Карнавальная ночь

Александр Кельнер
***


Вечером второго января 1976 года мы ехали в купе поезда Ленинабад-Ташкент. Нас было трое: Сашка, Ирка и я. Мы надеялись, что попутчиков не будет, но уже на следующей станции в купе вперся старый бабай в вонючем тулупчике и с большим мешком.
-Вот же зараза, проводник, - подумали мы, - вагон полупустой, а ему надо набить людей именно в одно купе.
Впрочем, старик не стал мельтешить и, по сельской привычке, завалился спать, едва стало смеркаться. Нам же совсем не хотелось спать, и причины на это были самые серьезные. Во-первых, с нами была Ирка, к которой мы оба испытывали самые нежные чувства, а во-вторых, нас распирали воспоминания о событиях новогодней ночи. А вспомнить было что!
  Новый год мы встречали в Чкаловском доме культуры. Музыка, танцы, шампанское! Какие-то невероятные фейерверки! Просто «Карнавальная ночь». Расходиться начали только часам к четырем утра. Полупьяные, радостные, с подругами под ручку, мы с Сашкой брели по темной улочке, стараясь не поскользнуться, и распевая какие-то дурашливые песенки.
  Впереди тоже шла компания из пяти парней и нескольких девушек. Ребята были явно старше нас. Один рослый парень из этой компании остановился и, дождавшись, когда мы поравняемся с ним, попросил прикурить. Не ожидая ничего худого, я вынул коробок с четырьмя спичками (это я, отчего-то, очень хорошо запомнил) и протянул парню. Тот прикурил, положил спички в карман и пошел догонять своих. Я развел руками и громко сказал:
- Друг!! Извини, пжалст! (шампанское во мне бурлило полным ходом)
- Спички, будь любезен, верни на прежнее место!
При этом я всем своим видом показывал мое доброе расположение к забывчивому молодому человеку.
Молодой человек, услышав мои слова, немедленно развернулся и, подойдя ко мне быстрым шагом, без слов звизданул мне по очкам!! Мои новые очки, которыми я так гордился, улетели куда-то в кусты, а у меня в одно мгновение вылетел хмель и я ответил ударом в челюсть не далее, чем через полсекунды!
Потом я ударил еще и еще и додержал его в ошарашенном состоянии до того момента, пока до него не добрался мой друг. Сашка вмазал бедолаге с разбегу, да так смачно, что тот перелетел через живую изгородь и больше мы его не видели. Зато увидели остальных хлопцев, которые в тот же момент напали на нас. Началось такое месиво, что нельзя было понять - кто кого и куда бъет.
  Помню момент, когда я кого-то держал за грудки на расстоянии вытянутой руки, и он не дотягивался до моего носа буквально миллиметр. Потом помню, что валялся в бетонированной канаве, верхом на каком-то корейце, которого старался утрамбовать туда покрепче. Помню, что наша Ирка пинала кого-то носком вечерней туфли, на земле валялись чьи-то фигуры и обрывки одежды, а Сашка махался как медведь со сворой псов. Тем временем прибывали другие новогодние группы, и каждая находила себе противника по вкусу. В какой-то момент Сашка выдернул меня из кучи-малы и мы бросились бежать. Оглянувшись, я увидел человек двести, отчаянно машущих кулаками. Самое смешное, что в руках у Ирки были зажаты мои очки. Вот что значит – хозяйственная девушка.
  Вот эти воспоминания и будоражили нас в вагоне поезда.
Дождавшись, пока старик уснет, мы раскупорили свои запасы, хлопнули по рюмке ликера и закурили сигары «Боливар». Вообще в вагонах не курят, но вставать не хотелось, и мы дымили как паровозы. Сам факт курения сигар, даже такой гадости как «Боливар», делал наше путешествие чрезвычайно романтичным. К тому же с нами была Ирка и у нас обоих были к ней самые серьезные предложения. Ирка была в некотором смятении. Мы оба были ей очень симпатичны, но у Сашки был могучий козырь - Иркина сестра Наталья была женой Сашкиного брата. Тут уж Сашке надо было сильно постараться, чтоб проиграть. Тем не менее, я еще некоторое время надеялся на свое обаяние и не давал сопернику распускать руки. Ирка, чтобы не допустить накала страстей, заявила, что хочет спать, и мы улеглись. Как на грех, я забрался на верхнюю полку, и это дало наглому Сашке преимущество. Под каким-то дурацким предлогом он подсел к Ирке и не успел я затушить сигару, как услышал звуки поцелуев. Потрясенный, я свесил голову с полки и увидел в тусклом вагонном свете здоровенный Сашкин кулак, поднятый к моему носу.
  Отодвинув кулак, я глянул на Ирку и понял – все пропало! У нее был совершенно счастливый вид, и она перебирала пальцами Сашкину шевелюру.
- Ах ты, зараза!! – только и сумел я произнести, обращаясь неизвестно к кому.
- Целоваться, значит?! Усыпили, значит, бдительность и пустились во все тяжкие?! О, коварные злодеи, под покровом ночи, вершащие свои тёмные делишки! О, лицедеи, не имеющие ни стыда, ни совести!
По звукам, доносящимся снизу, я понимал, что мои речи оказывают определенное воздействие на смешливую Иркину натуру. Поцелуй, прерываемый ржанием, как правило, отвлекает от дел более серьезных, поэтому я настроился на долгую психическую атаку. Сашкина реакция была более конкретной:
- Заткни фонтан!! Не видишь, люди делом заняты!!
- Знаю я ваши дела, - голосом Васисуалия Лоханкина, - тянул я. – Похоть овладела вашими помыслами и ей вы жаждете предаться аки егозливые скунсы, в момент, когда во всем мире идет непримиримая борьба с распущенностью и всеобщим падением нравов.
Я дотянулся до столика, уволок бутылку ликера, и, повинуясь внезапному вдохновению, продолжал:
- История христианской морали имеет немало примеров, когда невоздержанность в помыслах обращается невоздержанностью деяний, кои…
  Что именно должно было там последовать, я точно не знал, поэтому на всякий случай наплел небылиц об исторических личностях, коим подобная греховность поступков нанесла немалый урон.
  Сладострастные шорохи внизу постепенно начали перемежаться судорожными всхлипами хохота. Чувствуя, что нащупал верный путь, я продолжил кликушеские подвывания, не забывая при этом о ликере и сигарах:
- Еще в священном писании сказано, - заливался я, - не возжелай сестры ближнего своего.
- Опа!! – раздался Сашкин голос, - А при чем тут сестра? Кто тут чья сестра?
- Ирка, сестра. Ближнего твоего, брата то есть. То есть жены твоего брата!!
- И что?! – Сашка влезал в дискуссию, значит отвлекался от основного занятия.
- А то! Писание не велит!
- Велит, велит!! Это оно жены не велит, а сестру прямо рекомендует!
- Все равно грех!! – не сдавался я, - Публично греху предаваться не велит!
- Вот змей, - гоготнул Санек, - где ж тут публика?
- А дедушка на верхней полке?
- Так он же спит!
- А я сейчас разбужу его, скажу, что станцию проехал.
- Я те разбужу! – Сашкин кулак снова взметнулся мне под нос, но я спокойно стряхнул на него пепел с сигары и продолжил:
- Брачный ритуал у разных народов и у животных имеет глубокую социальную и физиологическую основу. Не соблюдение ритуала ухаживания и не выдерживание должного срока может привести к глубокой психической травме партнера.
  Снизу раздался совершенно истерический смех и возня, которая сигнализировала, что срок получения психической травмы еще действительно не настал. Ирка не собиралась устраивать в вагоне бордель.
  Сашкина встрепанная голова возникла перед моей полкой:
- Я тебя сейчас придушу, чтоб не чирикал!
- Души, злодей, души коварный искуситель. Жизнь для меня потеряла всякий смысл. Я сам хотел просить об одолжении и прервать мой жизненный путь на той точке, когда я еще не достаточно нагрешил, чтобы быть низвергнутым в пучину ада, где грешников жарят на сковородках …..
  Тут уже у Сашки не выдержали нервы, и он загоготал так, что дедушка на полке поднял взъерошенную голову, глянул в окошко и, убедившись, что еще рано, снова упал на подушку.
  Я спустился вниз и остаток пути мы проехали, весело болтая о новогодних приключениях, особо выделяя роль Ирки, которая проявила себя как настоящий боец и сражалась наравне с нами. Выяснилось, что во время драки она нейтрализовала нескольких подруг наших противников, которые пытались тоже напасть на нас. Это их слабые тела валялись на полу, подкошенные мощными Иркиными ударами. Все-таки занятие танцами и гандболом не прошли для нее даром. Удар у нее оказался сногсшибательным.
  Через час мы были в Ташкенте и разъехались по домам.
  А через несколько дней Сашка пришел ко мне с довольной рожей и сказал:
- Все!
- Что все?
- С Иркой – все!
- ??
- Ну, это…., – Сашка покрутил пальцами в воздухе и, не желая произносить некоторых слов вслух, сказал, - короче теперь мы должны пожениться!
- Понятно, - сказал я. – Укатал таки?
- Ага! Но какая девчонка!! Я ее обожаю!!
- Значит женишься?
- Женюсь!
- Ну, смотри!!
- Тебя не спросил!
- Это верно, - я вздохнул.
А через полгода была свадьба и Сашкина теща сокрушалась, что в свое время не родила еще одну дочку специально для меня.