АртеШоки vs. АртиФактов.
Жало булавки проткнуло кожу и наполовину углубилось в плоть. Потом медленно неторопливо, словно утолившее голод животное, вылезло назад.
На острие повисла красная капелька крови. К ней приблизился полный жизненной силы язык и слизнув ее, спрятался за красивыми накрашенными губами.
Потом язык потянулся к самой ранке, где уже налилась большая капля крови. Вслед за языком двинулся и открытый рот и губы, вся голова. Все тело.
Ранка находилась на внутренней поверхности бедра, у самого паха. Рядом было много шрамов, но это были шрамы от игл шприцов. «Игл» - орел (англ).
За стеной начал кричать ребенок. «Мама!» Она встала, накинула халат и скрылась за дверью. Я продезинфицировал укол (от укола булавкой умер отец Маяковского) и заклеил это место лейкопластырем. Натянул трусы, встал, заглянул за дверь. Она убаюкивала ребенка и заметив меня, прижала палец к губам и махнула рукой. Я тихо оделся и через десять минут уже ехал в такси.
Стало довольно-таки светло. Уже стали видны раскачивающиеся на фонарях трупы, облитые желтой краской. Кое-кому птицы уже выклевали глаза.
Когда такси остановилось, я просто стукнул водителя по голове рукояткой пистолета и вышел. Деньги у меня были, но только крупные купюры, а при размене этот гад таксист обязательно бы меня обманул. Я всегда стараюсь избежать даже повода для обмана.
Все мои знакомые должны мне деньги и время от времени я хожу и собираю данью Сегодня на очереди был Старый Петух. На его грязной двери висела табличка, которая утверждала, что здесь живет бывший полицейский.
В шею больно укусил комар. Не подхватить бы какую-нибудь заразу. У стены сидел и скалил зубы нищий. Я плюнул ему в лицо и на всякий случай пнул. Нищий скрючился и из его руки выпал какой-то блестящий предмет. Я подобрал его и положил в карман. Это был серебряный крестик.
Старый Петух встретил меня в своем знаменитом замызганном халате. От него воняло потом и какой-то медицинской дрянью.
- Пришел деньги требовать? Откуда ты все вынюхиваешь, ведь никто …
- Давай торопись, а то и халат заберу.
- Сейчас, сейчас. Слышал, у тебя можно купить мастурбуху. Может продашь?
- Вот когда расплатишься за онануху, тогда и поговорим. Если увидишь Буратино, передай – пускай через неделю готовит выплату. Я появлюсь. Счастливо оставаться, Старый Петух.
Когда я выходил, дверь напротив быстро захлопнулась, но я успел заметить копну седых волос и блеск от стекол очков. На двери висела табличка: «док. Чайковский. Аборты, клизма, взвешивание. Лицензия имеется». По моемому недавно тут жила старая бабка-гадалка. Где же теперь она? Наверняка не сама подохла.
На улице пошел дождь. Я решил чуток посидеть в ближайшей закусочной. Там мне удалось слегка перекусить. Кошачье жаркое и стакан козьего молока. Платить не стал. Показал паспорт. Записали паспорт. Записали адрес, обещали прийти за деньгами. Украл у них пустую перечницу и положил в карман.
Из головы у меня не выходил некий «док. Чайковский». Что бы получить лицензию на взвешивание необходимо иметь как минимум два высших образования и стаж работы около пяти лет. Да и то не всем дают. И что-то уж больно любопытен этот «док. Чайковский».
Неожиданно сзади что-то упало. Я оглянулся и увидел, что это с фонаря упал труп. Очевидно, шея так сгнила, что тело оторвалось от головы. Стоять рядом с трупом опасно и я отошел. Откуда ни возьмись появилась стая кошек и набросилась на еду. Вмиг от трупа не осталось ни косточки. Кошки быстро исчезли. На пустом месте я нашел золотой зуб. Наверное кошки не едят золотые зубы. Хотя говорят, что не остается даже протезов. Кошки наверное готовы съесть все что угодно – лишь бы было в желтой краске и тухлое.
Какая-то девушка проехала мимо меня на ржавом велосипеде. Она была в брюках и в черном пиджаке. Неожиданно одна деталь привлекла мое внимание. У нее на шее болтался металлический крестик! Такой же как и у меня в кармане. Я нащупал его рукой. Ага, на месте лежит. Неожиданно моя рука наткнулась на два пакетика. И я сразу вспомнил про нереализованную мастурбуху.
Идти пришлось долго. Уже стало довольно-таки темно. Наконец я стоял перед обшарпанным зданием этажей в пять. Никогда точно не считал. У входа стояло несколько такси. В некоторых шоферы сидели связанными, а пассажиры кайфовали с онанухи. Консьержка была на своем посту, только кто-то пробил ей череп, а какой-то остряк раздел совершенно до гола. Я зашел в ее каморку и позвонил. Скоро приедут и заберут тело.
В комнату я вошел без стука. На большой кровати сидели три негритянки. Две из них брили друг другу лобки, а третья ела кусок белого хлеба с куском поджаренного мяса. Она встала и протянула мне деньги. Я, не пересчитывая, положил их в бумажник и отдал девчонкам мастурбуху. Неожиданно мне на глаза попалась визитка со знакомой фамилией. «Проф. Чайковский». Визитка лежала на полу. И я спросил, как она у них оказалась. В ответ они лишь пожали плечами, мол, клиент какой-нибудь обронил. Я забрал визитку себе.
До дома дошагал часа за два. Разогрел котлеты из летучих мышей, поужинал и, не раздеваясь. уснул.
Проснулся от холода, ночью отключили отопление. Холодильник пустой. Пошел завтракать в закусочную, Все холодное, пресное. Зачесалось в паху.
Пошел в ближайшую аптеку. Не переставая лил дождь. Еще два-три таких дня и все кошки убегут из города. В ботинках уже хлюпало. Не хватало еще простудиться. Вот, наконец, и аптека.
Помещение было довольно-таки просторное. Воздух сухой теплый. В очереди увидел Старого Петуха. Он, заметив меня, нахмурился и нехотя кивнул. Я подошел к нему, его холодное приветствие удивило меня.
- Зазнался, Старый Петух?
- Видел вчера Буратино. Теперь он будет платить Чайковскому.
- Это который врач что ли?
Старый Петух внимательно посмотрел на меня. Этакий Пытливый Взгляд Бывшего Полицейского С Прищуром. Посмотрел он так несколько секунд и говорит:
- Стареешь старина, да?
Мои мысли слегка спутались. Я уже давно ожидал чего-то подобного, но не так же скоро. Подошла уборщица и попросила отойти всех в сторону. Мы отошли к большой вазе с кактусом и я закурил, стряхивая пепел в вазу. Кто-то сразу же включил вентилятор. Я сказал:
- Я имел в виду, это который профессор что ли?
Если бы я не угадал, меня можно было бы уже считать трупом. Старый Петух даже не моргнул. Он лишь только вытер руки о свой халат, который не снимал наверное лет пять. Я подумал, что руки у бывшего полицейского потеют редко. Исключительно в исключительных случаях. Похоже сейчас был именно такой случай.
- Да, а врач, мой новый сосед, - его отец.
Уборщица уже все вымыла, я бросил недокуренную сигарету на чистый пол и мы вернулись в очередь. Больше ни о чем не говорили. Старый Петух купил целый пакет каких-то лекарств и быстрыми шагами удалился. Скоро подошла моя очередь. Я купил упаковку шприцов и что-то от простуды.
Только-только одежда на мне подсохла, как опять приходится выходить на улицу. Мне повезло – удалось поймать какое-то заблудившееся такси. Шофер вел машину уверенно, казалось, его не заботило, что из потоков воды может вынырнуть кто-то и попасть под колеса. Я вынул из кармана крестик и стал внимательно его рассматривать. Оказывается, на кресте лежал какой-то человек, почти без одежды, с длинными волосами. Чушь какая-то. Я положил его назад в карман.
Такси остановилось. Я честно расплатился, добавив щедрые чаевые. За хорошую работу можно и хорошо заплатить.
Вот знакомый дом. Я зашел в подъезд, поднялся на шестой этаж. Стою у той же самой двери. Стучу. Сначала кулаком. Бух, бух… Потом костяшками. Быстро-быстро. Тук, тук…
Дверь открылась. Я сразу шагнул вперед и, повернувшись, захлопнул дверь. Снял мокрую одежду и положил на ее протянутые руки. Она сразу отнесла ее куда-то сушиться. Как всегда все молча.
На кухне уже что-то готовилось. Похоже в этом районе энергию еще не отключили. Я прошел в зал, сел, закурил. Принял средство от простуды. Вот она уже несет еду. Похоже какая-то птица – голубь или ворона. Она села рядом и тоже стала есть. Я спросил:
- Как девочка?
- Почти всегда спит.
Она помолчала и продолжила:
- Я не смогу дать ей твою фамилию.
- А какую же тогда?
- Чайковская.
Я молча сунул руку в карман и достал крестик и перечницу.
- Крестик я дарю тебе, а перечницу отдай девочке.
Она подняла на меня глаза. Я так и думал: по щекам текли слезы. Она упала передо мной на колени и обхватила руками мою ногу. Залепетала:
- Прости, прости. Я дам ей твою фамилию. Я ничего не знала. Я не… Прости, прости…
Ну и в таком же духе.
Потом она сделала мне несколько уколов, Для меня шприцом и для себя булавкой. Было очень хорошо. Она пришла в экстаз, когда я разрешил ей выбить мне один зуб. Пообещала родить мальчика.
Утро было безоблачным. По улицам деловито сновали кошки, поджидая, когда упадет очередной труп. Окрашенные желтой краской, трупы довольно-таки хорошо смотрелись на фоне чистого синего неба. Возвращались по домам, как всегда сонные, охотники на летучих мышей.
Я добрался до дома, где жил Старый Петух и поднялся на его этаж. К нему я заходить не стал, а сразу направился к двери напротив. Хотел постучать, но, заметив электрический звонок, позвонил. Богато живут! Через пять минут дверь открылась и я увидел копну седых волос, из-под которой блестели стекла очков.
- У меня выбили зуб. Хочу вставить новый.
- Вы что, читать не умеете? Я же не оказываю такие услуги. Выбрали времечко придти.
- Клиент всегда прав, - произнес я древнюю формулу – любой фельдшер или ветеринар способен вставить новый зуб. Это же не давление измерять.
- А материал у вас есть?
Я достал из кармана золотой зуб и протянул ему. Он вытащил откуда-то лупу и внимательно осмотрел зуб.
- Надо же – ношенный. От отца достался? Я всегда говорил, что фамильные драгоценности – это гордость фамилии и передать их своим потомкам – великая честь. Проходите, - он раскрыл дверь шире и отошел в сторону. Я зашел внутрь.
Он усадил меня в кресло, открыл мой рот и стал там сто-то изучать. А я пока внимательно осматривал его жилище. Как раз напротив висел портрет молодого человека очень похожего на хозяина квартиры. Вот он – «проф. Чайковский».
Когда он позволил мне самому открывать и закрывать рот, я спросил у него, передал ли он уже фамильные драгоценности своим потомкам.
- О! В этом нет никакой необходимости. У меня единственный ребенок – сын, так богат, что дарить ему что-либо, будет для него оскорбительно.
- Он разбогател без вашей помощи?
- Мой сын – очень гордый человек. Он два года зарабатывал себе деньги на учебу, работая проституткой. Я сам его раза два покупал. Потом устроился работать в какую-то лабораторию и что-то там такое придумал, за что и получил кучу денег. Вот так-то, молодой человек. А ваш зуб уже готов. Вот зеркало.
Зуб держался, как влитой.
Когда я уже стоял за дверью, доктор скороговоркой произнес: «Мой сын хотел бы с вами встретиться сегодня в полночь в ресторане «Корейская корь». Счастливого пути» и захлопнул дверь. Сколько я больше не ломился, дверь мне больше не открыли.
Дверь Старого Петуха была открыта и оттуда валил дым. У порога лежал сам Старый Петух. Наконец с него снимут этот грязный халат.
Эпилог.
Мы сидели в «Корейской кори» и пили шампанское. Я никогда раньше не пил шампанского. Как-то раз я потратил кучу денег на бутылку пива и на этом мой опыт в питии таких напитков ограничивался. За столиком со мной сидели проф. Чайковский и Буратино. У обоих на шее висели металлические крестики с голым мужиком. Говорил Чайковский.
- …Наконец я изобрел онануху. Сам этого я не употребляю. Я даже не курю…
Я довольно-таки сильно опьянел, но помню все отчетливо, до мельчайших подробностей.
- …Мой отец открыл секрет желтой краски…
Я уже в начале разговора понял, чем все это кончится.
- …А теперь, когда я открыл мастурбуху…
Мне торжественно вручили металлический крестик.
- …Буратино вам объяснит подробнее…
Маленькие корейцы бегали как угорелые и одно блюдо быстро сменялось другим.
- …Не пытайтесь меня обманывать…
Мне все это надоело. Я встал. Шампанское моментально улетучилось из моей головы. Чайковский и Буратино тоже встали. Правой рукой я достал из потайного кармана маленький металлический значок и прикрепил себе на пиджак около сердца.
Красная пятиконечная звезда!
Чайковский побледнел и начал медленно оседать на стул. В горло Буратино я сразу воткнул вилку.
Во всем ресторане установилась мертвая тишина, только где-то под столом хрипел Буратино.
Я прицелился в голову Чайковского и медленно нажал на курок. Грохнуло. Чайковский упал на пол и затих.
Скоро за ним придут люди, от которых воняет мастурбухой, и которые, облив его тело желтой краской, повесят его на фонаре.
Я взял со стола пустую солонку и положил себе в карман. Подарю дочке. Как фамильную драгоценность.
1997 г. июль