Я люблю ночью возвращаться домой. Люблю один стоять на остановке и ждать маршрутку с подуставшим водителем. Люблю, как пахнут звезды на томном небе и падающий с них снег.
Вот и сейчас я стою один и пытаюсь согреть руки теплом своего дыхания.
Час ночи, зима в расцвете сил – холодно. Может быть, мне не следовало уходить так поздно? Впрочем, сейчас это уже не так важно. Кто знает, каких глупостей мы могли бы наделать за ночь. Да, и это…
Это было бы потрясающе.
Из-за горизонта выезжает маленький микроавтобус. Я не вижу номера маршрута. Мне и не обязательно его видеть. Путь мой лежит до конечной, а туда любому дорога.
Аккуратно залезаю внутрь и сажусь у окна. В салоне играет приятная музыка.
Из ночных пассажиров всего три человека: молодая пара сидит на заднем сидении и что-то тихонько обсуждает. На лице девушки сияет отблеск счастья. Видимо, её муж уже достаточно давно никуда её не водил. И сейчас чувство ностальгии возвращается к ней. Вдруг она понимает, что после свадьбы ничего не заканчивается, а просто принимает новый оборот. На смену шумным гулянкам приходит тихая размеренная жизнь. Без бурной страсти, без громких ссор. Зрелые устоявшиеся отношения... Хм, любовь такая разная.
Невольно начинаю улыбаться. Они это замечают, и я тороплюсь незаметно оторвать от них свой взгляд. Незаметно не получается.
Пожилая дама сидит напротив. Она грустна и задумчива. И откуда она может ехать в столь поздний час? Странно, даже в голову ничего не приходит. Дама достает свой кошелек и вытряхивает от туда несколько монет, собираясь оплатить проезд.
Насмотревшись на пассажиров, с каким-то абсолютным умиротворением я поворачиваюсь к окну и почему-то говорю себе “Ты можешь расслабиться, люди не такие уж и гнусные твари. Посмотри: они грустят, любят, и ты радуешься за них, и ты любим, и ты любишь” А значит все на своих местах.
Так с глупой улыбкой на лице я начинаю засыпать. За окном я вижу быстро проносящиеся пейзажи. Деревья, дома, облака, светофоры. Вот нас обгоняет большой трейлер с огромным водителем, что небрежным движением поправляет кепку. На кабине трейлера нарисована стая птиц, скорее всего эмблема какой-нибудь очередной корпорации. Смотрю на неё и вижу, как нарисованные птицы ловко слетают с кабины и, сделав несколько витков в воздухе, сливаются с красотой ночи. Последние мысли провожают меня в недолгий сон.
“Можешь спать спокойно. Твоя остановка конечная. И водитель не сможет отправиться домой к жене и детям пока не избавится от тебя. В крайнем случае (если ему не захочется прерывать твой младенческий сон) он отвезет тебя к себе домой и там уложит спать, и потом бу-бу-бу-бу…. Бу.” … … …
**
Черт! Не люблю так просыпаться. Тебя словно выдергивает из сна чья-то чужая рука. В такие моменты ты определенно уверен в том, что тебе что-то снилось, но никак не может вспомнить что. И чем чаще об этом думаешь, тем сильнее сон застревает где-то в закоулках подсознания.
- Всё на! Приехали! – Водитель спешно покинул кабину, громко стукнув дверью. Если водитель громко и не жалея хлопает собственной дверью – значит дело дрянь.
Ловко как могу, выбираюсь из маршрутки.
Ё, да это не конечная! До моей остановки еще километров пять пилить солдатским шагом!
Микрик стоит на обочине, на дороге никого. Ни людей, ни проезжающих мимо машин. Никого, ничего. Становится как-то не по себе. Отправляюсь искать водителя.
Найти его никакого труда не составило. Он стоял в нескольких метрах от машины и рассматривал что-то на асфальте.
- Что это? – Сдавленным голосом спросил я водителя. Хоть ответ уже и был мне известен.
- Пешеход… Это пешеход. – Повторил еще раз он будто для себя. Потом, промолчав секунду, добавил. – И это пешеход. – Мах рукой ближе к машине. – И то пешеход. – Мах рукой в сторону обочины. Как-то он беззаботно махал.
Потом задумчиво почесал свой небритый подбородок, словно размышляя, куда поставить коня.
- Трое… - только и смог я выдавить.
- Нет, это один.
Я тяжело выдохнул. Тяжелые клубы пара посыпали из меня.
- Он шел на красный. – Почему он так спокоен? Или просто держит себя в руках.
Поднимаю голову. Цвет светофора красный. Теперь желтый. Вполне возможно, что на тот момент он был зеленый.
- Я не видел этого.
- Но он шел на…
- Надо вызвать дорожную службу. – Я потянулся за телефоном.
- Мы вызовем, но ты ехал на переднем сидении и видел, что он шел на красный.
Ну, наглый!
- Да-а-а? – Как мог ехидно протянул я.
- Послушай парень, оттого, что меня посадят, никому легче не станет.
- С какой скоростью надо гнать, что бы так сбить человека? Сто двадцать?
- Сто сорок.
Какой честный ублюдок.
- И куда мы так спешили?
- У дочки день рождение.
Помолчали.
Я сразу перестал чувствовать себя хозяином ситуации. Затем я почему-то подумал о том… Должен я платить за проезд или нет?
- Ей сегодня одиннадцать.
Если я сдам его, то в этой ситуации будет две скотины. Две загубленные жизни.
- Ладно, черт с тобой, звони сам. Телефон то есть?
- Спасибо тебе.
Это треклятое чувство. А если сдать его. Да, тоже чувство.
**
Милиция приехала быстро, удивительно быстро. А в это время я сходил с ума от того, как мой новоиспеченный «приятель» импровизирует.
- Значит, ехали мы с приятелем на день рождение моей дочки. – Голос водителя теперь звучал дрожа. Его звали Анатолий. И лицо его в момент стало таким сочувствующим. – Дорога была чистая. И… - Он запнулся
- Рассказывайте. Не спешите, не волнуйтесь. – А они как будто с самого начала верили ему. Словно разыгрывали ситуацию
Милиционер, который допрашивал Анатолия, был достаточно молод. С ним еще трое его коллег. Меня должны были опросить следующим.
А я как раз в это время медленно сходил с ума. Тихо-о-онько сходил так. Мимо носились служители закона и по мешкам расфасовывали потерпевшего. Один пакет, вот второй. Зрелище было ужасным. Блюстители порядка со спокойными лицами все наполняли пакеты человечиной. Наполняли и наполняли. Наполняли и…
А на что злиться? Такая работа, к чему только не привыкнешь. Но тут я услышал разговор тех двоих, что занимались “телом”.
- Вот посмотри, это ножка. – Говорил один, нежно тыкая пальчиком.
- О-о-о, прекрасно. – Поддакивал второй.
- А вот взгляни-ка сюда. Вот головка - Еще больше умиляясь, говорил первый.
- Бл%, да вы совсем охерели, здесь человека сбили! А у вас цирк! Что же вы за скоты! – Не выдержал я и начал громко орать. В ночной тиши мои слова разлетались на большие расстояния и отдавались эхом где-то в долинах мрака.
Оказывается надо много чтобы меня довести до тюркского.
- Да не кричи ты. Вот посмотри.
Он посветил фонариком на снимки, будто и не слышал моих слов.
- Моя на восьмом месяце. У нас будет мальчик. – Это были снимки ультразвукового обследования.
О боже. Где ты?
Анатолий не растерялся.
- А можно и мне взглянуть? – Он взял протянутые ему фотографии и начал рассматривать. – Какой у вас чудный малый! Вот моей уже одиннадцать. Сегодня исполнилось!
- Правда что ли?
Вся эта дичь с фотографиями закончилась минут через десять. Молодой милиционер подошел ко мне с пластиковым пакетом, на котором было написано ”Спасибо за покупку” и сказал.
- Я прошу прощения, но не мешало бы взглянуть. Не знакомо ли вам это лицо. Я понимаю, что так не принято, но возможно…
- Я его не знаю. – Только и успел я сказать. Тут же меня стошнило.
- О черт! – Выпалил водитель.
Все разом повернулись в сторону Толика.
- Это мой сосед. Только вчера мы с ним помирились.
- А что случилось?
- Он переспал с моей женой.
- Да, бывает.
Ну, это уже было пределом!
Нет, расскажу-ка я вам про эту “маршрутку”. Так вот, лобовое стекло было украшено огромной кляксой из крови. Кое-где даже остались меленькие кусочки. Не важно…
Номера маршрута видно не было. То есть его вообще не было. На переднем сидении все чистенько. Никакой мелочи для сдачи, никаких объявлений. Ни-че-го. Просто семейная машина. А! В багажнике огромный праздничный торт, из которого беззаботно торчали одиннадцать свечек. Рядом лежала исполинская открытка, прикрепленная к белому пушистому зайцу! На открытке написано моим почерком: “С днем рождения Машенька. Подпись: Дядя Саша”!!! Каково мне тогда было. Нормально, а?
В это время, рядом мой давнишний кореш Толик уже дорассказывал свою байку.
- Санька лучше не трогайте, он ужасно плохо все переносит. – Да, я представился, перед тем как они приехали. Посмотрев на моё белое лицо и не моргающие глаза, они лишь уточнили правдивость Толика.
Я кивнул.
- Александр, вы езжайте домой. Тут без вас разберемся. Или может быть вас подвести?
- Н-нет, я, пожалуй, прогуляюсь. Я тут недалеко живу. – Движением руки я окинул шоссе и прилегающие к нему несколько гектаров пустошей. Молодой милиционер одобрительно кивнул.
Маразм. Ха-ха.
Он только записал мои телефоны, остальные данные и отпустил домой.
**
Вот шагаю сейчас вдоль обочины и пытаюсь поверить в то, что случилось. Под ногами трещит снег, а над головой висит неполная луна. Ни с того ни с сего я вдруг понял, что мне холодно. Странно, там, на дороге, я об этом не думал.
В своих размышлениях я всегда приходил к одному и тому же выводу.
Я сошел с ума.
Водители, случайно сбивающие соседей, что спят с их женами, так на месте ДТП себя не ведут. Про милицию вообще промолчу. А может они все в сговоре?
Кроме того, я помог водителю. Я все-таки подтвердил его показания. Как мне теперь смотреть в глаза его родственникам, с которым мне явно придется скоро увидится? Мне срочно надо переговорить с кем-нибудь.
Достаю из куртки телефон. Набираю номер своего шефа.
- Спя-я-я-ят уста-я-ялые игрушки, кни-и-и-жки спят. И ты давай ложись!
- Да ну на… - Роняю телефон в сугроб.
Вот это выпад.
Значит так. Двадцать пять минут я потратил на поиски телефона в сугробе, просчитывая все варианты, при которых пение моего телефона грубым мужским голосом показалось бы мне обычным делом – безуспешно. Десять минут на разговоры с небом на тему: “Какого черта” - Безуспешно. Итог – опять прусь (иначе и не скажешь) вдоль обочины. Мораль: Ничего из вышеперечисленного делать не стоило.
Спустя час пути я замечаю светящуюся в ночи вывеску. Надпись гласила:
“Alba poena”
С латынью у меня напряги – я её не знаю.
То было небольшое одноэтажное здание, выстроенное из дерева.
Кафе.
Ноги мои устали и требовали отдыха, руки после поисков телефона покрылись инеем, а пальцы на них почему-то перестали сгибаться. Чашка кофе в тот момент показалась мне панацеей. Не задумываясь ни на мгновение, захожу внутрь.
Войдя, я оказался в небольшой прихожей. Сразу могу сказать, там было тепло и уютно. Главное тепло. Секунду спустя, я почувствовал запах догорающих поленьев. Очевидно, в зале был теплый камин.
Я уже было начал снимать свою дубленку, но тут почувствовал, что чьи то руки сами снимают её с меня. Поддавшись, я повернулся и увидел невысокого пожилого джентльмена. Старичок был невысокого роста, одет в черную вязаную безрукавку, черные брюки и рубашку цвета старого дерева. Все в нем благоухало добродушием и пониманием.
Он отвернулся немного в сторону и повесил мою куртку на вешалку. Отобрал у меня шарф и предложил мягкие тапочки.
- Здравствуйте.
- Добрый вечер.
- Меня зовут Герман. Я хозяин этого заведения.
- Александр. – Мы пожали друг другу руки.
- Что ж думаю сейчас чашка кофе для вас это недостижимый идеал. Идемте со мной.
И я повиновался. Сил больше не было, на тот момент я был готов повиноваться кому угодно.
Мы вошли в небольшой, но до чего уютный зал. По углам стояло несколько деревянных столиков. И в самом деле, был камин, где тихонько потрескивали дровишки. Напротив камина стоял небольшой диван, оббитый тканью приятного темно зеленого цвета. Удивительным мне показалось наличие книжных полок на стенах. Их было не много, но это были красивые полки, наполненные увесистыми томиками в черных тканьевых переплетах.
Я подошел к одной из них.
- Бросьте книги, о них я вам еще успею рассказать. Многих успокаивает чтение, знаете ли. Идите же, сядьте напротив камина, погрейте свои руки, кофе будет скоро готов.
Договорив, этот приятный человек скрылся на кухне. Но через мгновение снова выглянул чтобы добавить.
- Да, если вам понадобится уборная, то она вон там. – Легким движением он указал на неприметную дверь, затерявшуюся где-то в углу.
И действительно. Уборная в моем хит-параде желаний занимала вторую строчку.
Закончив все свои дела, я вымыл руки и всполоснул лицо прохладной водой. Стою себе и смотрю в свои глаза. Одуревшие мои глаза. Как я теперь буду жить в этом идиотском мире после всего того, что со мной произошло? Не знаю. Я знаю только то, что у камина было очень хорошо, еще я знаю, что кофеин мне все еще мил.
Вот я и снова оказался на диване. Только сейчас я заметил, что на стене висит картина, изображающая как раз это кафе. Оно нарисовано именно таким, каким я его увидел, стоя с отмороженными пальцами, на обочине. Даже луна такая же. И медленно падающие снежинки.
По углам горели тусклые лампы, старичок сидел на корточках и подкидывал дрова в камин.
- Не сгорим?
Герман задумался.
- До сих пор обходилось. Пожалуйста, пейте кофе, Александр.
На столе рядом с диваном я обнаружил чашку.
- Очень красивая чашка.
- Да, она очень древняя.
Черная кофейная чашка была исписана спящими ангелами.
- Разве ангелы спят? – И зачем мне это?
Сижу в незнакомом месте. Разговариваю с неким Германом будто бы знаком с ним сто лет. Домой идти как будто и не тороплюсь. Как будто завтра мне не надо в отделение. Да я сам себе кажусь чужим. Ладно, сходить с ума так по полной программе.
- Ну, и что же вы думаете по поводу всего этого? – Спросил Герман.
- Я думаю у вас здесь мило. И как так получилось, что я ничего не слышал об “alba poena”.
Старик улыбнулся, и вместе с ним улыбнулись его морщины.
- Я имею в виду аварию на шоссе.
- А-а, ну, конечно же, аварию. И как это я не догадался.
- И вам даже не интересно, откуда я знаю?
- Не-а. – Я отпил из чашки. – Превосходный кофе!
- О, благодарю. Ну а вам не показалось, что вы слишком быстро согласились покрывать водителя. Может быть, вам показалось странным чье-то поведение?
Радостно киваю головой. Герман задумался. А ты что думал я сейчас начну визжать и орать на все кафе: “Откуда вы все зна-а-а-а-ете!?”. Черта с два!
- Хм. – Хмыкал Герман.
А я сижу себе кофе пью. Осматриваюсь вокруг. Ля-ля.
- Вы хоть поняли что он убийца?
- Да, конечно понял.
- Так почему вы о нем не сообщили милиции?
- Ну-у. Мы с ним вроде бы договорились.
И вправду. Неужели сдержать обещание для меня приоритетнее, нежели сдать преступника.
- Но ведь тогда пострадали бы двое. А он семейный человек. У него еще все только начинается. Дочке вон одиннадцать лет. – Стоял я на своём.
Почему-то сейчас на ум пришла открытка.
- А вам, Александр, не приходило в голову то, что он может сделать это снова?
Меня отчитывают как первоклассника.
- Я не знаю. Эта открытка, эта милиция со своими ручками, ножками. Все такое игрушечное и ненастоящее.
- Ручками, ножками? – Удивился старик.
- Да, они рассматривали фотографию еще не родившегося малыша. А я подумал, что они стебаются над трупом и начал матом орать.
Старик захихикал.
- А я думал вы все знаете. – Сказал я.
- Нет! Это что-то новенькое. Вы им определенно понравились!
Все мне так надоело. Сейчас вдруг опять захотелось оказаться дома. Захотелось снова встретить закат по пути на работу. Снова выиграть у начальника в покер сигарету и банку кофе. Или поговорить с моим котом. Так надоело. Я ведь человек и должен жить в человеческом мире. Почему я еще не заорал матом? Почему не убил никого?
- Послушайте, вы же все знаете. Скажите мне, это когда-нибудь закончится. – Говорил я упавшим тоном, потирая пальцами лоб.
- Одну минуту. – Он встал и, не спеша, отправился к одной из книжных полок.
Я поставил чашку, откинулся на спинку и стал наблюдать за горящими поленьями. Интересно, кто ему поставляет дрова? Боже, какая разница. Откинув голову, я закрыл глаза. Тяжелые веки буквально рухнули, тут же погрузив весь мир во тьму.
Герман вернулся с раскрытой книгой в руках.
- Вот взгляните.
И что бы вы думали, там было? Нет, догадаться здесь невозможно.
А было там вот что: На левой странице в черно-белых тонах изображена гравюра – черный микрик с огромной скоростью гонит по шоссе, сбивая человека. За рулем водитель маньяк с обезумевшими глазами и огромной, как врата ада, пастью полной острых зубов. У него демонически длинные пальцы и длинные когти. На заднем сидении трое одичавших милиционеров примерно с такими же чудовищными мордами пытаются поделить торт, с которого капают капли крови. А человек, которого они сбивают – это я. Все это нарисовано в ужасно кровавой манере.
Могу спорить, люди, рисовавшие гравюры с изображениями зловещих деяний святой инквизиции, обзавидовались бы.
- Вот и ответы на ваши вопросы.
- Ответы? Но почему здесь я? Почему они меня сбивают?
Он достал из нагрудного кармана золотые часы, о которых я только что в книгах читал и, сверив время, сказал.
- Вот вам и пора.
- Мне давно пора. Спасибо за кофе. – Я вам что-нибудь должен?
- Потом расплатитесь. – Снова улыбнулся он. Люблю, когда пожилые люди улыбаются. Для меня это редкость. – Но, неужели вам не ясно, что вы совершили огромную ошибку.
- Ясно. Еще тогда было ясно.
И это было правдой.
Одевшись, я вышел из кафе и отправился в сторону дома. Идти оставалось не так далеко.
Бац!
И меня нету.
Единственное, что я запомнил, это поразительное сходство лиц увиденных мною за долю секунды до того как меня сбила черная маршрутка и лиц изображенных на гравюре.
**
Господи! Как я не люблю вот так просыпаться. Вроде бы что-то снилось. Или нет?
В салоне маршрутки уже никого не было. Из динамика, как и прежде, сочился противный голос диктора, а снег за окном уже давно перестал падать.
Я медленно повернул голову и обнаружил полное отсутствие водителя на месте. Через лобовое стекло я увидел как, нагнувшись, он стоит и что-то рассматривает. Выхожу.
Разумеется, то была не моя остановка.
Водитель стоял над телом. Сразу стало ясно, что пока я спал, тут произошла авария. Сбили человека.
- Я вызову милицию.
- Он шел на красный.
- Приедут, разберемся.
- Послушай, если я сяду…
Я даже не дал ему закончить.
- Помолчи, водила хренов. Мне лучше знать.
И откуда во мне такая уверенность?