- Беги! – прошептал Чарльз, и я побежал.
Я бежал, как только мог, и, наверное, как не мог. Клянусь этим чертовым миром, что я бы смог в тот момент обогнать олимпийского чемпиона, и еще бы попил кофейку на финише, дожидаясь его. Но сейчас, именно в данный момент, этого было мало.
Где-то позади, раздался приглушенный хлопок, как будто лопнуло что-то. Или кто-то. Но я не оглянулся. Зачем? Ведь легче думать, что тебе показалось, либо
(прекрасный вариант!!)
это сон. Сон… Я был бы рад, и поцеловал бы самую жирную задницу в нашем городе, если бы это был сон.
Все началось… Да, нет, вернее было бы сказать – все закончилось. Когда я, как всегда притормозил возле дома Чарльза и коротко нажал на гудок, из дома никто не вышел. Я выбрался из машины, и пошел к двери. Ха! Лучше бы я тогда подождал-подождал, да и уехал. Но нет.
Ожидая, что Чарльза нет дома, я все равно постучал в дверь. За стеклом возникла бледная физиономия Чарльза, и он впустил меня в дом.
- Я болею, Тим.
- Болеешь?!
- Да, - он как-то странно кашлянул и натянул повыше ворот свитера. Я посмотрел на него, но ничего, кроме бледного лица и темных кругов под глазами не обнаружил.
- Чем болеешь, Чарли?
- Простудился, - он опять кашлянул и теперь я понял, в чем дело. Это как… Ну, вы вспомните те глупые
(это сейчас они кажутся глупыми, а вот ТОГДА…)
попытки симулировать такую важную и нужную вам болезнь, лишь бы не идти в школу? Кашли не к месту, «поставленное» на сиплый голос горло? Помните? Вот и у меня возникло ощущение, что Чарльз врет. Я напрямую заявил ему это. Он покраснел и я понял, что попал в точку.
- Нет, нет! Я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО болею, Тим. Но если ты хочешь… К тому же, зачем прерывать традицию. Думаю, сегодня мы выловим много окуней! Много! Да.
И он ушел собирать вещи.
А через час мы сидели с удочками на берегу реки, глотали горячий чай из термоса и говорили о том, о сем.
Хотя, явно что-то было не так. Чарльз не снимал свитер, не смотря на теплую сентябрьскую погоду. Он потирал руки, будто они замерзли, и иногда мне казалось, что я слышу стук зубов о край кружки.
- Чарльз, тебя морозит?
- Нет, - это было сказано сдавлено, через силу. Я посмотрел в его сторону и чуть не подавился своим чаем.
Лицо Чарльза стало одутловатым, принимая черно-синий оттенок. А глаза… Господи, я смотрел в его глаза, и ВИДЕЛ, как они уходят внутрь лица. ПРОВАЛИВАЮТСЯ. Чарльз застонал и откинулся на спину, закрывшись руками. Свитер чуть задрался, и обнажил какой-то неестественно белый, пухлый живот, посеченный язвами и мелкими ранами. Цвет их варьировался от ярко-красного, до черного.
Ноги Чарльза начали судорожно дергаться, переходя в бешеный ритм, выдирая траву и рыхля землю. Я отшатнулся от него, не зная, что делать.
И тут я увидел…
И тут я понял…
…что мне надо делать.
Еще до того, как Чарльз сказал мне:
- Беги!
Что-то толкнуло Чарльза изнутри. Я видел, как
(у меня живое воображение)
нечто, вроде маленького кулачка уперлось в кожу Чарльза, стремясь порвать ее. И тут же… Одежда на Чарльзе пошла волной. Я даже видел пару ударов изнутри на его лице.
Я побежал.
Я сел в машину, закрыл все двери, поднял все стекла и попытался завести двигатель. Но… Я мельком бросил взгляд в ту сторону, где мы рыбачили…
Мой бог.
Чудовищно раздутый, шатаясь, как будто от ветра, раздавшийся раза в три, ко мне шел Чарльз. Его трудно было узнать. Я до сих пор не знаю, что с ним произошло. Я не знаю, что это было.
Его кожа стала бугристой, она вибрировала, натягиваясь до розоватой тонкости. Его лицо… О, это было уже не лицо! Шишки, перемещающиеся под кожей, снесли нос напрочь, и теперь он находился где-то на лбу. Из глаз темным потоком лилось что-то, и я не знаю что именно – кровь или сами глаза.
Делать было нечего. Чарльз уже пересек дорогу и двигался ко мне, комично протянув руки.
Взревел двигатель и я, набирая скорость, помчался на Чарльза. Удар…. Удар был на вроде того, когда врезаешься в стену из картонных коробок. Вроде их много, но…. Все лобовое стекло забрызгало тягучей жидкостью, на мгновение я растерялся, но потом просто открыл боковое стекло и высунулся для обзора наружу.
Ветер упруго обдувал меня, ероша волосы и радуя прохладой. Заработали дворники, сбрасывая со стекла ошметки того, что было Чарльзом. Меня трясло от пережитого, и мозг просто не хотел осознавать, ЧТО произошло. Когда что-то
(кусочек. Не больше спичечной головки)
попало на меня, я даже не обратил на это внимания. Стер, да и все. Теперь я не знаю, в этом ли причина….
Теперь я не знаю вообще - В ЧЕМ ИМЕННО ПРИЧИНА.
Причина того, что творится со мной.
В полиции поверили моему удивленному лицу, и тому, что я видел Чарльза на прошлой неделе, а на этих выходных вообще никуда не ездил – приболел. Нет, Чарльз мне не звонил. Нет, я ему тоже не звонил. Да, мы стараемся каждый уик-энд ездить на рыбалку. Да, в те выходные мне было не до этого. Вы найдете его, да? Он мой лучший друг!
И я не врал. Для себя и для полиции я говорил только правду, так как САМ в это верил. Вот вроде и все. Хотя…
Вы не поверите. Но по ночам.
Не всегда, но все чаще и чаще….
Я просыпаюсь. Страшный сон. Страшный. Как будто кто-то колотит меня изнутри маленькими кулачками. Рвется наружу.
И знаете, я стараюсь не замечать синяков на своем теле.
Это все СОН. Ведь всегда легче думать, что это сон.