Мысль, рожденная в жаркий июльский полдень, как учит старая степная пословица, не приносит счастья. Почему это так - не знает никто.
И вот жил- был в одной деревне кузнец. Все вроде было у него хорошо .Вот только одна горькая дума его постоянно мучила и точила. Не было у него детей, а ему уже было под сорок. В общем, пора уже было думать и о наследнике. Да где ж его взять. С женой что-то у них там никак не получалось.
Думал, думал кузнец об этом целыми днями, да так ничего и не придумал. Только лишь с женой рассорился и ушел жить себе в кузню, что на самом отшибе села стояла.
И вот однажды решил кузнец пойти на речку , порыбачить. Закинул он в воду сеть , сел и снова задумался.
Долго ли коротко он так сидел. Да только вытащил в скором времени сеть, глядь, а там среди спутанных водорослей кувшин. Весь расписанный какими-то узорами ,тяжелый. А крышка плотно толи сургучом толи еще чем опечатана. Подивился сильно еще кузнец такому улову , однако виду не подал. Чему быть тому значит не миновать. Надо распечатывать. Ну ,он и распечатал этот кувшин.
Тут же и ветер поднялся. Да такой силы, что чуть не сшиб с ног кузнеца того. А когда утих он, то увидел кузнец чудо дивное. Стоит метрах десяти от него конь сказочной красоты- весь молочно-белый, а волос на гриве золотой. Да так и блестит, так и играет на солнце.
Бьет он копытом о землю, только искры летят во все стороны.
Застыл на месте кузнец, не в силах вымолвить ни слова, а конь и молвит ему металлическим голосом.
Что мол желаешь мужик за мое спасение.
Ошалел ясное дело от такого кузнец, стоит с раскрытым ртом не в силах вымолвить и слова. Но опомнился вскоре. И рассказал коню тому про свою тяжелую думу.
Мол нет у него наследника, а есть лишь золотые руки что сами в дело просятся и любую железяку могут в ювелирное изделие превратить. Вот был бы у него наследник, он бы ему свое искусство и передал бы.
Выслушал его конь, мотнул головой и исчез словно его и не было. А голос как из ниоткуда молвил кузнецу в ухо- иди мужик домой -все исполнится.Тут же снова ветер поднялся и понес кузнеца того прямо до его кузницы.
Вошел значит он в свою кузню и словно бы по какому наитию принялся за дело. Разжег огонь, раздул мехи и закипела у него работа.
Долго ли коротко, а выковал он где то через неделю некое чудо. Взял бережно он в руки то что получилось да и вынес на улицу скликая мужиков. Вот мол какое чудо у меня. А оно и искрится и сверкает . Народ любопытный то вмиг собрался поглазеть на невидаль ту.
"Что это добр батюшка Федор Фомич за чудо то- стали допытываться люди у кузнеца.
-Дитя мое, сын мой-гордо ответствовал кузнец.
Да какой же это сын, Федор Фомич-это ж чурбан какой то железный, ты что, не видишь, чтоли.
А чурбан тот металлический внезапно как залопочет басом на весь двор ,да как задвигает руками. Народ так и ахнул.
Да это ж не иначе как бесово отродье Федор Фомич, Расплавь его от греха то подальше пока до беды не дошло.
Махнул на них рукой кузнец- мол невежи вы и ничего не понимаете. Что сын он на то и сын его, что выполнен собственными руками. Да и ушел бережно прижимая к своей груди чурбан тот снова в кузницу.
Ну народ ясное дело еще постоял возле дома погалдел насчет кузнеца и его чуда, покрутил пальцем у виска, дескать кузнец от одиночества совсем видать свихнулся да и разошлись потом все по домам и все вернулось на круги своя…
Люди потом иногда еще видели кузнеца вместе с неведомым чудом, то на берегу реки, где кузнец что то тихо рассказывал вплотную склонившись к чурбану, то в кузне, где усадив чурбан на видное место работал, то на улице, где он хоть и редко да появлялся.
Так прошел месяц. А потом кузнец куда-то пропал. Неделя прошла-его нету.Другая-снова нету. Народ ясное дело заволновался.
Что-то неладное видно. Как бы беды одним словом не вышло с нашим то кузнецом. Ну и решили разузнать что же случилось. Пришли до кузницы, постучали. А когда на стук в дверь никто не ответил , решили дверь то сломать .Вошли в сени мужики, заглянули в комнату да так и ахнули. Чудо это ,чурбан металлический , сидело на поверженном наземь кузнеце и лопотало что то невразумительное. Мало что понявшие мужики не долго думая сшибли его с лежащего кузнеца, кинулись к тому, а он уже и не дышит. А чурбан этот страшно так что то и лопочет и лопочет по своему. Шум был в деревне. Чудо то утопили после в реке от греха подальше, а бездыханное тело кузнеца отпели в церкви и похоронили по старому русскому обычаю в земле.
А на сороковой день, когда мужики собравшись поминали то того кузнеца кто то постучался в окно кузни. И когда какой-то пьяный уже мужик пошел посмотреть кто, то чуть не свалился на пол от ужаса и удивления.
В окошко и глядело и подмигивало, и страшно что-то лопотало последнее чудо кузнецово -железный чурбан, утопленный в реке.