Осень какая-то тоже истерическая.
Отчаянная.
Желто–красная боевая раскраска напоминает декадентский макияж.
Женщина шестидесяти лет накладывает на лицо театральный слой грима, красит морщинистые бледные губы в морковный цвет а-ля Рената Литвинова, надевает на работу черные чулки в сеточку и сиреневую юбку с боковым разрезом до бедра.
Отчаянно-голубое небо.
Отчаянные девушки в коротеньких маечках со стразами в пупках.
Отчаянно-весенние взгляды мужчин вслед этим девушкам. Жадные и тоскливые взгляды мужчин, еще не отдающих себе отчета, что они сами скоро впадут в спячку. Им кажется, что девушки со стразами улетят, раскрыв зонтики, как только переменится направление ветра. И правда ведь улетят.
Осень – это пейзаж в масле под ацетоновым дождем. Где-то внизу останется красно-желтое месиво, но само полотно станет грязно-серой мокростью.
А пока она похожа на любимые песни Радиохэд и Плейсибо. Надрывная, надломленная, страстная, порочная, и почти бессильная, измотанная, усталая, и все равно «пир во время чумы», и невыносимая легкость, и рассеянность.