Визит к психотерапевту

 




           Это надо же было такому случиться, так глупо втюриться!  Поначалу   все шло по обычному сценарию: букеты, конфеты и поездки «в ночное» на его автомобиле то по  городу, то за его пределы – в луга, которые находясь, в мягко выражаясь, неблагоприятной экологической зоне, источали ту же гадость, что и улицы задымленного мегаполиса.  Потом были бурные встречи, полные взаимных восторгов и  страстей. Короче, ничего нового.
            Для Яны он стал очередным приключением, легким и приятным,   как лебяжий пух на ощупь.
             Но однажды, совершенно неожиданно, когда роман был в самом разгаре,  дружок не просто  ее бросил, а слинял, подло и вероломно.  Этот случай потряс  до кожного зуда прежде всего двумя вещами: во – первых,  до сих пор ее никто и никогда не покидал.  Уходила всегда она, за что и была прозвана бывшим мужем «Колобком». Он от дедушки ушел, и от бабушки ушел. А во – вторых, с ужасом пришлось обнаружить, что все на самом деле гораздо запущенней, чем казалось на первый взгляд – она его любит всерьез и тут уже не до смеха.
           Первое время Яна надеялась, что он обязательно объявится, хоть с какими – то объяснениями, а  она  смилостивится и допустит к своему телу нашкодившего «мальчика». Но он никаких  не выдавал.  Ее постоянно трусило и колбасило. Эйфория сменялась депрессией, волнение полной пассивностью, рассеянность - чувством того, что можно свернуть горы.  В груди в такт биению сердца что – то сжималось и разжималось, как пульсар, производя такое количество энергии, что можно было давать ток.  Приступы безудержного счастья сменялись безутешным горем. Она, то с наслаждением купалась в океане любви, то хотела  в нем утопиться. А когда  перестала спать и есть, сбросив за пару месяцев десять килограммов, подруга предложила :
- Послушай, с этим надо что – то делать. Посмотри на себя, глиста в обмороке. Я все понимаю, сама побывала в такой шкуре. Хотя нужно время, все пройдет и забудется.
- Когда же оно придет это время?
- Наберись терпения, за месяц ты не справишься. Даю полгода, это как минимум, судя по остроте протекающего заболевания.  Но можно пойти и другим путем. У моей приятельницы есть знакомый психотерапевт. Говорят хороший. Давай сходим.
- Ну, я  не знаю. Придется чужому человеку выложить все наболевшее и сокровенное. Этот душевный стриптиз не по мне.
- А иначе не выйдет.
- Из меня скоро дух выйдет. Черт с ним, пойду. В конце концов,  доктору я совсем не интересна, чтоб запоминать все нюансы моих перипетий.
Это был частный кабинет, отделанный по  стандартам современного 
   строительства, именуемого евроремонтом.  Как – будто пластиковые стеклопакеты и ламинат есть только в Европе,  а  в остальных  частях света понятия не имеют об этих  чудо – стройматериалах. И тем не менее, безликость  помещения смотрелась роскошно, в сравнении с ободранными стенами районной больницы, собственно в которой оно и находилось.  В предбаннике восседала секретарша, размалеванная, как  индеец на военной тропе.  Она поприветствовала Яну и проводила к врачу.
              Психотерапевт производил двоякое впечатление. Он был довольно молод – лет тридцати пяти от роду и симпатичен, несмотря на абсолютно  гладкую лысину, которая, должно быть, в хорошую погоду отсвечивала солнечные зайчики.  Недостаток волос на голове, с лихвой компенсировался их избытком  на лице и теле, они росли даже из ушей.  Идеально правильные черты лица украшали усы и бородка, а в растегнутом вороте рубашки виднелись кучерявые завитки.   На его губах постоянно блуждала  ироничная улыбка, а в больших, выразительных глазах  мелькали чертики. Не дать, не взять – Воланд местного разлива.
              В его компании собеседника раздирали противоречивые чувства: хотелось  излить душу и одновременно бежать, как можно быстрее и дальше от его сатанинских взглядов.
- Здравствуйте, Яна Станиславовна Пшетицкая.  Меня зовут Роман Игоревич.
- Добрый день.
- Как Вам погода.  Любите дождь или солнце? Терпеть не могу жару, а Вы?
- Знаете, мне сейчас все равно. Даже если в этот июльский день выпадет снег.
- А  я люблю, когда пасмурно и безветренно. Это успокаивает. По своей сути природа не суетлива.
Что он привязался ко мне с климатом, -  подумала она, но ему ответила:
- А как же тогда землетрясения, наводнения и прочие гадости?
- Скажите, кого в детстве Вы больше любили, маму или папу? – вдруг резко сменил тему врачеватель душ.
- Папу, хотя не понимаю, как это связано с погодой. С мамой отношения как – то не складывались, не смотря на то, что я ей чуть ли не посвятила свою жизнь.
  Этот вопрос задел, буквально, за живое и Яна начала  увлеченно рассказывать об отношениях в ее семье, краешком сознания  недоумевая, как он догадался, что  комплекс нелюбимой дочери поселился в ней давно и судя по всему надолго.

- Расскажите, как Вы с Ним познакомились. Опять, как на крутом вираже развернул тему  Роман Игоревич.
-     С кем?
- С Вашим другом. Ведь  он причина визита ко мне, -  совершенно не сомневаясь, утвердительно изрек он.   
   Откуда это ему известно,  не мужик, а Вельзевул, - подумала она.
- Вы правы. Он меня не любит, а я схожу с ума. Помогите, Бога ради, избавиться от этого наваждения.
- Давайте попробуем разобраться, что Вас больше беспокоит: то, что он Вас бросил или  то, что Вы не можете без него жить.
- И то и другое вместе.
- Хорошо, начнем со второго. Есть много способов   лечения влюбленности.   Спокойно и объективно оцените все плюсы и минусы. Что может дать  любовь?  Ведь за кратким периодом эйфории неизбежно наступает разочарование, затухание чувств и безразличие, а за ними ссоры, конфликты и неминуем разрыв.  Любовь отнимает уйму времени, нервов и сил.  Сосредоточьтесь на этом.
   Попытайтесь отнестись к объекту страсти критически. Чаще вспоминайте его недостатки.   У него небольшой животик? Отлично. Через несколько лет, он станет похож на борова. Находите их даже в его достоинствах, и пелена спадет с глаз.
       Уйдите с «головой» в работу. Найдите увлечение.  Фрейд описал такой механизм человеческого сознания, как сублимация. Это процесс, в результате которого энергия ,первоначально направляемая на сексуальные цели, меняет свое русло и человек начинает писать стихи, музыку. То есть занимается творчеством. Сублимировав энергию любви, вы создаете что – то прекрасное и, главное, влюбленность уйдет, а  Вы  обретете талант, который может стать основой для нового знакомства.
- Уважаемый Роман Игоревич. Я Вас внимательно слушала. А теперь послушайте меня Вы, - обратилась к нему Яна.    Простите, но более глупого вопроса чем,  что может дать любовь, мне никто не задавал. Это все равно, что спросить: что нам дает жизнь. Ведь мы рождаемся и сразу же автоматически становимся в очередь на кладбище. По сути,  рождаемся, чтоб умереть.  Следуя Вашей логике,  жить вообще не стоит. Ведь жизнь такая сложная и состоит из маленьких радостей и больших неприятностей.  Как только человек вылезет из памперсов,  начнет осознавать мерзость и  пакость нашего бытия, он может смело приступать к суициду, подобрав себе способ разлуки с  этим светом по вкусу.  А куда девать тогда бессмертные произведения искусства: музыку, живопись, литературу. На них, как на земной оси держится все. А  красота природы. Я  имею в виду  не загаженную отходами флору и фауну, а те немногие оставшиеся в живых уголки Земли, посещая которые забываешь обо всем  плохом, и хочется обнять весь, наш такой несовершенный мир. А гениальные научные открытия, вдохновение, озарение, черт возьми, любовь, наконец.  Вы не любили никогда, если так рассуждаете. Согласна,  чувства  притупляются. Человек так устроен, что не может постоянно пребывать на пике эмоций. От этого попадают к таким врачам, как Вы.  Но неужели до Вас не доходили отдаленные слухи о восторге любви, когда от одного взгляда и слова хочется летать. В корне меняется мироощущение. И небо синее, и солнце ярче, и люди добрее. На груди влюбленного надо написать: «Осторожно, окрашено». Его самого и этот мир,  любовь окрасила  особыми, волшебными красками.  Примите мои соболезнования, обделенный Вы наш.
Идем дальше. Поймите, думать о существующих и несуществующих недостатках моего объекта совершенно пустое занятие. Ведь любят не за что – то, а вопреки всему. Даже если у него вырастет  не только брюшко, а даже хвост, любить я меньше не стану.
      Что касается работы, то я прихожу туда вместе с уборщицей, а ухожу с  появлением вахтера. Не действует и этот метод.
      И, наконец, последнее Ваше лекарство.  Речь идет о сублимации. Это единственное с чем я согласна. Но совсем в другом контексте. Действительно, любовь может  стимулировать творчество, при условии, если у человека есть задатки.  При их отсутствии, чуда не произойдет, как в том анекдоте, где больной с переломом  руки справляется у врача, сможет ли он играть на пианино. Тот,  не понимая подвоха, отвечает, что сможет. Чему больной крайне удивлен: раньше он не играл на этом инструменте.
        Допустим, я пишу стихи. Но от этого мне еще хуже. Ведь все они о Нем. Так что, извините, Ваши доводы не убедительны.
- Что ж, было очень интересно слушать. А еще интересней наблюдать за Вашей реакцией.  Человек Вы очень эмоциональный, так что давайте немного расслабимся. Устройтесь в кресле удобней, голову запрокиньте, а я пока включу музыку. Закройте глаза и  постарайтесь думать о чем -  ни будь  приятном. Забудьте о том, где Вы сейчас находитесь. Вы далеко отсюда.  Утро. Солнце едва озаряет горизонт, наступает новый день. Поют птицы. Вы только что проснулись, и ступая босыми ногами по теплым, деревянным ступеням выходите из дома на лужайку. Роса  на траве холодит ступни и будит, от еще не ушедшего сладкого сна.  За Вашим домом густой лес. Осторожно, чтоб не  спугнуть олениху с олененком   Вы спешите по тропе к водопаду, а там,  оставшись в одной легкой блузке,  становитесь под хрустальные струи воды.   Серебристо – голубая, она стекает по телу, и вместе с ней уходят все болезни и беды.
Яна послушно выполнила  указания, успокоилась и подумала: - Правда, что это я так завелась. Не надо было.  Она слушала  Романа Игоревича, и его голос становился все тише и тише. Ей, обладавшей прекрасным воображением, никакого труда не составляло представить и дом, и поляну, и лес. Тем более это так все красиво.  Врач уже молчал, а она погружалась в сладкие грезы. До водопада дело не дошло. В лесу к ней навстречу шел предмет безответной любви. Ее счастью не было предела.
- Милый, я знала, что ты придешь. Как я скучала.  В эту минуту Милый приблизился, обнял ее за талию и, прильнув к губам, одарил таким поцелуем, от которого зашевелились даже камни у водопада. 
Как странно, - пронеслось в ее захмелевшем мозгу, - от него пахнет туалетной водой  Dunhill. Он же терпеть ее не может.  Ах, какая разница, мы вместе и все неважно.
Как из небытия, до нее  долетел голос врача:
- Яна, проснитесь. Ну, как путешествие, понравилось?
- Нет слов!
- Приходите в конце недели. Секретарша Вам назначит время,  мы с Вами еще и не такое испытаем.
- Нет, Роман Игоревич. Спасибо, но я больше не приду.
- Как хотите, конечно. Но у Вас куча комплексов, корнями уходящих в детство. Вот где Ваши проблемы.
- Ладно, со своей кучей я как –  ни будь  разберусь.
- Яна, Вы умная женщина. Никто, кроме Вас самой, Вам не поможет. Хотя, есть старое народное средство от несчастной любви – новая любовь.
- Я знаю, но где ее взять?
- Простите, за банальный вопрос. Что Вы делаете сегодня вечером?
- Вот это совсем другое дело, запишите мой номер телефона.
 Провожая ее до дверей, он подошел совсем близко и она ясно услышала запах туалетной воды  Dunhill.