты собирай вещи. Перебираешься ко мне.
-- Да не удобно. Я и в гостинице неплохо разместился.
-- Неудобно друзей старых забывать. Так что жди, скоро буду! – и Сергей повесил трубку.
Через полчаса раздался звонок.
-- Господин Ким, к Вам посетитель.
-- Отлично! Пусть поднимается.
Спустя пятнадцать минут в дверь постучали. Виктор открыл дверь. На пороге сто-ял Сергей. Друзья обнялись.
--Ты даже не представляешь, Витька, как я рад тебя видеть. Сейчас перевезем твои вещи, а потом поедем на экскурсию по злачным местам столицы, - и подхватив чемодан, Сергей направился к выходу. Виктору оставалось только подчиниться.
Они спустились вниз, где у входа их ждал потрепанный «Москвич», в который и были загружены вещи Виктора.
-- Вот смотри: чудо двадцатого века, автомобиль «Москвич» последней модели. Летит как ураган. Если заведется, - с этими словами Сергей повернул ключ в замке за-жигания. Завизжал стартер и двигатель, вопреки прогнозам, завелся.
-- Гляди-ка, он начинает исправляться! – усмехнулся Сергей и включил передачу. Машина плавно тронулась и, набирая скорость влилась в вечерний поток автомобилей.
Проехав по московским улицам, «Москвич» въехал во двор и остановился у девя-тиэтажного дома. Сергей нажал кнопки кодового замка, и они вошли в прохладное, су-мрачное чрево подъезда. Натужно прогудел лифт, вознося тесную кабину на площадку третьего этажа. Двери плавно разошлись, выпуская людей.
-- Ну вот мы и дома, - произнес Сергей, отпирая тяжелую стальную дверь. – Ты бросай вещи и поехали отмечать твой приезд.
-- А жена-то твоя где? Ты же писал, что женился, - спросил Виктор, пройдясь по квартире.
-- Ты про Наташку? Так она с американцем в Штаты сбежала, попала, как кур в ощип. По приезду попросил он ее подписать брачный контракт. Теперь она должна его холить и лелеять, а он за это выделяет мизерный пансион на карманные расходы. Звонила мне, просила помочь, а что я могу сделать? Силой никто не тащил, бумаги подписала сама. Эх, глупая баба! Но все равно жалко ее, - с грустью закончил Сергей. – Ну да хватит об этом, поехали пить.
Через час они сидели в одном из ресторанов и симпатичная официантка, радушно улыбаясь дежурной улыбкой, принимала заказ. Записав все в свой блокнотик, она кив-нула и, еще раз улыбнувшись, удалилась. К столику нетвердой походкой приблизился коренастый человек с короткой стрижкой, обнаживший в улыбке ровный ряд золотых зубов.
-- Боже мой, Сергей Анатольевич! Какими судьбами? Вы к нам отдохнуть или по долгу службы? – произнес подошедший здоровяк елейным голосом.
-- Когда я зайду к тебе по долгу службы у меня в руках будет ордер на твой арест а за спиной эскорт из вооруженных омоновцев.
-- Ну зачем так грозно, гражданин начальник! Я чист перед законом! – ответил крепыш и повернувшись к подошедшей официантке сказал: - Этот столик обслужива-ется за счет заведения, - и еще раз улыбнувшись Сергею, отошел к барной стойке.
-- Кто это? – спросил Виктор.
-- Да отправлял я его несколько раз в места не столь отдаленные на полный госу-дарственный пансион, - ответил Сергей. – Теперь, видишь, он бизнесмен, владелец большого ресторана, и в день имеет денег больше, чем я зарабатываю за полгода. Ну да черт с ним! Ты лучше о себе расскажи.
-- А что я? Живу, преподаю в своей школе единоборств, с этого и имею на хлеб. Жены нет, детей тоже. Короче говоря: живу никому не нужный.
-- Что-то ты кисловато рассказываешь. Ну ничего, будет и на нашей улице празд-ник, никуда он не уйдет от нас, молодых и красивых, - друзья подняли рюмки и выпили. Ледяная водка приятно прокатилась по пищеводу и опустилась в желудок, из которого теплой волной отдалась по всему телу.
-- Хороша зараза! – выдохнул Сергей и вдруг хлопнул себя ладонью по лбу. – Слушай, Витя, ведь ты у нас специалист по единоборствам и холодному оружию. Уж извини, но мне нужна твоя помощь. У нас тут появился маньяк, мать его… Так этот гад валит почем зря бандитский цвет столицы. По идее, им всем туда и дорога, но со смер-тью авторитетов начнется передел сфер влияния. И тогда знаменитый «Крестный отец» покажется доброй сказкой. Так как, поможешь?
-- Ну а я-то чем могу помочь? – спросил Виктор, похрустывая огурцом из салата.
-- Да, понимаешь, потрошит он их не то саблей, не то мечом, а раны все как по шаблону, значит техника одна, и сразу видно что владеет он ей в совершенстве. Таких мастеров у нас единицы и ты, по идее, их должен знать.
-- Хорошо. Посмотрим, кто бы это мог быть, - ответил Виктор и они выпили еще по одной. Принесли горячее. Большой, подрумяненный кусок мяса горой возвышался над тарелкой в обрамлении листов салата и еще какой-то разнообразной зелени, названия которой были известны лишь поварам и узкому кругу именитых ботаников.
Когда они вышли из ресторана было далеко за полночь. В небе висела полная лу-на, смотревшая на землю глазницами кратеров. Слегка пошатываясь Виктор с Сергеем двинулись по пустынной улице. За час друзья дошли до Белорусского вокзала.
-- Тут осталось совсем немного. Тачку возьмем или пешком дойдем? – спросил Сергей.
-- Пошли пешком, - ответил Виктор и они отправились дальше, нетвердыми нога-ми топча пыль столичных улиц.

В тоже время на другом конце Москвы, на Симфиропольском бульваре, в клубе имени далекой звезды, на втором этаже, в окружении полногрудых девиц, плоть кото-рых выпирала из глубоких декольте
X
Наступило утро и безжалостное солнце обожгло лучами изнывающий от жары го-род.
В квартире Сергея на Сущевском Валу пропиликал будильник. Сергей поднялся с кровати и на цыпочках, чтоб не будить друга, двинулся в ванную.
-- Можешь шуметь, я не сплю, - раздалось с дивана. – Ну и нарезались мы вчера, голова раскалывается.
-- В холодильнике пиво, можешь поправиться, - усмехнулся Сергей.
-- А лимон есть?
-- Ну ты как аристократ. Пивко, да еще с лимоном…
-- Да ты не понял! Я не буду пить пиво. Лимон оттягивает куда лучше, и нет риска уйти в запой.
-- Ишь ты, какой грамотный. Ну пойдем лопать лимон, а то мне тоже тяжко.
XI
Настенные часы в дежурке показывали без пятнадцати минут девять, когда Сер-гей вошел в здание управления. Показав удостоверение, он легко взбежал по ступень-кам и пройдя по коридору открыл дверь в кабинет.
-- С добрым утром, Сергей Анатольевич! – воскликнули в один голос Марат с Ека-териной.
-- Ну это кому как. А что так официально? Вы бы еще и звание упомянули, - отве-тил на приветствие Сергей. – Что-нибудь новое есть?
-- Да все по старому. Свидетелей нет, отпечатков никаких, орудие убийства отсут-ствует.
-- Какие дела у нас сегодня, помимо основного?
-- Вчера вечером поступило заявление от бизнесмена. Какие-то «отморозки» его на «бабки» поставили, – ответил Марат
-- Это заявление от моего брата, – смущенно ответила Екатерина.
-- На какое время «стрелку» забили?
-- Через час подъедут.
-- Ну что сидим. Марат, вызывай ОМОН и поехали. Своих выручать сам Бог велел.
Екатерина благодарно заулыбалась.
XII
«Москвич» Сергея остановился у черного хода большого магазина модной одеж-ды. Следом скрипнули тормоза омоновского автобуса. Екатерина, Сергей и Марат во-шли в магазин. Пройдя по коридору они подошли к двери с надписью «ДИРЕКТОР». Без стука Екатерина открыла дверь. За большим письменным столом сидел молодой мужчина одетый в дорогой костюм. Увидев Екатерину, он, проворно перебирая ногами, понес свое тучное тело навстречу вошедшим, широко разведя руки, как бы пытаясь обнять весь мир. Но обнял он почему-то только девушку.
-- Катенька, солнышко, здравствуй! – промурлыкал он поцеловав сестру. – А это, как я понимаю, твои коллеги! Рад вас приветствовать, господа! Меня зовут Дмитрий Алексеевич, можно просто Дима. Не желаете ли чего-нибудь выпить… - но ту же осек-ся: - Ах да, простите, на службе нельзя!
Сергей не растрачиваясь на пустые разговоры сразу перешел к делу:
-- У Вас проблемы с бандитами? Мы как раз по этому вопросу.
-- Да, проблемы, – побледнев ответил Дмитрий. Улыбка сошла с его лица.
-- Да не расстраивайся, избавить тебя от проблем – наша работа! – произнес Ма-рат голосом заправского коммивояжера.
В кабинет вошел командир омоновцев.
-- Где нам «гостей» ждать? Сразу возьмем или вас страховать?
-- Вы, ребята, спрячьтесь до поры, а как в магазин войдут «делегаты», берите тех кто останется на улице.
Омоновец кивнул и вышел. Екатерина вышла вместе с ним.
-- Теперь, Дима, к Вам вопрос: где бы нам посидеть, чтоб не мелькать перед Ва-шими гостями, но так чтоб все слышать и видеть, – сказал Сергей, окидывая взглядом кабинет.
Дмитрий подошел к боковой двери.
-- Здесь у меня небольшая комната для отдыха. Если немного открыть дверь можно все слышать и кое-что видеть.
Опера вошли в комнатку, расположились на диванчике и, в ожидании вымогате-лей, стали проверять оружие. Через полчаса в кабинет ввалилась троица.
-- Вот она любимая, кем только не битая свинья-копилка! – хохотнул один и ос-тальные поддержали шутку. – Ну что, барыга, «лаве» приготовил, а то нам надо паца-нам грев на зону отправлять.
-- Ничего, твои пацаны тюремной пайкой погреются, а тебя мы к ним с докладом отправим, – произнес Сергей, выходя из комнатки и держа пистолет на изготовку.
-- Атас! Менты! – заорали на улице.
-- Валим, братва! – и один из троицы попытался скользнуть в дверь, но тут же по-пятился назад. В кабинет, сжимая пистолет в вытянутых руках входила Екатерина.
-- Бросайте оружие, мальчики! – мягко произнесла она. С глухим стуком упали на ковер пистолеты бандитов, которые подобрал Марат.
-- Мы их взяли, – сообщил Сергей омоновцам по рации.
-- Отлично, мы тут на улице тоже человек пять замели, – ответил командир ОМО-На.
Пользуясь паузой один из вымогателей выхватил у Екатерины пистолет и при-крылся ей как щитом.
-- А ну выпустите нас отсюда, или ваша баба умрет! И бросайте свои стволы. – Марат с Сергеем положили оружие на пол.
– Теперь ты, – продолжал преступник обращаясь к Марату. – Пойдешь и скажешь своим архаровцам, чтоб нас выпустили. Ну давай, двигай.
Марат вышел из кабинета, сунул руку в карман, достал бандитский ТТ и спрятал его за спиной. Подождав немного он крикнул:
-- Можете выходить!
В коридор вышел преступник прикрывающийся Екатериной и выглянул через ее плечо.
-- Никого! Молодец! А девочка у вас ничего, фигурка что надо, – щерился бандит запуская руку Екатерине под блузку. Девушка рванулась. В этот момент Марат вскинул пистолет и нажал спуск. Грохнул выстрел. Пуля пробила лоб уголовника и отбросила его назад. Екатерина бросилась к Марату и уткнулась ему лицом в грудь. Она плакала, вздрагивая всем телом. Марат обнял ее свободной рукой продолжая держать дверь на прицеле.
--Не стреляй, брат! Не надо! – раздалось из кабинета.
-- Все на выход! Стреляю без предупреждения! – крикнул Марат сдавленным от злости, и в дверях показались бандиты с поднятыми руками. Из другого конца коридо-ра, навстречу им бежали омоновцы. Последним в коридор вышел Сергей.
-- Вызовите врача, – глухо сказал он.
-- Что-нибудь с Димой? – испуганно спросила пришедшая в себя Екатерина.
-- Да нервишки у него слабоваты. Как Марат пальнул, так он сразу в обморок грох-нулся, – ответил Сергей, потом посмотрев на девушку в объятиях Марата, добавил: - Я смотрю, вы, ребята, совсем освоились.
Екатерина выскользнула из объятий и покраснев, ушла в кабинет. Марат злобно посмотрел на Сергея, сплюнул и двинулся на улицу.
XIII
К вечеру «Москвич» Сергея подъехал к зданию управления. Марат молчавший всю дорогу, так и не проронив не слова, вышел из машины. Сергей повернулся к Ека-терине и подмигнув ей произнес:
-- Ты иди докладывай обо всем Черепку, а мы с Маратом пока помиримся, что-то он, гляжу, обиду кинул не шуточную.
Когда Екатерина вошла в кабинет, она застала Сергея с Маратом, распивающих пиво в обществе какого-то незнакомца, ни то из Китая, ни то из Кореи.
-- Ну конечно, как же они еще могут мириться, – улыбнулась Екатерина, и повер-нувшись к азиату поздоровалась. Он ответил на приветствие, улыбнувшись открытой, добродушной улыбкой.
-- Знакомься, Катя, это мой старый армейский друг, Виктор Ким. Он любезно со-гласился немного нам помочь в нашем расследовании.
-- Виктор! – еще раз представился Ким, пожимая протянутую руку.
-- Екатерина! – Улыбнулась в ответ девушка, чувствуя сильное, но мягкое рукопо-жатие. После обмена любезностями Она обратилась к Марату: - Я могла бы погово-рить с тобой с глазу на глаз.
-- Конечно пообщайтесь! – Ответил за Марата Сергей. – Ты, Катюша, присмотрись к Марату, он парень что надо!
-- Сергей, я же просил! – вспыхнул Марат.
-- Да я же пошутил! – улыбнулся Сергей.
-- Вообще, или про парня что надо? – засмеялась Екатерина и, взяв Марата под руку, увлекла его в коридор.
-- Вот молодежь, – усмехнулся Сергей им вслед, открывая новые бутылки.
XIV
-- Мы нашли его! – сказал крепкий молодой человек в микрофон телефонного ап-парата. – Вчера перебрался из гостиницы на квартиру, сегодня ездил в «ментовку»… Не знаю… Может что учуял. Шифруется гнида… Хорошо, можете считать, что этой проблемы уже не существует, – и он положил трубку и повернулся к двум своим това-рищам, которые играли в карты за обшарпанным столом.
Помещение, в котором они находились, было дешевой съемной квартирой. По-трескавшаяся штукатурка, пузырящиеся от старости обои, два продавленных множест-вом тел дивана, крохотная, закопченная кухонька с дырявым линолеумом на полу; все это создавало поистине спартанские условия жизни, к которым, впрочем молодые лю-ди уже привыкли. Они занимались одной из древнейших профессий на земле. Они бы-ли наемными убийцами, и эта работа им нравилась.
-- Ну что, пацаны, пора кончать с этим кренделем узкоглазым и домой валить. Се-годня ночью едем его пасти.
XV
За окнами управления стали сгущаться сумерки. В темнеющее небо выплыла бледная луна.
-- Засиделись мы что-то, – сказал Сергей, посмотрев на часы. – На сегодня хва-тит, всем отдыхать, – и повернувшись к Екатерине спросил: - Может тебя подвезти?
-- Спасибо, но меня Марат проводит! – ответила она.
-- Ну-ну! Тогда до завтра!
Сергей с Виктором, который нес в руках какой то сверток вышли в вечернюю про-хладу, сели в машину и поехали по пустеющим улицам города. Вскоре они подъехали к дому Сергея. Подойдя к двери квартиры Виктор спохватился:
-- Вот голова пустая! Пакет-то я оставил. Дай ключи, Сережа, я мигом.
Легко сбежав по ступенькам, он подошел к машине. Вдруг рядом с ухом, с харак-терным свистом пролетела пуля. Виктор инстинктивно упал на асфальт и затаился. Вскоре вблизи раздался шепот:
-- Похоже готов. Ну-ка, Вася, сходи, посмотри.
Самый молодой из киллеров осторожно приблизился, держа пистолет наготове. В этот момент Виктор рывком вскочил на ноги, схватив Василия за кисть, сжимающую пистолет, заломил запястье, отводя оружие в сторону. Не давая киллеру опомниться нанес сильный удар ногой в живот. Василий согнулся пополам, охнув от неожиданно-сти и боли. Следом, Виктор дернув резко на себя выкрученную руку, уложил незадач-ливого убийцу на асфальт, прижал локоть коленом и рванул кисть на себя. Раздался хруст ломаемых костей и киллер, отделывавшийся до этого тихими восклицаниями за-орал во всю мощь своих легких. Виктор нанес сильный удар кулаком в челюсть и крик оборвался. Жильцы близлежащих домов явно не относились к любителям ночного во-кала, поэтому после того как вопль затих, воздух взорвался речитативом отборнейшего мата, в нескольких окнах, как по команде, зажегся свет, а из подъезда выбежал Сергей с пистолетом в руках. Из ряда припаркованных машин выехала «девятка» и, резко на-брав скорость, скрылась в темноте.
Когда Сергей подбежал к месту схватки незадачливый киллер лежал, не подавая признаков жизни.
-- Надеюсь, он жив! – обеспокоено произнес Сергей, потирая подбородок.
-- Недели две в гипсе и он как огурчик, – ответил Виктор глядя в направлении в котором скрылась «девятка».
Через несколько минут во двор, бросая на серые стены синие блики от проблес-ковых маячков, въехал милицейский «уазик». Сергей показал удостоверение и перего-ворил с приехавшими милиционерами. После чего неудавшегося продолжателя «свет-лых» традиций дона Капоне, так и не пришедшего в сознание погрузили в машину.
XVI
Утро Василий встретил в больнице. Открыв глаза, он увидел в снопе яркого сол-нечного света, врывавшегося в окно, человека в милицейской форме и облегченно вздохнул. Если бы он попал к бандитам, проснуться ему было бы не суждено. Он попы-тался повернуться на бок, и в тот же момент дужка наручников впилась в руку. Вторая рука была обездвижена гипсом.
Милиционер, сидящий у кровати, встрепенулся. Это был коренастый мужчина средних лет. Он улыбнулся Василию улыбкой, которой улыбается повар барашку, пре-жде чем его приготовить.
--Проснулся, герой! А тебя уж заждались. Сам оденешься или тебе помочь?
--Я сам, – хрипло выдавил Василий. – Браслеты сними.
Милиционер кивнул и отомкнул замок.
Полчаса спустя, они тряслись в сине-белом «уазике». Два конвоира рассказывали друг другу анекдоты время от времени бросая взгляды на подконвойного. За решетча-тым окошком мелькали деревья, дома, прохожие. Наконец машина остановилась. Лязгнули железные ворота и «уазик» въехал в казенный двор одного из управлений министерства внутренних дел. Открылась дверца и в проеме показался автоматчик в милицейской форме.
--Вылезай, герой, приехали, – произнес один из конвоиров.
Василий соскочил на землю и невольно поморщился. Встряска от прыжка отозва-лась резкой болью в загипсованной руке.
--Ничего страшного, - ухмыльнулся автоматчик, заметив на лице арестанта грима-су боли. – На свободу выйдешь здоровым, если, конечно, выйдешь.
Василия провели по гулким коридорам, выкрашенным в голубой цвет, и подвели к одной из дверей-близнецов.
--Лицом к стене! – скомандовал конвоир и открыл дверь.
За столом у окна сидела молодая девушка и что-то писала. Конвоир завел задер-жанного и вышел.
Девушка подняла глаза.
--Доброе утро! Меня зовут Резникова Екатерина Александровна. Я буду вести Ваше дело, – она положила перед собой бланк допроса. – Итак: фамилия, имя, отчест-во?
Василий ответил, а потом спросил:
--А за что меня забрали?
--Вообще-то вопросы задавать буду я.
Задержанный понимающе кивнул.
Прошел час. Василий отказывался от всего и давил на то, что он просто прогули-вался в том злополучном дворе, а незнакомый азиат напал на него, избил и сломал ру-ку.
Поговорив с ним еще полчаса, Екатерина произнесла:
--Ну что ж, доказательств у нас нет. Вы свободны. – И подписала ему пропуск.
Василий взял со стола заветную бумажку, посмотрел на Екатерину и, нагло ух-мыльнувшись, спросил:
--Может, погуляем вечерком, гражданин начальник?
В ответ Екатерина лишь презрительно фыркнула.
Выйдя из ворот, Василий потянулся и огляделся по сторонам. Из неподалеку при-паркованого черного «Мерседеса» вышли двое мужчин в строгих костюмах с пистоле-тами в руках и двинулись к Василию, передернув затворы.
Словно на крыльях Василий влетел в кабинет Екатерины.
--Екатерина Александровна, я все расскажу, – и он стал рассказывать о вечернем происшествии.
Через час, утомленного повествованием Василия, сопроводили в камеру.
Минутная стрелка пробежала четверть циферблата, после того как подследствен-ного увели, и в кабинет вошли Сергей с Маратом.
--Ну вы, ребята, как со страниц журнала мод! – улыбнулась Екатерина, посмотрев на своих коллег, одетых в шикарные костюмы.
--Жаль только, что костюмы и «мерин» вернуть придется, мне понравилось вы-глядеть состоятельным человеком, – вздохнул Марат, сдувая с рукава несуществую-щую пылинку.
--Что рассказал наш подопечный? – спросил Сергей.
--Рассказал он много, но вместо ясности внес еще больше путаницы, – ответила Екатерина. – Он сказал, что твой друг, Сережа, якудза. Что он якобы прилетел из Токио чтоб убрать верхушку одной из московских группировок и расчистить дорогу для даль-невосточных «авторитетов». А те, в свою очередь прислали команду наемных убийц для того чтоб убить его и тем самым замести следы.
--По-моему, это лажа, – вставил Марат.
--А я почему-то ему верю, – не согласилась с ним Екатерина.
--Верю – не верю, надо искать японца. Он ключ к этому ребусу, – подытожил Сер-гей.
--Может, проверим твоего Виктора? – неуверенно предложила Екатерина.
--Да я головой ручаюсь, что это не он, – вступился за друга Сергей.
--А я все-таки настаиваю на проверке, – не сдавалась Екатерина.
--Проверяйте, – сдался Сергей. – Но боюсь, что проверка будет безрезультатной.
Екатерина взялась за телефонную трубку и принялась звонить по авиакомпаниям, занимающимися международными перевозками.
--Помимо всего прочего поинтересуйся у них японцами, которые прибыли в Моск-ву за неделю до первого убийства, – сказал Сергей, опускаясь в кресло.
XVII
«Мраморный» и «Хрипатый», сипя в две глотки, спорили о том, чьи понятия пра-вильнее. От этого очень нужного и непосильно тяжелого занятия их отвлекло пиликанье мобильного телефона. «Хрипатый» предупредительно поднял палец, прося тайм-аут, и нажал на трубке клавишу ответа на вызов.
--«Хрипатый», где тебя черти носят? – раздалось в трубке.
«Хрипатый» растопырил пальцы свободной руки в веер и промычал что-то нечле-нораздельное в ответ.
--Ты опять что ли лыко не вяжешь?
--Как стекло, Вован. – наконец выдавил из себя знаток воровских традиций.
--Смотри у меня… Найди «Мраморного» и через час будьте в офисе у «Папы».
--Угу! – с чувством буркнул «Хрипатый» и стал усиленно качать головой в знак со-гласия так, словно собеседник сидел перед ним.
--Ну чего там? – спросил «Мраморный», наливая в фужер водку с гордым названи-ем «Флагман» и пытаясь выровнять ее уровень с краями.
--Чего-чего, Нас «Папа» вызывает, а ты от этой косорыловки оторваться не мо-жешь, – вспыхнул праведным возмущением «Хрипатый».
Его собеседник виновато отодвинул фужер от себя.
--«Папа» – это серьезно! – буркнул он поднимаясь из-за стола.
--Еще как серьезно, – согласился «Хрипатый», подхватил наполненный до краев фужер и опрокинул его себе в рот. – Ну не пропадать же добру, – ответил он на немой укор собутыльника.
Двадцать минут оставалось до истечения установленного часа, а наши герои уже сидели в приемной одного из московских офисов. В ожидании вызова «Хрипатый» нервно курил. Его сотоварищ пытался заигрывать с молоденькой секретаршей. Его по-пытки разговорить работницу телефона и компьютера натыкались на взгляд полный презрения, при этом рейтинг доморощенного «Казановы» неукоснительно падал. Де-вушка время от времени поднимала глаза на двустворчатую, обитую кожей дверь в ка-бинет шефа и во взгляде появлялась надежда, что створки распахнутся и избавят ее, наконец-то, от назойливого посетителя.
Наконец двери открылись и из кабинета вышел высокий здоровяк с гладко выбри-той головой и жестом пригласил посетителей следовать за ним.
За громадным дубовым столом в глубине кабинета сидел немолодой мужчина с седой бородкой аля-Дзержинский. Его тонкий, с горбинкой нос украшали стильные очки в золотой оправе. Он поднял на вошедших свои серые холодные глаза и, проигнориро-вав приветствия «Хрипатого» и «Мраморного», обратился к бритоголовому:
--Володя, я просил тебя найти людей для дела.
Бритоголовый кивнул.
--А ты мне кого привел? – раздраженно повысил голос хозяин офиса. – Эти двое способны только барыг на рынках разводить.
--Простите, Виктор Степанович, но Вы говорили, что дело несложное, поэтому я и привлек их. – И бритоголовый кивнул на своих протеже.
--Короче, если они не справятся, ты будешь отвечать. Понял?
Бритоголовый кивнул и, в сопровождении «Мраморного» и «Хрипатого», напра-вился к выходу. Выйдя из кабинета, они пересекли приемную, спустились по лестнице и, миновав пост охраны вышли на улицу.
--Чего случилось, Вован? – спросил «Хрипатый», когда они сели в темно-синий «БМВ», принадлежащий бритоголовому. – Чего «Папа» такой недовольный?
--Короче так, – начал бритоголовый. – После того, как завалили «Банщика», «Па-па» остался самым авторитетным человеком в нашей бригаде. И он считает, что сле-дующая мишень – он сам. Поэтому вы должны найти и разобраться с килллером рань-ше, чем он найдет «Папу».
--А где же мы его найдем? – в свою очередь поинтересовался «Мраморный».
--Ну вы пацаны совсем оборзели! Хотите бабки срубить и еще все за вас сделать просите. Короче, встретитесь с купленным «мусором» и него узнаете. Менты тоже над этим работают. Вы же должны успеть раньше них. Отчет дадите «Папе», а мне то, чем он потрошил паханов, но «Папе» об этом ни слова. Все поняли?
--Об чем вопрос, Вован, сделаем, как в аптеке, – заверил, под энергичное кивание напарника, бритоголового «Мраморный».
--Все будет тип-топ! – подал голос «Хрипатый».
--Я надеюсь! – закончил бритоголовый и запустил двигатель.
Минут двадцать темно-синий «БМВ» пробирался в хитросплетениях паутины мос-ковских дорог и, наконец выехал к входу одной из станций метро, у которой остановил-ся.
--Ну, бывайте, пацаны, – повернулся к своим подручным бритоголовый. – Жду от вас известий. – Потом вспомнив, добавил: - А что с твоей машиной, «Хрипатый»?
--В сервисе она. Сегодня вечером будет готова, – ответил тот, выходя из машины и протягивая для пожатия руку.
Бритоголовый пожал, прощаясь, руку и взялся за рычаг переключения передач.
--Слышь, Вован, а зачем тебе его «сажало»? – спросил «Мраморный», захлопнув дверцу.
--Лишние вопросы сокращают жизнь! – подмигнул в ответ бритоголовый и, махнув рукой, тронул машину.
XVIII
На следующее утро Сергей вошел в кабинет и, поздоровавшись с коллегами, спросил, повернувшись к Екатерине:
--Ну и какие результаты дала проверка?
--Ты, Сережа оказался прав, твой друг прилетел через несколько дней после пер-вого убийства и ко всему, похоже, не имеет никакого отношения. Но интуиция мне под-сказывает, что здесь он не зря.
--В этом ты права, он здесь чтоб навестить старого армейского друга, то бишь ме-ня.
--Да я не об этом… – начала Екатерина.
--А я как раз об этом, – оборвал ее Сергей. – Если так дальше пойдет, ты начнешь подозревать всех нас!
--Но почему Василий говорит, что убийца – Виктор?
--А если бы он сказал, что убийца твой брат, ты тоже это стала бы проверять?
--Так значит, ты думаешь, что он лжет? – не отступала Екатерина.
--А может все гораздо проще? – произнес Марат, до этого момента молча наблю-давший за накалявшимися страстями.
--Что значит проще? – недоуменно повернулись к нему спорщики.
--Это значит то, что тот, кого мы ищем похож на Виктора, как две капли воды. Надо ехать в СИЗО и узнать у Василия где они могли перепутать свою жертву с твоим дру-гом. – И Марат посмотрел на Сергея.
--Ну что расселись? – встрепенулся Сергей. – За работу!
Через пять минут кабинет опустел.
XIX
В буйно разросшейся листве одного из московских скверов спрятался белый за-стекленный павильончик с выцветшей вывеской, на которой облупившийся краской бы-ло выведено «БАР». Любители дешевой выпивки с решительностью на лицах входили в его прокуренное и пропахшее перегаром чрево и, по истечении нескольких часов, по-кидали его: кто с блаженными улыбками на лицах; кто в крепких объятиях местного «вышибалы», который укладывал их обессилившие тела на ближайший газон.
Внутри бар напоминал сотни таких же заведений, разбросанных во всех мегаполи-сах необъятной России. Барная стойка, покрытая нержавеющей сталью, ряд высоких табуретов у нее, столы вдоль стен и несколько отдельных кабинетов, отделенных от зала дощатыми перегородками. В одном из таких кабинетов, за столом, укрытом един-ственной на все заведение белоснежной скатертью, сидели «Хрипатый» и «Мрамор-ный» и потягивали из высоких стаканов пиво.
--Что-то он опаздывает! – произнес «Мраморный» в очередной раз посмотрев на часы.
--Да, расслабься ты, деньги нужны всем, даже ментам. – успокоил его «Хрипатый».
--Особенно ментам. – поправил его «Мраморный» и они дружно рассмеялись.
В дверях бара показался высокий, тощий мужчина одетый в джинсовый костюм. Сквозь стекла солнцезащитных очков он окинул взглядом посетителей и двинулся че-рез качающуюся завесу табачного дыма к кабинетам. Открыв дверцу тощий подошел к столу с белой скатертью.
--Ну, наконец-то, – улыбнулся «Хрипатый» и протянул для пожатия руку. – Здоро-во, Стас. Как дела?
--Дела у прокурора, – парировал тощий. – Зачем звали?
--Может пивка? – предложил «Мраморный».
--Сначала о деле – потом пивка, – ответил Стас, бросая взгляды на входную дверь.
--Ну о деле, так о деле, – согласился «Мраморный» и подробно изложил суть.
--Все выясню. Давайте деньги.
--Ты сначала выясни.
--Утром деньги – вечером стулья, – блеснул Стас фразой из «Двенадцати стульев» и ощерился хищной улыбкой.
«Хрипатый» протянул конверт.
Стас под столом пересчитал содержимое, удовлетворенно потянулся и весело произнес:
--Ну, вот теперь можно и пивка.
XX
Вечером того же дня «Хрипатый» вышел из подъезда своего дома. Из кармана широких шорт он вынул пачку «Кента», щелчком выбил сигарету, прикурил ее от позо-лоченной «Зиппо», с наслаждением затянулся, и, выпустив густое облако дыма, дви-нулся к троллейбусной остановке. Часом раньше ему позвонили из автосервиса и со-общили, что его потрепанный «Фольксваген» снова на ходу, и теперь «Хрипатый» ехал забирать свою «лошадку».
Мягко прошуршав по асфальту шинами, к остановке подкатил троллейбус. С ши-пением дверцы разошлись, выпуская из салона пассажиров и впуская тех, кто томился в ожидании «рогатого» транспорта. «Хрипатый» поднялся по ступенькам, достал загодя приобретенный у метро по оптовой цене талончик, пробил его с третьей попытки в упорно не желающем работать компостере и с чувством выполненного долга опустился на жесткое сиденье, обитое кожзаменителем, предварительно спрятав билет в закро-мах толстого бумажника.
За стеклом, покрытым толстым слоем пыли, мелькали пыльные фасады домов, смотрящие глазницами пыльных окон на запыленную листву пыльных придорожных деревьев. Через приоткрытое окно в салон врывался ветерок, охлаждая распаренные тела и пытаясь развеять густой, тяжелый запах человеческого пота.
«Хрипатый» смотрел в окно и слушал доносящиеся из динамика названия остано-вок.
--Ваш билет, – произнесла крупная пожилая женщина с объемной сумкой напере-вес, с рулонами билетов на ремне сумки и с беджем на необъятной груди, на котором значилось «кондуктор».
«Хрипатый» послушно достал бумажник и стал перебирать бумажки и купюры в поисках затерявшегося билета. Кондуктор понимающе кивнула и двинулась дальше. На задней площадке двое кавказцев что-то залопотали по-своему и рассмеялись. Их смех поддержали еще несколько лиц той же национальности, обнаживших золотые зубы с залежами серой грязи у десен. Тем временем кондуктор продвигалась к задней пло-щадке.
--Ваш билет, – обратилась она к одному из кавказцев.
--Слющай, какой билэт? – ухмыльнулся в ответ кавказец.
--Проездной, по которому едешь.
--А почэму я дольжен тэбэ его показыват? Ты кто такой? Гдэ твой докумэнт?
Кондуктор достала удостоверение.
--Дай посмотрэт. – Кавказец вырвал пластиковую карточку с фотографией и печа-тью. – Сматры, - и он передал карточку приятелю.
--Верните удостоверение, - отчеканила кондуктор, у которой в голосе от волнения появилась легкая дрожь.
-- Какой такой удостоверение? – нагло заулыбался кавказец.
-- Верните удостоверение, - голос женщины предательски задрожал, она была го-това сорваться.
Кавказцы в салоне заулыбались, перемигиваясь. Мужчины, не принадлежащие к их племени, предпочли не замечать происходящего.
«Хрипатый» окинул взглядом салон и поднялся. Пройдя по проходу между сидень-ями, он подошел к «веселой парочке» издевающейся над контролером.
--Верни удостоверение, козел, – в полголоса произнес он.
--Э, вали отсуда. – подал голос второй кавказец.
«Хрипатый» развернулся, схватил его за волосы и с силой ткнул лицом в металли-ческий поручень. Кавказец хрюкнул и осел на пол.
Южные парни в салоне начали вставать. «Весельчак» вернул удостоверение и вынул нож.
--Я тэбя зарэжу, как сивинью! – прорычал он и двинулся к неожиданно появивше-муся заступнику.
«Хрипатый» блокировал удар ножом и, вспомнив боксерское прошлое, нанес мощный апперкот в живот нападающему. Последовавший за ним хук справа отправил кавказца в глубокий нокаут. Пнув беззлобно ногой обмякшее тело и стерев с кулака кровь, повернулся.
--Следующий! – предложил он притихшим кавказцам.
Те молча уставились на носы своих лаковых туфель.
Следом «Хрипатый» обратился к остальным пассажирам:
--Ну, что? В штаны наложили? Только на кухнях за пивом герои? О вас ноги выти-рают, а вы молчите! – И плюнув, подошел к кондуктору. – Вот! – он протянул ей билет.
--Спасибо, сынок, – женщина смахнула предательскую слезу.
--Да ладно, – смутился «Хрипатый». – Не все же такие уроды, как эти. – И он неоп-ределенно кивнул на салон.
Наконец, после вереницы жилых домов, показалась серая коробка автосервиса. Троллейбус остановился и в очередной раз распахнул «раскладушки» дверей. «Хрипа-тый» сбежал по ступенькам и двинулся по подъездной дорожке к главному входу. Не-брежно кивнув в холле охраннику, он прошел в ремонтный бокс, где сверкал отремон-тированный и отполированный черный «Фольксваген-Пассат». Взяв у администратора ключи, «Хрипатый» нажал кнопку на брелоке-пульте сигнализации. Машина подмигнула хозяину оранжевыми огоньками поворотников и приветственно пиликнула. «Хрипатый» открыл дверцу, нырнул в салон, вставил в замок зажигания ключ и повернул его. Стар-тер закрутился, запуская двигатель, который тут же отозвался тихим, ровным рокотом.
«Хрипатый» нежно погладил ладонью по облицовке приборной доски, потом легко провел ногтем по кожаной обивке кресла, словно призывая машину к любовной игре, после чего страстно сжал баранку руля и резко нажал педаль газа. Двигатель отозвался словно стоном наслаждения в ответ на ласку. «Хрипатый» ослабил давление и нажал снова. Он повторял это, сокращая интервалы между нажатиями и, наконец, вдавил пе-даль до упора. Рев двигателя стал подобен вскрику экстаза. «Хрипатый» выключил двигатель и откинулся на спинку, словно удовлетворенный любовник.
Некоторое время мысленно посмаковав свои ощущения, он открыл дверцу и по-ставил ноги на бетонный пол. Словно чертенок  из табакерки перед ним возник админи-стратор.
--Как машина? -  спросил он, обнажая в улыбке произведение стоматологического искусства.
--Отлично, можешь нести счет!
--А я и так прекрасно помню сумму.
--Тащи счет! – рыкнул «Хрипатый» и администратор, изобразив на лице виноватую улыбку, метнулся к столу.
Минуту спустя «Хрипатый» уже внимательно изучал заполненный компьютером бланк.
--Здесь есть несколько вещей, которых я не заказывал, - наконец сказал он.
--Но мы подумали, что так будет лучше.
--Спасибо, конечно, но я не просил, так что платить за это не буду.
--Как же так! А кто будет платить?
--Пушкин! – И отсчитав деньги по отредактированному счету, он бросил их на пол, сел в машину и, запустив двигатель, резко тронул машину с места. «Фольксваген» скрылся за воротами, оставив после себя два жирных черных следа от покрышек и за-пах жженой резины.

XXI
--Что выяснили? – спросил Сергей, обращаясь к коллегам, когда все собрались в кабинете в конце рабочего дня.
--Как рассказал наш подопечный, их японец, по приезду в Москву, поселился в не-большой гостинице в районе ВДНХ, где находился под постоянным наблюдением ко-манды, в состав которой входил Вася. После того, как они решили, что их поднадзор-ный переехал тебе, – она кивнула на Сергея, – они сняли наблюдение и решили ликви-дировать его. Дальше ты все знаешь.
Рассказ продолжил Марат:
--Когда Катя мне сообщила адрес гостиницы, я сразу рванул туда. Там я выяснил, что за интересующий нас период у них останавливались восемь азиатов. Четверо оста-навливаются у них каждый год в течение десяти лет. Это два корейца, китаец и вьетна-мец. Еще двое покинули гостиницу до второго убийства. Я проследил их. Они в тот же вечер улетели из Шереметьево-2. Вот ответ на мой запрос, – и Марат положил на стол компьютерную распечатку, украшенную синими оттисками печатей.
--А еще двое? – спросил Сергей.
--Один из них Виктор. Второй – тот кто нам нужен. Он, как две капли воды похож на Виктора. Его зовут Такеши Майеда. Он так же покинул гостиницу, но человек с таким именем и внешностью Москву не покидал.
--А кто этот Майеда? – поинтересовался Сергей.
--Музыкант, виолончелист. Прилетел на какой-то конкурс.
--Что за конкурс?
--Выясняем.
--Мы должны найти этого японца, чего бы это ни стоило.
--Я что хотела сказать, – осторожно начала Екатерина. – Эти, с которыми был Ва-силий, до сих пор уверены, что Виктор их мишень, и будут на него охотиться. Надо его вывезти из города.
--Он не поедет, – со вздохом произнес Сергей.
--Почему?
--Стоит сказать, что ему угрожает опасность, он тут же пойдет этой опасности на встречу.
--А ты пригласи его на дачу, – предложила Екатерина. – У Димы дача в пятидесяти километрах от Москвы. Рыбалка, шашлыки, свежий воздух и прочее.
--А это идея! Рыбалку он любит!
--Отлично. Тогда я звоню Диме. – И Екатерина взялась за телефонную трубку.
XXII
Пару часов спустя Сергей подошел к двери своей квартиры неслышно отпер ее и вошел в полумрак прихожей. Волна пряных ароматов ударила в нос и, дразня, стала манить в кухню, к источнику.
Сергей переступил порог этого святилища таинств приготовления пищи и не смог сдержать улыбки.
Спиной к нему стоял Виктор в переднике и с платком на голове и быстро шинковал на разделочной доске овощи.
--Ну, что улыбаешься, давай, помогай, – произнес Виктор, не поворачиваясь.
Сергей от удивления открыл рот:
--Как ты догадался, что я стою за твоей спиной и улыбаюсь?
--Длительными тренировками я развил в себе эту способность, – таинственным голосом ответил Виктор, но увидев, что глаза Сергея округлились еще больше, со сме-хом добавил: – Я видел твое отражение в стекле окна. Ты вообще-то есть будешь?
Сергей утвердительно кивнул.
--Так давай, присоединяйся.
--Что делать? – спросил Сергей, обернув вокруг пояса полотенце.
--Там в раковине мясо. Порежь его на тонкие, но широкие пласты.
--А что у нас сегодня на ужин?
--Лапша с овощами и баранина начиненная сыром и зеленью.
--Звучит впечатляюще!
Дружно застучали ножи о разделочные доски, зашипело масло на раскаленной сковороде и воздух наполнился ароматным жаром. На плите убаюкивающе забулькала кастрюля. Вырывающиеся пузырьки заставляли колыхаться и лениво переворачиваться тонкие, длинные, полупрозрачные, словно стеклянные полоски рисовой лапши. Виктор накрыл кастрюлю крышкой и занялся мясом.
Положив кусок на разделочную доску, он зачерпнул из глубокой тарелки большой ложкой кашицу из сыра и зелени, положил ее на мясной пласт и, сложив его, словно пельмень, защепил деревянной зубочисткой. Потом, обваляв свое произведение в су-харях, Виктор положил его на раскаленную сковороду. Масло зашипело с новой силой и оболочка из панировочной смеси стала зарумяниваться. Подготовив еще несколько «пельменей», он перевернул поджаристый, покрытый аппетитной корочкой кусок.
Минут через сорок, на столе стояли два блюда, на которых горками высились лапша с разноцветными вкраплениями овощей и сочащиеся соком, с тонкими потеками сыра на швах куски мяса. Компанию им составили две тарелки, две пиалы, две вилки, два ножа и две пары палочек, покрытых изысканным восточным узором.
--Класс! – восхищенно выдохнул Сергей. – А палочки зачем?
--Ими лапшу удобнее есть, да и еда вкуснее кажется.
--А какая разница?
--Когда ты ешь железной вилкой, едва уловимый вкус металла нарушает вкус еды…
--Хватит лекций, займемся чревоугодием. – И Сергей в долю секунды соорудил на своей тарелке большую гору из лапши.
Минут двадцать ушло на то, чтоб расправиться с едой. После того, как от ужина осталось лишь напоминание в виде аромата и крошек на тарелках, Сергей принес две бутылки пива, откупорил их и разлил в высокие стаканы янтарную жидкость.
--Вить! А у меня для тебя сюрприз! – он сделал глоток, наслаждаясь пряной хмельной горечью.
--Какой?
--Ты рыбалку любишь?
--Люблю.
--Вот я и решил, почему бы нам ни порыбачить. Катя нас на дачу пригласила. Ты как?
--Ну не знаю… Удобно ли это?
--Конечно удобно.
--Давай съездим. А как же снасти?
--Вот завтра все купим, а в воскресение поедем.
XXIII
Суббота прошла в приготовлениях. Друзья отправились в магазин для охотников и рыболовов, где Виктор долго и тщательно выбирал снасти, перебирая углепластиковые заросли удилищ, оценивая отблескивающие серебром катушки разнокалиберной лески. Попросив упаковать несколько отобранных образцов он перешел к обмундированию. Сергей с легкой улыбкой наблюдал, как его друг перебирает покрытые пятнами камуф-ляжа одеяния рыболовов и охотников.
Наконец, запасшись всем необходимым, они двинулись к машине. Сергей запус-тил двигатель и потрепанный «Москвич», выпуская из выхлопной трубы клубы сизого дыма, вырулил на выездную дорогу. Следом, из ряда запаркованных машин, медленно, словно крадучись, выехал черный «Фольксваген-Пассат». Обе машины двинулись по залитым летним солнцем улицам, впереди «Москвич», за ним, держась на некотором расстоянии – «Пассат». Сергей, заметивший черный «Фольксваген» еще при выезде с магазинной стоянки, забеспокоился, когда он въехал во двор следом за ними. «Пассат» остановился в некотором удалении от подъезда, в котором жил Сергей, и, когда «Моск-вич» начали разгружать, рванулся с места, объехал двор и растворился в потоке авто-мобилей. Сергей проводил его взглядом и достал из багажника последнюю сумку.
XXIV
«Хрипатый» переехал Рижскую эстакаду, развернувшись, проехал под ней и оста-новился у одноименного вокзала. Он взял сотовый телефон и набрал номер. После се-рии длинных гудков трубка пиликнула и в динамике раздалось усталое «Алло».
--Вован, это «Хрипатый». Наш японец похоже собрался на рыбалку. Я его «пасу» сегодня целый день, а он только и делает, что всякими удочками да поплавками зата-ривается.
--А мне-то ты зачем все это рассказываешь? – недоумевал собеседник.
--На природе с ним разобраться проще пареной репы.
--А это идея! – оживился собеседник. – Продолжай присматривать за ним, а я по-позже тебе перезвоню.
--Без базара. Жду звонка. – И «Хрипатый» нажал клавишу отбоя.
XXV
Наступило воскресенье. Солнце разгоняло своими лучами утреннюю прохладу, обещая самый жаркий день за всю неделю. К дому на Сущевском Валу подъехал чер-ный «Мерседес» и загудел сочным тенором клаксона. В окне третьего этажа показался улыбающийся Сергей и помахал рукой. Из «Мерседеса» вышли Марат, Екатерина и Дмитрий. Екатерина одернула легкое короткое платье, прекрасно подчеркивающее ее фигуру, подняла солнцезащитные очки, оценивающе посмотрела на свое отражение в отполированном боку машины и, удовлетворенная, весело подмигнула Марату. Тот улыбнулся ей в ответ, достал из кармана звездно-полосатых, великих, как Америка, по-этому сидящих немного мешковато, шорт пачку сигарет и, чиркнув зажигалкой, закурил. Дмитрий с нежностью посмотрел на сестру, поддернул на коленях спортивные брюки и сел на капот. Амортизаторы жалобно скрипнули и машина слегка осела под весом хо-зяина.
Сергей с Виктором, нагруженные сумками, вышли из подъезда, прежде чем без-жалостный красный уголек успел сожрать половину сигареты Марата. Обменявшись приветствиями и шутливой критикой по поводу внешнего вида друг друга и загрузив «Москвич» багажом, они расселись по машинам. Взревели моторы и автомобильная кавалькада тронулась в путь.
Потрясясь по трамвайным путям и колдобинам Тихвинской улицы, проехав мага-зин модной одежды «Салют» на Сущевской с длинной очередью покупателей, с нетер-пением ждущих открытия, задержавшись на мгновение у Пименовской церкви и про-мчавшись по Краснопролетарской, они выехали на Садовое Кольцо.
Город, словно томная, никуда не спешащая в выходной, женщина, медленно про-сыпался. Легкий утренний ветерок трепал тополиные кудри-ветви. Пустынные магист-рали медленно стали заполняться транспортом. Все чаще светофоры приходили в себя от ночного, желто-мигающего оцепенения и останавливали потоки возмущенно-красным сигналом.
Черный «Мерседес», сопровождаемый «Москвичом», проехал бетонное кольцо МКАД. Прощай столица! Впереди область, где ждут все радости жизни: приятная ком-пания, день на свежем воздухе в тесном общении с удочкой и спиннингом; вечер – с мерцанием углей в мангале; ночь – с лоскутом чернильного покрывала неба, расшитым сверкающим бисером звезд в проеме окна.
Сергей мурлыкал под нос, подпевая магнитоле. Он бросил взгляд в зеркало задне-го вида и оборвал свою песню. В некотором удалении от них двигался черный «Фолькс-ваген-Пассат». В том, что это была машина, которая следила за ними накануне, сомне-ний не было. Сергей «поморгал» «Мерседесу» фарами «Москвича», включил правый указатель поворота, свернул к обочине и остановился. Дмитрий, проехавший дальше, дал задний ход. Черный «Пассат» увеличил скорость и проехал мимо.
Виктор бросил взгляд вслед промчавшемуся «Фольксвагену», повернулся к Сер-гею, но промолчал. К машине подошел Дмитрий:
--Что-то случилось?
--Машина греться начала. Хочу проверить уровень тосола, – соврал Сергей.
Он открыл капот, отвинтил крышку расширительного бачка и для убедительности капнул в него голубоватой жидкости из пластиковой канистры.
--Можем ехать дальше, – произнес Сергей запуская двигатель.
XXVI
--Алло, «Мраморный», – сипел в трубку «Хрипатый». – Они меня засекли. Твой че-ред вступать в игру.
--Не вопрос, – ответил «Мраморный». – Я как раз их сейчас догоняю.
Он отключил телефон и нажал на педаль газа. Желтые, неприметные «Жигули» первой модели резво рванулись вперед.
В отличие от «Хрипатого» он подготовился более основательно. Взял через зна-комых потрепанную «копейку», нарядился в старые армейские штаны цвета «хаки», футболку, растянутую до размера танкового чехла, нацепил на руку отцовские коман-дирские часы. Дополнив костюм темно-зеленой бейсболкой с облупившейся надписью «Калифорния», он отправился на выполнение «поручения» «Папы».
Желтые «Жигули» влились в ежеминутно уплотняющийся поток и спрятались за старенький «Форд-Сенатор», который пристроился за «Москвичом». На верхнем багаж-нике «Форда» раскачивалась обвязанная веревками пирамида из коробок, грозившая в любой момент обрушиться на, местами проеденный ржавчиной, капот «копейки». «Мра-морный» бубнил под нос матерный речитатив, подобно чернокожему реперу, стараясь не упустить из виду «Москвич» и, грозящий обвалом багаж «Сенатора». И дело было даже не в гибели давно пережившей свой век «копейки», это бы он как-нибудь пережил, но потеряй он «Москвич», «Хрипатый» очень бы возмутился этим фактом и, вполне ве-роятно лишил бы «Мраморного» того места, где спина теряет свое благородное назва-ние.
Наконец «Москвич» моргнул правым «поворотником». «Мраморный» щелкнул ры-чажком на рулевой колонке, принял вправо и остановился. Он подождал, пока «Моск-вич» скроется за поворотом, потом включил передачу и поехал следом. Сквозь не-стройную, местами фальшивую песню мотора прорвалось соло телефонного звонка.
--Алло! – перекрывая гул двигателя, рявкнул «Мраморный».
--Какие дела? – раздался в динамике голос «Хрипатого».
--Я плотно сижу у них на хвосте, а им похоже нет дела до моего колхозного транс-порта, – довольно хрюкнув, ответил «Мраморный».
--Не упусти их.
--Спокуха, братан, все будет тип-топ.
Через секунду трубка пиликнула, сообщая хозяину, что разговор окончен.
Тем временем «Мерседес» и «Москвич» свернули на грунтовку, ведущую в лес. «Жигули» вновь остановились у поворота и, выждав паузу минут в пять, тронулись сле-дом.
Грунтовка петляла между деревьями, так и норовя сбежать от машины. «Копейка» скатывалась в низины, натужно рыча, взбиралась на гребни холмов, пока наконец вда-ли не показались несколько недостроенных домов, прячущихся за деревьями. «Мра-морный» загнал машину в кусты и двинулся к домам пешком. Минут пятнадцать он брел по дороге, пока не достиг их. Большинство из них окружали высокие, увенчанные ост-рыми наконечниками, как у копий, кованые заборы. Пройдя по улице, «Мраморный» сразу приметил «Москвич», деливший небольшую стоянку с черным «Мерседесом» ря-дом с трехэтажным кирпичным особняком. Он со скучающим видом дошел до околицы, огляделся по сторонам и торопливой походкой заспешил к лесу.
Пять минут спустя он набирал телефонный номер «Хрипатого».
--Ну как дела? – спросил «Хрипатый» после короткого обмена приветствиями.
--Я нашел их. Вечером можно брать.
--Возвращайся. На трассе – ресторан «Встреча». Там я буду тебя ждать.
--До встречи во «Встрече», – хохотнул «Мраморный» и нажал клавишу отбоя.
Желтая «копейка», поскрипывая рессорами по ухабистой грунтовке выбралась на шоссе и резко увеличила скорость. Гул двигателя заглушал пение магнитолы. Раздели-тельная полоса, трассирующим пунктиром мелькала на сером полотне асфальтовой ленты дороги и, на мгновение исчезнув под днищем, появлялась в зеркале заднего об-зора, убегая дальше и скрываясь за горизонтом. За окном мелькали остроконечные пи-ки елей. Наконец, вдали показалось одноэтажное здание придорожной ресторации, уютно пристроившееся среди стволов хвойных исполинов.
«Жигули» сбросили скорость и повернули на стоянку, на которой одиноко стоял черный «Фольксваген-Пассат». «Мраморный» вышел из машины и двинулся к стеклян-ной двери.
В сумраке зала стояли несколько пустующих столиков. Лишь за стоящим в даль-нем углу сидел «Хрипатый» и самозабвенно расправлялся с грудой шашлыка. Он брал из тарелки куски, покрытые густой кровью соуса и отправлял их в рот. «Мраморный» двинулся к столику. «Хрипатый» сделал большой глоток из высокого, покрытого мелким бисером влаги, стакана, наполненного кипящим углекислотой ледяным «Нарзаном».
--Есть хочешь? – спросил он, поставив стакан на белоснежную равнину стола.
«Мраморный» кивнул и через минуту у их столика замерла длинноногая офици-антка, словно овчарка в ожидании команды «фас». В ее глазах читалась высшая сте-пень готовности к действию. «Мраморный» провел пальцем, отмеченным пятном ма-шинного масла, по списку блюд, молча ткнул в несколько названий «перстом указую-щим», лизнул пятно на пальце и вытер его о штаны. Когда он поднял глаза юная нимфа сферы обслуживания уже телепортировалась на кухню. «Мраморный» окинул взглядом зал и хищно ощерившись, произнес:
--Я выследил их. Можно вызывать бойцов и давить это мусорское гнездо.
«Хрипатый» тщательно пережевал очередной кусок мяса, приложился к стакану и наконец изрек:
--Я сообщил обо всем Вовану. Он остался доволен. Только на то, как мы завалим япошку хотел посмотреть «Папа». Так что расслабляйся: пей, кушай и дожидайся на-чальства. – Он выговаривал слова так же тщательно, как пережевывал пищу.
«Мраморный» пожал плечами и откинулся на спинку стула. Прошло еще минут де-сять и официантка принесла заказ. Когда она слегка наклонившись выставляла на стол тарелки «Мраморный» заметил, что помимо длинных ног девушка обладала еще одним не менее прекрасным в своем роде достоинством скрываемым только легкой блузкой и теперь соблазнительно проглядывавшим сквозь просветы между пуговками. Его лицо расплылось в похотливой улыбке. Девушка проследила его взгляд и, густо покраснев и поправив блузку, шагнула от стола. «Мраморный» схватил ее за руку:
--Не спеши, красавица! Может, поболтаем!
--О чем? – недоуменно захлопала глазами официантка.
--Да ладно девочку то корчить.
--Отпусти ее! – вступился «Хрипатый». – Заткнись и ешь.
--Да ты че, «Хрипатый»?! – возмутился неудавшийся «Ромео».
--А че? – спросил «Хрипатый» голосом, в глубине которого затаилась угроза.
--Да ладно-ладно. – И «Мраморный» неохотно отпустил запястье побледневшей от страха девушки. Та благодарственно кивнула «Хрипатому» и скрылась за дверью кухни.
--Чего ты лезешь? – спросил «Мраморный» переходя с возмущенного тона на примирительный.
--Мы приехали дело делать, а не светиться. Ты же делаешь все чтоб тебя здесь запомнили.
--Извини, брат, не подумал, – «Мраморный» виновато опустил глаза. Секунду по-медлив он приступил к еде.
XXVII
Сергей запарковал машину рядом с «Мерседесом» Дмитрия и повернул ключ в замке зажигания, выключая двигатель. Мотор несколько раз чихнул и затих. На мгнове-ние опустилась тишина, (уши, огрубевшие от автомобильного шума, настраивались на нежную музыку звуков природы) сквозь которую прорвался щебет птиц, шелест ветерка в кронах деревьев, поскрипывание ветвей под тяжестью наливающихся плодов. Сергей открыл дверцу, сделал большой вдох ( от свежего, не отравленного городским смогом воздуха, пахнущего пряным ароматом сохнущей травы и листьев, закружилась голова) и поставил ноги на хрусткий гравий площадки для автомобилей.
Обернувшись он посмотрел на Виктора, который стоял закрыв глаза и запрокинув голову.
--Хорошо! – наконец выдохнул Ким и подмигнул Сергею.
К ним подошел Марат, довольно попыхивающий презентованной Дмитрием тол-стой гаванской сигарой. Его лицо сияло, как натертый о валенок пятак.
--А пойдемте я вас на бильярде обставлю! – предложил он обоим.
--На каком еще бильярде? – недоуменно спросил на него Сергей.
--Там на третьем этаже бильярд размером с Большую Спортивную Арену! – вос-хищенно ответил Марат, и его глаза блеснули, как у ребенка, впервые увидевшего ком-байн.
В это время открылось окно на первом этаже. В нем показалось улыбающиеся ли-цо Екатерины.
--Эй, мальчики, – крикнула она. – Мне кто-нибудь поможет на кухне?
Все трое с готовностью повернулись.
--Простите, ребята, это меня, – подмигнул Марат и, широко улыбнувшись и пома-хав рукой Екатерине, крикнул в ответ: - уже иду, дорогая!
Екатерина озорно улыбнулась и скрылась в полумраке комнаты.
Марат легко взбежал по ступеням крыльца и вошел в дом.
--Давай разгружаться, – предложил Виктор.
Сергей кивнул и открыл багажник. Они вынули из машины сумки, удочки в чехлах и двинулись к дому. Поднявшись на последнюю ступеньку крыльца, Сергей оглянулся. Мимо ворот проходил человек в старых армейских штанах и с бейсболкой на голове, которую украшала надпись «Калифорния». Он со скучающим видом прошел мимо во-рот, посмотрел на машины на площадке, задержав на секунду взгляд на «Москвиче» (на мгновение на его лице появилась довольная улыбка) и, насвистывая себе под нос, двинулся дальше.
--Похоже у меня паранойя! – произнес Сергей обращаясь к Виктору.
--С чего ты это взял?
--У меня от самой Москвы чувство, что за нами следят. Вот и сейчас, прохожего видел? Мне показалось, что в нем что-то не так.
--Ты имеешь в виду этого шабашника?
--А с чего ты взял, что он шабашник? – удивился Сергей.
--Все очень просто! Во-первых: поселок здесь маленький, значит все должны друг друга знать, а этот даже не кивнул в знак приветствия. Во-вторых: народ здесь живет зажиточный, поэтому в таком старье, в которое одет этот никто одеваться не будет. И в-третьих: до ближайшего населенного пункта не меньше десятка километров.
--А это ты с чего взял? – недоумевал Сергей.
--Когда мы ехали, я смотрел карту.
--Тогда остается для успокоения совести узнать у кого работают шабашники, – по-дытожил Сергей.
--А оно тебе надо? – усмехнулся Виктор. – Ты можешь хотя бы на день забыть о работе?
--Пожалуй ты прав! – закончил Сергей и, перешагнув порог, вошел в дом.
XXVIII
«Хрипатый» доедал вторую порцию шашлыка, когда в дверях показался хозяин ресторана.
--Даша! – обратился он к официантке. – Зайди ко мне.
--Зачем, Зураб Вахтангович?
--Поговорим о твоих обязанностях. Ты же сегодня первый день?
Девушка кивнула.
--Так вот, я хочу ввести тебя в курс дела.
Он бросил вожделенный взгляд на ее бедра и скрылся за дверью, ведущей во внутренние помещения.
Дарья принесла «Мраморному» очередной заказ.
--Не ходи туда, – в полголоса сказал «Хрипатый», перегнувшись к ней через стол.
--Я не могу, – ответила девушка, разгрузив поднос. Улыбнувшись, она направи-лась следом за хозяином ресторации.
Минут через пять, после того как за ней закрылась дверь, «Хрипатый» поднялся.
--Ты куда? – спросил его «Мраморный».
--Пойду, гляну, как там наша девочка.
--Ну-ну, если что – зови.
«Хрипатый» вошел в дверь, на которой висела табличка «Посторонним вход вос-прещен» и оказался на кухне. Небритый повар, резавший мясо, посмотрел на вошед-шего и, сжав покрепче в руке рукоять ножа, двинулся ему навстречу.
--Ты далеко собрался? – спросил он у «Хрипатого».
Тот улыбнулся в ответ, вынул из-за пояса пистолет, навел его на небритую физио-номию и отеческим тоном бросил побледневшему повару:
--Работай молча, не лезь куда не просят и жизнь твоя будет долгой и радостной!
Повар отошел к столу и с усердием принялся за работу.
«Хрипатый» подошел к двери с надписью «Директор» и бесшумно открыл ее.
--Я сказал: раздевайся, – раздался злобный возглас хозяина заведения. Он зава-лил девушку на диван и рванул блузку. Пуговицы градом посыпались на пол. Блузка распахнулась, обнажая упругую девичью грудь.
В этот момент широкая ладонь «Хрипатого» ухватила гордого потомка горцев за волосы и отшвырнула в противоположный угол комнаты.
--Не так быстро, орел! – зловеще ухмыльнулся «Хрипатый», поднимая пистолет.
--Не стреляй, брат! – всхлипнул кавказец, растерявший свою гордость в момент короткого перелета из одного конца комнаты в другой.
--Какой ты мне брат, сволочь чернозадая? – процедил сквозь зубы «Хрипатый» и, повернувшись к девушке, спросил: – Тебе переодеться есть во что?
Та кивнула, утирая слезы.
--Переодевайся и возвращайся в зал, а с твоим начальством я потолкую.
Девушка вышла. «Хрипатый» повернулся к испуганному «магнату общепита».
--На сладенькое потянуло? – участливо спросил он и неожиданно коротко размах-нувшись ударил Зураба Вахтанговича по лицу тяжелой рукояткой пистолета.
Хозяин ресторана, вскрикнув, рухнул на пол. Между пальцев ладони закрывшей лицо струйками побежала кровь.
--Теперь ты трижды подумаешь прежде чем решиться на подобное.
Несчастный сплюнул на пол осколки зубов и улыбнулся поредевшей улыбкой.
--Я буду бывать у вас каждую неделю. Упаси тебя Бог обидеть здесь еще кого-нибудь. Завалю! – и он прижал ко лбу ресторанного босса холодное дуло пистолета. Потом щелкнув рычажком предохранителя, «Хрипатый» переложил оружие в другую руку и спрятал его за поясом. – Удачи! – И он вышел из кабинета.
XXIX
Пятый день Такеши Майеда сидел у окна этой пропахшей клопами квартиры и на-блюдал за парадным дома напротив, в котором жила его последняя жертва. На истер-том и засаленном диване лежала разобранная виолончель, рядом, прислоненный к сте-не выставив на показ кроваво-красное тканевое нутро стоял футляр. На коленях Майе-ды поблескивал меч. Такеши задумчиво поглаживал холодную сталь, жаждущую крови, и не отрывал взгляда от улицы.
К подъезду напротив подкатили два внедорожника: «Мерседес-Гелентваген» и «Линкольн-Навигатор». Телохранители осмотрели округу, окинули взглядами окрестные крыши и дали свое «добро» в портативные рации.
Машинально смахнув с клинка остатки шлифовальной пудры, Такеши сжал в ла-дони удобную, покрытую полосками кожи рукоять.
Дверь подъезда распахнулась и оттуда в окружении охраны вышел тот кого Таке-ши ожидал все эти дни. Хлопнули дверцы джипов и машины, оставив в воздухе облачка сизого дыма выхлопов, двинулись в путь.
Такеши не спеша вложил в ножны клинок, смахнул невидимую пылинку с лацкана пиджака строгого костюма, висящего на «плечиках», снял его с одинокого гвоздя, вбито-го в стену и стал одеваться.
Затянув узел галстука, он мельком взглянул в свое отражение в зеркале. Потом Такеши взял со стола небольшой прибор, открыл крышку и нажал кнопку включения. Экранчик прибора засветился и показал схему московских улиц, по которым в северо-западном направлении двигались две красные точки. Такеши закрыл прибор, собрал виолончель, спрятав в ней меч и направился к двери. Сбежав по бетонным ступеням исписанного скабрезностями подъезда, он вышел через скрипнувшую доводчиком дверь, сел подержанную «Тойоту» и, поставив на приборную доску включенный «нави-гатор», отправился за светящимися на экране точками.
XXX
Солнце медленно скатывалось по небосклону. Зацепившись на мгновение за вер-хушки деревьев, оно двинулось дальше. Прошло еще несколько часов и огненный диск наполовину скрылся за линией горизонта. К «Встрече», мягко шурша шинами по пыль-ному асфальту, подкатила вереница «иномарок». Открылись дверцы и из машин стали вальяжно выходить бритоголовые молодчики. Последним из «Гелентвагена» вышел «Папа».
Распахнулись двери придорожного заведения и из них вышли «Мраморный» и «Хрипатый». «Папа» протянул им для пожатия руку, потом по отечески похлопал «Хри-патого» по плечу и с довольной улыбкой произнес:
--Молодцы, ребятки, справились. Теперь прижмем этих гнид, чтоб не повадно бы-ло с «братвой» тягаться. Сейчас всем отдыхать, а ночью займемся делом.
Он приглашающе указал на ресторан.
Через минуту прибывшая команда уже размещалась за столиками. К «Хрипатому» подошла Дарья, сопровождаемая сальностями не блещущих интеллектом «братков». «Хрипатый» обнял девушку за талию и, почувствовав, как напряглось ее тело, шепнул ей на ухо:
--Не бойся, я тебя не трону. Так надо, чтоб кто-то другой не начал приставать к те-бе.
Девушка посмотрела ему в глаза и неуверенно положила свою руку на его плечо. Шутки поутихли.
--А клевую девочку себе «Хрипатый» отхватил, – заметил один из бритоголовых.
--Ты свои замечания оставь при себе! – оборвал его «Папа».
Девушка немного успокоившись взяла поднос и двинулась на кухню.
XXXI
Последние лучи солнца лизали темнеющий небосвод, подкрашивая багрянцем пенку облаков. На смену бездонной голубизне, которая таяла на западе, с востока под-нималась такая же бездонная чернота ночи. Цвета смешивались, словно на палитре художника, раскрашивая небесный свод во все оттенки синего, который тонул в гори-зонте, отступая под нашествием черного.
Во дворе дачи Дмитрия на пластиковых стульях у мангала, в чреве которого вспы-хивали желтым пламенем ярко красные угли, в компании хозяина дома сидели Сергей и Виктор. На пиках шампуров из нержавеющей стали шипело, истекая соком, жарящееся мясо шашлыка. Мужчины прикладывались к высоким стаканам, наполненным рубино-вым вином, и вели неспешную беседу.
--А куда это Катюша пропала? – вдруг спросил Сергей, бросив взгляд на давно опустевший стул.
--Они с Маратом пошли в дом поиграть на бильярде, – ответил Дмитрий.
--Вот так всегда, кто-то развлекается, играя на бильярде, а кто-то должен жарить мясо. На бильярде играют они. – И Сергей подошел к мангалу и принялся поворачивать шпажки шампуров.
--Что ты ворчишь, как дед? – улыбнулся Виктор.
--А может я правда старею?
--Ты постареешь сразу после того, как себе признаешься в этом. – Виктор поднял глаза к ясному звездному небу.
Дмитрий крутанул колесико зажигалки и фитиль блестящей «Зиппо» вспыхнул го-лубовато-желтым язычком пламени. Щелкнула гильотинка, подрезая кончик сигары. Дмитрий прикурил и запыхал словно Турксибский паровоз. Красная звездочка уголька медленно двинулась к губам, сжигая пергамент табачного листа. Звездочке огонька си-гары подмигивали мерцающие звезды в небе, а с высоты третьего этажа на созвездие углей в мангале смотрели электрические звезды светильников бильярдной.
Костяные шары под ударами кия сталкивались и разлетались, ударялись цветны-ми боками о борта, влетали в лузы и оставались там, мерно покачиваясь в гамаках се-ток. Марат чертыхался, усиленно натирал кий и руки мелом, но это не помогало, он безнадежно проигрывал пятую партию, как проиграл перед ней еще четыре.
--Ни нервничай ты так. Ведь не корову проигрываешь! – подбодрила его Екатери-на.
--Да уж, не корову. Но ты задеваешь мою мужскую гордость, – с напусканой оби-дой произнес Марат.
Екатерина подошла к нему, притянула за пояс шорт к себе и нежно поцеловала в губы.
--Это для поддержания твоей гордости! – и она вновь отошла к столу.
--Катя, моя гордость говорит, что ее надо бы еще поддержать, – улыбнулся Марат, приближаясь.
--Это в тебе не гордость говорит, а что-то другое.
--Что бы это ни было, но оно мне говорит, что пора бы сменить игру!
Марат обнял Екатерину за талию и привлек к себе. Их губы слились в страстном поцелуе. Марат стал медленно расстегивать пуговицы на блузке Екатерины. Его губы лаская спускались по подбородку, шее. Язык коснулся упругой, напрягшейся от возбуж-дения груди, тронул ее темно-розовые бутоны, которые набухли под лаской.
--По-моему, эта игра несколько отличается от предыдущей, – прошептала Екате-рина, сдерживая стон.
--Все можно исправить. – Марат поднял ее и положил на бильярдный стол.
Избавившись от остатков одежды, они отдались чувствам, предавшись бурной страсти.
XXXII
--Все, ребята, пора за работу! – произнес «Папа» поднимаясь из-за стола. – Не за-будьте отблагодарить гостеприимных хозяев за хлеб-соль.
--А мы еще увидимся? – спросила Дарья «Хрипатого». Ей понравился этот силь-ный, грубоватый и в тоже время мягкий и добрый мужчина.
--Обязательно увидимся, – ответил он и был награжден поцелуем в небритую ще-ку.
На улице взревели моторами машины.
--Мне пора! – сказал слегка смутившийся «Хрипатый» и не оглядываясь вышел на улицу. Он запрыгнул в «копейку» «Мраморного», оставив свой «Фольксваген» на стоян-ке у ресторана.
В свете фар, колонна «легковушек» двинулась по ночному шоссе. Впереди, над-рывая двигатель, неслись «Жигули» «Мраморного». В салоне звучало «Радио «Ретро», на волнах которого Юрий Антонов выводил о крыше дома своего. «Хрипатый» и «Мра-морный», перефразировав припев, горланили в две глотки:
--Мы – «крыша» дома твоего!
Фары выхватывали из темноты пунктир разделительной полосы, круги, квадраты и треугольники дорожных знаков, которые наряду с остальной дорожной геометрией, яр-ко светились люминесцентной краской. Наконец колонна подъехала к повороту и свер-нула на грунтовку. Потрясясь по кочкам, машины выехали на поляну и остановились. Из тайников «братки» вынули оружие. В свете луны поблескивали вороненым металлом пистолеты, помповые ружья и пара автоматов Калашникова. «Бойцы невидимого фрон-та» деловито проверяли оружие, лихо щелкали затворами не хуже «Железного Арни». «Мраморный» положил на плечо новенький «Ремингтон» и двинулся вперед, указывая дорогу.
Пробравшись сквозь кусты боевики подошли к недостроенному дачному поселку и разделились на несколько групп. Осмотрев незаконченные коробки домов, бандиты за-легли, ожидая приказа о штурме.
XXXIII
Екатерина вскрикнула от наслаждения, содрогнувшись всем телом, и в изнеможе-нии откинулась на зелень сукна бильярдного стола. Марат, тяжело дыша, лег рядом. Они лежали в окружении разноцветных шаров подставив обнаженные тела лучам элек-трических солнц, которые играли в бисерных капельках пота.
--Ты – самый лучший мужчина на свете! – шепнула она, нежно прикасаясь губами к мочке его уха.
--Да брось ты, правда что ль? – озорно улыбнулся Марат.
Екатерина, с наигранной обидой отодвинулась от него.
--Я же пошутил, – засмеялся Марат и обнял ее.
--Пить хочу! – вздохнула Екатерина и поднялась со стола.
Легко соскочив на пол, она потянулась с грацией кошки. Тени легли на обнаженное тело, подчеркнув плавные изгибы и сделав его еще соблазнительнее и желаннее. Она накинула на плечи блузку и прошла к бару. Сквозь тонкую ткань просвечивал силуэт высокой груди, подтянутого живота и крепких бедер.
--Тебе чего-нибудь налить? – спросила Екатерина, наполняя бокал искрящимся и пенящимся шампанским.
--Пива, если можно.
--Как это не романтично, – бросила она, сделав капризное лицо, и тут же громко рассмеялась.
В дверь постучали.
--Ребята! Вообще-то мы вас ждем! – раздался голос Дмитрия.
--Уже идем! – ответила Екатерина, начиная одеваться.
Через десять минут они уже садились за большой стол, уставленный блюдами с разнообразной снедью и всевозможными бутылками.
--Ну, наконец-то, и года не прошло, – усмехнулся Сергей и, указав на батарею бу-тылок, добавил, обращаясь к Екатерине: – Что будет пить наша прекрасная дама?
--Шампанское, – ответил за нее Марат и ее бокал наполнился шипящей жидко-стью.
--Остальные, я думаю, не откажутся от водочки. – Сергей отвинтил крышку с зале-деневшей бутылки. Прозрачная водка, булькая, перетекала в хрусталь рюмок.

XXXIV
С шоссе на грунтовку съехала подержанная «Тайота». Выключив фары и обогнув поляну заставленную иномарками «братвы», она скрылась в густом кустарнике. Минут через десять на поляну, крадучись, вышел Майеда с мечом за плечами, одетый в чер-ный мешковатый костюм. Его лицо закрывала тканевая маска с прорезью для глаз. В этот раз на бедре висел пистолет с глушителем. Он подошел к «Гелентвагену» и дос-тал из-под крыла радиомаяк.
--Кто тут шляется? – послышался голос и из соседней машины высунулся здоро-вяк.
Такеши вскинул пистолет и дважды нажал на спуск. Первая пуля пробила сердце здоровяка, вторая вошла в висок сидящего в темноте салона с сигаретой в зубах и вы-несла ему мозг, забрызгав им стекла. Такеши огляделся по сторонам и скрылся в кус-тах.
XXXV
После второго тоста Сергей поднялся.
--Пойду на крыльцо, покурю.
Он вышел в холл, достал из пачки сигарету и, открыв дверь, шагнул в прохладу ночи. Выключатель на крыльце зажег лампочку, которая залила желтым светом двор. По забору мелькнула тень и в ту же секунду в нескольких сантиметрах от головы Сер-гея в стену врезалась, выбив град осколков, пуля. Он рухнул на пол, вваливаясь обрат-но в холл.
--Все на пол! – крикнул Сергей.
Автоматная очередь разнесла оконное стекло в мелкие осколки. Дмитрий, со всей возможной для его тучного тела резвостью, рванул к большой красной кнопке у двери. Когда он вдавил ее замки бронированной входной двери щелкнули, а по окнам пополз-ли, закрывая их, стальные рольставни.
--Это удержит их минут на десять, – сквозь грохот выстрелов крикнул Марат. – Нужно оружие!
--У меня неплохая коллекция охотничьего оружия, – ответил Дмитрий и добавил: - Все зарегистрировано.
--Какая разница. Когда поджаривают задницу о регистрации можно забыть.
--Тогда на чердаке, у слухового окна, на треноге стоит отреставрированный пуле-мет «Максим» с четырьмя коробками патронов. Я купил его, как историческую ценность, – смущенно произнес Дмитрий.
--Патроны тоже, как раритет? – улыбнулся Марат.
--Без них не продавали.
--Как бы то ни было, это сейчас самая большая ценность в доме, – подытожил Сергей. – Где вход на чердак?
--Катя, покажи.
Екатерина с Сергеем побежали по лестнице наверх.
Дмитрий отодвинул деревянную панель, открывая оружейный сейф, в котором рядком в козлах стояли охотничьи ружья. Там было все от двустволок до нарезных ка-рабинов. Марат взял Симоновский карабин, взвесил его в руке, вставил магазин и пе-редернул затвор. Дмитрий зарядил помповый «Винчестер» и, взяв патронташи для се-бя и Марата, двинулся на второй этаж.
--Вить, ты идешь? – обратился Марат к Киму.
--Вы идите, я догоню, – ответил Виктор, вынимая из чехла посох, с которым нико-гда не расставался. Вынув из него меч, он переоделся в камуфляжный костюм, который привез для рыбалки, одел на ноги кроссовки, взял из сейфа десятизарядную «Сайгу» двенадцатого калибра с увеличенным магазином, по всей видимости, сделанной по специальному заказу и ступил на ступени лестницы ведущей на второй этаж.
Виктор осторожно подошел к разбитому пулями окну и на мгновение выглянул на-ружу. Из кустов грохнул выстрел. Пуля расщепила деревянную раму. Виктор вскинул ружье, трижды в ответ нажал на спуск и нырнул под защиту подоконника. Кусты ответи-ли молчанием. Виктор выглянул. Тишина.
«Похоже я попал» - подумал он и прижав к груди меч выпрыгнул из окна в темноту ночи. При приземлении приклад больно ударил по затылку. Перекатившись через спи-ну, Виктор вскочил на ноги и, пригнувшись, побежал к замолчавшим кустам. Продрав-шись сквозь сплетения ветвей, в свете луны он увидел распростертое на земле тело. Кровавые пятна расплылись вокруг дыр у плеча на животе и в груди. Остекленевшие глаза уставились в звездное небо.
Виктор тронул тело стволом ружья, отбросил подальше оружие погибшего и скрылся во тьме.
XXXVI
Тем временем Сергей с Екатериной были уже на чердаке.
--Ну! Где эта супермашинка для стрижки кустов, – усмехнулся Сергей, оглядывая чердак.
У дальней стены, под тканевым чехлом, на треноге стоял монстр, разработанный в конце позапрошлого века. Сергей сбросил ткань и открыл крышку на пулемете.
--Анка! Патроны давай! – крикнул он.
--Чего? – не поняла Екатерина
--Я в роль Чапая вживаюсь, – ответил Сергей. – Патроны, говорю, давай!
Екатерина принесла металлическую коробку.
--И сгоняй за водичкой, – распорядился Сергей.
--Сушнячок? – язвительно поинтересовалась Екатерина.
--У меня нет, а вот у него может наступить. – И он похлопал пулемет по настволь-ному кожуху.
Еще минут через пять Екатерина принесла пятилитровую бутыль питьевой воды.
--А вы, однако, жируете, – заметил Сергей, наливая воду в кожух. – Я такую воду только по праздникам пью.
--Подготовив пулемет к стрельбе, он дернул затворный рычаг, разбил стволом стекло и нажал на спуск. Очередь прошила забор.
--Мать твою! У них пулемет! – раздался вопль из-за забора.
--Про пулемет ты прав, а вот мать здесь ни при чем, – пробурчал Сергей, давая еще несколько коротких очередей.
XXXVII
У окна верхнего этажа неотделанного дома напротив, на старой деревянной бочке перевернутой дном вверх, словно Наполеон на барабане, в окружении телохранителей сидел «Папа» и руководил передвижениями своих «войск».
--Этот пулемет… – начал он.
В этот момент в окно влетела шальная пуля и впилась в стену, выбив шрапнель битого кирпича. Телохранители пригнулись. «Папа», брезгливо поморщившись, смахнул с пиджака от Валентино пыль, буркнув под нос:
--Так можно костюм испортить. – И хорошо поставленным голосом продолжил: - Этот пулемет…
Пулеметная очередь ударила в окно. «Папа» рухнул на пол и уткнулся лицом в груду мусора.
--Да заткните вы этот чертов пулемет, – истерично закричал он.
Охрана открыла огонь по слуховому окну, в котором стоял пулемет. В ответ длин-ная очередь разнесла раму.
--Идиоты! – взвизгнул «Папа», пробирающийся ползком к приставной лестнице, ведущей вниз. – Неужели было непонятно, что он ответит.
XXXVIII
Такеши бесшумно прокрался сквозь заросли и вышел к окруженному дому. Бойцы, расстреливающие дом всеми имеющимися калибрами, были настолько увлечены своим занятием, что совершенно забыли обо всем. Этим не преминул воспользоваться Майе-да. В нескольких шагах от кустов, в которых затаился японец, спиной к нему сидел ав-томатчик. Такеши двинулся к нему, крепко сжимая в руке меч.
Автомат, выпустив пунктир свинца в обороняющийся дом, умолк. Стрелок отсо-единил пустой «рожок» и ощутил как сильные руки ухватили его за подбородок и воло-сы на затылке.
Такеши резко крутанул голову автоматчика. Хрустнули позвонки, и обмякшее тело рухнуло в траву. Отбросив в густую траву автомат, Майеда огляделся по сторонам и прислушался.
Издалека, со стороны шоссе, послышался вой сирен. Звук приближался, растека-ясь во мраке предрассветных сумерек, отражался от домов и деревьев, сперва едва различимый за грохотом выстрелов, потом все более слышный в наступающем зати-шьи. Стрельба смолкла. Паника, врываясь в мозг, заставляла бросать оружие и искать спасения в бегстве.
XXXIX
--Виктор Степанович, – осторожно обратился к «Папе» один из телохранителей. – Менты едут, валить надо.
--Я без тебя разберусь, что надо, а что не надо, – вспылил «Папа», но потом, не-много успокоившись, согласился: – Поехали.
В окружении телохранителей, он двинулся к поляне, где были оставлены машины.
XXXX
Взмах мечом и очередная обезглавленная жертва, извергая фонтан крови из рас-сеченных артерий, дрожа в конвульсиях, рухнула на землю. Такеши вытер о труп окро-вавленное лезвие меча и опустился на колено, вслушиваясь в окружающие звуки. Со стороны домов послышался шорох множества ног по прошлогодней листве. Такеши лег на землю и ползком двинулся навстречу. Приблизившись, он затаился в кустах.
Вскоре из-за деревьев показалась группа людей, среди которых была последняя мишень «русского турне» Майеды. Такеши напрягся, лихорадочно соображая, как изба-виться от толпы телохранителей.
XXXXI
Бритоголовый Владимир, который несколько дней назад поручил «Мраморному» и «Хрипатому» слежку за японцем, сидел в зарослях дикой малины близ поля заставлен-ного машинами «братвы». Некоторое время спустя, в плотном кольце охраны, на поля-ну вышел «Папа». Владимир поднял вороненый ствол «ТТ», тщательно прицелился и нажал спуск. Грохнул выстрел. Один из телохранителей схватился за рук, пробитую пу-лей. Остальные среагировали немедленно: двое прикрыли собой «Папу», остальные бросились к бурно разросшейся малине, в которой скрывался стрелок.
Владимир вскочил и рванул в лес, слыша, как над головой свистят пули преследо-вателей.
XXXXII
Майеда в первое мгновение не поверил своей удаче. Потом, дождавшись когда увлеченная погоней охрана скрылась в лесу, вскинул пистолет и дважды выстрелил. Прикрывающие собой главаря телохранители, рухнули, как подкошенные.
XXXXIII
«Папа», увидев смерть своих охранников, почувствовал себя пойманным в ловуш-ку зверем. Он попытался кричать, но из сдавленного страхом горла не раздалось ни единого звука. Из кустов вышел японец, облаченный в черную, мешковатую одежду с обнаженным мечом в одной руке и с пистолетом в другой. Неожиданная слабость в ко-ленях заставила «Папу» опуститься на землю. Слабая надежда затеплилась, когда ра-неный в руку телохранитель попытался подняться, и угасла после того, как пистолет японца выплюнул очередную пулю, которая пробила голову несчастному охраннику, отправив его душу на аудиенцию к архангелам.
--Не надо, – пролепетал «Папа».
Японец улыбнулся ему теплой, сочувственной, почти дружеской улыбкой и ударил ногой в лицо.
«Папа» опрокинулся на спину, чувствуя, как лицо заливает густая, горячая кровь. Голова загудела словно большой церковный колокол. Сильная рука ухватила его за во-лосы и волоком потащила в лес. Пересчитав спиной бессчетное количество бугрящихся узлами, стелящихся словно гигантские змеи корней, «Папа» оказался под сенью вет-вей, сплетенных в навес природой. Сквозь гул в голове, появившийся вновь после вто-рого удара, он услышал, словно издалека, непонятные слова.
XXXXIV
Виктор, крадучись, шел среди уносящихся ввысь колоннами стволов елей, при-ближаясь к поляне с запаркованными машинами. Неожиданно среди ветвей показался японец, волокущий за волосы свою жертву. Крепко сжав в ладони рукоять меча, Виктор двинулся к ним.
XXXXV
Такеши затащив свою жертву в глубь леса, посмотрел на этого ставшего жалким от страха человека и, наслаждаясь своей властью и безнаказанностью нанес ему вто-рой удар ногой в лицо.
--Не так быстро! – раздалась за спиной фраза сказанная на японском языке.
Такеши оглянулся и увидел человека с самурайским мечом, похожего на себя, словно отражение в зеркале. Майеда вскинул пистолет и нажал на спуск. Раздался су-хой щелчок. Обойма была пуста.
Такеши отбросил ненужный пистолет, поднял меч, взявшись за рукоять двумя ру-ками, и приготовился к бою. Его противник сделал то же самое. Они медленно двину-лись по кругу, словно исполняя ритуальный танец, напоминая друг друга движениями. Одна и та же мысль их посетила почти одновременно. Они были пусть дальними, но родственниками, и один из них должен был умереть.
--Брось меч! – произнес Виктор. – Я не хочу тебя убивать! Я не хочу чтоб на моих руках была кровь родича!
--Тогда сделай себе сэппуку*, как это должен был сделать твой предок в войну, – ответил Такеши. – Я даже соглашусь быть твоим кайсяку*.
--Что ж, тогда мы будем драться.
--Дерись и умри с честью! – улыбнулся Такеши и сделал резкий выпад.
Окрестности наполнились звоном скрещивающейся стали. Противники наносили удары, блокировали выпады, отходили и наступали.
«Папа» воспользовавшись схваткой скрылся в ближайших кустах.
--А теперь ты точно умрешь! – прорычал Такеши, обращаясь к Виктору. – Из-за те-бя я упустил свой последний заказ!
В бешенстве он стал наносить удар за ударом. Улучив момент Виктор сделал вы-пад, вонзив лезвие в бедро противника. Такеши рухнул на землю, покрытую ковром хвои. Виктор сделал шаг назад, готовый в любое мгновение продолжить схватку. Его противник попытался подняться опираясь на меч, но снова рухнул на колени.
--Прошу прощения, но я не могу продолжать бой. Дабы не умереть с позором, прошу тебя быть моим кайсяку, – стараясь говорить ровным голосом произнес Такеши.
--Это будет для меня большой честью, – ответил Виктор с поклоном.
Такеши обнажил торс, ослабил пояс, взял меч и вонзил его себе в живот. Виктор, стоящий чуть позади с занесенным для удара мечом, ждал сигнала. Наконец Такеши резко отвел в сторону правую руку, и меч Виктора обрушился на его шею, отделяя го-лову от тела.
--Стой! – раздался окрик за спиной.
--Что ты сделал? – выпалил запыхавшийся от бега Сергей. – Ты зачем его убил?
--Он сам себя убил, – угрюмо ответил Виктор. – Я просто помог ему сделать это с честью.
XXXXVI
В это время прибывший отряд ОМОНа заканчивал сортировку бандитов по грузо-викам. К Марату подошел, облаченный в камуфляж, омоновец с погонами майора на плечах.
--Я смотрю, вы ребята без приключений, как без пряников. А из-за чего эти уроды – произнес майор, кивая на загружающиеся грузовики – устроили здесь маленький Аф-ган?
--А ты у них спроси.
--А я спросил. Лопочут что-то про какого-то японца и про какой-то пулемет.
Марат достал сигарету.
--Дай прикурить.
Майор щелкнул зажигалкой.
--Так ты мне расскажешь?
--О чем? – непонимающе спросил Марат.
--О японце и о пулемете.
--Не знаю. Я ничего не видел.
--Ну-ну, – улыбнулся майор, и повернувшись к своим подчиненным скомандовал: – По машинам!
Взревели двигатели и грузовики, сверкнув забранными решеткой окошками в пер-вых лучах рассвета, двинулись в сторону шоссе. На подъездной дорожке остались Ма-рат и Екатерина. Они стояли на фоне рассвета полуобнявшись в ожидании приезда ко-манды экспертов. Через минуту к ним подошли Сергей и Виктор.
--Ну, как дела, ребята? – спросила Екатерина.
--В лесу еще четыре трупа, – выдохнул Сергей. – Три «телка» и японец, которого мы искали.
--А японца-то кто убрал?
Виктор медленно поднял глаза.
--Похоже «братва» с ним разобралась! – ответил Сергей, опережая Виктора, кото-рый молча опустил взгляд.
XXXXVII
Сквозь лес, спотыкаясь об торчащие корни, опираясь на отломанный от повален-ной ели сук, брел «Хрипатый». Его правая штанина пропиталась кровью, нога, пробитая пулей, не слушалась. «Хрипатый» шел наугад, обходя поселки и держась в стороне от дорог, подальше от злополучного дачного поселка туда, где по его мнению, находилась Москва. Он был в пути уже несколько часов. Боль притупилась, осталась лишь нечело-веческая усталость и желание спать. «Хрипатый» сделал еще несколько шагов и упал. Его сознание провалилось в пучину забытья.
Очнулся он, лежа в постели. Его правая нога, сдавленная бинтовой повязкой, не-выносимо болела. Из соседней комнаты до него донеслись два голоса, женский и муж-ской. Мужской был ему незнаком, что заставило насторожиться. А вот женский «Хрипа-тый» где-то слышал, правда не помнил где.
Голоса стали приближаться и вскоре в дверном проеме показалась девушка, сле-дом за которой шел мужчина. В девушке «Хрипатый» узнал Дарью из придорожного ресторана.
--Пациент проснулся, – улыбнулся мужчина.
--Ты кто? – с недоверием спросил «Хрипатый».
--Это мой брат Иван, – ответила Дарья. – Он – хирург.
--Что с моей ногой?
--С ногой все в порядке, – успокоил Иван. – Пулю мы вынули. Сил наберешься и сможешь бегать.
--Я свое отбегался! – хмыкнул «Хрипатый».
XXXXVIII
Прошел год. Он был пересыщен событиями.
Виктор вернулся на Сахалин с новыми настенными часами, на которых блестела табличка с выгравированной благодарностью от министра внутренних дел.
Сергей получил повышение, а Марат с Екатериной премии. Деньги были с пользой потрачены в ближайшем кафе.
Дмитрий получил страховку и отреставрировал свой особняк.
«Папа», после продолжительного процесса был обвинен в трех убийствах ( у него на даче нашли меч, которым были убиты «Банщик», «Китаец» и Такеши Майеда и кото-рый кто-то ему удачно подбросил) и отправлен на вырубку леса на бескрайных таежных просторах.
Бритоголовый Владимир был застрелен в своей постели, после того, как выясни-лось, что фокус с мечом его рук дело.
«Хрипатый», воспользовавшись внутренними «разборками» отошел от дел. Он женился на Дарье и открыл небольшую автомастерскую, которая приносила неболь-шой, но стабильный доход.
Жизнь текла своим чередом, словно большая река: спокойно – на равнинах лада и взаимопонимания, бурно – на перекатах житейских проблем. Время от времени в се-мейное гнездо «Хрипатого» заглядывал «Мраморный» с бутылочкой дорогостоящего «горючего» и сладостями для хозяйки. Разговоры тянулись долго, душевно. Гость за-сиживался допоздна, уходя после полуночи и всегда отказываясь от предложения пе-реночевать.
С наступлением лета «Мраморный» неожиданно пропал.
«Наверное на юга подался», – мысленно попытался успокоить «Хрипатый», сжи-мающую в ледяных объятиях сердце, тревогу.
Прошло две недели. Ранним утром Дарья уехала в больницу, а вернувшись в пол-день объявила «Хрипатому», что вскоре он станет счастливым отцом. Целый день, не-смотря на протесты супруги, он мотался по городу, выбирая кроватку и коляску.
Наступил вечер. В тишине раздалась трель звонка. В это время мог прийти только «Мраморный».
«Хрипатый» с улыбкой двинулся к двери, готовый обнять долгожданного друга. Щелкнул замок и дверь распахнулась под напором пятерых молодчиков. На голову «Хрипатого» обрушилась рукоятка пистолета. Двое нападавших повисли на руках, ли-шая возможности двигаться.
--Волоките его в комнату! – скомандовал один из молодчиков, по всей видимости старший.
На встречу им вышла Дарья.
--Что здесь происходит? – с негодованием спросила она.
--Заткнись, сука, – и резкий удар наотмашь свалил ее на пол.
«Хрипатый» рванулся, но сильные пальцы впились в запястья.
--Не рыпайся! – раздалось над ухом.
--Кто вы такие? – выдавил из себя «Хрипатый» сиплым от бессильной злобы голо-сом.
--Вот это разговор! – хмыкнул старший. – Еще не забыл, как с «Мраморным» и Во-ваном «Папу» «мусорам» сдали?
--Что ты мне паришь? – вспыхнул «Хрипатый». – Чтоб не было «беспредела» по-ехали к «Папе», побазарим.
--Не до базаров «Папе». Он в тайге в «кичмане» чифирит. Заботу о тебе он нам поручил, а мы найдем тебе уютное местечко на подмосковном кладбище. А баба у тебя ничего.
--Не трогайте ее.
--Да ладно, пусть хоть перед смертью вволю натешится.
«Хрипатый» рванулся. Его швырнули на ковер, выкручивая руки до скрипа в суста-вах. Один из молодчиков уперся ему в спину коленом и ухватив за волосы поднял голо-ву.
Старший бросил отбивающуюся Дарью на постель. Двое его подручных прижали ее к кровати.
--Ну что позабавимся? – ощерился старший, расстегивая джинсы.
--Оставьте ее! – прорычал «Хрипатый». С уголков глаз у него сорвались хрусталь-ные бусинки слезинок, и, оставив на лице два мокрых, извилистых, блестящих следа, упали на пол.
--Да успокойся ты! Смотреть тоже будет интересно, – захохотал старший, срывая с Дарьи одежду.
Она лягнула его ногами.
--Держите ей ноги!
Дарью обездвижили и старший, навалившись всем телом, стал ее насиловать.
«Хрипатый», рыча, попытался вырваться. Колено сильнее уперлось в позвоночник.
--Смотри, тебе понравиться! – раздалось над ухом. Ладонь с силой сжала волосы, когда он попытался отвести взгляд.
Старший сжал в ладони подбородок Дарьи.
--Ну что, девочка, нравятся настоящие мужчины?
Она вывернулась и укусила его за руку.
--Ах ты, сука! – вскрикнул старший, увидев на руке кровь.
Он схватил подушку и прижал ее к Дарьиному лицу. Девушка стала извиваться, задыхаясь.
--О-о-о! – закричал старший, содрогнувшись всем телом в экстазе.
Руки Дарьи в последний раз сжали измятую простыню и затихли. Жизнь оставила ее тело, уступив место смерти, пришедшей словно сладкий сон после долгих мучений.
«Хрипатый» собрал всю волю в кулак и рванулся. Один из тех, кто держал его, от-летел к стене, ударился об нее головой и, потеряв сознание, затих. Второму «Хрипа-тый» сломал шею.
--Держи его! – закричал старший, выхватывая пистолет.
Стул, брошенный через комнату ударил его в грудь. Пистолет выпал, со стуком ударившись об пол.
Через минуту, отправив оставшуюся пару в глубокий нокаут, «Хрипатый», наконец, добрался до оружия. Всадив в голову каждого молодчика по пуле, он подошел к крова-ти, опустился на колени, прижал к губам холодную руку мертвой жены и беззвучно за-плакал.
--За что? – хрипло обратился он к деревянному распятию с серебряным Христом, которое висело над дверью.
Христос молчаливо и безучастно смотрел на него, равнодушный к земным про-блемам.
«Хрипатый» поцеловал Дарью, поднял с пола пистолет, прижал ствол к виску и бросил прощальный взгляд в окно.
Восток окрасился румянцем новой зари, как бы говоря, что река жизни продолжает течь, и даже если кто-то ее покидает, на его место приходит другой. Так было, так есть, так будет вовеки веков.