- Ну вот мы и пришли. - от толчка, жертва просто влетела в комнату, с трудом успевая переставлять "стреноженные" ноги.
- Да перестань трусится. Ну прям, лист осиновый. Аж противно. Ну чего трусишся-то. Боисси ? Прально боисси. Бойся. Сильно бойся. Потому что я сейчас. Ух, что я сейчас с тобой сделаю.
Глаза жертвы, точнее один глаз, второй давно заплыл и не открывался, расширился от ужаса.
- Так. Не стовбычь на середине. Проходи. Присаживайся. Вот и стульчик для тебя спецом приготовил. Удобный такой, стульчик. Давно ждёт тебя. - пытался усадить на старый, венский стул, стоящий недалеко от балконной двери.
- Ну чего упёрся. А ? Чего говорю упёрся ?! Стул не кусается. Пока. А там, посмотрим. Тут я хозяин и повелитель. Моя, территория. - отирая со лба испарину, достал из под дивана моток колючей проволоки.
- А, черт. Укололся. Больно, елы-палы. Чуешь, гадёныш. Для тебя припас. - стараясь больше не колоться, приматывал, чуть не плачущую, жертву к стулу.
- Ну вот и ладушки. - с удовлетворением смотрел на проделанную работу. - Ну теперь можешь дёргаться скока твоей душонке угодно. Не хочешь ? Колитса, да ? Это хорошо. Может теперь поймешь, что и другие, не чурки деревянные. И нам от уколов больно бывает. Щас ещё кое чего покажу. Порадую.
Зловеще улыбаясь полез под диван. Чем то там гремел. Железно и страшно.
- Вот, смотри, что тебя ждёт. - с гордостью распахнул, извлечённый из темноты поддиванного пространства, пыльный чемодан.
- Гляди. Вот это гвоздик. - злорадно вертел перед носом гвоздь-сотку.
- И он не одинок. Там, - указал за спину, в сторону чемодана, - много его братищек-близняшек. А ещё шурупчики. Хочешь, покажу-познакомлю ? Что головой мотаешь ? Не хочешь, стало быть ? Я правильно понял ? А придётся, познакомиться. Придётся.
Жертва задрожала, издавая через нос мычащие звуки (рот был тщательно залеплен скотчем). Колючка, тут же, впилась многочисленными шипами в тело.
Не обращая внимания на стенания, снова шарил в чемодане, доставая из его, казалось бездонных недр, всё новые ужасы.
- Вот. Гляди. Пасатижыки. Я специально их зазубрил. Чтоб понимаешь, площадь была побольше. А вот это, мне друг хирург презентовал. - что-то жуткое, хромированно-нержавеющее блеснула в солнечном луче, проскользнувшем в полумрак комнаты, сквозь неплотно задёрнутые, тёмно-кровавого цвета, шторы. - Я не знаю, что это и зачем. А тем более, название мне неизвестно. Я ж не дохтир. Я ж дисигнер. Да что я тебе говорю. Ты и сам знаешь, кто я такой. Тока вот не боялся клевать и плевать. А зря. Ей-ей, зря не остерёгся.
Жуткий инструмент с грохотом пропал в чреве чемодана.
- А ещё, я для тебя, всяких разных иголок-булавок, несметное количество припас. И шприцев, для инъекций. Подкожных и внутримышечных. И стоматологических клещей. Зубья буду дёргать.
- Э, э, э. Ты мне прекращай, "ласты клеить" раньше времени. Мало того, что измывался, думая, что не подвержен наказанию, так ты, гадёныш, раньше времени "уйти" хочешь, паразит недодавленный. - немного волнуясь, что может лишится удовольствия, ткнул под нос жертве флакончик с нашатырём.
- Очухался ? Ну вот и ладушки. Я рад. Чес слово, рад, что не скопытился раньше времени. Это был бы перебор. Не справедливо, одним словом, было бы. Как вспомню, твои "булавки под ногти", так аж кровь вскипает, от желания отомстить. Так отомстить. Страшно. Жестоко. Что бы другим не повадно было. - аж затрусило, от гнева и вожделения.
- Всё. Не могу больше я на тебя смотреть. Сил нет, видеть эту рожу, мерзопакостную. Как ты меня уже достал. Как достал. Даже пытать и мучить перехотелось. Страшно становится, что помру от радости. Я тебя лучше сразу кончу. Барбекю сделаю.
Жертва страшно побледнела, задёргала челюстями, стараясь разлепить рот и заорать, призывая помощь. Но всё было тщетно. Скотч держал рот "на замке" мёртвой хваткой.
- Вот. Смотри, что я тебе готовил напоследок. - стоя на пороге комнаты, показывал пятилитровую, пластиковую канистру.
- Знаешь, что тут ? Бензин ! Вот что. Сейчас я тебя спрысну и будет барбекю.
Открутив крышку, закружил вокруг стула, тонкой струйкой поливая жертву, следя, чтобы ни миллиметра не осталось сухим.
- Ну вот и всё. Финиш. Финита ля комедия, как говорят в Одессе. - достал зажигалку и сигарету.
- Перекурю, пока ты пропитываешься как следует, и "в дальний путь" отправлю. - отойдя подальше прикурил, выпуская струю вонючего табачного дыма в сторону жертвы.
Всем своим видом жертва олицетворяла мольбу. Пыталась мычанием в нос произнести стенания о пощаде и прощении, в купе с посулами, больше так, никогда не делать. Оставшийся глаз тонул в потоке слёз. Но всё было напрасно.
- Всё. - бросил окурок под ноги и растоптал. - Пришел, сладкий миг отмщения. За себя. За других, кого я не знаю, но кто наверняка пострадал, от твоей звездатости и нимбоноскости. Тех, кого ты унижал, за их огрехи и ошибки. Невзирая ни на что. Ни на то, что делалось всё от души. Старались, чем могут, сделать этот мир лучше. Может и плохо получалось у них. Может быть. Но они, и я в том числе, только учимся. Нет, чтоб помочь. Отвести в сторону, чтоб никто не видел, и указать, на ошибки и недочеты. Так нет. Хотел славы непреклонного борца с "мещанством" и "безвкусицей". Небось при это гордился, какой ты маститый и ученый. Забыл, пёс шелудивый, как сам, когда-то, начинал. Забыл, гад, про грабли и шишки. Или испугался, что подвинут ? Можешь не отвечать. Всё, что ты можешь сказать, я знаю. Одни испуганные сопли и ничего вразумительного. Я устал от тебя. Прощай, вражина.
Чиркнул зажигалкой и отскочил от вспыхнувшего, жаркого пламени.
* * *
Достав сигарету, прикурил от огня, чувствуя, как напряжение и злость уходят. Приходит умиротворение и спокойствие.
Маленькая, наспех скомканная в форму человеческого тела бумажка, прикрученная к игрушечному стульчику, корчилась и извивалась, пожираемая пламенем. Пепел падал на дно пепельницы и там, испуская тонкие, голубоватые струйки дыма, догорая гас.
"Жертва" исчезла очень быстро.
Вместе с последней искрой, погасли и гнев, и неприятие. Теперь можно было спокойно, рассудительно, прочитать критику и рецензии. Читать, не опасаться, что сорвёшься, наделаешь глупостей, порождённых первым впечатлением. Пропуская прописные истины и мудрость, более подготовленных "сотоварищей".
Вздохнув поглубже, как перед прыжком с вышки, подошел к компьютеру и набрал адрес сайта.
Всё-таки за мудрость и знания, приходится платить. Иногда даже очень высокую цену.
Главное, быть к этому готовым и остаться человеком.
Вовремя отбросив обиды, прислушаться и услышать.
Но главное, остаться Человеком.