- Если Вам кажется, что перед Вами стена, и дальше пути нет – мысленно передвиньте ее до линии горизонта, и перед Вами откроется бесконечное пространство на пути к счастью!
Кто это сказал? Конфуций? Кант? Или я сам? Кто бы это не сказал, я в это не верю.
Я сижу, всматриваясь в потухший экран компьютера. Сколько я так сижу? Минуту. Может, час, день. Ни одной мысли. Странно, ведь если верить ученым, мозг является сложнейшим биологическим механизмом, практически не подлежащим моделированию. Миллионы клеток передают точные сигналы рукам, ногам, глазам - и мы ходим, сидим, видим. Миллионы клеток закипают от усердия под лобными долями, а на выходе – тупой взгляд в потухший монитор. Как китайцы при Мао – принудительный, бессмысленный, безрезультатный труд миллионов живых существ. Мой мозг – живущий во мне китаец.
Сидеть неподвижно у меня есть как минимум два повода. Первый – остеопороз. Так врач назвал хворь, вызывающую постоянную острую боль в пояснице.
- Это плата за прямохождение, батенька мой , -проскрипел эскулап, поправляя очки на переносице. С тех пор, как человек встал на задние лапы, простите, на ноги, его скелет конфликтует сам с собой.
Плата за прямохождение. Забавно.
Я пришел домой, положил в миску еду, снял с себя всю одежду, поставил миску на пол, встал на четвереньки и попробовал есть. Было страшно неудобно и мерзли ноги. Вспомнился ресторан «Бристоль» в центре старой Варшавы, белоснежные хрустящие скатерти и императорское серебро на столах. Может, полаять? Или полизать шары, как это делают бродячие псы ( а может, и домашние тоже, у меня никогда не было собаки, и я не знаю, дурной ли тон для домашней собаки лизать собственные яйца). Я попытался согнуться и вскрикнул от боли. Вот еще один платеж за все тоже прямохождение – невозможность ничего у себя полизать. Слава Богу, теперь женщины перестали стесняться это делать. Не нужно уговаривать, убеждать и восхвалять свойства белка. Провел рукой по волосам, слегка намекнул и… С тех пор, как я болею, это едва ли не единственная утеха – так, не любовь и не секс. Дружбой это тоже не назовешь. Просто плата. Плата за прямохождение в век информационных технологий, потому что подружку я нашел по объявлению в сети.
Когда она пришла в первый раз и мы, почти не разговаривая, сразу занялись сексом, это было так буднично, как будто бы мы прожили 20 лет под одной крышей: ни детей, ни друзей – и все говорено-переговорено. Я старался, упирался, потел, но видел, что моя подружка почти ничего не испытывает (все-таки, стаж, опыт и не всегда же у меня был этот остеопороз!). Спать она пошла на соседнюю кровать, утром молча приготовила мне омлет, сказала: «Пока», и ушла.
Я так молча все утро и пронаблюдал за этим существом, зачем-то явившимся в мой дом.
Через несколько часов я получил от нее электронное сообщение: «Мне было очень хорошо с тобой». Хорошо! Ей было хорошо! А что она тогда называет словом «плохо»? Через два дня она пришла снова. И мы снова занимались сексом. Снова молча. И снова без каких-либо признаков оргазма с ее стороны. Я сначала очень сильно психовал. Ну какой мужчина не хочет чувствовать себя иллюстрацией к «Камасутре»? А тут – даже не реклама презервативов, так – каракули на заборе возле пляжного туалета. Истощенный и опустошенный, я задремал возле нее, а утром снова увидел расстеленную соседнюю кровать. Треск яичницы на сковороде сильно раздражал.
- Ты что-нибудь кроме омлета умеешь готовить?
- Умею. Но у тебя в холодильнике есть только яйца.
После этого в каком-то письме, она написала, что получает удовольствие всегда в одиночку, просто вспоминая о проведенной вместе ночи. Я дал себе клятву больше с ней никогда не встречаться, и не сдержал ее. Совокупляясь с этим безмолвным телом я так безумствовал, что даже ноги сводило судорогами. И еще. Она не знала слова стыд. Иногда мне казалось, что я некрофил.
Я заметил на мониторе следы грязи. Мой мозг стал распознавать сигналы, значит, я еще жив. Дело в том, что какое-то время назад, когда я только собирался включить комп, крышу моего дома пробил камень и упал на ковер недалеко от моих ног. Я замер. Когда это было? Минуту назад, час, день?. Камень был величиной с кулак, но я никак не мог представить себе великана, бросившего камень с такой силой, чтобы он пробил кровлю, покрытую металлочерепицей. Нагнуться и поднять, несмотря на боль в спине? Или не поднимать. Может, это неразорвавшаяся граната? Но откуда она здесь? И зачем бросать в меня гранату? И почему неразорвавшаяся? Я поднял голову и посмотрел в дыру, сквозь которую было отчетливо видно мирное синее небо. За окном не было никаких смерчей, которые приносят лягушек, камни и неразорвавшиеся гранаты, и мешают человеку просто войти в сеть.
Камень мирно лежал на ковре и на вид не представлял никакой угрозы. Я решил все-таки сначала войти в сеть.
Экран дружелюбно засветился, модем запел приветственную песню. Сейчас введу пароль, и я снова в своем мире. Я – король! Я –шут! Я –Шекспир! Я могу посмотреть на грудь Мадонны. Я могу выразить соболезнования принцу Чарльзу. Я могу обругать последний фильм Кустурицы. Или похвалить. Но, сначала посмотрю новости. «Земля вошла в пояс метеоритного дождя…» Это может быть интересно. А потом напишу подружке. Омлет так омлет, ну и хрен с ним.