Давно обещал, но никак руки не доходили. Записываю со слов пришедших ко мне на выходе из ущелья Хемар, в нескольких километрах от Содомской пустыни.
Когда-то, давным-давно, еще до того как великий Джа придумал наш мир, ничего не было. Даже трамваев не было, которые дребезжат ночными окнами и мешают спать. Даже моей остроугольной бессоницы тогда еще не было. В те времена в мире вообще ничего не было. Даже мира тогда не было. И Джа - не было. A то, чего тогда не было, теперь принято называть безмирьем.
Безмирье состояло из двух вещей - Великой птицы Ух и одноглазой совы.
Одноглазая сова называлась одноглазой не потому что у нее был один глаз, а потому что у нее одного глаза не было. У нее не было головы, поэтому второго глаза у нее тоже не было. Великая птица Ух летела сквозь безмирье и каждый взмах ее крыла сопровождался тягучим звуком "УУууууууххххххх", который человек, нечаянно оказавшись рядом, услышал бы как "Ух". Одноглазая сова никуда не летела, потому что крыльев у нее тоже не было. Сова сидела на сухой ветке бесконечной сосны и спала. Сосна, как и все в безмирье, была бесконечна во времени, но не была бесконечна в материи. В материи сосны не существовало. У одноглазой совы не было ног и и поэтому, если бы у совы было туловище, она не смогла бы удержать его на ветке; но туловища у совы не было, а значит и ноги ей нужны не были.
Одноглазая сова спала и видела сны, и хотя одноглазой совы давно уже нет, сны продолжают ей сниться до этих самых пор. Иногда, когда мы в минуту страшной усталости прикрываем на секунду глаза, нашему взору предстают странные видения, а нашему слуху слышатся незнакомые голоса - это отголосье снов одноглазой совы попадает в наш мир через бесконечность человеческого сознания.
Великая птица Ух рассекала безмирье на непостижимых нашему уму скоростях. Огромные крылья монотонно взлетали вверх и медленно падали вниз, неся Великую птицу Ух к краю безмирья. У безмирья нет края, и полет Великой птицы Ух не имеет конца. Ведь разве это птица Ух летит сквозь безмирье? Нет - это безмирье проносится мимо нее, птица-же остается недвижимой. Недвижимость быстроты полета Великой птицы Ух символична.
Говорят, что, когда Великая птица Ух прекратила свой полет, и одноглазая сова проснулась, она, одним своим глазом увидела Джа, который всегда стоял перед ней и ждал ее пробуждения. Это был тот момент, когда начался наш мир.
Кто знает - если бы Одноглазая Сова проснулась на пол-вечности раньше, может быть к нашему времени уже закончились бы войны, и мы с вами жили бы сейчас счастливо в райском саду. Но кто знает, не закончилось бы счастье к нашему времени, если бы Одноглазая Сова проснулась на пол-вечности раньше?
Этот рассказ не был-бы полным, если не мой разговор с Буругунди.
Вот что мы смогли обнаружить:
Глубоко под землей, в небольшом пещерном озерке, обитают безглазые подземные рыбы. Эти рыбы имеют большую, круглую, серую голову и короткие, квадратные плавники. Озерцо это настолько мало, что кроме двенадцати рыб в нем никто не живет. С потолка пещеры каплет вода, которая составляет пищу пещерных рыб. В строгом порядке они поднимаются из глубины, слегка подпрыгивают, и падающая капля исчезает в беззубом рту, не достигнув озера, а насытившаяся рыба возвращается обратно в прозрачную глубину.
В этой пещере слепые рыбы сохраняют сны одноглазой совы. Пока все рыбы находятся на каменом дне озерца, ни один сон не может уйти из под их надзора, но чувствуя падение капли, одна из рыб стремительно взлетает вверх, и вместе с ней взлетает частичка совиного сна.
Если эта частичка доберется до одноглазой совы, сова вспомнит о своих снах; она закроет глаза, и миру наступит конец.
Мир -это взгляд одноглазой совы на великого Джа.