Оладык Хвалько-Теницкий
Биография. Очень коротко, так как знаю своих предков лишь на четырех колена. По отцу все были крестьянами, жили на границе Буринского и Белопольского районов, как еще тех районов и не было. Откуда у простых крестьян взялась фамилия Теницкие, будто даже немного благородная, не знаю, но дед не мог вспомнить, чтобы когда-то были в роде кто-то кроме крестьян. Пахали землю, служили в войске, большой славы не хватали, но живыми возвращались. Что касается Хвалько, то эта фамилия по линии матери и довольно новая. Прадед, мамин дед, носил фамилию Шаповал, но как началась революция, то бросил его и взял уличное название Хвалько, так как думал, что теперь шапки валить не перед кем, а вот хвалить будет что. В голодомор он умер, но жена с детьми чудом спаслась. Потом родители мои вступили в брак, а как начал я писать, то взял обе фамилии, так как Теницкий выглядело с большой претензией, а Хвалько-Теницький, то с юмором, по-украински. Относительно имени, то назвали меня Владислав, но никогда оно мне не нравилось, а вот бабушка звала Оладыком и я за это имя ухватился, даже в паспорте изменил. Так я и стал Оладык Хвалько-Теницкий. В этом сборнике присутствуют мои рассказы из книги "Украинская политика".
Хохол-предатель
Не то чтобы он был мне друг, просто добрый знакомый. Его звали Виталий, он работал в городской газете, о нём говорили, что он неплохой журналист, обладатель острого языка, которым мог обидеть любого. Иногда мы устраивали словесные потасовки, которые, обычно, заканчивались ничьей и взаимным уважением. Как и большинство людей в Сумах он разговаривал по-русски, но считал себя украинцем, хотя и без особого патриотизма. Я несколько раз разговаривал на эти темы с ним, но он не понимал о чем я, начинал шутить, что он русский человек и что это за такой "песий язык". Когда начались сложные времена и надо было выбирать с кем ты, он, как и большинство порядочных людей в городе, пошел к оппозиции, писал острые статьи, хотя им, как по меня, не хватало основательности.
Где-то через год мы встретились на каком-то фуршете, Виталий был уже отчаянный оппозиционер, говорил, что Украине нужна революция, а потом судебный процесс над кучмизмом, на манер Нюренбергского. Это были крайние вещи, даже для оппозиции, но он говорил их уверенно, приводил убедительные аргументы. Говорили, что власть его не любит, даже были какие-то угрозы, но он продолжал делать своё дело, писать статьи, выступать по радио, где у него была юмористическая передача, посвященная местной политике. Ох, он там и прикладывал многим, может даже иногда перегибал палку, но людям это нравилось, его считали одним из светочей сумской свободы. А потом он сел в тюрьму. Ладно хотя бы так, как садились тогда много оппозиционеров, у которых находили подброшенные наркотики или оружие. Так нет, он сел заслуженно, так как побил мэра. Это было, как гром среди ясного неба. Мне позвонили и сказали, что Новиков побил городского голову и был задержан милицией. Сначала я думал, что это очередная провокация, но были свидетели, надежные свидетели, которые подтвердили, что действительно бил. И я взялся за эту историю, которая показалась мне очень интересной. Далее я буду рассказывать ее от первого лица, будто я это он. Так легче и я считаю, что хорошо знаю, почему всё так и случилось.
Сначала была слава. Приятное бремя, когда тебя узнают на улицах, когда тебя благодарят за передачи и статьи, поддерживают, просят работать так и дальше. Пусть это происходит в маленьком городке, но все равно приятно. Хотя я писал и рассказывал о политике, но моя популярность в городе была настолько высока, что со мной хотели познакомиться даже те девушки, которые раньше интересовались лишь звездами эстрады и спортсменами. Я, наверное, стал первым журналистом в городе, который благодаря своей профессиональной деятельности затащил в кровать с десяток девиц. Им нравились моя храбрость, мой цинизм и зубастость. Мне нравились они и все было хорошо до тех пор, пока я не стал ощущать определенное несоответствие. Вот в Америке все правильно. Там и имеешь славу и, автоматически, имеешь деньги. В Украине все не так. Я имел славу, у меня даже брали автографы, я спал с девочками, которые считали меня героем, но я получил постыдно маленькую зарплату. Да, мне хватало на пищу и одежду. Но я хотел иметь машину, я хотел поехать на какие-то далекие острова отдохнуть, я хотел зарабатывать не меньше, чем те пугливые буржуа, которые дрожали за свой бизнес, кланялись перед бандюками, а тайно жали мне руки и говорили, какой я молодец. Я и сам это знал, без их отвратительной благодарности!
Я поговорил с главным редактором. Все же я был лучший в его газете и на его радио. Он признавал это, но говорил мне, об экономических реалиях, которые не соответствуют нашей работе. Одним словом, мы были слишком красивые для этого города и потому не могли рассчитывать на достойную награду. Он наговорил мне много красивых слов, но фактически тыкнул кукиш в лицо, прибавив какую-то жалкую сотню. Я шел от него, мне встречались люди, которые высказывали свое увлечение моей последней передачей, а мне хотелось плеваться. Мне надоела эта пустая слава, которая ничего не стоит!
Я поехал в Киев. У нас много народа поехало в Киев, так как там же деньги, и другой уровень, там новая жизнь, яркая и насыщенная. Я не ехал до сих пор, так как считал, что это неправильно, что кто-то должен остаться в провинции, что мой город заслуживает качественные СМИ, а не сделанные студентами, которые, только чему-то научатся, как сразу едут в Киев. Было целое обоснование того, что Киев съедает людей, забирает их свободу, принуждает бегать как белку в колесе. А провинция дает свободное время, которое очень важно, если ты хочешь развиваться. Вдобавок, сейчас, во времена после информационной революции, не стало столицы и провинции, с помощью Интернета я имею такой же доступ к информации, как и киевлянин. Всё это я говорил себе и другим много раз, однако поехал в Киев и сам, так как даже те, кто не смог хорошо устроиться там, получали жалованье в два-три раза большее, чем мои копейки.
В Киеве меня ждал удар. Потому что оказалось, что меня там не ждали и мой статус провинциальной звезды ничего не значил. Мне предлагали просто обидные вещи, будто у меня за плечами не было уже десяти лет журналистики. На радио говорили, что мои передачи интересные, но это "неформат", в газетах говорили, что им нужны журналисты для беготни, а редакторов у них и так хватает, на телевидение мне откровенно намекнули, что "мордой не вышел". Благодарю за все, я убрался из столицы и где-то с неделю ходил в ужасном расположении духа, так как само поражение усиливалось еще взглядами людей, которые с наслаждением смотрели на павшую звезду. Какой я был здесь знаменитый, а поехал в Киев и получил шиш, так может не такой уже я супер, как казалось. Я бы запил, если бы не сверхтяжелые похмелья, которые всегда останавливали мои алкогольные попытки.
Ко всему этому прибавилось еще дело, из-за которого я мог бы сесть в тюрьму, если бы не везение. Меня банально сняла какая-то девка. Я был подавлен, старался спастись в работе, но она не приносила удовлетворения, друзья стали отвратительные, пить не мог, так как знал, что будет завтра. В таком состоянии возвращался с работы, когда подошла девушка. Она начала что-то нести про то, как ей нравятся мои программы. Если бы я ее слушал, то наверное заметил бы, что она врет, насторожился. Но я смотрел на нее, молодую, сочную, с развратными глазками. Ее взгляд не оставлял сомнений и я почувствовал желание. Секс очень хороший способ снять напряжение, именно такой секс, с человеком который тебе равнодушен. Это чисто механическое упражнение, которое отвлекает мозг от проблем.
Я повел ее к себе, я не был очень уже вежливым, но этого и не требовалось. Она была согласна, для нее это была еще одна приключение, скорее всего, одно из многих, не смотря на то, что выглядела она молодо. Но я писал статьи о четырнадцатилетней девочке, которая уже успела стать проституткой, наркоманкой, а потом убила своего сутенера. Возраст сейчас не имел никакого значения.
В лифте я начал ее грубо лапать, чтобы потом, в квартире, не было слез утраченного целомудрия. Она дала понять, что никаких слез не будет, сразу полезла в штаны. Я решил повести ее не в свою квартиру, а в другую, этажом выше. Друг уехал в Германию, оставив меня на хозяйстве. Квартира была почти пустая, туда я водил таких шлюх, чтобы они ничего не смогли украсть.
Мы пришли, я стал к плите, так как очень хотел есть, а ей приказал принять ванну, чтобы была чистенькая. Слышал, как она кому-то звонила по-мобильному, даже немного подслушал. Ничего не разобрал, лишь что-то "через час". Возможно, она была клофелинщица и звонила своим товарищам, когда приходить. Пусть, только я тоже хитрый. Когда села за стол, я налил водку и вышел. Потом возвратился, чем-то её отвлек и поменял рюмки. Сам выпил её, а ей дал свою. Если что-то подсыпала, то пусть получает. Помню, как на автовокзале работала банда из двух девок и парня. Они присматривались к пассажирам с деньгами, девки подсаживались к таким и предлагали дешевенького секса. Девки были так себе, но за три гривны, так что желающих было достаточно. Шли к магазину, покупали водку, как же без этого, а потом уже в кусты. Там девки подсыпали какие-то таблетки, мужик пил и через несколько минут валился на землю. Девки забирали все деньги и убегали. А мужики кто как. У многих сердце не выдерживало, так как с дозой девки не разбирались, клали побольше, чтоб взяло. Потом находили мужичков, мертвых, водкой пахнущих, наверное бухали, сердечный приступ, а потом им, уже мертвым, кармана и вывернули. Минимум десять случаев было, это о которых знали, а так наверное побольше людей погибло, аж пока не поймали их. Девки были из села, встретили на автовокзале знакомую, которая приехала в институт поступать. Решили, что у нее денег много, напоили, она и умерла. А у нее оказалось семь гривен. Нашли ее мертвую, здесь уже удивились, чего это молодая такая, а умерла. Кто-то видел ее в компании тех девок, взяли их, они на первом допросе и раскололись. Дали им по двенадцать лет, а парню, который у них за главного был - , пожизненное заключение. Такая история.
Не успели мы водку допить, как девка на сторону завалилась. Таки подсыпала что-то, стерва такая. Я ее оттянул к кровати, раздел, начал разогревать пальцем. Оно еще лучше, когда лежит как дерево, что хочешь с ней, то и делай. Так ей и надо. Только к делу приступил, когда услышал шум на лестнице. Кричат, стучат. Я дверь приоткрыл, соображаю, что этажом ниже шумят, как раз возле моей квартиры. Мужики какие-то, кричат, что милиция, приказывают открывать. Я хотел к ним пойти, потом смотрю, что без трусов даже. Побежал одеваться. Потом вышел, еще на два этажа поднялся, сел на лифт и приехал. Выхожу, а милиция уже дверь ломает. Спрашиваю их в чем дело, они меня увидели и смолкли. Потом говорят, чтобы квартиру открывал. Я им говорю, что не открою, вот вызову адвоката, тогда да, а то еще подбросят чего-то. Они давай своеь гнуть, схватили меня, кричат, чтобы открывал, так как по их информации я несовершеннолетних развращаю. Открыл. Они бросились, а квартира пустая. Уже и в шкафу лазили и под кроватью, а нет никого. Смотрят один на одного, ничего не понимают. Извинились и пошли прочь.
А я сел на стул и пот вытираю. Понял в какой переплет едва не попал. Так же мог очень легко в тюрьму загреметь да и еще по такой статье, что уже б и не вышел. И как же хитро все придумали! Девку эту подложили, она должна была меня усыпить, открыть дверь, чтобы взяли меня тепленького и с малолеткой. Твари! Поднялся я на верх, проверил вещи этой потаскухи. Нашел фотографию мою и сто гривен. Сучка! Я ей вставил несколько раз, со злости. Конечно, с презервативом, не дурак. Как потемнело, вынес ее на улицу и бросил в кустах. Деньги забрал, мобильный ее выбросил в бак с мусором. Это ей урок должен быть, чтобы не лезла, куда не надо.
Больше и не видел ту проститутку. Стал я осторожный, карманы зашил, чтобы ничего не бросили, ходил лишь пока светло, дверь отворял только хорошим знакомым. Понимал, что ошибиться мне нельзя. А еще работал. Упорно работал, так как ненавидел этих гадов в Кривом доме, это здание, где местная власть сидела. Такого перца им давал, в особенности на радио, которому и свет выключали и хозяевам грозили, на меня в суд подавали. Только я же осторожный, знаю требования законодательства, не ухватишь. Жарил по ним с былой силой, хотя не за деньги, а уже из мести. Те дураки злились, даже побить меня присылали братков, сломали мне два пальца, после чего популярность моя только выросла. Если бы выборы приближались не президента, а мэра, то мог бы и выиграть, честно говорю.
Когда позвонили мне с приемочной того самого мэра. Седой, толстый урод, которого я ненавидел. Он отвечал мне тем же, когда-то даже обещал пристрелить, но когда я обратился в прокуратуру, то быстро прикусил языка. И вот он пригласил меня для себя на разговор. Я стоял на улице и курил, пригревало скуповатое осеннее солнце, когда меня позвали к телефону. И приятный женский голос спросил меня, когда мне удобно будет встретиться с господином мэром. Честно говоря, я сначала молчал, как баран, так как ждал от мэра что угодно, только не приглашения на разговор. Потом ответил, по большей части автоматически, что в четверг, во второй половине дня. Женщина сказала, что мэр будет рад увидеть меня в четыре часа. Гудок.
Был вторник, то есть у меня еще два дня в запасе. Вообще-то я мог не идти совсем. Сколько раз пробивался к нему, чтобы бросить в глаза острые вопросы, но он убегал от меня. И вот на тебе. Зверь сам побежал на охотника. Я пошел, было, к главному редактору, которой был владельцем и газеты и радио. Но перед самой дверью остановился и возвратился на улицу. Там скурил несколько сигарет, пока собрался с мыслями. Это было удивительно, что мэр вызывал меня. Точнее не вызывал, а приглашал, с большим уважением, подлаживаясь ко мне. Но о чем нам было говорить? Этому бандюку, который кусал от моего города лучшие куски и не знал покоя и мне, который смеялся с него в эфире и со столбцов газет. Это было удивительно, очень удивительно. И я взволновался, я чувствовал себя тревожно, что-то беспокоило меня. Я говорил, что не надо брать дурного в голову, что все в моих руках, как решу, так и будет. Но, наконец, вынужден был признать, что тот звонок вывел меня из равновесия.
Я плюнул на все и сел за компьютер. Вечером был прямой эфир, часовая программа, в которой я говорил на политические темы, общался со слушателями, не теряя случая укусить кого-то из вельмож. Мои стрелы достигали цели, так как они слушали передачу, это я знал точно. Я даже испытывал удивление, зачем это им, так как же мои подколки совсем не мешали им воровать. Но они слушали, волновались и оскорблялись, а все другие испытывали удивление и хвалили меня, так как я же такой смелый, я может единственный человек в городе, которая мог разрешить себе говорить все, что захочет. У других были деньги, положение, а я был свободный, мог говорить все, что захочется. Это хорошо, но я мечтал именно о деньгах.
Я замечтался и бил по клавиатуре, будто играл на пианино. Уже когда пошел документ на печать, то ощутил, что на меня смотрят. В уголку редакции, там было самое плохое место, сидела Таня, молоденькая девица, она еще училась в институте, на третьем курсе и уже попробовала работать в газете. Сразу отвела глаза и я успел увидеть ее увлечение. Наверное, для нее я был бог. Она испытывала удивление той легкостью, с которой я выдавал тексты или шутки, она восхищалась моей смелостью, она была легкой добычей. И я знал, что быстро затяну ее в кровать. Так, она не то чтобы хорошенькая, но девятнадцать лет, это особый возраст, очень приятный, можно сказать сладкий возраст. Я улыбнулся, ощутил движения в штанах. Я опережу редактора. Он был знаменитый бабник, не пропускал ни одной юбки. Говорили, что у него есть блокнот, где он записывает всех женщин, с которыми он переспал и там будто уже заполнен с десяток страниц. И еще две страницы тех, кто лишь сделали нему минет. Это было такое хваленое дополнение, чтобы все только ахали и завидовали. Ничего, я тоже не отставал и эта Таня, с белой, нежной кожей, похожая на цветущую лилию в сезон любви, она будет моей!
Сексуальные волнения большое воодушевление для тридцатилетнего мужчины. Я прискакал на радио и провел один из лучших эфиров. Дошло до того, что мне звонили и аплодировали в трубку. Я сидел за пультом, улыбался и чесал мотню. Я хотел женщину, когда возвращался, то даже зашел в ресторан неподалеку от дома, но обычных потаскух там не было, неизвестно куда они делись. Я уже хотел позвонить одной знакомой, она всегда слушала мои передачи и сейчас, уверен, приняла бы в свое объятие бойца свободного слова. Но телефон напомнил мне о звонке от мэра и я мигом потух. Что это за звонок, к чему он? Я не мог выбросить из головы эти вопросы, хотя какая мне разница! Хочет встретиться - пусть встречается, это даже интересно. Расскажу всему городу, как мэр сначала ставит милицию на входе и не пускает меня в здание горсовета, а потом сам приглашает меня на встречу. Я ему такого дам, что аж зашипит!
Я снова вышел на положительный настрой мысли, лег и заснул. Приснилось будто я слепил из коз, тех что в носе, из тех коз целую лепешку и что-то делал с ней. Кажется, во сне был даже некоторый сюжет, но я ничего не запомнил кроме той отвратительной лепешки из коз. Дед говорил, что когда-то в детстве я тех коз даже ел, но потом меня били по рукам и я отрекся от этой привычки. И вот на тебе, козы выпрыгнули снова, непонятно к чему. Черт с ними, я пошел на работу и уже в маршрутке подумал, что сон, наверное, как-то связан с приглашением мэра. Нет, я не верил снам, но про что еще думать в переполненной маршрутке, как не о такой ерунде. И все становилось на свои места. Конечно, лепешка из коз это наш мэр, он такой же кругленький и скользкий. Еще бы вспомнить, что оно там происходило, но я всегда плохо запоминал сны.
Прибежал на работу, дела, дела, дела, потом оказалось что у Тани день рождения, все собрались ее приветствовать. Она принесла много еды, вкусной домашней еды, наверное, мать помогала готовить, чтобы девушка хорошо зарекомендовала себя на работе. Все быстро напились, редакция у нас была такая, что как начнут, то уже пока под стол не попадают. Я пить много остерегался, поэтому подхватил Таню под руку и повёл к себе. По дороге мне звонил редактор, он имел собственные планы на вечер и быстро сообразил, где девалась именинница. Я отключил мобильник, чтобы не мешал. Мы начали целоваться еще в такси, потом я нес ее на руках, я не выгляжу коренастым, но довольно жилистый, так что вытянул.
Привел ее к себе, всех женщин, которых я уважал, вел к себе. Снял с неё одежду, оставив лишь белье, положил на кровать. Я не торопился, так как знал, что женщина как машина. Если ее хорошо разогреть, тогда и поедешь, как полетишь. И вдобавок эта Таня, она была такая дикая, неопытная, она дрожала, краснела, прятала глаза, все это лишь возбуждало еще больше. Я ласкал её, целовал всюду, целовал её красивые белые ноги, целовал маленького пушистого бобрёнка, по животу поднимался к груди, останавливаясь возле пупа, потом отдавал должное соскам, которые были уже тверды, будто пули Потом шея, тоненькая шея, почему-то шея возбуждала меня больше всего, возможно потому, что она олицетворяла собою жизнь девушки, эта тонкая шея, которую можно было охватить одной рукой и переломать как хрупкий цветок. Я целовал эту шею, нырял в черные волосы, в конце концов поднимался к губам. Я ощущал, что девушка уже была готова, и я давал ей еще немного повариться в собственному соку, еще немного посходить с ума в предчувствии. Я снял с неё трусы, развел ноги и осторожно ввел член. Она крикнула, я схватил ее губы своими и исподволь начал движение, наращивая темп. Таня старалась крикнуть, но ее рот был заслонен, я ощутил будто что-то потекло, но оргазм был рядом и я бурно кончил в неё, точнее в презерватив, всё-таки эпидемия СПИДа на дворе.
После оргазма я не откинулся подальше, я оставил член там, хотел прижать девушку к себе, что-то сказать, когда какие-то неприятные ощущения. Я глянул вниз и увидел кровь, много крови. Даже испугался, вытянул, вскочил. Таня плакала. Ничего страшного, она оказалась еще девочкой. Отвел ее в ванную, сменил постель, дождался девушку, ободрил ее. Понятно, что она испугалась, ей нужна была моя помощь. Я уже знал, что говорить, это была третья девочка в моей жизни, так что я ее быстро успокоил, мы еще несколько раз занимались сексом, после чего я отвез ее на такси домой. Возвратился не чувствую под собой ног, упал на кровать и спал так крепко, что уже совсем ничего не снилось.
Проснулся уже в четверг, в день, когда мэр назначил мне встречу. Я так и не решил, что делать. Можно было просто не ходить. Выказаться свое отношение этой толстой свинье. Пошел он в жопу, чего это мне с ним яшкаться? Очень надеюсь, что скоро пройдут выборы и я буду носить ему передачи в тюрьму. Там и встретимся, скотобаза. Наш мэр редчайший мерзавец, он был избран с большими нарушениями, при нормальной власти уже давно бы сидел, так как натворил на много уголовных дел. Что мне разговаривать с этим болваном. Он хвалится, что работал в КГБ, но все известно, что он работал в отделе кадров и сел бы за взятки, если бы не 1991 год, когда распался Союз и эта гадость слиняла из Москвы в Донецк. Он был тупой и бандит, нам не о чем с ним разговаривать.
С этим решением я успокоился и взялся за работу. Сделал несколько звонков, договорился про интервью, поговорил с Таней. Она заметно стыдилась, я успокоил ее, даже поцеловал в щеку. Нас видел редактор, наверное, скрежетал зубами, но вида не подал. Только чесал большой шрам на щеке, которой получил еще как был автогонщиком. Тяжелая авария, но его собрали. Наш мэр тоже попал в аварию, теперь весь город спрашивал, зачем бог не дал ему умереть, а спас на слезы сумчан. Я не задавал вопросов богу, так как знал, что ответа не дождешься, там тоже бюрократия.
Снова возвратился к мэрскому приглашению. Да, можно было его проигнорировать, но это выглядело не очень хорошо. Если бы я отказался сразу, сказал той женщине, что не вижу смысла в этой встрече, тогда другое дело. А так будто испугался. Сперва согласился, а потом испугался и не пришел. Если не идти, то лучше сейчас позвонить и передать, что не приду, это более порядочно. Конечно, с этим мерзавцем можно не следить за порядочностью, но я не хотел выглядеть смешно, или так что было похоже будто я растерялся или боюсь. Не боюсь, я уже отбоялся своё.
Где-то около двух я решил, что пойду, тем более, что как специально было свободное время в четыре. В шесть прямой эфир на радио, как раз будет чем мотивировать, чтобы не долго разговаривать. То, что разговор будет длинный, я знал точно, так как мэр не умел разговаривать коротко. Будто та обезьяна в тропическом лесу, он начинал лезть по дереву одной мысли, потом прыгал на другое, еще на третье, потом какие-то ветви, потом он и сам понимал, что забрел далеко, что надо возвращаться к тому, с чего начал, но это было невозможно, он еще больше блуждал и сбивался. Слушать его было тяжело, но иногда он производил на свет божий языковые шедевры на манер "как сказала мне одна из людей" или "я им пооткусываю руки по колено". Еще он любил говорить такое: "смею вам напомнить, что бог создал этот мир". Также цитировал Библию, но когда я попробовал свериться с оригиналом, то оказалось, что мэр скорее трактовал Библию, чем цитировал. Этому я посвятил одну из своих программ, после которой в газете и на радио три недели сидели налоговики, а меня хотели привлечь к ответственности за неуплату налогов со скрытых доходов. Сами сборщики налогов жали мне руку, говорили, как им нравятся мои передачи и подсказывали, что делать, чтобы спрятать следы. Так все и прошло.
Я решил пойти. Чтобы показать, что у меня нет страха. Это будет верно. На всякий случай я оставил в своем столе записку, куда направляюсь. Нет, я не думал, что меня убьют в кабинете мэра, но я всегда страховался. Это было первое правило в трудные времена – в редакции должны были знать, куда ты пошел. Подошла Таня, договорились встретиться вечером. Она выглядела будто опьяневшая, ее глаза брезжили счастьем. Наверное, она была влюблена в меня и это утешало мою гордость. Женщина, которая любит, поднимает любовь на более высокий уровень. Правда потом начинаются проблемы, так как женщина старается завладеть тобой. Но я легко отсекал эти попытки.
Посмотрел на себя в зеркало, проверил диктофон и пошел на встречу. Немного волновался, но не злился за это на себя. Глубоко вдыхал и смотрел по сторонам, чтобы отвлечься. Еще не надо зевать. Это всем известный факт, что человек, который нервничает, часто старается зевком выдать свой, якобы, покой. Так вот не надо цирка, короткий разговор и до свиданья злобный карлик, именно так нашего мэра называли кое-кто из женщин-журналистов.
На входе в горисполком не успел и рта открыть, чтобы сказать, куда иду, как милиционер вскочил и даже побежал вызвать мне лифт. Тот же милиционер, который не пускал меня когда-то во внутрь, на заседание, где рассматривался очень спорный проект строительства. Тогда даже руки мне с товарищами заламывал, а сейчас улыбался мне и едва не кланялся. Я поднялся на лифте, в приемной мэра обнаружил очередь, по большей части из чиновников. Очень не люблю сидеть в очереди, это оскорбительно. Я уже хотел идти прочь, даже вздохнул облегченно, когда секретарша соскочила с кресла, подбежала ко мне и защебетала, что господин мер уже ждет и все другие будут приняты потом. Лица чиновников вздрогнули от удивления. Уже само мое появление было непонятным, а здесь меня еще и принимали вне очереди.
Сам я улыбнулся. Нет, не куплюсь на эти мелочи. Пусть сколько хотят улыбаются мне, но я всегда буду помнить, что за этими улыбками острые клыки и пахнущие тухлятиной пасти. Первые двери, вторые двери и вот я в кабинете. Большом, хорошо отремонтированном кабинете, где в роскошном кожаном кресле сидел мэр. Он выглядел смешно, какой-то непонятный прыщ, лишний в этом кабинете.
-Виталий Николаевич, заходите!
Мэр вскочил и побежал мне на встречу, чтобы пожать руку. Маленький и толстый, он был похожий на носорога своими порывистыми движениями. Старался искренне улыбаться, это ему настолько не удавалось, что даже я улыбнулся.
-Сейчас Борис Михайлович придет и мы поговорим.
Борис Михайлович это был толстенный, похожий на колобка, еврей, который руководил всеми мелкими бандюками города, организовывал выборы и рэкет предпринимателей. Он когда-то мне грозил, даже ходили какие-то быки следом, но так и не побили. Теперь будем о чем-то разговаривать.
Я сел за стол, большой стол, который тянулся к рабочему столу мэра. Тот сел тоже, за этот же стол, я так понял, что хотел показать свое уважение ко мне. Вызвал секретаршу и приказал принести чаю и кофе. Рассказывал некоторые анекдот, он не умел их рассказывать, было совсем не смешно и я не старался притворяться. Глупая ситуация, но я был уже больше десяти лет в журналистике, привык, сидел спокойно и не терялся. Неожиданно дверь отворилась и в кабинет забежал Борис Михайлович, такая себе сгусток энергии.
-Привет независимой прессе!
Он схватил меня своими мягкими ладонями и пожал руку. Потом сел рядом, рассказывая, что едва не попал в аварию. Я смотрел на этот цирк, ожидая продолжение.
-Но, перейдем к делу. Я знаю, что у вас, Виталий Николаевич, прямой эфир в шесть, мы обязательно слушаем все ваши передачи, так что надо успеть. Мы с Владимиром Павловичем пригласили вас для того, чтобы сделать одно взаимовыгодное предложение. Дело в том, что мы открываем собственный издательский проект и хотим, чтобы вы его возглавили.
-Что-то поздно вы озаботились проектом, выборы то уже через два месяца.
-Это будет коммерческий, а не предвыборный проект. Мы хотим, с вашей помощью я надеюсь, сделать лучшую газету в области. Коммерческую газету, которую будут уважать, в которую будут нести деньги за рекламу. Мы хотим сделать ее самой тиражной, самой популярной и влиятельной, притом без всякого админресурса. Мы не будем никого заставлять, люди выберут эту газету, потому что она будет лучшей.
-Люди не выберут ее, так как в Сумах люди очень не любят власть, то есть вас. Поэтому никакая газета, которую вы сделаете, не сможет быть популярной.
-В ваших словах есть здравое зерно. Поэтому, собственно говоря, мы и пригласили вас. Вы, Виталий Николаевич, самый популярный журналист в области и если эту газету будете делать вы, то это снимет значительную часть негатива.
-Я не буду делать эту газету.
-Решать вам, но сначала хотя бы послушайте условия. И поймите, что нам не очень приятно приглашать именно вас, учитывая, сколько грязи вы на нас вылили. Но так как мы хотим создать действительно успешный издательский проект, мы все-таки позвали вас. Мы предлагаем вам хорошие условия, потому что согласны с тем, что хороший специалист должен хорошо получать. Нашей команде трудно далось это решение - пригласить вас, все-таки у многих на вас есть зуб, но я настоял, что иначе сделать отличную газету здесь нельзя.
-Зачем вам здесь отличная газета? Через два месяца выборы президента, на которые, я уверен, победит оппозиционный кандидат. После этого вам останется лишь составить чемоданы и поехать прочь отсюда, в родной Донецк или Израиль.
Я увидел, как перекосилось лицо нашего любимого мэра. Как его улыбка сползла, будто плохая краска, уступив место злости и ненависти. С каким бы наслаждением он убил бы меня, но не мог себе это позволить.
-Вы рассуждаете очень примитивно. Во-первых, далеко не факт, что оппозиция победит. Совсем не факт и я убежден, что этого никогда не будет. Но даже если победит, то не надо сильно обольщаться, что мы куда-то исчезнем. Мы влиятельные и состоятельные люди, мы весили много в этом городе и будем весить, а популярная газета, только подчеркнет наш вес. Да, при плохом раскладе мы станем оппозицией, будем критиковать власть. Вы сами говорили, что это основная задача прессы. Но давайте не будем гадать о будущем, давайте определимся с настоящим. Я предлагаю вам съездить и посмотреть на офис газеты. Помещение полностью готово, нанят весь технический персонал, набор журналистов я оставляю за вами. Поехали?
Я хмыкнул, будто мне безразлично. Мы вышли из кабинета, спустились во двор и сели там в роскошный джип нашего мэра. Проехали очень недалеко и остановились возле бывшего райкома комсомола, красивого, еще дореволюционного здания, сейчас качественно реставрированного. Зашли в середину, там был полный евроремонт, все блестело и казалось похожим больше на банк, чем на помещение редакции.
-Это ваш кабинет. Леночка, знакомься, возможно, что это твой будущий начальник.
Эта Леночка, была высокой блондинкой с большой грудью, она так улыбнулась мне, что я невольно глотнул слюну. Она была похожая на героиню порнофильмов, я уже видел ее голой. К счастью мы прошли дальше.
-Это кабинет главного редактора, здесь можно и продолжить беседу. Сразу хочу сказать, что перед вами, либо перед кем-то другимм, кто станет руководить газетой, будут стоят конкретные планы по тиражу и сбору рекламы. Уже через год газета должна быть самой тиражной в области, а через полтора выйти на самоокупаемость. Это сложно, конкуренция здесь высока, но мы вкладываем большие инвестиции, что дает нам преимущество. Что касается редакционной политики, то мы не будем вмешиваться в нее. Однако будет список тем, материалы на которые должны будут в обязательном порядке согласовываться. Сразу хочу сказать, что список небольшой. Итак, вы в общих чертах знаете, какую работу мы предлагаем. Через три дня мы хотели бы получить ваш ответ. Да или нет. Если да, то у нас будет еще неделя на переговоры и согласования всех деталей, если нет, значит нет.
-Неужели вы считаете, что я соглашусь?
-Да, считаем. Вы умный человек и понимаете, что это хороший шанс. Не только из-за условий, из-за зарплаты или персональной машины, но и из-за опыта. Успешная работа в нашем издании даст вам очень ценный опыт, который существенно повысит вашу стоимость, как специалиста. Мне кажется, что сейчас вы уже исчерпали ресурсы своего развития, как журналист. Вам необходим переход на качественно иной уровень и наше предложение, это как раз то, что надо. Впрочем, не буду скрывать, что мы ведем переговоры и с иными кандидатами, поэтому ваш отказ не будет для нас тяжелым ударом. Люди готовы из Киева ехать на наши условия, хотя вариант с вами был бы предпочтительней.
Когда мы выходили, то Леночка одарила меня таким взглядом, от которого в штанах сразу засвербело. Вот так девка. Мед. Привлекательная секретарша! Меня подвезли к радио, я простился и пошел к лифту. Пока думал о Леночке, было нормально, но потом всплыло предложение властных господ. Честно говоря, я был ошеломлен. Я ждал, что будет банальная взятка. На тебе деньжат и закрой рот. Поедь отдохни на какой-нибудь курорт и закрой до выборов свой рот. Я бы рассмеялся им в лицо и на этом всё бы закончилось. Но они предложили что-то куда серьезнее. Возглавить большой издательский проект, набрать собственную команду, биться за лидерство на рынке. Этот Борис Михайлович говорил очень интересные речи. И настроены они серьезно, взять хотя бы офис. Соблазнительное предлоежние, что уж там говорить - собственный кабинет с приемной и секретаршей, машина, тысяча долларов зарплаты да и распоряжение бюджетом газеты, это тоже возможности. О таких условиях мне только мечтать. В Киеве мне предлагали четыре сотни баксов, из которых две пришлось бы отдавать за квартиру. К тому же это в самом деле был очень полезный опыт, который поднимет мою стоимость как специалиста. Мне действительно уже надоело бегать, как волку, я хотел перейти от журналистики хотя бы к редактированию. А здесь мне предложили стать менеджером целого проекта. Нет, все это невозможно так просто отвергнуть.
Я пришел на радио и очень тяжело отработал программу. Заметил, что стараюсь обходить в шутках местную власть. Чтобы не казалось, будто я стараюсь отомстить за предложение. Они сделали все честно, пригласили на разговор, изложили свои предложения, мне оставалось сделать выбор. Цивилизованный подход, очень не характерный для этих питекантропов.
Едва дождался окончания эфира и пошел домой. Чувствовал себя плохо. Это предложение давило меня, так как я не знал, что делать. Сперва, я думал, что отвергну любые приглашения, так как не хочу сотрудничать с бандитами. Это было просто, через трех дня сказать "нет" и забыть все, как плохой сон. Но, было много но. Во-первых, мне предлагали то, о чем я давно мечтал и чего не мог даже теоретически получить, если бы все оставалось, как есть. Да, меня уважали, я был очень популярен, но можно ли это сравнить с тем, что я мог получить сейчас? Конечно, это мне предлагали бандиты, но разве я должен был делать что-то плохое? Я буду заниматься любимым делом, делать хорошую газету, заниматься тем, чем умею и что мне нравится. Да меня будут обвинять в предательстве, хотя кто-то из тех, кто будет это делать, разве отказался бы от этого? Нет!
Я пришел домой возбужденный и злой, думал дальше, когда позвонила Таня. Она хотела куда-то пойти, я никуда идти не хотел, но она очень просила и решил немного развеяться. Но где там, мысли крутились вокруг одного, за вечер я сто раз успел отказаться и столько же согласиться. Я ощущал себя проституткой, которую покупают эти пузатые дяди, я ощущал себя человеком, который строит свою судьбу. Я воображал, как буди лизать зады тем, кого еще недавно кусал, а потом думал, как сделаю лучшую газету в области, острую, интересную, в которой будет много рекламы и информации. Таня старалась отвлечь меня от мыслей, но я смотрел на нее и видел Леночку. Я не хотел этого пресного целомудрия, я хотел роскошный опыт секретарши, ее пышный зад, волнующую грудь, большой рот с пышными губами. Она будет каждый день задерживаться сверхурочно, в кабинете стоит роскошный кожаный диван на котором мы еще о-го-го как потанцуем!
Я солгал Тане, что немного заболел, отвел ее к дому и пошел спать с почти готовым решением о согласии. Я не должен был терять свой шанс из-за какой-то ерунды. Работать на бандитов? А что делать, когда в этой стране деньги лишь у них? Руководитель областной оппозиции тоже бандит, только отодвинутый в сторону. Так чем лучше те, кто работает на него? Вдобавок я буду торговаться за свободу, буду отстаивать самостоятельность редакционной политики. Я сделаю такую газету, за которую мне не будет стыдно, газету, которая станет примером. Я трезво оценивал свои способности, впереди было очень много работы, но я знал, что делать и как. Уже прикинул кого именно приглашу в редакцию. В Сумах осталось мало хороших журналистов, придется приглашать из других городов, может даже из Киева. Не все там уже очень хорошо пристроились, поэтому можно было рассчитывать на возвращение. Я еще думал над тем, как организую работу редакции, кого приглашу в отдел реализации, кого возьму в рекламный, над тем и заснул.
А ночью мне приснился противный и обидный сон. Не хочу детально пересказывать его, но он был обидный лично для меня. Будто я делал кое-кому минет. Я проснулся с таким ощущением, как обделался. А когда вспомнил сон, то едва не вырвал. И уже принятое решение задрожало. Все снова сделалось сложно. Так как наивно было надеяться, что эти брюхатые волки не обманут меня много раз. Не надо иметь дела с бандитами, это правило навсегда. Все равно бандиты обманут и оставят тебя в дураках. Держись от них подальше, когда надо - вызови милицию, но никаких надежд на сотрудничество. Так как для бандюков ты лох, ты тот, кого можно и должно обманывать. Да, очень хорошо получать по тысяче баксов и трахать секретаршу, но что за цену мне придется заплатить за этот притворный рай? Отречься от своих принципов, пойти к врагам и бросить друзей. Стать одним из тех продажных людишек, современных иуд, которые за деньги продали честь и совесть, плюнули на свою страну и свой народ. Это высокие слова, но так оно и было. Я не хотел становиться одним из иуд, это было ужасно. Сначала я бы находил для себя какие-то объяснения, а потом уже бы даже их не искал, а только рвал бы, отрабатывая свою копейку. Нет, я не хотел этого. Я откажусь. Окончательное решение - нет.
Я выпил чая и пошел на работу, очень удовлетворенный, что все кончилось хорошо и я не наделал глупостей. Но уже в обед я не был такой уверенный. Тем более, что на улице встретился с Леночкою. Она была нечто. У меня ноги стали ватные, а член наоборот, я хотел схватить ее и потянуть на кровати, какие-то первобытные инстинкты. Все аргументы в один миг разрушились. Я хотел эту женщину, это роскошное тело. И мне до одного места, что скорее всего это лишь приманка. Я хотел ее и все. Я буду главным редактором и она будет моя.
До вечера немного отошел от этого восторга, но снова ничего не решил. Во вторую ночь ничего плохого не приснилось. Я снова больше склонялся к тому, чтобы согласиться. И все же окончательное решение так и не было принято. Я колебался, снова и снова повторял аргументы, но это не помогало. Казалось, что умно будет пойти в тот проект, что это никакая не измена, а наоборот большие перспективы, на которые я имею законное право. Потом мне казалось, что я иду по пути Иуды, что имею все шансы скурвитися, как многие из коллег, которые сейчас работали на власть против собственного народа. Это был страшный путь, я был против, а потом снова за, так как ничего страшного все же не было.
В конце концов, начался день, когда я должен был дать ответ. Утром я почти решил согласиться. Брился, мылся, выбирал новую рубашку. Ощущал, что в скором времени начнется новая жизнь, я стану серьезным человеком, сделаю большой шаг в своей карьере. Мне будут завидовать, меня будут ругать, и я был готов к этому. Спокойный и уверенный, пошел на заседание исполкома. Планировал после него подойти к мэру, сказать о своем принципиальном согласии и договориться о дальнейших переговорах.
Зашел в зал, сел на обычное место, записал в блокноте дату и название мероприятия. Рядом гомонили чиновники, когда они все вместе притихли и появился мэр. При всем убогом виде он любил смотреть будто житель небес, пренебрежительно и грозно. И сейчас обсмотрел весь зал, будто расстрелял, а мне зачем-то улыбнулся. Эта отвратительная улыбка сбила меня с толку, возбудила сомнения. Идиот, с такой мордой надо ходить в маске, а не улыбаться. Вот такому сурлу мне придется подчиняться, выполнять приказы, докладывать о выполнение задач. Нет, не хочу, не будет этого.
Я улыбнулся в лицо мэру, а тот дурак понял, будто я согласился и тут же что-то сказал о верном выборе. Воображал, как вытянется его морда, когда я скажу свой ответ. Этот дурак аж треснет от злости, так как уже думает, что купил меня. Нет, скотина, не купил! Не выйдет у вас закрыть мне рот деньгами и властью, буду с вами биться, пока не выгоню отсюда прочь!
Я ощущал какой-то горячечный подъем, стискивал кулаки, подмигивал сам себе, улыбался. Все, я победил, я сделал свой выбор, им не удалось мене сломать! Я плюну на их деньги! Чихал я на ту Леночку! Я пойду к Тане, честной и хрупкой, буду с ней, буду ходить пешком, буду сидеть в ободранной комнате еще с тремя коллегами, буду счастливый, а не отвратительный сам себе! Мне хотелось убежать из этого скучного заседания, но я ждал сладкого десерта, увидеть харю Палыча, когда я скажу нему "нет", он зашипит, а я буду смеяться. Этого надо дождаться, это будет награда за дни растерянности и волнений, когда я не находил себе места и верного ответа.
И вот заседания кончилось, я быстро встал и пошел к президиуму. Каких-то десять метров и уже на втором шаге я утратил весь свой подъем, а еще через шаг понял, что может случиться что-то страшное. Я могу согласиться! Я не хочу этого! Не хочу! Но тысяча баксов, собственный кабинет с Леночкой, машина, наконец сама газета, где я смогу развернуться. Разве у меня будет еще один такой шанс? Нет, надо хвататься и не колебаться! Иначе потом буду кусать локти!
Еще шаги, меня охватил настоящий ужас, предчувствие, что сейчас не я сделаю выбор, а что-то плохое во мне. Я не хотел этого, но оно было сильнее, чем я. Я стану проституткой, буду целовать этих мерзавцев в зад, буду иудствовать, никто не будет здороваться со мной из приличных людей! Это пропасть, страшная пропасть! И будто молния, передо мной мигнул выход. Мой последний шанс остаться человеком. Если я такой слабый, что не могу отказаться от денег и секретарши, то я должен сорвать соглашение по-другому! Сделать так, что меня больше не приманивали! И здесь, будто указатель, я увидел напыщенную морду мэра, которой ждал моего согласия, как собственной победы. И я ударил его из всей силы в лицо. Я был не намного выше его, а по весу и вовсе уступал, но я вложил в удар всю свою ненависть. Мэр упал, заливаясь кровью, я подскочил к нему и бил еще. Меня старались остановить, я отбрасывал людей и снова бил мэра, пока меня не сбили с ног. Крутили руки, но мне было не больно, я улыбался и ощущал себя по-настоящему счастливым.
На суде Виталий объяснил свой поступок глубокой личной неприязнью. Получил лишь четыре года, учитывая безупречную репутацию и выступления свидетелей, которые говорили о нем лишь положительное. А он сидел и улыбался. Возможно, я где-то был неточен, рассказывая о поступке этого человека, но мы уже этого не узнаем. Через полгода его зарезали в колонии. Говорили, что убийцу подослал мэр, который тогда уже убежал из города. Но доказать ничего не смогли.
ЗАО "Сраки Сумщины"
Александр Иванович был замом губернатора по экономике, а на самом деле занимался только делами бизнес-группы своего шефа. Говорили, что он держит общак группировки, определяет размеры дани, присматривается к лакомым кускам, которые еще не принадлежали губернатору. Этот Александр Иванович был образованным человеком, пожил в свое время в Петербурге, любил классическую музыку, был женат на бывшей балерине, очень скучал в провинциальных Сумах, спасаясь работой. Он постоянно разрабатывал планы захвата чужого имущества и молниеносно их осуществлял. За короткое время он сумел захватить в Сумах почти все более или менее большие объекты недвижимости, безжалостно расправляясь с теми собственниками, кто осмеливались оказывать сопротивление. Методы были разнообразные и последовательно грязные. Против собственников заводили уголовные дела, начинали душить проверками всех возможных контролирующих органов, парализовывали деятельность предприятий, если и этого не хватало, то арестовывали людей и уже за решеткой вели с ними беседы от которых кто-то погибал от инфаркта, а большинство соглашалось переписать свои акции или доли губернатору. Обычно, за символическую плату. Так продолжалось уже несколько лет и теперь на областном столе остались чужими либо такие куски, на которые губернатор и мечтать не мог раскрыть рот, или крошки, которыми заниматься было не интересно.
Поэтому Александр Иванович имел теперь больше свободного времени, читал столичную печать, чтобы не терять широты мировоззрения. И вот в одном из журналов он нашел маленькую статью о том интересном факте, что за последние несколько лет Украина превратилась в одного из значительных поставщиков иридия, это такой редчайший металл. Автор материала обращал внимание на то, что официальной добычи иридия в Украине нет, но есть несколько фирм в Киеве, которые продают его за границу в довольно больших объемах. Автор делал несколько предположений относительно источников появления иридия в Украине, намекая на возможную контрабанду из России. Интересная статья и что-то в ней принудило Александра Ивановича призадуматься. Иридий, он уже слышал об этом металле, причем это как-то касалось Сум. У него была хорошая память, но все равно понадобилось больше часа, чтобы вспомнить об одном местном ученом, которой трагически погиб два года назад. Александр Иванович и не знал бы об этом факте, но на похоронах ученого случился скандал о котором написали газеты. Сын погибшего стал говорить, что отец не погиб от сердечного приступа, как констатировали врачи, а был убит, чтобы украсть у него сенсационные разработки по добыче иридия. Может, парню бы и поверили, но он был наркоман и говорили, что именно из-за него отец умер от инфаркта. Сына отвезли в психлечебницу и забыли. А потом еще был случай, когда сотрудники СБУ нашли в автобусе, который ехал к Киеву, сверток с несколькими граммами этого же таки иридия.
Может для кого-то здесь не было ничего интересного, но Александр Иванович почуял инстинктом охотника за чужими деньгами, что что-то здесь есть. Приказал разыскать того парня и поднять документы о последних работах погибшего ученого, а также обратиться в СБУ, что там они раскопали. Областное управление СБУ возглавлял родственник губернатора, так что проблем с доступом к информации не было. Проблема оказалась в отсутствия информации. Иридий то нашли, но все от него отказались, хотя стоил он довольно большую сумму денег. Схожая ситуация и по другим направлениям. Парень убежал из больницы, потом его нашли мертвым. Говорили, что от передоза. Материалы из университета, где работал ученый, странным образом исчезли, причем в полном объеме. Кто-то старательно заметал следы и это лишь порадовало Александра Ивановича, так как свидетельствовало, что он на верном пути. Лично поехал в университет, разговаривать с товарищами покойного. И впервые услышал там про ООО "Вторпродукт". То есть он и раньше слышал об этом ООО, которое владело сетью платных туалетов по городу. Когда-то Александр Иванович хотел забрать их, но когда проанализировал деятельность учреждений, то обнаружил, что дела там едва шли, а часть туалетов была и вовсе убыточна, удерживать их предприятие принуждала городская власть.
И вот снова этот "Вторпродукт". Александр Иванович поднял документы на это предприятие. Отчеты показывали, что действительно, прибылей у предприятия не было, одни убытки. И оказалось, что у его основателей есть еще целый ряд предприятий. Здесь и магазины и туристические фирмы и ресторан. Все мелкое, но на жизнь хватит. А самое интересное, что все эти предприятия появились после "Вторпродукт". А сам он начался из центрального городского туалета, который стал первым платным в Сумах. Потом были построены еще пять туалетов, но с приходом нового губернатора распространение сети остановилось.
Александр Иванович посетил все туалеты и был удивлен. Не смотря на низкий тариф - всего двадцать копеек, такого давно уже нигде не было, туалеты содержали в примерном виде. Чистые, светлые, с мылом и бумагой, в них даже радио играло. И людей туда ходило много, так как они в самом деле были удобные и приятные. Возможно, именно за счет оборота туалеты и выживали, но все это выглядело коммунизмом. Александр Иванович не верил в коммунизм и стал подозревать, что дело не чисто. "Вторпродукт" попал под пристальное внимание налоговой, которая проверила всю его деятельность. Оказалось, что предприятие в самом деле убыточное, где-то до двадцати тысяч гривен в месяц, с такими результатами оно бы давно уже стало банкротом да ему помогали другие. Вопрос для чего? Неужели учредители "Вторпродукта" были такими уж филантропами, которые каждый месяц платили по двадцать тысяч гривен за то, чтобы горожане могли справлять нужду в приличных условиях? Александр Иванович не верил в филантропию. Зато ощущал, что добыча рядом. Хотя, что это за добыча и насколько она велика не знал.
Начался сбор документов по предприятию. Разыскивались слабые места по которым можно было потом ударить. И оказалось, что владельцы "Вторпродукта" очень хорошо подготовились к возможному нападению. Их было трое, все они имели равные доли в уставном фонде. В уставе было указано, они учредители не могли продать свою часть без разрешения компаньонов, которые имели первоочередное право на выкуп доли. Законодательно все было почти идеально, но Александр Иванович хорошо знал, как делать такие дела. Сперва решил провести разведку боем. Вызвал к себе всех собственников. Пусть испугаются, забегают, в Сумах все хорошо уже знали, что значил вызов к заму губернатора по экономическим вопросом. Собственники пришли, они были напряжены и решительны, видно было, что сдаваться не намерены. Что же, поиграем. Александр Иванович предложил им продать "Вторпродукт", назвал цену. Конечно, не реальную цену зданий и участков земли. Где-то втрое меньше. Он не собирался ничего покупать, он привык брать все даром, это была лишь проверка. Собственники "Вторпродукта" отказались.
-Вы понимаете на что нарываетесь?
Они молчали. Трое коренастых мужиков со стиснутыми зубами.
-Как хотите, потом даром отдадите.
Уже на следующий день распоряжением председателя облгосадминистрации была созданная Комиссия по проверке деятельности туалетных учреждений Сум. Причиной создания Комиссии назывались многочисленные жалобы граждан и рост заболеваний желудочно-кишечными инфекциями. В состав комиссии вошли больше двадцати представителей разных инстанций. Уже через трех дни был подготовлен отчет Комиссии, удостоверивший ужасное состояние дел в туалетах, принадлежащих ООО "Вторпродукт". Из выступления Михаила Радкина, директора Центра стандартизации, на областном телевидении:
-Это просто позор! В центре города стоит очень важное в санитарно-гигиеническом отношении предприятие, которое цинично, я бы даже сказал варварски, нарушает права потребителей! Мы провели тщательнейшую проверку и нарушений оказалось просто море. Диаметр очка был меньше установленного на три миллиметра. А писсуары закреплены на шесть сантиметров выше нормы. Родители вынуждены были на руках поднимать детей! Это же унижение! Как так можно! Мы закрыли Центральный туалет и будем добиваться безусловного выполнения всех требований нормативной документации!
Из выступления Степана Колопупова, начальника пожарной инспекции:
-Согласно решению исполкома городского совета от семнадцатого августа была создана координационная группа по проверке соблюдения законодательства в учреждениях гигиенического быта. Группой был утвержден план проверок. Согласно плану 19 августа была проведена проверка ОАО "Центральный городской туалет". В ходе проверки нами были выявлены серьезные нарушения противопожарной безопасности. Так в обеих залах отсутствовала пожарная сигнализация, хотя туалеты, распоряжение госпожарнадзора от двенадцатого двенадцатого семьдесят шестого года отнесены к категории объектов второй категории пожароопасности и сигнализация должна быть в обязательном порядке. Также, согласно Правилам пожарной безопасности объектов туалетного хозяйства, принятых распоряжений Совета Министров от третьего пятого семьдесят второго, в залах туалета должны быть организованы пожарные щиты из расчета один щит на 10 кабинок. Щиты можно не организовывать, если количество посадочных мест не превышает два, но в Центральном туалете по семьдесят посадочных мест в каждом зале. Щит был выявлен лишь один и тот в разукомплектованном виде. Кроме того, согласно тем же Правилам в каждой кабинке должен находиться огнетушитель на случай возникновения возгорания в унитазе или при унитазной поверхности. Огнетушителей было обнаружено лишь три из них в нерабочем состоянии три. Также было установлено, что в кабинки вело три ступеньки, а не две, как положено по нормам, а двери кабинки открывались внутрь, хотя есть строгие предписания относительно открывания дверей наружу. Отсутствовала схема эвакуации из здания, а также световые сигналы, обозначавшие выход. Эти факторы вполне могли затруднить эвакуацию посетителей ЦГТ в случае начала пожара. Таким образом подобное пренебрежение правилами пожарной безопасности на предприятии Центральный городской туалет ставило под угрозу безопасность посетителей и имело ввиду большие возможные жертвы в случае возгорания, противостоять к котором было бы нечем, а огонь распространился бы быстро из-за мощной системы вентиляции, создающей приток свежего воздуха и последствия могли быть самые страшные, притом в центре города.
Из выступления Сергея Бибикова, главного санитарного врача города:
-В ходе проверки Центрального городского туалета нашими работниками были выявлены многочисленные и серьёзные нарушения требований санитарно-гигиенической документации. Так освещенность обеих залов была на семнадцать процентов ниже нормы, установленной приказом по санэпидемслужбе от третьего марта ноль пятого. В кабинках освещение ещё больше ухудшалось, что создавало препятствие в осуществлении естественных надобностей, а также обработки участков кожи, прилегающих к анальному отверстию, туалетной бумагой. Относительно бумаги, проведенная экспертиза показала, что ее жесткость превышает рекомендованную министерством здравоохранения для учреждений гигиенического быта. В данном учреждении была плохо поставлена уборочная работа, на полу обнаружили грязь, в которой содержимое бактерий в разы превышало предельно допустимую концентрацию. Вдобавок на установленные унитазы не было сертификатов соответствия и согласований с Минздравом, поэтому нельзя исключать их вредоносного влияния на организм оправляющегося.
Из выступления Николая Погосяна, старшего специалиста городского управления торговли:
-Наше управление давно получало многочисленные жалобы потребителей на большие нарушения в Центральном городском универмаге. Проверка, проведенная комиссией по борьбе с нарушениями в сфере гигиенического быта подтвердила все эти нарекания, как обоснованные и требующие немедленного устранения. В частности в туалете грубо и неоднократно нарушались правила предоставления гигиенически-бытовых услуг в городе Сумы, утвержденные сессией горсовета тридцатого ноября две тысячи первого. Согласно им тариф на услуги должен устанавливаться дифференцировано, в зависимости от фактически потреблённой услуги. В Центральном же туалете с горожан и гостей нашего города брали по максимальному тарифу, даже если услуга была по-маленькому. Также не всегда выдавался чек, а те что были, были с гастронома и там было обозначение "Приятного аппетита!", что иначе как цинизмом по отношению к нашим людям не назовёшь.
Из выступления Владимира Зельцева, главного архитектора города:
-Мы архитекторы Сум давно выступали с заявлением, что здание Центрального городского туалета вовсе не украшает город, а даже наоборот, а ведь расположено оно в бывших конюшнях знаменитого сумского мецената Ивана Харитоненко, здании представляющем архитектурную ценность. Но как же безжалостно отнеслись к наследию руководители ЦГТ! Проверка показала, что окраска фасада здания была произведена без согласования с архитектурой, в цветовой гамме не характерной для украинского барокко, в каком стиле и построено здание. При перепланировке залов и построении межкабиночных перегородок существенно повреждена лепнина на стенах и потолках, вырваны раритетные чугунные кольца, к которым в своё время привязывали коней. Вдобавок водопровод и теплосеть подведена к зданию в нарушение государственных строительных норм и спилом двух деревьев, на что разрешения получено не было. Нельзя допустить дальнейшего разрушения древнего памятника и сделать так, чтобы здание ЦГТ стало настоящим украшением Сум, которым могли бы гордиться мы и наши дети!
Из выступления Анатолия Кадченко, начальника региональной инспекции государственного комитета охраны труда:
-По приглашению комиссии по контролю за деятельность учреждений гигиенического быта наши специалисты, то есть я, приняли участие в проверке Центрального городского туалета, расположенного по адрес Красная площадь пять, строение три. Результаты показали, что в этой организации обнаружены многочисленные нарушения законодательства о труде, особенно в частности безопасности труда. Так рабочий день кассира продолжался на два часа более положенного, что способствовало повышенной утомляемости работников, а как следствие повышало вероятность несчастного случая на работе. При осмотре спецодежды и инвентаря уборщиков было обнаружено, что резиновые перчатки имеют несанкционированные отверстия, что могло бы привести к попаданию фекалий на кожу рук, а далее на слизистую. Исходя из этого на предприятии был отмечен повышенный уровень профессиональных заболеваний. Кроме того, у двух сантехников, занимавшихся ремонтов техники, не оказалось допусков к обслуживанию унитазов и писсуаров второго класса сложности, которые в общем унитазном парке составляли свыше трети. В связи с вышеперечисленным мы поддерживаем решение о закрытии Центрального туалета до устранения нарушений.
Из выступления Аркадия Егорова, директора территориального управления антимонопольного комитета в области:
-При проверке учреждения гигиенически-бытового обслуживания Центральный городской туалет были обнаружены следующие нарушения конкурентного законодательства. ЦГТ был единственным учреждение высшего класса, оказывающем подобные услуги в Сумах, а следовательно занимал монопольное положение на рынке гигиенически-бытовых услуг. Потребитель был вынужден либо пользоваться заведениями более низкого класса вплоть до выгребных туалетов или идти в ЦГТ. В результае администрация Центрального туалета смогла установить монопольную цену на свои услуги. По поручению мэра мы рассмотрели экономическую обоснованность тарифа и пришли к выводу, что он завышен на двадцать два процента. В связи с эти мы выдали предписание уменьшить тарифы, ввести льготы для льготных категорий или рассмотреть вопрос о строительстве в центре еще одного туалета высшей категории.
Из выступления Неонилы Жобчик, начальника городского управления защиты прав потребителей:
-Проверка Центрального городского туалета выявила многочисленные нарушения прав потребителей. Так, жидкое мыло в резервуарах возле умывальников было разбавлено водой и фактически не осуществляло качественной помывки. Сушилки для рук нарушили стандарты по шуму. В обеих залах ЦГТ не нашлось места для стенда о правах потребителей, хотя наличие такого стенда обязательно во всех учреждениях бытового обслуживания населения. Не было в ЦГТ и книги жалоб и предложений, причём руководство попыталось оправдаться тем, что её использовали сами посетители. На дверях семнадцати кабинок в мужском зале и трех в женском не было защелок, таким образом, доступ в кабинки оставался открытым и тем самым нарушалось право гражданина на неприкосновенность во время справления нужды, гарантированную основным законом. Было отмечено несколько случаев, когда вместо туалетной бумаги посетителям выдавались порванные газеты, что категорически запрещено. Кроме того, администрация заведения позволяла себе трансляцию рекламных объявлений по внутренней радиосети туалета.
Из выступления Аллу Ковток, начальника городской комиссии по соблюдению языкового законодательства:
-Люди добрі, що ж це робиться! Коли я побувала у центральному міському туалеті, я була шокована тим, що там побачила! Усі надписи були зроблені з порушеннями мовного законодавства, тобто не українською мовою. А що робиться в кабінках! Це щось жахливе! Непристойні малюнки, сама брудна лайка так би мовити прикрашають всі стіни, двері, навіть стелю цього закладу! А в центральний туалет відвідує дуже багато людей, у том числі дітей! Чому вони навчаться, читаючи цей бруд? А яке враження отримають від нашого міста гості, більшість яких неодмінно відвідує наш центральний туалет, відомий як найбільший в Східній Європі! Це справжня ганьба для нас всіх і ми повинні прикласти щонайбільше зусиль для того, щоб віправити становище!
Из выступления Петра Клопника, начальника городской милиции:
-Центральный городской туалет является одним из самых напряженных в криминальном отношении мест нашего города. Почти ежедневно в нём и его окрестностях фиксируются случаи хулиганства, часто случаются драки, в том числе и с нанесением физического ущерба. Также он служит местом скопления женщин легкого поведения, не раз отмечались и случаи принятия наркотиков. Чтобы хоть как-то контролировать ситуацию, мы вынуждены были установить там пост в вечернее и ночное время. Это дало свои результаты, но не искоренило проблему вовсе. Я хотел бы отметить, что руководство ЦГТ не охотно шло навстречу к нашим пожеланиям, в частности так и не было установлены прожекторы, которые должны были освещать прилегающую территорию.
Из выступления Владимира Прыщеватого, городского головы:
-Дорогие мои, в своей предвыборной программе я обещал и это все понят, что добьюсь и наведу в городе порядок, потому что давно пора, вы сами посмотрите! Где это видано, чтоб так всё было, это же центр города! Не можешь нормально работать в центре, езжай на окраину, открывай свой туалет там! Но в центре, должны соответствовать! И я обещаю, что добьюсь этого!
Таким образом все туалеты ООО "Вторпродукт" были закрыты, дальше проверки пошли по родственным к владельцам предприятиям. Учредителям снова было сделанное предложение о продаже бизнеса, но они не согласились. Больше того, начали борьбу - разместили несколько статей в газетах, наняли двух адвокатов из Киева, которые сразу стали обжаловать действия власти. Конфликт набрал определенного резонанса, так что Александра Ивановича вызвали к губернатору и тот поинтересовался зачем воевать за параши.
-Там что-то не чисто.
-Конечно не чисто - параши же, а не Дворец бракосочетаний!
-Там есть деньги! Еще не знаю откуда, но есть! Еще неделя и точно скажу.
-Давай быстрее, а то что-то шум поднимается.
Александр Иванович дал. Нашел старичка, который был директором центрального городского туалета, из которого и начался рост ООО "Вторпродукт". Дед был уже немного не в себе, но все же рассказал много интересного. Как к нему, еще в далеком 91-м пришли энергичные ребята с деньгами и предложили сделать арендное предприятие. Ткнули взятку и дедушка согласился. Ребята сделали ремонт в помещении и открыли первый в городе платный туалет. Что-то зарабатывали, но дела шли не очень хорошо, так что решили переделать туалет под большой магазин. Сделали даже ремонт, выкорчевали все унитазы, завезли товар. А потом взяли и за несколько дней возвратили всё как было, то есть сделали туалет. Тогда же у деда забрали обманом его акции, так как же центральный туалет был акционерным обществом, и выбросили прочь.
-А они же ничего в туалетах не понимают! Я двадцать лет туалетом руководил! А они ничего не знают! Взяли, отключили от канализации! Теперь машиной вывозят!
-Зачем?
-Дурачье!
Деда увели, Александр Иванович вызвал прокурора области и уже к вечеру было заведено уголовное дело против основателей ООО "Вторпродут" по обвинению в махинациях. Всех арестовали и увезли в следственный изолятор. Александр Иванович пришел к ним и еще раз предложил продать предприятие. Основатели говорили "нет" и не покупались на вранье о том, что их товарищи уже согласились. Крепкие мужички, таких просто не раздавишь. И за что же такое они готовы стоять насмерть? Чем те туалеты так для них важны? Александр Иванович не знал главного ответа, но был уверен, что не ошибается. Он доверял интуиции, которая очень важна для хорошего финансиста, которым он себя считал. Невозможно все просчитать, поэтому важно чувствовать то, что прячется от цифр и формул. Вот и сейчас он был уверен, что возле этих туалетов крутятся большие деньги. Это звучало по-идиотски, никто бы в это не поверил. Кроме него, он же был знаменит нестандартными ходами и хорошим предчувствием.
Он поехал на само предприятие, вызвал к себе в машину главного инженера, задавал вопросы. Тот очень испугался и отвечал, как на духу. Оказалось, что ООО "Вторпродукт" вывозило все говно из собственных туалетов на пункт переработки за городом. Там из него делали удобрения. Александр Иванович спросил об их цене, подозревая ответ. Оказалось, что копейки - не то.
-А еще что-то кроме удобрений вырабатывают?
-Да есть что-то. Я не знаю, я же не химик, мне главное, чтобы оборудование работало. Есть там один агрегат, так руководство лично приезжает выгружать его.
Александр Иванович улыбнулся. Так как ощутил, что пришел к цели.
-Веди меня туда.
-Нет, есть приказ туда никого не пускать.
-Веди и сейчас.
Александр Иванович позвонил Борису Михайловичу, главному в губернаторской банде за силовые действия. Попросил с десяток человек в подмогу. Ребята прибыли за полчаса, выбили дверь в цехе и сломали заслонку на агрегате. Там оказалась несколько застывших капель какого-то металла. Их повезли на исследование, а Александр Иванович поехал домой, так как сильно устал за эти дни. Утром ему позвонили и доложили, что найденный металл - иридий. Это редкий в земной коре элемент, который относится к платиновой группе. Его добыча составляет сотни килограммов в год, а цена достигает десятков тысяч долларов за килограмм, дороже чем золото. Каждый год потребление иридия возрастает, чаще всего он используется для производства сверхпрочных сплавов. Но сумские ученые говорили, что добывать иридий в Сумах невозможно, так как здесь нет нужного оснащения, а главное руды. Это только покойный Малашенко утверждал, что изобрел способ добывать иридий. Но все знали, что он сошел с ума из-за сына-наркомана. Александр Иванович снова засмеялся и позвонил в прокуратуру, чтобы те провели обыски по домам и офисам основателей ООО "Вторпродукт". Провели, но ничего не нашли. Александр Иванович приказал начать пытать. Через четыре часа один из собственников "Втопродукта" получил сердечный приступ, а другой начал говорить. Он указал на сейф, где были важные документы.
-Ценные документы, Владимир Петрович, очень ценные! Вот! Хотя это и выглядит какой-то макулатурой, но на самом деле это деньги, большие деньги!
-В чем деньги?
-Это доклад профессора Малашенко, который обнаружил, что в экскрементах, в говне, сумчан почему-то присутствует иридий, очень редкий и ценный металл, самой платиновой группы!
-В говне?
-Именно! И лишь сумчан. Малашенко делал опыты по другим районам и обнаружил, что иридий есть почему-то только в тех, кто живет в Сумах. Уже в пригородных селах его нет. Даже у тех, кто живет в Сумах меньше десяти лет иридия нет.
-Ну и что?
-Этот Малашенко вдобавок изобрел установку для сбора иридия, даже разработал ее проект, но у него не было денег на ее строительство. Он пошел искать инвестора, а над ним смеялись, считали за сумасшедшего. Но он все же смог убедить нескольких бизнесменов и ты профинансировали агрегат. А когда обнаружили, что это настоящее золотое дно, то убили ученого. Однако теперь справедливость восторжествовала, мы забрали их бизнес и будем богатеть сами.
-Сколько это по деньгам?
-Где-то миллион долларов в год.
-Сколько?
-Миллион в год, но у этого бизнеса есть большие перспективы для развития. Можно увеличить производство во много раз. Только никто из тех, кто в тюрьме, не должен выйти на волю. Нам позарез нужна тайна.
Никто не вышел. Сердечные болезни, самоубийство и отказ почек. Родственников заставили молчать, угрожая отобрать остатки имущества и просто убить. Сына одного из основателей пришлось вывозить в лес и там вешать за ноги, чтобы остыл. Тем временем, на очистительных сооружениях, куда поступали все канализационные стоки города, началось большое строительство. Говорили, что это будет новейшая станция очистки, но на самом деле то был агрегат по добыванию иридия. Очень простой, чем-то похожий устройством на самогонный аппарат. Строительство закончили в рекордные два месяца и робота началась. В Киеве основали две фирмы, которые занимались продажами. Чтобы не было вопросов, вывозили иридий под видом лома. От наплыва предложений цены сперва обвалились. Через год все производители иридия обанкротились и цены снова пошли в гору. Былых показателей не достигли, но сумской губернатор делал деньги на объемах. Сначала миллион в месяц, а потом и в неделю. Причем это была чистая прибыль, не учитывая расходов. Самый успешный проект, это было бесспорно.
Александр Иванович уже был на том свете, так как очень много знал о проекте. Но он оказался еще тем хитрецом. Наверное, предусматривал возможность своего убийства, старался убежать. Не успел. Но в интернете появилась информация о большой ценности говна сумчан. Смешно слушать, но все же там рассказывалось об иридии и о том, как легко, в домашних условиях, можно сделать аппарат по добыванию этого металла и стать богатым человеком. Ту страницу удалось быстро обезвредить, но появились много других. А потом со станции пошла информация, что содержание иридия начал быстро уменьшатся. Зато на улицах начало пахнуть говном. Так как почти из каждой квартиры или дома торчали трубы самодельных аппаратов, которые добывали ценный металл. Милиции приказали конфисковать те аппараты, но люди не отдавали их, упирая на то, что законом не запрещено перерабатывать свое говно.
Налаженный затормозил, миллионы остановились, так как иридия теперь добывалось немного, вдобавок, была утраченная монополия, так как десятки и сотни людей везли тот иридий в Киев или Москву, приемные пункты начали возникать даже в Сумах, хотя их и запрещали. Эта нестабильность повлияла на цену, которая еще более выросла, что только стимулировало незаконную добычу иридия. Губернатор был в отчаянии, а Александр Иванович, наверное, улыбался где-то под землей.
Чтобы взять ситуацию под контроль, Владимир Петрович вынужден был пойти на крайние меры. А именно было объявлено о создание закрытого акционерного общества "Сраки Сумщины". В состав общества автоматически вошли все жители Сумм, которые получили акции из расчета - одна срака - одна акция. Председателем правления ЗАО был назначенный мэр Сум Владимир Прыщавый, а председателем наблюдательного совета сам губернатор. Задачей ЗАО было как можно более эффективное использование срачного достояния сумчан, а именно добычи и реализации иридия. Через СМИ и в трудовых коллективах провели большую работу по популяризации ЗАО. Подчеркивалось, что объединенные в ЗАО сумчане смогут получать значительно большие деньги, чем своими силами добывая и продавая иридий. Каждому акционеру обещалась ежемесячная выплата дивидендов.
Но ни к чему это не привело, так как люди не доверяли власти и продолжали сами добывать металл, оставляя "Сракам Сумщины" лишь переработку говна тюрем, школ и лечебных учреждений. Причем и в больницах и в школах какали теперь очень мало, стараясь делать это дома, чтобы можно было добыть дополнительные миллиграммы металла. Иридий стал средством для существования многих сумчан. И не только существования. Денег было много, в городе начался настоящий потребительский бум. Предприятия закрывались, так как никто не хотел на них работать, зато расцветала сфера услуг и торговля, в которых работали большей частью приезжие. Неожиданно Сумы начал богатеть, а губернатор лишь топал ногами, смотря, как в бездонные карманы этих проклятых сумчан уходят его миллионы.
Но он не собирался сдаваться, он придумал взять сраки сумчан под свой контроль. Установить там замки, чтобы горожане не могли оправляться, где хотели, а лишь в отведенных местах. Чтобы установить замки, нужно было покорить сумчан, а для этого заручиться поддержкой президента. Ее получили, но губернатору приказано было делиться. Далее в город ввели войска, которые начали проходить квартал за кварталом, улицу за улицей. Под Сумами были разбиты четыре воинские госпитали, в которых и проводились операции по установке замков на сраках сумчан. Это были сверхсовременные замки, которые через эфир были всегда подключены к центрального пульту, где сразу знали о попытках сломать замок, который вводился в прямую кишку. Справить потребность с замком было возможно лишь на специальном унитазе, которые были установлены из расчета один на 10 квартир. Люди не имели ни малейшей возможности украсть свой говно, которое централизованно поставлялось на станцию переработки. Это был большой бизнес и ЗАО "Сраки Сумщины", где контрольным пакетом акций владел лично президент, стало одним из ведущих предприятий стране, превосходящее по объемам прибыли все области украинской экономики. Когда акции ЗАО были выпущены на нью-йоркскую биржу, там начался настоящий ажиотаж, так как вложить деньги у единственного в мире производителя иридия хотели все. И, вдобавок, ЗАО отчитывалось про рост поголовья сумчан, что означало и рост объемов производства иридия, спрос на который возрастал еще больше.
Я был один из немногих, ком посчастливилось убежать. Жил себе под Киевом, собирал говно и вываривал металл, чтобы продавать его на черном рынке. На хлеб хватало, хотя нас искали.
10.11.04
Дата 10.11.04 История с золотыми львами
Мой хороший знакомый работал ювелиром в Суммах. Нормальный парень, он медленно думал, но в его профессии и не надо спешить. Поэтому я очень удивился, когда он позвонил и попросил срочно встретиться. "Срочно" с его уст звучало неожиданно, почти тревожно. Через полчаса он уже был у меня, взволнованный и испуганный. Рассказал, что его пригласили к губернатору. Он знал, что такие приглашения ничем хорошим не заканчиваются, но не очень беспокоился, так как что с него взять? Он работал на хозяина, своего бизнеса не имел, даже квартиры не имел, жил с родителями. Что ему было терять?
Он пошел, дождался в приемной, его запустили в кабинет. А там лично губернатор спросил, может ли он сделать золотого льва. То есть льва из золота. Где-то в два килограмма массой. Саша, так звали ювелира, чуть не потерял сознание. Губернатор пообещал хорошо заплатить и намекнул, что в принципе выбора нет. Саша не понял намека, он же мыслил очень медленно, но согласился, так как это была интересная для него работа. Губернатор сказал никому об этом не говорить, а уже завтра приступать.
-Зачем ты мне это рассказал?
-Я боюсь. А если я сделаю льва, который ему не понравится?
-Тогда тебя убьют.
-Убьют?
Он был такая жалок и испуган, будто ребенок, который увидел Бабая в темной комнате.
-Шучу. Ничего они тебе не сделают. У них же нет выбора, кто еще может взяться за эту работу?
-Никто.
-Вот видишь. Так что делай льва и не волнуйся. И еще настаивай на хорошей цене, чтобы не ишачить даром.
-Хорошо.
-Губернатор не говорил, зачем ему золотой лев?
-Нет. Сказал только, что очень важное дело.
Я то привык, что в Украине зачастую происходят странные вещи, но этот золотой лев заинтриговал меня. Ну, куда в двадцать первом веке можно деть золотого льва? Что это, вообще, за ерунда такая? Я полез в интернет, спрашивал у знакомых, и никто не знал зачем может понадобиться золотой лев. Прошло некоторое время и я забыл про золотого льва, хотя сначала он даже несколько раз мне снился. Где-то через полгода на улице я встретил Сашу. Тот обрадовался мне, мы разговаривали, спросил его про львов.
-Да ничего, уже третьего делаю, платят хорошо.
-И что, из настоящего золота?
-Чистое, высочайшей пробы. И сейчас уже больше лев, на три килограмма.
-И что он с ними делает?
-Не знаю, мое дело изготовить.
-А тебе что, золото домой отдают?
-Нет, я в специальной мастерской работаю, там охрана вооружена, шесть ребят с автоматами.
-Серьезное дело.
-Ага, ты молчи, это все тайна.
Он пошел, а я снова стал думать про тех львов. К чему они и куда. Неужели наш губернатор таким образом накапливает богатство? Да нет, он будто бы современный человек, любил рассказывать, что деньгам нужный оборот, чтобы они делали сами себя и постоянно плодились. Тогда для чего ему золотые львы? Кому-то на подарок? Кому же можно дарить тех львов? Тайна.
Прошло еще два года и я снова встретил Сашу. Он ковылял на костылях, левая нога была отрезана по колено.
-Господи, что это с тобой?
-Да это, несчастный случай.
-Что за случай?
Он что-то врал, я нажал и он признался мне, что это его так наказали.
-Я немного золото разбодяжил. Грамм двести убрал, а вместо него серебра и меди добавил. А они проверили и вот так.
-Это же непросто, проверить?
-Непросто, только у них там целая лаборатория.
-Где там?
-В Киеве.
-Львов в Киев везут?
-Да, вроде в администрацию президента.
-Зачем?
-Дарят.
-Как дарят?
-А так. Каждый квартал по золотому льву. Каждому губернатору свой вес. Донецкие, так те таких левов привозят, по колено. А наш сначала двухкилограммовых возил, а сейчас уже пять. Каждый квартал нужно делать льва и чтобы красивый был. С гривой и хвостом, а то забракуют в Киеве, а меня здесь бить будут.
-Били уже?
-Один раз. Я хотел как лучше, сделал льва, как раньше делали, чтобы хвост в гадюку переходил, а из бока козел выпирался. Такая скульптура в Лувре стоит, Франция же, культурная страна. А мне зубы выбили и сказали, чтобы невыёбывался.
Он грустно улыбнулся, показав шеренгу золотых зубьев.
-Я же думал на зубы себе золота взять, а они мне ногу отрезали, чтобы не воровал. И ничего не сделаешь, убьют, им это легко.
Он уже не плакал. Мне тоже стало грустно, я хотел его чем-то утешить, но не находил слов. Где-то, через полгода он повесился. Еще одна жертва кучмовского режима. Но есть бог на свете. Буквально через две недели тиран умер. Ходили слухи, что было покушение, его убили, поэтому и прятали в закрытом гробу, чтобы не видно было разбитой выстрелом головы. Потом вышла книжка личного охранника президента, который убежал на Запад. Он рассказал, что никакого покушения не было, президент пришел в большой зал, где стояло много золотых львов, которых свозили со всей страны. Президент очень любил, вытирал пыль, смотрел, как переливается свет на золотых поверхностях. Иногда он даже разговаривал с ними, а их с каждым годом становилось все больше. Их уже ставили один на одного, потом еще один пласт. Президенту предлагали выстроить зал для львов побольше, но он отказывался. Говорили, что ему приснилось, будто когда для львов начнут строить новый зал, он погибнет. Зал все-таки начали строить, но тайно. Через трех дни президент потянулся к льву, возможно одному из сумских. Потерял равновесие, шатнулся и упал. Львы присыпали его сверху, один пробил голову. Президент погиб на месте. Говорили, что при этом это чудовище улыбалось.
Книге охранника никто не поверил, говорили что это дикое вранье, в особенности те золотые львы. Но я знал, что они действительно были. Бедный Саша из-за них наложил на себя руки.
Повелители молний
Нашего губернатора, Владимира Петровича, звали все Вэпэ и очень не любили. Даже анекдот ходил, что сумчани хоронили Вэпэ, порвали два баяна. Причин этой нелюбви было много, большинство объективные. Воровал, будто бешеный, ставил всюду своих донецких бандюков, местных угнетал, еще и завел себе телевидение из которого рассказывал о том, какой он хороший хозяин. Вот при нем молочные комбинаты заработали, сахарные заводы действуют, что может лучше быть. Только всем же известно, что заводы его, комбинаты тоже и старается он себе в карман. Поэтому только и мечтали сумчани, чтобы Вэпэ в петлю. Но он тоже не дурак был, посадил в области свое руководство во все органы и охранял себя милицейскими дубинками. Когда выборы случались, то лез по селам и гнул там людей, чтобы избирали кого надо. В Сумы не лез, так как это такая ячейка оппозиции, что никаким админресурсом не свалишь. Как выборы пройдут, Вэпэ с Кривого дома, дворца своего, вылезает и давай снова по области рыскать, где еще куски себе схватить. Прожорливый был, будто из голодного края. А еще такой пес был президента, что кого хочешь разорвет, если команда с Киева придёт.
Пес псом, но не дурак и как настал 2004-й год, то стал он задумывать про будущее. Так оно получалось, что мог прийти оппозиционный кандидат в президенты, тогда получит Вэпэ по шапке и аж покатится с Сумщины, как не пришпилят его вилами, ведь желающих сделать это хватало. На вилы Вэпэ не хотел, думал как бы хитрее выкрутиться. Время шло, а выхода не видно. Итак, плыл Вэпэ по течению, все команды выполнял, но особо не рвал, больше на словах зверствовал, чем на деле. Когда приходит команда из Киева, подготовить за три дня митинг оппозиции. Если бы свой митинг, так и за день бы собрали, был опыт. Со всей области свезут людей, рассадят на стадионе, который сам Вэпэ и строил, читают доклады, как Сумщина действующую власть любит и уважает. А здесь оппозицию собрать. Задача!
Крутили-вертели, придумали арестовать несколько деятелей оппозиция, чтобы другие митинг и организовали. Так и вышло всё. Где-то часов за шесть до начала митинга, приехала к Кривому дому фура под усиленной охраной. Начали выгружать из нее ящики и носить не куда-нибудь, а в кабинет Вэпэ. Вмиг слухи пошли, что прибирают его из области. Об этом давно уже говорили, еще когда побили его. Свои же, донецкие. Он должен была крышевать большую колонну контрабанды и ошибся ли, может собственную игру вел, но бомбанули колону пограничники. Да еще успели раструбить о своем успехе, так что задний ход трудно дать. Через день приехали ребята в длинных черных плащах, прошли в кабинет, потом вышли. Вэпэ выйти не мог, его выносили, всего в крови, с лицом, будто на нем танк поворачивал. Три месяца Вэпэ вынужден был лечиться аж в Америке, где его подлатали старательно, хотя шрамы то остались. Может сейчас Вэпэ вообще убьют и в ящике вынесут? Вот бы хорошо! Так очень много думали в Сумах, хотя местные народ не кровожадный.
Но ничего такого страшного не случилось. Лишь кабинет губернаторский закрыли вместе с Вэпэ и что-то там мастерили. Даже он не знал что, так как сидел в уголке, где обычно секретарши кофе делали. Вывели его оттуда, уже когда митинг начался, подвели к окну. На площади перед Кривым домом стояло несколько тысяч граждан, которые слушали выступающих, в перерывах кричали "Вэпэ прочь!". Глупые, Вэпэ относился к этим воплям прохладно, так как привык не эмоциям поддаваться, а считать деньги. Во всяком случае любил так говорить. Эти горлопаны кричат, но он не буди обращать на них внимания, пока их вопли не станут мешать делать нему деньги. Вот тогда он такое им сделает, что мало не покажется, дикарям этим! Он ощущал себя белым пришельцем среди этих туземцев.
-Кто мешает вам более всего?
-Что?
-Кто мешает более всего? Из тех, что на трибуне?
Вэпэ присмотрелся к тем, кто на трибуне. С десяток мужчин и женщин, большая часть из них уже были у власти, и не обнаружив дарования к ней, пошли в оппозицию, теперь вот мутят воду. В особенности тот, довольно коренастый, с усами, социалист. О нем распускали слухи, что голубой, то есть пидорас, но эти идиотские сумчане почему-то продолжали ему доверять.
-Тот, в кожаной куртке, упитанный такой.
-Хорошо.
Губернатора снова увели в уголок, будто он здесь был никто. Вэпэ заскрежетал зубьями, но тихонько, чтобы эти киевские ребята не услышали. Они же были из администрации президента и имели чрезвычайные полномочия. Ему приказали слушаться их и делать все что скажут. Глупость! Они там, в Киеве, совсем подурели и ничего не понимают! Надеются на какие-то новые технологии, чтобы выиграть следующие выборы. Которые там технологии! Надо делать, как и раньше делали, только еще жестче. Эти дураки ничего не понимают кроме страха. Вот если их напугать хорошенько, тогда сразу становятся будто шелковые. А напугать их легко. Уволить сотню, побить десяток и вот уже город смолк и лишь шипит себе по кухням. Потом еще контроль на избирательных участках, чтобы никаких там наблюдателей, чтобы стояли парни с палками, которым и надо было показывать, как заполнен бюллетень. И все, потом честно считаем и отправляем победные результаты в Киев! Просто и надежно! Губернатор делал в своей жизни уже с десяток выборов, от первых, когда давили осторожно, до последних, когда особо задиристых даже убивали. Сделали бы и эти выборы, но в Киеве почему-то испугались. Пустили в страну наблюдателей, запретили садить в тюрьму оппозицию. Конечно, побеждать сразу стало трудно, почти невозможно. И тогда они бросились с этими новыми технологиями. А на старых, проверенных бойцов из губернаторов плюют. Говорят, что все решат новые кадры. Что они решат, что они видели и что умеют? Забили головы теорией и думают, что схватили бога за бороду. Потом проиграют и первые же убегут! А что ему делать, что? Ему, у которого здесь заводы и фабрики, недвижимость, тысячи гектаров земли! Он рассчитывал царствовать здесь много лет, но эти столичные глупцы могут все испортить.
Вдруг губернатор почувствовал раскат грома. Удивительно, день был солнечный, никакого намека на грозу. Потом некоторый шум на площади, вопли. Вэпэ хотел выйти с закоулка, но его не выпустили. Что-то там цокотали, потом начали выносить ящики. Через час выпустили, когда в кабинете уже никого и ничего не было. К Вэпэ прибежали заместители и доложили, что случилось невозможное. Во время митинга неизвестно откуда возникшая молния попала в главного социалиста города, ранив его насмерть. Когда "Скорая помощь" приехала, он был мертв, обгорелый весь, до сих пор на площади воняет жареным мясом.
-А те где?
-Поехали. Все забрали и поехали. Что оно такое было?
Вэпэ не ответил, стал рычать, чтобы все шли прочь, потом сидел в пустом кабинете и думал. Конечно, это не могло быть совпадением. Те, кто приезжал из президентской администрации, они умели вызвать молнии. Вызвать и направлять их куда нужно. Вэпэ вытер свой вспотевший лоб. Это была плохая новость. То есть, хорошо, что есть такой аппарат, с его помощью можно убрать хотя кого из оппозиции. Но когда есть молния, тогда губернаторы становятся ненужными! Зачем они тем ребятам в Киеве, которые руководят от имени президента? Раньше все было понятно. Президент давал тебе регион, требуя себе дань и нужных результатов на выборах. Сначала принимал долларами, потом перешел на золотых левов, но все было ясно. Губернатор делал свое дело, давил регион, чтобы хватало и себе и президенту, делал выборы, одолевая сопротивление оппозиции. Губернатор был важным и нужным человеком. А что сейчас? Достаточно какой-то железки, чтобы подчинить оппозицию. Губернаторы, как те мавры, которые сделали свое дело, должны будут пойти.
Это были печальные мысли, но Вэпэ не убегал от них, так как всегда говорил, что реалист и не строит воздушных замков. Если придется уходить, а придется, так как теперь даже неважно, кто победит, то надо уйти с наименьшими потерями. Он написал план, что продать в первую очередь. Коней, потом заводы, потом землю. Так, он не возьмет хорошей цены, но надо брать хотя что-то, так как через несколько месяцев придется убегать. Что за времена настали? Вэпэ хватался за голову. Он всегда привык быть на коне. Даже когда судьба дарила трудные испытания и сбивала с ног, он поднимался и боролся дальше. Так как знал цели и средства. А сейчас ощущал, как земля ускользает из-под ног. Ужас.
Через три недели Вэпэ успел продать уже много своего имущества и немного успокоился. Из Киева его хвалили, так как он смог пустить сплетни, что это бог подверг наказанию оппозиционера, послал на него молнию. Священники подтвердили, что это возможно, о молниях начали говорить по телевизору. Потом было еще несколько случаев, когда молнии убивали оппозиционеров. Местного уровня и именно на глазах у их приверженцев. Человек выступает, а тут как бахнет! И лишь дым курится. Вся страна обсуждала эти случаи, власть молчала, лишь намекая, что это не просто так, бог все видит. Оппозиция обвинять власть не отваживалась, так как не старые же бабки, чтобы думать будто молнии кто-то может направлять. Говорили, что это случайность, какое-то стечение обстоятельств. Люди слушали и начинали бояться. А как же, молния хотя кого убедит. Рейтинги удостоверили, что оппозиционный кандидат, который уже казался недосягаемым, начал терять сторонников, тогда как провластный Хам наращивал популярность.
Вэпэ хорошо знал того Хама, земляки же. Испытывал удивление, как могло это туповатое быдло выплыть в кандидаты от власти да и еще реально претендовать на должность президента. Это было неправильно, ведь сам Вэпэ был куда умнее и образованней, вот он мог быть настоящим президентом, таким, чтобы и внутри страны молчали и за границей не шумели. А этот же Хам, даже если победит, так вызовет скандал во всем мире, там могут санкции ввести, еще начнут не выпускать за границу, сделают здесь Белоруссию. Кому это нужно? Но в Киеве избрали именно Хама, наверное потому, что он тупой и его легко контролировать. От этого Вэпэ не было легче, так как Хам его не любил и, наверное, выгонит из области, или принудит делать что-то унизительное. Вэпэ хорошо помнил, как его били. А он лежал на полу и прикрывал голову руками. Он шел к должности губернатора всю жизнь и шел не для того, чтобы его били. Он ненавидел тех крутых донецких ребят, которые считали его за шестерку, но он прятал ненависть, так как хотел жить.
Позвонили из Киева и приказали готовиться к митингу оппозиции. В Сумы должен был приехать сам Ющенко, чтобы ободрить своих приверженцев, немного смущенных после всех этих случаев с молниями. В Сумах любили Ющенко, поэтому придет очень много народа и будут устраивать маленькую революцию под стенами Кривого дома. Надо стараться запретить это мероприятие, подать в суд, нагнать на площадь милицию, выстроить там сцену, будто для выступления Хама. Потом в последний момент все отменить и дать возможность провести тот митинг. Далее делать все по инструкциям, которые придут позднее.
Вэпэ глубоко задышал. Он хорошо понимал, что это может значить. То, что Ющенко могут убить в Сумах. Это же его Родина, снова появится молния и ударит. Очень символически, что где родился, там и умер. Сумская земля не выдержала своего сына, который продался американцам, так объяснят по телевизору. Все хорошо, только на площадь придут тысячи людей. Много тысяч. И кто его знает, что они начнут делать, когда их любимца убьет, пусть и молния. Они могут все здесь сокрушить, вытянуть его и разорвать на куски. Вэпэ хорошо знал, как его здесь ненавидят. В Киеве об этом и не думают, конечно, он же шестерка, судьбу которой не берут в расчет. Но он не хочет так умирать. Он не хочет быть уступкой, какую власть бросает народу, чтобы тот спустил пар мести. Надо было убегать. Но еще не все сделано, поэтому Вэпэ решил оставаться до последнего.
Выполнял команды из столицы. Там приказали разместить две тысячи военных на базах отдыха под городом. Потом приехала та самая команда с аппаратурой и снова заняла губернаторский кабинет. Состоялся суд, который, наконец, разрешил строить сцену на площади. Вот и настал тот день, когда все должно было произойти. Вэпэ хотел лечь в больницу, будто с инфарктом, но ему приставили пистолет к виску. Оказалось, что давно уже следили за ним, чтобы не наделал глупостей. Поехал в аэропорт, как оказалось в город прибывал и Хам, причем тайно. Что-то готовилось.
Хам с охраной поехал к Кривому дому, который с утра уже заполняли военные с оружием. Устанавливали пулеметы и прожектора. Во дворе под сетками спряталось несколько танков. Неужели они хотят устроить бойню? Не то чтобы Вэпэ жалел сумчан, но после такого кровопускания можно стать международным преступником, зачем это ему? Но другого выхода не было, так как он уже не был хозяином в Кривом доме, здесь руководили другие, а он был на правах декорации. Немного успокоило то, что приехало много телекамер и журналистов. Нет, на их глазах не начнут драку, этого просто не может быть. Что-то другое.
Вэпэ стоял в кабинете одного из заместителей и смотрел в окно. Площадь быстро наполнялась, тысяча, десять тысяч, двадцать, тридцать. Люди шли и шли. Идиоты, они даже не понимали, что их снова используют. Они думали, что делают мужественный поступок, показывают свою свободу и решительность. Но эти тысячи были быдлом и оставались им, не смотря ни на что. Быдло, которое пойдет туда, куда захочет власть. Так было и так будет!
Его позвали, Вэпэ побежал к себе в кабинет, там сидел Хам. Даже не глянул на него, Вэпэ приказали стать рядом и быть готовым выходить. Краем глазу он заметил, что аппарат уже установлен. Слышал, как переговаривались по рации, говорили, чтобы камеры выходили по команде и снимали. Тем временем, слышно было, как площадь зашумела аплодисментами и скандированиями. Видимо Ющенко вышел на сцену. Так и есть, начал выступать. Он был не очень умелый оратор, но он был симпатичный человек, особенно по сравнению с тем же Хамом, и люди прощали ему все, так как на самом деле любили его. Вэпэ почувствовал, как заскрежетал зубами Хам. Вот чего ему никогда не иметь - народной любви. Его будут бояться, ему будут аплодировать по команде, дарить цветы и награды, но его никогда не будут любить, так как он Хам. Вэпэ даже улыбнулся от этой мысли, но быстро спрятал улыбку.
-Давай!
Хам сказал это тихо и хрипло, будто через силу. Ребята возле аппарата засуетились, почувствовалось скрежетание и неожиданно небо над площадью разрезала молния, она метнулась к сцену и должна была поджарить Ющенко. Никто не мог этому помешать, так как молния есть молния. Но вдруг она остановилась возле Ющенко, на какой-то миг. Площадь замерла, сам Ющенко смолк, а молния, покрутившись перед ним, бросилась к Кривому дому, выбила оконное стекло в кабинете губернатора и попала у Хама. Все отскочили от него, почувствовался треск, а потом вонь. И дикий вопль содрогнул площадь!
Вэпэ бросился убегать, за ним другие, на ступеньках началась давка, так как убегали все - и военные и гражданские. А площадь ревела в восторге, так как уже успела распрощаться с надеждой, нырнуть в черную бездну отчаяния. Но Ющенко осталась живой, молния обошла его, он победит и станет президентом! Сумчане кричали, целовали друг друга, не могли поверить в собственное счастье. А тем временем Кривой дом быстро пустел, пешком и машинами люди убегали оттуда, где на третьем этаже, в кабинете губернатора валялась груда угля, в которую превратился Хам. Потом уже шутили, что это красивый конец для сына Донбасского края. Шутили в совсем другой стране, в которой Хам воспринималась как страшная сказка, или кошмар, а не реальная личность. Хамом пугали маленьких детей, таким образом он и остался в народной памяти.
Палыч, который треснул
Вы когда-нибудь сидели в тюрьме? И ни за что. Даже не за преступление, которого не делали, а просто ни за что! Я сидел. Два месяца в сумском следственном изоляторе, среди наркоманов и воров. Люди, как люди. Сначала меня приводило в удивление в них отсутствие общих размышлений. Они никогда не плакались, что жизнь пошло не туда, куда надо, что все пропало, зачем было на свет появляться, если потом по тюрьмам жить. Нет, они никогда так не думали, сосредоточиваясь лишь на конкретных делах. Вот как плохо, что менты схватили. Если бы на несколько минут позднее приехали, успел бы убежать, а так придется сидеть. Ну, ничего, посидим. Они не боялись тюрьмы, так как были привычны к неволи. Точнее, не знали, что такое воля. Для них не было большого различия жить за решеткой или перед ней. "На зоне лучше, чем на воле" – это у них была такая поговорка. Ведь на зоне все поняло и четко, а на воле какой-то хаос. Хотя нет, не хаос, они же не знали такого слова, вместо "хаоса" они употребляли слово "мутня".
Относительно меня, то сначала было тяжело. Во-первых, все время находиться в помещении с людьми. Нас в камере был 10-15 человек, на каждого лишь по несколько квадратных метров. А я привык к отдельной комнате, вся жизнь она у меня была, поэтому пришлось очень напрягаться, чтобы выдержать коллективизм. Если бы стал нервничать, это быстро почувствовали в камере, нервных здесь не любят. Поэтому взял на вооружение чувства юмора и сел писать. В камере был один стол, ребята на нем играли в шахматы, но когда узнали, что я писатель, то сразу освободили место. Когда узнали, за что именно я попал в тюрьму, то и совсем начали уважать.
А попал я очень смешно. Так как сочинительство не приносило никаких доходов, а сидеть на шее жены не хотелось, то я достал свой припавший уже пылью диплом про высшее юридическое образование и пошел искать работу. Нашел, пристроился юристом на торговой фирме. Меня устраивало, что не надо сидеть целый день, а есть работа - делаю, нет – иду домой, там пишу. Так провел я почти год, когда вызвал меня директор и говорит, что надо идти в исполком, какое-то там заседание комиссии по заработной плате. Надо, так надо, взял я документы и пошел. Заседание проводилось в большом зале на третьем этаже, туда пришло около полусотни людей, из которых половина представители предприятий, а половина из контролирующих органов. Когда заседание началось, то оказалось, что придумано оно для того, чтобы пугать предпринимателей. Ничего другого от нашей власти я и не ждал.
Чтобы время не переводить, достал блокнот и начал писать. Планов у меня тогба было море, пиши и пиши. Где-то через час все зашумели и я увидел, как в зал залетел маленький и толстый мужчина с седой головой. Все сразу зашептали, что это сам Палыч и сейчас начнется. Я спросил у соседа, кто такой Палыч и что начнется. На меня посмотрели, будто не дефективного, и просветили, что Палыч это мэр и такая он капризная скотина, что начнет сейчас публичные экзекуции делать, чуть ли не казнить людей прилюдно. Мне даже смешно стало, так как на вид этот Палыч похож был на Санчо Пансу и бояться его как-то не получалось. Хотя он начал сразу визжать и пугать. Энергии у него, в самом деле, было много, но внешний вид все нивелировал.
Я писал себе дальше, когда услышал, что назвали мое учреждение. Может уже не первый раз, так как когда я поднялся, то этот Палыч насыпался на меня, за то, что я был невнимательный. Я улыбнулся. Не имел ничего ввиду, просто у меня было хорошее расположение духа, придумал интересный поворот в сюжете, а это мэрчик, был таки смешной.
-Ты чего смеешься?
Он едва не перепрыгнул стол и уже кричал.
-Я тебе покажу смеяться, плакать у меня будешь!
Я вообразил, как этот мишка принудит меня плакать и еще больше заулыбался, так как это уже в самом деле было весело.
-Ах ты же негодяй, да я тебя!
Я посмотрел ему в глаза. Он схватился за них, буквально залез и начал давить, наверное, стараясь заставать меня опустить взгляд. А я смотрел на него и улыбался, он кипел, даже стал пальцами царапать по столу. Оно было такое смешное. Я потупил взор, так как мне надоело на него смотреть, и тут же начал читать небольшой отчет. О том, что моя фирма задолженностей не имеет, те, что были зафиксированы в статистической отчетности, уже выплачены и на предприятии все обстоит благополучно.
-Я тебе покажу благополучно! Скотина!
-Господин мэр, прошу разговаривать нормальным тоном, вы при исполнении служебных обязанностей, а не дома.
Я сказал это максимально спокойно, так как рассчитывал, что успокою эту истеричку. Но он еще более разозлился, уже и сказать ничего не мог, лишь брызгал слюной. И никто ему не мог ничего сказать. Заместители смотрели в стол, будто на нем что-то интересное написано, все другие втянули головы в плечи и молчали. Между тем Палыч быстро превращался из смешного в отвратительное, так как покраснел к свекловичному цвету, изо рта свисали уже пряди слюны, а он все сипел и шипел, будто чайник. Неприятное зрелище, я даже искривился и отвернулся, когда мэр заверещал. Что-то упало, я увидел, что это стул, а сам мэр быстро идет ко мне. Он ревел будто тигр, хотя был похожий на колобка. Я искренне улыбался ему, так как мне были интересные дальнейшие действия. Что он сделает? Полезет биться? Так я отвечу. Меня не остановит даже та давняя история с одним журналистом, который сломал мэру нос и сел в тюрьму. Ведь журналист напал сам, а я буду лишь отбиваться.
Но мэра остановили. Заместители пришли в себя и начали хватать его за плечи и понемногу отводить от меня. И здесь, возможно, я сделал ошибку. Надо было помолчать и все, но мне стало жаль родной город, который избрал в мэры такое чмо. И сказал о том, что, учитывая поведение, Палыч не является достойным, чтобы занимать должность мэра. Он лишь позорит наш город, который слишком хорош для него. И здесь мэр закричал, будто раненное животное. Снова бросился ко мне, но его держали. Тогда еще раз прыгнул взглядом ко мне в глаза. Я принял этот вызов, так как был боец с опытом. Моя женщина любила играть в эту игру, мы могли по полчаса пересматривать друг друга.
Всё стихло, мэр молчал, лишь храпел, будто жеребец и старался сжечь меня взглядом. Он как-то ужасно напрягся, аж стали видны вены на его узком лбу. Мне было его жаль, этого безобразного дурака, который неизвестно как занял кресло мэра, ощущал свое несоответствие ему и компенсировал это смешной грозностью. Вот он пялил глаза, вот собрал, наверное, все свои силы, а я даже не ощущаю его взгляда, вижу пустоту и злость. Мне так и хочется сказать, что дурак, не напрягайся, а иди себе, так как ты можешь пугать своих подчиненных или предпринимателей, которые волнуются за свой бизнес, но для более или менее свободного человека ты смешен и жалок. И я показал ему языка, стараясь разрядить эту непонятную ситуацию. Но я не ожидал, что мой язык такое уже острое оружие. Так как неожиданно я почувствовал, что будто что-то треснуло. Так бывает, когда атлет одевает маленький пиджак, поведет плечами и шов на спине уже трескается. Что же это было?
Я хотел бы посмотреть, что произошло, но я не мог отвести глаза. Когда увидел, что с мэром что-то не то. Его взгляд начал затухать, он почему-то закачался, а потом упал вниз, хотя его поддерживали несколько заместителей. Кто-то крикнул "кровь!" и началась паника. Люди стали выбегать в коридор, кричать и звать на помощь. Видно было, что Палыч лежит на полу и что с ним не понятно. Наверное, инфаркт, он же так нервничал, телосложение у него подходящее. Дурак, ему не надо было нервничать.
Я и пошел себе на работу, чтобы рассказать всем приятную новость, так как знал, что мэра в городе очень не любили. Не успел отойти и десяти метров, как меня схватила милиция, которой командовала истерическая женщина, заведующая делами исполкома. Она кричала, что я будто убил мэра. Это было смешно слушать, но милиция послушалась ее и схватила меня, потом отвезла в райотдел. Я ждал, когда меня отпустят, но все оказалось более серьезным. Так как мэр действительно умер, мне предъявляли обвинение в его убийстве. Вполне серьезно, говорили, что есть много свидетелей, как я нарочно сделал так, чтобы мэр умер. Вы бы знали, как он умер. Он треснул! Да, треснул! Будто переспевший арбуз под ножом. Взял и треснул. Говорили, что большая трещина пошла по всему телу через спину, левый бок, живот и почти к паху. Шкура расползался и из раны полилась кровь. От ее потери Палыч и умер.
Меня начали допрашивать. Я отказался отвечать, так как считал, что не могу быть обвиненным в убийстве мэра, так как не принимал к нему никаких физических действий. Друзья наняли мне адвоката, который сразу пошел в наступление. Поэтому, сперва, дело переквалифицировали из намеренного убийства в убийство по неосторожности. Тогда я объявил голодовку. Семь дней ничего не ел, перед изолятором происходили пикетирования, за меня вступились коллеги писатели в Киеве, дело вышло за границу, поэтому судили меня уже по обвинению в доведении до самоубийства. Но и здесь ничего не вышло, дело развалилось и меня оправдали, чему во многом способствовали результаты президентских выборов. Так как победил не бандитский Хам, а оппозиционный кандидат, то у нас быстро сделалась Европа, а писателей садить в тюрьму там не принято. .