Это попытка рассказать, как мы гуляли по Индии - пятнадцать человек - и бутылка рому!
Как мне впоследствии будет удивительно и странно, что при всей моей рассеянности и несобранности, и привычке впадать в медитацию каждую минуту, уносясь в фантазиях
Бог знает куда, я запомню эти двадцать восемь дней до каждой минуты, я буду помнить все запахи и ощущать кожей острые осколки тропического ливня, ступни мои моментально отзовутся, вспоминая шелковый песок Гоа, плечи при взгляде на фотографию, заноют от страха, что не выплыву из ловушки ночного океана, и долго в сумерках московских вечеров буду ловить ухом мощные удары волн, от которых сотрясается домик…
Мне недосуг было писать дневники, и строки «из записных книжек» здесь – чистая фантазия и попытка хоть на бумаге выглядеть более обстоятельной и собранной.
Из трех блокнотов, что я взяла с собой, только в одном заполнены три странички: надпись
«SALE» во всю страницу, название гималайского лекарства Salaki и чертеж дуделки диджериду, который я выцыганила у обаятельнейшего и загадочного индийского волшебника по имени NIRU, которое он мне собственноручно начертал под чертежами…
Итак:
...
Я уехала прежде всех.
Еще руки мои бессонной последней неделей долбали клаву, терли воспаленные глаза, голова трещала от навалившейся к отъезду кучи неотложных дел, счетов, переговоров,
а душа уже пела давнюю любимую песню моих путешествий:
.
...самолет мой отчаянный друг
высоту набирает звеня
самолет улетает на юг
где давно ожидают меня
азиатские желтые реки
азиатские белые горы
раз увидел - так это навеки
а забуду - так это нескоро...
.
и я откинувшись в самолетском кресле, закрываю глаза и вот опять - взлет и беспредельный кайф, который я испытываю всегда при отрыве от земли и наборе высоты - это мой наркотик!
.
и хмурое утро в холодной электричке - радостный и смешной путь в тамбуре - какой развеселый кошмар - утренняя стопка в компании волшебников - но я-то уже летела, летела, летела...
и мне снилось все это - и разноцветные пластиковые тазики для обыска в таможне – они воспринимались как часть мультфильма и испанский мой любимый ликер в дьюти-фри, и какие-то мешки, и паспортный контроль, где внимательная женщина углядела мое отсутствие здесь и сейчас и только повторяла: "стойте, я никак вас не увижу..." и все силилась разглядеть мои глаза, и я честно ей пыталась помочь, но что же делать, если я почти вся уже летела в небесах... Ей пришлось поверить мне на слово...
...и вот наконец самолет, и мое кресло и бортпроводница со спасжилетом в руках красиво рассказывает, как нам правильно тонуть, а Кошка под шумок, ею же создаваемый, праздникает свой ДР, толкаясь и поливая меня сладким и крепким...
...взлетаем - и вот сущности мои соединяются наконец, и то, что было последние дни неким эфемерным несобранием неплотных двойников, сливается в единую крепкую мою привычную натуру, и я как бы рождаюсь - возвращается зрение, слух, голос, аппетит, смех, - и я тянусь - Пончик, давай чокнемся! - Солли, трям! Кошка, чмоки - поздравляю тебя, и мы летим в Индию!!!
Я закрываю глаза - самолет набирает высоту - я поднимаюсь в заоблачный храм - здравствуйте, ангелы!
И мне абсолютно все равно - что это будет - Индия, Африка, Туркмения или Бирюлево... Я-то знаю, что все это только фокусы и обманы - ведь мы всего в паре-тройке часов от Домодедова, мы не могли улететь далеко...
Но мне нравятся эти шутки Фортуны, и я с удовольствием ввяжусь в Игру, которую мне предлагают!
Пусть будет Индия, я согласна!
-----------------------
-----------------------
Кошка нализалась сладких ликеров и по обыкновению пытается играть в меня: " уши заложило - сделай что-ньть или хоть пожалей!"
Я изо всех сил стараюсь не втянуться в ее игрища и из последних сил мыслю: "ну хоть бы кто помог, ау, Снегурочка!"
И случается чудо: поднимается с кресел пожилой в хлам пьяный, но обаятельный и подкупающе участливый старикан и начинает учить Кошку кашлять: " у тебя, детка, кашель неправильный, вот и ушки болят оттого"
Эта парочка стоит в проходе и кашляет на все самолеты, пароходы и космические корабли! Кашляют они так вдохновенно, что рука сама тянется - и тост за здравие звучит уже в каждом ряду - вот что значит вдохновенная работа - и кашлем грамотным можно народ на подвиг поднять!
Но торжественные стюарды объявляют о гостеприимном Туркменбаши - отце туркменов - и мы скачем вприпрыжку (или у кого как получается) в здание Ашгабадского аэропорта. Тут меня первый раз касается мягкое крыло Ангела Сомнения - уж больно экзотическая публика собралась в этих залах - шумно, накурено, одеты не по-нашему - нешто и впрямь - заграница?
Но декорации выстроены по типу "НОЧЬ" и я укладываюсь на тонком металле диванчика (железных диванов не бывает, дядек в юбках не бывает, на новом месте приснись жених невесте) и я благополучно засыпаю.
В этом новом сне, игнорируя радиосвязь и громко топоча, несется барышня, глубокомысленно изрекая в нашу сторону: Дели... Дели... Дели... Дели...
.
Чистый Дели-риум! Все вскакивают и несутся к тому же самолету, какой мы покинули три часа назад - и снова блаженство небес!
Облетев очередной раз окрестности Домодедова, приземляемся в забавных декорациях - типа Индия!
Освещение здесь получше и подогрели воздух тоже до приятных градусов, и не так дует, как на предыдущей стоянке.
Заминка у выхода: нас минут пятнадцать демонстрируют собравшимся зрителям. Зрители в восторгах! Блондинские Хася с Витаминкой, сочные Лазеры, линейные Ковалевичи, джокондовая Скрипка, загадочные Пончики, огненная Ксеня, кайфующие Солли и Кошка, она же Династия, и я - Мусса, которая понимает, что все это понарошку!
Толпа рыдала от восторга - так мы думали вначале. Чуть позже выяснилось, что толпа состояла из алчных водителей такси, которые рыдали в предвкушении поживы - нас все-таки было 15 человек, да еще 15 громадных мешков. Но на такси продавались билетики, и жулики обломались, а честные ребятки услышали наши первые звуки на незнакомом языке: Пахар Ганч, Мэйн Базар!
Пахар Ганч - это район, а Мэйн Базар - улица, но тогда нам это было невдомек, мы повторяли за Кошкой эти странные звуки как заклятие.
.
Это была формула перехода в иную реальность.
.
О, неискушенное сознание мое до Мэйн Базара! Оно готово было предположить все что угодно, благо фантазии и изобретательности мне не занимать!
Но те картины, которые разворачивались по пути нашего следования из аэропорта - я не была готова к ТАКОМУ!!!
Как не предупреждала меня Кошка, что Индия не поддается умозрительному осознанию, Индию невозможно вообразить - любая фантазия будет в корне отличаться от реальности - но я даже не представляла, насколько все мои представления далеки от натуры, которая раскрывалась на каждом метре миллионами звуков, красок, движений, запахов, нелепости, дикости, красоты, гармонии, золота, нищеты, и небывалости, нереальности происходящего!
.
Я щипала коленки, локти, бока свои и Кошкины, Кошка ойкала и убеждала, что это не сон, но сон длился и длился - он разворачивался дорогой, по которой без всякого порядка неслись какие-то нелепые машинки, грохотали клаксоны всех мастей (именно клаксоны - красоты неописуемой золотые трубы с громадными резиновыми грушами украшали каждую машинку) зеркала заднего вида были свернуты за ненадобностью, грузовики были разукрашены больше чем новогодние елки, каждый ехал куда хотел и при этом трезвонил неимоверно! И вершиной фантасмагории были коровы: громадные рогатые медлительные существа, которые в диком количестве разгуливали по дорогам, особенно облюбовав для прогулок разделительные полосы и собираясь кучами посреди дорог!
И еще козы, безволосые буйволы, овцы, верблюды и не менее вальяжные собаки!
И толпы мужчин, снующих, торгующих, глазеющих на все подряд, а на нас в особенности, машущих радостно руками при взгляде на мелькнувшее светлое лицо - чем мы им так понравились?
но дорога кончилась - мы приехали.
У меня не хватит букв описать ту среду, в какой мы очутились.
Как не оттачивай я слова, как не изощряйся мой ум в изложении - мне не передать этого, и любое сравнение будет жалким и недостаточным!
Когда по твоим ногам одновременно проезжает пяток рикш, мотоциклист с велосипедистом и проходят два десятка индусов, в уши тебе поет хор Александрова, шесть поездов и сто пятьдесят сумасшедших, изливается запах ресторана, костра, пряностей, навоза, фруктов, мусора, дыма, бензинового угара и благовоний, тебя спрашивают одновременно человек двадцать неизвестно что, а еще пятьдесят предлагают тебе что-то купить и уже меряют на тебя какие-то веши, твоими пальцами стучат в поющие барабаны и ты неизвестным образом уже играешь на керамической гитарке смычком, при этом необходимо все время контролировать - под ногами ямистая дорога, и по ней туда-сюда ходят коровки и кладут лепешки...
При этом ширина дороги - вытянутые руки, а движение двухстороннее и очень напряженное, и прыгай, как хочешь
Кошмар - очень хорошее слово!
Но – слабоватое.
Есть гораздо сильнее - Мэйн Базар называется
------------------------
------------------------
Раз пошла такая пьянка, режь последний огурец!
.
Это я делаю вывод, что реальность взялась играть со мною не на шутку, и уже скоро сутки я живу в этой шумной и динамичной галлюцинации - значит, необходимо мимикрировать.
.
Пока я раздумываю над цветом будущих одежд, группа заметно преображается - барышни уже все в ярких платках с зеркальцами (хороший ход - весной мы как раз делали комплексное исследование влияния зеркал в декоре одежды - поинтересуйтесь в трудах Академии), По уже в очередной сногсшибательной шляпе и с балалайкой, все увешались брямками на руки и на ноги и в уши и на шею и я выбираю ярчайшие в своей жизни штаны - розовые-малиновые-желтые-фиолетовые-вклеточку-вцветочек!!!
Москва впоследствии почти рухнет, когда я появлюсь в этом прикиде на Арбате (во всяком случае, потеплело на 20 градусов - вспомните погодный скачок 5 декабря: от -15 до +6!)
Но в этом городе никто не удивился - я не была ярким пятном - меня переярчили индианки! Причем легко!
Их сари были таких райских-птичьих расцветок, что мои клеточки-цветочки - просто детский лепет неумелого декоратора!
И все бросились покупать сари!
Вечером, в ресторанчике на крыше нашего отеля будет демонстрация - и всех сразит Хася - и пенджаби ее и сари, что она выбрала - самые суперские. А притворяется блондинкой!
.
Но пока мы ходим по Мэйн-базару, пытаясь в этом гвалте и сутолоке разглядеть мурчалки - и их такое количество, что я уже мурчу вся -
и только одна просьба к устроителям игры: приглушите звук и снизьте скорость - иначе я могу этот уровень не пройти, и так и зависну на этом базаре навсегда - и буду ходить улыбаясь и пуская слюни, трогая барабанчики, цепочки, колокольчики, вышитое, сверкающее, украшенное ракушками, блестками, звенящее, разноцветное, волшебное...
.
Династия придумывает очередное развлечение: она посчитала, что мы уже достаточно освоились с толкучкой и шумом Мэйн-базара и можем расти дальше и переводит нас на следующий уровень индийской Игры, который называется "Вокзал".
.
Улица Мэйн-базар начинается от привокзальной площади, поэтому нам недалеко - метров 150 через вокзальную площадь до здания вокзала - за билетами на поезд.
Впервые пытаемся перейти дорогу. Не получается.
Неширокая, в две полосы улочка забита, как Тверская - такого количества и разнообразия транспорта вообразить трудно. К тому же все орут, гудят, гремят нещадно и порядка никакого - каждый едет, как ему удобно.
Смотрим вокруг - как же сами индусы переходят свои дороги?
Выясняется - они идут напролом. Все как один грудью на врага - сплошь Александры Матросовы! Вы, может быть, подумали, что машинки всех мастей отступают под этим натиском и пропускают людей? Наивно! Ведь за рулем сидят тоже индусы, и поэтому два потока просто пересекают друг друга, и к моему великому изумлению - без травм!
Становится понятно, почему этот народ такой в массе своей изящный и легконогий - это условие выживания!
Пообещав себе похудеть при случае, с пятнадцатой попытки пересекаю пятиметровую трассу. Товарищи мои с переменным успехом тоже справляются с этим препятствием, и мы продвигаемся к вокзалу через небольшую площадь.
Почему именно "продвигаемся":
Здесь надо сказать, что в Индии народу миллиард - и это заметно!
То есть из больше нашего раз в шесть- семь. Теперь вообразите себе Москву, центр города час пик. И увеличьте количество народа и транспорта вшестеро! Одна поправка: улицы сузьте до размеров небольших переулков, все иномарки переделайте в своем воображении в трехколесные жукоподобные крытые мопеды на трех пассажиров, джипы оставьте как есть, остальные легковушки переделайте в разнообразные машинки середины прошлого века, автобусы увеличьте в размерах, добавьте телеги, пустите несметное количество мотоциклистов и запустите стада коров!
.
На вокзале картинка: полицейские ходят с палкой. Простой деревянной полуметровой палкой, типа короткого древка от метлы. Старшие по званию - с двустволкой времен взятия Измаила.
Очень внушительно и декоративно!
.
Пробив себя сквозь плотные ряды прочих пассажиров, также алчущих билетов, выясняем, что билетов нет, не было и не будет!
Это громадный минус путешествия большой компанией - впятнадцатером нам никуда не уехать - максимально пять билетов нам могут дать, но мы новички в этой стране и пока рассредоточиваться боимся.
.
Вовремя вспоминаю, что я великий волшебник и начинаю игру:
"Индия большая, ее на кривой козе не объедешь"
Это исходник.
Беру Кошку под мышку - это тоже волшебное действо - кошка-под-мышкой (типа "паук под мухой") и иду искать. Группа остается в зале, а мы выходим с вокзала, высматривая "кривую козу".
Перво-наперво видим кривые дорожки - это закругленные колеи выезда автобусов с площади - есть Знак!
Они выводят нас через 20 метров к привокзальной улице, которую мы так трудно переходили, только чуть в стороне.
Делаем безрезультатные попытки перейти ее - все впустую.
И тогда спасительные строки из Киплинга звучат в моей голове, и я говорю всем машинам, машинкам и прочей колесной мелочи:
МЫ С ТОБОЙ ОДНОЙ КРОВИ - ТЫ И Я!
Вы думаете, они замерли, и мы спокойно перешли дорогу? Как бы не так! Замерла только я - я поняла, что нужно стать такой же машинкой - и тогда мы действительно станем одной крови!
Попытка перевоплощения: я маленькая, круглая - значит, моторикша.
Мой звонкий голос: истошно вякаю клаксоном - получается!
Кошка тоже становится маленькой оранжевой моторикшей, а Пончик - небольшим джипом. Включаем звуковые сигналы на полную мощность, так что перекрываем немного звуки движущихся нам наперерез машин - и они замирают - мы беспрепятственно переходим дорогу!!!
.
Да, наше российское "тише едешь - дальше будешь" здесь не работает! Здесь другой закон: "кто громче бибикнет - тот и главный!"
В этом правиле мы будем убеждаться на всем пути следования по Индии - нигде оно не подведет, и наш опыт громового бибиканья нам еще не раз пригодится!
.
И вот - награда!!! Мы переходим дорогу и упираемся в вывеску "KOZY-TRAVEL"! В восторге запрыгиваем в коморку размером с письменный стол, и любезный джентльмен в пять минут разъясняет нам, что приехали мы не в лучшее для перемещений время - в стране большой религиозный праздник и в Варанаси мы даже если и попадем, то выбраться оттуда не сможем, тем более такой большой компанией. А вот в следующий пункт нашего путешествия - в Пондичерри мы уедем без труда, все вместе и прямо завтра!
Ура! "Кривая коза" сработала суперски!
.
Бронируем билеты, проверенным способом переходим дорогу, забираем на вокзале свою компанию и возвращаемся на Мэйн-базар - у нас есть сутки для прогулок по Дели! Переходя дорогу всей группой, устроили такой дружный и громогласный БИБИК, что все машины встали как вкопанные в радиусе ста пятидесяти метров!
Да, в Дели еще не видели такого огня!
То ли еще будет - вечером Кошка покажет нам вайн-шоп - вот и разгуляемся - обещанные ром и ананасы, которых я вожделею с прошлой зимы...
.
PS: а смишно: индусы очень внимательные и легко схватывают слова и жесты, и вот какая картинка - когда мы хором бибикнули - машины немедленно встали, мы пошли через дорогу, а индийские люди - задумались. Они явно размышляли над только что увиденным.
Вероятно, когда я приеду на будущий год сюда, это станет традицией: гудящие машины и орущие на них пешеходы - кто громче - тот и хозяин дороги!
Надо будет прикупить рупор!
---------------------------
---------------------------
Вечером эта часть города преображается в Зону.
Кошка притворилась, что она ни при чем, но на самом деле она была нашим Cталкером, и мы вышли на следующий уровень нашей забавы, который назывался - "Дели ночью"
Началось все с безобидного похода в вайн-шоп.
Покрутившись с километр по узким проходам (ну не поворачивается у меня язык называть это улицами!) мы вышли на большую дорогу, соизмеримую с нашим Садовым кольцом, только уже раз в двадцать, но движение такое же. Магазины постепенно закрывались, везде готовилась еда, причем преимущественно на открытом огне - на тележках, прилавках, просто на табуретках разжигались допотопные примуса и керосинки и на них что-то жарилось, шкворчало, шипело...
Пахло все это умопомрачительно вкусно, но у меня с обеда еще пылали губы и язык и мне хотелось только холодного пива - затушить вэри-стронг-спайс-пожар!
Вайн-шоп - заведение незатейливое - три вида рома, два вида виски, джин и пиво. Какое-то вино, которое никто не рискнул пробовать - какое может быть вино у непьющего народа?
Мы радостно и шумно сгребли в авоськи ром и пиво, ананасы были припасены заранее и отправились домой.
.
Кошка предложила пройти параллельной с Мэйн-базаром улицей, мы согласились, и уже через пять минут я поняла, что попалась: мы шли по сумрачному неосвещенному проходу, который постепенно сужался и темнел, и в какой-то момент - я не заметила – видимо, прошли портал, оказавшись в такой фантасмагорической реальности, что крыша жалобно задребезжала и отъехала...
.
Что это было? Последствия ядерной зимы в условиях тропического климата? Задворки нищенских кварталов? В темноте почти безмолвно люди расставляли деревянные кровати около убогих домов, вытаскивали откуда-то тряпье и устраивались спать прямо под открытым небом. Тут же притулились бездомные коровы, чавкающие недожеванными днем банановыми корками и целлофановыми пакетами, кое-где в крохотных плошках горел огонек, не освещая ничего, звуки были приглушены, даже шаги наши съедала эта немота...
Мы проходили по этой странной спальне, задевая людей, которые совершенно на нас не реагировали, копались в своих тряпках, укладывались тесно, укрывались, утихомиривали детей, которые шалили тоже почти бесшумно...
Днем я пройду здесь - узкая торговая улочка в двух шагах от Мэйн-базара - и с удивлением обнаружу, что решетчатые шиты, прикрывающие лавчонки сверху - это и есть кровати, только зацеплены они двумя ножками за крышу, и кое-где просто висят вдоль стены, а некоторые используются как тенты...
И каморки, в которых как мне казалось, живут люди - на самом деле это были крохотные помещения, где днем хранились спальные принадлежности и некоторые вещи, которые с приходом темноты доставались и начиналась домашняя жизнь - на улице.
А пока сталкер Кошка вела нас по лабиринту Зоны, и я изумлялась и ужасалась и не верила глазам своим! Это мог быть прошлый век, и позапрошлый, и пятьсот лет назад, и три тысячи - те же глинобитные постройки, те же деревянные кровати, сандалии, домотканые покрывала, сари, плошки-светильники с чадящим маслом, коровы, нехитрый скарб, нехитрая еда...
И как они живут здесь, эти люди, это даже не коммунальная квартира, это какой-то пространный барак под открытым небом, в котором не спрятаться от чужих глаз? Или им и не надо прятаться? И отсутствие какого-либо имущества, кроме старой семейной кровати и масляной лампы – это «будьте как птицы небесные, не собирающие в житницы»…
Но улочка кончилась, начался наш базар, который вечером выглядел гораздо привлекательнее: спрятавшийся в темноте мусор не резал глаз, включились миллионы разноцветных лампочек-фонариков, ехала телега, полная чищеных ананасов, на другой ловко жарились какие-то блинчики-пончики и ощущение карнавала присутствовало явно, я была маской, вырядившейся еще днем в индийский костюм...
А мы все были пираты в разноцветных ярких лохмотьях, мы тащили груду рома, мы шли беззаботные и бесшабашные в таверну - ужинать и веселиться...
.
С утра я пойду фотографировать место нашего проживания - пока не начался дневной гвалт и суматоха, и есть возможность хоть немного узреть перспективу, потому что днем снова все загрохочет и полезет в уши, в нос, в глаза...
.
Я не буду рассказывать, как мы пробовали ром - это было весело и смииишно, как мы пели, как валяли дурака, но застолье - оно и есть застолье...
Улыбчивые официанты, смущаясь, попросили нас петь потише, а в памяти осталось: "Шанти, шанти..."
Я не буду рассказывать про поход на тибетский базар - там много всего интересного, но базар - он и есть базар, а в моей повести будут еще базары куда более колоритные...
.
Только несколько набросков:
--- Шанти. «Шанти» - это не «тише» или «спокойнее». Это специальное индийское слово, которое на русский язык однозначно не переводится. Это состояние расслабленности и полного душевного комфорта, волшебники-то поймут сразу – это наше «парение» в чистом виде! Вот и на красном глазу светофора у них тут призыв: - РАССЛАБЬСЯ! (relax!)
--- Корова ест плюшки с тележки лоточника, и тот, сделав несколько слабых попыток спасти свой товар, обреченно взирает на чавкающую от удовольствия буренку, терпеливо ожидая, когда та насытится
--- выкатывается телега, полная очищенной белой китайской редьки - дайкона и в мгновение ока раскупается и довольный народ, громко хрумкая, спешит дальше. Я в этой сутолоке стырила кусочек и теперь недоуменно грызу его - редька и редька - ничего особенного! И чего они на нее набросились?
--- на улицах нет женщин. Вообще. Думала, что они ходят по другой улице - там тоже нет. Только в Макдональдсе встретили нескольких.
Ну, вот на вокзале еще были. Интересно - дамы все на работе, что ль?
В лавках вот категорически одни мужчины работают
--- на заборе висит овальное небольшое зеркало и стоит видавший виды стул - это парикмахерская. Что бросается в глаза - категорически все индийцы идеально стрижены и причесаны - головы очень аккуратные, даже у нищих, даже у бродяг. И чистая одежда.
Как это им удается - город пыльный и загазован страшно - загадка!
--- все водители крепят на панели изображения своих богов, украшенное лампочками, золотом-брильянтами, цветами и мишурой.
Все это сверкает-переливается всеми цветами радуги и вот что интересно: за месяц мы неделю провели в дороге, но видели одно-единственное дорожное происшествие - и если принять во внимание индийский способ дорожного движения - это невероятно!
--- опять хочу в Индию
----------------------------
----------------------------
поезд Дели-Ченнай оказался такой литературно-вдохновляющий, что описывать его не буду - это пространно и вдохновенно сделали до меня все.
Я только некоторые фрагменты из записных книжек:
.
--- Ох, и чудные же эти русские!
Едят грязными ложками из одной тарелки, пьют вкруговую из горла одной бутылки, спят под одной простыней на всех полках по очереди, но все время вытирают руки после еды спиртовыми салфетками!
Дикие люди!
.
--- Спасибо за науку!
От поездных воришек вещи в поезде все пассажиры обязательно обвязывают цепями и закрывают на замок - как велосипеды на стоянках. Вот и мы закупили полтора пуда таких цепей, но замки уже покупать было лениво, и цепи валялись по рюкзакам сувенирами.
Когда поезд тронулся, на пассажиров обрушился шквал лоточников, торгующих ходовым товаром - цепями. И если индийские люди прекрасно сами себя понимают и говоря - "мне это не надо" им удавалось освободиться от назойливого торгаша, с нами все обстояло по другому:
наш протест против покупки цепей воспринимался как акт кокетства, и лоточник с утроенной энергией начинал всучивать нам свой товар.
Чья это была светлая мысль - не знаю, но все цепи мы собрали дружно и повесили между полками. На всю страницу своей записной книжки я размахнула яркую надпись SALE, и торговля началась!
Первый же торговец цепями был страшно озадачен нашей витриной и количеством товара!
Он робко спросил цену, мы заломили что-то заоблачное, он присел в ужасе от той цифры, которую ему назвали, шепотом попрощался и удалился.
После этого действа в вагон тихо и уважительно потянулись все торгующие в нашем поезде индусы. Они робко подходили к нашим цепям, скромно интересовались ценой, и приседая от ужаса перед названной цифрой, ретировались. Через час все торговцы цепями, гуталином и расческами покинули наш паровоз - не выдержали конкуренции.
Зато деловитых. заботливых и весьма приятных нам продавцов "kotlet-omlet" стало больше - они тоже потянулись в наш импровизированный магазинчик. но не раздражали, а даже наоборот - их "котлет-омлет" великолепно шел под наши запасы рома!
.
---Слава запасам!
У кого-то в рюкзачке нашлась банка консервов - типа сайры.
И была торжественно раскушана на всех - досталось по маленькому кусочку, но это было так вкусно! И удивительно: мы всего лишь четверо суток в Индии, а от обилия впечатлений кажется, что живем здесь уже месяц; язык, обожженый специями в первый день, уже вновь чувствует все, но вкус привычной казалось бы рыбки кажется ему странным... и самое удивительное - хочется подсыпать в эту рыбку перчика или хоть имбирь потереть - а то пресновато!
Короче, эта баночка внесла так много переживаний, что этот момент захотелось увековечить: мы решили отправить послание ВСЕМ, а поскольку вместо моря за окном простирались индийские пейзажи, и бутылки под рукой не нашлось - вот эта банка и стала вместилищем нашего послания. Я не знаю, что написали мои товарищи по приключениям, но я сама, будучи не вполне уверена, что нахожусь именно в Индии (сознание смирится с этим только спустя еще неделю, когда мы будем покидать Ауробич - первая разлука позволит осознать реальность происходящего), поэтому я обратилась на всякий случай ко всей Вселенной (ведь где-то я нахожусь):
ВСЕЛЕННАЯ! Я ТЕБЯ ОБОЖАЮ!
СПАСИБО ТЕБЕ ЗА ЭТО ПУТЕШЕСТВИЕ,
ЗА ТВОИ ИГРЫ СО МНОЙ, ЗА ТО, ЧТО С ТОБОЙ
НЕ СОСКУЧИШЬСЯ!
Все уложили свои послания и банка торжественно была брошена в Море Житейское, и сие событие торжественно отмечено распитием остатков рома!
.
--- чувствую себя Чуком и Геком. Голова отказывается верить в Индию, воспринимая все происходящее как Игру. И окружение, надо сказать, ведет себя соответствующим образом - полная уверенность, что мы просто играем во что-то странное-иностранное, типа Индии, а поскольку в этом составе группа встречалась как раз исключительно для игр, то и восприятие мое не верит в серьезность происходящего. Да я и не настаиваю…
Только паровоз этот вносит некоторые сомнения - ведь едем уже скоро сутки - так ведь можно далеко укатить!
До паровоза была уверенность, что все происходит в обозримом расстоянии от Домодедова, а теперь вот и вправду уносит меня куда-то...
.
-----------------------------
-----------------------------
Ауробич.
Подъезжая к Мадрасу, он же Ченнай, удивляемся из окон поезда громадным застойным лужам посреди жилья, и высящимся в них необыкновенной красоты каким-то цветам болотным… Это нам пока невдомек, что здесь только что закончился сезон дождей, и здешние лужи – это наши сугробы зимой, и как мы не убираем с глаз долой весь снег в феврале, потому что некуда, так и здесь никто эти лужи не осушает, потому что вода – везде…
И уже продвигаясь в автобусе (lokal-buss – отдельная песня!) по узким перешейкам вдоль то ли заливов, то ли озер, слышим изумленное Кошкино: «О! Я не узнаю этих мест! Здесь не было столько воды! Здесь всегда была пустыня!». Потому что Кошка приезжала всегда на полтора месяца позже – теперь вот настал и ее черед удивляться.
Автобус едет в Пондичерри, нам надо выйти раньше. Кошка о чем-то договаривается с водителем, мое ухо улавливает красивое слово «кроссроад». Там мы должны выйти – на перекрестке Ауровилль – Пондичерри. В автобусе Кошка по секрету сообщает мне, что дожди здесь еще не закончились, и как бы не пришлось нам мокнуть и драпать отсюда, так и не посмотрев этого уникального места… напоминаю ей, что в команде из пятнадцати человек - тринадцать волшебников, и большинство из них – верхнего уровня!
Это убеждает не только ее, но и погоду – тучи, висевшие по всем сторонам горизонта с самого утра, исчезают в три секунды! Автобус вприпрыжку (я не шучу) домчал нас до «кроссроад» - ну никак это не перекресток – маленький переулочек между двух лавчонок – не считается! – и мы высыпались на обочину деревенской дороги, к великой радости местного населения, прям как приезд бродячего цирка!
Кошка расставляет ориентиры – вот вайн-шоп, вот дорожка к нашему пристанищу, вот путь в Пондичерри, вот – в Ауровилль.
Надо сказать, что вайн-шоп был для некоторых наших путников насущной необходимостью: вот Ковалевичи, допустим, свято верили, что в Индии везде ползает всякая зараза и бацилла, и только индийский ром, потребляемый ежевечерне, в состоянии уберечь их от смертельной опасности. У По была иная картина мира, но в ней ром также присутствовал ежедневно, и эта картина мира была заманчива, потому что Кошка, Солли, Ксеня и другие напросились быстро к нему в единомышленники. Лазеру же просто было вкусно, и он баловал себя по своему обыкновению, и улыбался блаженно, и смотреть на него было – одно удовольствие!
Доктор Хаська хоть и делала трезвые глаза, но от угощения также не отказывалась. Я же пострадала несколько дней в отсутствие шампанских или хоть как-нибудь шипящих напитков, но кроме ядовитой колы ничего не шипело, и от рому отказалось – мне было невкусно. Дней через пять я распробую местное пиво, а в Гоа научусь пить ром вприкуску с манговым соком, и тогда…
А пока мы сворачиваем в проулок и каменистая дорожка, исхоженная коровами, показав нам несколько приземистых хижин и навес с надписью «ресторан» выводит нас через сто метров к Океану! Недоумение мое: я думала, это будут ВОЛНЫ! Но то, что шумело и пенилось, не поразило, не заставило пошатнуться, и я была где-то даже разочарована. Как же я ошибалась!
А широкий пустынный пляж с сыпучим песком, в котором тонут ноги, моментально пресек попытки броситься прямо с рюкзаком к воде, и мы вынуждены сначала разоблачиться, поэтому еще сто метров по песку вдоль кактусового забора, и мы входим в Рай.
Я видела эти хижины-гнезда, сплетенные из жердочек и пальмовых листьев тысячи раз на фотках, я неоднократно отбирала их из Кошкиного архива для публикации на Форуме и в рассылке, я знала их устройство и свойства, но теперь я видела их воочию, и это снова не совпадало с моими представлениями, и как не совпадало!
А птицы уже выбирали гнезда – волшебники, скинув рюкзаки, бродили по пальмовому саду, разглядывая разные избушки, и такое удивление и сомнение было на их лицах, что я уже подумала, что сейчас меня побьют камнями, сейчас все убегут… И ступая сама по шатким палочкам лестницы в небо, я, шагнув на тоненькие жердочки настила, я озадачивалась – возможно ли здесь существовать???
Но бывалая Кошка уже устроила в углу гнезда свой рюкзачок, развесила по-хозяйски свои вещички, переоблачилась в купальник, взяла сувениры для бывшей одесситки Тани – семечковую подсолнечную халву и гречку, и поскакала к ней, радуясь, как будто приехала, наконец, на горячо любимую дачу к любимой тетушке!
Мы с Солли выясняем пока, как лучше ступать на жердочки, чтоб они не проломились под нашими ногами, смотрим вниз сквозь щели (окна нам здесь не нужны – видно все и так), а Кошка уже волочет хозяйство – тощие матрасики и москитную сетку.
Пока мы облачались в купальники, все уже расселились по гнездам и готовы купаться – и мы выходим за ворота.
О воротах:
Это не обычная калитка в заборе – это явно был Портал! Он переворачивал восприятие при каждом прохождении, я расскажу еще об этом феномене, но сейчас мне необходимо рассказать о нем главное: это был самый потрясающий Портал из всех, мною пройденных.
Он менял картинку прямо на глазах – вот в калитку уходит передо мною Кошка, вот она делает шаг за границу и на глазах происходит перемена: она уже другая, ее фигурка моментально делается дальше и уже она – это как бы добыча внешнего мира, принадлежность его, а только что она была частью и сущностью здешней. Это трудно объяснить, но как же это ошеломительно было наблюдать! Вот и Океан, из теплого и дачно-расслабленного пространства нашего лагеря казался играющей неспокойной водой, но стоило сделать шаг наружу, за калитку, и восхищала и изумляла СТИХИЯ!!!
Потрясенная и приготовившаяся уже ко всему, понявшая враз, что это новый уровень, на который меня опять втащило неожиданно, я шла по неудобному песку, досадуя на себя, что опять проворонила переход, а ведь были сигналы-то, были!
Была Хасина неуместная претензия, что никто не приготовил нам здесь обеда к нашему приезду – этот фрагмент явно из другого кино, и купальник свой я, как оказалось, дома забыла, хотя приготовила его еще в сентябре – это тоже знак нехилый, и рассыпавшиеся в руках буски, которые тут же просквозили меж реечек пола в песок под нашим гнездом – все это указывало на финал сыгранного уровня – я задержалась на нем и поэтому начиналась деструкция…
А глаза мои разглядывают бурную кипящую воду, длиннющую волну, зарождающуюся недалеко от берега и набрасывающуюся на прибрежный песок с жадностью голодного зверя, а лицо ощущает дивный теплый дух океана, предвкушая тепло его воды и снова волна изумления: нет запаха! Никакого! Просто влажное теплое дыхание, ни йодом, ни водорослями, ни рыбой, ни просто хотя бы водой, как пахнет любая река!
Нос изо всех сил пытается найти хоть что-то знакомое, или хоть незнакомое, но нет никакой зацепки…
Ноги же уже дошли до воды и поразились мягкости и теплу ее!
Оравой ссыпаемся в волны, и начинается оргия!!!
Я не помню, чтобы так же вот плескалась-полоскалась в восторге и в буйстве воды, может, где-то в детстве и было, но в обозримом времени-пространстве я такого не помню!
Волны оказались мощи необычайной, и вертели тело в полосе прибоя, как хотели, вымывая песок и под точки опоры и норовя утащить на глубину. Глубина же менялась постоянно, и в том месте, где тебе только что было по плечи, через несколько минут могла нарасти дюна, и воды было по колено, а могла и образоваться канавка, и тебя метелило там со страшной силой, не давая коснуться дна и утаскивая все дальше от берега, где, впрочем, опять случалась временная дюна и снова было видно пузо, а через пять минут ты расслаблялся на мелководье, и под тобой снова была пучина…
Океан играл со мной, как дитя с резиновой куклой, и я ли это купалась, или все-таки Он развлекал себя так?
Интересный отметила момент: моя вывихнутая в плече и плохо поднимающаяся рука, подвела меня пару раз, чуть не утопив в волнах, даже Пончика пришлось на помощь звать, она захотела двигаться! Через три дня я совсем забуду о травме, напоминать станет только строчка в записной книжке: Salaki – гималайское лекарство от боли в суставах, по составу - наш ладан, которого боится даже черт – это мне вечером посоветует Таня, когда увидит, как я морщусь, развешивая на веревке мокрое бельишко.
И Таня совершенно не соответствовала моим о ней представлениям. Я думала, спокойная домовитая бабуля, которая уехала неизвестно почему сюда, да так и осталась, потому что в той жизни в Одессе не привязалась ни к чему, а здесь нашла тихую гавань и доживает спокойно свой век в нехитрых заботах, да и сама незатейливая…
А оказалась – энергичная красотка с точеной фигурой, лихо рассекающая на байке, и без возраста совершенно. Глядя на ее осанку – девчонка, да еще активно спортом занимающаяся, а глаза – мудрые и снисходительные, понявшие уже давно то, над чем я сегодня только приподнимала завесу…
И жилище ее – не дамский будуар, и не хозяйская усадьба: так вот, по моему мнению, живут философы и художники. Просторно, удобно, без мягких утопающих штуковин, в которых тонешь от лени, но в среде красивых и очень стильных предметов, может быть, чуть строгих, но смотреть на них – наслаждение…
В первый же вечер напугали мы ее напрочь. Накувыркавшись вдоволь в волнах, пообедав в местном индийском кафе обжигающим карри (еще будет отдельная глава о кухне), огнедышащими драконами мы возвратились в лагерь, и собрались на круглой террасе-кухне-гостиной праздникать наш первый день настоящего путешествия – досель была лишь дорога к нему.
И вот тут выяснилось, какие мы все-таки разные, и как случайно собралась наша группа!
И цели у нас разные, и вкусы, и впечатления, и даже песни! И чтоб как-то объединиться, спели по куплету общеизвестные – лучину, мороз-мороз, черный ворон – наборчик привеселый, надо сказать! Больше общих песен не было. А рому еще было много. Попытались что-то вразнобой, но дальше двух строк каких-то «старых песен о главном», от которых некоторых чуть не затошнило, такой вдруг дух наихудшего варианта тривиального хмельного застолья…
Но Таня краем уха услышала завывания про «улицы саратова», и ужаснулась – таких вот застолий она не терпела, и вылетели бы мы от нее на следующий день под любым благовидным предлогом, но Ангел-хранитель был неподалеку, и далее двух строк эта песня не пошла, да и перешел разговор на другое – больше мы не пели…
Только одна песня, возникнув спонтанно, стала нашим талисманом и вот ее мы распевали с упоением, иногда неожиданно для себя начинали горлопанить хором:
Мама, мама, что я буду делать,
Когда настанут злые холода?
Ку-у-у-у-у…
Потом выяснится, что Алыч, оставленный в мое отсутствие командиром Танка (одно из имен моей Мастерской), из всей коллекции видеокассет выберет именно «Кин-дза-дза», и будет гонять этот фильм почти каждый вечер, сам удивляясь своему неожиданному пристрастию к этой картине)
------------------------------------
------------------------------------
Утро.
Самое лучшее время для фотографирования. Просыпаюсь я рано, обычно раньше всех, и вот в первое утро я спускаюсь с небес с фотоаппаратом, открываю от удивления рот и так и хожу часа два, забыв про съемку!
Бабочки! Это что-то невероятное! Размером с ладонь, дивной красоты, необыкновенной расцветки: ярко-алое тельце и ворох разноцветных одежд! Они летают стаями, садятся на куст и исчезают, таким хитрым манером сложив крылья, что даже их красные тельца становятся невидимы. И поэтому, подходя к невзрачному кустику, иногда я даже подпрыгивала на полметра, потому что куст взрывался цветовым фонтаном, и улетал на соседнее растение и там снова исчезал!
Громадный, больше спичечного коробка, громыхающий как паровоз черный перламутровый жук, которого я хорошо разглядела, потому что он не боясь, подлетал и приземлялся в нескольких сантиметрах от меня, но ни разу так и не попавший в кадр, - там, где я его снимала – только зеленые листочки… привидение?
Синяя птица, вроде нашего дятла, такой отчаянной синевы, что я только шептала, глядя на нее: «ультрамарин и голубая ФЦ в разбеле, но ведь таких птиц не бывает… или, может быть, все-таки лазурь… но невозможно, не бывает таких птиц, галлюцинация летучая…»
А дразнительная птица летала у меня перед самым носом, и я вспомнила про фотоаппарат, только когда пташке надоело ронять меня в обморок, и она улетела по своим делам…
И полосатые, очень смешные бурундуки – мы их видели еще в Дели, но здесь они бегали прямо перед самым носом, толпой, пихаясь и кувыркаясь, притворно шарахаясь врассыпную, когда я делала движение в их сторону, ну прямо «ой, боюсь, боюсь!».
И небольшой паучок, который спустился прямо с небес на невидимой нити, внимательно посмотрел мне в глаза и поднялся обратно, и как я не силилась понять, откуда из чистого неба пришла его паутина, так и не поняла…
Было часов девять, солнце взошло уже высоко, между пальм гулял и вздыхал По, и я пошла грустить и вздыхать вместе с ним: начиналась ТАКАЯ ЖАРА, что у меня падало настроение с каждой минутой, и мы были товарищи по несчастью: Пончик также не переносил высокие температуры, как и я, это мы с ним выяснили в прошлогоднем походе в астраханских степях – там мы днем на пару прятались в тенечке, вылезая лишь утром и вечером…
Но в Астрахани мы сидели почти безвылазно в лагере, там было, чем заняться, а здесь мы планировали облазить все окрестности – в лагере делать было нечего… даже купание не было выходом – мы мгновенно сгорим на таком солнце…
Мы переглянулись с ним, и поняли друг друга без слов. Он затянул тихонечко: « у природы нет плохой погоды, всякая погода благода-а-а-ать…», а я произнесла в Пространство, задумчиво разглядывая чистое, без единого облачка, небо: «Интересно, а какие они, эти Тропические Ливни?»
И мы пошли купаться. Народ почти весь уже проснулся, кто-то уже успел глотнуть масала-чаю у индийской девушки Амы, хозяйничающей в эти часы на кухне, и мы полезли в воду. Еще одно удивление: предполагается, что вода с утра всегда прохладнее, чем вечером, и кожа была готова к первым холодным брызгам, но Океан дышал теплом, песок был по-утреннему холодным, а Океан – на удивление теплым. Волнение было небольшим и все накувыркались и наплавались всласть. Волны образовывались метрах в сорока от берега, и за этой чертой вода была совсем спокойной и лишь плавно вздыхала, но мне нравилось кувыркание, поэтому я барахталась, подставляя волнам бока и приговаривая «массаж, массаж», а вода колотила меня со всех сторон, и мои почки-пупочки визжали от восторга!
Тем временем небо потеряло свой блеск, наползли из океана тучки, поднялся ветерок и жара улетучилась – тучи! Пончик, у нас получилось! Он захихикал – тсссс! – народ-то желал загорать…
------------------------------------
-----------------------------------
А потом был поход на обед, и, наверное, уже настал черед поговорить о хлебе насущном.
ИНДИЙСКАЯ ЕДА
Как только мы вселились в Дели в гостишку, кое-как сполоснувшись и подивившись их занимательной сантехнике, о которой рассказ мой еще впереди, Кошка собрала нас всех в ресторанчике на крыше, который тут же окрестили «У Карлсона».
Она хотела нас познакомить с планами нашей экспедиции и открыть нам чудеса индийской кухни.
Мы все расселись вокруг большого стола, официанты принесли меню, дегустация началась.
Выглядело это так: Кошка заказывала себе что-то, все пробовали у нее кусочек или глоточек, и после того, как пятнадцать человек прикладывались к очередному блюду, она вынуждена была заказывать себе что-то еще.
Начала она с МАНГО-ЛАССИ – это простокваша, взбитая в миксере с манговым соком – на удивление вкусная вещь, подается в больших стаканах с трубочкой. Распробовав ласси, группа наша будет постоянно искать его во всех меню – ананасный ласси, банана-ласси, папайя-ласси и еще море всяких ласси, включая просто ласси – свежую взбитую простоквашу.
Надо сказать, что вся еда в Индии не готовится заранее, а делается прямо при вас, оттого вкусна и свежа. Частенько мы что-то заказывали в небольших кафе в разных городах и видели, что мальчишка с кухни бежал в ближайший магазинчик за продуктами, потому что в запасе их кухни не было молока, или свежевыжатого сока, или бананов для ласси.
Но готовится все очень быстро – нигде мы не успевали соскучиться или начать раздражаться.
ФРАЙ ДРАЙС, БРИАНИ – жареный рис с овощами двух видов, бриани больше похоже на плов – все обжигались специями и говорили: «Кошмар! Как они это едят!». (Через месяц, вернувшись в Дели, мы снова будем обедать в этом ресторанчике, отметив, что еда у них довольно пресная, адаптированная к европейскому вкусу, и оттого не очень вкусная).
ДАЛ – густой гороховый соус или острая гороховая каша с приправами – подается с рисом или с овощами – необыкновенно острая и вкусная штука, лично я слопала все запасы этого дала на всем протяжении нашего путешествия. Очень вкусно его есть, зачерпывая кусочками ЧАПАТИ – похожие на лаваш суховатые рисовые лепешки.
КОФЕ-милк, так же как и ЧАЙ-милк – это не просто чай или кофе с добавлением молока, это варится прямо на молоке, вкуснота неминучая!
МАНГОВЫЙ СОК – он же слайс, мааза, маа, фрути – манговый сок в бутылочке с трубочкой, в бутылке с крышкой, в любой лавочке в разнообразной таре – небесное что-то!
Приехав в Москву, мы с Кошкой тут же бросились в «Седьмой континент» за манговым соком – и как же мы разочаровались – этот напиток с манго на этикетке был густым тыквенным соком со слабым запахом манго! За время путешествия вкусы наши так отточились, что различали малейшие изменения в этом напитке, а то, что было в литровой коробке – никак не напоминало любимое наше лакомство!
За два дня мы перепробовали кучу всего, но самым неожиданным яством стал свежевыжатый ананасовый сок – его делали на каждом углу, различался он только количеством добавленной в него ледяной воды, но знающая все хитрости местной торговли Кошка отвела нас туда, где выжимали чистый сок, без добавок. На 20 рупий дают большой, грамм 350 высокий стакан с густым ярко-желтым соком. Я приготовилась к насыщенному до едкости кисло-сладкому вкусу, но удивление мое было безграничным – сок оказался удивительно нежным и очень сладким. Если бы я своими глазами не видела, как расторопный мальчик ловко запустил в соковыжималку громадные ломти чищеного ананаса и хлынувший в железную кружку сок разлил на два стакана – нам с Кошкой, я бы настаивала, что в сок добавили сливок – до того нежным и мягким был его вкус!
ТАЛИ. Это блюдо – традиционный народный индийский обед, и требует отдельного повествования.
В шестой день нашего пребывания в Индии Кошка решила, что желудки наши достаточно закалились уже в огне драконовских специй, и нас можно сводить в настоящую индийскую столовую – туда, где кушают индусы, где особо не рассчитывают на посещение европейцев. Она в прошлые свои поездки питалась именно там.
Мы прошлись по дороге метров сто за «кроссроад» (как же мне понравилось это слово!), и рядом с вывеской «…………», (братцы, подскажите это название, я не могу точно вспомнить это Знаковое слово!) которая явно намекала на нестандартность ситуации, обнаружили небольшую столовку – открытую с одной стороны постройку, внутри которой помещалось три стола и открытая кухня с поваром, который с фантастической скоростью что-то переворачивал в громадной плошке над пылающим пламенем печи.
Мы расселись за два стола – по шесть человек. Хозяин заведения сразу понял, что к нему пришла экскурсия новичков, и занялся нами, как нянька – он учил нас кушать, как это положено в их краях.
Нам раздали по полуметровому отрезку громадного бананового листа, которые нужно было расстелить перед собой, как личную скатерку – так я подумала сначала.
На расстеленные листья наливалась вода – примерно столовая ложка, и эту воду ладонью надо было растереть по поверхности листа. Наш детский сад дружно зашлепал руками по листам, брызгаясь и радуясь!
Затем с огня сняли белоснежный рассыпчатый рис, и перед каждым положили громадную гору, но Кошка не велела пугаться, и мы продолжали следить за процессом. Помощник хозяина прошел с чашками какого-то бульона и полил всем горки риса с одной стороны желтым, а с другой стороны – оранжевым бульоном, которые пахли очень пряно и очень аппетитно, и мы закрутили носами во все стороны, потирая ручки и предвкушая пир.
Другой помощник, виртуозно удерживая в руках сразу три котелка, положил перед каждой горой риса по три кучки густого соуса из каждого горшочка, в одном из которых я сразу угадала полюбившийся мне ДАЛ, а другие представляли собой также овощи, пропитанные специями. В зеленой кучке явно угадывались тушеные кабачки и фасоль, а светлая кучка походила на картофель с орехами и кусочками перца.
Далее следовало брать пальцами в щепоть этот соус, класть его на край рисовой горы, там где полито бульоном, и переминая рис с соусом, лепить этакий колобок, который затем отправлялся пальцами же в рот. Кошка сидела рядом со мной, и так лихо мяла, макала, лепила, жевала и с таким удовольствием глотала и облизывалась, что мы, словно загипнотизированные этим действом, начали повторять ее ловкие движения, и вскоре уже у все получались колобки, руки по локоть были в соусах и бульонах и все дружно и увлеченно копались в своих импровизированных тарелках.
Во рту полыхал такой огонь, что казалось, слезы градом должны катиться из глаз, но слез не было. Я удивилась, как таяла под моими руками рисовая гора, и хотела было прекратить этот пищевой разгул, но не тут-то было!
Опять я вся разделилась на кучу двойников: пока сознание мое пыталось усовестить желудок, напомнить туловищу о вреде переедания, руки тем временем мешали рис, купались в соусах, которые подливал и подкладывал неутомимый наш кормилец, нос наслаждался дивными запахами, язык корчился в экстазе от яростных специй, а челюсти двигались в каком-то завораживающем ритме, и остановиться не было возможности.
«Караул!» - не на шутку перепугавшись, заорала я, - «Кошка, у меня катастрофа! Я не могу остановиться! У меня руки сами едят!»
Кошка лишь усмехалась, вылизывая свой лист почти дочиста. Хлебосольный индус смотрел на нее влюбленными глазами – она была образцом отличного аппетита и великолепным едоком – отрадой любого хозяина застолья!
Кое-как оторвавшись от еды, я достала фотоаппарат – я должна была зафиксировать этот исторический кадр: вот эти люди, которые так упорно повторяли еще три дня назад, что они будут есть и пить только из своей посуды, готовить только на воде из супермаркета, протирать фрукты спиртовыми салфетками, которых они набрали с собой дикое количество, вот те люди, у которых во всех карманах еще вчера лежало по упаковке имодиума – вот они сидят в самой простецкой индийской придорожной забегаловке и руками с бананового листа уплетают за обе щеки невероятно острую наивкуснющую индийскую еду, разжигая внутри себя такой огонь, такой жар души, что огнедышащий дракон кажется по сравнению с нами мальчиком со сломанной зажигалкой!
После того, как мы откушали тали, нам уже ничего не было страшно – в этот же вечер мы уплетали на ужин ЧИЛИ-ПАКОДУ – самое зверское блюдо из всего, что мне довелось попробовать в Индии. Это перчик чили целиком, который окунут в жидкое тесто и запечен во фритюре. Три-четыре дня назад, когда крошка этого перца попала мне на язык, я полдня ходила с разинутым ртом – там пылал пожар вселенский! А сегодня я откусывала громадный кусок и с наслаждением следила, как жидкое пламя затапливает меня изнутри…
Вообще ПАКОДА – это разные овощи, жареные во фритюре. В семь вечера на дорогу выходил пожилой индус, выносил громадную жаровню, и при свете немилосердно коптящей керосиновой лампы готовил угощение. Лук, капустка, картошка, чили, но мы со Скрипкой оценили банана-пакоду! Зеленые незрелые бананы режутся наискось на полусантиметровые по толщине дольки и жарятся, как все остальное. На вкус получается как чебурек с каким-то непонятным нежнейшим мяском, типа юного цыпленка – вкуснота страшная – просто смерть фигуре!
Старик как родное дитя полюбил Скрипку. заказывающую у него ежевечерне по двадцать банановых пакод!
Теперь дедушке обеспечена безбедная старость, хотя на наши деньги каждый такой пирожок стоит полтора рубля
А Кошка и Ксеня наворачивали чили-пакоду, чмокая и облизываясь, как будто это эскимо на палочке.
Только грустный Пончик, патриотический живот которого так и не принял индийских разносолов, грустил о родной картошечке-селедочке, запивая свою печаль индийским ромом...
Надо сказать, что грустить с ним было очень весело, и мы собирались каждый вечер на нашей кухне и грустили с удовольствием!
Вот в архиве я нашла чудесную фотографию с ТАЛИ – но это придорожная столовая на туристской тропе, и поэтому здесь и ложки и тарелки, но само блюдо разглядеть можно очень отчетливо: все соусы разложены по плошкам. Вот и у меня и у Ксени первым заканчивается как раз гороховый дал – он самый вкусный. Белое – это простокваша КУРТ – если вдруг ты обжигаешься специями, небольшой глоточек курта спасает моментально.
Рядом с куртом – имбирный крепчайшй бульончик. Я чуть не осталась с навеки выпученными глазами, когда решила отхлебнуть его в чистом виде. Но рис, политый им слегка, становится очень душистым и вкусным.
-------------------------------
-------------------------------
ПОДВИГ ПО
Вряд ли вы помните один из первых наших подвигов – ЗАКАПЫВАНИЕ КЛАДА.
Вкратце напомню – полтора года назад одна барышня из начинающих волшебников предложила в качестве денежного ритуала найти клад. Мы отчаянно поспорили, и мне удалось убедить ее, что для человека с деньгами куда как пристойнее клад закапывать, нежели рыскать в его поисках. Искать клады – удел нищих, богачи же клады закапывают. И мы устроили роскошное действо с тайным зарыванием сундуков с драгоценностями, вычерчиванием карт, паданием в яму, кусанием лимонов, заливанием всего пространства коньяком и шампанским, и даже инструмент у нас был специальный – копАлка и кАпалка.
Все участники положили вместе с мишурой и стеклянками и золотцем самоварным те свои привычки, обстоятельства и моменты, которые хотелось бы зарыть глубоко – то есть зарыть и забыть. А Пончик наш по широте душевной так разыгрался, что нечаянно ради общего дела зарыл свою Удачу.
Заметил он это спустя пару месяцев: покосились все дела и отношения, и моментом переломным был как раз наш подвиг под стенами Белого Дома (лучшего места мы, конечно, выбрать не могли!).
И я давно уже обещала сыграть с ним в «кладоискателя», чтобы вернуть утраченную Удачу, но обстоятельства все не складывались в нужный узор, но в Индии…
Индия.
Здесь можно было в любом месте копнуть, и обязательно на клад какой-нибудь наткнуться – в этом сомнения у меня не было. И вот в специальный кладоискательский день (не удивлюсь, если это был четверг), я отправилась зарывать сокровища, благо их набралась уже целая куча. Красивые раковины, которые мы отрыли в песках около рыбацкой деревушки, я наполнила драгоценностями, в некоторые положила соль и сахар, еще цепочку с бубенчиками, из тех, что индийские красотки носят на ногах, сладкую конфету, привезенную из Москвы, и еще кучу всяких драгоценностей, не буду перечислять, но скажу, что предусмотрела я все (мне кажется, что там даже была таблетка имодиума)!
Все это богатство было завязано в узелок, узелок спрятан в пакетик, и я отправилась искать место для клада. Мой таинственный вид заинтересовал Лазера, и он подсказал мне чудное местечко: в нашем пальмовом саду были два каменных столба, типа тех, на которых крепились наши хижины. Один камень был высотой с меня, второй отстоял от него на метр, и был чуть виден из травы. Вот между ними я и закопала КЛАД.
На месте захоронения я положила Череп Поющей Обезьяны – пустую скорлупку кокоса, страшно похожую на обезьянью поющую мордаху.
Приключение началось!
Я считала шаги от пальмы и от хижины, зашифровывала в стихи записку:
«Там где два брата стоят недвижно,
старшой в тринадцати шагах от входа в твой дворец
И он – есть твой помощник ближний
У ног его ищи заветный свой ларец!
Свой клад отыщешь поздно или рано
Там сторожем поющим - обезьяна»
Я стала раздумывать, как теперь подбросить Потти эту записку, и вот Кошка, с ехидной улыбочкой наблюдающая за происходящим, дала великолепную идею: эту записку спрятать куда-нибудь, написать другую записочку, где лежит предыдущая, и так поступать до тех пор, пока сама я не запутаюсь окончательно. И она убежала. Но идея мне понравилась – мы таким макаром играли в детстве в казаки-разбойники.
Антураж кладоискательский имелся прямо в нашем саду – рядом с нашим гнездом находился странный холмик, очень похожий на могилку, в изголовье которой рос куст и валялся разинув рот красивый круглый кувшин. Вот в этот кувшин я и спрятала записку.
Следующая записка, объяснявшая место с могилкой, носила уже совсем кладоискательский оттенок. Там были какие-то ужасные завывания про одинокую могилу и пустой оскал – записочки эти к сожалению потерялись. Эту новую метку я понесла прятать еще куда-то, и снова писала какие-то потайные и темные слова, нагоняя ужас, как положено у нас, кладозарывателей. Я натыкала этих записок целую кучу, я зарыла одну под посаженный мною с утра в клумбу ананас, затиснула другую между двух тяжеленных столешниц, из которых состоял громадный стол в нашей столовой, какая-то пряталась в импровизированном алтаре, другая таилась в англорусском словаре, и все они были зашифрованы и наступал уже действительно тот момент, когда я сама уже путалась, забывая, что именно я прячу, и от кого…
Последняя записка метка была мною спрятана под обод запасного колеса Кошкиного мотобайка, и вот последний шаг: я записываю в книжке «Точка Опоры» на том месте, где обложку сгрызли бурундуки и была видна бумага (ах вот зачем они это сделали!) послание для По: «ПОСМОТРИ В КРУГУ №832» Это был номер Кошкиного байка.
Пока я раздумывала, под каким предлогом заставить Пончика посмотреть эту запись, которая сразу бросалась в глаза, Кошка села на байк, и укатила.
Я маялась на кухне, ожидая ее, Пончик ходил рядом, ничего не подозревая, и вот наконец настал момент: он взял мимоходом лежащую на столе книгу, раскрыл ее и сразу увидел надпись. И именно в этот момент в ворота влетела Кошка на байке номер сразу бросился в глаза! И умница наш По сразу все понял!
Охота началась!
Он оглядел колеса и быстро нашел бумажку – она к счастью нашему не вылетела из колеса. Ответственный момент требовал особого отношения, и По начал одеваться: он надел на голову специальный платок с добавочными извилинами, во избежание перегрева спрятал этот драгоценный платок под шляпу, повязал чресла энергетическим оранжевым покрывалом, взял шпагу и стал полностью экипирован! На него зачарованно смотрел садовник Тата, который почувствовал волнующий момент приключения и По тут же принял его к себе Пятницей. Через некоторое время за Пончиком по саду уже бегала целая вереница нахлебников, которые абсолютно верно почувствовали добычу и последующую за ней пирушку – а в успехе По никто и не сомневался!
И вот – завершающий этап – Потти находит послание на могилке – и несется к своему домику отсчитывать шаги и искать таинственных братьев! Любопытство зевак к тому моменту раскалилось уже до предела, и все хвостом бежали вслед, даже собаки почувствовали что-то и тоже радостно скакали за нами.
Я не знаю, каким чудом, но Пончик сразу же стал отсчитывать шаги в нужном направлении, хотя что я удивляюсь – волшебник, чай! И когда он увидел камень, то сразу понял, кто такой этот брат, тем более, что из травы выглядывал другой.
И вот обнаружен обезьяний череп и Процесс Возвращения Удачи вступил в решающую стадию!
Инструмент кладоискательский я притащила с собой из Москвы – и копАлка и кАпалка были наготове. С тайными волшебными заклинаниями волшебной водой клад был торжественно обдут, обкАпан, а затем с уговорами и приговорами откопан. Каково же было удивление Пятницы, который здесь с утра до вечера неутомимо ухаживал за садом, просеивая песок и наблюдая за каждым кустиком, и вот в его владениях вдруг открылись такие чудеса! Он не веря своим глазам следил за действиями По и только тихо молился своим богам и удивленно ойкал.
А Пончик священно действовал. Он доставал пакет, разворачивал сверток, раскладывал дары, пробовал все на зуб и разглядывал на свет, он прижимал находки к сердцу и прикладывал их ко лбу, он возносил к небесам руки и чуть не плакал…
Садовник Тата, похоже, тоже чуть не плакал, и, подозреваю, что ночью он перекопал весь сад в поисках сокровищ…
А потом был пир, и были рассказы кладоискателя, и другие всякие байки, но это уже совсем другая история…
Пончик, а Клад-то ты, похоже, откопал, и я за тебя рада безмерно, и за себя рада, и спасибо всем участникам – у нас получился прекрасный Подвиг!
-------------------------------
-------------------------------
АУРОВИЛЬСКИЕ ПОДВИГИ. ТАЙНА ДВУХ ОКЕАНОВ.
Карма.
И место, и обстановка располагали к Подвигам, и мы времени зря не теряли.
В первый же вечер мы устроили грандиозное расставание с Кармой.
Грамот об отмене Кармы я привезла с собой огромное количество, поэтому вечером, когда все собрались в круглой столовой, каждый вдумчиво и ответственно подписал Грамоту.
Потом мы дружно пачкали пальцы и тискали отпечатки пальцев. Ответственность момента подчеркивал Волшебный Лимон, который зацвел в день подвига израильтян «День Деревьев», который устраивался ими в начале февраля – почти год назад, и все это время лимон зрел-наливался на моем окне. Перед отъездом я срезала его и привезла в Индию для особого случая. Вот этот случай и наступил. Мы угостились Лимоном и решить вернуть Карму Океану – ведь она вышла, как и все на Земле, из мирового Океана.
Сложив Грамоты корабликами, мы отправились на берег, мужчины разоблачились и завели наши кораблики в воду – просто так их отпустить нельзя было – очень сильное волнение начиналось с наступлением темноты.
Расставшись очередной раз с Кармой (мы это делали неоднократно – только вот такое массовое прощание было впервые), и почувствовав восхитительное облегчение, мы устроили вечер чудес. Вернее сказать, чудеса устроились сами. Началось все с того, что Пончик прилепил себе ко лбу ложку и сидел с глубокомысленным и загадочным видом.
Это действие, естественно, не осталось незамеченным, и граждане, наиболее склонные к
Обезьянству, а именно Мусса и Кошка, немедленно облепили себя вилками и ложками.
Самое фантастическое, что вилки и ложки держались на нас, как приклеенные!
А По экспериментировал дальше: уже металлические, довольно тяжелые тарелки сияли на его лбу, грудь, как патронташ, была забита вилками и ложками, на тыльной стороне ладоней лепились ключи и открывалки, и Пончик выискивал на себе оставшиеся незаполненными магнитные области. Кошка, перепробовав всю металлическую посуду от легких ложек до тарелок, уже пробовала приладить ко лбу сковородку, и сковородка держалась, только нос приминала, и Кошка гундосила из-под нее: «Смотрите все!»
Я, конечно же, от нее не отставала, и вот уже Солли, Хася, Витаминка, Скрипка, - все облепили себя всякими железками – в ход пошли уже металлические чашки, подносы, салатницы – если вы обратили внимание на фотографии, в Индии предпочитают металлическую посуду.
В процессе баловства с посудой выяснились такие вот странности – железки лепились лучше всего на лоб, грудь и желудок, хуже всего – на конечности – от ладоней просто отскакивало все. Удивительно, но усиливались магнитные качества у того, кто держал в руках что-нибудь вкусное. Вот и мне запасливая Скрипа подсунула банку скумбрии, и я мотаю головой с вилкой на лбу – к сожалению, фотография не передает движения.
Сначала еще кто-то удивлялся таким чудесам – железки просто липли к нам, но потом, когда это стало получаться у всех без исключения – даже никто и не вспоминал, что такое раньше видел только по телевизору. С этого вечера у некоторых утро так и начиналось – пришел на кухню, прилепил железку какую на лоб, согрел воды, сделал чай, отлепил железку, позавтракал…
И еще один подвиг – состоялся он через пару дней:
Запуск балтийских шпрот в Индийский океан.
Выложу описание чуть позже
И в самом конце нашего пребывания на той части Индийского Океана, которая называется Бенгальский залив, еще один маленький подвиг – Вселенский Маяк.
Вселенная, на всем протяжении нашего путешествия я чувствовала твою теплую ладонь!
И я не могла не оставить знак тебе на этом благословенном берегу – я пошла писать тебе письмо. Мои попутчики знают – написать что-то более-менее вразумительное на песке, где волны набрасываются на песок с жадностью голодных волков почти невозможно, волна моментально съедает все. Но видимо наши игры с Океаном не прошли даром – такое взаимопонимание вдруг возникло, что я спокойно волшебной палочкой начертала заветные слова, которые каждый из вас повторял не раз, а многие по этому заветному адресу не раз писали письма: «ВСЕЛЕННАЯ ЗНАЕТ!», воткнула палочку в песок и спокойно сфотографировала надпись-маяк, которая, зафиксировавшись во времени-пространстве, приобрела качества Волшебного Символа.
И набежавшая волна аккуратно слизала мое творение, не плеснув, как обычно, тонной-двумя грохочущей воды, а именно слизнув ласково неровности песка.
Со всех сторон спешили любопытные индусы, поглядеть, что же такое я творю таинственное на берегу, да еще в одиночестве, когда никто не видит, да еще и фотографирую свои творения. Но эта тайна осталась для них нераскрытой…
А Вселенная вливала в меня очередную порцию восторга, полета, и того самого состояния «ШАНТИ» - это была лучшая из медитаций!!!
Надо мной развернулся синейший из виденных мной небесный свод, полный сверкающих звезд, светило Солнце, и искрящийся поток Вселенской Силы изливался на берег, затапливая меня, Океан, бегущих ко мне индусов, наш лагерь, деревушку в отдалении, весь берег, весь Мир!!!
И Вселенная ЗНАЛА!!!
-------------------------------
-------------------------------
ПУШКАР
ПУШКАР
Город-храм
Ай-дуду, ай ду-ду,
Я дудю в диджериду!
Это Пушкар. Здесь мы пробыли четыре дня.
Как нам повезло, что Кошка уже была здесь на разведке, и мы разглядели такие вещи, которые обычно ускользают от глаз путешественников. Этого феноменального красавца мы пропустили бы точно, не познакомься и не подружись с ним Кошка в предыдущий свой приезд.
Рассказываю:
Проходя по практически единственной улице Пушкара, которая проходит позади череды храмов, окружающих Священное озеро, Кошка обратила наше внимание на удивительный мотоцикл, странным образом и неизвестно зачем декорированный ракушками. Настолько несовместимы для нас эти два мира – техника и хрупкие завитушки моря, что воспринялось это, как что-то очень родственное нам: - ведь это же чистой воды ОКсЮМОРон – как раз по-нашему - совмещение вещей несовместимых, то есть автор этой странной композиции – наш человек, а значит – Волшебник!
Мы облизывались на этот мотоцикл до самого вечера – хозяин отсутствовал. И когда любопытство достигло уже апогея, появился наконец совершенно необыкновенный красавец, который сильно отличался на этой торговой улочке абсолютно от всех, хотя бы уже тем, что он ничем не торговал. Мотоцикл – это была его витрина и средство передвижения. Этот своеобразный дизайн и был его бизнесом, но еще – вот удача – этот добрый молодец был Мастером Диджериду! Он не только умел извлекать из громадных тяжеленных труб утробные вибрирующие звуки, но еще и делал эти инструменты из разных деревьев – от эвкалипта до бамбука!
Моя мечта сбывалась просто на глазах у изумленной меня!
Кошка затарахтела с ним на английском, а я разглядывала обстановку – высокая приступка, на которую я еле взгромоздилась – в этом святом городе постоянно обреталось великое множество паломников, и для них были сделаны такие вот приступки-лавки, чтобы можно было отдохнуть усталому путнику. Так вот эта приступка служила входом в небольшую комнатку, в которой ничего, кроме половика домотканого на полу и расписной простыни на стене не было. Вход в комнату прикрывала занавеска из плотного материала.
В углу стояли какие-то стволы, едва ошкуренные, еще толстые извилистые
крашеные палки и отрезки бамбука. Вот самая непохожая на диджериду деревяшка неподъемная именно диджеридой и оказалась.
Как рассказывала мне Кошка, этот мастер кроме игры на этом инструменте, еще и умудрялся лечить этой игрой – каким уж мудреным способом?
Я решилась испробовать таинственную музыку-лекарство на себе, тем более что гостеприимный хозяин сам и предложил – лечение у него было бесплатным, он занимался им из человеколюбия и просто потому, что ему нравилось это занятие.
Niru – так написал мне в записной книжке хозяин, когда я спросила, как его зовут – опустил полог своего «кабинета», взял в руки самую большую дубину, которая и оказалась диджеридой, и мы сели на пол у противоположных стен. От меня требовалось расслабиться, закрыть глаза, и слушать. Я так и сделала.
В прищуренный глаз я видела, что Мастер Niru приставил дудку к губам и сидит молча.
Я пощурилась еще немного, ожидая начала, а потом мне надоело бояться, и я закрыла глаза и действительно расслабилась.
…Терракотовый дракон низким раскатом попробовал голос – это не было еще песней, это только первый вдох, первый еле слышный выдох…
Он тр-р-р-р-ронул мне виски, пр-р-р-р-р-рошелся дыханием по затылку, потр-р-р-рогал уши, и ласково зар-р-р-р-рокотал где-то поср-р-р-р-р-реди головы, за пер-р-р-р-реносицей… Это совершенно непередаваемое словами ощущение – как будто мы были два пр-р-р-р-розрачных света, и пер-р-р-р-р-ресекали друг друга безпрепятственно…
Я потрясенная следила только за перемещением звука во мне, а дракон читал меня, знакомился со мной, передавая телу какие-то стихи-раскаты…
Рукам захотелось летать, и я еле сдерживала их порыв – такая легкость и желание полета были в них, и такая сила!
А вот как музыка закончилась, я и не заметила – я только сообразила в какой-то момент, что сижу, закрыв глаза и улыбаясь…
Но Мастер был еще и доктором – через несколько минут он взял мои руки, и начал над ними колдовать – он вытянул мне пальцы и поставил их на место. Глубоко надавил в ладонь, и рука стала гнуться так, как никогда не сгибалась раньше. Потом было самое интересное, он нащупал какие-то тайные механизмы в локтях, кистях и между ними, и руки мои как будто обрели еще по паре суставов: они совершенно спокойно сворачивались чуть не в колесо, а ощущение комфорта было потрясающее – как будто из оков освободили!
Пока мы ждали всю компанию, я решила выведать секрет изготовления диджериду.
Очень жаль, что не снят фильм об этом! Вот жестикуляция у меня, наверное, была!
Но как ни странно, объяснились мы весьма успешно – я даже нарисовала чертеж со всеми размерами, указала способ обработки поверхности, поняла, как делается наконечник, и записала породы деревьев, из которых стоило такую дудку делать.
Так что, господа волшебники, принимаю заказы!
А потом было самое прикольное действо: мне разрешили попробовать подудеть!
Сначала Мастер убедился, что я могу сказать тпрр-р-р-р-ру правильным образом, а потом приставил трубу к моим губам. После нескольких попыток диджерида ожила и драконским голосом сказала что-то смишное… Типа «бе-бе» или «ку-ку»
Восторгам моим не было предела!!!
Но вернулись Ксеня, Пончики и Хася, они тоже хотели кусочек волшебства, и мне пришлось уступить местечко.
А наутро мы пришли с фотоаппаратом – и вот снимки на память.
Вот этот красавец и есть Мастер Niru – Золотые Руки!
Я, конечно, сделала пакость, как делает ее несдержанный человек, на самом интересном месте книги или фильма рассказывая вам, кто же преступник на самом деле и чем все закончится. Теперь вам трудно будет составить свой образ на чистом месте, когда вы впервые услышите игру диджериду, вы невольно будете сравнивать свои впечатления с моим рассказом, но простите меня великодушно! Если вы услышите Игру Мастера, вы поймете, почему я не смогла удержаться и не рассказать об этом!
-------------------------------
На обратном пути, будучи в Дели, мы зашли в макдональдс. Полквартала за нами потом бежал полицейский и размахивал палкой. Хотели припуститься от него вскачь, но любопытство пересилило: оказалось, что я, раззява, оставила в макдональдсе сумку со всеми покупками, включая небесной красоты розовые кроссовки, и он предлагает нам за ней вернуться.
----------------------------
----------------------------
Изо всех сил я старалась ничего не сравнивать, потому что наши миры несравнимы и несравненны