АЗЫ ЭКОНОМИКИ
- Мама, а что такое «проститутка»? – мальчик, отвернув коротко остриженную головёнку от разложенной на столе Азбуки для дошкольников. доверчиво вперил в мать небесно голубой взгляд.
Размеренный стук ножа по разделочной доске вдруг споткнулся. Поджав губы, мать судорожно соображала - как реагировать. Первая реакция была непроизвольной. Она скосила взгляд на книжку разложенную перед сыном (чем чёрт не шутит), но потом, успокоившись, всё же взяла себя в руки. Замешательства ребёнок не заметил.
- Это очень плохое слово, Генушка. Так Называют тех тё… тех людей, которые предают своих близких за деньги. И вообще, тех, кто может сделать очень плохое дело за деньги.
Мальчик отвернул доверчивый взгляд от матери, маленькая ножка в детском чулочке начала задумчиво барабанить по стулу. «Значит отвлёкся, значит думает о чём то другом, слава Богу», - мать поняла, что разговор надо срочно переводить в другое русло.
- Ты не забыл, Зайчонок, что вчера обещал бабушке, прочитать два четверостишия, а одно выучить наизусть?
***
- Ну не знаю я, мама, откуда он это принёс! - мать уже начинала раздражаться, жалея, что завела этот разговор с Софьей Елизаровной, бабушкой Геночки. - Он всё время дома, со шпаной не водится, насколько тебе известно, ой, я не знаю…» - женщина замолчала, закрыв лицо рукой.
- Может быть опять приезжал твой Филатов, разговаривал с Генушкой во дворе, а я и не видела?! Может пьяный был и при ребёнке такое ляпнул?!
- Ага, ты ещё придумай, что он меня так при ребёнке называл… - мать чуть не давилась начинающимися рыданиями.
- Что ж…, - Софья Елизаровна напрягла по-девичьи прямую спину, волевой подбородок гордо вздёрнулся, глаза блеснули и сузились, - …не реви. Растёт мальчик…
- Что ты говоришь такое, мама, он еще совсем несмышлёныш.
- Не век же ему быть несмышлёнышем, доча…
***
- Елена Андреевна, Вам муж звонит, возьмите трубочку!
- Спасибо, Танечка. – Елена Андреевна Амбарцуньян, главный инженер отдела, дама лет сорока, по крайней мере на этот возраст она всегда старалась выглядеть, благодарно улыбнулась лаборантке Тане, и в полголоса начала общаться с телефонной трубкой.
Все семеро сотрудников Производственно-технического отдела да и сам Филатов Геннадий Александрович, начальник отдела, относились к Елене Андреевне с уважением и глубокой симпатией. Ещё бы, всегда дорого и в соответствии с её должностным положением одета, по пустякам к подчинённым не придирается, знает хитроумные ответы на все каверзные вопросы возникающие в ходе непростой работы отдела. Если кому-то нужно перехватить тыщенку-другую до зарплаты на новый костюмчик, или если «просто очень надо», никогда не откажет. А потом, если должнику трудно рассчитаться в срок, обязательно пойдёт навстречу и позволит повременить.
Денежных проблем у Елены Андреевны никогда не было: и своя зарплата не маленькая, да и муж, Эдуард Аванэсович, будучи коммерческим директором солидной фирмы, имел, видимо, весьма и весьма приличный доход. Сыновья давно переженились и, встав на ноги, освободили родителей от случавшихся ранее денежных поборов.
- Конечно, Эдюшка, прямо сейчас попробую отпроситься у Геннадия Александровича. Еду, да, да! Целую, дорогой, пока! - Елена Андреевна положила трубку. – Геннадий Александрович, Вам большой привет от Эдуарда Аванэсовича! Он говорит, что позвонила служба охраны дачного посёлка: там какое то недоразумение с БОМЖами. Сам поехать не может – просит меня с сыном. Разрешите?
- Что за вопрос, Елена Андреевна. Конечно, поезжайте – с такими вещами не шутят. Пробок сейчас нет, как раз доберётесь до темноты, - в голосе Геннадия сквозила отеческая забота, - С актами тогда разберётесь завтра после летучки…
- Спасибо Вам большое, Геннадий Александрович. Всего доброго, до завтра.
- Будьте здоровы! – «Святая женщина» - пронеслось в голове у Геннадия.
Следом за торопливо удалившейся Еленой Андреевной Геннадий вышел в холл административного корпуса. Ни снующих субподрядчиков, ни вечно качающих права начальников участков к счастью не было. Он быстро выбрал из базы данных мобильника знакомый номер.
- Слушаю тебя, Гошенька…
- Эдуард…, здравствуй. Я не мог позвонить раньше, постоянные телефонные звонки, прости меня, милый. Твою Елену я отпустил. Уже усвистела.
- Как ты добр! – сыронизировал Эдуард Аванэсович. – Ну, раз уж так получилось – Лена вернётся в Москву только завтра утром: я попросил её не ехать по темноте. Прошу, задвинь на сегодня. Мне показали новый ресторан в японском стиле. Я же тебя обещал угостить вкусненьким, а потом… а там посмотрим.
- Я подумаю над твоим предложением… - Геннадий кокетливо высунул кончик языка. Эдуард этого не видел, но знал, что Гена именно так сейчас сделал.
***
На условленном месте Геннадий быстро сел в затормозивший Мерседес. В просторном салоне Эдуард потянулся к нему и нежно обнял. Геннадий закрыл глаза и, положив голову на плечо Эдуарда, тихо и кротко молчал. Тишину нарушало только чувственное сопение Эдуарда и еле ощутимое шуршание двигателя дорогого автомобиля.
- Я так соскучился, Генушка… - длинные ресницы Эдуарда чувственно вздрогнули, вечная печать суровости на лице незаметно сменилась выражением почти детской радости.
- Я тоже, милый …. Почему ты не звонил мне так долго? Что то случилось? Ты мне изменял? – Геннадий смотрел требовательно, голос его звучал капризно.
На лице Эдуарда проступило выражение искренней вины и даже тревоги:
- Что ты, Генушка! Просто свалилась целая прорва дел. Да и здоровьем Елены пришлось заниматься. Ну, не сердись, глупыш… - Эдуард мягкими губами прошелся по лицу своего друга. – Ты же знаешь как я к тебе привязан…
Геннадий погладил жесткие седеющие волосы Эдуарда.
- Я не вынесу, если ты мне начнёшь изменять… А больше всего меня беспокоит твоя Елена. Вдруг она о чём то догадывается?! Всё так переплетено в наших отношениях… очень высок риск…
- Она у меня вот где! - Поросшие густыми черными волосами пальцы Эдуарда сжались в кулак, пряча нежную розовую ладонь и демонстрируя изящный перстень с крохотным бриллиантом в уголке стильной печатки. Жест был красноречив, но выражение лица мягким и Геннадий отнёсся к этому как к шутке.
- Я люблю твои руки…, - Геннадий разжал ладонь друга и сталь ласково перебирать податливые пальцы. – Так как насчёт вкусненького?
Японский ресторан Геннадию понравился. Особенно непонятные блюда размером с завтрак кошки и стоимостью в треть его зарплаты. И особенно ему нравилось то, что сегодня ни за что ему платить не приходилось. Они сидели в кабинете, отделённом от остального пространства ресторана бумажной загородкой, стилизованной под стены старинного японского домика. Под потолком бумажные фонарики, по бокам картинки с драконами, ветками сакуры и калиграфическими письменами. Прямо как в фильмах Такеси Китано. Традиционная музыка, звучащая из невидимых колонок, была довольно тихой, но её тембр делал абсолютно неразборчивыми любые звуки, разносящиеся из-за других загородок. Когда пары горячего сакэ лишили Геннадия способности держать равновесие, он не стал бороться с силами земного притяжения, а доверчиво положив голову на колено Эдуарду. Разутая в японской традиции ступня Эдуарда, обтянутая дорогим носком, оказалась вблизи его лица.
- Как приятно пахнут твои ноги, Эдик. Мне так хорошо. Мне страшно было бы узнать, что у тебя есть ещё кто-то, - Геннадий потупил взор.
- Гошенька, мне никто не нужен. Кроме тебя. Я уже нахожусь в том возрасте и положении, когда любимого человека надо иметь одного единственного и избирать его по зову сердца и души. С Леной мы не спим вместе уже лет шесть, ты же знаешь. Сначала я думал, что это конец. Конец семье, мне как мужчине. Потом я встретил тебя и всё во мне переменилось. Ты мой единственный…
Эдуард медленно расстегнул пуговицы на рубашке Геннадия и рука с перстнем медленно и властно огладила его грудь, задержалась на маленьких сосках сперва на одном потом на другом.
- Мой непослушный мальчик, я ведь просил тебя побрить для меня волосы на груди, - пожурил Эдуард.
- Ну, я побрею, обязательно… потом. Зато я побрил себе всё там… как ты просил, - Геннадий поднёс руку любовника к подарку Эдуарда - пряжке своего ремня с поблескивающей серебрением головой версачевской Медузы-горгоны.
- Вот молодец, - смягчился Эдуард,- ну ладно, я не сержусь…
- Я хочу, чтобы ты меня вылизал, Эдуардушка.
- Может, поедем ко мне? - еще не поздно.
Геннадия сегодня это никак не устраивало.
- Нет, я хочу здесь. Мне надо пораньше домой. Хочу выспаться – завтра совещание в головной конторе с утра.
***
Геннадий бережно собрал последние брызги Эдуарда в подставленную пиалу с сакэ . Белые струйки стекали по стенкам пиалы и, попадая в тёплую жидкость, тут же превращались в неправильной формы белые шарики. Он поцеловал Эдуадра в прикрытые от наслаждения веки и выпил из пиалы сакэ.
Упавшая на полупрозрачную стену тень официантки - калмычки одетой в японское кимоно - аккуратно расставляла на подносе всё необходимое для финального чаепития. Когда тень мелкими шажками удалилась, Геннадий раздвинул бумажную перегородку и забрал квадратный поднос с сервировкой. Пока Эдуард приходил в себя после оргазма, Геннадий разлил чай по пиалам.
- Я обожаю тебя! – Геннадий сделал маленький глоток из пиалы.
- Я тебя тоже, Гошенька, мне было так хорошо! Может всё-таки поедем ко мне… Елена сегодня точно не вернётся. Прошу тебя…
Геннадия совсем не грела мысль быть застигнутым подчинённой в постели с её мужем, да и в планы его не входило вернуться сегодня поздно.
- Ах, прости, Эдик, только не сегодня.
Эдуард продолжал гладить его под рубашкой. Геннадий решился:
- Милый, мне не удобно тебя просить, но … мне нужно будет немного денег.
На лице Эдуарда отразилось понимание, как это происходило всякий раз после их нежных встреч. И одновременно с пониманием некоторая старательно скрываемая тень раздражения.
- Сколько, Гошенька?
- Понимаешь, надо уже делать техобслуживание моему Ниссану, и маме я кое что обещал подарить… Ну, если тебе не трудно …700
***
Семь жестких зелёных бумажек Геннадий сжимал в кармане когда поднимался по ступенькам своего подъезда. Неожиданно у самой двери он вдруг вспомнил, что сотовый телефон так и лежит в кармане пиджака выключенным. Нажав кнопку включения, он бросил взгляд на только что засветившийся экранчик.
Телефон резво засверестел, оповещая о поступивших на автоответчик звонках. Развернувшись у самой двери, он спустился на один лестничный пролёт и встал у открытого подъездного окна. Убедившись, что в гулком подъезде кроме него в этот поздний час никого нет, он набрал знакомый номер. Несмотря на почти ночное время, на том конце провода ответили.
Голос Марины не был сонным, значит она ещё не ложилась.
- Котёнок, привет! – Геннадий улыбнулся в трубку.
- Ну, куда ты опять пропал, Гешка!? – Марина была недовольна, но пока сдерживалась, - Телефон недоступен, обещал позвонить и что…
- Ну извини, Кис. Допоздна было совещание с инвесторами. А безопасность отбирает телефоны у всех кто на совещании присутствует. А потом как то заметался и забыл включить. Не злишься?
- В субботу сможешь сбежать?
- Конечно, мы же договаривались!
- Ну … давай тогда часикам к трём.
- Пораньше, я скажу своим, что еду к дилеру обслуживать машину. А это всегда делают с утра пораньше.
- Ну, рано я не могу… выспаться хочу. Глазки нарисовать опять же надо. А то ты ведь меня не будешь любить некрасивую…
- Я тебя люблю любую. Люблю-люблю-люблю!!!
***
Субботним утром он проснулся часов в восемь. Спящая рядом жена Света, заворчав, что на работу его не добудишься, а в выходной он подхватился в такую рань, всё же не стала вдаваться в причины столь раннего подъёма мужа. Завладев по случаю всем пуховым одеялом, она, завернулась в него как в кокон и размеренно засопела.
Вот и славно. Отмазку с техобслуживанием можно сэкономить про запас.
Он торопливо допивал кофе, когда в дверях кухни появилась толстая фигура в мятой ночной сорочке. Широко зевнув, жена вперила в него заспанные глаза.
- Ты куда намылился, любезный?
- Я же тебе говорил: нашей Альмерке пора ТО проходить. Я и записался на утро.
Глаза жены прояснились.
- А сколько она уже прошла?
- Уже к тридцати тысячам… скоро. И в передней подвеске там надо полазить.
- А деньги у тебя на это всё есть? – в голосе жены пока нет недоверчивых ноток, надо постараться сохранить легковесный тон диалога.
- Да, я тогда после отпуска специально отложил на это. Все равно скоро проходить. Вот и сделал НЗ.
- Хм, «НЗ»! – когда разговоры начинали сводиться к деньгам в Свете моментально пробуждался интерес к жизни. – Надо будет разобраться с твоим истинным материальным положением, дорогой муж. - Света потянула носом - О, а надушился то как на сватовство… .
- Ой, ну я же не в гаражсервис еду к дяде Васе Пупкину . В приличное место.
- Да, езжай ты куда хочешь…- Света снова зазевалась и, почёсывая негабаритный зад, направилась к уборной.
***
Дверь долго не открывали. «Неужели еще спит?!» - закралась шальная мысль к Геннадию. Прошло уже минут десять с тех пор, как он нажал на кнопку дверного звонка. Стоять долго на лестничной клетке с ощерившимися со всех сторон дверными глазками как-то не хотелось, да ещё с таким вызывающим букетом цветов. В этом затхлом подъезде наверняка живут женщины, которым в жизни не дарили ничего подобного. Здесь такой букет как выстрел напалма – прожигает все стены.
Наконец дверной замок ожил и гостеприимно защёлкал.
- Кис, ну что так долго, я же весь изнемогаю тут!
Марина была в его любимом топике и в джинсовых шортиках «в попочку».
Когда он вошёл в прихожую, она повисла у него на шее, закинув длинную голую ногу ему за спину.
- Заслужил-заслужил, негодный мальчик! Она быстро и часто целовала его губы.
- Это тебе, моя радость! – он протянул букет.
- Спасибо… какие красивые! – букет вызвал её интерес лишь на пару секунд, после чего встал на вечное храние у тумбочке в прихожей, – сваришь мне кофе как ты умеешь? Я пока доуберусь в спальне.
Он вошел в кухню. Раковина заполненная немытой с неделю посудой, перекрученный клейкой лентой старенький корейский магнитофон на холодильнике. Зеркало на подставке и расстёгнутая косметичка посреди стола. Он покрутил ручку громкости магнитофона. Щёлкнув, включил электрочайник. На знакомом месте в шкафчике нашёл пакетик с молотым кофе и медную, давно не мытую турку.
Марина пришла, когда по квартире распространился пронзительный кофейный аромат.
- Как пахнет! Я бы хотела, чтобы ты всегда варил мне кофе по утрам…
- … и вечерам! - шутливо передразнил Геннадий, привлекая её стройную фигурку к себе. – А как Стёпка? Ещё спит?
- Так я же его еще в четверг отправила к маме в Химки, я же тебе говорила. Теперь у нас поооолная свобода! – Марина отклонилась назад с расставленными в широком жесте руками в то время как Геннадий крепко обвил руками её талию.
При этом движении топик высоко задрался кверху и обнажил часть маленькой, но аппетитной груди.
- Пойдем ляжем, - попросил он.
- Сначала кофе?!
- Кофе не убежит, - заверил он, - к тому же наукой установлено, что наибольшее количество половых гормонов вырабатывается в организме человека именно в первой половине дня.
- Вот и иди ложись с этим самым человеком, у которого вырабатываются гормоны, а у меня в первой половине дня вырабатывается желание попить кофе.
Компромисс был найден после того, как голый Геннадий поставил на табуретку возле кровати поднос с двумя чашками.
Геннадий лежал на спине, глядя нежную кожу Марины. Марина горячим от только что выпитого кофе языком ласкала его соски, целовала его шею, грудь, живот.
- Мне так нравится твоя волосатая грудь, - прошеплата она, - просто кайф какой то! – она запустила тонкие пальцы с аккуратно обработанными, нежно фиолетовыми ногтями в гущу кудрявых волосков. Глаза женщины были чуть прикрыты, и Геннадий видел, что от удовольствия она закатила зрачки кверху, а щёки стали ровно- розового цвета.
- Они же тебе в рот лезут, - он нежно улыбнулся и попытался погладить её по щеке, - надо их сбрить, чтобы ты не мучилась.
- Не-а, ты что не вздумай! Ненавижу когда мужик как лягушка! – выражение неги моментально сошло с марининого лица. Но лишь на мгновение…
Это только в кино нудные постельные сцены тянутся долго и мучительно для тех, кто вынужден всё это смотреть, не имея возможности последовать примеру коногероев.
Марина стонала и выгибалась под ним пока он бешено двигая тазом. Наконец он понял, что девушка дошла до той стадии, когда он может передохнуть. Теперь Марина, как это бывало уже не раз, всё доделает сама. Марина, прикрыв глаза, затаила дыхание, судорожно обхватила плечи Геннадия, и её тело, вдруг наполнившись неведомо откуда взявшейся силой, забилось под ним, подбрасывая на себе довольно тяжелого партнёра. Так длилось несколько томительных секунд. Потом её рот раскрылся как в беззвучном крике, брови напряглись в сладостной гримасе, она что было сил сжала Геннадия между своими стройными бедрами и в напряжении замерла. Медленно-медленно после этого к ней возвращалась связь с внешним миром. Приоткрылись глаза, яркий румянец на щеках стал еле заметно бледнеть, совершенно пересохшие губы увлажнились.
Геннадий лег на спину. Через пару минут Марина положила голову ему на грудь.
- Тебе было хорошо? – медленно спросила она.
- Как никогда, милая.
- Это потому, что я тебя чувствую…всего …во мне…
- Ты - просто сказочная девушка.
Марина резко подняла голову. Темные волосы рассыпались по плечам. По виновато опущенным глазам и суетливо гладящей его грудь ладошке он всё понял.
- Ты знаешь, милый, сказочной девушке нужно будет дать немножко денежек. Я уже не могу просить у мамы, она и так берёт к себе Стёпку и ничего на его прокорм не просит.
- Сколько бы тебя устроило, ты же знаешь – я сейчас не в лучшей финансовой форме…
- Ну баксов 400. Мне ещё долг Ленке отдавать.
- Какой Ленке?
- Ну, Ленке. Амбарцуньян. Ну ты её выдел тогда на презентации. У неё ещё мужик крутой. Эдуард. Такой - с печаткой, на мерседесе.
- И давно вы дружите? – поинтересовался Геннадий.
- Да уж с год. Она меня просила подобрать свадебное платье для невесты сынка, - увлеклась рассказом Марина, - Вот я с ними и ездила по всей Москве. Да у девки фигура нестандартная какая то. На силу подобрали, чтобы не выглядела как корова.
- Да подождёт твоя Ленка! – кинул Геннадий почти непроизвольную фразу и на мгновение испугался своего фамильярного тона по отношению к якобы незнакомому человеку.
- Ну, нет, так нельзя, - Лена не придала значения его тону, - Она хоть и не нуждается, а всё таки доводить до черты не надо. Мало ли когда придётся ещё обратиться. Так…как?
***
Геннадий пробыл у Марины всю субботу. Часов в пять он позвонил жене и сказал, что бестолковые сервисмены потеряли его брелок от сигнализации и теперь судорожно ищут. Жена назвала их баранами и бросила трубку.
Они поехали с Мариной в кино. Смотреть какую то американскую муть про будни уличных проституток и их сутенёров на Манхеттене.
***
Вечером жена, скучающая у телевизора, с загадочным видом поведала счастливому мужу о своём открытии.
Кофточка, которую она мерила в тот раз в немецком магазине, всё же ей подошла.
- Так что Генка, с зарплаты гони 300!
- Свет, у нас в этом месяце такие большие расходы! Ну, попроси ты у папы, что такое для него 300 баксов дочке?
- Нечего-нечено! Ты забыл сколько мы ещё папе должны с покупки машины?!
- Я в душ, - сказал Геннадий, - надышался всякой заразы в этом сервисе…
***
В отдел из треста Геннадий приехал сразу после обеденного перерыва. Проходя мимо разговаривающей по телефону Елены Андреевны, он уловил отрывок разговора:
- Мариночка, что ты, конечно же я тебе дам, что за вопрос? Ведь тебе ещё Стёпочку к школе готовить – это же целое состояние нужно. Да, ничего и это потом отдашь, как-нибудь потом. Не стоит так напрягаться, я спокойно подожду. У тебя ведь столько проблем сейчас! Ну, хорошо, что ты - не благодари. В конце дня созвонимся. Хорошо? Целую.
- Добрый день, Геннадий Александрович! Вам передавал большой привет Эдуард Аванэсович.
- Да?! Спасибо, Елена Андреевна. Как Ваша дача?
- Ой, да Вы знаете, всё обошлось. Какие то бродяги залезли в соседний домик ночью, что-то там испортили, а охрана подумала, что и к нам тоже … Всё нормально. Тут другая проблема…
Отдел был пуст. Некоторые сотрудники ещё не вернулись с послеобеденного перекура, а кое кто уже умчался разносить документы по комнатам. Глаза Елены Андреевны проницательно вглядывались в Геннадия и на мгновение ему почему-то стало неуютно.
- Одна моя знакомая - Мариночка. Очень порядочная девушка. Сынка одна воспитывает. Муж-подлец бросил с малюткой, как таких земля носит. В настоящее время очень нуждается… Просила меня помочь по старой дружбе. Мне её так жалко! А я как назло сейчас совсем не при деньгах. Вы не могли бы на пару дней мне для неё одолжить немного. Возьму у Эдика и тут же Вам отдам – не волнуйтесь.
- Конечно-конечно…, - Геннадий постарался улыбнуться с деланной приветливостью, но получилась улыбка еле сдерживаемого сарказма. – Вот же Маринка-сука - с двух концов доит…! - Пронеслось у него в голове.
Елена Андреевна спрятала в сумочку полученные от Геннадия двести долларов Эдуарда и снова принялась звонить по телефону, чтобы договориться о встрече с Мариной. Но у Марины телефон был занят …
***
- Я чем-нибудь могу Вам помочь? – безупречно одетая девушка с приколотой на лацкане пиджачка табличкой «Екатерина» , быстро преодолев многочисленные преграды из стоек с развешанным бельём, приблизилась к вошедшей в бутик Марине.
- Вы знаете, мне нужно что-нибудь такое…, - она замялась, не зная как сформулировать то, что хочет увидеть.
- Такое?.. , - продавщица загадочно улыбнулась, - кажется у нас есть то, что Вас может заинтересовать. Она сделала приглашающий жест.
Марина медленно шла вглубь магазина мимо огромных россыпей роскошного женского белья. Что-то висело на крючочках, что-то лежало на полочках, а что-то даже было разложено под стеклом как драгоценность в музее. От такого многообразия нежного, полупрозрачного, чувственного, приятного на ощупь, воздушного, кружевного белья у Марины даже зарябило в глазах. Ах, если бы она пришла сюда с НИМ! И ОН преподнёс бы ей в подарок что-нибудь из всего этого, в чём она была бы так великолепна, так обворожительна, так желанна ИМ. И она бы в этом была только для НЕГО. А он метался бы между томительными, противоречивыми желаниями либо немедленно снять с неё эту последнюю, крохотную преграду на пути к её наготе, либо продолжать любоваться её телом, украшенным этим творением от самых изысканных мастеров искусства обольщения.
- Вам нужно что то …, - продолжала уточнять Екатерина.
- Таинственное…возбуждающее, - Марина попыталась описать словами те эмоции, которые ей предстояло вызвать будущей покупкой.
- Понимаю, - девушка мягко улыбнулась, - попробуйте посмотреть здесь, скорее всего это именно то, что Вы ищите.
Марина брала из рук продавщицы один за другим комплекты изысканного белья. Нежные, пастельные тона сменялись яркими и броскими, готовыми врезаться в рассудок пылкого воздыхателя и не давать покоя ни душе ни телу, вести за собой, превращая по дороге в покорного раба, раба её, Марины, желаний, её воли, её неизрасходованной страсти.
Но пока все эти пьянящие эмоции ей предстояло оставить на потом. Она здесь для того, чтобы сделать важное капиталовложение.
На покупку ушли практически все предназначенные для этой цели деньги. В большой бумажный пакет отправлялись одна за другой шуршащие обёртки, таящие внутри себя потрясающий комплект стильного белья цвета запёкшейся крови, так подходящего к цвету её загорелой кожи и две пары тончайших чулок с нежными, изысканно сотканными резинками.
Всё! Мосты сожжены. Сколько можно откладывать на потом настоящую жизнь! Сколько можно жить от одного долга до другого! Сколько можно видеть заплаканные глазёнки сына после каждой витрины с роскошными игрушками, велосипедами, спортивным снаряжением! Тогда пять лет назад, когда она выходила за муж, разве хоть что то предвещало, что будет так как сейчас? Она была счастлива! На неё как из рога изобилия сыпались подарки влюблённого в неё по уши молодого мужа. Огромная квартира с модной отделкой, хорошая машина, поездки на море, шмотки из супермагазинов, ужины в ресторанах, умирающие от зависти подруги. Видимо ей тогда было так же хорошо, как плохо сегодня. Дела мужа очень скоро пошли хуже некуда, родился малыш. Роскошную квартиру в центре Москвы пришлось спешно продавать за бесценок - иначе не рассчитаться с кредиторами. Сейчас за эти деньги нельзя было бы купить и одной десятой части той вкартиры. Муж стал скрываться. Уехал сперва к родственникам в Черкесск, потом и вовсе пропал из виду. Раз в полгода приходили эсэмэски с разных телефонных номеров: «Пока жив. Расцелуй Степку». Ей пришлось поселиться в квартире оставшейся от бабушки мужа. Хоть какая то польза от старой стервы всегда недолюбливавшей Марину. Все попытки найти спонсора побогаче заканчивались бурными любовными утехами и неисполненными обещаниями призрачной помощи.
И вот теперь кажется ей дается шанс, который нельзя упускать.
Дома она в первую очередь приняла душ, чтобы смыть с тела лишние запахи, а из души тяжесть прошлого.
Она долго рассматривала выложенный на кровати комплект белья, затем стала медленно и аккуратно надевать тончайшие кружевные трусики, лифчик, выразительно приподнявший её всё ещё привлекательную грудь. Всё это очень мягкое, нежное и не оставляет красных вдавленных полос на теле. Тонкие, но очень прочные чулки обволакивают ногу, делают её фактурней, придают гладкой коже эффектный блеск. Одевшись, она вставила узкие ступни в давно уже купленные босоножки на шпильках. Прошлась по комнате, покачиваясь на высоких ногах. Встав перед большим замутнённым от времени зеркалом, она осмотрела себя, медленно поворачиваясь и выгибая спину. Откинула волосы назад, гордо вздёрнула подбородок. Сразу было видно, что она себе нравилась. Марина старалась смотреть на себя со стороны объективно: плоский животик не изуродованный, слава Богу, кесаревым сечением, как у многих подруг, рожавших примерно в одно время с ней. Прямые длинные ноги, лишенные следов целлюлита, грудь, шея, волосы… Всё это её досталось от мамы-красавицы и это было то единственное сокровище, которое у неё пока не смогли отнять судьба и обстоятельства.
Серебристый Мерседес подкатил к подъезду ровно в восемь. Марина увидела из окна огромное тело машины казавшееся в этот сумрачный вечер особо величественным среди нищеты забытого Богом спального района. В очертаниях машины было что-то таинственно-опасное: как будто акула ненароком заплыла в тихую поросшую тиной гавань и нарушила затхлый покой тамошних вечно перепуганных обитателей.
Марина с большим пакетом в руках быстро спустилась к машине. Безусловно, появление такого автомобиля в здешних краях не могло остаться незамеченным в субботний вечер, но и привлекать особого внимания к своей персоне ей инстинктивно не хотелось.
В просторном салоне играла тихая музыка, пахло чем то очень приятным. Тут царил совершенно другой мирок. Его обитатели, отделённые от всего остального мироздания наглухо затонированными стёклами, жили по совершенно особым законам. Тот, кто попадал сюда, должен был, просто обязан был либо приносить очевидную пользу, либо просто сюда не приходить.
Марина уселась на заднем сиденье, - Добрый вечер! – тихо произнесла она, обращаясь и к двум широкоплечим мужчинам, сидящим впереди и к даме рядом с собой.
- Привет-привет, подруга, - Произнесла дама. – Всё купила?
- Всё, Ириш, - выбрала самое лучшее.
- Правильно, - Ирина, старая, подруга ещё по прошлой жизни провела рукой по узкому, обтянутому чулком колену Марины, - Товар лицом надо показывать. Поехали, мальчики.
Ирина протянула руки и раздвинула ворот Марининого плаща. Под верхней одеждой ничего кроме белья не было и Ирина с удовлетворением оценила вчерашнее приобретение:
– Годишься!
Мерседес затормозил около ворот загородного особняка. Ворота автоматически открылись и автомобиль вплыл в просторный двор. Отсюда дом казался ещё громаднее чем с улицы. За наглухо закрывшимися воротами царило продолжение мирка, берущего начало в салоне Мерседеса.
Марина и ещё две девушки в сопровождении двух мужчин из Мерседеса прошли, цокая каблучками, в огромный холл, из него в зал первого этажа. Охранник в чёрном костюме, с тянущимся из-за уха спиральным проводком, отворил массивные двери в просторную гостиную и туда девушки вошли уже без сопровождения.
Эдуард Аванэсович встал из-за стола навстречу вошедшим гостьям.
- Давно и с нетерпением ждём, здесь не холодно, можете скинуть одежду. По бокалу вина?…
Из-за стола, в приглашающих позах встали ещё три незнакомых Марине господина – трое в летах и один совсем юный.
***
Геннадий выждал, когда Света запрётся в ванной комнате. Когда наконец загудел моторчик гидромассажной ванны, Геннадий потянулся к сотовому телефону. Он быстро пролистал электронную записную книжку и нажал кнопку набора номера. Телефон Эдуарда был отключён. Странно: в субботний вечер. Домашний телефон Марины не отвечал. На какие то мгновения Геннадия пронзила мысль, что его вдруг все предали, оставили в запертой домашней клетке как брошенного, забытого старика.
Но лишь на мгновение. Он уже начинал привыкать торчать субботними вечерами перед телевизором, пить изрядно надоевшее пиво, тянуть слова из ленивой супруги, предпочитающей телевизор и телефонный трёп с подружками всем остальным радостям жизни.
И где они все? Маринка опять наверно укатила к мамашке. А Эдик… человек занятый.
***
Марина уже не однажды за вечер приглашала Эдуарда и его солидных друзей на «белый танец». Мужчин приводило в восторг, когда красивая полуголая девушка подходила то к одному, то к другому и предлагала потанцевать. Мужчины были веселы, пьяны, но видимо пока не настолько, чтобы всерьёз удариться в разврат.
Эдуард в танце обнимал девушку за голую спину.
- Мариночка, ты так понравилась нашему юному другу…
- А что же ему мешает самому мне об этом сказать?
- Должно быть скромность или … ревность, - Эдуард загадочно улыбнулся.
- Ревность к кому? – Марина подхватывала загадочный тон Эдуарда.
- Ко мне, наверно.
- Какой удивительный юноша! – Марина перевела томный взгляд на молодого человека, расположившегося на кожаном диване.
- Думаю, ему не стоит так стесняться, ведь мы тут все друзья, - Марина, говоря это, потянулась к самому уху Эдуарда.
- Я тоже думаю, не стоит. Я и мой друг… мы приглашаем тебя в отдельные апартаменты. Там нам никто не помешает. - Эдуард, взял её за локоть и Марина с готовностью последовала за ним. Проходя мимо дивана, она приветливо улыбнулась юноше и протянула ему руку.
В комнате куда они вошли, стояла огромная кровать под балдахином.
- Мариночка, там в углу есть бар, налей нам по бокалу вина.
На несколько минут Марина отвлеклась, манипулируя с красивыми бутылками и изысканной дорогой посудой.
Теперь она держала маленький поднос с двумя на треть наполненными фужерами. Перед ней на огромной кровати извивались два мужских тела: одно зрелое и мощное, другое юное и нежное.
- Что, смотришь, присоединяйся! – бросил её Эдуард, не сводя взора с покорного тела юноши, - Только сначала давай выпьем…
Впервые в жизни Марина ощутила это странное чувство брезгливости и возбуждения. Она была приглашена сюда и не нужна здесь. Сидя на кровати, она гладила широкую спину Эдуарда, его крепкие ягодицы, пышные седеющие волосы. Потом её ладони переходили на колени и бёдра юноши, стонущего под мощными толчками Эдуарда.
Она понимала, что от неё требуется, но не понимала зачем. Что ж, она будет считать, что этим изобретательным господам нравится, когда на их любовные утехи смотрит красивая девушка… Ей было совсем не важно что с ней будет дальше. Главное – за всё будет уплачено сполна.
Всё же жаль, что полностью завладеть интересом Эдуарда её не удалось. Ладно, она согласна побыть на вторых ролях…
***
- Елена Андреевна, возьмите трубочку, пожалуйста.
- Спасибо, Танечка! - Елена Андреевна потянулась к телефону.
- Мариночка, здравствуй! Как твои дела?
Геннадий, просматривая за своим столом акты выполненных работ, напрягся.
- Ах, да, Мариночка, конечно, давайте встретимся в обеденный перерыв. Мне удобно, конечно! До встречи!
- Какая обязательная девушка, - Воскликнула Елена Андреевна то ли для Геннадия, то ли для самой себя. - Уже предлагает вернуть деньги. Раньше срока. Умница!
***
Вечером перед уходом с работы, Геннадий вышел в холл конторского здания. В это время там никого не бывает. Все заняты подготовкой к окончанию рабочего дня. Женщины пакуют объемные авоськи накупленного за день, мужчины торчат на последнем за этот рабочий день перекуре.
Геннадий быстро набрал хорошо знакомый номер.
- Марин, привет! Ты куда то подевалась на все выходные, что-нибудь случилось?
- Привет! – в голосе Марины он уловил лёгкую нотку безразличия. – Да, ничего особенного, ездила на два дня к маме забирать Стёпку.
- Когда мы сможем увидеться? Я так соскучился!
- Ген, даже не знаю. Эту неделю буду вся в делах. А в выходные опять поеду к маме.
- Жаль… - Геннадия тревожил её тон.
- Ну пока, а то Стёпка меня что то зовёт.
Геннадий стоял с телефоном в руке. Стоял несколько минут, не двигаясь и не понимая, что же произошло. На душе было явно не спокойно.
Он вошёл в отдел, когда сотрудники уже собирались домой.
Елена Андреевна сидела, опершись локтями в стол.
- Хорошо, Геннадий Александрович, что совещание сегодня отменили.
Геннадий вздрогнул, не сразу поняв о чём она. Именно под предлогами затянувшихся совещаний он частенько отправлялся к Марине на вечерок полный безумной страсти.
- Да… действительно хорошо…, - он выдавил улыбку навстречу взгляду Елены Андреевны.
- Вам ведь, Геннадий Александрович, наверно так хочется поскорее поехать домой, к молодой жене!?
- Да, Елена Андреевна, вы абсолютно... правы.