Лето. Жара. Он стоит и тихо качается на тоненьком стебельке, нервно подрагивая своим ярко-изумрудным оперением. Он чего-то ждет. Вот опять алый шар заката начинает свое бесконечное погружение в сырую землю. Цветок шевельнул пестиком и зажмурился от счастья. Оно каждый вечер наполняло его душу тем томительным чувством, которое невозможно описать. Днем он наполнялся ароматными и теплыми лучами жизненной силы, даруемой бессмертным пылающим божеством, редкие пчелы перелетали с цветочных жителей этой затерянной в лесу лужайки на жителей других лужаек, гарантируя тем самым продолжение рода скромных лесных обаятелей. Ночью же к цветку приходила мышка и рассказывала ему о своих горестях и радостях. Сколько же тут было всего! И свадьба, ради которой мышиный король умудрился где-то откопать 3 больших головки голландского сыра, в результате чего все огромное мышиное племя пировало несколько дней, а потом не могло заползти в свои норки, потому что слишком туго набились их животики, а один маленький мышонок потерял свою маму во всей этой толпе и даже уж думал, что совсем не сможет ее найти, как она нашлась сама собой. И мышиные беды, когда градом, выпавшим в начале июля, покалечило несколько неловких мышат. Тогда им даже пришлось делать повязки из травинок. И внезапный разлив реки, где утонуло два пестрых мышонка, не научившихся еще плавать. Цветок тихо слушал и кивал своими лепесточками в знак согласия. Иногда мышки приносили усопших маленьких жучков и закапывали их в землю рядом с цветком, удобряя ее. Цветок любил мышат и эта любовь давала ему ощущение мира и гармонии в себе и во всем мире. Мыши, соответственно, отвечали на эту немую любовь и почитали свой цветок, выделяя его из тысячи собратьев, произраставших повсюду на лужайке.
Однажды цветок почувствовал приближение осени. Начало холодать. По ночам уже являлось меньше мышей – они грелись в своих норках. Зато появился ветер. Промозглый, завывающий, тянущий морозом неведомых стран. Цветок начинал понимать, что скоро должно что-то произойти. Хлорофилл уже не мог вытягивать столько энергии солнечного света, как раньше. Пчелы прекратили летать. На небе почти все время сидела темная мгла, лениво переворачиваясь с боку на бок и плача редкими дождями. Цветок умывался, хотя и с печалью ощущал что-то гнетущее в его корнях.
Ночью цветок очнулся от страшного сна. Ему приснилось, что он стал тем самым маленьких усопшим жучком, который благочестивые мышки отнесли какому-то цветку. Он загрустил и подумал, как наверное, тяжело быть маленьким усопшим жучком в наше время.
Желтая ранее голова цветка превратилась в растрепанную бурую копну, каждым листиком цветок ощущал дряблость и независимое от него самого поникновение и неспособность радоваться небу, этому угрюмому ныне великану.
- Что-то обязательно должно случиться, но что? – думал цветок и не мог найти ответа. – Почему я все время жду мышей, а они не приходят… Мыши тускло высовывали свои носики из норки и нюхали мокрый воздух. Вдруг у цветка отпал один маленький листочек. Цветок не понял что произошло и попытался осознать это своим травиночным сознанием. Но ни один из пестиков не смог прояснить смысл события. Потом отпал и второй листочек. Голова цветка свесилась набок, пестики помялись и приобрели довольно скомканный вид. Неужели это все, спрашивал себя цветок? Неужели это все? А как же небо, трава, добрые мышки, усопшие жучки, огненный шар, небесно-голубые облачные дали? Постепенно цветок все больше уверялся в том, что он спит и этот сон скоро кончится. Но вот последний листок отпал с хрупкого и почти безжизненного зеленого тельца, а сон все не кончался. Вдруг что-то ярко вспыхнуло прямо над цветочным телом. - Да, подумал цветок – это был сон! Он кончился. Огненные лучи появились ниоткуда и даровали цветку пронизывающее ощущение ослепительного ветра. Я мышь – подумал цветок. Я – усопший жучок. Я – небо. Я – солнце. Я – грозовая туча. Я – лужайка. Я – лес. Я – земля? – Цветок не мог поверить своим ощущениям. Я – солнечная система. Я – космос… Тут цветок понял что никакие слова не в силах описать его теперешнее бытие. Все слова были растворены в потоке, ярком потоке неведомой силой и сам цветок был этой силой и ощущал себя каждой отдельной частью этого мира и всем миром одновременно.