Дивертисмент -
"театральное представление из различных эстрадных номеров
в дополнение к главному представлению".
Толковый словарь С. И. Ожегова.
Пояснение
Как мы и предполагали, Мэтр вышел на сцену, чтобы комментировать свою коллекцию, свое настроение, свое видение мира прошлого и настоящего. Представленная коллекция с романтическим названием «Дивертисмент» состояла из нескольких блоков-воспоминаний. Зрители с первых минут не скрывали свое восхищение и преклонение перед гениальностью Мэтра, о чем свидетельствовали не только шумные аплодисменты, но и звучные комментарии особо эмоциональных особ.
Композиция
«Ностальгия по восьмидесятым». Название условное, но ассоциации более чем отчетливые - это молодость наших мам. Маленькие приталенные костюмы с укороченной юбкой и изящным головным убором. Хрупкая фея, сошедшая со страниц советских журналов той эпохи. «Ничего нового – просто состояние души и присутствие шика. Цикламеновая роскошь и бордовая элегантность. Изящные костюмы-платья и трапециевидные пальто для полных женщин».
«Марлен Дитрих» - торжество серых, черно-белых костюмов, широких брюк и широкополых шляп. «В классике я нахожу темы для совершенства и гармонии, и только серый цвет может передать состояние умиротворенности и покоя.
«Я возвращаю Ваш портрет» - сдержанная романтика послевоенных лет, длинные приталенные юбки цвета опалового гранита. Зауженные жакеты с песцовыми воротниками и невесомые босоножки с ажурными носочками. Рядом мужчина в высоком цилиндре и строгом костюме в широкую полоску. Завуалированная сексуальность конца сороковых и неожиданность «онегинского» гедонизма.
«Деликатная роскошь для юных» - на подиуме классика для молодых и стройных. Многослойные юбки, откровенные ботфорты, целомудренные корсеты и русские папахи из благороднейших мехов. Активная динамика оттенков Бургундии. «Для меня любой костюм – это маленькое художественное произведение. Это простота, которая воспринимается как уникальность».
«Мужики, готовьтесь к юбкам! А вот и долгожданная интрига. Четыре бордовых «непошлых и тактичных» классических костюма из французского жаккарда. А вслед – двое в юбках, не считая брюк. «Это стильно, модно, практично и демократично». Что ж, будем надеяться. В любом случае, юбка на мужских бедрах, это действительно возбуждает.
«Россия начала двадцатого века» - музыка Елены Кононенко и парад «жар-птиц». Роскошь французских платков, струящихся в замысловатых сочетаниях. Золото слепит глаза, вышивка поражает многообразием и невозможной сложностью узора. Зал стонет от восторга. Но мэтр неумолим. Он делает паузу и начинает читать стихи, свои стихи: «Любить хочу, любить могу, в любви купаться…». Зал любит его, своего Гения.
«Карнавальная ночь» - а завершился показ роскошными платьями с пышным кринолином. Образ моделей был навеян гениальной игрой самой хрупкой актрисы современности Людмилы Гурченко. Казалось, что на подиуме появилась сама героиня «Карнавальной ночи» в потрясающих туалетах. Яркие платья, смелая клетка, кокетливые оборки, осиная талия и наипышнейший кринолин! А также море бантов, так любимых величайшей артисткой нашего кинематографа. Как здорово и замечательно, что дивертисмента все-таки не получилось. Не было никакой вторичности, а только самый главный, самый люксовый перфоманс фестиваля, а может быть и всего «модного» сезона. И это было очевидно – достаточно было взглянуть на танцующего в финале мэтра и его одаренных моделей. Зал рукоплескал Солнцу российского подиума и зажигал вместе с Вячеславом Зайцевым под гимн бессмертной классики - под старый добрый твист «Горячие шестидесятые». «Ye-eah, baby, it’s my festival, it’s my drive night…»
Праздник закончился. Праздник только начинался. Мэтр улетал в Париж. Дом моделей Зайцева выиграл премию за качество. Вячеслав Михайлович смущенно улыбался – «а мы ведь даже заявку на участие не подавали». И так всю жизнь! Работает не за награду, но для народа.