* * *
- Нет, это – просто кошмар какой-то! – Аллочка всхлипывала в трубку, икала и сморкалась.
Так, все ясно. Очередной ухажер испарился с горизонта. Лена несколько раз вдохнула-выдохнула, как перед прыжком в воду, и спросила:
- Мне зайти?
- Ну… Если я тебя, конечно, не очень отвлекаю… Но ты просто не представляешь, как мне нужна сейчас помощь!
- Хорошо, иду, - обреченно вздохнула она и повесила трубку.
Она с сомнением посмотрела на свои видавшие виды домашние джинсы, на левом колене которых уже начинала расползаться дыра, и махнула рукой – идти-то всего через лестничную площадку, Аллочка жила напротив.
- Нет, Лена, ты просто представить себе не можешь, что случилось! – хлюпала носом соседка.
- Ну почему же, - пожала плечами гостья. – Догадываюсь. Михаил дематериализовался?
- Да, - потрясенно кивнула Алла. – А как ты догадалась?
Ну, для этого вовсе не нужно быть Спинозой или Шерлоком Холмсом. Дело в том, что Аллочка, существо возвышенное и неземное, с периодичностью раз в месяц смертельно, по гроб жизни, влюблялась. Причем нравились ей мужчины физически крепкие, рослые. Эдакие знойные мачо с пылающими страстью очами. И попадались преимущественно не обремененные высшим образованием и излишним уровнем культуры. Зато полностью укомплектованные повышенной кобелистостью, самомнением, эгоизмом и эксклюзивными требованиями к обслуживанию собственной персоны. В общем, в данный момент имел место быть очередной танец на граблях.
- Что, снова борщ? – полюбопытствовала Лена.
- Нет, мясо по-французски, - горестно вздохнула хозяйка. – Он сказал, что это не стала бы есть даже дворовая собака, не говоря уже о кошках.
Наверное, все-таки был прав, подумала Лена. Потому что Аллочка могла сутки напролет рассуждать о поэзии серебряного века, но при этом приготовить что-нибудь мало-мальски съедобное была просто не в состоянии. И как можно ухитриться настолько испортить хорошие продукты? Талант! Правда, кофе варила она просто изумительно. Кстати!
- Слушай, Алла, а кофе у тебя есть?
- Да, конечно!
Ну, хоть отвлечется немного, подумала Лена.
И в самом деле. Алла принялась шуршать, молоть зерна, распространяя по маленькой кухне одуряющий, несравненный аромат. Вскоре кофе был уже сварен и разлит в крошечные фарфоровые чашечки, появились сигареты и пепельница.
- Я вот что, Лена, думаю. Меня кто-то сглазил или проклял!
Гостья промычала нечто нечленораздельное, что с одинаковым успехом можно было бы истолковать и как согласие, и как возражение.
- Ну, ты же сама видишь, как все получается! Стоит только познакомиться с хорошим парнем, как все идет кувырком!
- Ну…
- Вот именно! И я наконец решилась что-то с этим делать!
- И что же?
- Знаешь, - Аллочка почему-то перешла на шепот, хотя никого кроме них в квартире не было, - я решила сходить к ведьме!
Мирно попивавшая кофе Лена подавилась, закашлялась и только спустя минуту с горем пополам просипела:
- Че-е-ево?
- Ну, как это они сейчас называются? Колдуньи, экстрасенсы.
- А-а-а…
- Мне тут дали адресок одной такой вот тетеньки. Совсем недалеко от нас. Только…
- Что? – уже нормальным голосом спросила Лена.
- Только вот я одна как-то боюсь. Ты не могла бы съездить со мной?
Еще чего! Хватит того, что я каждый раз работаю бесплатной жилеткой, подумала Лена. Только этого мне не хватало!
Но, посмотрев в эти бездонно-голубые, незамутненные прозой жизни глаза, совершенно неожиданно для себя ответила:
- Да, конечно!
* * *
«И снова явится миру красавица с глазами-хризолитами, черная, как южная ночь и такая же таинственная и загадочная. Одетая в завитки, словно юный ягненок, будет она прекрасной, как сама жизнь. И будет ее потомство многочисленно и отмечено талантами всевозможными, и суждено ему славу снискать огромную и власть над всякими помыслами…»
Это великое пророчество знал каждый малыш. И вот оно сбылось, и у самых обычных родителей, имени которых даже и не знает история, появились волшебные дети.
В этот мир пришла Лэммхен.
Опекаемые, которые ищут всему только им одним понятные объяснения, принялись всплескивать руками и говорить о какой-то мутации.
Нет, ну надо же, чушь какая! Они не могут без того, чтобы не вывернуть буквально наизнанку даже самые простые и очевидные вещи!
А ведь на самом деле все очень просто – произошло то, что должно было произойти.
И быть бы посему, да уж больно страшно звучали слова о власти, которую обретет их род. Власть над помыслами? А ну как речь идет о том, чтобы отобрать корону у ее законных наследников? И опять же, таланты, которые могут помочь в этом деле…
А ситуация в той стране и так была не простая – на верховную власть претендовали несколько династий. И споры между ними не утихали уже несколько десятилетий. А тут – появление нового рода, предсказанного легендами…
Понятное дело, что буквально сразу же бывшие соперники объединились, и, забыв прежние распри, всеми силами и средствами, не брезгуя и откровенно подлыми, стали бороться с потомством великой Лэммхен и почти уничтожили ее род. Кто-то загадочно погиб, кто-то остался без наследников, а многим пришлось эмигрировать, в том числе – и в Великую Восточную страну. А уж когда среди них, кучерявых красавцев, появились такие, как она, подобные снежно-белым ягнятам, в силу своего цвета имеющие уже все права на престол, стало и попросту опасно.
И ее родители приняли трудное, но верное решение. Они дали дочери прекрасное образование, которое позволило бы ей вести самостоятельный образ жизни, а потом отправили ее еще дальше, спрятали в Маленькой Западной стране, осколке прежней Великой Империи, оставили ее под охраной и защитой… совершенно необычной Опекаемой!
* * *
- Представляешь, - торопливо бормотала Аллочка, - ее даже зовут Эльвира, как в кино! Помнишь?
Ну, как же не помнить! Фильм «Эльвира – повелительница тьмы» прошел широким экраном и, надо сказать, оставил после себя впечатление.
Давно это было. Но все равно воображение рисовало эдакую знойную брюнетку, современную Клеопатру, увитую змеями. Которая царила и властвовала в полутемных из-за курящихся благовоний чертогах, где на стенах висят чучела крокодилов и пучки волшебных трав, а на полках стоят банки с заспиртованными или сушеными ящерицами и жабами…
- Вот, теперь – направо и во двор, - показала дорогу Алла.
Ни дворца, ни, тем более, чертогов. Обычная панельная девятиэтажка. Вот так вот гибнут мифы, подумала Лена. Скрипучий вонючий лифт, стеная и жалуясь на жизнь, с горем пополам доставил их на девятый этаж. Трясущейся ручонкой Аллочка нажала на кнопку звонка.
Дверь приоткрылась…
- А ну, Жаба, быстро на место, сейчас получишь у меня! – более чем экспрессивно произнес какой-то смутно знакомый голос.
Начало было обнадеживающим. Если уж чертогов нет, то жабы все-таки имеются в наличии.
- Здравствуйте, вы – Эльвира? Я Алла, я звонила вам, я по рекомендации Тамары Алексеевны, - затараторила Аллочка.
Тут, наконец, дверь открылась полностью, и глазам гостей предстала… Она!
- Элька! – оторопело пробормотала Лена. – Ты?!
- Ле-е-енка!
Аллочка, позабыв закрыть рот, только и делала, что крутила головой, глядя то на одну, то на другую.
И в самом деле, на легендарную повелительницу тьмы бывшая однокурсница Лены, голубоглазая пухленькая блондинка с копной вьющихся волос, не походила даже отдаленно.
Когда в конце концов выяснилось, кто к кому и зачем пожаловал, Эльвира занялась Аллочкой, а Лена была препровождена на кухню и оставлена в обществе двух очаровательных белоснежных кошек – пушистой «персиянки» Пухи с янтарными глазами и совершенно необычной, плюшевой Жабы. Той самой, которая первой выскочила навстречу.
- Ну, что, звери? У вас тут курят или как?
- Муррр, - сказала Пуха, и Лена восприняла это как согласие.
Тем более, что Жаба тут же забралась к ней на колени.
* * *
- Проверь, что это за она, - царственно бросила Пуха.
- А почему всегда я? Чуть что – я!
- А ты – младшая.
- Зато я более знатная!
Пуха демонстративно уставилась в окно сквозь Жабу, словно бы и не замечая ее.
- Ну, ладно, ладно, - примирительно промурчала та. - Но мне ведь тоже хочется нормального кошачьего отношения к себе уважения, в конце концов!
Жаба вспрыгнула на колени гостье, стала моститься, перебирая лапками, и мурчать, настраиваясь. Наконец, улеглась с самым довольным видом, закрыла глаза, и Пуха, белой мохнатой горой возвышающаяся на краю стала, вздрогнула, когда чужие, незнакомые мысли достигли ее восприятия…
«…почти не изменилась за это время. Надо же, кто бы мог подумать! И это – после квантовой механики и спецкурсов по лазерной спектроскопии.
Интересно, а по специальности она работает еще или уже нет? Надо будет спросить. А ведь если бы не случайность, так ведь и не встретились бы! А сколько наших вот так вот потерялись?
И все-таки, все-таки, все-таки… Если бы кто сказал, что Элька нонче подвизается в качестве ведьмы, я б живот надорвала со смеху. Да и вообще… Ну, бабка какая-нибудь в глухой деревушке, которая на воду шепчет – куда ни шло. Но деушка с высшим образованием, инженер-физик – и такое!
Ага, сушеные мыши, хрустальные шары, понимаешь ли… Жаба – и та кошачьего племени.
А, может, она просто голову дурит таким вот дурочкам, как Аллка? Зарабатывает себе денежки в качестве приварка к, прямо скажем, небольшой инженерской зарплате, а?
Да нет, непохоже это на нее, факт. Посмеяться-пошутить она всегда любила, это верно. А вот воспользоваться слабостью или даже глупостью ближнего к собственной выгоде – нет, такого за ней не водилось. Впрочем, времена меняются и люди – тоже…
Ну, сколько она там может возиться? Я же тут просто изведусь от любопытства! Да и кофейку бы…»
Жаба привстала на лапки, потянулась и снова улеглась.
- Ну, и что дальше? – спросила Пуха.
- Да, ничего особенного. Что-то там думает о том, что на ужин сготовить да как там на работе. В общем, личное. Нас не касается.
- А если коснется? – настаивала Пуха.
- Да не бойся ты, я там маячок поставила – если она снова о ком-то из нас будет думать, я сразу же услышу.
- А вообще – как?
- Вообще – нормально, - Жаба лениво приоткрыла один глаз. – Все бы такие были, как она – можно было б думать только о приятных вещах. О куриной печенке, например…
Пуха мечтательно замурлыкала, а Жаба, посапывая, только было свернулась клубочком, как что-то заставило ее сначала настороженно оттопырить ухо, а потом и вовсе вскочить.
- Что такое? – забеспокоилась Пуха.
- А вот с той, второй, с которой сейчас наша Опекаемая, далеко не все так благополучно. С судьбой, с жизнью творится что-то непонятное.
- Витаморы?
- Что ты, - небрежно махнула хвостом Жаба. – Витаморы могут преследовать неделю, максимум – месяц. А потом нападают и уничтожают. А тут – дело давнее, с самого рождения, если не раньше. Да, очень похоже, что началось еще с предков по женской линии. Сеть судьбы запутана просто ужасно, а кое-где даже порвана – это ей от матери такое наследство досталось.
- Как ты думаешь, настройка поможет?
- Должна по идее, - Жаба принялась в задумчивости вылизывать лапку. – Поживем – увидим!
* * *
- Значит, так и сделаем, - донесся до кухни голос Эльвиры. – Выполните эти мои рекомендации и приходите, начнем работать.
- Обязательно, - пробормотала Аллочка, пятясь в коридор.
- Только позвоните предварительно, чтобы я была дома!
- Конечно, конечно, - кивнула «пациентка», продолжая пятиться. – Скажите… Эльвира Викторовна, а… Э-э-э…
Эльвира в недоумении уставилась на гостью, ожидая, когда та разродится чем-нибудь членораздельным.
- Вот понимаете… Ну, в общем… Вам же нужно заплатить, наверное?
- В обязательном порядке, - улыбнулась хозяйка.
Ага, инженерная зарплата, понимаешь ли, подумала Лена. Как же, как же!
- А… А когда вам платить? – проблеяла Аллочка, для которой финансовые вопросы были такой же возмутительной прозой жизни, как и ежедневная готовка, а потому необходимость их решения доводила бедолагу почти до обморока.
- И сейчас, и потом, - продолжала улыбаться хозяйка.
Аллочка совсем сникла, но за кошельком все-таки полезла:
- А… А сколько?
- Самую маленькую купюру, которая у вас найдется, - Эльвира уже откровенно потешалась. – Поймите, я не зарабатываю этим себе на жизнь. А деньги, даже чисто символическая мзда, нужны для того, чтобы моя работа не была напрасной.
Аллочка неуверенно протянула пять рублей:
- Хватит?
- Ну, конечно же!
Купюра полетела в здоровенную то ли вазу, то ли конфетницу, стоявшую тут же, в прихожей, на полке, в груду таких же ничего не стоящих бумажек.
- Да, Алла, последний вопрос. Вы – как? Сами домой доберетесь? А то я бы хотела похитить у вас Елену – мы сто лет не виделись.
- Конечно же! – пролепетала Аллочка и выпорхнула за дверь.
- Уфф, - вздохнула хозяйка. – Кофе будешь?
- А как же!
- Ну и чудо ты ко мне притащила, - Эльвира наполнила чайник и поставила его на плиту. – Полный комплект всякой гадости, в том числе и наследственной. Она – кто?
- Неземное создание и по совместительству – моя соседка, - пожала плечами Лена. – Только вот это она меня к тебе привела. Я-то понятия не имела, что ты – это ты.
- Емко сказано, - хмыкнула колдунья.
- Ну, в смысле, я даже предположить не могла, что за прошедшие годы с тобой произошли такие метаморфозы! Кстати, может, расскажешь, с чего это ты сменила лазер на помело?
- Ага, еще и ступа возле подъезда припаркована, - кивнула Эля. – «Форд – Сиерра» называется.
Она немного помолчала, сняла с огня вскипевший чайник и добавила:
- Видишь ли, тут в двух словах не скажешь. А отделываться общими фразами я не хочу. Так что давай пока оставим эту тему, ладно? Тебе кофе?
- Мыгы, - кивнула Лена.
- А я, пожалуй, чайку. А то давление, знаешь ли. Лучше скажи, где ты – как ты – что ты? Все в том же НИИ?
- Нет, конечно! Уже сто лет, как ушла. И вообще переквалифицировалась – нонче я маркетолог. А ты?
- Я тоже уже давно по специальности не работаю, замдиректора частной фирмы…
Были допиты и кофе, и чай, а потом приготовлены снова. Столько ведь времени прошло, как они не виделись! Дети выросли, сыновья у обеих, студенты. А уж сколько всего переменилось в жизни за это время, и вовсе не пересказать.
И ведь не только у них двоих, у остальных тоже. Разметала судьба однокурсников, перетасовала, словно колоду карт, прихотливым веером рассыпала. Очень у многих все пошло кувырком: институты и предприятия закрывались, вот и приходилось выживать, кто как может. Кто-то из ребят занимался бизнесом, некоторые даже довольно успешно. Зато другие как-то потерялись в этой жизни: с трудом сводя концы с концами, едва влачили жалкое существование в дышащих на ладан конторках. Ну, а некоторые продолжали успешно заниматься наукой, защищали всякие диссертации, получали ученые степени. Только вот беда – все это происходило, как правило, за границей…
- Хорошо с тобой, девушка, только вот домой пора уже давным-давно, - вздохнула Лена, ссаживая Жабу с колен. – Да, все спросить хотела, почему у нее имя такое странное?
- Вообще-то она у нас – Забава, - рассмеялась Эльвира. - Киса с такой родословной, что бедная английская королева нервно курит в углу. Порода называется германский рекс. Сначала ее везли в Питер, потом – сюда, и поэтому, а еще и за вечное стремление слинять куда ни попадя, она получила прозвище «лягушка-путешественница». Потом, со временем, первая причина потеряла свою актуальность, зато вторая донимает с каждым днем все больше, и потому лягушка, да еще и путешественница, сократилась до Жабы. Правда, Жабуль?
- М-р-р-р, - сказала Жаба побежала провожать гостью в прихожую, а Пуха только дернула кончиком уха.
- Нет, Элька, ты все-таки неправильная какая-то, – обувая кроссовки, неожиданно произнесла Лена. – Кошки - и те у тебя неправильные.
- Это почему это? – удивилась та.
Жаба замерла плюшевым столбиком, и даже Пуха, продолжавшая лежать на кухонном столе, как показалось Лене, с любопытством приоткрыла глаза. По крайней мере, один так точно.
- Ну, сама посуди: какая из тебя ведьма? Настоящая ведьма должна быть костлявой и горбатой, с носом крючком и злыми глазами, пылающими словно угли. И кошки ей полагаются тоже черные и в обязательном порядке – злобные и хитрые. А ты-то на себя давно в зеркало смотрела? Я уже не говорю про этих, - гостья кивнула в сторону лохматых хозяек. – В общем, не обитель зла, а недоразумение какое-то. Ладно, пока, пошла я.
- Ну, какая ведьма, такие и кошки, - тихонько буркнула Эльвира, закрывая дверь за гостьей.
Или это Жаба промурчала?
* * *
Аллочка снова появилась у Эльвиры через три дня.
- Ну, что? За работу? – Пуха сладко потянулась и спрыгнула на пол.
- Всенепременнейше, - мяукнула Жаба, почесывая задней лапкой за ухом.
С точки зрения стороннего наблюдателя вроде бы ничего особенного не произошло: обе кошки валялись на ковре, как ни в чем не бывало. Ну, разве что глаза были прикрыты, да чуток подрагивали кончики ушей.
Но на самом деле их там вовсе не было, они переместились. То есть в комнате осталась только незначительная часть их сущности, а сами они легко и непринужденно оказались в Истинной Реальности – там, где протекает основная часть жизни каждой уважающей себя кошки. Там, где маленькие пушистые создания могут творить и созидать, отбросив законы логики и самого мироздания…
- Готова? – небрежно бросила Пуха.
- Конечно, товарищ командир, - не преминула съехидничать Жаба. – Смотри-ка, а наша-то Опекаемая сегодня даже яснее выглядит, чем раньше!
И точно. В Истинной Реальности, доступ в которую был практически невозможен для людей, вырисовался светлый силуэт Эльвиры.
- Надо же! Если так пойдет и дальше, можно будет с ней общаться на равных, - задумчиво промурлыкала Пуха. – Ну, или почти на равных.
Эльвира сконцентрировалась, и тут же от ее силуэта в разные стороны протянулось несметное количество тонких серебряных нитей – она, одна из немногих людей, умела вступать в контакт с Истинной Реальностью.
Через некоторое время рядом с ней возник маленький бесформенный комочек – ага, это, безусловно, гостья. Только вот серебряные нити, которые тянулись от него, часто перемежались черными, а многие были оборваны или скручены в причудливые узлы.
- Ого-го! – покачала головой Пуха. – Похоже, за один раз не справимся.
- Ну, глаза боятся, а лапы делают, - философски мяукнула Жаба. – Давай, подключайся, а я – пошла!
Пуха сосредоточилась, выгнула спинку, и тут же ее вибриссы охватило яркое сияние, сполохи которого долетели до серебристых нитей, испускаемых комочком, и сплелись с ним в причудливый узор. Жаба тут же прыгнула на это плетение, прильнув к нему всем тельцем.
- Та-ак, 15-я – сбой, 38-ю переключить на 45-ю, 7-я – проверить контакт, - вещала Пуха.
А Жаба, шустро орудуя своими изящными лапками, молча наводила порядок в «узоре».
- Проверь 13-ю и 22-ю, - попросила она. – Что-то мне они не нравятся.
- Правильно, что не нравятся – нет контакта, - кивнула Пуха. – Так, дальше. 49-я –обрыв, соединить; 25-я опасно переплелась с 78-й – вот откуда ее проблемы! – 63-я, 82-я, 91-я – нормально; 93-я ушла в сторону, а 64-я вообще не доходит.
- Думаю, на сегодня ограничимся первой сотней, - мяукнула Жаба, продолжая приводить в порядок плетенку нитей.
- Конечно, - согласилась Пуха. – За один раз больше ни мы, ни Она не выдержим. 17-ю, 31-ю и 58-ю – удалить, уже давно умерли, только энергию из нее тянут. А в 81-й тоже обрыв. Как все перепутано!
- И не говори! – вздохнула Жаба. - Это ж надо, как ей всю жизнь вот так вот узлом завязало! Ей самой ни в какую не разобраться. Вот и приходится скакать из одного десятка в другой, как блохе!
Через час уставшая Эльвира проводила гостью и отправилась на кухню – выпить чаю и покормить почему-то притихших кошек.
- Хорошо-то как! – муркнула Жаба, с наслаждением уплетая слегка отваренную мойву. – День прошел не зря.
- Что-то я устала сегодня, - промурлыкала Пуха.
- Ну, так ведь это – приятная усталость. Понимаешь, что сделано важное дело. Ну, или хотя бы какой-то его кусок.
- Не пойму я тебя, мелкая, - дернула хвостом Пуха. – Наломалась, как лошадь, и радуешься! А ведь могла бы стать королевой и в ус бы себе не дула! Кошка белого монаршего цвета вкалывает простым инженером – смех, да и только!
- Ну, предположим, ты у нас тоже белая, - пожала плечами Жаба. – Такого же королевского цвета, как и я.
- Скажешь тоже! Да среди моего племени таких белых – как блох на бродячей кошке. Мне даже мечтать о престоле и то смешно. Тут – совсем как у Опекаемых.
- В смысле?
- Ну, у них же вместо цвета – фамилии, - Пуха доела рыбку и принялась сыто вылизываться. - И получается, что Романовых среди них – пруд пруди, да только ни одного принца и нету. А вот ты – другое дело. Если уж не королевой, то хотя бы придворной кошкой могла бы стать!
- Ну вот почему, скажи мне, почему все думают, что я буквально сплю и вижу, как бы захапать какой-нибудь престол, а? Даже ты! – Жаба тяжко вздохнула. – А ведь мне сто лет не нужны все эти интриги и борьба за власть. Мне нравится моя работа. Настройщик сетей судьбы – это не какая-то придворная приживалка. По крайней мере знаю, что недаром ем свой кусок рыбы! А тут… Хоть ты цвет меняй, честное слово!
- И на какой же? – фыркнула Пуха.
- Ну… Не знаю, - Младшая из кошек задумалась. – Например, на черный. А что, быть магом – тоже здорово.
- Ну, ты даешь! Чтобы быть магом, нужно родиться с черной шерстью.
- Не скажи, - возразила Жаба. - Вон, Багира родилась серой, а потом все же в маги выбилась, даже шерсть у нее стала черной. Талант, врожденные способности – это дело, безусловно, хорошее. Но трудолюбие и желание часто позволяют добиться даже большего, чем природные данные. Тут – было бы желание.
Она снова тяжко вздохнула и продолжила:
- Хотя на самом деле мне очень нравится быть инженером, тем, кто я есть. И только об одном я мечтаю – чтобы все остальные это поняли и оставили бы меня в покое!
- Да ладно тебе, - примирительно мяукнула Пуха, - Что на самом деле хорошо, так это то, что наша с тобой работа совершенно не зависит от цвета.
- Это уж точно!
* * *
В блаженной ленивости валялась Лена на диване, почитывая книжку и похрустывая яблоком, когда раздался звонок в дверь. Почти десять уже. Кто бы это мог быть? И без телефонного звонка…
Сунув ноги в шлепанцы, она пошла открывать.
Понятное дело, на пороге стояла Аллочка.
Лена уже совсем было приготовилась к очередному соплеизвержению по поводу еще одной сокрушительной личной драмы и принялась лихорадочно соображать, остался ли у нее с прошлого раза валокордин, как заметила непривычно счастливое лицо соседки.
- Привет! – радостно прощебетала та. – Ой, что я тебе расскажу!
- Ну, заходи, - кивнула Лена. Почитать, конечно же, сегодня уже не получится, но хотя бы есть шанс сохранить жилетку сухой. – Кофе будешь?
- Конечно!
Лена поставила чайник, достала кофемолку.
- Ты просто не представляешь, - всплеснула руками Аллочка, сияя, словно новая монетка.
На этот раз – действительно, ни малейшего понятия, подумала Лена.
- Я с та-а-аким мужчиной познакомилась! Представляешь, его зовут Виктор!
- Замечательное имя, - кивнула хозяйка.
- Он… Он такой! Просто удивительный! Обожает поэзию, читал мне по памяти Блока!
А вот это и в самом деле что-то новенькое. Прежние-то Аллочкины воздыхатели если и могли кого из поэтов вспомнить, так только Пушкина, который вроде как «Бородино» написал – точно, там же про дядю самых честных правил было: «Скажи-ка, дядя, ведь недаром…»
От удивления Лена даже отвела взгляд от собиравшейся вот-вот вскипеть турки и повернулась к собеседнице:
- А кто он такой? Ну, в смысле, сколько лет, где работает? – тут до ее слуха донеслось шипение сплывающей кофейной пенки. – Вот зараза!
- Он на три года меня старше, - не обращая внимания на кухонные неурядицы, продолжала гостья. – А как мы познакомились! Это – просто фантастика!
Небось, очередной пожарный или спасатель, подумала Лена, Аллочке всегда нравились мужчины рискованных профессий. Наверное, вытащил ее из горящего дома или перевернутого автобуса. Или как минимум заслонил от дымящейся мусорки.
- И как же?
- Помнишь, в прошлые выходные я уговаривала тебя поехать на книжную ярмарку?
- Да, а у меня тогда как раз было полно работы, - кивнула хозяйка.
- Ну так вот, я поехала одна. Купила томик Цветаевой, иду счастливая, и вдруг! – соседка сделала артистическую паузу.
Толпа бандитов навстречу, и храбрый милиционер или, на худой случай, охранник, в мгновенье ока разоружает и скручивает их всех, мысленно закончила Лена.
- И вдруг – Он! – продолжила счастливица. – То есть я не так, чтобы сразу поняла, что он это именно Он. Просто смотрю – подходит ко мне мужчина, симпатичный такой, и спрашивает, где, мол, я нашла такую книжку, он тоже Цветаеву ищет, уже весь развал обошел, но так и не нашел. Конечно же, я его проводила к тому лотку, где купила сама. А потом оказалось, что ни он, ни я больше ничего покупать не собираемся, вот Витя и пригласил меня попить кофе.
- Кстати, о кофе, - напомнила хозяйка. – Чашку бери!
- А, спасибо. Ой, замечательно вкусно! Ну так вот. Оказалось, он работает преподавателем в пединституте, историк, кандидат наук.
- Надо же, - искренне удивилась Лена.
- Виктор… Он такой, такой! Мужественный, добрый, сильный, - воодушевленно продолжила Аллочка. - Мы встречались уже несколько раз: в кафе ходили, в театр. А вчера он приходил ко мне в гости. Я так волновалась, так волновалась! А он пришел с цветами, принес бутылку шампанского… Кстати, я приготовила котлеты по твоему рецепту, и Вите они очень понравились.
Да, в таком случае и в самом деле героический мужчина, подумала Лена. Ведь для того, чтобы потреблять Аллочкину стряпню, нужно немалое мужество. А уж чтобы выглядеть при этом довольным и счастливым, и вовсе неслыханное самообладание!
- А после того, как поужинали, он меня пригласил в гости к своей маме – хочет нас познакомить, представляешь? В следующее воскресенье.
- Здорово, - кивнула Лена.
- А все – твоя подруга Эльвира! – торжественно провозгласила Алла, подняв пальчик к потолку. – Она сняла с меня какое-то проклятие или порчу. В общем, меня вроде бы кто-то сглазил, вот все и шло кувырком в жизни.
- А вы что, уже все с ней закончили?
- Не совсем. То есть практически уже все, она сказала, что все исправлено, только остался последний сеанс, чтобы все это закрепить. Как раз завтра я иду к ней.
- А, ну, тогда все понятно, - кивнула Лена. – А то я ее в гости звала, так она сказала, что раньше субботы не сможет выбраться – дела. Значит, это с тобой она возится?
- Ага. Замечательная женщина! – вздохнула соседка. – Не представляю, что бы я без нее делала. Зато теперь я встретила Виктора, и все стало на свои места.
- Надеюсь, Виктор-то твой не женат?
- Был когда-то, но уже лет пять в разводе, - потупила глазки Алла.
- А как он хоть выглядит, твой сказочный принц?
- Ой, я же совсем забыла! У меня же есть его фотография! Подожди, я сейчас, одну секунду! – и она рванулась в свою квартиру
Лена только удивленно хмыкнула. Никогда она особо не верила во все эти экстрасенсорные заморочки, которые не подтверждались реальными фактами, но тут – вот он, факт, сидит напротив, кофе распивет! И в самом деле, не знаешь, что и думать.
А вдруг тут – никакое не чудо, а просто очередной мачо решил ей немножко подыграть, а потом облапошить? Ну, хоть квартиру забрать?
Запыхавшаяся соседка и в самом деле вернулась через полминуты, не больше:
- Вот, смотри!
На фото красовался невзрачный субъект лет сорока с короткими светлыми волосенками, обрамлявшими внушительную лысину, и худыми, даже какими-то костистыми чертами лица. Правда, глаза, то ли серые, то ли голубые, светились умом и легкой иронией.
- Правда же, он – удивительный! У меня никогда не было таких знакомых.
- Что правда, то правда, - искренне кивнула Лена.
Похоже, кое-что и в самом деле встало на свои места. Уж по крайней мере, в Аллочкиных мозгах – так точно. Ай да Элька!
* * *
- Ну, что? Давай заканчивай вылизываться, работа ждет! – муркнула Пуха.
- Что, уже идет? – отозвалась Жаба.
- Ага, в подъезд зашла, на лифте поднимается.
- Да я-то – что, я-то готова.
Сегодня дело обстояло уже почти хорошо. Те нити, которые Жаба соединила и расправила в прошлые сеансы, аккуратно светились серебристым, оставалось только укрепить буквально несколько каналов, работающих все еще нестабильно.
- Так, давай-ка с 438-й по 449-ю, - мяукнула Пуха.
- Чуть-чуть подкачать надо, а так – нормально, все вроде бы работает.
- Ага, хорошо. Теперь проверь контур начала шестой сотни.
Жаба сосредоточилась на нитях, быстро перебирая их своими умелыми лапками, как вдруг услышала крик напарницы:
- Тревога! Тревога! Чужое присутствие, атака!
Она обернулась: со всех сторон к ним приближались какие-то черные тени, настоящие сгустки тьмы, бесформенные и безобразные. И такой жутью, таким неумолимым холодом веяло от них, что у Жабы даже лапки задрожали.
- Убирайс-с-ся, пуш-ш-шис-с-стая, - просвистело одно из этих созданий. – А с-с-с этой, мелкой, мы с-с-сейчас-с-с раз-з-зберемс-с-ся!
- Кто вы такие?! А ну-ка сами выматывайтесь отсюда, а то я сейчас вам задам!
Жаба никогда не видела Пуху в таком испуганном и одновременно разъяренном состоянии. Но непрошеные гости, не обращая на старшую из кошек никакого внимания, продолжали приближаться к совсем перепуганной Жабе.
- Принцес-с-са выис-с-скалась, - неслось отовсюду. – Пророчес-с-ство… Вес-с-сь род уничтожили, вот и до тебя добралис-с-с-сь!
О, Истинная Реальность! Это же – брыси, наемные убийцы, с помощью которых испокон века выясняли между собой отношения правящие династии и претенденты на престол.
И теперь они пришли за ней!
Жаба хотела было объяснить, рассказать, что она вовсе не претендует ни на какие троны и титулы, что ее вполне устраивает ее нынешняя жизнь и работа, да только ужас сковал ее настолько, что она не могла произнести ни слова, только продолжала беспомощно дрожать.
- Пошли прочь! – крикнула Пуха и храбро бросилась на ближайшего брыся.
Но тут же беззвучная вспышка темноты отбросила ее в сторону.
- Не мешайс-с-ся, пушис-с-стая, а то тоже получишь! – просвистело вслед.
А мертвенно-черное кольцо продолжало сжиматься вокруг несчастной Жабы…
* * *
- Что-то не так, - Эльвира оторвалась от пациентки.
- Что случилось? – округлила глаза Аллочка. – Проявились какие-нибудь новые проблемы?
- Нет, дело не в вас. Что-то постороннее вторглось и мешает работать. Подождите минутку.
Аллочка удивленно уставилась на колдунью, а та принялась расставлять по всей комнате свечи: и тоненькие церковные, и всякие витые-разноцветные, и короткие, заправленные в алюминиевые плошки. Вроде бы даже что-то бормотала при этом. А потом зажгла все разом, выпрямилась, глубоко вздохнула и произнесла:
- Ну, вот, сейчас значительно лучше. Продолжим?
- Да, конечно!
* * *
Что творилось кругом! Это надо было видеть!
Огромные, серебристые шары вспыхивали один за другим так ярко, что смогли пробить даже извечную темноту брысей, и те истаивали мартовским снегом, исчезали тенями в этом ярком, живительном свете. Мгновенье, другое – и не осталось ни одного!
А Жаба все еще продолжала дрожать.
- Ну, иди сюда, маленькая! – позвала ее Пуха и стала заботливо вылизывать. – Ну, все уже прошло, все уже хорошо, не волнуйся!
- А если они вернутся?
- Не вернутся. Если у брысей не получилось кого-то уничтожить с первого раза, то они никогда не берутся за дело вторично. Так что теперь можешь никого больше не бояться. Никогда.
Жаба только вздохнула.
А между тем в Истинной реальности снова появился силуэт Эльвиры.
- Ну, что? Сможешь еще немножко поработать? – ласково спросила Пуха.
- Постараюсь, - неуверенно мяукнула та.
- Ну, вот и молодец. Тогда давай, осталось совсем чуть-чуть. Так, 745-ю синхронизировать с 573-ей, проверить с 939-й по 951-ю…
* * *
Уже потом, когда гостья распрощалась и ушла, а Эльвира названивала Лене и договаривалась о времени завтрашней встречи, Жаба неожиданно оторвалась от вылизывания шерстки и сказала:
- А ты знаешь, Опекаемые все-таки классные инженеры. Думаю, не хуже нас!
- Ну и здорово ж тебе сегодня досталось, если ты говоришь такую чепуху! Да они вообще ничего не понимают в настоящей инженерии! – возмутилась Пуха. – Все, что они делают, как правило, глупо и бесполезно: все эти телевизоры, радио, телефоны – ведь через Истинную Реальность все видно и слышно куда как лучше. А транспорт? Эти их дурацкие машины, которые только шумят и воняют. Ну, разве что холодильник – штука полезная. Да и то, всегда ждать приходится, когда Опекаемая его откроет.
- Я с тобой согласна полностью по поводу всех этих отвратительных железяк, - кивнула Жаба. – Я о другом. Все-таки они умеют делать некоторые вещи, которые не под силу даже лучшим нашим специалистам, инженерам и конструкторам.
Она легко запрыгнула на столик, несколько раз обошла вокруг подсвечника, потрогала лапкой слегка оплывшую свечу и старательно ее обнюхала:
- Вот где инженерный гений!
Стокгольм,
июнь-декабрь 2004.