Гостья

Холодный луч осеннего ноябрьского солнца скользил по ключице. Она открыла глаза, зажмурилась от контраста ослепительного солнца и яркой синевы неба. Холодный пол, сонная кухня. Обычное утро, надо приводить себя в порядок, идти на работу… И вдруг – на подоконнике Ворона! Чёрная такая, блестящая,  с огромными бусинами-глазами. Карр! Отстранилась, взяла  полотенце – Ворона пугливо подпрыгнула, но, собственно, и не собиралась покидать подоконник. Приоткрытое  на ночь окно жалобно скрипнуло, обдало сквозняком. Она удивилась: надо же, какие гости пожаловали!
Ворона продолжала изучать кухню: покосилась на корзинку с овсяным печеньем, на паутину, сонно болтающуюся на сквозняке, опять каркнула и уселась поудобнее. «Странно», - пробормотала Она, направляясь в ванную. Душ, крепкий чай, холодные джинсы – Гостья с интересом наблюдала, но не улетала. «Ну и ладно», - подумала Она,  «пусть сидит, не буду же я ждать, когда Мадам соизволят покинуть кухню, еще на работу опоздаю…», поворачивая ключ в двери. Гостья почувствовала, что  ей  не особо-то и рады, повернула голову  на бок  и улетела. «Всё  равно странно, шестой этаж всё-таки…», думала Она, подкрепляя свои размышления первой сигаретой, шагая по подмерзшим лужам. «Птицы – это новость».
День прошел. Он не звонил. Опять не звонил. Шла по улице и удивлялась: как же всё-таки много в Киеве автомобилей марки «Хонда», и таких-же красных, как у Него! Концентрация внимания не подвела – придёт скоро, появиться обязательно, так всегда бывает, когда думаешь и вспоминаешь.
Не приходил, не звонил. Дни исчезали, словно капли воды в песок. Скучала. Просматривала старые SMS-ки, искала новый смысл в хорошо известных и выученных наизусть фразах… Телефон молчал.
Кто-то на работе сказал, что когда голубь бъется в окно или залетает в квартиру – жди  хорошей новости,  какого-то приятного известия. А вот о визитах Ворон никто ничего не знал, даже Интеренет.

***
Не шла, а бежала к Нему на встречу.  Толкала людей  в метро, бормоча «извините», поправляля клипсы на ноющих  от боли (непривыкшие) мочках ушей,  дрожащей рукою красила губы, поднимаясь на эскалаторе… Ещй чуть-чуть, пару шажков и увидит опять любимые черты: нос с горбинкой, чёрные, полные жизни глаза с такой милой сеточкой морщин вокруг… Выслушает, как обычно, пару-тройку  пошлых шуток, покраснеет, но зато потом, в тишине, почувствует наконец-то тёплое дыхание в затылок, руки, губы, запах – всё, чем жила, (слова не нужны), а утром всё наполнится смыслом и сбежит кофе на кухне…

***
Пепельница наполнялась окурками. Любимые пальцы перебирали салфетку, строили замысловатые фигуры из зубочисток.
- А что, если человек больше не хочет продолжать общение? Так бывает, пойми, у нас и так ничего бы не получилось, тебе еще в  куклы играть, а я через неделю уеду, - понимаешь? Один полечу. Один.
Она сглотнула все слова, подсупившие к губам. Опустила глаза, начала было  бормотать что-то о любви,  семье…

******************************
Шла по улице, потом бежала, точнее убегала от ледяного «Давай не будем».
***
Она не могла победить в себе дикое желание рассыпаться вдребезги.  Металась по квартирке,  убеждая себя, что всё это сон… Даже  отчётливо слышала, как звонит телефон, а втрубке грубоватое «Привет» уносит почву ис-под ног.
Всоре успокоилась. Зашла в ванную, - Его зубная щетка, полотенце… Одела носки, привезенные им из Финляндии, тёплые, настоящие,…разрыдалась, натягивая 100%-ный  wool на замерзшие, любимые Им ступни («Я знал, знал, какой размер – ножка маленькая, моя любимая, с отакусенькими пальчиками… ») Плакала, курила, нервно расцарапывая длинными, накрашенными Его любимым лаком гранатовыми ногтями глаза… Little beautiful woman…
Поливала душем сведенное судорогой измученное тело, грела босые ноги у батареи, вглядываясь в окно и спрашивая у Луны – это же шутка, не так ли? Сейчас откроется дверь, как всегда, придет же, правда? Улица молчала, фонари одиноко мерцали, и Она поняла: ВСЁ ПРОШЛО!
***
Светало. На столике  в комнате пылился купленный на последние деньги билет эконом-класса в Нью-Йорк. Ёй сердце  налилось свинцом, но стучало, выпрыгивало.
Вороны мерзли на проводах. Начинался  новый день.

7-8 ноября 2004