Испанцы силой врываются в храм Солнца, похищая Зилию. Она, к счастью, сохраняет при себе кипо, посредством которых рассказывает о своих несчастьях и нежных чувствах к Азе.
Аза! Милый мой Аза! Подобно утреннему туману, едва возникнув, зов твоей нежной Зилии рассеивается, не успевая тебя достигнуть. Напрасно я зову тебя на помощь, напрасно я жду, что ты придешь и разорвешь мои рабские путы, увы! Быть может, неведомые мне несчастья еще хуже! Быть может, твое горе превосходит мое собственное!
Я должна бы проливать слезы при мысли о городе Солнца, предоставленном неистовству варваров, но моя боль, мои опасения, мое отчаяние – по тебе одному.
Что с тобой сталось в том ужасном смятении, дорогая душа моей жизни? Губительной или бесполезной оказалась твоя храбрость? Какой жестокий выбор! Мучительная тревога! О, мой дорогой Аза, пусть твои дни будут спасены, пусть лучше я погибну, если надо, под бременем тягостных бед!
С той страшной минуты (которая должна быть вырвана из цепи времени и вновь погружена в вечные понятия, с той минуты, когда нечестивые дикари удалили меня от богослужения Солнцу, от меня самой, от твоей любви, меня держат в тесном плену. Лишенная всякого сообщения с нашими соотечественниками, не понимая языка свирепых людей, заковавших меня, я испытываю на себе лишь последствия катастрофы, но не могу понять ее причин. Я погружена во мрак неизвестности, и мои дни пугающе похожи на ночь.
Ни жалобы, ни слезы не трогают моих похитителей. Они не понимают нашего языка и так же глухи к крикам отчаяния.
Какой народ будет столь жесток, чтобы не смягчиться при виде страдания? Что за бесплодная пустыня породила людей, бесчувственных к стонам человеческого существа? Варвары! Гордые властью убивать, повелители Йалпора следуют в своих действиях лишь жестокости. Аза, избежал ли ты их ярости? Где ты? Что с тобой? Если моя жизнь дорога тебе, уведомь меня о своей судьбе.
Увы, как изменилась моя собственная! Возможно ли, чтобы дни, столь схожие меж собой, приносили нам такие злосчастные перемены? Время идет, вслед за светом наступают сумерки, и в природе незаметно никаких отклонений. Я же с высоты совершенного счастья пала в пропасть отчаяния, и ничто в течении времени не подготовило меня к такому суровому переходу.
Ты знаешь, радость моего сердца, этот жестокий день, этот навеки проклятый день должен был бы осветить радость нашего союза. Едва забрезжил рассвет, как я побежала за своими кипо в нетерпении исполнить замысел, который любовь к тебе внушила мне этой ночью. Пользуясь царившей в храме тишиной, я торопилась связать кипо, надеясь с их помощью сделать бессмертной историю нашей любви и нашего счастья.
По мере того, как я трудилась, затея стала казаться мне не такой уж сложной. Бежали минуты, и груда бессчетных шнурков превращалось под моими пальцами в правдивую картину наших поступков и чувств так, как это случалось и раньше, когда кипо были посланником наших мыслей в долгой разлуке.
Полностью отдавшись этому занятию, я забыла про время, как вдруг смутный шум вывел меня из задумчивости, и сердце мое затрепетало.
Я подумала, что настала благословенная минута, и сотня дверей открывалась, чтобы дать свободно войти Солнцу моих дней. Поспешно спрятав кипо под полу платья, я побежала навстречу твоим шагам.
Но какое ужасающее зрелище предстало передо мной! Воспоминание о нем никогда не изгладится из моей памяти.
Окровавленная мостовая храма, попранное изображение Солнца, свирепые солдаты, преследующие обезумевших дев и убивающие всех, кто противостоял их натиску: наши умирающие Мама , чьи одежды еще дымились от молний. Стоны устрашенных и крики неистовых внушали такой ужас, что я лишилась чувств.
Придя в себя, я естественным и почти невольным движением укрылась за алтарь, который до того обхватила руками. Оттуда, окаменев от испуга, я смотрела, как проходят варвары, и страх быть обнаруженной остановил во мне само дыхание.
Однако я заметила, что их жестокость пошла на спад при виде драгоценных украшений, усеивавших храм. Они хватались за те, чей блеск их больше всего поразил, и вырывали их – вплоть до золотых пластин, покрывавших стены храма. Я рассудила, что жажда наживы была в основе их варварства и что, не препятствуя им, смогу избежать их гнева. Я приняла решение выйти из храма, приказать провести меня в твой дворец и просить Капа-Инка о помощи и пристанище для моих спутниц и для меня самой. Но, едва попытавшись удалиться, я почувствовала, что меня остановили. О, мой дорогой Аза, меня все еще бросает в дрожь! Нечестивцы осмелились поднять кощунственную руку на деву Солнца.
Меня вырвали из святой обители, недостойно выволокли из храма, и я в первый раз увидела порог священной двери, который должна была бы переступить только в царском уборе . Вместо цветов, брошенных к моим ногам, я увидела дороги, покрытые кровью и умирающими. Вместо чести разделять с тобой трон, порабощенная тиранами, запертая в темницу, я удостоилась в этом мире места, ограниченного протяженностью собственного тела. Циновка, орошенная слезами, служит ложем существу, утомленному душевными страданиями. И все же, драгоценный оплот моей жизни, как легко переносила бы я все эти беды, если бы знала, что ты жив!
Посреди этих ужасных потрясений, сама не знаю, по какой счастливой случайности, у меня сохранились кипо. Они у меня, мой милый Аза! Сегодня они единственное сокровище моего сердца, так как они послужат вестником нашей любви. Такие же узелки, сообщившие тебе о моем существовании, изменив формы в твоих руках, уведомят меня о твоей судьбе.
Увы! Каким образом я смогу передать их тебе? Благодаря какой ловкости получить их обратно? Этого я еще не знаю, но то самое чувство, которое побудило нас изобрести их применение, подскажет нам средство, как обмануть тиранов. Кто бы ни был тем верным Шаки , который доставит тебе драгоценный груз, я не перестану завидовать его счастью.
Он увидит тебя, мой дорогой Аза! Я бы отдала все дни, отпущенные мне Солнцем, чтобы насладиться одним мгновением твоего присутствия. Он увидит тебя, мой дорогой Аза! Звук твоего голоса наполнит его душу благоговением и боязнью. А в мою он вселил бы радость и счастье. Он увидит тебя и, уверившись в том, что ты жив, благословит тебя в твоем присутствии, тогда как я буду во власти сомнений и ожидание твоего возвращение иссушит кровь в моих венах. О, мой дорогой Аза! Все терзания нежных сердец соединяются в моем сердце, но одно мгновение рядом с тобой рассеет их. Я отдала бы за него жизнь.