Итак, состоялось. Вчера узкому кругу широкой публики был официально представлен наш сборник.
Не буду писать о том, что эти глянцевые, в твёрдом, между прочим, переплёте книги содержат, потому что об этом уже было писано-переписано много-много раз. Первый том синий, второй - сиреневый… На полке будет смотреться красиво.
Собрали нас в малом зале ЦДЛ. Стулья, стулья, стулья, сцена. Три микрофона, перед сценой стол и, как не странно, опять же стул.
Народу собралось тьма-тьмущая. Примерно пятая часть зала наполнилась друзьями, подругами и родственниками заинтересованных лиц. Мои, например, заняли шесть мест. Причем, из этих шести трое – неизвестные читатели, пришедшие поглядеть на просто-Галицкую. Сей факт, будучи вскрытым, произвёл на меня наиглубочайшее впечатление и сделал окончательно счастливой. Неизвестный читатель, спасибо тебе, дорогой!
Нас посетили журналисты, писатели, литературоведы, редакторы, критики и сочувствующие им любопытные.
Нас хвалили. Все, кому было предоставлено слово. Мнение тех, кому не предоставили, неизвестно, но попробовали бы они!
На лестнице, ведущей в мужской туалет, в окружение то и дело подбегающих писательниц и мужчины Каринберга стоял и курил тонкие коричневые, распространяющие незабвенный аромат сигареты, Брат Алов. Он был весел и чуточку пьян. Он дарил особам, любимым им особо свои книги, наполняя акт дарения неким особенным смыслом, который произвел на меня совершенно особое впечатление (это называется тавтология!). Автографы мэтр надписывать отказывался, мотивируя это тем, что глупостями заниматься не собирается. Принципиально.
Мэтр как всегда был прав! Подписав пятнадцатую книгу, я уже серьёзно жалела, что не имею таких замечательных принципов.
Славка метался туда-сюда, делал серьёзное лицо, хмурил брови, командовал супругой, раздавал указания, занимался ценообразованием.
Славка сказал речугу. О своём творческом пути. Из варяг… Пардон, из Германии через Бразилию в Москву. Или через Аргентину. ПРОЗА.РУшная тусовка заскучала – Славкин творческий путь мы знаем уже почти наизусть. Непосвященные млели и восторженно аплодировали.
На этот раз Славкина нашейная бабочка поражала своей желтизной и крапинками. Я вообще думаю, что Славкины бабочки надо накалывать на планшеты и показывать в музеях мира!!! Но люблю я Славку не только за его бабочки! Бабочки – это не главное. Главное – внутреннее содержание. Славки, а не его бабочек.
Все «именинницы» были прекрасны! И пусть Хелью умирает от скромности, если ей уж так хочется, но я буду стоять на своём – всё без исключения были прекрасны! Оля Чука пришла в бандане и кофточке с широким декольте, Элка рыжим фонариком носилась как угорелая и не хотела писать автографы, но её заломали, уломали и заставили. Удивительно, но теперь и я знаю, что рыжим к лицу оранжевое. Все остальные тоже в чём-то пришли, но я эгоистично не запомнила в чем именно. Мы, как примерные отличницы расселись в первых рядах правого сектора. И лишь Хелью откололась, примкнув к левоцентристам. Именно поэтому таким сложным, хлопотным и трудоёмким стал для маньяков-коллекционеров труд по сбору подписей. Ещё сложнее для читающей публики оказалось определять кто есть кто, так как все мы ну совершенно не похожи на фотографии, размещённые на задней стороне обложек двухтомника.
Люди! Нам танцевали настоящие индийские храмовые танцы! Мужчина с подведёнными глазами и телом таким гладким, как будто его свежевыбрили и умастили какими-то специальными маслами для пущего сияния кожи. Красив танцор был неимоверно и выделывал глазами, руками, ногами и всем туловищем такие выкрутасы, что аж дух захватывало. Я смотрела и переживала за свет-нашу-Зиночку. И за Терезку тоже. Им бы этот пОцанчик понравился бы обязательно! Но их не было… Такая потеря для литературного сообщества!
Потом нам играл струнный квартет. Мужчин почему-то не разглядела, но вот девушки… Они блистали голыми плечами и поражали воображение синевой бальных платьев с пышными юбками. Что играли не знаю, оба раза убегала к Брату Алову покурить. Не потому что не люблю струнные квартеты, а потому что люблю покурить с Братом Аловым в ауре его ароматов.
Ещё нам пел Алексей Караковский. Очень милый, я бы даже сказала, очаровательный молодой человек в очках и с гитарой. Поёт своё и неплохо. С ним пришли две красотки. Одна со скрипкой, вторая с гитарой. Они нам спели ещё и втроём что-то тоже своё, как сейчас помню, о лете.
Выходил смешной старичок… Склероз не позволяет мне назвать его по ФИО. Знаю точно – известный писатель. Старичок зачитывал отрывки из Славкиной книги, восторгался, мигал глазами в полнейшем умилении, странно хихикал и говорил что-то о либодО. Что такое либодО я не знаю. И моё либИдо промолчало, видимо оскорблённое…
Ещё выступал владелец издательства «Эльф». Вальяжный мужчина в шёлковом чёрном костюме и тоже чёрной рубашке. Зачитывал поздравления от всяких писательских союзов западного дальнего и не очень дальнего зарубежья. Вызвал всеобщий восторг. В особенности тем, что не умеет читать. То есть вообще. Даже по бумажке. Сорвал бурю аплодисментов.
Рассказ Ст. Фурты, названия которого я не помню читала с выражением и придыханием в нужных местах седая тётенька – тоже актриса. Рассказ был о любви и о чудо-младенце. Все умились, некоторые прослезились.
Еще выступал шикарный мужчина – актёр театра им. Станиславского. Он прочёл восхищённой публике рассказ Анны Рулевской «Воздвиженский и Аушвиц». В самом конце я с трудом удерживала слёзы…
Потом выпустили меня. Естественно, удержаться и не нарушить Славкины планы я не могла – стервозность – штука неистребимая… Вышла и сразу заявила, что вот просил меня Слава «долго вас веселить, но я добрая и поэтому просто коротко всех растрогаю». По-моему, это было гениально! Зачитала я миньку под названием «Счастье».
Брат Алов заглядывал в зал эпизодически, да и то лишь по персональным приглашениям, поэтому наверняка не слышал моего выступления, сделанного сквозь слёзы, вызванные только что прочитанным рассказом Анны Рулевской. А все подумали, что это я так эмоционально читаю свою собственную миньку. Хорошо, что Брат Алов не видел этого безобразия и ничего не подумал вовсе!
Я тоже сорвала бур. аплодисментов, чем была несказанно довольна.
Надо сказать, что книги раскупались, как… (тут штамп!).
Причем, сначала по 80 р. каждый том в отдельности, а потом за 150 р. за оба.
Славка – фиговый математик. Те, кто затоварился книгами в самом начале, крупно погорели. Я лично на пятьдесят рублей! Просто ужас! В этом мире нет справедливости!
В фойе работали замечательные книжные лотки. Я купила за 180 руб. толстенный том сочинений Леонида Филатова. Если кто не понял – это я хвастаюсь.
Ровно в 21 – нуль и ещё раз нуль нас из зала выгнали.
Люди!!! Ко мне подбежала дама и сказала та-а-акое… хнык…, она сказала… хнык…, она сказала, ох, она сказала, что я – гений, что я пишу… хнык…, как Толстой… Никто и никогда прежде не оскорблял так круто моё литературное тщеславие! Нет, я, конечно, подозревала, что пишу кое-как, но не до такой же степени!
Зато другая очень рыжая девушка по имени Саша, страшно похожая на Элку, но не Элка сказала, что просто меня любит и приехала специально… хнык… на меня поглядеть… хнык… А я подло завертелась, сбегала покурить, потом попудрить носик, потом… и даже автографа ей не дала! Саша, прости меня!!!
Сделали групповое фото. Видимо на обложку какого-нибудь литературного журнала. На фотографии были запечатлены: Станислав Фурта, Андрей Ермаков(хозяин издательства «Эльф»), Элла Дерзай, Ольга Витальская(Чука), Шура Борисова, Хелью Ребане, Анна Рулевская, Анастасия Галицкая. Для красоты в центре композиции был установлен Алексей Караковский с гитарой.
Мария Полянская, к сожалению, отбыла до того.
Желающие могут получить сию историческую фотографию за небольшую плату.
Когда я уже готовилась к побегу из ЦДЛ, мне представили живого Сэма Дьюрака, которого я на радостях принялась целовать, даже не поинтересовавшись, а надо ли ему это… Теперь вот стыдно за несдержанность моих восторженных чувств… Ну, а что вы хотите, если сия легендарная, загадочная личность давно вызывает во мне неподдельное восхищение своим литературным творчеством. Так как познакомиться ближе времени не было, могу только сказать, что Сэм есть на самом деле и даже с усами и бородкой. И этот непреложный факт, несомненно, не может не порадовать всех его поклонников и поклонниц.
Потом много пили… Это как водится. Меня увезли на авто домой, а оставшиеся буянили ещё часа два в нижнем буфете. Говорят, что пили коньяк, спирт, вот(д)ку, текилу и соки-воды и всё в неограниченном количестве. Чем закусывали, не говорят. Рассказывают, что под звон украденных из-под самовара стаканов спевали Славка и Лёшка Караковский. Ещё брешут, что не могли никак открыть бутылку с томатным соком, чтобы сотворить кровавую Мэри на принесённом Элкой спирту, но могучий Сэм сделал пассы и всё-таки её открыл. Ещё говорят Элка допилась до ... (снова штамп!) ... и, надев поверх своих оранжевых одежд только что подаренный мексиканский сарафанчик с ярко-зелёными цветами на чёрном поле, плясала джигу. Но уж в это я не верю!
Надо считать, что литературная тусовка состоялась в лучшем виде и вполне традиционно. К сожалению, не состоялось ни одного мордобития или какого другого членовредительства.
Кстати… Лиснерпа наш любимый тоже присутствовал и был бодр и весел. Очки ему очень к лицу! Ещё приехали Дмитрий Владимиров, Света Лана, jane, Ферро Фелли и ещё куча народа… так нам и не представившаяся.
Хорошие люди умеют радоваться за других. И это хорошо!