Николай Якимчук, Глеб Воробьев
Модная кофейня на Невском. Гарцующая и гомонящая молодежь. Вечерний час. Входит девушка, одетая по-богемному в алое, на голове павлиньи перья, зелено-голубоватые волосы. Она падает на колени. Обнимая потертого юношу.
К э т р и н. Джин, я больше так не могу. Все! Прости меня!
Д ж и н (иронически-отстраненно). Простить? За что?
К э т р и н. Я теперь совсем другая.
Д ж и н. Мы все, увы, переменились. Не плачь. И вообще, ты просто дура. Ну что ты за всеми нами таскаешься – типа любви ищешь? Жаждешь большого романтического чувства? Все, милая! Адью! Эпоха клонирования! Картина Репина «Приплыли».
К э т р и н (сквозь гордые слезинки). А я верю, верю, верю!
Д ж и н. Верь. Она зайдет, твоя звезда.
К э т р и н. Не могу. Дайте мне ЛСД!
Д ж и н. А может, тебе карету, принцесска (отталкивает ее руки ногой). Ты застишь мне солнце! Прочь с дороги!
К э т р и н (падая лицом вниз, плача крупнее). Прости! Прости!
Д ж и н. Поплачь, поплачь! Это полезно. Освобождает дурь. Так говорил старикан Фройд.
К э т р и н (как бы сама себе). Это – Апокалипсис. И третий всадник вострубил… и облачатся они в белые надежды свои… и предстанут вокруг имени Его… а многие будут смеяться и ликовать…
Из глубины зала появляется бомжеватый моложавый старик с серебристой бородкой. Доктор Фройд.
Ф р о й д (приближаясь к девушке). Вы назвали меня. Я – доктор Фройд.
Д ж и н. Что-что? Не понял!
Ф р о й д. Не родственник и даже не однофамилец. Тот самый.
Д ж и н (нарочито хохочет). Ой, держите меня! Ой, не могу! Ой, умру!
Ф р о й д (задумчиво). Хоронить приходилось многих… Но вас бы не хотелось. (наклоняясь и гладя Кэтрин по голове). Ну, не надо… Поплакала и будет. Хорошенького понемножку.
Д ж и н. Вы что, вправду хотите ее утешить? Да она же полная дура, наркоманка, отстой… Плюньте, идите мимо.
Ф р о й д. Ваша ошибка, молодой человек, что вы не живете по законам сновидения. И оттого пошлы, банальны, растеряны.
Д ж и н. Я? Ха-ха! Да я самый крутой в этой кофейне, в этом городе, в этом мире!
Ф р о й д. Только образ мыслей у вас пологий, следовательно, и желаний.
Д ж и н (удивленно). Ну, ты загнул, отец! И вправду, видать, этого Фройда начитался.
Ф р о й д. Давно не перечитывал свои сочинения. Стыдно. Иногда мне кажется, что старик Фройд жевал мочало. Это я о себе.
Д ж и н. Это вы о нем.
К э т р и н. Я вижу – на вас спустился луч света!
Д ж и н. Все ясно, передоза.
Ф р о й д. Спасибо за внимание. Где-то вы недалеки от истины.
К э т р и н (вдруг и озаряясь). Господи, да неужели это вы?
Д ж и н. Да что ты ее слушаешь – дуру и психопатку?! Она же ко всем так пристает! Произвести впечатление хочет.
Ф р о й д. Вы повторяетесь.
К э т р и н. Спасибо! Я так ждала вас во тьме веков… и пятый ангел вострубил… Вот, что я вам скажу (нараспев). Ангелу Лаодикийской церкви напиши-те… Простите, мне очень неловко… но нет ли у вас немножечко ЛСД?
Ф р о й д. Можно пойти и по пути ЛСД. Но я вам рекомендую жить по прихоти сновидения.
Д ж и н. Повторяетесь, папаша!
Ф р о й д. Повторение – мать сами знаете, чего.
Д ж и н. Не-а. Я необразованный. Все по верхам, по верхам. Понахватался. Но мне и это ни к чему. Сила этого мира в зубах и мускулах. Щас как клацну – и от тебя ничего не останется. Вот так-то, батя.
Ф р о й д. То есть, гордитесь вИденьем мира от плинтуса?!
К э т р и н. Пойдемте отсюда. Я вас так долго ждала. И вот – свершилось. Ведь самое трудное – это верить. Когда уже и сил-то никаких нет. Вот тогда что-то истинное проступает. Хотите, я брошу эти опыты с ЛСД?
Д ж и н. Во лепит! И слова-то какие антикварные отыскала! А главное – врет все. Не верю я ей. Щас пойдет и за дозу героина нас всех заложит.
К э т р и н (вставая в полный рост, отвешивая Джину затрещину). Еще?
Д ж и н (отшатываясь, неожиданно смиренно). Давай!
К э т р и н (навешивая вторую). А сейчас?
Д ж и н (потирая щеку). Нормалек.
К э т р и н. Ну, слава Богу! А теперь – прочь с дороги. Мы уходим.
Ф р о й д. Подождите. Видите ли, любезная барышня, я, пожалуй, останусь.
К э т р и н. Пойдем, пусть их. То, что мы встретились – разве это не чудо? Хорошо вы сказали: любить по прихоти сновидения.
Ф р о й д. А вы талантливая ученица.
К э т р и н. Это только начало! Вот увидите! Главное – поверьте в меня! И вам будет со мной хорошо и уютно. Я и готовить люблю, и шить могу. Хотите вам дизайн брюк придумаю, а то ваши-то совсем пообтерхались.
Ф р о й д (размеренно). И шЕстый ангел вострубил… (напевая):
Вот и сбывается все, что пророчится,
Уходит поезд в небеса, счастливый путь.
Ах, как нам хочется, ну, как нам хочется –
Не умереть, а именно уснуть.
К э т р и н. А вы любите марципаны? Или вот филе по-суворовски. Это мое фирменное блюдо. Вы на оливковом любите или на сливочном?!
Ф р о й д. Видишь ли, я тебе уже говорил… некоторые обстоятельства… и все-таки оливки зеленеют…
К э т р и н. У нас с вами большая и долгая счастливая жизнь… Путешествия… Я, вот, сына хочу родить на краю вулкана. Или дочь… как Господь управит.
Ф р о й д. У тебя все получится. Главное – это лучиться. Вопреки диктату этого мира – получится.
К э т р и н. Я знаю одну потрясающую пещеру на Белом море. Там можно зависнуть в ожидании обалденного счастья.
Ф р о й д (подходя к Кэтрин, мягко трогая ее за плечо). Все это будет… когда-нибудь потом. Обязательно придет (поет). Ангелу Ла-о-ди-кийской церкви напиши-те.
Из глубины кофейни выходит Джин. Он уже успел переодеться. Он в белом халате, в шапочке с большим красным крестом. За спиной его ангельские крылья. Лицо его излучает торжественность. Он подходит к Фройду, смотрит на часы.
Д ж и н – А н г е л. Пора! Время уходит!
Доктор Фройд коротко обнимает Кэтрин и исчезает в дверях вслед за Джином-Ангелом. Кэтрин бросается вслед, но путь ей перекрывает снежно-белая кисея.
К э т р и н (упираясь в нее, оборачиваясь). Кто-нибудь, кто может поверить… Кто-нибудь… И немного ЛСД… Пожалуйста.
Август, 2003