Хроники далекой Планеты Х

         " Хроники планеты X
       
       Давно забытая легенда.
   Мир был совершенно иной. В нем ощущался запах еще не померкшего честолюбия и
душевного тепла. Также ни было стремления господствовать. В человеке была душа чиста,
насыщена глубочайшим пониманьем. Тогда люди еще не чинили друг другу скверных козней.
Время было уж слишком древнее, даже чересчур древнее. Мир окутала черная завеса тьмы и
мрака и совсем скоро  она овладела  нашими сердцами и душами.  Человечество не ведает, что
творит.   Но давнее время мимолетно пролетело, и на мир надвигались темные силы, темная
власть государей. Надвигались великие войны и захват владений людей.  Неминуемый страх
овладел всем Златогорьем и Островерховьем. Эта долгая история началась с того момента, когда
золотую корону нынешнего короля Фаргота, одели его сыну по имени Сифрон. Еще с раннего
детства, будущий царевич мечтал быть самым великим и могучим царем своего царства. Кем же
на самом деле был этот человек? Вы считаете, что он был милостив, или у него было
благородное сердце и здравый разум? Спешу вас огорчить, все было совершенно не так. При
юношестве лицо его переполняла радость и теплая улыбка. После тридцати лет царь становился 
все алчней и зловещей. Его молодым разумом овладели неведомые силы. Каким же он стал?
Черствым и злым человеком, который ради богатства готов был пожертвовать собственной
репутацией, или нечто иным.               
Нам хорошо известно, что появление нового царя предвещало необычайную опасность, но какую
именно, вскоре узнаем.
    В мире произошел Великий переворот! Начались тяжкие времена для всего народа.
Происходили захваты людских поселений; деревенских мужей и юнцов отсылали в рабство.
Женщин и молодых девиц забирали с собой, а затем женили на вельмож. Детей: с пяти лет
отправляли на долгую службу к царю. Дома, которые населяла деревенщина, сжигали. За бедный
народ вступались другие правители, которые были крайне не равнодушны к деревенским
простолюдинам. Вскоре они создали Всемирный Совет Королей. Он был создан для того, чтобы
решать всевозможные мировые проблемы и вопросы. Наибольше всего касались рабства. Много
было иных проблем, которых надо было решать, но раз уж здесь говорится о людях, страдающих
черной работой, то проблема здесь оказывалась основополагающей.
    Насчет рабства, половина была за, а вторая половина против. Каждый пытался доказать свою
правоту. Весь спор докатился до сплошного ругательства довольно-таки бранными словами.
Царь тем временем посиживал у себя на троне, и спокойным взглядом наблюдал весь этот
балаган. Неужели ему было все равно! Его тусклое и туманное лицо проявляло безразличие. В
конце концов, кончилось это все тем, что ссора привела к безумной войне. Между государствами
произошли всеобщие войны.
  Жертвами этих нелепых войн стали миллионы невинных людей, которые участвовали в битве,
чтобы не потерять свою славу и могущество. Во время кровопролитной битвы царь Фаргога не
стал вмешиваться в бессмысленную войну. Действительно, Сифрон  добивался этих жестоких
войн. Царь оказывался, слишком хитер, и он заранее все обдумал, чтобы поссорить королей. Но
для какой же цели ему это надо было? Задумал он нечто нехорошее.
  Разум Сифрона завладели неведомые силы. Теперь они завоевали всю его плоть, словно в него
вселилась чья-то нечистая душа.
  Войной он хотел отвлечь внимание всех людей, осуществив свой замысел. Царство Фаргог было
очень большое, и потому я его немного опишу. Царевич сделал свое царство огражденным от
других земель двумя возведенными колокольнями. Землю он разделил на два царства: Малую и
Большую Фарготию.  Сифрон без сопровождения кого-либо, отправился к одной из колоколен.
Вскоре, когда он был у цели, стал на край башни, и начал шептать непонятные слова, которые
сами дивным способом звучали в его ушах.
  Спустя некоторое время ветер окреп, налился ураганной силой, и затеялся свирепый буран. За
спиной у царя сгустились мрачные тучи, делавшиеся с каждым мгновеньем все
устрашающимися. Заключалась его проделка в том, чтобы нагнать на мир тьму и сгустки своей
злобы. Этой ужасной идеей владел кое-кто другой, но пока это будит оставаться в тайне. Сифрон
- это царь, и было удивительно то, что он и темный маг! В одно время он маг и правитель своего
царства.
Слуги, служившие Сифрону, не раз прислушивались к его речи во сне. Ночью он часто с кем-то
говорил, что стало пугать его подчиненных. Трудно было уразуметь, о чем он говорил; смысл его
речи был непонятен никому. Во всяком случае, никто не стал у него спрашивать.
  С уст царевича донеслись заклинания, слышны даже были снизу колокольни. А чернявые слегка
вьющееся его волосы от сильнейшего порыва ветра на плечах распадались, затем
взъерошивались и на ветру развевались. Его проницательно-лазурные очи наполнялись
страшными искрами алчности.
 Неподалеку находились палаты воевод, которым долгое время не удавалось заметить
настигающих черных туч. Вышедший с палаты гвардеец, кинул взор в сторону колоколен;
увидевши ту громадною тучу, мгновенно побежал оповестить другим рядовым это непонятное
явление. Все воины в это время были на поле брани, но когда богатырь крикнул всем, что
надвигается сильнейший смерч и близится огромнейшая туча, все начали копошиться. Богатыри
побросали свои щиты и копья, разбегаясь, кто куда.
Ужасный смерч все на своем пути завертывал в спираль. Небо сплошь окутывал мрак.
Пространство становилось все сумрачней. Дышать было трудней, словно воздух переполняла
лишь духота, а воздуха, казалось, вовсе не существует. Душа из-за этого вырывалась наружу.
Под ногами твердь расходилась на глубокие трещины, а из-под них выскальзывали языки
пламени, при этом они яростно вспыхивали. Это ужасное зрелище переходило все возможные
границы!
Все кто находился в этот роковой час на кровавой равнине, плашмя валились наземь; другие,
пытаясь сбежать и спрятаться в лесу, впадали в трещины или сгорали дотла. Их тело
перевоплощалось в прах.
    С дальней колокольни донесся яростный смех. Чудилось, он разнесся по всему миру. Этот
смех вовсе не принадлежал Сифрону,- он, как будто доносился у него изнутри. В вышине вдруг
раздался гром, и сверкнула молния, которая задела самого царя. Сифрон разъяренно заорал.
Затем он безжизненно упал на спину, распростерши руки и ноги. Тело его поледенело,
постепенно покрываясь мелкой и цепенящей дрожью. Прозвучал звон колоколов, словно
вестники чего-то неимоверного, будто через считанные минуты произойдет что-то ужасное,- и
это так случилось. Когда последний прозвучал звон колоколов, земля содрогалась, с дальних и
еле заметных гор покатились каменные глыбы, шум которых охватил судорожным страхом.
Даже у самого бесстрашного человека сжималось сердце.
Каждый человек слышал, как чутко землю обволакивала ужасная дрожь; как  с гор сыпалась
каменная лавина. У каждого лицо искажалось от страха. Пространство тонуло во тьме, словно в
черной бездне, которая таила в себе тайну, накопившуюся за все годы и эпохи.
Внезапно тело царя затряслось, покрылось холодным потом, и с тела его вырвалась душа. Она
была черна, сумрачна, безобразна. От нее веяло страхом, неистовым кошмаром... Его дух парил
в воздухе мимо людей, высасывая с них всю их энергию и душу. Многим удавалось избежать
этого нападения. Люди прятались в свои маленьких коморки, пытались сникнуть в лесу. Но и там
им не было спасенья.
Последний раз дух пролетел вокруг Златогорья со скоростью света. Потом, трещины в земле
расширились; пламя в них порывисто вспыхнуло. Земля разошлась, и дух, затянул за собой
множество невинных душ к себе в Подземелье. После чего, духа больше не было видно и в
помине, лишь послышалась волна грохочущего рокота, где-то в недрах пылающего Царства*.
Царь естественно погиб. Его темная душа навеки воцарилась в Царстве Темных Духов, где дух
его властвовал над людскими душами. Это там, где вечная тьма; это там, где вечный брод
призраков. И Духа этого никаким оружием не уничтожить. Он вечно будет нагнетать страх и
ужас. Пока не найдется достойнейший человек, который насыщен особенным даром.
Была и еще одна легенда, которая касается предыдущей. И легенда говорит о том, что обитали
когда-то в не нашей галактике удивительные существа неземной красоты, взгляд у которых был
обворожителен и проницателен и, казалось, он мог пронзить человека насквозь. После
жесточайших воин и темных сил, говорят, на землю спустились те очаровательные существа.
Тут-то они и сотворили новую эпоху. Эпоху Возрождения. В этот жестокий мир они вселили
великую тайну с незапамятных времен. В этом мире они обитали миллионы лет. О них никто
почти не знал, но прозвали их Асурами. Кто же они были? Скоро мы это узнаем в дальнейшем
моем рассказе.
Эти великие события, которые происходили в давние времена, были записаны в Книгу Мифов
Златогорья, которая переписывалась самыми Асурами. В той летописи, которую записывают
Асуры, есть достаточно много зашифровок. Пытались это перевести даже самые великие жрецы;
но летопись трудно поддавалась переводу.
       Сначала люди эту историю перевоплотили в сказку, сказку в легенду, а легенду в Миф.


      
       Глава 1
                Существовала с давних времен одна светлая страна. Народ в ней не знал ни лиха, ни зла. О
народе этом мало что знали, потому что находилась эта страна далеко на Западе, огражденная
морем и горами. Обитал в ней один народец, который не осознавал истинную реальность иных
стран. Они даже не имели представления, что такое война, или что значит "убить человека".
Вы, наверное, догадались, о чем эта книга ведет речь. Все началось с этой маленькой и
прекрасной страны. А точнее сказать, с маленькой девочки, ну хотя она уж и не такая была
маленькая,- тринадцать лет, это уже что-то. В общем, судьба ей припала тяжкая, но переполнена
морем приключений и препятствий.
   31 сентября. День выдавался солнечный и ясный. Весело попевали жаворонки, напевая свою
раннюю песенку. Солнце еще не взошло, но восток уже пылал алыми и желтыми огнями. Звезды
недавно сникли в бездонном небе, а месяц еще не покидал своего образа. Вдали закукарекал
петух, после чего в него запустили тапкам и с грохотом захлопнули окно. Не удивительно,
сегодня было воскресенье, всем хотелось хорошенько выспаться. Хотя по воскресеньям не
спалось лишь девочке по имени Минодора, о которой я и говорила. Чем же она занималась, когда
все спали? Девочка бродила вдоль реки, брела мимо дремучих рощ, или бывало, она посиживала
со своим младшим братишкой Андрейкой на сарайчике, который уныло поскрипывал под
натиском ветра. Именно сегодняшнего дня, девочке не пришлось быть в одиночестве. Она и ее
четырех летний братишка посиживали на травке поодаль реки Звездинки, дожидаясь дневного
светила.
 В привычку Минадоры входили множество рассказов, которые она выдумывала, чуть ли ни на
ходу. Многие люди временами даже удивлялись ее необычайному таланту и стремлению к
знаниям. Школы в деревушке не было, потому учил детей грамоты один старичок по имени
Олдоус Хаксли, который приходил каждому в дом и обучал детей. 
 Минодора в этот раз снова выдумала нечто необычное. Новая история о приключениях дальних
странников. В этих, можно сказать, захватывающих историях таилась маленькая частичка
правды нашего рассказа. Но Минодора, конечно не догадывалась, что в ее сказке есть вещие
моменты. Она их, словно предвидела. Вот о чем целый час твердила Минодора:
- Отправились две молодые странницы далеко-далеко на Восток, где их поджидала дорога к
приключениям. Вот и сказки конец, кто не слушал - тот глупец, а кто слушал молодец.
- А дальше! - Воскликнул малыш.
Минодора устремила на него лукавый взгляд, затем она молвила:
- Ишь, какой! Продолжения захотел, а бубликов с маком, не хотите ли?               
Андрейка, хоть был и мал, но прекрасно осознавал, что спорить со своей упрямой сестрицей не
следует. Поэтому малыш заговорил на другую тему:
- Эдора, тебя случайно не беспокоит такой красный восход?
- Должно быть, он что-то обозначает...- неуверенно проговорила девочка.
   Малыш приподнялся и робко взглянул на рассвет. Восход солнца, безусловно, великолепен, но
его резкое покраснение слегка встревожило детей. Дневное светило, напоминавшее
позолоченный диск, поднималось из дремучего леса, затем он залил своим ярко-алым цветом всю
поляну. Маленькие избушки, которые размещались где-то вдалеке, были, как будто залиты алой
краской; река резко изменила свой образ, сделавшись таким же кровавым цветом.
   Дети молчаливо созерцали появление сияющего светила.
- Чудное зрелище!- Сказала, наконец, Минодора.- Мне как-то раз говорил учитель Хаксли, что
кровавый рассвет предвещает что-то очень нехорошее, вот только что именно, я точно не
помню... толи, он говорил о какой-то битве, толи о страшном пожаре в какой-то деревне...
- Да ладно тебе, Эдора, этот старик Хаксли наговорит тебе всяких небылиц о загадочных
явлениях. Он наверняка что-то спутал. Мой тебе совет, сестрица, пошли-ка домой,- Укоризненно
сказал Андрейка.   
Дети отправились в деревню. Дома их поджидала старшая сестра Виола, старший брат Эдриан и
довольно-таки пожилой мужчина. Это был отец Верниоус. Матушку Этилию что-то было не
видать. Девочка Эдора была в отличном расположение духа, так же как и ее младший братишка.
На щечках у них пылал легенький румянец, в глазах искрилась радость, а в лице сияла усмешка.
Но радость резко сползла с их жизнерадостных лиц. Потому что другие члены семьи были в
плохом юморе. Они имели скорбный вид, словно в дом закралась нежданная гостья, которую
называет смертью. Но, узнавши, что никто не умер, Минодора решилась задать вопрос:
- Что-нибудь с маменькой?
- Верно,- молвила Виола, - она сильно захворала. Мы позвали деревенского знахаря, чтобы он
осмотрел маменьку...
- Где он сейчас?- Спросила Эдора.
- В опочивальне матушки,- ответил Эдриан.
Минодора спохватилась и мигом побежала к матушке. Андрейка остался на веранде. Девочка с
силой ветра ворвалась в опочивальню матушки Этилии. Знахарь, не отводя взгляда, внимательно
разглядывал лицо маменьки, чуть погодя он принялся ощупывать ее подбородок. Девочка
медленно подошла к постели матери. Морщинистое и огрубелое с годами лицо было бледное и
несчастное. Вскоре знахарь закончил свой осмотр, и, снявши свои огромные очки, с вздохом
молвил:
- Странно...
- О чем Вы, дяденька?- Спросила Эдора.
   И знахарь, вставши, уложил все свои приборы в кожаную сумку, глянул на Минодору, да
только
так, словно увидел ее только первый раз. Знахарь сказал:
- Ваша матушка серьезно больна, она нуждается в вашем повседневном уходе...
   Ни проронив больше ни слова, он вышел с комнаты. Здора присела и погладила матушку по
лбу, при этом она ласково ее поцеловала в чело. Она раскрыла глаза и Минодора заметила, как ее
оловянные очи потускнели и казались не такими лучистыми и жизнерадостными, как это всегда
бывало заметно. Да и самое главное - вся она находилась в ужасном положении; ее тело
схватывала подозрительная дрожь, а дивный кашель казался страшнее какой-либо иной недуге,
которая имела более и негативные последствия. 
  Минодора, посидев некоторое время, около матери, вскоре подалась на веранду. Но когда она
вошла, то почувствовала в душе странную горечь, которую раньше никогда не ощущала. Лекарь
что-то говорил отцу; глаза Виолы переполнялись слезами, а затем они медленно стекали по ее
белому личику, которое еще вчера имело радостный вид. Эдриан, может быть и взрослый
мальчуган, но иногда в его глазах появлялась краснота, как бы он себя не сдерживал, но
душевная боль всегда несла за собой слезы. Андрейка прижимался к Виоле.
- В чем дело?- Озабоченно спросила Минодора.
  Все устремили свои взгляды на Минодору. После секундной паузы отец подошел к дочке и при
этом он, тяжело вздохнувши, обнял ее. В комнате воцарилась гробовая тишина. Все понурили
головы, лишь малютка Андрюша непонимающе смотрел на печальные силуэты родственников,
которые стояли как унылые каменные статуи. Кажется, Минодора вдруг поняла, в чем здесь дело
и у нее потекли жгучие слезы. Одним словом, картина имела жуткий вид.
- Сколько она может прожить?- Наконец промолвила Виола.
- Точное время мне не в силах сказать, но, во всяком случае, не больше недели. Очень редкий
случай в истории медицины... диагноз так и не установлен. 
- Я вам не верю!- выпалила Эдора,- у маменьки крепкий организм, он победит эту жалую
недугу!
- Эдора...- начал отец, но девочка, никого больше не слушая, вырвалась с отцовых объятий и с
заплаканными глазами выбежала с дому, не затворив за собой дверь.
   Покинув избу, Минодора помчалась и, как можно скорей пыталась куда-то спрятаться, лишь бы
подальше от людских глаз. Ей хотелось побыть в полном одиночестве и понемногу
поразмышлять. Вскоре она нашла укромное местечко и там засела на долгое время. Девочка,
кстати, не заметила, что отдалилась слишком далеко от дома.
  Минодора пребывала в подавленном настроении - подумывала даже о том, что нету больше
такого отчаянного человека как она и нет ей спокойствия на душе и утешенья, а в сердце
угнетенье и печаль. Ее горькие слезы стекали длинной серебристой струей, а затем падали на
сухую и  затхлую листву, которую давно уже сбросили деревья, словно освободились от тяжкой
ноши. Завыванье  ветра, словно вой волчьих стад, которые страдали от голода  и от холода.
Минодора стояла, опершись спиной о скалу, и не прекращая хныкать, она сползла по скалистой
стенке. Вскоре девочка успокоилась. Ее убаюкивал шепот ветров и осенних деревьев. И вместе с
тем ее сковывала дрема. Через некоторое время Минодора, наклонив головку, заснула крепким
сном. 
  Проспав неведомо, сколько времени Минадоре послышался чей-то дивный зов, который ее
пробудил. Девочка внезапно раскрыла глаза и, непонимающе оглянулась по сторонам. Никого.
"В чем же дело?",- подумала Минодора.- Кто-то меня разбудил, вот только кто, я ума не
приложу". Минодора еще раз оглядела кругозор и вновь ничего подозрительного не заметила;
лишь деревья по непонятной причине начали тревожно подшептываться. Да и небо имело
довольно странную внешность. Небесную синеву облекли тучи, предвещая наверняка
страшнейший ливень или даже град. Девочка встала. И вдруг, она ощутила под ногами
судорожную дрожь земной тверди. Неподалеку резко протрубил рог, и девочка услышала
тяжелый топот. Она быстро начала взбираться на скалу. Скоро была у цели. Она кинула свой
взор на запад; минута, и она заметила вдали мерцающие огоньки. Это горели сотню факелов.
Девочка в недоумении всматривалась в невыразительные фигуры людей, и вскоре она
высмотрела джигитов. Облачены они были в серые плащи, с такими же серыми и невзрачными
шляпами, но на них было хорошо заметно украшения,- на груди у каждого поблескивал
странный на вид орден Черного ворона; шпаги и украшение для поясной портупеи.
- Кто бы это могли быть!- С изумлением молвила девочка.
  Конники вихрем мчались на своих скакунах, приближаясь к деревне. Их душераздирающий гул
доносился и до ушей Минадоры. Снова раздался пронзительный звук рога, от чего Минодора
прикрыла уши и глаза. Когда она их открыла, перед ней вдруг распахнулась ужасная картина, от
которой Минодору осенило. Люди на лошадях постепенно принялись сжигать избы; убивали или
забирали с собой людей, те издавали крики и трепет. Минодора была в оцепеневшем состоянии.
Но она мигом же пришла в себя, при этом она взмолилась:
- Маменька! Папенька! Сестрицы мои и братцы! О Боже! Что ж с вами будет-то? Родненькие вы
мои; дорогие мои!
  Девочка, сломя голову побежала в деревню. Через некоторое время она была на месте. В
деревне властвовал огонь, людские вопли и конное ржанье. Всюду радушно мерцали шпаги и
щиты; проливалась человеческая кровь (было конечно ужасно, я с вами вполне согласна, но, увы,
это действительно так, мне самой не очень-то приятно).
  Минодора металась то туда то сюда, не зная, куда ей приткнуться. За каждым углом и за 
закоулком царствовала неминуемая битва. Мимо нее пробегали люди, лошади и всадники.
Минодора пряталась под крышами домов, старясь хоть как-то добраться к дому; но это ей почти
не удавалось. Вдали девочка увидела свой дом, который уже пылал огнем. Она в ужасе бросилась
к нему; а когда была вблизи, стала пробираться сквозь огонь. В помещении всюду
распространились клубы дыма, и дышать было нечем, потому Минодора сорвала с себя лапоть
ткани своей свитки и приложила ко рту.
- Эй!..- начала она, и ее сразу же перебил чей-то стон. Девочке не удавалось никого разглядеть,
ибо в комнате клубилось косматое облако, но по слуху она отчетливо слышала свою маму,
потому она ускорила шаги, вскоре она заметила лежащую на полу мать. Минадора быстренько
подхватила матерь за руки и потащила ее наружу.  Та задыхалась и сильно кашляла, что
чудилось, она вот-вот потеряет сознанье. Чтоб матушка не задохнулась, Минодора прикрыла
материнское лицо своим лаптем, потому девочке приходилось дышать дымом. Через какие-то
считанные минуты они были снаружи. Минодора кашляла от сильного потока дыма; матерь была
в не сознании.
  Куда бежать? Что делать?  Задавала себе такие вопросы девочка, пока не заметила, что ее
матушка пошевельнулась.
- Мам?..- Промолвила дочка, опустив маму наземь.
- Эдора... я так рада тебя видеть...- расплылась в улыбке мама.
- Милая маменька, ты жива!
- Я ПОКА жива, силы меня покидают, доченька,- говорит матерь, - оставь меня здесь, все равно
мне не выжить.
  У девочки полились слезы.
- Не плачь, просто убегай, оставь меня, спасайся лучше ты. Пусть я умру сейчас, нежели жить с
муками.
  Девочка, крепко прижав руку матери к сердцу, спросила:
- Маменька, скажи мне, милая, где все остальные?
  Матушка через силу вымолвила:
- Они погибли, убегай! Доченька, спасайся!.. Я вечно буду в твоем сердце...
  Таковы были последние слова матери; глаза ее закатились, и бедная матерь откинула голову
назад; руки ее похолодели, и Минодора отпустила ладонь мамы.
- Мамочка... что с тобой?.. неужели ты...- у бедной девочки не прекращаясь, стекали слезы и
она, не выдержав такой страшнейшей трагедии, закричала не своим голосом:
- Будьте вы прокляты!!! Все вы, кто посмел уничтожить людские жизни! Я отомщу! Слышите!
Отомщу всем вам! За народ; за всех тех, кого вы посмели изувечить в этой жизни!!! За мою мать
и отца! За моих сестер и братьев!
  Это услышали всадники, которые  были в полной уверенности, что в деревне больше никого не
осталось, они постепенно разбегались. Вершники мигом осадили своих скакунов и помчались
обратно. Минодора устремила взгляд на бегущих лошадей, увидев их, она поцеловала бледную
руку матери, девочка шепнула ей на ушко:
- Материнское слово для меня считается дороже какого-либо золота. Да сбудется так, как
приказала ты. Царство тебе Небесное.
  И на прощанье, она, окропив своей слезой безжизненное тело, покинула матерь. Хлынул дождь,
что казалось, бездонный небесный бассейн внезапно перевернулся, и вся вода ринулась наземь.
Минодора убегала от нашествия всадников, которые вытащили свои искристые шабли, и с
гоготаньем издавали непонятные звуки. Было лишь понятно несколько слов: " Реже! Мы ее
должны догнать!".
  У Минадоры больше не было сил бежать, потому она замедлила; вершники настолько были
близки, будто один из них сшибет ей голову. Минодора на миг подумала: "Теперь мне
несдобровать! Сразу же погибнуть, чем даром тратить свои силы...". Девочка внезапно
споткнулась и упала. Один из всадников  взмахнул мечом, и только он хотел засадить им в
Минодору, как непонятно с куда сверкнули чьи-то мечи. Минодору ослепил этот яркий свет,
который озаряли самих всадников. Вдалеке было что-то мерцающее, словно луч, который
пробился среди черных туч, и это были прекрасные конники на белогривых лошадях, которые
очарованные необычайной красотой, облачены в светло голубое одеяние. Лица их светились,
лошадей озаряла голубое сияние, копыта серебрились, оставляя при этом светящийся след.
Прочие вершники потупились, не ожидая такого сюрприза. Посреди белой орды стоял их вожак -
Фортелиус. Он был облачен в голубую мантию, что и отличало его от иных витязей. Белая орда
вступила в битву. Перед ее глазами вновь проливалась людская кровь. Детская психика этого не
выдержала, и Минодора мигом потеряла сознание, даже не ощутив, что ее кто-то схватил за
шиворот и унес куда-то очень далеко.

               
                Глава 2
      
   Девочка раскрыла глаза и заметила, что лежит на мягкой постели; одежда на ней совсем другая
- длинная белая рубаха. Минодора, повернув голову, увидела сидевшую возле нее девушку,- она
молча вязала, при этом, тихо напевая старинную мелодию. Минодора первым делом рискнула
задать вопрос, который крутился у нее в голове:
- Милая девушка, скажи мне, где я?
- В Горном царстве, где ты сможешь приобрести покой и уют,- голос девушки звучал мягко и
плавно.
  Минодора непонимающе осмотрела опочивальню. Комнатка была светлая и просторная; по
один бок была длинная лоджия с переплетом плюща, а с другой стороны весьма высокие арки,
выходившие в маленький и довольно симпатичный дворик. Минодора слегка насупила брови, и
немного поразмыслив, она оперлась о локти.
- Все как в тумане, я совершенно ничего не помню. Что со мной случилось? Да и как Ваше имя?-
Молвила Минодора.
  Девушка отложила не законченную вязку и присела к девочке, взявши ее за руку.
- Не все сразу, Минодора, - сказала девушка.- Чтобы тебе хоть что-нибудь поведать о твоем
прошлом приключении, я, конечно, представлюсь.  Мое имя Эрлин и я из рода архонтов, но
ассурская кровь в моих жилах также бушует.  Царь этого безгранично-огромного царства и есть
мой отец по имени Феофил. Итак, Минадора, мы о тебе немало чего знаем; я даже вижу, каким
ты наделена даром. Нет такой необычайной силы почти ни у кого на свете, кроме как у тебя,
Минодора.
- Я... я... вообще-то я сейчас ничего не соображаю, совершенно ничего. Объясни, что за дар?!
- Ты сможешь почувствовать в себе этот дар. В данное время, ты его не замечаешь, так же, как и
не кто другой,- он засел в тебе, как маленький еще не померкший огонек, но он со временем
вспыхнет, и со временем потускнеет, лишь тогда, когда ты прекратишь верить в себя и в свои
силы. Ежели это в тебе угаснет, то пострадаешь не только ты, но и многие другие, кто уходит с
этой жизни.
  Слова ее показались подозрительны. Минадоре чудилось, что девушка обвила ее вокруг пальца
и вскоре заведет в заблуждение.
- Ты можешь объяснить все это?
- Объяснить в силах лишь тебе одной, - сказала Эрлин и ушла.
  Минодора некоторое время полежала в постели, затем она встала на ноги, и почувствовала, что
ноги еле-еле держат ее, как будто она пролежала много-много лет подряд в постели. Девочка
подошла к большому зеркалу и заглянула в него. Перед ней стояла бледноватая и истощенная
девочка невысоким  ростом; на белом ее личике серые глаза казались как два громадных
светящихся фонарика; длинные темные, чуть вьющиеся волосы торчали во все стороны. На
маленьком столике лежал гребень, и девочка решила им хорошенько расчесать космы.  Но только
она прикоснулась к волосам, как гребешок сам без чьей-либо помощи начал расчесывать.
Девочка этому очень удивилась.
- Чудеса то, какие?! Никогда еще не видела, чтобы гребень сам чесал волосы, да так тщательно и
аккуратно!   
  Когда гребешок окончил свою работу, Минодора с интереса решила выйти на лоджию и что-
нибудь разглядеть. Она оперлась о каменные перила, увидев сказочную и прекрасную страну,
которую никогда еще не видывала! Вокруг были высокие горы, запорошенные снегом, а в них
были видны  длинные белые башни, повсюду летали  крылатые белые птицы,  наверняка, их в
природе не существует. По левую сторону, где-то вдалеке Минодора заметила великий водопад,
а за ним обширное море; по правую сторону виднелись рощи; если глянуть вниз, то сразу
заметишь извилистую синеватую ленту реки, которая держит свой путь куда-то далеко на юг и
исчезает во мгле. Погода была превосходная, в небе не единой тучки.
- Это, наверное, сон! - восхищенно воскликнула Минодора.
- Почти,- послышался за спиной старческий голос.
Девочка вздрогнула. Обернувшись, она увидела седого старика с длинными белоснежными по
пояс волосами и бородой; облаченный старик был в дымчатый на цвет балахон, с такой же
светло-серой через плечо сумкой. Старик расплылся в теплой улыбке, что проявляло его
великодушье, доброту, мудрость и накопившийся с годами опыт. Все это было написано на его
морщинистом лице. Старик не промолвил больше ни слова. С любопытством, изучая девочку, он
тихо про себя хихикнул, затем, медленно подходя к девочке, он положил ей руки на плечи.
Минадора оторопела.
- Вижу, ты идешь на поправку, твои силы скоро возвратятся!- сказал старик.- Мое почтение, о
милая Минодора! Мефродий, таково мое имя, я дальний странник и прославленный во всем мире
кудесник.
  Девчонка бы представилась, да только имя ее  почему-то уже знают, и потому Минодора не
нашла подходящих слов. Девочка всего-навсего глупо ухмыльнулась, даже не имея
представления, о чем старик ведет речь.
  Старик Мефродий, как показалось Минадоре, и не ожидал от нее ни каких лишних слов, - он
убрал свои руки с плеч девочки, а затем, охватил левое плечо Минадоры одной свой рукой и
развернул ее к внешнему пейзажу.
- Хотела бы ты здесь прожить весь остаток своей жизни, не зная ни лиха, ни зла?- спросил он у
девочки.
- Я не знаю...- задумчиво проговорила она.
- А ты хорошенько разгляди все, что ты видишь вокруг себя,- ответил старик.
  Минодора пристально созерцала на сказочный пейзаж, сколько только мог охватить глаз. Скоро
она заговорила:
- Это место прекраснейшее за все места, которые мне только удавалось видеть за всю свою
жизнь. Считая, что здесь бы я могла прожить долго. Очень долго, но почему-то не могу. Мне
тяжело думать о том, что я не смогла расплатиться за грехи, совершившие люди, которые
существуют в моих воспоминаниях.  В человеке должно складываться все гармонично. Мне
кажется, что человек все должен испытать в этой жизни. И лишь тогда он набирается мудрости и
великой славы. Надеюсь достаточно.
  Окончила Минодора. После своей речи, она вдруг подумала: не наговорила ли она глупостей?
Ведь она лишь излагала свое личное мнение.
- Надеюсь, ты здраво мыслишь, - сказал кудесник; чуть погодя его голос изменился более
торжественный:- Давай-ка пройдемся по этим незабываемым и чудесным местам? Заодно ты
прогуляешься, подышишь свежим горным воздухом.
  Минадора согласилась. Ей принесли кирию и архонтские сапожки.  Старик и девочка медленно
спускались по широкой мраморной лестнице, затем прошли по колонному залу; на сверкающем
полу отражались силуэты Мефродия и Минадоры. Вскоре они вышли наружу, и им сразу же
дунул в лицо легкий ветерок, от чего слегка взъерошило волосы. Они шествовали вдоль вешнего
сада. На деревьях радушно пели птицы; вдалеке шумел водопад, и слышались чьи-то звонкие
голоса. Первым заговорил Мефродий:
- Скажи мне, Минодора, допустила бы ты, когда это все у тебя на глазах вдруг исчезло? Все, что
тебя окружает?
  Минодора замялась, но ответ нашла подходящий:
- Объясните пожалуйста, по точней, потому что смысл Вашего слова "исчезло", мне, увы, не
понятен.
- Ну, допустим, напали бы на эту страну злые люди, и учинили бы страшный пожар, что ты
делала б?
- Наверное, умерла со всеми достойной смертью, - сказала Минодора.
- Достойной смертью, говоришь?- удивился кудесник, и, насупив брови, грозно глянул на
девочку, та испуганно подавила страх и мигом ответила дрожащим голосом:
 - Да-да... конечно... наверное, я так думаю.
  Старик басовитым тоном продолжил:
- Дорогая моя, - молвил он,- что ты знаешь о достойной смерти! Она приходит в бесстрашном
сражении, в подвиге или на войне, где люди действительно достойно гибнут. Те люди
действительно имели право завоевать в сердцах людей славу и почтение, но не те, кто попусту
погиб вместе со всеми людьми, которые были жертвами какой-либо войны. Они даже не
сражались, Минодора; они просто-напросто решили сдаться.
- Но почему?- удивилась девочка.
- Потому что в их сердцах погасла вера, - спокойно ответил Мефродий.
  Девочка уныло опустила голову, чувствуя себя виноватой. Больше они не обмолвились ни
словом, хотя в голове у Минадоры еще роилось множество вопросов, которые она хотела бы
задать Мефродию, но не решалась. К чему этот старик все время клонит? Что он от меня хочет
заполучить? Какого ответа он все время от меня дожидается?- Думалось так девочке.
   Мефродий и Минодора обошли еще раз сад, и вскоре всех призывали к пиршеству в большой
зал. Девочка то и дела плелась за Мефродием. Ее немного пугали высокие люди, и белокожие
существа со странной формой ушей. Некоторые встречали девочку с почтением и уважением;
иные личности были превыше своей гордости и потому с брюзгливостью на нее устремляли свои
взоры.
- Среди людей, полувеликанов, архонтов и валуров, здесь приехали с дальних государств некие,
досточтимые Асуры, потому к ним надо относиться с особой достопримечательностью, может
быть, тебе они покажутся слишком строгими, но ты увидишь, какие они справедливые, понятно?
Задушевность в них трепещет только так.
  Предупреждение Мефродия ее весьма утешило и немного насторожило на случайную встречу с
каким-нибудь Асуром. Среди скопища народа, девочке удалось разглядеть длинный мраморный
стол, застелен белой узорчатой папертью. На столе возлагались все виды яств: блины с медом и
сливовым вареньем,  все виды салатов, а так же булочки с маком,  со сгущенным молоком, с
изюмом и с домашним шоколадом.  Кроме всего прочего, были естественно и напитки:
различные вина и трехмесячные настойки из винограда, вишни и груши.  Для юношей, которым
было пока рано пить спиртные напитки, подавались соки из сладких, здесь же выращенных
нектаров. Вот такая была пышная трапеза. Поодаль стола Минодора еще заметила трон, на
котором сверкало множество самоцветов, таких как смарагд, сапфир, изумруд и яхонт.  На
роскошном троне восседал сам царь в белых и голубоватых мантиях, а на челе поблескивала
диадема, посреди которой переливался бирюзовый камень. На пальцах были одеты перстни с
золота, частично эмалированного: перстень с агатом, с бирюзой и с алмазами. Сам царь имел
зоркий и проницательный взгляд; его волосы были настолько длинными, что спадали к полу,
сами волосы были белобрысые. По бокам стояли девушка и юноша. Молодец был с белокурыми
волосами и пронзительно-голубыми глазами; озаряло царевича белое облаченье; девушке было
лет восемнадцать, это была та самая дева Эрлин, которая привлекала внимание всех своей
неописуемой красотой: веки ее были как ночь, а глаза как море. Одета она была в голубое платье,
которое плотно прилегало к ее стройной фигуре; на голове у девушки и юноши так же были
небольшие серебристые коронки. Через минуту все стали возле стола, Минодора еле
протиснулась среди народа к столу и уже благополучно стояла вместе со всеми. Скоро зал затих,
и царь встал со своего трона.
- Достопочтимые люди, архонты, валуры, Асуры и полувеликаны, - заговорил чуть погодя
царь,- собрались мы все здесь для торжественного праздника, который проводится в честь моего
дня рождения. Я прожил до сегодняшнего дня сто седьмой год! Отведайте же со мной моего
славного вина, которое настаивали мои трудолюбивые виночерпии.
  И царь Феофил взял в правую руку кубок в виде цветка водосбора, гости так же приподняли их
над головой. У многих были чаши из яшмы и горного хрусталя; у некоторых, например у
Минадоры, чаша была сделана с самоцветов, золота и эмали, а крышка из гелиотропа. (Резьба по
камню выполнена, вероятно, в асурских губерниях около 1053года, позапрошлого столетья). Ах,
каких там только посудин ни было! И лохань из перламутра,  золоченого серебра и дерева, плюс
с добавлением черной мастики;  большие бутыли с ручкой из золоченого серебра и потиры.
Сосуды для вина отделаны золотом, алмазами, самоцветами и эмалью. Золотые стопы с
изображением монет были переполнены много сортными пряностями. Наконец, небольшие
кубки в виде нереиды, морского единорога и морского коня. В большинстве сделаны все
посудины  асурскими мастерами, нежели здешними архонтами, потому что архонты больше
славились своими непревзойденными голосами и завораживающей музыкой.
  Гости, опустошив бокалы, принялись за долгожданную трапезу. После похмелья с царем и
кушанья, заиграли арфы, виолончели и скрипки, зазвучала всюду динамическая и веселая
музыка. Как по традиции принято было, сначала танцевала группа мужей и юнцов. Юноши и
мужья задорно подскакивали и, размахивая ногами, танцевали несколькими кругами: то вправо,
то влево, то вперед и назад, при этом вытворяя смешные движения. Девушки и женщины
смеялись и хохотали от выдуманных движений мужчин. Наступила очередь женщин и девушек.
Минадоре пришлось танцевать. И не из-за того, что ее кто-то заставил, просто с ее стороны было
бы не прилично сидеть на одном месте; это проявляло неуважительность к самому царю.
Женщины и молодые девицы разделились на два круга: одни были в центре, а другие окружили
малое кольцо девушек. Минодора оказалась в центре. Зазвучала плавная музыка, и девушки
принялись выделывать всякие медленные движения; в зале царствовало сонное царство, многие
клевали носом, а некоторые даже похрапывали. Одним словом, всех мужчин овладела дрема. Но
вскоре громыхнула веселая музыка, кто-то от неожиданности подпрыгнул, а кто-то даже
небрежно свалился со стула. Девушки окончили свой танец, и мужчины как часто это бывало,
выглядели радостно. Все уселись на свои места. Царь снова поднялся и заговорил:
- Спасибо, что преподнесли мне такой славный подарок! Вы танцевали прекрасные танцы, о
которых я никогда не забуду, а теперь, кто хочет, может танцевать, как ему вздумается. Юноши
приглашают молодых девушек, а мужчины женщин!
 Разнеслось эхо музыки по всему залу. Каждый нашел себе подходящую пару. Лишь девочка,
одна одинешенька, посиживала за столиком. Это Минодора.
- Ну и ладно, - буркнула Минодора, - не пригласили, так не пригласили, умирать, что ль из-за
этого?- Утешала себя девочка.- Буду сидеть здесь до конца банкета.
  Закончился первый танец, и Минодора заметила устремленный на нее взгляд. Это был юноша
лет пятнадцати с чернявым цветом волос и зелеными очами; одет он был в зеленые архонтские
сапожки; длинный, ниже колен плащ, а на груди переливался кулон с алмазной розеткой.
Минодора не придала этому значения и увела свой взгляд в сторону. После банкета, который
окончился среди ночи, все расходились по домам. Минодора возвращалась в опочивальню
вместе с Мефродием.
- Как тебе сегодняшний праздник?- спросил он у Минадоры.
  Минодора фальшиво улыбнулась, и с натянутой усмешкой молвила: 
- Великолепно! Это был незабываемый вечер в моей жизни.
  Мефродий на нее взглянул.
- Да ладно уж, все равно я знаю, что у тебя творится в душе. Ты от меня этого не скроешь. Тебя
мучает прошлые воспоминания, даже если тебе  невмоготу припомнить.
  С лица Минодора сползла утомительная улыбка, и девочка, развернувшись, подалась к
мраморной лестнице.
- Надеюсь, ты наберешься храбрости, чтобы вспомнить, - ей вслед прозвучала речь Мефродия.
  Минодора, не оборачиваясь, подымалась по лестнице, но, вскоре обернувшись, девочка больше
не видела старика, словно он испарился в воздухе, но когда Минодора обернулась обратно, то от
страху чуть не полетела вниз. Перед ней стоял тот юноша, который она видела на банкете. Он
резко схватил ее за руку и увел в темный коридор, та сопротивлялась, затем он девочку прижал к
стене, и негромко заговорил:
- Отвечай!
  Минодора не могла ничего ответить, потому что рука юноши ее горло крепко зажало, и она
задыхалась, но пару слов из ее уст все же прозвучали:
- Отпусти горло!..
  Юноша опустил руки, и Минодора рухнулась навзничь, задыхаясь, теряя сознание. Мальчишка,
испугавшись, что может кто-то ее услышать, потащил девочку в ее опочивальне и с ненавистью
бросил наземь, с грохотом затворив дверь.  Девочка еще не могла толком придти в себя, потому
девочке не оставалось ничего делать, как кидать на него лукавые взгляды. Немного
отдышавшись, Минодора начала свою речь:
- Что тебе нужно от меня!
- Твоя душа, - ответил мальчуган.
- Нет!- Возразила Минодора
  Юноша злобно улыбнулся и наполовину вытащил свой клинок из ножен, якобы показать, что с
ним шутить не стоит. Минодора ошеломленно раскрыла рот и испуганно расширила глаза.
Заикаясь, она проговорила:
- А-а вот этого делать не стоит.
  И Минодора постепенно отползала назад.
Мальчик, держа полу вытащенный клинок, медленно подходил к Минадоре.
- Зачем тебе моя душа?!
- Твоя душа нужна Всемогущему. Он жаждет заполучить и не только твою душу, но и тебя саму. 
- Какому еще Всемогущему! Зачем я ему?! 
  Мальчуган полностью вынул свой шикарный меч, Минодора, не отводя от него пристального
взора, поднялась; юноша замахнулся мечом, девочка отпрянула в сторону. Момент, и Минодора
сзади нащупала глиняный кувшин, затем, когда мальчик был совсем близок, девочка им разбила
об его голову, тот мигом же безжизненно упал. Минодора ошарашено стояла, не осознавая
своего поступка.   Вдруг тело мальчика перевоплотилось в мерзкого призрака. Минодора
вскрикнула. Ее крик разнесся по всему коридору. В комнату мигом ворвался Мефродий, а за ним
еще пятеро: один архонт, человек, два Асура и один валур.
- Отойди!- крикнул старик.
  Минодора сейчас же отошла. Все сверкнули мечами, и, ставши вокруг призрака, вонзили в него
мечи. Он разъяренно заревел, взмывши в воздух призрак, растворился, и от него посыпалась
черная пыль. Словно из глубины пространства послышалось эхо:
- Вы за все поплатитесь!..
  Все затаили дыхание. Мефродий тяжело сел на постель, вытирая выступивший со лба пот. В
опочивальню вбежал сам царь и его подданные.
- В чем дело?- непонимающе, смотря на всех, спросил Феофил.
  Мефродий с опасением глянул на царя, при этом, переводя взгляд на каждого и обращаясь ко
всем, он проговорил:
- Пришло время.
  Многие в недоумении зашумели. Мефродий прикрыл руками лицо. Потом старик сквозь пальцы
взглянул на Минодору, будто подозревая ее в покушении.
- Ваше Величество,- обратился Мефродий к царю,- мне кажется, что Царство пробудилось, и
оно уже не дремлет. Темный Дух готовится к наступлению новой и долгожданной бури.
  Только сказал это Мефродий, как резко дунул легкий ветерок. Кудесник презрительно поводил
глазами комнату.
- Кажись, я слышу голос разума, - сказал старик.
- И что он тебе шепчет?- Спросил царь.
- Говорит, что оставаться Минадоре здесь не стоит, потому что Всемогущий Призрак рыщет по
всему свету, с надеждой заполучить душу человека, который владеет особым даром, а он таится
внутри этой беззащитной девочки. Мы должны всегда быть рядом с ней, чтобы защищать ее от
Подземных посланцев. Они где угодно могут находиться и в каком угодно образе - животного
или человека. И с завтрашнего же дня мы должны собрать всех советников на Всемирное
Собрание.
  Царь Феофил тут-то же распорядился послать гонца с письмами.
  Уж давно светало, и запели утренние птицы. Спать не имело никакого смысла, да и после такого
ужасного происшествия навряд ли кому спалось. Многие бродили по коридорам, малым и
большим залам, обсуждая раз за разом, не прошеного гостя. В общем, говоря, архонты были
поражены прибытию нечисти из Подземного царства. Что уж говорить о Минадоре, ей было
хуже всех, потому что все беды припадали ей. Говорили даже, что девочка избранная, ибо не
проследовал бы ее сам Всемогущий из самого могучего и непобежденного Подземного царства.
Минодора пыталась быть в одиночестве, но Мефродий своими назойливыми вопросами утомил
ее. Вскоре он оставил ее в покое, зная, что ей погано, и жизнь была  девочки изувечена и
искалечена. Мефродий, сказавши Минадоре, что скоро начнется Всемирное Собрание и, чтоб она
обязательно пришла. Старик оставил девочку одну,- пусть малек подремлет. А сам приказал
стражников стоять за дверью - охранять. Девочка прилегла, глаза ее смыкались, и она задремала.
   Когда Минодора заснула, ей слышались чьи-то страдающие голоса, вселяющие страх и
кошмар,  звали ее на помощь: Минодора... Минодора!.. Спаси нас... Минодора.... Голосов
становилось все больше и больше. Они, не прекращая, звали ее на помощь. И вдруг сквозь сон,
словно из глубин, донесся чей-то иной голос.
- Нет, оставьте меня!- Вскрикнула резко Минодора и свалилась с кровати. 
  У двери стоял архонтский охранник.
- Минодора,- обратился он к ней,- тебя так надеюсь, зовут?
- Да-да,... а ч-что Вы хотели?- Растерянно спросила Минодора, выглянув из-под кровати.
- Вы сильно ворочались, и что-то невнятное бормотали. У Вас даже пот выступил. Что с Вами,
Минодора?
  Девочка мигом вытерла холодный пот и забралась на кровать.
- Э-э... ничего особенного, всего лишь дурной сон ... - соврала Минадора.
- Ну, смотрите, я уж ненароком испугался. Не пугайте так больше.
- Да-да, все будет хорошо, не сомневайтесь, - протараторила Минодора.
- Давайте-ка лучше Вы умоетесь после сна. Мы отправляемся в Город, там собираются
Всемирные советники из государств и заморских стран, потому Вам обязательно надо быть
заранее подготовленными к этому важнейшему приему. Сейчас вам принесут воду.
  И охранник вышел. Минодора бухнулась на подушку головой, заложив руки за голову, она
принялась говорить сама с собой:
- Теперь-то мне все ясно... все до единого! Все карты разложены: Призрак - посланец тьмы, он
меня преследовал, а Темненький наверняка что-то против меня задумал: зловещее, но
замысловатое. Да ведь еще и голоса! Эти голоса лишь слышу я, и теперь мне понятно многое, я
владею этим даром - слышать потусторонние мира. Людские души страдают; с ними что-то
происходит; их надо спасать! Освободить, чтобы они были свободны, навсегда. Ох, знать бы
дорогу туда, но ее, в чем я, вероятно, уверена, нет.
  " Нет, Минодора, - послышался внутри ее голос, - дорога всегда была".
- Дай хоть какую-нибудь подсказку?- Умоляла она саму себя.
  " Ты найдешь ее".
- С кем ты говоришь, милая?
  В дверях стояла пожилая женщина, держа лохань.
- Да так... вспоминаю былые стишки, которые отложились у меня в голове еще с раннего
детства, - снова же соврала она.
  Женщина чуть заметно улыбнулась, налив в лохань воды, она поставила на маленький столик.
- Я тебе принесла отличную целебную водичку. Умойся хорошенько.
  И женщина ушла. Минодора несколько раз умылась, почувствовав прилив сил и энергии. В
опочивальню мимолетно влетел Мефродий.
- Скорей! Уже все давно приготовлено: кареты стоят наготове. 
  Минодора с Мефродием поспешили вниз, потом через Большой двор; прошли мимо двух Белых
башен, а там виднелись высоченные каменные Врата. Их отворила архонтская стража, и
Минодора с Мефродием находились за границами Столицы Горного царства. Мефродия
поджидала его личная птица по имени Трифон, с которой он ни смел расставаться. Трифон был
очень даже не обычная птица,- она имела громадные размашистые крылья. Минодора села в
специально подготовленную для нее карету. Помимо лошадей запрягали огромных птиц,
которые должны были нести за собой роскошные белые кареты. Девочка услышала чей-то крик
на незнакомом наречии, означающий наверняка приказ об отправлении. Многочисленные кареты
с птицами взмыли в воздух. Поначалу Минадоре было страшновато, особенно, когда она взирала
на самые низкие равнины, но девочка скоро обвыклась. Впереди виднелись снежные горы,
залиты солнечными лучами солнца. Где-то снизу были проделаны орлиные гнезда, возле которых
парили орлы, размахивая своими громадными крыльями. Если глянуть на восток, возможно,
заметить белопарусные корабли, которые мчались по лагунному морю, словно в потоках света; а
на западных окраинах - озера, росные поля и цветущие луга; великолепие, куда ни глянь.
   Дорога длилась не долго, лошади и птицы пошли на снижение. Прекрасный вид скрылся из
виду. Прибытие в Город было нечто не обычным. Многоярусные улицы переполнялись людьми,
причем расхаживали по ним благородный люд: так как вельможи, князья, дворяне, советники,
философы и теоретики, лишь народ первых и вторых сортов. Теперь девочке стало понятно, что
Город - это место, куда съезжаются важные личности для решения различных проблем, теперь у
всех стал общий вопрос и общая проблема. Грядущее Собрание начиналось очень долго и
утомительно, Минодора слегка подустала. Сама она мечтала о том, чтобы Собрание вскоре
началось. Наконец мечта девочки сбылась, все люди собрались в большом зале под открытым
небом. Там стояли расставленные по кругу длинные каменные лавы, а посреди них возвышался
каменный трон с переплетом плюща. Чуть погодя в залу зашел царь Феофил, у которого на лбу
был одет серебристый венец. Он стал около трона, показав одной рукой, что можно
присаживаться. Все удобно уселись.
               
               
                Глава 3

- Итак, начнем этот долгожданный Совет, - молвил Феофил,- я надеюсь, всем знакомы древние
предания о временах воин и темных сил. Если кто помнит или хотя бы кто-то слышал о неком
царе, сына Фаргота, который правил древнейшим царством Фаргога?
  Пока многие помалкивали. Вскоре поднялся один мужчина зрелого возраста и, прищурив брови,
он заговорил.
- Мне как-то раз говорил мой покойный дедушка о каком-то царе, будто его разум был омрачен.
Но уж как-как, а я-то в эти сказки не верю.
- Почему, скажите мне на милость, Вы припускаете такие не верные сведенья! С чего Вы взяли, о
милейший, что это детские сказки? - Обратился к нему один из философов.
- Ну, хорошо-хорошо, считайте, что с этим я с Вами вполне согласен, но, а как же существа,
которые якобы прилетели с другой галактики? Очень многие историки-теоретики говорят, что
они первые начали писать летопись. А какие доказательства это все подтверждает? К примеру,
эти нелепые сказки об Орде, которой начисто не существовало и до сегодняшнего времени. Как
сказывал мне мой покойный дедушка: " ... И появилась Рать под орденом Черного ворона". Я бы
к этому всему прочему, добавил бы такую яркую концовку: " А детям сказка и бубликов связка".
  Когда он сказал о Рати под наименованием Черного ворона, Минодора резво вскочила. На нее
устремили зоркие взгляды.
- Вы сказали под орденом Черного ворона?!- Изумилась девочка.
- Ну да, - непонимающе ответил тот.
- Я вам всем хочу сказать, что это никакие не сказки, а сущая истина! Ко мне вернулась память!
   Внезапно встал седой старик.
- Как ты, дитя, это хочешь доказать?
- Слушайте же меня внимательно. Эти войска уничтожили мою деревушку, мой дом и всех моих
близких, теперь у меня ничего нет. Явственно помню я этот тяжелый для меня момент. Мне
припоминаются эти жалобные крики, которые нищенствовали, но никто им не мог придти на
помощь. Мне до сих пор ощущается запах тлеющего огня; я все еще вижу пред собой эти
жестокие образы, которые не дают мне покою. Те люди, оставаясь невредимыми, были
неуязвимы в своей ярости. Свирепые и ужасные люди, они мчались, подобно ветру, сея крах,
разрушение и смерть. Я видела, как бедные женщины и дети сгорали у меня на глазах. Мужчины
бросали оружие и бежали, куда глаза глядят. Люди во всеуслышание проклинали богов,
навлекших на них такую напасть. Неужели вы не понимаете! Я уверена, что эта Орда
принадлежит Темному,- голос Минадоры звучал мягко и выразительно, взгляд ее переходил на
каждого плавно и пристально, после паузы она продолжила:-  а заполучить ему хочется не народ,
а меня, якобы я владею чрезвычайным даром. А когда же он получит то, что хотел уже давно, то
и надумает завладеть всем миром, а затем всем народом, их сердцами и душами, - в конце она
замедлила и понизила голос, а затем, изучив каждого, кто сидел в зале, громко заговорила: - А
теперь-то вы верите!
  Все вздрогнули. Один из князей робко приподнялся и нерешительно промолвил:
- Значит, Темная Орда существовала.... Получается, все сказания ни были обманом. Это правда!
   В зале сильно зашумели, но царь быстро всех успокоил.   
- Хочет ли кто-нибудь что-то добавить?
   Поднесло рук немало.
- Прошу, - молвил Феофил.
   С места встал молодой мужчина высокого роста и на вид сильного и отчаянного, с грубыми
чертами лица. Просмоленные лохмы затмевали его лицо.
- Я, конечно, не имею представления, как возможно такое пережить.... Не кажется ли вам, что
эта Орда связана с потусторонним миром, то есть с миром Великих Грешников? - спросил
мужчина, и выговор его был жесткий.
  В зале многие зашептали; мужчина продолжил:
-Еще с давних времен черный ворон считался каким-то для народа знаком, будто он связан с
Загробным миром. И вот сейчас-то, меня это завело в тупик.
  Мужчина договорил свою речь и сел на место. Поднялся юноша лет двадцати, обращаясь к
Минадоре:   
- Может быть, у тебя есть что-то еще, по поводу этого?
  Минодора, сидя на месте, говорит:
-Я слышала страдающие голоса Загробного мира, которые просят о помощи, и это не Великие
Грешники, это простые люди, чья душа страдает от неволи и вечного заключения в Подземном
царстве. Они просили меня о помощи, они произносили мое имя. Их немедля надо спасать, и я
начала думать о том, как мне туда пробраться.
- Это невозможно! - Вскрикнул один ученый старик.- Путь к Царству Темных Духов навечно
закрыт!
  Затем вскочил другой старик:
- А может это духи, которые тебя хотят заманить в свой мир!
- Это все проделки Темного! Сущий бред сивой кобылы! Она врет!   
  Было еще много противоречий, но за Минодору заступилась другая сторона:
- Нет, дорога еще спокон веков существовала, и ежели девочка так говорит, значит, это правда!
- Верно! С чего бы ей приходилось врать! А если она отправится на спасенье страдающих душ,
то я последую за ней!
   Минодора удивленно взглянула на того, кому принадлежали эти радикальные слова. Все, от
мала - до велика, устремили взор на стоявшего юношу. Зал вновь зашумел.
- Как этот махинатор попал сюда... 
- Так же как и Вы, почтеннейший советник Анафарет, - со смехом в голосе ответил юноша. -
Мое имя Аарон, хотя представлюсь я лишь для этой благородной и несокрушимой девочки или
девушки, наверняка вам прекрасно известно кто я и где моя родина.
   В его голосе слышны были высокомерие, достоинство и самолюбие. Зал громыхнул неистовым
хохотом, однако не до смеха было лишь  царю Феофилу и Минадоре.
- О какой ты родине говоришь! Разве она у тебя когда-то была? Да от куда ты вообще взялся! Его
пускать в такое странствие ни в коем случае! Он же первого попавшегося на смерть обречет! 
    По залу еще прокатывался зловещий хохот, но девочка стояла печально и время от времени
взирала на юношу отчаянными глазами. Грусть, которая закралась к ней в душу, жестоко терзала
ее, а сердце крепко сжималось; в глазах застыли слезы. Юноша заметил это, и, закричав, что все
равно последует за ней и, хотев было подбежать к ней, но его схватили за руки. Время в ту самую
минуту, словно застыло. Ей не было чего сказать, потому она так и осталась безмолвна,
безысходна. Пытаясь выдворить его, он трепетался, громко обращаясь к Минадоре.
 - Почему же Вы нечего не сделаете! Минодора!!!
   Она хотела что-то сказать, но отчаянного Аарона  бесцеремонно поволокли к подземелью. Он
все еще трепетался и вопил во весь голос, чтобы его отпустили. Но голос отдалялся.  Больше его
не было слышно, лишь какие-то далекие отголоски. Никто больше не смеялся. Минодора
посмотрела на всех находящихся в помещении, - ее грызла совесть, она была подавлена, а злоба
ко всем еще больше затягивала в свои владения;  подавив гнев, девочка сердито взбеленилась,
обратившись ко всем:
- Что с Вами! Вы же с ума сошли! Отпустите Аарона! Вы не смеете!
- Нечего, - злостно молвил старик с сивой бородой, - потужит у нас в темнице в подземелье,
будет знать, как лезть, куда не подобает. А ты-то чего стояла как вкопанная? Слово бы молвила.      
   Слезы, кои долго накапливались в ее веждах, хлынули. Было так много потеряно, столько
таилось не разгаданных тайн, сколько на земле свершается зла и погибель... трудно жить в таком
смятении, ожидая своей смерти. Ей было в равной степени безразлично к тому, выживет ли она в
сем жестоком мире или сгинет, не совершив подвига за всю свою жизнь.  Может она отправится
навеки в Царство Теней, где постоянно  будет блуждать по темным пропастям и останется
изгнанником. Она могла бы путешествовать во Вселенной, пронзая каждую ее частичку и быть в
какой-то степени световой энергией!
   - Милая Минодора!
    Как бы не услышав, она прикрыла глаза, и слезы хлынули еще крупней. Вдруг незаметно
поднялся незнакомый старик, взаимно обращаясь к ней.   
- Ты храбрая девушка-воин. У тебя львиное сердце. Ты стойкая и непоколебимая. Быть может, я
в чем-то заблуждаюсь, однако отлично вижу, какова бесстрашна твоя тонкая душа, которая
подобна струне скрипки. Я восхищен этой незыблемостью. Ты достойная воительница! Гордись
этим! Никогда не поддавайся злу Темного Владыки, тот, кто жаждет завоевать мир; разрушить
наш дух. Будь такой же целомудренной, человеколюбивой. Я хочу обратиться ко всем,
присутствующим на этом Собрании, а точнее Совете. Темные силы против нас замышляют зло!
Ожесточенную войну против человечества! Если мы на стороне света, мы обязаны не разрушать
вместе с тьмой самих себя! Не предоставим этот мир к пропасти, где нам угрожает опасность.
Мы должны воссоединить наши силы, не должны пасть духом! Мы устоим, и Темный Владыка
не пробьет могучую Твердыню Храбрости! Необходимо верить в самих себя и тогда судьба
улыбнется нам. Отец небесный сжалится над нами и направит нас на верный путь. Он всегда с
нами! Он видит каждого из нас; наши поступки; наши подвиги. Если мы не доставим миру
разрушения, мы будим порождать новые цивилизации, жить в гармонии и радоваться жизнью,
что она у нас есть.
  Он на время замолк. Поднялся мужчина.         
- Ваше Высочество, надо бы что-нибудь предпринять, - заговорил он к царю.
- Мир облечен черной завесой мрака, и если мы не защитим его, мы обречем на гибель себя, -
опершись о локоть, как бы в размышлении, проговорил Феофил. 
- Мир под угрозой! Чего же мы сидим! Мы умны лишь на словах. Надо орудовать. Спасем мир!
Мы ведь сильны! Мы люди! Это наш мир!  Вместе мы сильны и непобедимы. Навеки разрушим
Темную сторону!
   И это был молодой архонт в шелковом малахитовом плаще. Его светлые волосы свободно
спадали на плечи;  изумрудные очи, смотрели так, как будто пытались передать свои внутренние
чувства. Минодора, словно не по своей воле внимательно глянула на него. Он ей слегка
подмигнул. Никто, кроме нее самой этого не заметил. Что он хотел этим сказать, пока нельзя
разъяснить читателю. 
- Незачем больше продолжать этот Совет. Все уже давно решено за нас. Темный владыка
прекрасно знает, что мы и так будем сражаться. 
- Что же! Вы правы. Все давно уж  всё решено за нас.... Исполним свой долг!
    И он оглядел всех присутствующих вокруг. Он поднялся, и все последовали за ним таким же
образом. Каждый, следом за царем приложили одну руку к сердцу: стоявшие воины, старики-
мудрецы, архонты, асуры, ратоборцы.... Да, у каждого сердце вспыхнуло надеждой. Каждый
почувствовал, что не может жить без своей Родины, и каждый испытал в себе мужество.

               
                Глава 4

    Мы снова запрягли птиц и взлетели над городом, который казался всего-навсего маленькой
точкой.
    После Собрания, Минодора проходила по замку, не зная, толи грустить ей, толи радоваться.
Внезапно кто-то коснулся ее плеча. Она живо обернулась. "А, Мефродий!" - не удивляясь,
подумала она.
- Пройди за мной, тебя хочет кое-кто видеть.
- Меня!
- Тебе хотят помочь, Минодора.
   И они прошли в Южную башню, поднимаясь по спиральной лестнице. Вскоре они вошли в
освещенную светом комнату через двустворчатые двери. Комната была крошечна и совершенно
пуста, где находился один-единственный человек, стоявший к ним спиной и глядел в окно,
сложив за спину руки. Мы смело прошли в комнату. Сперва он казался абсолютно незнакомым
юношей, но, обернувшись, я увидела, что это тот самый архонт, который еще на собрании мне
подмигнул. 
- Рад тебя снова видеть, после Собрания. Аж к самому Азиадару пронеслись о тебе слухи.  Я из
Островерховья, которое находится далеко за океаном. Но я готов тебе помочь, милая девочка.      
- Что ж, соизволю вас оставить наедине. И Минодора, долго не задерживайся, - сказал
Мефродий, после чего вышел, затворив дверь.   
- Да, я вас хорошо помню, однако Вы не чем мне не сможете помочь, - молвила Минодора. 
- Ты отчаянный человек. Неужели все надежды иссякли?
    Подойдя к архонту, его рука обхватила ее плечо. Архонт молча посмотрел в окно, и она
последовала за ним. В узком окне девочка увидела широкую гладь океана, освещенная солнцем,
в лучах которого весело купались чайки, а у причалов пришвартовывались судна и приплывшие
издалека корабли. Слева, вдалеке от форта шумел водопад. После долгого странствия, корабли
разгружались, а иные лишь только готовились к новому отплытию к северным землям.
   Все вокруг дышало жизнью, разливаясь в прекрасных и разновидных мелодиях природы.
- И по какому поводу ты меня пригласил сюда?
- То, что я тебе сей час вручу, не должен видеть ни единый людской и никакой другой глаз. А
особенно знать об этом, - сказал архонт.
    Она посмотрела на него. В ее взгляде было приметно озадаченность. Архонт достал с
внутреннего кармана своего плаща большущий ключ. Девочка медленно на него перевела очи.
- Сей ключ откроет подземную темницу, в которой заперт Аарон.
- Но как же...
- Не бойся, милая Минодора. Все будет хорошо. Всегда надейся только на лучшее.
   Взяв ее правую руку, он положил в нее ключ и закрыл своей ладонью, некоторое время, держа
в том же положении. Минодора улыбнулась и прислонилась своим челом к его руке и прикрыла
глаза. Юноша, слегка поджав нижнюю губу, что и означило ухмылкой, нежно положил ей на
голову свою молодую руку. Дунул невесомый и ласковый ветерок, словно бы опровергая слова
молодого архонта и делясь такими же чувствами, кои пребывали в ее маленьком, но храбром
сердце. Девочка  стала взрослой для своего раннего возраста, слишком взрослой. Ради чьей-либо
жизни, она готова была пойти на любой безумный подвиг.
- Спеши! Сделай то, что ты должна сделать, и пускайся в путь, чтобы встретиться со своей
судьбой! - Повернувшись к окну, он взмахнул рукой. - В открытое море, где тебе не будет
границ. А попутный ветер будет дуть в твои паруса, и уносить тебя далеко-далеко. К
первоначалу.
   Минодора подняла голову и посмотрела на море. 
- Слышишь? Как бушуют морские волны, призывая тебя. Не теряй ни минуты! Народ верит в
тебя.   
- Но я ведь даже не знаю твоего имени.
- Мое имя Эскилиус. Когда наступит глубокая ночь, только тогда ты смеешь пробраться в
темницу, ибо там сидит стража, а ночью они спят как убитые. Мне тебе остается пожелать лишь
удачи и проститься с тобой.
    Поцеловав ее в чело, он лишь только усмехнулся. Минодора медленно отходила назад, не веря
своему счастью. Еще немного постояв у выхода, и беспрерывно глядя друг на друга, они
расстались. Спускаясь по винтовой лестнице, она спрятала в свой плащ ключ и следовала по
направлению к главному колонному залу.
   Один раз он сказал загадкой. О каком первоначале он имел в виду. Не ужели это будет мой
первый шаг к совершенству?
    Я преспокойно сидела в лоджии, степенно осматривая  незнакомые мне края. Чуть ниже
тянулся мост через реку, на нем стояли какие-то два архонта, толи женщины, толи мужчины,
однако разобрать, кто это был на самом деле, трудно, но, судя по их нечетко доносившемуся до
ушей девочки голосу, было очевидно, что это женщины, довольно зрелого возраста. Минодора
внимательно прислушалась к их разговору.
- Ты видела эту диковинку сегодня? - спросила первая, с неким восхищением.
- О чем ты, Мэриен? - непонимающе молвила та.
- Ты меня иногда удивляешь, дорогая. Неужто, ничего не подметила?
    Та недовольно сложила руки и укоризненно посмотрела на нее. 
- Я видела такой корабль, что тебе такого еще никогда не довелось и не доведется за всю свою
жизнь увидеть. Мне кажется, здесь пахнет не чистым.
- Не веди себя как маленький ребенок и брось эти нелепые фантазии. Пошли лучше займемся
своими делами, пока кто-нибудь не доведался о твоем безумстве.
- Ты меня недооцениваешь.
- Все это лишь плоть твоего воображения.
- Разве?
- Иногда твои глаза тебя обманывают.
     Больше они ничего не сказали и ушли прочь, что-то еще между собой обсуждая, но это было
мало постижимо слуху. "Всюду одни загадки и никаких прямых ответов на вопросы..." - думала
она.
    Солнце незаметно проплыло по небесам и вот уж садилось, разлив последние проблески
дневного светила. Небо сомкнулось сумерками, замыкаясь над западом, который пылал уже
озолотившимся закатом, уходя глубоко за горизонт, и близившееся с запада тьма, окутывала
восточный небосвод. На кануне ночи, все словно стихало. Лишь шум водопада, который был
освещен ночной Селеной, прерывал мертвое затишье. Она набросила на голову капюшон и
посмотрела в зеркало. Вид довольно-таки мрачный. "Ну, что ж..." - вздохнув, подумала она, - по
меньшей мере, меня почти не заметно... Ключ! Я его положила во внутренний карман плаща..."
Ощупывая каждую область своего плаща. Наконец нащупав ключ, она с легкостью вздохнула.
Обдумав, ничего ли больше не надо с собой брать, она отворила двери и спустилась по
мраморной лестнице. При главном входе в замок была мертвая тишина, пока ее не пресекли чьи-
то доносившиеся вблизи голоса. Она юркнула в затемненную часть замка. Ничего, не заметив,
они вольно и без сомнений миновали ее и завернули за угол замка. Значит надо быть бдительней,
- пролетела у нее в голове мимолетная мысль.
    Она медленно вышла из замка и трусцой побежала вдоль замка. Сквозь плотную черноту ночи,
она скоро подошла к освещенной наполовину лунным светом двери, которая настолько была
крошечна, что, если бы не падал на нее свет луны, ее бы совсем было не заметно. Но пролезть
сквозь дверцу Минодора смогла. Ступив на шаг вперед, она чуть ли не оступилась. Видимо
дальше шли ступеньки книзу. Она хорошо ощутила эти узкие стены, и поняла, что это проходил
длинный коридор к подземелью. Факелы не горели, потому пришлось спускаться на ощупь.
    Вокруг слышны были странный плеск воды и чувство влаги и плесени. Из-за трещин углов
слышен стон сквозняка и ощущался запах старых каменных плит, проложенных по всему
подземелью. Все эти звуки для нее что-то значили и даже сначала пугали, но потом она привыкла
к постоянному шороху, гулу ветра и капанья воды. Девочка точно не знала куда идти, потому
шла лишь наугад, доверяясь своей интуиции, пытаясь, что-нибудь сквозь все эти звуки услышать.
   Подземелье было настолько нескончаемым, что Минадоре казалось, будто она вот-вот
заблудится и едва ли отыщет узника. Однако чуть ли не потеряв последних надежд, буквально
спустя считанные минуты, Минодора увидела лежащего на полу мальчишку примерно
пятнадцати лет, освещенный лунным светом, который пробивался сквозь какие-то щели,
образовавшиеся на потолке.
   Она мгновенно ринулась к узилищу. Юноша лежал неподвижно, подавленный и угнетенный.
Минодора, не теряя ни минуты времени, отворила дверь и присела к узнику. - Аарон... - тихо
проговорила Минодора.
   Тот тяжело раскрыл глаза. Они блеснули огоньком, но проявили печаль и притеснение, но видя
своего спасителя, его лицо едва заметно озарилось отчаянной улыбкой, однако эта улыбка
говорила о том, будто он никогда еще не испытывал счастья, более радостных моментов, как
чувство свободы. И она уже была близка.
- И тебя заперли сюда?.. - Промямлил Аарон.
- Нет, спасать ТЕБЯ. Давай-ка лучше  уносить ноги с треклятого подземелья!
     Минодора помогла юноше подняться. И они как можно быстрей выбрались из подземелья.
- Где ты взяла ключ от темницы, Минодора!
- Некогда! Нам надо спешить.
- Но куда?!
    Внезапно они услышали далекие голоса, мчащиеся им навстречу. Это была ночная стража,
охранявшая все входы к замку и подземельям.
- Кажется, нас заметили... - едва ли не криком сказал Аарон.
    И они, перестав  метаться, кинулись убегать.
- Вон они!!! За ними! В погоню! - крикнул главнокомандующий. 
    Стража в  эту самую минуту осадила своих скакунов и метнулась за убегающим юношей и
девчонкой.
    Минодора и Аарон ринулась в сад, перепрыгнув ограду, они, то и делая что, оглядываясь
назад, подступили к главным Вратам. Дальше дороги не было и путники на миг задумались.
Кавалеристы вот-вот прискачут и схватят их! Ни Минодора, ни Аарон не знали что делать.
               
       Кони стражей заржали, начали гарцевать и со всей силой бить копытами по земле. Всадники
не могли их никак унять. Из сгустившейся тьмы, словно уродился сам кудесник Мефродий, и
легким движением руки утихомирил коней. Минодора остолбенела. Другие лишь, как
вкопанные, но с серьезным видом осматривали кудесника. Он был в лилейном плаще серого
оттенка, опоясанный серебристым кушаком, который обвивался вокруг талии, словно гадюка.
Сначала он посмотрел на Минодору и Аарона, а затем на всадников.
- Как это извольте объяснить? - Строго молвил кудесник.
- Эти двое намеревались сбежать! При всем том, эта девчонка удивительным способом
выпустила узника.
- Я сей час же отведу мальчугана туда, откуда он выбрался, а девчонки вам все равно уж не
увидеть, поэтому разойдитесь-ка. Устроили здесь балаган, погоню как за преступниками!
Расходитесь и займитесь своей работой лучше, чем устраивать подобное.
-Мы надеемся, - молвил один из всадников, - Вы сделаете все так, как необходимо сделать.
     Кавалеристы понемногу расступились и разъехались. Минодора оглянулась по сторонам, ища
выхода. Вскоре она заметила вьющееся дерево. Толкнув в бок Аарона, она повела взглядом, тот
устремил глаза в то же место.
- Бежим! - Резко воскликнула она. 
   Аарон подпрыгнул и вцепился за ветвь дерева, перепрыгнув через тянувшуюся ограду, был уже
там. Минодора в это время вцепилась за другую ветвь и точно так же пребывала на другой
стороне.
    Кавалеристы, кои были еще не так далеко, помчались в обратную сторону. Что же было с
Мефродием, в нем кипела тревога. И не из-за того, что конникам вдруг не удастся их догнать, а
из-за того, что Минодору и Аарона могут случайно схватить и им вдвое попадется. Он скорей
всего надеялся на то, что путники доберутся до корабля и их не застанут врасплох. 
- Им удалось убежать! Ты нас обвел вокруг пальца, старый дурак! Отворите дверь. Сей час же!
Где стража?!
  В окнах маленькой избушки засверкали огни. Распахнулось окно, и выглянул хозяин.
- Чего разорались! Открыть ворота, так ловите ключи.
    Звякнули ключи. И один из всадников поднял их. На огромном кольце висело с пол сотни
ключей, а коков из них относится к замку врат, приходилось долго искать.
- Мы их уже не отыщем, - отчаянно молвил всадник, у кого находились ключи.
- Что ты несешь! Мы их еще отыщем! Они же не в море отправились...
- Именно туда! - Громко сказал Мефродий главнокомандующему и всем остальным всадникам.
- Они уже на пол сотни миль отсюда.
- Что за шум, господа! - совсем близко раздался клик царя Феофила.
- Они изволили убежать, Ваше Высочество, - уже с равнодушием сказал главнокомандующий.
    В его глазах проявилось не понимание. Он посмотрел на кудесника.
- Убежали... Мефродий, что стряслось?
- Не волнуйтесь Ваше Высочество, она знает свое дело, и она сделает то, что обязана сделать!
Довертись ей и ему. Она в надежных руках. 
   Найдя подходящий ключ к вратам, царь выхватил ключ, и сам отворил врата. Всадники
соскочили с коней и застыв в изумлении, в каком-то молчаливом ожидании. Царь, его проводник
и прислужники были в том же бездыханном молчании. Перед ними открылось море, над которым
недавно светало. Созерцатели подошли к пристани. Горы перед ними расступились, а горизонт
наливался яркими красками. Близился рассвет, в чьих рдяных и золотых потоках утопал
белопарусный корабль, который несся со всего духу на восток, борясь с волной и пуская за собой
рдеющие зыби. Он отдалялся и, наконец, его полностью поглотил этот свет. По сравнению с ним,
в какой-то степени он стал маленькой частичкой света.
     Царь пустил слезу.
- Эх, а ведь так больно с ней расставаться!.. - жалостным голосом сказал Феофил.
- У нее своя судьба, а у нас иная.
- Чем мы можем ей помочь? На что нам надеяться? - спросил кто-то из всадников.
    Мефродий душевно вздохнул.
- Мы будем спасать человечество, а она должна проникнуть в тот мир, куда человек никогда не
сможет попасть, лишь только после смерти. А надеяться нам только остается на одно, дабы она
нашла дорогу к Царству Темных Духов...    
   И как бы задумавшись над своими словами. 
- Что же их ожидает? - молвил предводитель царя.
- Долгая дорога, навстречу смерти, да и только. 
      Не отрывая взгляда от дивной картины, которая перед ними открылась. Они с восхищением и
грустью созерцали прекрасное явление природы. Еще долго они стояли, и каждый задумался над
своей судьбой и над судьбой все отдалявшейся девочки вместе с достойным другом Аароном.
Никому не известно, что их ожидало там - за горизонтом. Что с ними будет, не известно никому.
      Корабль был слишком далек... ..................


               
                Глава 5         
 
    Ну, что ж, вернемся к нашим странникам, которые были настолько далеки от царства
архонтов, что их лишь окружал один горизонт. Дул попутный ветер. Ярко сияло солнце и чистое
голубое небо. Минодора вскарабкалась на бушприт и распрямила руки. Закрыв очи, она ощутила
истинную свободу бытия. Не думая даже о том, что ей предстоит миновать.
   
     На протяжении многих дней стояла достаточно жаркая погода, а в последние дни пребывала
ужасная духота. Аарон говорил, что это к непременной грозе. Иногда мы сворачивали ветрила и
купались в море. Оно было теплое и пошло нам лишь на пользу. Были моменты, когда мы даже
забывали,  КУДА мы плывем! ЗАЧЕМ сие надо?
   Однажды, когда прошел еще один изнурительный день, а он длилась еще долго и томительно, в
глухую ночь мы не спали, лежа под открытым небом и наслаждаясь мерцающими звездами.
- Хорошо, что мы так быстро нашли подходящий корабль, не правда ли, Минодора? - спросил
Аарон.
- Надеюсь, после такой выходки никто держать зла на нас не будет, - в пол смеха сказала
Минодора.
   И они дружески засмеялись. 
- Минодора, - негромко молвил Аарон, когда вдоволь насмеялся, - знаешь, существует некое
природное явление, но оно происходит где-то там, наверху.
- Какое же?
- Я видел, а точнее слышал, как о нем говорили люди. Через какой-то десяток тысячелетий на
небе происходит звездопад, но при этом, звезды на небе так и остаются.
    Минодора задушевно вздохнула и потянулась.
- Ах, как жаль, что мы не сможем увидеть хоть одним глазком на прекрасный звездопад,-
сказала Минодора, глядя на звезды.
    Еще минут пять они лежали молча. Минодора на некоторое время задремала, наклонив голову
на плечо Аарона. Тот вздрогнул, ибо еще не спал. Он глянул на спящую  девочку и слегка
взвелся на локти, и ее голова соскользнула с его плеча. Аарон подложил ей под голову ее
свернутый плащ и лег рядом со спящей. Вскоре юноша заснул крепким здоровым сном, но и его
голова склонилась к Минадоре.
   На самом деле, Аарон был сам с себя красив, черноволос и темноглаз. Его чернящие космы
свободно спадали на плечи. Губы красные, как кровь, а лицо белоснежно, поэтому было очень
хорошее сочетание лица и цвета волос, что подчеркивало его необычайную красоту.
     При свете утренних лучей солнца, Минодора вновь поднялась на нос корабля и потянулась,
вздохнув морским воздухом. Корабль шел мягко, подхватывая яркие лучи солнца, плывя в
сияющих потоках, словно купаясь в живописных тонах. Ослепленное светом судно насытилось
яркостью. Лилейные паруса переливались радужными оттенками. Сказочный корабль, словно
парящий на встречу приключениям. У корабля не было никакого названия, но юные
путешественники ему дали вполне подходящее имя "Странник".         
   Когда Минодора проснулась, Аарона рядом не было, вполне, так же как и повсюду. Минодора
прекрасно знала, что пора завтракать, поэтому она намерилась непременно отыскать друга.
Оказалось, он сидел на вахте, смотря зорким взглядом в море. Девочка с трудом вскарабкалась по
канатной лестнице. Не приберегши сил, она оперлась о локти, вися вниз ногами. 
- Не думаю, что кроме одного безграничного моря ты увидел эдакое необыкновенное,  Аарон, -
сказала она после минутной отдышки.
- Сегодня будет шторм и страшная буря, - ответил спутник.
- Этого следовало ожидать. Видать действительно страшная буря. По такой жаре ничего не
скажешь.... Ну, я-то думаю, что переживем как-нибудь.
- Да я не из-за этого, - глянув на море, сказал спутник, - меня грызет смутное сомнение...
- Вот оказывается, что тебя подкинуло ни свет, ни зоря. Слишком уж ты серьезный.
      Но Аарон так и оставался основательным и озадаченным. Вскоре они пошли завтракать. На
судне оставалось еще достаточно резервов еды: фрукты и овощи, запеченный хлеб, слегка
заплесневелый и черствый.
     После завтрака они спустились в нижние ярусы корабля. Во многих комнатах отыскивались
давние сундуки, обросшие тенетами, вместе с произвольным хламом. На некоторое время они
разбрелись в разные стороны, отыскивая сам для себя что-нибудь интересное. Минадоре так
стало любопытно, что из стоявших в комнате сундуков, она решилась очистить пыль и
разросшейся тенет. На  этом сундуке оказался замок, но он был заржавелый, благодаря этому
замок тотчас поддался Минадориному усилию, и открылся. Минодора немедля вскрыла сундук.
На дне сундука оказались произвольные принадлежности, кои необходимы для дальних морских
путешествий: бинокль, различные карты, на которых особенно выделялись транспортные пути.
Минодора так же нашла старый компас; вперемешку с пергаментом валялись старинные книги с
потершим переплетом и названием, лишь на некоторых книгах можно было разобрать название,
да и то, расписанные какими-то рунами. Минодора безучастно покачала головой. Сначала
казалось, ничего особенного в нем больше не было, но Минодора заметила что-то сияющее.
Присмотревшись ближе, это была серебристая цепочка. Минодора взяла цепочку, на которой
сверкал такое же махонькое серебристое колечко, исцарапанное все теме же загадочными
рунами. Минодора прижмурилась и пыталась что-нибудь разобрать, как некогда обучал ее
учитель Хаксли.
- Удивительные книги! - Молвил со спины Аарон.
      Минодора испуганно обернулась. С ее рук выпала цепочка. Аарон, держа книги и
внимательно прочитывая ее, взглянул на Минодору. Та, переводя дыхание, в оторопелости
заикнулась.
- Э-э... в чем дело? - Глядя на нее безумным взглядом.
- Я-я... да нет ничего, - проговорила Минодора, разыскивая у себя за спиной вереницу.   
     Аарон поначалу не понимал - что происходит?! Но по выражению ее лица и какого-то страха,
внутренних и непонятных тревог, он осмыслил одну важную вещь!
 
     Под вечер, остовые ветры сменили свое направление и дули с норд-веста. В самое позднее
время становилось знойней. Высоко, из густой тьмы, на вытянутую ладонь Минадоры капнула
огромная дождевая капля, расколовшись на мелкие капельки. Затем та же судьба постигла и
вторую, которая подобно первой разлетелась вдребезги. Кажется, произойдет нечто.  Минодора
ощутила, что на небе сгущаются черные тучи, затмевая яркие звезды и месяц, который столь
загадочно склонился над морем и освещал им путь. Где-то из глубин горизонта блеснула молния,
и раздался гром. Морские волны стали подкидывать корабль и он, словно тонул в черных волнах. 
- Паруса! Опустить паруса! Ветер разбушевался! - кричала Минодора. - Аарон! Слышишь! Где
ты подевался!
    Его было не слыхать и не видать. Действительно он исчез. Но куда? Минодора метнулась во
второй ярус, чтобы оглядеть все палубу. Но спутника было не видать.
    Хлынул ливень. Корабль резко подкинуло и Минадора увидела чью-то, торчащую из под
обваленного ветрила, фигуру.  Ноги  свисали над самым нижним ярусом парусов. Капюшон его
плаща зацепился за якорь. Не успев добежать к другу, как мощная волна захлестнула его. Когда
она отошла в сторону, Аарона уже не была. В принципе и якоря тоже. Она оперлась о перила
судна и свисла к низу. Черная бездна поглотила якорь вместе с Аароном! Минодора стояла в
оцепенении.
   Ветер жестоко трепал белые ветрила, которые разрывались от тяжелого натиска ветра.
Минодора набралась сил и спустилась по канату в море и затем, опрометчиво нырнув в воду, она
руками схватилась за канат утонувшего якоря и поползла ко дну. Переживания о потере
ближнего друга, ей хватило бы воздуха спуститься на самую глубокую впадину моря. Самое
главное, что надежда ее не покидала. Но, подумав, что она делает совсем не разумно, Минодора
поползла наверх и вылезла на палубу. Легкие ужасно болели и она, не останавливаясь, глотала
воздух. Потом взялась за рычаг якоря, чтобы прокрутить его. Толстый канат тянулся долго и
медлительно. Минадорины руки ныли. Якорь был настолько тяжелый, что казалось, уже ничего
не поможет, кроме самого могущественного бога.
     Снова поднялась огромная волна и смыла Минодора на самый нос корабля. Еще немного, и
она бы полетела в воду, но лишь чудо ее оставило в живых: ее плащ зацепился за самый кончик
острого носа. Она с облегченьем вздохнула и в то же самое время что-то начало лопаться: это
оказался ее плащ, который на глазах разрывался. Минодора вцепилась двумя руками за острый
конец корабля. Больше она не смогла ничего сделать.
   Она хотела было заплакать, но  вдруг ощутила чувство душевного тепла и поддержки. Не
ужели...
- Аарон! Как ты...
   Глаза Минадоры радостно засияли. Юноша без особого труда ее вытащил. Минодора крепко
обняла его, но Аарон оттолкнул ее. Сказав, что необходимо опустить паруса. Минодора пыталась
не обращать на странное поведенье ее спутника, потому последовала за ним.
   Они опустили паруса. Новая волна вновь захлестнула корабль, но путешественникам удалось
удержаться.
- За мной!- крикнул Аарон.
    Аарон и Минодора спрятались в каюту. Там оказалось намного спокойней. Оба тяжело
дышали, сидя на полу, они глядели на страшный тайфун, который, словно разозлив море, не
давал ему покоя: подгоняя его на страшные напасти.
    Минодора посмотрела на промокшего до нитки Аарона. Тот смотрел на море и создающие ему
волны. Минодора вдоволь отдышалась, но Аарон все с таким же трудом дышал. Еще она
заметила, как он крепко держался за бок живота. Аарон поглотил страх и внушительную боль.
Минодора молча на него, смотрела и, не выдержав страдания друга, она молвила:
- Не будь таким скрытным. Скажи мне, Аарон, что с тобой? Я же вижу, что ты страдаешь? Я не
буду спрашивать, как тебе удалось спастись...
- Ты мне, можно сказать, спасла жизнь... спасибо... - со стоном ответил Аарон.
- И тебе большое спасибо. Я знаю, что ты ранен. Позволь мне оглянуть твою рану...
- Нет! Отойди. Тебе не надо касаться ее.
    Толкнув ее в сторону. Минодора глянула в его глаза и увидела там то, что еще не видела в нем
никогда. Какое странное поведенье, - думала она, - почему он избегает помощи? Может быть, он
моей помощи хочет избежать? 
- Но я ведь тебе хочу только помочь. Позволь... - прикоснувшись к его руке, промолвила
Минодора. 
    Она прекрасно ощутила, как его рука вздрогнула, как сильно забилось его сердце. Что же он
скрывает от меня? Какие чувства его терзают? Не ужели у меня такое же чувство?
    От прикосновения Минадориной руки, он словно ослаб и опустил руку, как будто обессилен. 
Минодора увидела рану, с которой хлестала кровь. Минодора обвязала его живот и уложила в
теплую постель. Когда она хотела выйти, чтобы подогреть чая, он схватил ее за кисть и сказал:
"Постой!" Она подошла к нему и присела. Юноша  молча глядел ей в глаза, не отводя усталого
взора.
- Когда я тебя встретил, сразу увидел, какие добрые и ясные твои зеницы, которые способны
осветить мне путь к жизни, как освещает над нами месяц полуночи, озаряя дальний путь. Твои
нежные руки от малейшего прикосновения исцелят меня от любых недуг.
    Минодора нежно припала щекой к его душистым губам и закрыла глаза. Затем она взглянула в
глаза юноши. Вот она! настоящая дружба, которая может распасться когда угодно, но и короткой
дружбе приходит конец.  Они хотели что-то сказать, и уста его раскрылись, но Минодора тут
тоже прислонила палец к его губам. Может быть, это была любовь? Нет, настоящая дружба. 
      Буря вскоре стихла, и из-под туч выглянул месяц и тихо проплыл по темному морю,
растворяя свет во тьме и уходя за горизонт, сквозь который, словно через прищур пробивались
едва заметные проблески солнца. Но для них ее как будто и не существовало, ибо два любящих
сердца были полностью отданы своим чувствам. Минодора забыла о своем прошлом и будущем.
Она всецело испытывала наслаждение в настоящее время, минуту. Их душа объединилась, и
теперь они не могли друг без друга жить, ибо то, что они испытывали в эту самую минуту, было
нечто, что она запомнила бы на всю жизнь. Их душа сковывала их сердца, овладела разумом, и
никогда их уста не расстались бы. Потому что любовь была превыше всего на свете.



                Глава 6

       Утро оказалось прохладным. Минодора открыла глаза, сидя на полу, голова ее лежала на
груди у лежащего Аарона, который еще спал. Левая рука Минадоры и Аарона лежали рядом.
   Она встрепенулась, испуганно посмотрела на Аарона. " Что это было?". Она метнулась к окну.
В сердце поселилось беспокойство, и она тотчас выбежала на палубу. Взобравшись на второй
ярус корабля, она оглянулась, и ее посетили невозмутимые мысли! Их вынесло далеко за
пределы направленного курса. Солнце взошло не там где обычно, а значит, плывут они
абсолютно в другую сторону. Ветра не было; паруса опущены,... должно быть, мы попали на
сильное течение, которое уносит нас Бог весть куда. А ведь вокруг лишь горизонт и не единой
земли и островка, где можно было бы передохнуть. Ничего не было, лишь царило
безукоризненное одиночество. Минадоре на миг стоило задуматься, куда же они движутся? Куда
приплывут? Какие опасности ожидают впереди?
- Минодора...   
- Аарон!.. Ты проснулся... - тревожно сказала она.
- Я... да... конечно. Минодора, во мне клокочет тревога. Во сне все не давала покою.
   Минодора опустила голову.
- Знаешь, мне приснился странный сон..., а может быть это не сон. Возможно, это было вчера... 
    Аарон стал на колени и схватил ее левую руку.
- Неужели нам один и тот же сон снился? Не могу поверить.
- Нет, Аарон, это вовсе не сон. Кажется, все это было на самом деле.
     Аарон медленно поднялся и взглянул на нее изумленным взглядом, словно не веря своим
ушам.
- Значит, мои чувства не обманывали меня, стать я действительно...
   Нервно бродя в разные стороны и бормоча что-то себе под нос. Затем он резко подошел к
Минадоре, которая столь озадаченно на него смотрела.
- Минодора, я хочу тебе сказать, что со мной еще такого не происходило....  Я не знаю как ты...
     Минодора взяла его правую руку. 
- Вот именно, Аарон! Мы оба ощутили то, что еще никогда не испытывали. Разве ты не помнишь
того самого момента? Страшного момента? 
    Его взор на миг замер, и они долго глядели друг другу прямо в глаза. Наверное, кто-то из них
бредит. Они все еще не могли поверить в ту страшную стихию, коя бушевала всю ночь.
     Все эти дни были прекрасны. Никаких бурь. Ни штормов, даже ни облачка в небе.  Девочка
(назовем ее так, потому что для нас было бы не привычным называть нашу героиню девушкой)  и
юноша вместе плавали и ныряли. В подводном мире они видели многообразных рыб и моллюск.
Вода была не такая теплая, а скорее холодная, как лед, но это их лишь вдохновляло. Держась за
руки, они кружились под водой. Вокруг них вращались многообразные рыбки. 
 
- Господин Асириус, - сквозь сон послышался дрожащий и почему-то испуганный голосок.
    Спящий лишь что-то недовольно пробормотал. Это был высокий и крепкий мужчина с
грубыми чертами лица и с глубоким шрамом. Черные и засаленные волосы были связаны в один 
хвост, который торчал из-под разбойничьей косынки. Остальные несобранные волосы спадали на
стол. Одето на нем было бекеше. Его теплая одежда с рябью в талии, выглядела явно не по
назначению. Поодаль него раскатывался кубок с разлитым вином и бочонок пива. Вместо одной
руки у него был протез в виде змеи с раскрытой пастью.
   Этот мужчина лежал спокойно, но вопреки кошмарному сну, он содрогнулся и проснулся. Его
коварная рожа совершенно ничего не выражала, кроме того, что он был чрезвычайно пьян. Но в
глазах этого бражника видно угнетенье. Он был, несомненно, чем-то подавлен, но даже в его
печали не было ничего хорошего. 
    Он задумчиво и вяло попятился на опрокинувшийся кубок. Схватив кубок, он резко
отшвырнул его в сторону, что стоявший неподалеку хилый человечишка пригнулся и затрепетал.
Хотя ему всякое довелось терпеть от зловредного хозяина, как он его часто называл
"господином"; другие его называли сераскир, (то есть главнокомандующий). Это был настоящий
пират, как их чаще всего называли, но на самом деле это были корсары, скитальцы морей. Если
говорить об этих пиратах, то по них не скажешь, что они были людьми. Их даже можно назвать
харцизами, то есть разбойниками, блудниками. Они не знали что такое честь и благородство. Они
были настоящие искатели сокровищ и готовы были за это продать собственную душу. В
основном пираты занимались морским разбоем и действовали во все времена - мирные и
военные. Бороться с пиратами было бесполезно.
    Главарь попятился на квелого человечишку. Пытаясь подняться, внезапно свалился с ног и
закашлял.   
- Господин Асириус... - снова он обратился к пирату дрожащим голосом. Тот, даже на него не
глянул. 
- Что тебе надо...  - шепелявым тоном произнес он.
- Я...
- Ты нарушил мой покой! - вспыхнул пират как ядерная бомба и ударил со всей силы по столу.
     Тот залепетал.
- Ладно, зачем пришел? - вскоре немного успокоившись.
- Мы кое-что учуяли, господин...
    Из-за засаленных волос блеснули странные огни, которые значили только одно - зловещую
идею. Он сидел в молчании, замышляя что-то невероятное.
- Интересно. Что-то приближается?
- Э-э... - дрожащим голоском промямлил человечишка, которого скажем откровенно, звали
Артемиус, но почти никто его не называл по имени, лишь оскорбительными прозвищами,
которые мы потом узнаем.
- Скорей всего кто-то приближается...
- Опять треклятые драконы?! - взъярил пират.
    Артемиус словно захныкал. Он перебирал свои деликатно сложенные, длинные и костлявые
пальцы и испуганно выпучил глаза, что казалось, они вот-вот вывалятся.   
- Тогда кто это? - спокойно обратился пират к стоявшему Артемиусу.
- Это не дракон...
- Да-да, это я уже понял.
- В общем-то,... по всей вероятности, в море путешествуют люди, а точнее дети...
- Что?!
    Пират яростно вскочил; глаза вспыхнули каким-то  огнем мести. Артемиус еще больше
задрожал и вмиг упал без чувств. Пират залился язвительным смехом. Смех прокатился по всему
пиратскому судну и пустился под самое небо.

      - Ты чем-то встревожена?
  Минодора потерла руку, ничего не ответив. Морозный ветер обдувал лицо, а со рта шел пар. 
- Мне кажется, что там, где там нас ожидает очень большая опасность, - сказала Минодора.
    Аарон посмотрел на синюю гладь моря. Его взгляд замер и о чем-то глубоко задумался.
Юноша взял Минодору за руку, и они так еще долго стояли, пока на небе не сгустились тучи, и
не пошел снег. Они случайно миновали огромный айсберг, на который чуть не напоролись.
Пространство окутано своеобразной дымкой, которую и создавал сам снег. Вокруг становилось
все больше айсбергов и ледников. Миновать их было довольно тяжело и, следовательно,
пришлось самим управлять кораблем. Течение, которое их так стремительно несло вперед,
словно разлилось среди глетчеров, вследствие чего они шли медленно и почти неподвижно.
     Вскоре из тумана появилось какое-то темное пятно, которое как будто притаилось и
поджидало их встречи. Аарон поднялся на самый конец корабля и внимательно присмотрелся
вдаль. 
- Ты что-то видишь? - молвила Минодора.
- Какое-то видать судно приближается.
- Судно?! - с насмешкой промолвила она. - Это тебе случайно не померещилось?
     Лицо Аарона исказилось лукавостью.
- Как хочешь! Сама погляди!
   Толкнув его в сторону, она пригляделась.  И вправду,  вдалеке  увидела еле заметное судно,
которое, разгоняя туман, мчалось на всех парах им навстречу.
- Держись крепче, хоть бы мы не столкнулись.
- Я не думаю, что они нас не заметят. А вдруг это пираты?
- Нет сомнений, что это простые люди или кто-то еще в этом роде, например вурдалаки или кто-
то посерьезней. Нам надо быть всегда начеку, ибо кто-то раскроет нашу тайну... и нам конец. На
всякий случай возьми мой кинжал.
     И он вручил ей длинный меч, называемый кинжалом с глянцевым клинком.
- Но...
- Бери, - сказал Аарон, наклонив от себя ее нежное прикосновение рук, которые не хотели брать
его подношения.
     Судно беззвучно проплыло мимо них и остановилось. Прозвучал повелительный голос на
неизвестном наречии. Все опустили паруса и протянули узенький мостик к кораблю. По
тоненькому мостику торжественно, с легкой походкой шествовал человек среднего роста, а возле
него шагали как бы его подданные и с гордостью несли его амуниции; позади главаря шли якобы
его слуги, поддерживая его длинную мантию. Минодора и Аарон остолбенели. Когда они
ступили на корабль, подданные стали по обе стороны, а сам главарь прошел вперед и гордо
окинул их взглядом.
- Я король Мольфар III -  промолвил он. - Чтобы вы выбрались из этих ледников, мы вам
покажем правильный путь.
    Минодора задрожала.
- Вы знаете, куда держим мы путь? Кстати, как вы нас нашли?
- Обращайтесь ко мне просто - Ваше Величество.  Скажите, куда вы плывете? - говорил король
с неким ехидством, хотя очевидно, что говорил он неправду.
- О-о, - протянула Минодора, - Это длиннющая история, чтобы вы хоть что-нибудь поняли,
нужно сначала поведать вам старинную легенду, а точнее миф о царе Сифроне и его Духов,
которые воровали души! - твердо и настойчиво сказала Минодора. Аарон сдвинул брови и с
непониманием посмотрел на нее. Подданные главаря расширили зеницы, сам же главарь  не так
высокомерно глядел на них, а внутри у него словно бы все перевернулось.  Он смирно держался
и старался смотреть прямо, будучи откровенным, как будто бы не понимая, о чем идет речь. Как
бы то ни было, Минодора хитро смотрела на выдающего из себя короля. У того задергался
нервный канал около глаза.
- Какая ты прозорливая, девочка моя, - спокойно сказал король с ненавистью в голосе.
- Я достаточно много прочитала книг, особенно об истории морского пиратства, потому не
удивительно, что я много чего знаю о них: характер, поведенье, их намеренья, и всякое такое. 
    Он лихорадочно посмотрел на Минодору, как будто хотел на нее внезапно наброситься, однако
на удивление самому себе, он воздержался и не дал воли своим нервам. Но, понимая в чем дело,
он решил изменить тактику и действовать по-другому.
- Что ж, дорогие мои друзья, вы значит плывете...
- Не ваше дело, - сказал Аарон.
     Главарь кинул на юношу пронзительный взор ненависти, но вскоре его противная гримаса
расплылась иронической улыбкой.         
- Нам надо набраться сил и преодолеть сей нелегкий путь, - уравновешенно сказал король.      
- А от куда мы знаем, что вам можно доверять? - ответил Аарон.
- Ну, если вы хотите здесь остаться навсегда... - сказал король.
- Нет-нет, - поспешила она. - Правда мы здесь не хотим остаться, Аарон? - спросила Минодора,
посмотрев на юношу с какой-то загадкой.
- Да, я думаю, что здесь мы долго не продержимся, - еле произнося слова, Аарон попятился на
Минодору.
- Замечательно! - произнес король, снова посмотрев на Аарона странным взглядом. 
     Король провел их на свой корабль, а "Странника" взяли на буксир.
    Оказалось, что эти морские путешественники были достаточно гостеприимны. Они усадили
странников за столик и подали некоторые яства из своей провизии. Различные блюда из 
морепродуктов и странные на вкус напитки. Минодора выпила больше чем сто грамм одного из
напитков, после чего вокруг все плыло. Ей казалось, что она ослепла, но всему виной был
странный эликсир, приготовленный на специальных добавках. Аарон почему-то не так воспринял
сей напиток, поэтому повалился на пол и захрапел.
- Ну как, детки, хорош напиток? - ехидно спросил король. 
   Минодора пошатнулась и свалилась с ног, выдавив последнее слово: 
- Пре... Превосходно...
     И откинула в сторону голову. Он тихо подошел к Минадоре, заглянув прямо ей в лицо, скосив
глаза на Аарона. Хмыкнув что-то под нос, он незаметно скрылся.
               
               
                Глава 7

      На фоне ночной тишины было еле слышен плеск воды и голоса китов, которые выныривали
из-под синего моря, которое было окрашено ярким светом луны. В небе порхали ночные птицы-
дозорщики - так прозвали ночных птиц, которые всегда куда-то держали свой долгий путь. 
     Ну, а корсары в это самое время были заняты своими иезуитскими делишками. Как вы уже
наверняка догадались, это и были те самые корсары и их главарь Асириус.
- Давайте, пошевеливайтесь, сачки несчастные! - подгонял он пиратов, принимая свой "обычный 
облик" (а  какой, пока знать незачем, потому что это были даже не совсем люди)....  Вокруг все
метались то туда, то сюда, опуская паруса, то подымая старые - мрачные, черные с истинным
пиратским значением. 
    Очнувшись, Артемиус вскочил и надел на один глаз одно круглое очко и с испугом подбежал к
пирату, который давал в сей час распоряжения. Артемиус закричал, что они не правильно
сделали, что до пленных, якобы их не надо было приглашать на корабль. Пират схватил его за
горло и с ненавистью, едва подавляя свой гнев, свирепо промолвил:
- Ты ведь не хочешь оказаться на их месте?.. - риторично спросил Асириус.
      Тот лишь покачал головой, чуть ли не задохнувшись от недостатка воздуха. Асириус
отпустил бедного Артемиуса. После этого он был молчалив; лишь только скупые мысли
посещали его голову. Если раскрыть минувшую тайну этого тощего человечишки, он был
мудрым и знатным человеком, однако только горькая неволя его привела к безумству, лишения
здравого смысла и даже боязнь к врагам... Он знал почти все секреты неразгаданных тайн
Вселенной. Безграничные познания и углубления в мир идей; жизнь, посвященная собственными
опытами над высшими силами. В его серых очах отпечатался надменный ум.
    После нападения на остров Мородук, где происходили раскопки самых загадочных старинных
гробниц, был разрушен наидревнейший город с его постройками.  Захоронение,  которое
хранилось много тысячелетий,  обворовано и уничтожено. Такая же судьба постигла немало
столиц и городишек. Мало кто из корсаров убивал людей, скорей они погибали в развалинах: кто
уцелел - тот убегал, а кто лишился жизни, то аминь ему,- пираты не считали себя виноватыми в
этом. Им было важней всего заполучить сокровища. Человеческая жизнь для них не имела
значения, но ежели говорить о женщинах, корсары, да и всякие разбойники предпочли бы взять в
жены какую-нибудь красавицу, чтобы потом из своих детей вырастить настоящих корсаров,
морских разбойников - пиратов, независимо от того, мальчик или девочка. Конечно именно к
этой разновидности корсаров - пират отыграёт большую роль в будущей жизни, потому если
рождались девочки, то их попросту скидывали в море. Из маленьких, невинных детишек
вырастали настоящие разбойники,  как бы мы их  только не называли. По всякому они грабили
народ: сжигали целые города, загребали все под себя, и лишь только попробуй что-нибудь
отобрать, как они готовы тебя растерзать, как собаки. С другой стороны в них было что-то
необычное, может быть даже незаметное для остальных, но если посмотреть со стороны - когда
ты не тронутый ими и, допустим, глядишь на них сверху, видя их разгульную жизнь - они
покинутый народ, некому не нужные, однако они вполне довольны жизнью; независимый народ,
независимый не от царя, не от короля, не от кого другого, а от самих себя. Но возможно ли
откопать их корни?! Для кого-то это остается загадкой.               
        Когда были опущены паруса,  пираты обшаривали корабль путешественников.
      

      В Минадориной голове гнездилась боль. Она едва приоткрыла глаза, не в силах
пошевельнуться, все, что ее окружало, расплылось в тумане; она все еще видела перед собой
виденья; кто-то пробивался к ней, словно из заслонов, произнося ее имя; она слышала очень
знакомые голоса. "Минодора, кто ты? Неужели ты забыла себя?".
- Минадора,... кто она...?  Я её не знаю. 
    "Ты позабыла свою истинную дорогу"
- Мне некуда идти!..
   "Отправляйся в Царство Темных Духов!.." 
- Я забыла свою дорогу, я позабыла свое прошлое,... я забыла себя!.. Что мне делать?!
    "Близится роковой час, людям и светлым существам будет трудно устоять пред
многочисленной ордой Духов, потому только ты способна спасти Вселенную. Следуй за моим
голосом, и я тебя выведу на верный путь".
- Кто ты? Почему ты говоришь со мной?
   "Пока не могу сказать,... мне пора, иначе может НЕКТО учуять....  Я бы ответил тебе, кто я,
но..." 
- Нет, не уходи, прошу тебя!
     Внезапно на ее лицо вылилась студеная вода. Минодора ошеломленно схватилась и перевела
дыхание,  как будто была без воздуха долгое время.
- Хватит почивать! Работать давай! - послышался скрипучий голос.
- Работать?..- непонимающе потрясла она головой.
- Есть кое-что похуже, но мы решили приберечь ее твоему дружку.
      Минодора поднялась, держа  голову. У Минадоры было такое впечатление, что ей
растолковали совсем иной смысл жизни. Минодора не заметила по близости Аарона и спросила,
почему его нет рядом; пират ответил, что она его еще увидит, но в последний раз. Минадоре
поручили целый список хозяйской работы, которую она должна выполнить за день, а завтра
поручат что-нибудь новое. Аарона она так и не видела, отчаянно вымывая пол на палубе. Одежда
на ней истаскалась, белое лицо было испачкано сажей. Руки бедной девочки огрубели, грязь
втерлась в кожу и под ногти. Градом катились слезы, но в огромном отчаянии она выполняла
своё дело.      
      Кажется, надо забыть ей о прошлом чувстве, которое все больше отдалялось от нее,
обернувшись и махнув ей рукой, оно растворилось в красочном свете, кой вскоре превратился во
мрак. Сердце ее было связано с далекими краями, где уже что-то содеялось, какое-то лихо
обрушилось. Она слышала тяжкий стон, крики, словно издали и шествия зла навстречу добра.
Пока не столкнулись две силы, однако уже ощущался сей дух за тысячи миль. С горечью в душе
Эдора испытывала безнадежность, - она не могла понять, что делать, куда следовать. Минодора
не выдержала и зарыдала, наклонившись к мокрой тряпке. Вы себе представить не можете, как
она была подавлена тем, какая судьба ей припала.
    Она каждый вечер протирала пыль в кают-компании, в баре, мыла измазанные окна... и все
время проливала слезы...
    Совсем недавно,  поздно вечером, когда пошел пятый день ее рабской жизни, она лежала в
постели, в крохотной каюте.  Эдора глядела в потолок, хорошенько укутавшись махровым
одеялом, к счастью, единственной отрадой для нее.   Помимо одеяла, Минадора лежала на
твердой кровати, устланной одним единственным мешком. Она уже не плакала, лишь задумчиво
вспоминала былые дни. Куда она плывет теперь,  ей  становилось все равно. Порой она глядела в
потолок, даже ни о чем, не задумавшись; иной раз ее уста шевелились, как будто что-то шептали;
а порой кто-то появлялся перед ней, и в сиё же время исчезал, что девочку немного пугало, но с
виду - она привыкла к чему-то неожиданному. Любой-другой бы сказал: "Девочка сошла с ума",
и в принципе так оно и было. В душе Минадоры в одно и тоже время пребывала печаль и
безразличность. Как бы раньше о ней не отзывались, теперь уж она никто.
    Встала Минодора раньше всех: потянулась как можно выше, вздохнула, глядя на море,  и
закрыла глаза. Из каюты вышел гордый Асириус в голубом халате, держа в одной руке нож и
разрезая яблоко, он по частям съедал. Давно заметив Минодору, он не решался даже одним
глазком взглянуть на нее, но спустя некоторое время, медленно перевел на девочку свой острый
взгляд.
- А не лучше бы было заняться делом, чем наслаждаться в " благоуханное утро чарующими
мелодиями небесных сфер", - обратился он к ней.
     Минодора резко обернулась.
- Простите, я сделала всю работу, которую вы мне поручили.
- Да-да, я видел, - равнодушно молвил пират, прожевывая последний кусок яблока, - я тебе
поручу затем новую работу, а за эту славную работенку ты сможешь повидаться со своим
дружком.
- Повидаться? Ах, очень любезно с вашей стороны.... А когда... когда я смогу увидеть его?
- Да хоть сейчас, не все ли равно. Тебя проведет Артемиус. Артемиус! А ну-ка, отведи ее к
пленному!
- Слушаюсь, господин Асириус, - сказал тощий человечишка. - Пойдемте.
     Минодора не торопясь, и может быть даже в нерешимости, последовала за Артемиусом. Они
спустились в длинный коридор, освещенный лампадами; шествуя по освещенному коридору, они
завернули за угол, а там еще тянулся приличный коридор. Тускло, освещенные стены были
изрисованы всяческими ужасами: огнедышащими драконами, минотаврами-лучниками,
оборотнями с раскрытой пастью и торчащими клыками, по которым лилась кровь, а перед ним
стоял какой-то воин и направив свой сияющий меч на чудовище.  У девочки вдруг появилось
нестерпимое чувство увидеть лицо витязя, но он был повернут к ней спиной. Дальше картины
были посвящены войнам и морским сраженьям. Особенно последняя картина из всех прочих
картин, девочку наибольше всего заинтересовала, - на ней она видела две равные и
непоколебимые силы света и тьмы, столкнувшиеся друг с другом. Она на миг остановилась и
внимательно, слегка склонив голову, присмотрелась к рисунку. Девочка подошла ближе.
- Минадора...
     Но она настолько была погружена в эту необыкновенную живопись, что не могла отвести
глаз.
- Минадора, что-то не так? - спросил Артемиус.
- О-о, что Вы... - напугано ухмыляясь, сказала Минодора. 
- Я, конечно, не вмешиваюсь в чужие интересы, но вижу, Вас заинтересовала сия картина....  Вы
так на нее смотрите, что аж глаз не отводите!
    Минодора провела рукой по картине.
- Интересно, тот кто сотворил такую картину, наверняка знал об этих событиях. 
- Это естественно, борьба света и тьмы, добра и зла происходит постоянно, но никто не может
одержать победу, потому что силы настолько равны, что вряд ли окончится война между силами
двух параллелей. Иной раз казалось, свет вот-вот пробьется, но на самом деле тьма все больше
сгущается или бывает наоборот: силы света начинают побеждать, как иная сила вновь
одерживает верх... и так бесконечно.
- Но ведь надо на что-то надеется. Быть может, когда-то свет осветит Вселенную и
восторжествует справедливость? 
- Возможно, воцарится свет,... но это зависит не только от самой армии света и добра, но и от
кого-то другого, который действительно способен изменить сие положение.
- Ты действительно считаешь, что все будет хорошо.... А я так не думаю.
- Ты ведь сама сказала, что надо на что-то надеяться, - с упреком сказал Артемиус и, посмотрев
на картину, он душевно вздохнул, - Да-а, сколько лет я пытался сделать какой-то прорыв, дабы
люди оценили по достоинству мои долгие старания.
- И-и, - протянула Минодора, - у вас вышло это?
     Он прищурил глаза, якобы припоминая один из моментов своей жизни.
- Нет! - категорично промолвил Артемиус.
- Нет? - удивилась Минодора, - тогда незачем идти на столь сложные шаги.
- Не в этом дело, если бы ты была постарше, то уразумела бы значение мечты. Я просто
стремился ее осуществить. По крайней мере, я хоть что-то реализовал в этом огромном мире.       
- У детей всегда существуют мечты.      
- Очень много неизбывных детских грез. Они надеются, что все в мире происходит само по себе
- появляется и исчезает, к сожалению, это не так, потому что проблема в незнание: незнание
между реальностью и фантазией. Они думают, что это одно целое, хотя мыслят они слишком
примитивно, да мы-то не судим их за неосведомленность, ибо недавно появились на свет.
Возможно до рождения, они кем-то были, но накопившаяся информация стерлась. Маленькие
частички, которые в будущем будут человеком, находились в каком-то животном или человеке,
но когда он или оно умирает, крохотные частички отсоединяются от плоти и перемещаются в
воздухе,... например от моего сердца может быть микроскопическая частичка от хвоста какого-
то древнейшего животного. Так происходит бесконечно, лично за моим виденьем.
- А как же душа? - спросила Минодора.
- Душа... я почти ничего не знаю о душе, но знаю что душа - крошечная частица энергии,
неотъемлемая часть Господа, душа существует сама по себе, она отлична от тела, в сердце
которого обитает и является  источником сознания...   
     Минодора опустила голову, глубоко обдумывая слова Артемиуса. "Душа обладает
индивидуальностью, и состоит из вечности, знания и блаженства... она представляет собой
пограничную энергию, поскольку может относиться то к духовному миру, то к
материальному..."  Минодора слышала голос как будто духовного учителя, направляющего ее на
путь самореализации.
- Ну, разве ты не хотела бы вернуться на свой корабль и продолжить странствие?.. - сказал
Артемиус.
- Я не могу, - вздохнула Минодора.
     Артемиус с возвышенностью посмотрел на девочку. Минодора сначала подняла глаза, а затем
и голову и вопросительно посмотрела ему в лицо; он ответил тем же взглядом.
- А ты знаешь, что рискуешь жизнью?..
- В жизни всегда чем-то приходится жертвовать, даже собственной жизнью.
- Ежели придется бросить лучшего друга в беде, то не остается  иного выхода....  Нет ли здесь
греха?
- Во-первых, у тебя нет выхода, а во-вторых, лучше все-таки пожертвовать другом, чем ради
друга заставить человечество страдать. Решай сама, как ты считаешь нужным. Может быть, тебе
удастся в мире что-нибудь изменить.
- Хорошо, что ты понимаешь меня. Кроме Вас, у меня почти никого не осталось.
- Ты никогда не будешь одинока, ибо в твоем сердце, как и у всех существах на земле
существует сам Всевышний.  Духовный учитель, который направит тебя на путь самореализации.
Самое главное - ничего не бойся, иди только вперед и не останавливайся.  - Я буду делать то, что
считаю нужным.
- Что ты придумала в сей раз? - спросил Артемиус.
     Минодора сначала молчала, откровенно смотря в глаза Артемиусу.
- Кажется, мне не стоит видеть Аарона, - уныло произнесла она. - Не стоит, потому что я не
хочу, чтобы и он сам лишился жизни, отправившись со мной в далекое странствие. Хоть даже
нас связывает неразлучная дружба.... Все равно! Здесь я надеюсь, никто его не обидит. Во
всяком случае, с голоду не умрет,... а вот что ждет меня, что прячется за этими небосклонами и
за границами морей и океанов. 
- В мире столько загадок, и ты их должна разгадать.
- Зачем? Каждый из нас знает, что его ожидает. Разве имеет смысл жить, ежели ты идешь и
вскоре подойдешь к пропасти?
- Ты хочешь сказать, ЗАЧЕМ ты живешь? - долго не раздумывая, спросил Артемиус. - А откуда
ты знаешь, что тебя ожидает на дне пропасти? На первый взгляд она кажется мрачной и
безобразной, тебе никак не хочется падать в нее, но тебя кто-то толкает и тебе невмоготу
сопротивляться. Может быть, надо пройти через долгие испытания, мрак и зло, но в конце
непременно озарится свет...
- А почему мы боимся?
- Страх - это незнание природы. - Ты еще не знаешь, однако боишься. Порой даже не знаешь,
чего именно ты боишься.
- Значит, я ничего не знаю.... Как бы мне хотелось быть похожим на тебя!
- На самом деле я знаю совсем немного,... к примеру, что такое настоящая смелость. Я здесь, ибо
не смог сопротивляться. Даже самый храбрый человек всегда чего-то боится.
- Обязательно опасаешься, как будто кого-то потеряешь и никогда его не увидишь. Страх он
вечен.
- Ты решила, что собираешься делать? - переходя на другую тему, спросил Артемиус.   
- Да! - твердо молвила Минодора. 
     Артемиус расплылся в добродушной усмешке и взял ее за плечи.
- Рад, что ты, наконец, избрала этот путь. Значит, ты хочешь повидаться со своим другом?.. -
риторично спросил Артемиус.
- Я чувствую, как гремят пушки, ощущаю запах пролившейся крови; как первоначальное пламя
исподволь окутывало зеленые края. Смерть близится и к зачарованному краю, где обитают
прекрасные архонты. На самом деле очень многое зависит от меня, а я бездейственна и...
    В темном коридоре послышался тихий скрип: чьи-то шаги явно направлялись к ним.
- Тише... иди ко мне, - шепотом сказал Артемиус и быстро взял Минодору за руку, - они вошли
в стену, как будто слились вместе с ней. Минодора не успела ничего сообразить, но она пока
ничего не стала спрашивать, даже если была поражена до такой степени, что чуть не вскрикнула.
    Минодора и Артемиус превосходно видели, как в мрачном коридоре сверкнул огонек и чья-то
темная фигура с затемненным лицом, - почти не угадать, кто это был. Человек шел один и
казалось, никто  не подозревал, что он куда-то направился.  Минодора сильно дрожала, лишь
присутствие Артемиуса ее как-то успокаивало (по крайней мере, сейчас); его крепко-сжатые руки
сдавливали ее плечи, - на вашем бы месте это было бы столь неприятно,  безусловно, для
девочки сиё было настоящей отрадой и облегченьем.
    Поначалу незнакомый человек (как чудилось Минадоре), шел умеренными шагами, ни в чем,
не сомневаясь и не подозревая. Едва приблизившись, он слегка осекся, быть может, даже
устремил на нас взгляд. Затем он зашагал дальше, однако медленней и в непонятном
направлении сосредоточивал взор (видно что-то высматривал)... Картины?! Наверное,... но
тогда бы этого человека здесь никогда не было. Значит человек на корабле присутствие того,
кого было бы не желательным. Минодора думала, хорошо, что я вполне здорова и не кашляю.
Можно сказать, Минодора накаркала сама себе. Внезапно  в ее горло как будто попала пыль - так
и хотелось кашлянуть. Она сдерживалась, при той мысли, что человек уйдет, но словно прочитав
ее мысли, он приостановился. Минадора застыла, как будто прикованная к полу и глядела прямо
в его затемненный лик. Она так была молчалива, что учуяла его ритм сердца и умеренного
дыхания. Минута столь напряженная. Артемиус еще больше сжал плечи девочки. Минодора все-
таки рискнула, прикрыв двумя руками рот, она слегка кашлянула. Каменный и холодный взгляд
незнакомца пошевельнулся. Минодора мысленно все без конца проговаривала: "Ну, уйди же,
уйди, пожалуйста, уходи". Она скрестила пальцы. Незнакомец еще больше пошевельнулся, и
каменный взгляд смотрел неотрывно, будто пронзая стенку. Внезапно, с огромной скоростью его
рука пронзила стену, которая подобно воде, расплылась волнами в разные стороны, схватила
Минодора и вытащила. Артемиус в это время достал с ножен что-то сияющее и выпрыгнул
разъединяться со стеной и направил к незнакомцу, видимо угрожая. Тот вытащил похожее
оружие, только с другим оттенком. Два сияющие орудия имели оттенок северного сияния, что
менялись то зеленым, то синим. Это скорей всего были кинжалы, сделанные особенными
кузнецами, которые создавали орудия, отличавшиеся от простых и магических изделий (не
только оружие).
     Два соперника нацелили друг на друга кинжалы. Стояли в молчании, ожидая, наверное, кто
первый начнет, но незнакомец резко развернув в руке свой кинжал, всунул в ножны и плавно
опустил руки, (кажись, сражаться он не хочет). Минодора прижалась к стенке. Первоначально у
бедняжки дрожали коленки.  В последствии ее страху помог этот незнакомец, который и не
собирался затевать драку. Артемиус возможно хотел тоже опустить орудие, единственно как-то
рука не опускалась.
- Не хочется себя заставлять ждать, пока ты опустишь свой кинжал, - заговорил незнакомец.
    У Артемиуса отняло дар речи. Рука его  держала оружие, горящее  неистовым пламенем.   И
кинжал сам по себе выпал из его рук.  Артемиус изумленно глянул на него.
- Кто ты?..
- Плохо, когда не узнаешь друзей, а тем более, ЛУЧШИХ! 
- Мои лучшие друзья  погибли?...  Этого не может быть.
- Ты ничуть не изменился с тех пор, когда мы вместе работали над нашими первыми
изобретениями.
    Голос незнакомца был, очевидно, ей знаком.
- Кто ты? - якобы с трудом произнес Артемиус.
- Вот что ты должен был в первую очередь спросить.
       И он снял капюшон. Вот диковина! Как так могло быть!
- Мефродий! - хором воскликнули Минодора и Артемиус.
     И он благодушно усмехнулся.
- Так значит все друзья! Все лучшие друзья погибли! Как видишь, восстали из мертвых. А ты
Минодора, можно сказать недавно расстались, и не узнала! Позор!
      Минодора залилась слезами и бросилась в объятья кудесника. Артемиус стоял в онемении, не
зная даже что и молвить в ответ. Лишь только глаза наполнились слезами счастья. Он подошел к
Мефродию и, не отрывая изумленного и счастливого взгляда от кудесника. Мефродий настолько
добродушно глянул на тощего человечишку, что тот сам бросился в его объятия, еле сдерживаясь
от слез.
- Как же так, столько пробыть в неволе и не ведать о том, что тебя все еще помнят, твои лучшие
друзья, - сказал Мефродий.
    Тот сквозь рыданья промолвил:
- Как же я тебя давно не видел, мой дорогой друг! Я словно ожил! Поверить не могу, что вижу
тебя снова. Я потерял все надежды.
- Мефродий, но как ты сюда пробрался? Как? Зачем?
    И она посмотрела на него. Артемиус спокойно. Вытирая слезы, немного отошел от друга. 
- На это нет времени. Помните, там - за границей моря, уже выходит около тысячи ратников по
направлению курса  движения флотилии,  которая вскоре уничтожит корабль и пиратам будет не
устоять пред сильным врагом. В Златогорьи  уже уничтожены приблизительно пол сотни
деревень, погибло тысячи людей, скорей захватчики душ набираются сил. Они рыщут по всему
миру, вплоть до Островерховья, чтобы заполучить твою душу для Темного Властителя - Царя
Темных Духов. Взамен этого Властитель обещал вознаграждение, часть той силы, которую Он
заполучит. Но излишне беспокоиться не стоит, Царство архонтов и асуров уже собрали с пол
тысячи войск. Маловато конечно, но, по меньшей мере, они смогут их удержать на некоторые
дни, потом прибудет еще одна партия войск с Островерховья. Слышал, они уже в пути и даю
девяносто процентов на то, что доберутся  через неделю к Златогорью, если по пути не случится
препятствий. И то, это как минимум. Вообще войска Островерховья должны преодолеть
приличный путь. С окраин Златогорья по пустыне пробираются еще одни войска-лучники, но их
гораздо меньше, чем мы планировали. 
- Почему же они не пошли в обход?! - удивилась Минодора.
-... Потом, как обнаружилось, около Великой пустыни Анхарон, блуждают и караулят
дозорщики Малхоша, верного помощника Фаргота и его сына Сифрона. Следует это имя
употреблять в очень редких случаях, но пока опасаться не стоит, ибо его внимание задерживают
пока иные дела. Пока  Он, можно молвить, точно не знает, где ты находишься. Однако не
забывай! он хорошо помнит тебя. Ты его главная цель. Он способен на все на свете, дабы
заполучить силу, вслед за тем наконец-то завоевать мором, душами людей. Это подобно
завоеванию Вселенной.
- А может, Высшие силы нам помогут? - молвила Артемиус.
- ...По сведенью асуров и людей, есть астрономы, говорят, что назревает прибытие из чуждых
Галактик высших существ. Они нам смогут помочь, как бы там ни было, но и на темных планетах
прибывают, даже некоторые прибыли, соратники Фаргота. Это как люди, только вдвое сильней.
Им не надо будет дополнительная сила, - их могущество превзойдет даже силу асуров. Это
значит, что и силы не будут равны, но с прибытием воинов из светлых Галактик будут равны
силам темным людям темных миров.
     Нам надо спешить. Спасать Аарона, некогда....  Жаль,... Минодора, ты готова к полету?
- Значит он умрет?! Да и к какому полету я должна быть готова?!
- Минодора, даже если я и согрешил, не спасши Аарона, то согрешил потому, что у всех нас нет
выхода. Пойми, нет совершенно времени на спасенья. Все зависит от удачи. Даже если я
погибну, то ты даже не должна оплакивать погибшего, а добиваться своей цели. Да и цели всего
мира. Значит, быть целенаправленной. Теперь мы должны идти. Нас ждут.
    И они подались по тускло освещенному коридору, путь которого освещал горящий факел
Мефродия. Минодора в отчаянье обернулась и посмотрела в глубь коридора, где в самом его
конце были еле видны стальные двустворчатые двери, ведущие к самой комнате, где пребывал
Аарон. 
     Мефродий, Артемиус и Минодора незаметно пробрались через палубу к самому бушприту.
Минодора и Артемиус увидели нечто, во чтобы они наверняка не поверили! Это были огромные
птицы, а на них сидели высокие люди в таком же облачении, как и Мефродий. Они были очень
высоко, потому их прикрывали проплывавшие мимо тучи. Они опустились. К Мефродию
подлетела его запряженная птица. Это были не те птицы из царства архонтов, это были темные и
гордые птицы с таким же зорким взглядом, который Минодора иногда замечала в глазах
Мефродия. Мефродий запрыгнул вместе с Артемиусом на птицу, Минодору захватили одни из
соратников Мефродия и усадили спереди. Вскоре они пустились в путь. Девочка глянула на
отдалявшийся корабль и с отчаяньем вздохнула, проговорив себе под нос:
- Я люблю тебя, Аарон.
    И они незаметно бороздили пространство, затерявшись где-то в тучах. Никто даже не знал,
куда могли деться девочка и Артемиус. Они мчались подобно ветру и молнии, без преград, с
уверенностью и целью. Всадники метнулись сквозь клубы облаков, мимо скал, которые торчали
из-под воды, угрожая своими островерхими вершинами. Верховые пролетели над водой, и так
близко, что каждая из птиц обмакнула кончик крыла и резко вспорхнула над скалами, ловко
ринувшись между двумя скалистыми проёмами и летя уже над открытым морем.
   Летели они уж довольно долго. Минодора всякий раз всматривалась в горизонт, пытаясь
увидеть хоть кусочек земли, но лишь безбрежное море омывало окраины земли, за границами
которых можно было ожидать всего.
- Скоро ли мы достигнем земли? Птицы могут ведь очень сильно утомиться.
- А кто сказал, что мы держим путь именно туда? мы должны добраться до главной башни
подводного королевства. Там правит могучий король Альфард.
- И Мефродий его знает? - спросила Минодора.
- Он всех знает, - сказал всадник, затем, понизив голос, молвил: - и его все знают.
- Даже сам Сифрон его знает? - удивленно спросила Минодора.
- И, да и нет. Он считал, что великий кудесник давно погиб, но, не смотря на свои годы, он и не
умер.
- Он значит, якобы убил Мефродия?.. За что?
- Ясное дело! Сифрон - темный властитель; Мефродий - светлый чародей. Потому Темный и
хотел его уничтожить, но и Мефродия не так легко убить, понимаешь?
- Кажется, понимаю....  А как мы доберемся до подводного королевства, если мы в воздухе?
- Смотри, - промолвил всадник.
     Минадора посмотрела на море и задержала взгляд на большущей башне, достигающей самих
облаков и где-то теряясь среди них.  Серые, едва не беспроглядные тучи обволакивали вершину
башни. Минодора пребывала в оцепенении; а по телу Артемиуса пробежала дрожь. Вокруг
башни сгущалось как будто какое-то зло, что неотвратимо облекало ее. 
    Путешественники подлетели к башне. Открылся мост, и они свободно прошли во внутрь
твердыни. 
               
               

                Глава 8
 
      Тут же на месте их поставили к стене и хорошенько  ощупывали. Почти ни у кого не
оказалось оружия. У Минодора отняли ее славный кинжал; у кудесника и Артемиуса
ампутировали так же их сияющие кинжалы. Потом они проводили странников по винтовой
лестнице на самый верхний этаж в светлицу короля и к тронному залу, где восседал Альфард.
- Отобедать или погостить на пару деньков не желаете? - радушно спросил король.
- С радостью, но к огорчению, мы по особому делу к тебе...    
- Что вас привело за столько миль? В моем королевстве сгущается зло, мы не знаем, как
преодолеть тьму и этот мрак. Нынче слишком много неразгаданных тайн... Мефродий, вы не
знаете, как выйти из сего положения? 
- В этом ты должен нам помочь, - сказал Мефродий.
- Я уж давно не способен кому-либо протянуть руку помощи... замерло мое правительство,
прошлое величество и гордость подводного королевства. Не понимаю, что я делаю на
королевском троне моих отцов. Я стар, и пора бы уже меня заменить регентом. Я был верен
своему народу, но усталость полностью вынудила мое несчастное тело и душу.   
- Ты еще способен предотвратить зло, которое начинает оказывать влияние на мир. 
- А что я смогу сделать?..
      Мефродий оглянулся и едва слышно проговорил: 
- У тебя, сколько наличествует войск? 
     Король презрительно посмотрел на кудесника.
- Что ты опять замыслил...
    Мефродий совершенно невинным взглядом продолжил:
- Ты узнаешь это когда дашь согласие на нашу просьбу.
- Что вам надо... - с еще большим презрением молвил король. 
- Ваша помощь, - сказал Мефродий.
- Ну, хорошо-хорошо, раз вы просите,... хотя мне и самой нужна помощь. Неужели не видите, в
каком состоянии моя твердыня? Мой народ страдает! Нам стало за последнее время очень
тяжело.
- Если нам удастся победить зло, мы обязательно сможем позаботиться о подводном
королевстве.
     Напряженные черты лица короля заметно смягчились.
- Тогда выкладывайте, в чем дело, что случилось.
- На некоторое время вы нам должны подарить дышащие органы...
    Король ужаснулся и резко запротестовал, не давши договорить кудеснику.
- О нет! Только не это!
- Для воды... вы не поняли? - повторил Мефродий.
- И-и этого тоже нельзя.
- Послушайте, Ваше Величество, мы должны попасть в подводное королевство. 
    Король нерешительно посмотрел на стоявших путешественников.
- Хорошо, мы вам поможем, но при одном условии - вы дали слово - мое королевство обретет
прежний вид.
- Обещаем.
- Но Мефродий, разве ты этого сам не можешь сделать? - спросил король.
- Покамест я не применяю никаких заклинаний, иначе светлых могут увидеть дозорщики
Сифрона. Я не хочу лишних проблем. Он и так думает, что я погиб. Со временем ему будет
известно о том, что я жив, но пусть это останется в тайне. 
- Позовите чернокнижника! - приказал он страже.
      Те вышли. Король вновь обратился к Мефродию.
- Мефродий, я не понимаю...
- Потом тебе объясню. 
    К светлице привели чернокнижника. Его черты с первого взгляда наводили ужас, а голос
холодный и мрачный. Под рукой он держал толстенную книгу. Во-первых, он лишь смотрел на
короля.
- Минафарет, помоги этим странникам, у них неотложные дела, потому от тебя кое-что
требуется.
    Чернокнижник не замечал путешественников до тех пор, пока о них не сказал король.
- И в чем я вам могу помочь? - спросил он.
- Заклинание должно сделать так, чтоб мы дышали именно в воде. Заклинание не такое уж
легкое... - сказал Мефродий.   
- Оно не трудное,... а тебя ведь Мефродий зовут, правда? - спросил чернокнижник Минафарет. 
- Я о тебе когда-то слышал, но считал тебя погибшим....  Никогда не верил сплетням, потому
что, не удивительно видеть тебя живым и невредимым.  Я выполню твою просьбу!
     Все насторожились. Ставни резко захлопнули окна и стало темно, словно они провалились в
пропасть.  Вспыхнул свет и перед ними стоял колдун с книгой в руках.  Он что-то читал.
Минадора ощутила невозмутимую дрожь по  всему телу  и мигом начала ощупывать горло. 
Зашумел ветер. На горле она почувствовала маленькие складки, которые постепенно
превращались в глубокие разрезы, откуда текла кокая-то жидкость. О нет! Это кровь! Минодора
залилась ужасающим криком. Она начала вертеться и метаться вокруг зала, держась обеими
руками за горло. Всюду тьма и она ничего не видела, поэтому, она случайно выскочила в окно.
Стекло в дребезге разлетелось, и Минодора полетела вниз. Спустя некоторое время она нырнула
под воду, вздохнула воздуха и испытала теперь прилив сил. Она раскрыла глаза, уходя все
глубже и глубже в морскую бездну. Морские духи ее затягивали к себе. Она была в безразличном
состоянии, поддавшись кому угодно.
    Когда она очнулась, увидела Артемиуса, Мефродия и его команду. Они оказались в подводном
мире, куда попадал незначительный свет. Кое-где струились прямые лучи и  освещали
коралловые  рифы. Необычная разновидность рыб просто не имела предела: рыба-хирург, рыбы-
драконы, рыбы-клоуны, удивительные водные птицы с яркой окраской, чуть дальше мягкими
движениями размахивали своими сияющим хвостом морские девы. Темные волосы с
зеленоватым отливом подчеркивали бирюзовые глаза. Длинные ресницы и длинные брови,
такого же темного цвета, превосходно были видны на белом  лике.   Лицо было подобно  первому
снегу  на утренней заре или сияющему месяцу.   Он поднялся настолько высоко, что своим
ледяным свечением сделал бы сию белоснежность еще ледянее и ужаснее от небесно-голубого
оттенка вечерней поры.
- Кто это, морские девы или морские боги? - спросила Минодора.
- И то и другое. Это духи морей и океанов, которые обитают далеко от материков. Сейчас они
отдалились еще дальше, за пределы моря и живут исключительно в океанах. Люди стали
слишком жестоки, потому морские разбои и крупные войны нарушают их покой.
- Ага, сразу видно, что тебе здесь всегда будут рады, - молвила Минодора, засмотревшись в
сторону, где проплыла мимо них дева и лучезарно усмехнулась, вскоре  миновав путников.
     Мефродий непонимающе посмотрел на Минодору. 
- Никогда не видел прекрасней девушек как эти! - послышался голос Артемиуса, которого
обступил  гурт молодиц, рассматривая его, чудилось, дивную одежду.   
      Путешественники поплыли быстрей к морскому городу, который выглядывал уже из-под
коралловых рифов. Наши путешественники оказались в подводном городе, который был освещен
лишь некоторыми проблесками солнца. Вскоре к ним подплыла во всей своей красе и морская
дева. Ее волосы извивались во все стороны, что напоминало извивающихся змей. Кожа этой
величественной девы, что так сильно нагнетала опасение, обладала свойством видоизменяться во
все оттенки зеленого, но это не означало, что она была совсем бескровной и подобна лягушке.
Вовсе нет! Она была прекрасна. Пришлось бы очень много потратить времени, чтобы полностью
описать ее внешность, а особенно характер. Ее взор проскользнул по каждому из нас. Мы
терпеливо ждали, пока первая заговорит она. Поначалу, дева молчала, потом обратилась к
главарю.
- Зачем вы вторглись в наш мир? - и голос ее звучал легко и сладкозвучно, что едва
раскрывались уста прекрасной девы, как звучал ее звонкий голосок, подобно музыке, которую
без конца можно было бы слушать, наслаждаясь ее благозвучностью.
- Вторглись? - переспросил Мефродий.
- Мы не ждали никаких гостей из Внешнего мира и не желаем никого дожидаться. Те
дьявольские души, которые обрушили на нас вечные страданья и страх, все еще не дают нам
покою. А кто же вы такие?
- Мы не те, за кого вы нас принимаете, мы от короля Альфарда. Я  Мефродий - кудесник и
чародей, а это мои друзья Артемиус и Минодора, а это - моя команда, - учтиво произнес
Мефродий. 
- Что вам надо? - в уже доверчивом тоне молвила дева.
- Поддержать вас и принять участие во всемирной войне против тех, кто посмели обесславить
ваш мир. Они и нам враги.
- Хорошо, я вижу, что вы добрые люди, поэтому мы вам поможем. Будьте в этом уверены. 
       Она посмотрела на Минодору, которая чувствовала себя немного неловко.
- Ну, так чем же мы сможем помочь вам? - спросила вскоре подводная дева.
-Нам не хватает достаточно войск для вступления... - начал Мефродий, - наличествует ли какие-
то, допустим, небольшие армии?... хотя бы пол тысячи...
     Неожиданно дева залилась смехом.
- "Хотя бы пол тысячи"?! - словно бы не веря своим ушам, изумленно проговорила морская
дева. - Скажу честно, вы меня довольно насмешили. Гм,... а как же! Кое-какая армия
существует: вам могут преподнести хорошо вооруженную армию, больше десятка тысяч. А
всего-то их у меня приблизительно пятьдесят тысяч армейцев с необычайно наделенной силой,
которой владеет лишь только наша армия. Сила у них врожденная, потому они-то уж не
подведут.
    У Артемиуса чуть не отпала челюсть.
- Артемиус, мой верный друг, прикрой ротик, - задушевно молвил Мефродий, - это еще
совершенно ничего, по сравнению с тем, какая сила будет во время битвы! Там вот и
повеселимся вдоволь... - мрачно процедил Мефродий.
- Особенно мне-то как будет весело, - с трудом вымолвила Минадора. 
- Та ты пока не утруждай себя такими проблемами. Еще все впереди!
- О-о, этого-то я только и ожидаю..., - тихо пробубнила девочка, затем о чем-то задумалась.
- Я вижу времени у вас не так уж много, вам надо перестраиваться на Внешний мир, покамест
есть время. Чернокнижник дал совсем немного времени...
- Заклятие слишком сложное, а нас хоть отбавляй. Ну, как для Тайного общества,  так это и
немало.
- Давай-ка, покажи нам о! Морская дева, свою "бесчисленную" армию! Интересно поглядеть на
нее.
          В конце, он съехидствовал. Что ж, по характеру он был, в общем-то, такой себе, с
переменчивыми чертами характера. За все последние тюремные года, он забыл - кто он, поэтому
пытался себя поставить в том направлении, по которому шел всю жизнь.
      Дева не стала их задерживать и попросила путешественников последовать за ней.
Они проплыли через основную местность и поднялись к вершинам скал в самую затемненную
окраину, от куда выходили миллионы пеших войск в амуниции из особой материи.  Она была
легкой и непробивной. Волосы витязей змеились будто шелк, взгляд строгий и наполненный
настоящей мужской красотой, который смотрел прямо и целенаправленно.
       Команда Мефродия остолбенела на месте. Сам Мефродий гордо поклонился морской армии.
У Артемиуса еще больше отвисла челюсть,... а Минодора,... она вообще не могла поверить в
увиденное.
- Хотите, пересчитайте, - довольным голосом молвила морская дева.
- Да нет уж, благодарствую за такую любезность...  - проговорил Артемиус, - лучше сочту
нужным посчитать после битвы, их хоть меньше будет.
     Стоявшие воины мгновенно направили свои стрелы, натянутые луками на Артемиуса.               
Тот невинно поднял руки, быстро протараторив:
- Ну, может быть, и нет.
     После, они убрали орудия и снова стояли в том же положении.
- Такими резкими словами не стоит говорить в их присутствии, - умеренным тоном сказала дева.   
 - Я думаю, надежда вновь зажглась в наших сердцах, - добродушно молвил Мефродий.
- Всегда рады, - сказала в ответ морская дева.
      Горло Минадоры что-то резко сдавило, и она начала резко задыхаться. Она даже не могла
обмолвиться ни одним словом, что она не может дышать или им пора выбираться. Она закатила
глаза, и ее тело перенеслось как будто из мертвого царства в царство живых. Минодору кто-то
резко вытянул из воды, и она оказалась на суше: кашляя и выхаркивая лишнюю воду из легких.
Она еще немного полежала,  не имея сил подняться. Чьи-то неведомые руки поставили ее на
ноги, девочка пошатнулась, но держалась на ногах твердо. Перед глазами все расплывалось. Она,
как следует, протерла глаза, вскоре рассмотрев двух людей в темных кириях. Одних из команды
Мефродия.

             
                Глава 9

      - А где остальные? - проговорила Минодора.
- Ты последняя из морского мира, которые прибыли на сушу, потому наш учитель Мефродий и
его друг уже в королевстве.
     Минодора взялась за живот и язвительно завопила:
- Ох! Поесть бы! Живот сводит.
- Да не ты одна. Все хотят. На самом деле плаванье выдалось очень долгое, только в подводном
мире оно, чудилось, пролетело всего-навсего пять минут. Да и после таких морских путешествий
всегда хочется кушать.
    Минодора промолчала, несчастно исказив лицо. Они пошли в башню. В зале, где принято было
обедать, ужинать и завтракать, сидел Мефродий, его команда, Артемиус и, безусловно, король
Альфард.
   Минодора живо принялась поглощать еду.
- Нет ли где поблизости какого-нибудь островка, где бы можно было остановиться по пути через
океан? Ведь все мы знаем, что путь неблизкий, - сказал Артемиус.
     Король вздохнул, сказавши в ответ:
- Да нет, поблизости нигде не найдете, разве что за пол сотни миль о сель...
- Птицы у нас скороходные! Они доставят нас куда надо, - сказал Мефродий.
- Разве что на ваших птицах.... А почему бы и нет! - размышляя, молвил Альфард. - Все
возможно.
- Тогда это будет замечательно. Им требуется в долгой дороге отдых, особенно путешествие над
морем, это столь изнурительно.
- О, я вас понимаю. Тогда поскорей отобедайте, и в дорогу! Но сильно не спешите.  Считаю, все
будет в порядке. Как-нибудь будем поддерживать контакт, - сказал Альфард. 
     Все принялись за кушанье, (кроме Минадоры, что успела заточить пол мыски постного супа и
целый кусок окорока, принималась за картофель с овощами и зеленью, запивая горячим
яблочным напитком).
- Кстати! Чуть не забыл, - сказал король, - в дорогу вас снабдят различной провизией, потому
вам не придется голодать. Еще я распорядился, чтобы подали произвольные снаряжения..., не
знаю, пригодятся ли они вам в дороге.
- Скорее половина из них пригодится нашей маленькой путешественнице, - сказал Мефродий,
посмотрев на Минодору.
     Король в недоумении перевел взгляд на молодую гостью. Минодора подняла глаза на короля,
затем устремила свой взор на Мефродия.
- Она разве не с вами? - удивленно спросил король Альфард.
- А как же! Эта бедная девочка значит нечто большее для нас, нежели просто почти незнакомая
спутница. На нее-то все надежды.
- А что она будет делать? - спросил король.
- Спасать наши жизни, - тихо проговорил Мефродий.   
- А-а... значит вы только... - недоговорил король.
    Мефродий чуть заметно покачал головой и глянул на Минодору. Артемиус, который скорей не
кушал, а глотал все подряд, невнятно заговорил:
- Может быть, нам пора собираться в дорогу, а? Мы задерживаемся.... И кстати, где эти жар-
птицы? 
- Хорошо, что хотя бы перекусили, - сказал король.
- Ладно, мешкать нельзя. Пора, пора!
     Все встали из-за стола, откланялись королю как следует и вышли. Он проводил их туда, где
уже поджидали запряженные птицы своих хозяев. Мефродий погладил своего верного друга
Трифона по голове, а тот словно в ответ замурлыкал. Затем кудесник запрыгнул на Трифона, и
после него сразу же запрыгнули остальные всадники. Артемиус сел там, где сидел до этого.
Минодора схватил тот самый всадник, позади которого она сидела весь час их путешествия.
- Ах, как жаль с вами прощаться... - слегка потирая пальцем глаза, произнес Альфард.
     Мефродий обнял его одной рукой и задушевно улыбнулся.
- Еще увидимся, я уверен. И пока вера моя не угасла, после всех препятствий и испытаний,
возможно, все-таки встретимся, да выпьем за былые деньки, да за добрые, светлые времена,
когда расцветала наша молодость и крепкая дружба...
        После этого Мефродий увел нерешительно взгляд, и лицо его вновь наполнилось печалью, а
в глазах как будто выступили слезы (хотя их и не было).
- Ладно, уходим. УХОДИМ!
        Птицы взмахнули крыльями и, оттолкнувшись от тверди, взмыли в воздух, разнося какие-то
звуки на неясном языке.
        Король все еще безмолвно стоял, понурив голову, под влиянием неведомой силой.  Она не
давала ему, быть может, в последний раз, взглянуть на отдалявшихся в сторону востока,
путников.  Однако, печально взглянув на них  (они уж были очень далеко и  утопали в солнечных
лучах, пробивающихся из-под темных туч), потерял всякую надежду увидеться вновь.
      Путники терялись в тучах, и вскоре их совсем не стало видно, как будто это затерялись всего-
навсего пылинки среди жестокого, но прекрасного мира. Минодору клонило ко сну, наступал
вечер, а за ним безмятежность и распростершаяся в лунных лучах дальняя дорога. В облаках
показывались мерцающие звезды, сказывая какие-то легенды о новых мирах. Мефродий вдруг
вспомнил давние песни и тихо попевал их на старый лад, наверное, чтобы не услышали другие,
но Минодора прекрасно слышала его пенье и поэтому решила подхватить мелодию (слова сами
постепенно приходили в голову). Примерно они звучали так:      
               
   
      
                Я не знаю, где тебя искать,
                О, светлая страна...
                Ты в моих глазах,
                Словно девица-краса.
                Из всех потерь, 
                Ты была одна...
                Будто бы во мгле,
                Затерянные страны и мира,
                Когда-то ты была, 
                Словно бы вчера.
       После того, как Мефродий окончил свою песню, Минодора продолжила:
               
                Путь с севера идет,
                Туда, где был мой дом,
                И там, я выросла
                И там жила,
                но путь мой светлый обволочен тьмой,
                и вражьей воинской борьбой...
                за справедливость и добро,
                за то, что я боролась...
- О нет! Что это?! - закончила словами она, громко воскликнув.   
       Странники сосредоточились на освещенном пути, в котором очерчивался черный корабль.
На самой верхушке гроте-Браме-стеньге злобно реяло знамя.
- Что за знамя парит в воздухе, так жутко нагнетая страх? - спросила Минодора у кудесника,
отрезав: - ну и пиратов здесь развелось! 
- Это не пираты... - ответил кудесник, смотря на корабль. - Их воспевают в одной из песен....
Раньше они были простыми морскими разбойниками, которые перешли на сторону Сифрона...
- Ой,... не пугай меня, пожалуйста! Мало ли, что может приключиться, - дрожащим голосом
сказал Артемиус. 
- Не тебе боязней всего и не ты должен трепетать, - возразил Мефродий. Лицо кудесника
создало незаметно-угрюмый вид.
    После минутных молчаний Мефродий продолжил:
- Темный Владыка пообещал им вечную жизнь и непомерное количество сокровищ взамен того,
кого он жаждет в первую очередь заполучить, но на самом деле он алчет овладеть всеми мирами.
Души, которые наделят его силой, не достаточно способны возродить Темного Владыку, а
душами сильнейших людей тяжелее всего завладеть.... Самое главное хочу заметить, что пираты
потребовали награду наперёд и Сифрон  согласился.  Ведь для него это было сущим пустяком,
хоть и потребовалось бы некоторое время.
- Теперь я поняла... - проговорила Минодора, посмотрев на медленно плывущий корабль. -
Мефродий, он и тебя хотел обездушить, к тому же он наверняка знал, что ты наделен
необыкновенной силой... света... да вот только к чему здесь силы света, ежели он полная
противоположность! - озадаченно закончила она.
- Попытка его не удалась, - мрачно закончил кудесник.
- Учитель Мефродий! - кто-то обратился к нему из команды, - они могут почувствовать наш
дух. Мы уверены в том, что этих разбойников Темный Владыка наделил неимоверной силой, и
они вряд ли нас пропустят незамеченными.
- Слишком тихо... - молвил Мефродий, пристально вглядываясь в пространство.
- Они нас давно учуяли,... не случайно мы с ними столкнулись, - тревожно сказал Артемиус.
- Еще не столкнулись.
- Но мы же в воздухе, а они в море. Чего же нам бояться! - осведомилась Минодора.
       После слов Минадоры ветер резко переменился.   
- Что-то надвигается, - молвил Мефродий.
     Все извлекли свои кинжалы, подобно сиянию, и насторожились, крепко держа за рукоять
оружия. Минодору затрясло, и не оттого, что внезапно может разразиться битва, а потому, что
могут внезапно напасть и застать их врасплох.
- Ничуть не удивлюсь тому, что корабль абсолютно пустой, разумеется, не говоря о пол тонне
золота, серебра и самоцветов, которые занимают лишнее место на судне. Из-за этого судно могло
попросту погрузиться на дно моря! 
- Пусть лучше разразится гром среди ясного неба, чем будет ложью то, что пираты не скидывали
своих же людей в море, одевая им на голову мешки, крепко связывая руки и вешая на шею
кандалы с самого металла, - промолвила Минодора, закончив с каким-то ужасом.
- Что-то подобное было...
      Корабль спокойно проплыл по морю и вскоре скрылся в полумраке.
- Не нравится мне это, - с презрением сказал кудесник.
- Да и птицы почему-то встревожены, - заметил один из путников. - Похоже, нас точно заметят,
ибо спрятаться нам некуда, а уже чувствуется перемены в воздухе.
     Мефродий и все путники остановили своих птиц, и парили просто над морем. На самом деле,
воздух переменился затем, что почувствовал приближение колоссальную численность флотилий
и дух темной магии... вместе с силой зла.
- Флотилии преградили путь на восток! - выпалил один всадник.
       Мефродий некоторое время смотрел на восток, одоленный гарнизоном флотилий.   
- Следуем вперед! - крикнул кудесник.
      Всадники ринулись напрямик, навстречу кораблям. Главное судно, которое с порывом
рвалось вперед, команда людей заметили в небе затемненные точки. Сначала в голову ничего не
приходило, - кто бы это мог быть, но потом один из людей своим остроглазым оком рассмотрел
в небе больших птиц и управляющих ими всадников и светлый образ чародея, в потемках
который сиял при лунном свете. Однако непонятно откуда появившееся облако скрыло их, а
может они сами бесследно исчезли. Да и без сигнала, молча, они устремились вверх.   Причем с
такой скоростью, что Минадору откинуло назад, но она удержалась за перья птицы, ни пискнув. 
Взобраться обратно не было возможным,  да и испуга было в ней больше всего. 
- Держись крепче! - обратился к ней всадник, сидевший впереди нее. - Сейчас подымимся еще
выше!
      И смеясь, всадники взмыли с неистовой скоростью ввысь. Минодора думала, сейчас
оборвется, да только не чувство страха ее одолевало: при мысли, что в сию секунду она сорвется
со спины птицы и полетит книзу, - она беспрекословно примирялась с тем, как летит, но
радовалась сохраненной жизнью, и это ее вполне устраивало.   
 
- Что за черт парит в воздухе! - скверно произнес мореход на судне. 
- Почем мне знать, кто они такие. Заметил я одно: какой-то всадник, осиянный слепящим светом,
подобно яркой звезды над нами - явно руководитель светлого чародейства, - с отвратительным
акцентом произнес второй, узревший всадников. 
- Сейчас мы им покажем!..
    И он поднял свой арбалет, наведя на всадников, прицелился и выстрелил.
- Безрассудный Изот! - крикнул ему третий, - не делай этого! Кто знает, что они за люди. Мы не
знаем их и не имеем права бессмысленно убивать. Это не в наших правах.
     Тот, как будто ничего не слыша, пустил вторую стрелу, которая долетела и чуть не попала в
крыло птицы. Первая стрела проткнула насквозь кирию Артемиуса.
- Ты слышишь?! Не смей такого вытворять! - не выдержал третий и схватил его за руку.
- Брось ты, Аман, так переживать за тех людишек; они же далеко, вряд ли стрела ранила кого-
либо, - сказал Изот.
- Не тебе судить. Я не переживаю за них, а за тебя, ты ведь можешь пострадать. Нам не было
приказа на атаку. Я имею в виду, не только пару выстрелов в каких-то людей, а вообще никогда
нельзя выступать без приказа нашего предводителя! 
- Хорошо-хорошо, больше я не стреляю, - сказал Изот, приподняв руки и все еще держа арбалет.
   
          
            Тем временем всадники наверняка были уже под самыми звездами и вдохновенно мчались
на встречу ветра. Когда утихли все страхи, ей благополучно помогли залезть на спину птицы.
    Взглянув вниз, были видны лишь бесчисленные светящиеся огни, как будто целый город
посреди открытого океана; а, посмотрев вверх, наслаждаешься мерцаньем звезд, которыми не
море есть домом, а беспредельная вселенная, в котором они чувствуют уют и покой, смотря на
нас с выси. Однако наши странники держат путь лишь только на восток, и их взор обращен туда
в аккомпанементе ночных светил.
    Минадора,  завороженная ночной музыкой, крепко уснула. И снились страннице ее родичи и
вся семья, которые, подобно ясному солнцу улыбались, смотря любимыми глазами. Всюду она
слышала шум Южного ветра, плеск  знакомой реки, приветные возгласы деревенских детей и
бежавшего  на встречу маленького ребенка с русыми кудряшками.   Это был Андрейка!  Он
ласково взял ее за руку и побежал с ней через реку в широкую степь, где душисто пахли весенние
цветы. Вместо серого и невзрачного мира они тонули в разноцветных мотыльках и купались
среди лепестков расцветших яблонь, которые под дуновеньем ветра разлетались и терялись в
полях, рассеивая благоухание, аромат нежности. Минодора впервые засмеялась, скорее за
последние времена. В прекрасных грезах она позабыла все на свете и радовалась каждой минуте
ее пребывания здесь.
    Но неожиданно она увидела восход над горизонтом, прямо-таки средь белого дня, когда
солнце светило над их головами. Мир вокруг помрачнел. Она взглянула на маленького Андрейку.
"Ты не можешь здесь задержаться, уходи. Это лишь иллюзия, твои сны не принадлежат тебе
самой,  как и наши души.  Он тебя хочет обмануть..., и не слушай его, не подчиняйся его
силам...".  Вдруг его поглотил мрак и протянутая  рука стремительно пыталась добраться к
Минадоре, но...   Он  не смог осуществить задуманное.   Минадора подбежала к тому месту, где
секунду назад стоял маленький братишка.  Восход второго светила ослепило ее глаза, и она
залилась светом, который мгновенно потускнел. 

               
                Глава 10

       Онемелые от усталости, а быть может от боли, ноги и руки лениво ощущали чувства холода
и тепла, так же тело было неподвижно. Глаза слегка еле приоткрылись  и снова крепко
сомкнулись.
- Надеюсь, она еще жива, - донесся голос, с трудом пробиваясь сквозь прикрытия.
- Боюсь что надежд на спасенье немного, - молвил кто-то другой.
- Смерть без причины, синдром аномалии, - послышался иной голос.
   Минодора набралась сил и подала слабый голос:
- Хватит этих глупостей.
    И она приоткрыла глаза, увидев в первую очередь Артемиуса, а затем и Мефродия, которые
сидели настолько близко к ней, что это могло бы испугать.
- Хорошо, что ты проснулась. Дождь льется, не прекращаясь, к тому же холодный, -
лихорадочно произнес Артемиус. 
- К острову мы добрались немедля. На утро спозаранок мы и палатку возвели. Только солнца не
видать. Ведь еще недавно с-поза серых туч заструились первые проблески, а потом солнце
скрылось... Трудно поверить в это: ночное небо совсем безоблачное было, звезды ясно горели.  А
теперь циклон что ль подошел..., ветры заметно изменили направление...   
     Минодора поднялась и села, рассматривая окружение, в котором она находилась и, как будто
припоминая случившееся до того, как она проснулась. Она выглянула из палатки и подняла свой
взор на небо и едва лишь заметила скопление облаков, а в них каркающих воронов, несшиеся
далеко на юг.
- Какая стихия их туда понесла? - спросила Минодора.
- Вороны остаются зимовать на родине. Нечто явно заставляет их лететь на юг, - в смятении
сказал Мефродий.
- Ты смотри, всем скопом устремись пересечь океан! - в изумлении заметил Артемиус. 
- Быть может, нордовые ветры гонят воронов. Не знаю, не знаю...
     Минодора с облегчением вздохнула и снова легла.  Полежав немного в молчании и не пытаясь 
начинать разговор о случившемся, вскоре спросила:
- Мефродий, а где же остальные? 
- Одни в палатках, а некоторые из всей команды отправились с вестями, происходящие на
западе. Нынче погода изменчива, и в дальнейшем от нее всего можно ожидать, а ведь я слышал
какая  на севере. Огромный циклон движется на нас. Но страх не исключительно в этом: ночной
блудник снуёт по северо-восточным отрогам гор и ему явно не понравится наше присутствие,
впрочем, ему будет, чем полакомится.
- Только без лишних приключений, - с опаской молвила Минодора.
      
         Надвигался полдень, а вместе с тем время полдника. Минадора так хотела кушать, что
скорей слопала бы добрую мыску печёного картофеля, да лепешек со сметаной или хотя бы с
плавленым сыром. Она мечтала и...,  не осуществила свою мечту.  Что ж, всегда трудно
осуществить свои мечты, когда находишься на безлюдном острове, (то есть там, где никогда не
обитали люди).
     Наши путешественники все вместе собрались в палатке, где успешно уместились и разожгли
небольшой костерок, спокойно поджаривая хлебушек и картофель. Одни между собой толковали;
кто-то полеживал и видно уже задремал. Артемиус негромко, но с энтузиазмом о чем-то без
толку твердил сидевшему рядом сообщнику, дожаривая, как следует хлебушек. Минадора
тихонько уплетала жаренный на костре картофель с хлебушком и была вполне довольна. А что
делал Мефродий - для всех оставалась загадкой, ибо      
он безмятежно и сконцентрировано смотрел в одну точку. Странно потемневшие глаза
вспыхивали отблесками костра. Но пока не будем затрагиваться скрытого от нас мира идей.
Кудесник судил всегда по-своему и мыслил он так же по своим стандартам.
     Снаружи без конца и края хлестали крупные капли дождя, угрюмо и ненасытно подобно
свирепствующему ветру и бурлящему океану - шум морской стихии. Так закончился день:
полный серости и тоскливости, не говоря уж об Атремиусе, который пытался развеселить других.
Минодора отдыхала и набиралась сил, на некоторое время, заводивши разговор с Мефродием.
- Знаешь, Мефродий, я отлично подкрепилась за последний денек. Вот только не пойму, почему
ты ничего почти не ел? Тебе бы следовало подкрепиться.
- Немного фруктов и овсянки мне хватает на весь день, - благодушно ответил кудесник.
     Минодора язвительно прищурила глаза и недовольно что-то пробурчала. Мефродий
добродушно посмотрел на спутницу.
- Как бы мне не хотелось расставаться с тобой, но придется на долгое время. 
     Она подняла на него ошеломленные глаза.
- Ну а как же я без тебя-то доберусь сквозь сотню преград к Царству Темных Духов, где и там
мне угрожает опасность?
- Я слышу призыв далекого запада, где давно ждут от меня вестей. Я освободил тебя и
естественно направлю на верный путь. Поистине это так.  Тебе не выбраться было бы из
разбойничьих ловушек и выйти из всех неприятностей, которые мы пережили и вновь испытаем. 
Может быть, даже всемеро опасней предыдущих испытаний, предстоит пройти, но это не
означает, что и жизнь окончена.  В твоей жизни еще будут благоприятные моменты, ради
которых ты жертвуешь, чтобы пойти на огромный риск, от чего зависит человечество или
будущее счастье. Возможно, на твоем пути будет два выбора, из которых ты должна выбрать
нужный, ведь главное не ошибиться. Ради жизни, ты жертвуешь жизнью, может не собственной,
а чей-то другой, но любая жизнь для тебя будет важна как личная. Однако ты и кто угодно не
милостив над теми, кто рушит мир, а следом и бытиё. Ради чего? Ради своего же существования
или ради того, дабы владеть им? Тяжело понять того, кто разрушает мир, вожделея обладать им,
ежели нечем, потому что его нет. Он уничтожил все, что только было. Если припустим, он
убивал других, в целях своего существования, он бы рано или поздно погиб, не смочь бы быть
вечным, потому что далеко не всё бывает нетленным. Странно остается лишь то, что он никогда
не отступит, пока не отразить его намеренья.
     Мефродий замолк, сделав глоток чая и что-то доставая из своей сумки завернутое в тряпье.
- Глянь, в сиих свитках хранится тайна, которую и мне нелегко уяснить... - произнес Мефродий. 
    Неожиданно выпал кусочек какого-то камня. Минодора подняла его и посмотрела на
загадочный осколок, с надписью, но оно было написано большими буквами, посему его
продолжение отыскивалось там, чему принадлежал осколок. 
- Мефродий, от чего этот кусочек камушка? - смотря внимательно на осколок. 
     Мефродий, не заметивший, как случайно выпал обломок, глянул заботливо в ее сторону. 
- От потайного входа в потусторонний мир, скрытый от нашего разума.
- А где ты его нашел? - с интересом спросила Минодора.
- Когда-то мы бывали еще в незапамятные времена в далеких, далеких странах, которые давным-
давно покоятся в развалинах поросшие мхом. Но когда-то эти страны были обитаемыми и
населяли те края великие народы еще при государях, в основном из рода Гепров, который и был
первоначальным государем; ну а потом и угасший род Фатума - был последним. В
средневековые времена самый могущественный из всех государей был Радомирус. Быть может,
еще не угасла молва о потайных вратах, которые скрыты в глубинах развалин и потайных
подземельях... только вряд ли существует подобное. Лишь по сказаньям людей известно о них,
однако у меня временами складываются впечатления, будто они затеряны навечно...   
     Минодора посмотрела на угрюмое лицо старика, а скорее взволнованное.
- И что же? - с надеждой услышать его продолжения. 
    Старик, пытаясь улыбнуться; даже добродушные и теплые его глаза явно были встревожены,
что говорили маленькие огоньки, отражающие это чувство.
- ... и мне казалось, это не простые врата, - ответил старый кудесник.
    Минодора мигом обратила внимание на кусочек обломка.
- Мефродий, - молвила она, - он что, так и лежал в развалинах?
- Именно там: один единственный осколок прошлого, отличавшийся от прочих руин. Видишь, -
и он слегка махнул головой, - на нем хранятся древние письмена, которые трудно сыскать даже
среди старинных  приданий.
- С некой целью, видать, государи возвели врата, - сказала Минодора.
- Нет-нет, я точно помню: врата были возведены до первых правителей, и они уж сейчас
возможно затеряны, а оказаться за их пределами невозможно. Потому что Врата эти...
    Минодора к нему прислонилась и нетерпеливо ожидала ответа.
- Исключительно душе они отворятся... - промолвил Мефродий, - Но помни! Душа попадает в
иной мир. Я уверен - это страшное место.... Ну, если все окажется правдой, - закончил кудесник
и долил кипятку к остывшему чаю, а затем сделал повторный глоток.
      
      Минодора решила, что таинственный Осколок, она оставит себе и осмелится разыскать те
заветные края, раздобыв нужные сведенья о Единой истории народов Трех Великих Государей.
Опять-таки, тревожные думы не давали покою о прошлом друге, а еще больше ее докучали
мысли о том, что ей не удалось избавить Аарона от гибели.  Она часто размышляла об этом, пока
воспоминания не стерлись с ее памяти. Стремительно девочка тщилась забыть воспоминания о
прошлом, но никак не могла забыть о сне, который ей привиделся. Солнце, ясно светившее во
сне и озарявшее лица ее семьи, было лишь частицей сна, - было конечно не настоящим, но
возникшее с-под горизонта второе светило казалось внушительным. Более этого, оно светило
гораздо ярче и скоро мир серел и мрачнел с каждой минутой. Эта вспышка, словно мимолетный
огонь, что охватил ее и окружающий мир. Маленький братишка говорил о ком-то, кой создает
иллюзию, пытаясь заманить в свои западни. Братишка..., это он не за помощью тянул руку мне.
Не он был Андрейкой, а  тот самый, о ком говорил он, но сознание его не слишком было
подвластно силам того.
- Не потеряв тогда рассудок, я не протянула ему руку, а ежели бы протянула, то... все б
закончилось плохо, - сказала она себе.
    Мефродий допил чай и сказал:
- Теперь можно отдохнуть.
    Они легли, и потух тусклый свет.
- Ливень не утихает, - раздался слабый голос девочки.
- Такая погода еще долго продлится, так что лучшего от нее не жди, но помни, что любая погода
всегда хорошо.
     Минодора повернулась набок, едва закрыв глаза, заснула крепким и здоровым сном. Снились
Минадоре, сей раз добрые и приятные сны...   


                ***    
        На следующее утро спозаранок ударил мороз. Затвердела земля, а затопленные дождем
палатки покрылись льдом. Минодора за ночь продрогла и, пробудившись, завернулась в кирию и
вышла наружу; (Мефродия,  Артемиуса и прочих путников она на месте почему-то не застала).
Она не заметила ничего кроме снега, который время от времени опускался наземь, заледеневших
луж и... Минодора не могла поверить своим глазам! потому что увидела, как безбрежное море
окуталось в лед. Минодора зашагала к берегу и стала одной ногой на лед, чтобы проверить:
прочен ли он, хотя как оказалась ее нога резко провалилась под воду. Дальше он становился
намного прочней, не говоря уж о пяти метрах от суши, которые она вожделела преодолеть.   
Девочка обернулась - оглядела окрестность - рядом никого, хотя все было очень и очень
странно. Однако она не собиралась впадать в истерику: наверняка Мефродий и все остальные
намерились поохотиться. Старый кудесник ни в коем случае не позволил бы себе охоту.
Минодора присела и постучала слегка по льду: - Крепкий и не пробивной!  Кстати говоря, насчет
Ночного Блудника! А вдруг он притаился где-то в чащах и норовит вскоре напасть. Был,
конечно, день.  А блудник же - Ночной.  Тогда и нечего опасаться.
    Где-то вдалеке, насколько охватывал слух, завопили птицы, и их пронзительный птичий крик
охватывал страхом, пока Минодора не заметила птиц, которые летели целой стаей, летевших
столь плотно, что её можно было бы спутать с темной, дождевой тучей без единого просвета. И
снова были в южном направлении. Минодора побежала на берег, и каким угодно способом
отыскать Мефродия или кого-нибудь из команды. Команда во главе с Мефродием, как,
оказалось, совершенно недавно ушли с лагеря по единственному и очень важному
обстоятельству: услышав, как кто-то зовет на помощь. Объят ужасом, незнакомый человек,
рассказывая удивительную историю, произошедшее с ним недавно, весьма внушила к бедняге
доверие. 
- Мефродий!.. - молвила Минодора.
- Не сейчас, - прервал ее Мефродий.
     Минодора смятенно посмотрела на испуганное лицо человека. Он был не менее похож на тех
людей, которых ей довелось когда-нибудь видеть.   Взгляд, повергавший  в ужас, медленно
устремился на Минадору, пронзая  её.   Человек  тихо произнес:
- Это был он, Блудник Ночи.
    Минадора сдвинула брови. Девочка посмотрела по сторонам, и заметила, что только она
слышала, о чем сказал ей незнакомый человек. Девочка очень глубоко задумалась. Она готова
была напрямую встретиться с этой  довольно загадочной личностью, под именем которой
скрывается кто-то, пытаясь первым делом напасть на добычу.  Человек, который подвергся
опасностям, сильно поранился. Правая рука его вся искусана глубокими ранами, и явно она
прокусана клыками.
    Когда узнала об этом Минодора, не поверила своим ушам. Она думала, что Ночным
Блудником является человек, поэтому кроме таких неприятных новостей, ее интерес увидеть
хищника или убийцу, усилился. И к тому же загадок и вопросов оставалось больше, чем
предполагала Минодора. Выбор нашей юной героини было столь решителен, что если бы он
прозвучал во всеуслышание, никто не посмел бы ее остановить.
    Продолжить свои путешествия...