ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ПЕСНЬ ГОСПОДНЯ НА ЗЕМЛЕ ЧУЖОЙ
"Там пленившие нас требовали от нас слов песней, и притеснители наши - веселия: "пропойте нам из песней Сионский". Как нам петь песнь Господню на земле чужой?"
Псалом 136-й.
Глава 38
ЧТО ТАМ, ВНУТРИ?
Известие о злодейском убийстве репортера Рекса Макферсона взбудоражило Вавилон. Фотографии трупа с раскромсанным горлом облетели все газеты, телерепортаж из квартиры несчастного репортера показали по всем каналам телевидения, прервав самые важные передачи.
Полицейский комиссар О'Брайен вновь оказался в центре внимания. С огромной лупой в руках он носился по улицам, за ним мчались оравы газетчиков и телевизионщиков, поминутно бравших у комиссара интервью. "Я расколю негодяев!" - неизменно твердил великий сыщик.
Сам способ убийства - варварский, кровавый - вызвал множество предположений.
"Это не есть дело рук человеческих. Это мог совершить либо какой-то дикий зверь, либо... Механизм!" - заявил с экрана любимчик публики проповедник Лу Томпсон.
Среди части вавилонцев стали распространяться панические настроения. Квартиры и дома герметизировались и баррикадировались. Входные двери обшивались листовой броней. Оконные проемы забивались мешками с песком. Некоторые, опасавшиеся, что преступник мог воспользоваться пожарной лестницей, перепиливали крепления. На заборах частных владений появились надписи: "Участок заминирован".
Лишь немногие вавилонцы в те дни сохраняли полное спокойствие. К этим немногим относились Сэм Джефферсон и детектив Чарли Стоун.
В один прекрасный солнечный день Чарли Стоун снова стоял на берегу реки и вытягивал из воды замаскированную снасть. Щебетали птички. Вокруг не было ни души.
Вот из воды показался железный чемоданчик, уже основательно проржавевший с углов. Когда чемоданчик оказался на берегу, Чарли вдруг замер: в чемоданчике зияла большая рваная дыра.
Чарли не шевелился несколько секунд. Потом скосил глаза в сторону. Прислушался. Чарли прекрасно знал злопамятный и жестокий нрав сифебра.
Он сделал шаг назад. Из травы донесся шорох - Чарли тут же упал животом на землю и всадил шесть пуль подряд в подозрительно колыхнувшийся куст чертополоха. С револьвером наготове он бешеными прыжками помчался к автомобилю.
...Мотор работал исправно, но всю дорогу из-под капота доносились постукивания и позвякивания. "Заеду-ка в мастерскую, - решил Чарли. - Кто знает, что там, внутри?..".
Механик Фред, напевая модный мотивчик, осмотрел машину, открыл капот и остолбенел.
- Ну, что там? - затаив дыхание, спросил Чарли.
Фред развел руками.
Чарли выбрался из машины и боком приблизился к открытому капоту.
- Я видел всякое, - сказал Фред, - но такое... Тут явно поработали зубилом и молот...
Чарли не дослушал. Кажется, весь мир разом до краев наполнился смертельной угрозой. Молниеносно и почти бесшумно Чарли рванулся прочь - только ветер засвистел в ушах.
Сзади донеслось запоздалое костяное постукивание. Так могли стучать о мостовую только зубы сифебра.
Глава 39
ГРОЗА НАД ХАЛДЕЙ-СИТИ
Серж пробудился необычно рано. Открыл глаза: было еще темно. Невидимая за огромной подушкой, рядом сладко похрапывала Франсуаз.
Серж расслабился, глубоко вздохнул. Осторожно, напрягая одну мышцу за другой, начал сползать с кровати. Босые ноги коснулись леопардовой шкуры. Серж сделал передышку. Оторвался от перины, прислушался: Франсуаз спала.
На цыпочках он пробрался к выходу и тут обнаружил, что проклятая шкура намоталась на ногу. Серж попытался освободиться от шкуры и уронил торшер. И замер, обливаясь потом.
Минута напряженного ожидания. Серж избавился от шкуры и выскользнул за дверь. Скатился вниз по лестнице. В прихожей уже поджидал Шеппард, одетый по-дорожному, с чемоданами в руках.
- А где этот бездельник? - страшным шепотом спросил супермен. Шеппард угрюмо кивнул головой: со двора доносилось радостное похрюкивание Дебоша, делавшего утреннюю гимнастику. "Ишь, стервец! - с нежностью подумал Серж. - Человеком становится. Эх, мне бы..."
- Та-ак... - раздался сверху зловещий голос.
Серж оглянулся и присел от неожиданности: на верхней площадке инкрустированной лестницы стояла Франсуаз. Она была в китайском халате, из волос торчали папильотки, придававшие ей сходство с медузой Горгоной. Серж отвел глаза и попытался юркнуть в туалет.
- Стоять, - скомандовала Франсуаз. - Куда это, интересно знать, ты собрался?
- А-а... - не нашелся Серж. - Мы это... физзарядку... Да порыбачить хотели. В фонта... - Тут он умолк, потрясенный собственной глупостью. "Эх, сморозил! Сказал бы - в гараж. У "бьюика" третья передача заедает, да и кардан...".
- Значит, рыбу ловить? - голос Франсуаз падал, как давление в барометре. - Или бегать трусцой? Вон, с придурком этим? (Со двора донеслось восхищенное "Ух, хар-рашо!" - это Дебош приступил к водным процедурам). А чемоданы зачем?
- Какие чемоданы? (Идиот Шеппард мрачно созерцал пространство, держа улики в руках). Ах, чемоданы!.. Зачем тебе чемоданы? - спросил он у Шеппарда. Шеппард мрачно молчал. - А, так это же графские! - вдруг сообразил Серж. - Граф нынче уезжают, и чемоданы с собой берут... Нагостился, вроде. Незваный гость хуже татарина... А я, это, думаю - надо графа до электрички проводить. Друг же все-таки.
Франсуаз помедлила, начиная представление. И вдруг со стоном присела на верхнюю ступеньку.
- Ты изолгался! - закричала она. - Врун, обманщик, лицедей! Ты пошел к девкам! Ты задумал бросить меня! Распутник! Грязное животное! Свинья-свинья-свинья!
Она затопала ногами в истерике.
- Дорогая... Честное слово... Я не вру! Какие девки? А чемоданы графские! Хоть у него спроси!..
Франсуаз в мгновение ока скатилась с лестницы и схватила первую попавшуюся в руки тяжесть, коей оказались садовые грабли. Бац! В голове Сержа зазвенело.
- А-а-а! - завопил Серж, хватая Шеппарда за грудки. - Негодяй! Сколько раз я тебе говорил: не разбрасывай садовый инвентарь где попало!
- Оставь его в покое! - завопила Франсуаз. - Он в тысячу раз лучше тебя! Он честный человек, не то, что ты - трус и бабник!
Бац!
- Я трус?
- Ты!
Бац!
- Я бабник?
- Ты!!
Бац!!
Грабли прилетели в ухо Шеппарду. Он молча рухнул на пол.
Серж, уворачиваясь от грабель, кинулся на кухню. Оттуда вскоре послышалось:
- Уйди, паскуда! Вить на буллитень сяду!..
- Ты у меня в тюрьму сядешь, ирод!!
Бац! Бац! Бац!
В кухне посыпалась посуда. Звон, грохот, вопли...
Через некоторое время все стихло, раздавались только неукротимый женский плач и сдержанные мужские стоны.
Дебош, прятавшийся в сортире, облегченно вздохнул. Стараясь не шуметь, он выскользнул в прихожую, перешагнул через Шеппарда, выбрался во двор и задал стрекача. Он мчался на виллу "Уединение", чтобы сообщить финансовому директору проекта "Хуго" Алану Персивалю о крахе затевавшейся экспедиции.
* * *
В течение нескольких дней над Халдей-сити гремел гром, сверкали молнии: ссора продолжалась. Молнии, которые разгневанные супруги метали друг в друга, мертвенным светом озаряли притихшие виллы, пышные сады, терренкуры и немощных старцев, сосавших у фонтана целебную жидкость. Гром суперменских голосов сотрясал горы и долы. Разгоряченное дыхание супругов вихрем носилось по побережью, вырывая с корнем пальмы и принося неисчислимые бедствия жителям побережья. Ни один человек не рисковал выйти из дому, кроме старого мусорщика Хозе, который, придерживая одной рукой сомбреро, другой толкал перед собой тележку с хламом. Хозе был глух и всегда пьян, и его совершенно не трогала битва гигантов. Хозе размышлял о бренности человеческого существования, и, когда мусор сносило с тележки очередным шквалом, Хозе мрачно и длинно ругался. Но не родился еще тот ураган, который помешал бы Хозе заработать на дневную порцию пульке и сигарных обрезков!
Сменяя друг друга, на побережье налетали "Джильды", "Шейлы", "Моррисы" и "Артуры", а Хозе каждый день упрямо выходил на охоту за тряпьем и отбросами, и никакому торнадо еще не удавалось сбить его с пути...
Наконец, гроза стихла. Супруги в изнеможении упали друг другу в объятия. Их ноздри затрепетали. Серж высвободил руку и дернул снурок: солнце погасло.
После пылких ласк Серж объяснил Франсуаз, зачем он собрался в Фармазонию. "Хуго Заххерс - нацистский преступник. Во время войны он ставил опыты над заключенными, занимаясь клонированием и ортопедией! Он - мировое зло! Я должен победить его и открыть Эру Света!".
Франсуаз вспыхнула. "Твой враг - мой враг! - сказала она и тут же вспомнила. - А как же Глория?".
"Граф влюблен в Глорию! Глория влюблена в Заххерса! Серж влюблен во Франсуаз!!" - пояснил Серж.
Супруги расстались в слезах и поцелуях.
Серж включил солнце и пошел искать Дебоша.
Глава 40
ЭКСПЕДИЦИЯ В ВЕДРОПОЛИСЕ
Всего семь пересадок - и Серж, Дебош и Шеппард (Персиваль в жестоком приступе меланхолии остался лежать на своей вилле, вызвавшись лишь оплачивать все счета экспедиции) приземлились на аэродроме Ведрополиса, в самом сердце фармазонской шельвы.
Город был наводнен золотоискателями и авантюристами со всего света: в одном из предгорных районов Фармазонии обнаружили золото и началась очередная золотая лихорадка. Ведрополисская гостиница была переполнена. Искатели приключений разбивали палатки, занимали пустующие халупы и хижины на сваях.
В питейных заведениях жизнь била ключом. То и дело вспыхивали драки и перестрелки, кого-то топили в мутных водах великой реки Фармазонки, кому-то вспарывали живот широким апельсинским ножом.
Номер для участников экспедиции был заказан заблаговременно, но его заняла группа мрачных, агрессивно настроенных бананцев, которые насмерть запугали администратора. Густо заросшие синей щетиной, с татуированными веками и ушами, негодяи сутки напролет хлестали пальмовую водку и резались в кости.
- Анри, - сказал Серж графу. - Вот прекрасная возможность закалить характер. Выкинь этих хамов из наших апартаментов. В случае чего подай знак - я буду за углом. А ты, Шеппард, сгоняй в полицейский участок, возьми побольше наручников - мы предадим бездельников местному правосудию.
Граф распахнул дверь и закашлялся от дыма крепчайшего табака, ароматов грязных носков и немытых подмышек.
- Кто это такой? - спросил самый грязный из негодяев, заметив графа. Мерзавцы оторвались от игры.
- Грязный гринго! Почему ты врываешься к благородным донам без стука?
- Линчевать его!
- Отпилить голову!
- Выпустить кишки и вздернуть на них!
Кровожадность бананцев не знала границ.
"Кхе-кхе-кхы!.." - послышался из коридора натужный кашель Сержа. Граф воодушевился.
- А чо ты, мальчик?! - заорал он на самого грязного подонка. - А ну, давай выйдем! Я пропну тебя!
Подонок поперхнулся, пальмовая водка брызнула из ноздрей.
- Эй, поосторожней! - миролюбиво сказал лиловый от татуировок верзила, приподнимаясь.
- А тебя вызовут тридцать второго, - ответил ему Дебош и встал в позицию.
- Спокойно, синьоры, не будем портить игру, - сказал обладатель золотых зубов. Длинный нож просвистел над самым ухом Дебоша, вылетел в открытую дверь и сразил какого-то пьянчужку в огромном сомбреро: пьянчужка как раз в этот момент брел по коридору.
В ту же секунду бананцы бросились на графа. Его сбили с ног и принялись зверски бить, граф едва успел выкрикнуть:
- Серж!..
- Кхе-кхе-кхе... - И Серж выплыл из коридора, материализовавшись в дверном проеме.
Но бандиты были слишком поглощены процессом изничтожения аристократа.
- Негодяи, мошенники, - проворчал Серж. - Да вы, я вижу, атрофировались. Деградировали! Пропитались!
Удар - один из мерзавцев влип в стену, суча ножками. Еще удар! Второй вылетел в окно, унося на плечах оконную раму. Удар! Трое бананцев исчезли в куче тряпья и циновок.
Почувствовав огромное облегчение, Дебош насмерть схватился с обладателем золотых зубов. Клубок катался по комнате во всех направлениях, собирая остатки мебели. Серж изловчился и нанес последний удар. Клубок распался на графа, бананца с золотыми зубами - вернее, уже без зубов - а также на плевательницу, складную ширму, пару циновок, табурет и жалюзи.
Тут подоспел Шеппард с кульком наручников. Через минуту бананец, закованный с ног до головы, под конвоем местного блюстителя порядка отправился в участок.
Глава 41
УЖАСНАЯ НОЧЬ
Друзья пораньше легли спать, чтобы выйти в путь с рассветом. Серж мгновенно захрапел. Шеппард погрузился в кошмары - судя по возгласам, он попал в город бровебров, кагробров и сифебров.
Дебошу не спалось. В окно, затянутое противомоскитной сеткой, бились полчища кровожадных гнуссов.
Взошла кровавая луна. В углах закопошились громадные - с кошку - фармазонские пауки. Дебош слушал похрапыванье Сержа и бормотание Шеппарда и ему делалось не по себе. Луна медленно перемещалась, квадрат зловещего красноватого света полз по грязному полу спальни.
Вот в лунном свете под кроватью Сержа обнаружились стоячие, каменной крепости носки. Исчезли. Появились джинсы, прислоненные к хозяйской кровати. Квадрат приближался к середине комнаты. И вдруг Дебош увидел высокого человека, безмолвно застывшего в центре спальни и глядевшего на Дебоша сквозь круглые дурацкие очки.
У графа бешено заколотилось сердце. "Заххерс!" - и граф крепко зажмурился. Открыл глаза: Заххерс исчез.
Квадрат света продолжал свое путешествие. Вот в освещенном пространстве показался огромный паук. Он с мрачным видом уволакивал в качестве добычи башмак Шеппарда.
- Тьфу-тьфу-тьфу! Сгинь, пропади! - Дебош обложился крестами и снова зажмурился.
Вдруг странно затрещал шкаф. Граф в испуге открыл глаза. Из шкафа выглянул Заххерс и показал графу язык.
- Ай! - Дебош с головой укрылся простыней.
Кто-то подергал за простыню.
- А-а-а! - завопил несчастный, кубарем скатился с кровати и принялся хлестать невидимого врага скомканной простыней.
Потом все стихло. Дебош сел на постели, озираясь. Достал из-под подушки припасенную еще в Халдей-сити бутылку "Джонни Уокера" и жадно присосался. В голове посветлело. Сердце замедлило свой адский разбег. Граф глотнул еще и прилег.
Подсвечник (электричество в Ведрополисе на ночь отключалось) со вставленным в него огарком приподнялся и повис над столом. Дебош хитро прижмурил глаз: "Врешь, не обманешь! Я пьян, а может быть, и вовсе сплю!".
Тут его взгляд упал на квадрат света: в него был врезан человеческий силуэт. Кто-то заглядывал в окно...
- Мама! - взвыл Дебош.
Человек за окном исчез.
Граф достал спички и принялся ловить подсвечник. Подсвечник никак не давался. А тут еще из шкафа выглянул Заххерс и стал задувать зажигаемые Дебошем спички...
Дебош кинулся к кровати Сержа.
- В чем дело, идиот?
- Здесь кто-то есть! За нами следят! Да проснись же!..
Подсвечник со свистом пролетел над графом и врезался в стену. Посыпалась штукатурка.
Серж сел на кровати. Его тонкие ноздри раздулись.
- Негодяй! От тебя несет ромом! Когда ты успел налакаться?
Серж дал Дебошу в ухо и повернулся на другой бок.
Дебош упал на свою кровать и до утра никого не беспокоил. А утром Серж обнаружил вокруг своей кровати кучу дохлых пупарий: гнусные твари переломали себе челюсти, пытаясь укусить супермена.
- Вот! Я же говорил! - заныл Дебош. У него страшно ломило затылок.
- Та-ак... - в раздумье сказал Серж. - Я догадываюсь, чьи это проделки. Нас обнаружили! Доктор Заххерс и его подручные пытаются помешать нам.
- О Господи! - простонал Дебош.
- Ну ничего... Мы с ним еще встренемся... на узкой дорожке...
Глава 42
САМАЯ ОПАСНАЯ ДИЧЬ
Комиссару О'Брайену чудовищно хотелось спать. Третьи сутки подряд он сидел в засаде в колодце городской канализации. Результаты не утешали: сифебр не показывался. Жертв тем временем все прибывало. То и дело комиссар получал донесения: "В Центральном парке на скамье обнаружен труп мужчины. У него разорвано горло". "Сифебр проник в рейсовый автобус, следовавший по маршруту Вавилон-Харран. В пути перерезаны все пассажиры, а также водитель. Автобус потерпел аварию на 42-м километре Северо-Западной автострады".
- Сколько сегодня жертв? - спросил комиссар у своего помощника О'Нийли.
- Пока четверо... - О'Нийли клевал носом.
- Не спать, мой мальчик, не спать! - отечески сказал комиссар и неожиданно для себя всхрапнул: глаза закрылись сами собой.
Разлепив набрякшие веки, комиссар глянул в стереотрубу. Сознание внезапно прояснилось.
- Глянь-ка сюда... - прошептал он.
О'Нийли боднул головой осклизлую ступеньку металлической лестницы и глянул.
- Что ты видишь?
- Ничего, сэр...
- Что значит "ничего"?..
- А... Вижу гнусную троицу галогенов. Они проходили у нас как поджигатели.
- Не то, сынок, не то... - прошептал Джефф О'Брайен. - Я чувствую печенкой, что они замешаны в деле сифебра.
- Гениально!.. - привычно промямлил О'Нийли. Глаза его закатились. Он крепко спал.
- Хороши, голубчики... Сейчас мы их повяжем... Возьмем тепленькими... - Комиссар с напряжением глядел в стереотрубу.
Подонки, не ведая подвоха, беззаботно шествовали по тротуару, изо всех сил расталкивая прохожих. Когда кто-нибудь падал, мерзавцы тут же вопили: "Дяденька! Мы нечаянно!".
Вот они остановились перед витриной какого-то магазинчика. Из дверей заведения выглядывал хозяин, готовый в любую секунду наброситься на первого же посетителя. Галогены пошептались и вошли в магазин. Через минуту они выскочили на улицу: Фтор на ходу жевал огромный кусок колбасы, Бром нес под мышками два батона, а за Йодом волочилась, подпрыгивая, длиннющая цепь сосисок.
Хозяин вылетел следом:
- Караул! Грабят! Полиция!
Галогены припустили шибче. Лавочник, кулдыкая, несся за ними. Замыкающий Йод первым заметил погоню. Вытащил из кармана что-то зеленое и швырнул под ноги преследователю.
- А-а-а! Сифебр!.. - лавочник развернулся на 180 градусов и задал стрекача, вопя от ужаса.
В минуту улица опустела. На асфальте осталась лежать зеленая кредитка.
- О'Нийли! - вскричал комиссар. - За мной!
Помощник был недвижим.
- О'Нийли, болван!.. - несколько ударов по голове, помощник очнулся. Стукаясь головой о стенки колодца, он полез за комиссаром.
Сифебр лежал на тротуаре без признаков жизни. Вооруженный щипцами, комиссар медленно приближался. О'Нийли, вызвав подкрепление из ближайшего канализационного колодца, заходил с подветренной стороны. На помощь ему спешили Бэнкс, Рэнсон, Бенсон и Джиллифлоуэр.
Кредитку тронул порыв ветра. Она шевельнулась.
- Ложись! - подал команду комиссар.
Полицейские залегли. Пыхтя, О'Брайен пополз вперед. До сифебра оставалось не более двух метров. Комиссар изготовил щипцы. Метр... полметра... Бросок! Гадина оказалась в плоскогубцах.
- Вот она! Вот она! - торжествующе вопил комиссар, размахивая щипцами.
- Ур-ра! - завопил личный состав подразделения.
- Сэр... - осторожно заметил О'Нийли. - А ведь это не сифебр...
- Что? Как это не сифебр? Ты что, дурак? Что же это, по-твоему?
- По-моему, это фальшивка, сэр...
Комиссар приблизил кредитку к глазам. Недоверчиво повертел, понюхал, лизнул. Банкнота действительно оказалась фальшивой. Огромные зубы были грубо намалеваны фломастером.
- Мерзавцы! - побагровел О'Брайен. - Немедленно поймать! Объявить розыск! Передать всем постам! Я покажу этим бездельникам, как надувать полицию! Я упеку их на сорок лет как фальшивомонетчиков!!
* * *
Над городом кружили вертолеты. Телеглаза выискивали галогенов. Комиссар О'Брайен, не спавший четвертые сутки, сидел в засаде в канализационном колодце. Время от времени он сплевывал вниз, в зловонную тьму, и утирался огромным носовым платком.
От бессонницы и напряжения у него давно уже мутилось в голове. А тут еще эти несносные репортеры, которые то и дело выруливали из тьмы на байдарках и каноэ пытались взять у комиссара пространные интервью. Дежуривший внизу полицейский вежливо говорил:
- Комиссар сожалеет, но в данный момент он не может дать вам интервью, - после чего бил репортеров дубинкой по головам.
Байдарки и каноэ, потеряв управление, уносились с потоками дерьма.
О'Брайен глянул в стереотрубу. По улице широко шагал человек в зипуне и лузгал семки. Глаза комиссара вспыхнули. Он включил рацию.
- Бэнкс, ты видишь этого парня в зипуне?
- Да, сэр.
- Взять его. Он и есть главный у сифебров, кагробров и киллеров.
- Слушаюсь, сэр!
Комиссар приник к окулярам. Вот к бородачу подбежали четверо полицейских и скопом кинулись на него.
- Гуд морнинг! - прорычал верзила и применил свой жуткий арсенал приемов. Бэнкс, Бейли и Берт покатились в разные стороны. Броун остался стоять: он так и стоял, даже когда его привезли в больницу.
На помощь поспешили Берни, Бомбридж, а также Рейли, Мейли, Хейли и О'Хара.
- О би э файн гирл! Кисс ми! - выкрикнул бородач и засучил рукав.
Бац! Берни в обнимку с Бомбриджем покатились в сторону.
- И это характерно! - перешел на другой язык зипун, работая кулаками.
Полицейские откатывались один за другим.
- Еще разик, еще раз! - ряды атакующих сильно поредели.
Но со всех сторон мчались новые подкрепления.
- Ай лове ю! - с этими загадочными словами бородач вынул из-за пазухи метлу с укороченной ручкой, оседлал ее и, страшно гогоча, взмыл в небо.
- Сэр! - вопил в переговорник Бэнкс. - У этого негодяя есть какой-то хитрый вертолет!
- Олухи! Остолопы! - О'Брайен сплюнул и яростно утерся платком.
Снизу донесся приглушенный вопль и что-то тяжело плюхнуло. Привычного сожаления полицейского не последовало.
Комиссар сверзился с лестницы и вгляделся в темноту. Там что-то подозрительно урчало, скреблось и хлюпало.
- Эй, Боб! Ты что, оглох?..
Нет ответа.
И вдруг что-то пронзительно острое впилось комиссару в ягодицу.
- А-а-а!! - вскричал комиссар, выскакивая на улицу с тяжеленным люком на голове.
Держась за задницу, он мчался по мостовой. Сзади спешила редкая цепочка людей в белых плащах. За ними мчались репортеры. За репортерами устремились остальные полицейские.
Сифебр, сидевший на мостовой возле колодца, мрачно проводил их взглядом. С досады цапнул чугунную крышку и снова нырнул в канализацию.
Глава 43
ПРЕВРАЩЕНИЕ ДЕБОША
Много дней пробиралась экспедиция сквозь джунгли. Отбивая нападения бровебров и пупарий, переправляясь через реки и болота, путники упорно продвигались в самое сердце Фармазонии.
...На ночь приняли обычные меры предосторожности: подходы к ночлегу заминировали, отрыли траншею, установили пулемет.
Настала ночь. Лес затаился. Не слышно было воплей обезьян, не грохотали в отдалении военные барабаны кипотумов. Тяжкая, душная тьма затопила землю. Ровно в полночь, когда Серж храпел в своем пуленепробиваемом спальном мешке, а Дебош дремал за пулеметом, из чащи послышался тонкий свист. И тотчас Шеппард поднялся вертикально, как пожарная лестница. Глаза его оставались закрытыми. Уверенным шагом сомнамбулы он двинулся на свист. Хрустнула ветка под башмаком. Дебош вздрогнул, поднял голову. Темный силуэт удалялся в сторону леса. Дебош растерянно обыскал глазами становище: Шеппарда не было. Силуэт растаял во тьме.
Высунув голову над бруствером, Дебош с напряжением вглядывался. Несколько минут - и фигура Шеппарда вновь замаячила в бледных отсветах костра. Шеппард подошел к своему спальному мешку, лег и упаковался.
Всю ночь Дебош не сомкнул глаз, а под утро разбудил Сержа. Серж со сна был невменяем, но рассказ графа быстро привел его в чувство.
- Хорошо, - прошептал он. - Будем следить за ним. Теперь ясно: Шеппард подослан Заххерсом. Не спускай с него глаз, но если спугнешь... - Серж показал кулак - аграмадный и жуткий.
Утром Шеппард готовил завтрак. Дебош следил за ним и обливался холодным потом: без сомнения, прежнего Шеппарда уже не существовало. Перед ними был Механизм.
* * *
Экспедиция добралась до границы, за которой царствовал злобный ундейский дух Са.
- Осталось совсем недалеко, - сообщил Шеппард.
Он сбросил рюкзак и вертикально опустился задом на муравейник. Огромные рыжие муравьи с радостными воплями полезли на нежданную добычу. Шеппард не реагировал. Муравьи пытались его укусить, и тут же валились замертво. Дебош с крайним любопытством наблюдал за этим зрелищем. Серж занимался устройством ночлега и ничего не заметил.
Спать легли пораньше. Дождавшись, когда Шеппард уснул, Серж бесшумно поднялся, вытянул из чащи заранее приготовленное бревно и упаковал в свой спальный мешок. Сам взял двустволку и залег поблизости.
В полночь раздался условный свист. Шеппард тут же поднялся. Бормоча что-то себе под нос, он бродил по поляне. Он что-то искал. Вот глаза его вспыхнули. Железные руки впились в неошкуренный пальмовый ствол. Заскрипело дерево...
- Руки вверх, негодяй! - рявкнул Серж, вскинул ружье и выстрелил. Шеппард заметался, Серж перезарядил ружье и снова пальнул. Шеппард кинулся к проснувшемуся Дебошу, схватил его под мышку и помчался в лес.
Серж выпустил несколько осветительных ракет, дал вдогонку очередь из пулемета. Но негодяй уже скрылся в зарослях.
* * *
Дебош медленно всплывал из пучин подсознания. Откуда-то из потустороннего мира, с дальнего берега, пробивался к нему механический голос: "Первая партия - второй круг... Вторая партия - первый круг... О, какой экземпляр! Усики оставить?".
"Экземпляр - это я, - сообразил Дебош, - усики - мои".
Он попробовал определить, где у него руки, где ноги, и не нашел ни того, ни другого. "Отрезали?" - мелькнула ленивая мысль и канула в бездну.
Послышался тяжелый топот. Это шагали Они. Их было много. Новеньких, железных. С пружинками и колесиками внутри. На каждой спине - порядковый номер.
В сумбуре образов Дебош вдруг явственно различил безжалостный профиль доктора Заххерса. Дебош тряхнул головой - Заххерс исчез. А Дебош обнаружил, что стоит в колонне странных полулюдей-полумашин в длинном светлом коридоре. В тишине хриплый голос отчетливо командовал: "Ать-два! Ать-два! Но-сок тя-нуть!..". Где-то далеко впереди открылась огромная заслонка. Стоявших в колонне обдало адским жаром. Колонна двинулась к топке.
"Что там? Что они делают?" - спросил себя Дебош. И тут же увидел, как те, что идут впереди, ловко подпрыгивают и один за другим сигают в печь.
"О-о! Я понял! Это закалка. Мы станем прочными, как булат!".
Когда подошла очередь, Дебош тоже сиганул в пламя и ощутил, как приятный жар проникает в тело, как согревается железное нутро. Судя по блаженным позам, другим эта баня тоже пришлась по вкусу.
Но вот огонь позади. Дебош шагнул в отверстие - бух! - и упал в воду, страшно зашипев и окутавшись паром. Те, что уже прошли ледяную купель, выбирались из бассейна, красуясь друг перед другом бронзовой окалиной с синим отливом.
Снова в печь. И снова в воду.
"Мне хорошо! - думал Дебош. - Я становлюсь, как Серж. Э! Даже лучше! О, как я буду толкаться на улицах! Как грязно ругаться, выражая умные мысли! Как громко гоготать! Наступать на ноги! Плевать в фонтанчики! Вырезать на скамейках срамные слова! Бить собак! Пинать кошек!.. О, я буду настоящим мужчиной!".
Потом был учебный бой. О, как приятно съездить в ухо соседу, смутно знакомому - наверное, сидели в одной психушке, - и высечь сноп искр. И самому получить стррашную затрещину, и лететь в тартарары, наслаждаясь гудением в голове!
"Мы будем, как боги!" - решил Дебош.
Глава 44
БЕГСТВО ЧАРЛИ СТОУНА
В три часа ночи задребезжал телефон. Сэм Джефферсон нащупал трубку, приставил к уху.
- Алло! Сэм! - завопил перепуганный голос.
- Черт побери! Я сплю!
- Сэм, это я, Стоун!
- А, привет, старый бродяга. Выкладывай, да побыстрее.
- Сэм! - заверещал детектив. - Она нашла меня! Она сидит у меня под кроватью.
- Кто "она", черт возьми?
- Кредитка!
- Ну и что?
- Но, Сэм... Она сожрет меня!
- Звони в полицию, старый плут.
- В полиции меня не желают слушать!..
Джефферсон с раздражением бросил трубку, повернулся на бок и захрапел. Он был в курсе. Аквалангист несколько дней назад подпилил стальной кейс Стоуна, спрятанный на дне реки.
Прошло пять минут - новый звонок.
- Это опять Стоун. Она охотится за мной. Я говорю из автомата. Помоги мне! В обмен на информацию, конечно.
- Какую информацию?
- Любую, Сэм! Ведь я кое-что знаю!
- Тем хуже для тебя, - сказал Джефферсон.
Трах! Трубка полетела на место.
Еще несколько минут - и новый звонок. Джефферсон застонал, как от зубной боли, размахнулся... Телефонные внутренности брызнули во все стороны.
* * *
Белые прорезиненные плащи, толпившиеся на пыльном чердаке соседнего особняка, отключили подслушивающие устройства. Быстро рассовали по карманам магнитофоны и мотки проводов. Толпа ринулась к лестнице, толкаясь и глухо бормоча ругательства на тридцати трех наречиях.
* * *
Чарли Стоун мчался по ночным безлюдным улицам. Клацая зубами и быстро сокращаясь зеленым пружинистым телом, за ним поспешал сифебр.
Стоун давно уже израсходовал весь свой запас технических хитростей. Теперь он на бегу выдирал из одежды мешавшие бежать фотоаппараты, калькуляторы, электрошоковые устройства, микрофоны и баллончики с "си-эс" и швырял в ненасытную пасть кредитки.
Кредитка кромсала аппаратуру и снаряжение зубами, отплевывалась и продолжала преследование.
Стоун задыхался. Увы! Он всегда слишком полагался на технику и аналитический склад ума в ущерб физической подготовке. Закатывая глаза, хватая ртом воздух, он делал отчаянные усилия, но тщетно: сифебр не отставал.
Город словно вымер. Вавилонцы затаились в своих домах, превращенных в крепости. Лишь перемигивались неоновые вывески, испуская загробное сияние.
Вдали показался огонек таксомотора.
- Сто-ой! - завопил Чарли и в отчаянии ринулся наперерез, едва не угодив под колеса.
Завизжали покрышки.
- Ты сильно неприятен! А кое-где даже сильно урод!! - заорал водитель, высовываясь из кабины.
- За мной гонятся! Умоляю, спасите! Даю десять тысяч лимонов!
Сыщик юркнул в такси. Машина неслась по городу, делая обманные броски в стороны и совершая головокружительные повороты.
"Если обманет, - думал шофер, напряженно глядя на дорогу, - привяжу животом к рулю и буду бить по пяткам кривым стартером!".
"Десять тысяч этому негодяю?? - думал Чарли. - Да лучше сделать себе харакири!".
Впереди показалась толпа мужчин в прорезиненных белых плащах. Завидев такси, они начали подпрыгивать и яростно махать руками. Шофер притормозил, а когда плащи кинулись к машине, резко дал газ. Сзади еще долго доносилась разноязыкая ругань.
Такси промчалось под громадой арки Валтасара и остановилось.
- Куда теперь?
Стоун обернулся. Над аркой вспыхнули кроваво-красные неоновые слова: "Менес, текел, фарес!". Чарли вздрогнул, перевел взгляд ниже...
- А-а-а!!
На заднем сиденье, сверкая зубами, красноватыми в сиянии неона, сидел, развалясь, сифебр.
Таксист обернулся, помертвел и газанул изо всех сил.
- Что ты делаешь, идиот?! - Чарли на ходу вылетел из машины, шмякнулся об асфальт и стремглав кинулся прочь.
Клац! С обломком дверцы в зубах за ним прыгнул сифебр.
Чарли нырнул в подворотню. Проходной двор! Один, другой, третий! И глухая каменная стена. Чарли перекосился от усилия и прыгнул вверх, зацепившись руками за кромку. Р-раз! - и он перескочил через двухметровую стену, снова оказавшись на улице.
Раздались жидкие аплодисменты. Перед Стоуном стояла безмятежная троица галогенов.
- Привет, ребята! - Стоун попытался проскочить мимо них.
- Куда? Держи!
- Не пущай!
- Вяжи!
Трио согласно набросилось на Чарли.
"Клац-клац-клац!" - послышалось сверху.
- Что за зверь?
- Кредитка с зубами!
- Йод, хрясни ее!
Йод выудил из кармана гайку и долбанул из рогатки.
Бац! На него сверху свалился кирпич. Следом спланировала кредитка, разинула огромную пасть... Хррум! Кирпич перекушен пополам.
Галогены бросили Стоуна и унеслись во тьму.
Сифебр снова разинул пасть...
Чарли увернулся и побежал. Он выскочил на привокзальную площадь - круглую и совершенно безлюдную. Каскад лестниц и переходов - и Чарли уже на перроне. Здесь он приостановился, переводя дух. Перед ним выросла мощная фигура блюстителя порядка.
- Приятель... - полицейский был настроен миролюбиво и хотел, по-видимому, дать добрый совет.
- Клац-клац-клац!.. - послышалось совсем близко и полицейский мгновенно исчез.
Из последних сил Чарли припустил по платформе.
Кредитка свернулась трубкой. Прыжок! Промах: в зеленых зубах остался кусок штанины.
Платформа кончилась внезапно. Чарли кубарем скатился на полотно и заковылял по шпалам. Силы покидали его. В голове что-то ухало и лопалось со звоном. "Это конец..." - решил Чарли.
Пьяной походкой он миновал развилку и здесь приготовился встретить лютую смерть. Но тут внезапно что-то загремело и заскрежетало. Щелк! Звериный вой кредитки разнесся далеко над путями. Сыщик оглянулся: зеленая гадина корчилась и извивалась, зажатая автоматической стрелкой.
Где-то бодро засвистел локомотив. Приближался поезд. Стальные колеса должны были неминуемо докончить адскую деньгу.
Чарли Стоун свалился на насыпь и зашелся в истерическом хохоте, конвульсивными движениями ног перемешивая гравий...
* * *
Прошло несколько дней. Чарли пытался заняться своими делами, но воспоминания о той проклятой ночи не давали ему покоя. Кредитка мерещилась всюду - даже в его собственном бумажнике. Наконец однажды, после мучительной бессонной ночи, Чарли сказал себе: "Нервы расшалились. Надо отдохнуть. Поеду-ка я в Ведропу. Да! Настала пора исполнить мечту детства: Жреция, Рыбьера, древние камни, лазурное море...".
И Чарли принялся собираться в дорогу.
...Помахивая кейсом, Чарли Стоун бродил по аэровокзалу. За окнами с пронзительным воем заходили на посадку и взмывали ввысь "Боинги", "Конкорды", "Каравеллы". Стоуну предстояло лететь на старом, видавшем виды "Суперконстеллейшене". Поднявшись в салон, великий сыщик забросил кейс на багажную полку и занял свое место. Четырехмоторный гигант взлетел, кренясь и сотрясаясь. Под крылом потянулись городские кварталы, потом - зеленые поля, каналы, пальмовые рощи, скопища глинобитных домиков бедноты и ухоженные особняки потомственных аристократов...
Чарли погрузился в мечтательную дрему.
Самолет сильно тряхнуло. Потом еще раз и еще.
Началась паника, забегали стюардессы...
Гигант падал.
Стоун вскочил, взглянул в иллюминатор...
Распластавшись на стекле, снаружи на него равнодушно глядел зубастый сифебр.
Глава 45
OMNIA VINCIT AMOR
Смеркалось. Глория в легкой тунике возлежала перед экраном монитора и наблюдала за ходом учебного боя механизмов. Вечером бой был особенно красив: взлетали разноцветные ракеты, трассирующие пули пунктиром расчерчивали тьму, отыскивая цель.
Вошел Хуго и нежно обнял Глорию за плечи.
- Кто сегодня победит, милый? - спросила она.
- Побеждю я! - с доброй улыбкой пошутил Хуго.
- Ах, шалунишка!..
Губы встретились для соленого поцелуя.
- Сегодня у меня был трудный день, - доктор ослабил галстух. - Выпью-ка я чего-нибудь освежающего! - Он заглянул в бар: на него пахнуло сыростью и запустением. - Ну, не беда. Выпью-ка я холодной воды. Это чертовски полезно для пищеварения.
Он с шумом выдул стакан воды. В животе забурлило. Еще более ослабив галстух, Заххерс с силой бросился в креслы.
У Глории задрожали губы:
- Что ты хочешь этим сказать? - спросила она срывающимся голосом. - О, молчи, я знаю: что я стала слишком много пить! Да, это правда, Хуго. Мне опостылели эти стены!..
Она отвернулась, готовая разрыдаться. Дохтур поднялся в неописуемом волнении. Он наконец сорвал с шеи этот треклятый галстух и заговорил взволнованно и вдохновенно:
- Любоф моя! Только сейчас я понял, что был не прав! Я жил в упоении и ослеплении своим счастием. Слепец! Я не заметил, что отдалился от тебя. Я запер тебя в золотую клетку!.. О, как я виноват перед тобой!.. Чем?? - вскричал он, - Чем можно искупить этот грех?..
- О Хуго! - простонала Глория. - Ты выразил несколькими словами то, что терзало и мучило меня! Ты поставил все точки над "и"! Ты - гений! Я счастлива! Я - твоя подруга!..
Их губы наконец слились в обжигающем поцелуе.
- Я - дрянь! Я не достойна тебя! Я развратная девка! Ударь меня, убей!
- А-а-а!! - завопил Хуго и дернул скрытый снурок.
Портьера пала и в тот вечер уже не поднималась.
* * *
На следующее утро Глория впервые оказалась за воротами виллы. Ослепительно-белый "пежо" мчался среди аккуратных плантаций каучуконосов, бананов, кофейных деревьев. Среди ухоженной растительности строевым шагом топали механизмы и педантично снимали урожай.
Глория была восхищена. Прекрасные ухоженные дороги вели во всех направлениях. Изредка на дорогах встречались колонны механизмов, четко печатавших шаг и улыбавшихся Глории белозубыми стандартными улыбками. Кругом царил строгий дерьманский порядок.
- О Хуго! Ты создал целый мир, разумный и прекрасный! Ты воплотил в действительность вековую мечту человечества о справедливости!
- Это только начало, - улыбнулся доктор. - Сегодня нам принадлежит двести тысяч гектаров. Завтра будет принадлежать вся Фармазония. А послезавтра... - Доктор поднял руку, чтобы отдать кому-то честь, но вовремя спохватился.
На следующий день поездка повторилась. Глория увидела полигоны для военных занятий, увидела учебные атаки механизмов на бастионы, преодоление полосы препятствий, и многие другие военные игрища.
* * *
Туп! Туп! Туп!
Легко поигрывая пудовым кайлом, Дебош долбил гранит.
Вчера Дебош провинился: во время учебного боя, столкнувшись с танком-автоматом, он почему-то пожалел его, и вместо того, чтобы сокрушить танк одним ударом, принялся отвинчивать пушку. И вот вместе с другими штрафниками Дебоша отправили на перевоспитание в каменоломни.
Далеко внизу вилась змейка шоссе. По ней промчался белый автомобиль. По рядам механизмов пронесся гул: "У! Приехала Большая Госпожа! Добрая Госпожа! Могучая Госпожа!".
Работа продолжилась в усиленном темпе. На тропинке показалась Большая Госпожа в сопровождении механизмов-надсмотрщиков. На Госпоже были белые брюки и белые высокие сапожки, в руке она держала стек. Пряди волос Большой Госпожи осторожно, как бы извиняясь, теребил ветерок.
Вдоль рядов механизмов прокатился квадратный надсмотрщик на резиновых колесиках. Он грозил гаечным ключом:
- Работать! Не отвлекаться! Покажите Госпоже, как вы любите трудиться!
Механизмы с упоением вгрызались в отвесную стену. Пыль и звон висели над площадкой.
Появилась Госпожа. Один из механизмов в безграничном рвении так ахнул кайлом по скале, что его отбросило: кувыркаясь, он упал с обрыва, крепко прижимая кайло к груди.
- Ах, ах! - закудахтали надсмотрщики, колеся по площадке во всех направлениях. - Как бы инструмент не пропал!
Вниз был послан отряд для поиска инструментов и утилизации останков неудачника.
Дебош размахнулся и треснул кайлом. Скала раскололась. Радостно загоготав, Дебош оглянулся в поисках поддержки и одобрения. Большая Госпожа заметила его подвиг и улыбнулась издалека. И... Тут что-то произошло: кайло выпало из рук. Дебош вспомнил, что у него есть сердце: оно забухало в железной груди как штамповочный пресс. В голове мелькнула ужасная смутная догадка: он уже видел где-то Большую Госпожу! Да, да! Он даже помнил ее имя. Виктория? Нет. Атака?.. Тоже нет. Что-то военное, что-то прекрасное, что достается победителю... Его осенило: Глория! Слава!..
Дебош покачнулся. Соседние номера, оставив работу, с ужасом смотрели на него. Краем глаза Дебош заметил, как с разных концов площадки к нему устремились надсмотрщики с гаечными ключами наперевес.
- Глория!! - воззвал Дебош в отчаянии и рухнул на камни.
Он не видел, что произошло дальше. Мановением руки Госпожа остановила палачей, занесших над Дебошем свои орудия. Два механизма положили Дебоша на скрещенный инструмент и понесли вниз, к машине.
* * *
Несколько суток беспамятства - и Дебош очнулся. Он лежал в темном сыром каменном помещении. Это был подвал виллы. Когда Заххерс уезжал на работу, Глория спускалась в подвал и ухаживала за бывшим графом, смазывая машинным маслом шарниры и протирая ацетоном ушибы. В бреду граф плакал и говорил стихами. Железное сердце механизма медленно исцелялось. Железо уходило, возвращая графу человеческий облик.
Однажды Дебош окончательно очнулся. Было утро. В маленькое оконце пробивался свет. Дебош увидел Глорию и сердце его затрепетало.
- Любимая, - проскрежетал он ржавым голосом. Оранжевые слезы побежали из глаз на сиротскую подушку.
Розовая под лучом солнца ладонь Глории легла на чугунный лоб. Глория едва сдержала рыдания. Она давно уже не понимала себя. Душа ее оказалась бездной более глубокой, чем ей представлялось когда-то.
- Проклятый доктор, что он сделал со мной! - застонал узник. - Он похитил мою вечную душу! О, лучше бы он убил меня!
"Я поняла, - думала Глория. - Заххерс - вовсе не добрый гений. Он злой гений!".
"Мою душу вечную он тоже похитил, - размышляла она далее. - Меня он тоже превратил безропотный механизм. Я - прикроватная тумбочка! Я - деталь его постели! Инкрустация! Ночной горшок! Тьфу!!".
Теперь она увидела доктора без прикрас.
- Анри, - сказала она Дебошу. - Я была глупа и легкомысленна. Я влюбилась в Персиваля - он оказался ничтожным трусом. Я полюбила Заххерса - он оказался убийцей. Теперь я хочу полюбить тебя.
- Наконец-то судьба свела нас, Глория! - воскликнул граф. - Пусть в этом страшном месте - но свела. Мы еще будем счастливы. Мы помешаем коварным планам доктора!
...Бежали дни. Дебош медленно шел на поправку. Он возвращался в ту жизнь, из которой его похитила гнусная рука Заххерса. Глория готовилась к побегу с ненавистной виллы.
Глава 46
ПРИКЛЮЧЕНИЯ СЕРЖА
Серж гнался за подлым Шеппардом, но механизм проявлял чудеса сноровки. К тому же заросли становились все гуще и полил тропический ливень. Серж отказался от намерения догнать негодяя с похищенным Дебошем.
Наступило парное, туманное утро. Солнце едва проглядывало сквозь молочную пелену. Впереди была река, вокруг - девственный лес. В башмаках хлюпала вода, одежда была располосована колючками и краями бритвоподобных листьев неизвестных кустарников. Положение было безрадостным.
Серж забрался на дерево повыше с намерением обозреть окрестности. Вокруг расстилался тропический лес, да поблескивала гладь тиховодной реки.
- Ау! Люди! - закричал Серж.
В небе послышалось стрекотание. Серж задрал голову: над ним зависал вертолет без опознавательных знаков. Серж выхватил револьвер. Ба-бах! Вертолет накренился, из него потекла струйка черного дыма. Обиженно стрекоча, шпион боком понесся прочь.
"Засекли!" - Серж быстро спустился на землю. Кр-рак! Под башмаком хрустнул поджидавший законную добычу бровебр. Серж нагнулся: из-под треснувшего панциря выглядывали пружинки и шестерни.
Серж огляделся. В чаще горели и перемигивались чьи-то алчные глаза.
"Обложили!". Супермен упал за поваленный ствол каучуконоса и открыл пальбу. Разрывные ровно садились в кусты, взметая пружинки и винтики.
- Прочь отсюда! - Серж с гиканьем ломанулся сквозь кусты. Он мчался, пока впереди не замаячил просвет. Прыжок - и он оказался на круглой полянке. В центре поляны красовалось небольшое бунгало.
- Давно вас жду, любезный, - проскрипел изнутри противный голос с дерьманским акцентом. - Пожалуйте в помещение!
Серж вошел в палатку. В нос ударил аромат дешевого табака. В покойных креслах сидел человек, как две капли воды похожий на доктора Заххерса.
- Чудный денек! - проскрежетал доктор. - Садитесь.
Серж хмыкнул и сел. Доктор предложил сигарету.
- Я не курю! - с возмущением отозвался Серж.
- Вы добровольно лишаете себя большого удовольствия, - заметил доктор, - Одного из немногих в этой паршивой жизни.
С этими словами наглец затянулся и пустил в лицо Сержу густую струю дыма. Серж закашлялся.
- Итак, киндер, - фамильярно сказал Заххерс, - вы желали меня видеть. Пожалуйста. Вы имеете это.
"Ишь, вражина! - подумал Серж и аккуратно отставил правую ногу. - Ух, и скажу я ему сейчас!".
Он напряг мозг. Подумал. И не нашел подходящих к случаю слов. Тогда, не вставая, он сильно заехал Заххерсу в ухо.
Доктор качнулся. Его голова, к крайнему изумлению Сержа, запрыгала на шее, как шарик на резинке. При этом на лице его сохранялась глупейшая церемонная улыбка.
- О, пожалуйста! Вы можете попытаться нох айн маль.
Приплясывающая голова мелко захихикала.
"А-а, издеваться??" - Серж развернулся вторично, уже посурьезнее. Бац! Доктор остался сидеть, а его голова крутанулась вместе с шеей. Бац! Голова завращалась быстрее, пуча глаза. Только мелкий смех продолжал сотрясать тело.
Серж взревел, отбросил ногой креслы и взялся за дело. Удары посыпались на доктора справа и слева. Голова отскакивала, как мячик, погружалась в тело, выскакивала, и вообще вела себя, как ненормальная. Серж остановился в недоумении. Гнусный смех Заххерса звенел в ушах.
- Негодяй! - прорычал Серж, переводя дух.
- Киндер! Перед вами не есть живой Заххерс. Перед вами есть дубль.
Серж вытаращил глаза.
- И сколько их... этих... а?
- Очень много. Доктор не знает и сам.
- Врешь! Хочешь на испуг взять, каучуковая голова?
- Нет, я только отвечаю на вопрос. Хи-хи-хи!
"Ловко, каналья... - подумал Серж. - Да, такого голыми руками не возьмешь. Придется бить интеллектом".
Серж нащупал под собой креслы и снова сел. Дубликат прохихикался и заявил:
- Мне хотелось завести с вами дружбу, киндер. У меня есть плант.
- Что??
- Да-да: дружбу. Иметь в союзниках сильных, смелых людей - наша политика. Сейчас я освещу вас. Доктор Заххерс прожил длинный, очень длинный жизнь. Он совершил невозможное. Он создал много сильных, непобедимых зольдат. Если бы у нас были такие зольдаты в апреле тысяча девятьсот сорок... Впрочем, неважно. Зольдаты могут и не понадобиться. Мы идем другим путем. Если доктору не помешают обстоятельства, он приобретет власть над всем миром. Кстати, ему некуда торопиться: доктор практически бессмертен.
- Ваши солдаты - механизмы? - спросил Серж, хмурясь.
- О деталях я говорить не уполномочен, - уклонился дубль. - Но когда начнутся беспорядки, когда весь мир сойдет с ума, народы и правительства сами обратятся к нам за помощью. И мы дадим им твердый порядок, кусок хлеба с маслом и спокойную жизнь.
- Враки!
- Нихт! Здесь, в Фармазонии - огромная территория, принадлежащая доктору. Здесь - учебные лагеря, лаборатории, заводы по производству вооружений. Все это обслуживается послушными и не знающими усталости роботами - бывшими людьми. Мы перевозим сюда сотни экземпляров в год. Некоторая часть отсеивается, конечно, но без накладок в таком деле не обойтись.
- И что же должен делать я?
- Вы вернетесь в Вавилон. Вы будете нашей "пятой колонной". Четыре - хи-хи! - у нас уже есть.
- Ну а ежели я, положим, откажусь?
- Вы совершите ошибку. Хуго Заххерс - гений. Он может все. Он сделает вас разведчиком будущего. Вы и ваша прекрасная супруга станете новыми Адамом и Евой... В противном случае доктор вынужден будет клонировать вас, используя ваше здоровое тело и здоровый дух в качестве оригинала для новых надежных непобедимых зольдат...
Дубль еще что-то говорил, но Серж его не слышал. "Во куда хватил! "Адамом и Евой""... На мгновение Сержу представился новый мир - в виде огромного бесконечного спортзала, в котором можно вечно тренироваться, качая бицепсы, трицепсы, дельту, трапециевидные и поясничные мышцы...
Видение мелькнуло и пропало, растворившись в клубах вонючего дыма.
- Нет, дяденька, - твердо ответил Серж. - Надо бы сначала... Да и вообще... Иди-ка ты... Ну, это самое...
Больше он ничего не успел сказать. Дубль кивнул, процедил: "Гутт! Вам нужен отдых!" - и кивнул кому-то, кого Серж не видел. И сейчас же под Сержем разверзлась бездна, в которую он полетел вниз головой.
* * *
Во тьме всплывали видения. Доктор Заххерс, погруженный в раздумья.
- Мир изменился, - говорит Заххерс. - Идея нацизма уже не увлекает людей. Идея пережила себя. Я долго искал новую религию, которая смогла бы повести за собой арийцев в новый всемирный поход. И не нашел.
Заххерс - дряхлая развалина, старик с трясущейся головой. Рядом - множество Заххерсов помоложе, как будто сошедших с давних фотографий.
- Я создавал непобедимую армию механизмов, чтобы воевать. Но воевать оказалось не с кем. Прогнившее насквозь человечество не оставляет надежд на лучшее. Арийцы превратились в рабов. Мир, теперь это ясно, не способен защитить себя. Мне не нужна армия. Вот оно - человечество - бери голыми руками, внушай любые бредни. Найдутся сторонники у самой дикой идеи. Демократия... Парламенты... Свобода слова... Все пропиталось лицемерием, отовсюду разит зловонием. Не только на Севере, но и на Востоке и на Юге люди болтают о морали и ответственности, а сами стремятся лишь к одному: успеху, богатству, возможности наплевать на мораль и ответственность... Мир теперь совсем другой. И я, доктор Хуго Заххерс - тоже стал другим. Что делать армии, когда нет ни одного врага? Дисциплина еще сплачивает, но надолго ли? Увы! Прав был Адольф, добровольно покидая мир. Человечество не заслужило новой морали. У него нет будущего. Герои больше не нужны... Что ж, пора покинуть этот ком глины, вращающийся вокруг готовой взорваться звезды. Пора взглянуть на другие звезды... Выше! Все выше! К звездам!..
* * *
Серж выплыл из холодной жижи. Ощупал земляные стены. Это был круглый колодец, заполненный болотной жидкостью, червями, полусгнившими корнями.
Цепляясь за какие-то отростки, в полной тьме, Серж полез вверх. Вот под руку попался какой-то особенно толстый, круглый и холодный корешок... Серж ухватился покрепче, но корешок вырвался. "Черт! Это, должно быть, хвост анаконды...".
Передышка - и снова вверх. И снова неудача.
После нескольких попыток Сержу удалось подняться на несколько метров, но тут он обнаружил, что колодец прикрыт чем-то, напоминающим железобетонную пробку. "У, дьяволы! Сгноить меня решили...". Серж притиснулся к пробке плечом. Уперся ногами в глиняную стену, напружинился... Толчок! Серж сорвался и шмякнулся в смрадную жижу.
Минута отдыха. Напряженно работает мозг в поисках выхода. Рука Сержа коснулась поясного ремня... "Ага! Попробуем...".
Пряжкой ремня, выполненной в форме головы махайродуса, Серж принялся долбить глину. Вот получилось небольшое углубление. Можно поставить ногу. Комья глины падают вниз и растворяются. Отлично. Углубление увеличивается. Теперь в нем можно сесть... Серж яростно копает. Сначала вбок, потом - по наклонной - вверх. Нечем дышать. Сверху льется вода, падают на голову какие-то мерзкие липкие твари. Корни мешают копать, рвут одежду, впиваются в тело. Или это не корни?.. Тонкие фосфоресцирующие нити. Или это галлюцинация? Бред. Пошла податливая раскисшая почва... Но колодец уже забит землей. Пути назад нет. Нет воздуха. Нет сил...
Тянется время. Сколько часов продолжается эта пытка? Непослушными руками Серж все вонзает голову махайродуса в почву... Но что это? Копать становится легче. А! Пошел легкий грунт! Силы возвращаются. Отчаянная борьба с корнями, сплетенными в прочнейшую сеть. Пряжка сильно уменьшилась в размерах. Жаль, что их делают из таких ненадежных сплавов.
Внезапно в грудь хлынул поток живительной прохлады. Еще несколько минут яростной борьбы!
Вот они, ночные звезды.
Серж падает замертво и погружается в сон.
* * *
Его разбудил какой-то шум. Открыв глаза, он увидел, что лежит возле костра, а вокруг прыгают и суетятся огромные люди с блестящими круглыми телами. В круглых же головах торчат пучки перьев. Серж попытался вскочить - и обнаружил, что связан по рукам и ногам.
- У, хорошая жертва, богатая жертва! Доктору понравится наша жертва и он пошлет нам удачную охоту! - перед Сержем стоял невзрачный плюгавый механизм в богатом убранстве из перьев.
- Черт побери, кто ты такой? - возмутился Серж.
- Я - великий жрец племени новоизмов - людей могучих, людей свободных! - почти стихами пропел негодяй.
"Судя по описанию Шеппарда, этот выродок как две капли воды похож на профессора Коллинза!" - подумал Серж и спросил:
- Вы собираетесь поджарить меня на костре?
- Конечно, конечно! - радостно закивал мерзоид. - Ты будешь гордиться этой высокой честью! Мы предадим тебя огню во славу единого и всеблагого Доктора!
- От такой жертвы у Доктора может случиться понос, - пробормотал Серж.
Он потихоньку пробовал путы на крепость. Узлы из лиан оказались халтурными.
- А что в тебе содержится? - насторожился жрец.
- Диавол, - простодушно ответил Серж.
- А-а! - завопил негодяй, отскакивая от Сержа. - Новоизмы! Великое свершилось! Сбываются пророчества! Антидоктор явился!..
- У-у! - завопили механизмы, падая ничком.
- Сейчас Антидоктор явит силу свою! Молитесь о спасении, новоизмы! - продолжал бесноваться жрец, выдергивая из головы перья. Рыдания огласили ночные джунгли.
Серж освободился от пут и встал.
- У-у-у! Ы-ы-ы! - завыли механизмы. Они закрывали лица и корчились, стремясь избежать смертоносного взгляда Антидоктора.
Серж плюнул с досады и пошел прочь, перешагивая через поверженные тела. Поистине - в здоровом теле дурацкий дух!
Вслед ему, шаманя, брызгал слюной жрец:
- Отойди от нас, дух нечистый! Изыди, изыди!
- Сейчас изыду, - отвечал Серж, поднимая с земли разнообразное вооружение, клацая затворами.
Увешанный ружьями, пистолетами, гранатами, он покинул гостеприимных дикарей.
Глава 47
ОПЕРАЦИЯ "ДЕЗИНСЕКЦИЯ"
Получив сообщение об авиакатастрофе, в которой погиб Чарли Стоун, Сэм Джефферсон понял, что операция "Дезинсекция" завершена. Он заперся у себя в кабинете в здании Управления и принялся писать отчет об операции. Отчет был готов к вечеру. Сэм в установленном порядке сдал его начальству.
Можно было бы отдохнуть, но мысль об адской деньге не давала Сержу покоя. "Ничего себе, выполнила свою роль! - фыркал Сэм, вспоминая фразу из своего отчета. - Вместе с этим засранцем Стоуном укокошила сотню пассажиров!"
Спустя несколько дней, идя по улице, Сэм поймал себя на том, что неосознанно ждет появления зубастой кредитки. "Где-то сейчас проклятая деньга?" - гадал он, устало маневрируя в толпе, чтобы отделаться от преследовавших его по пятам белых плащей. "А вдруг..." - от этой мысли он холодел.
- Что-то вы неважно выглядите, мой дорогой, - сказал Сэму начальник отдела во время очередного совещания. - Может быть, после блестяще проведенной операции, вам надо отдохнуть?..
Сэм вздрогнул. Ничего себе, забота! Вместо того, чтобы ловить кредитку, эти олухи только и делают, что протирают штаны на совещаниях.
После совещания шеф попросил его остаться.
- Сэр! Кредитка разгуливает на свободе, - сказал Джефферсон. - Думаю, это очень опасно...
- А вы не думайте! - шеф потянулся, хрустнув залежалыми хрящами. - В ваши годы я тоже был альтруистом. Выбросьте из головы кредитку - ею занимаются другие. Далась она вам!..
* * *
Сэм по обыкновению широко шагал по улице, не обращая внимания на шмякавшихся позади прохожих. "Почему я должен выбросить ее из головы? - мучительно размышлял он. - Что это все значит? Неужели меня негласно отстранили от дел?.. Тут что-то не то...".
Неясное еще подозрение шевельнулось в душе. "Я должен найти ее. Никто другой не знает, где искать эту подлую тварь. А я - знаю!".
И Джефферсон устремился по следу.
Дверь в квартиру Стоуна отворилась с душераздирающим скрипом. В комнатах царил кавардак. Перевернутая мебель, продырявленные обои на стенах, разбитая посуда. Особенно поражала воображение искромсанная, распотрошенная постель.
Вернувшись в управление, Сэм решил просмотреть всю информацию об авиакатастрофе, содержавшуюся в вавилонских газетах. Газеты, как обычно, сильно привирали. Сообщалось, что у самолета сразу после взлета отвалилось крыло. По подозрению в воздушном терроризме комиссар О'Брайен арестовал уже несколько десятков человек. Все они признались, что подложили в самолет взрывное устройство. Отпирался только один: он уверял, что в день катастрофы был пьян в стельку. Комиссар числил его в главных подозреваемых. "Чего не сделаешь под пьяную руку! - сказал О'Брайен в интервью. - Я и сам, помнится... Впрочем, это не для печати!".
На запрос Джефферсона о дополнительной информации из банка данных ВРУ ответили, что информация отсутствует или относится к разряду особо секретных.
Сэм выругался и вышел в коридор. Ему навстречу шел один из сослуживцев, кандидат в досрочные пенсионеры Петрофф.
- Слушай, приятель, что это за история с авиакатастрофой? - рискнул Сэм.
- А! Ну как же! Взрыв на взлете! Сто трупов!
- Взрыв?
- Ха-ха-ха! - закатился Петрофф и погрозил Сэму пальцем. - Доклад экспертов - под сукном у главного босса. Только учти - я тебе ничего не говорил. Мне светит персональная пенсия!
"Тебе светит заупокойная свечка", - подумал Джефферсон и вернулся в кабинет.
"Что это еще за доклад? - размышлял он, потерянно перебирая бумаги. - Операция закончена? Или нет?..".
Его прошиб холодный пот. Цепочка вела к нему. Макферсон. Стоун. Теперь - он, Джефферсон...
Просигналил внутренний телефон.
- Привет, Сэм! - голос шефа. - Вы еще на работе? Похвально. Вот что я вам скажу. Мы решили дать вам возможность отдохнуть. В нашем отеле на Погамах для вас зарезервирован "люкс". Езжайте, голубчик. Операция закончена.
- Сэр! Я прекрасно себя чувствую. Позвольте мне еще поработать с делом о механизмах...
- Не позволю. Послушайтесь моего совета - плюньте на кредитку!
- Есть плюнуть, сэр.
- Вот и славно. Когда вернетесь с Погам - зайдете ко мне.
Джефферсон нажал на кнопку, отключая связь, и схватился за голову. "Что все это значит? Не иначе, как меня решили выкинуть из игры...".
В кабинет не вошел, а как бы бесшумно вполз, проявляясь на ходу, Пино Бинумба из отдела похоронных дел. Все звали его Бумпо.
- Как поживаешь, Сэм?
- Ты по делу? - осведомился Джефферсон.
- Вообще-то нет. А впрочем...
Сэм напрягся. Бумпо растворился, но сейчас же появился вновь.
- Сэм, поговаривают, что ты от нас уходишь, а? - жаркий чесночный перегар ударил Сэма в нос и отдался в затылке. Джефферсона шатнуло.
- Кто это поговаривает?
- Так... Вообще... Ну, я пошел...
И Пино Бинумба по прозвищу Нат Бумпо улетучился в замочную скважину.
Сэм расслабился. "Это уже не намек. Это уже..." - под ложечкой противно заныло. Внутренний голос противно прогундосил: "В плохую историю ты влип, Сэм! Несдобровать нам с тобой, чует мое сердце!"
В кабинет неожиданно влетел шумный Йелдо Кук из отдела агитации и пропаганды грязных дел.
- Здорово, бродяга! Все корпишь? А я слышал, ты сматываешь удочки. Почуял жареное, а? Или продался этим шкурам из "Пост"?
"Что он мелет?" - в ужасе подумал Сэм.
- Что ты мелешь?!
- Брось крутить, старик! У нас нет секретов от своих! Ха-ха!
И Йелдо Кук удалился, пыхтя, как пароход Фултона.
"И этот туда же... Пропагандировал бы свои грязные дела и не мешался под ногами..." - Сэм Джефферсон подумал секунду. "Придется идти на прием к Большому Боссу. Или они посходили с ума, или это - заговор...".
Страшный удар в плечо!
- Как поживаете, Сэм?
Бог мой, что за фамильярность! Если это - паскудник Петрофф, ему сейчас придется худо... Джефферсон размахнулся - и замер. Петрофф оказался заместителем директора ВРУ полковником Майерсом. Улыбка сбежала с его лица, как весенний ручеек.
- Прошу прощения, сэр! - Сэм опустил кулак и вскочил. - Меня тут совсем задергали! Я сижу и анализирую, а эти бездельники...
- Забудем это, - Майерс засопел. - Вот что, Джефферсон. Хотел с вами посоветоваться. В Никогдагуа сгорел наш резидент. Открылась вакансия...
Джефферсон вздрогнул. "Вот оно! - завопил внутренний голос. - Предупреждал я тебя, идиот!".
- Кстати, чем вы сейчас занимаетесь? - полковник покосился на захламленный стол. - Не очень-то рабочая обстановка тут у вас...
Сэм глубоко вздохнул и торжественно начал:
- Сэр! Хочу вам доложить. Здесь, внутри этих стен, существует заговор. Кредитка, сэр...
Он сбился под диким взглядом Майерса и замолчал. "Эх, напрасно ты этак-то..." - вздохнул внутренний голос, сплюнул и покрутил пальцем у виска.
- Жаль... - сказал Майерс, посмотрел вниз, на свои руки, поморщился и спрятал их за спину. - Во всяком случае, подходящей кандидатуры в Никогдагуа пока нет. Подумайте... А насчет кредитки... Да, мне говорили, что у вас не все в порядке с нервами...
"Запрут в Никогдагуа как чокнутого, - тоскливо размышлял Сэм, оставшись в одиночестве. - А может, и подставят. А может, и до аэропорта не дадут доехать... Нет, надо идти к Большому Боссу. Это заговор!".
"Не ходи, дурак!" - немедленно откликнулся внутренний голос.
"Сам дурак!" - огрызнулся Джефферсон и пошел записываться на прием к директору ВРУ.
* * *
В приемной босса кипела работа. Три адъютанта непрерывно вбегали и убегали, передавали друг другу какие-то бумаги, стучали на машинках секретарши, трещали телефоны. Джефферсон сел на обширный диван. Часы шли, но его никто не вызывал. "Однако!" - думал Сэм.
Прошел день. Наступил вечер. Кровавый отсвет заката залил приемную. Солнце опустилось за небоскребы. Мириады огней испятнали каменные джунгли Вавилона. Джефферсон устал, пропотел и окончательно отупел. Один из адъютантов принес ему кофе. Кофе оказался без сахара. "Это намек! - в отчаянии думал Сэм. - Это обструкция!"
Часы пробили полночь. Двери кабинета распахнулись, на пороге выросла необъятная фигура Большого Босса. Джефферсон вскочил. Маленькие глазки босса остановились на Джефферсоне.
- Джефферсон? В чем дело?
- Я записался к вам на прием, сэр... По крайне важному делу...
- Ох уж эти дела! Они всегда важнее отдыха. Давайте встретимся завтра.
- Но, сэр... - пролепетал Джефферсон. - Дело не просто важное... Боюсь, что завтра будет уже поздно. Меня просто могут убить, сэр.
- Кто? Что такое?
- Заговор, сэр! В этих стенах - заговор! - выпалил Джефферсон.
- Что вы говорите?.. Ай-яй-яй... - промычал Босс, захлопывая дверь кабинета. - Знаете что, Сэм. Сегодня мы все очень устали и ничего не решим... Завтра... Ах, да! Завтра у меня встреча с президентом. Тогда вот что - послезавтра. Да, у меня будет почти свободный день, вроде сегодняшнего. Заходите послезавтра, не тушуйтесь... Кстати, вы закончили дело Макферсона?
- Да, сэр. Но...
- Что "но"?
- Заговор! - в отчаянии вскричал Джефферсон. - Механизмы проникли в наши ряды!
- Механизмы?.. - Босс пронзил Сэма взглядом, от которого тот сразу сник. - Какие механизмы?..
Не дождавшись ответа, босс кивнул адъютантам и вышел из приемной.
"Кошмар, кошмар!" - думал Сэм, шагая по длинному гулкому коридору. Он кое-что заметил в боссе, и босс тоже заметил, что Сэм заметил... Это уже не лезло ни в какие рамки.
Джефферсон вышел на улицу и тут же заметил "хвост". Сэм профессионально нырнул в густую толпу, катившуюся со стороны театрального квартала...
Глава 48
ВСТРЕЧА
Прошло несколько дней, а Глория все не приходила. Дебош изнывал от тоски и неведения. Жестокие думы жгли и грызли его.
Однажды на рассвете какой-то подозрительный шорох заставил графа насторожиться. Под мощными бетонными плитами пола что-то тихо, но внятно гудело. Потом раздался скрежет и снова гудение.
Дебош подобрался поближе. Шум становился все явственней. Кажется, кто-то бурил плиту снизу. Граф нащупал дубину, заранее приготовленную. Это были любовно сплетенные прутья арматуры. Толчок! Плита приподнялась. Дебош поднял дубину.
- Ну, ты, придурок! Опусти железяку!.. - раздался зверский шепот.
Дубина выпала из рук.
- Серж! - Дебош схватился за плиту, понатужился, сдвигая ее с места.
- Да, это я, бездельник! - и в подвале появился Серж О'Коннор. - Еле-еле тебя нашел. Что ты тут делаешь, идиот? И почему, кстати, от тебя разит машинным маслом?
Дебош взрыднул:
- Потому, что Заххерс превратил меня в механизм!.. Он убил Дебоша!
- Нашелся-таки добрый человек... - заметил Серж, запалив самодельный факел.
Дебош уселся на горку щебня и поведал другу свою историю.
- Прекрасно! - молвил Серж, выслушав графа. - Стало быть, я подоспел вовремя. Пожалуй, нам надо сматываться.
Дебош вскочил:
- Без Глории я не уйду!
- Хм! "Без Глории"... А ты знаешь, что она... - Серж с сомнением поглядел на Дебоша. - Я ведь не терял времени даром. Доктор оказался еще большим негодяем, чем я думал...
- О, Глория! - завыл Дебош. - Она носила мне пирожки, когда я в беспамятстве повторял ее имя...
- Эти пирожки не пошли тебе на пользу...
- Серж! Мы должны спасти ее! Вырвать из паучьих лап Заххерса!
* * *
Душная тропическая ночь опустилась на виллу. Из пальмовых рощ доносились душераздирающие вопли обезьян. Серж и Дебош, высадив решетку подвала, выбрались во двор. Все огни были погашены, лишь над парадным входом слабо сиял антикварный фонарь.
Серж взгромоздился на плечи Дебоша, перелез на крышу портала. В одном из окон второго этажа появилась бледная, чисто бритая физиономия. Физиономия помаячила за стеклом, холодно сверкнула очками и исчезла.
Серж попытался открыть одно из окон. Окно оказалось запертым. Серж ругнулся и по карнизу добрался до следующего окна. Оно тоже было закрыто. "Этого следовало ожидать, - подумал Серж. - Но я буду и впредь неуклонно...".
Возле третьего окна его ждали: едва голова Сержа показалась над подоконником, как оконная рама распахнулась. Получив циничный удар в лицо, супермен молча полетел вниз.
"Однако!" - озадаченно подумал он, приземлившись на железные штыри палисада.
Стиснув зубы, он ринулся в новую атаку. Первый этаж! Второй! Третий!! Крыша! Грохоча по оцинкованной кровле, Серж домчался до каминной трубы. Прыжок! Его натренированное тело с ужасающей скоростью понеслось по дымоходу, тарахтя на поворотах. Близится выход. Но что это? Едкий дым заполнил трубу. "Негодяй растопил камин!" - вспыхнула роковая мысль. Но было уже поздно.
- А-а-а!..
Дебош, стоявший внизу на стреме, с изумлением смотрел на фонтан искр, взметнувшийся над трубой.
В мезонине со скрыпом отворилось окно. Прекрасная головка свесилась вниз.
- Анри! Это ты?
- Глория!
- Доктор запер меня! Он догадался обо всем! Беги, Анри, иначе он убьет нас обоих!
- Нет! Я не побегу. Лучше смерть, чем бесславная ретирада!.. Прыгай!
- Высоко! Я боюсь!
- О контрагайка души моей! Не бойся! Я поймаю тебя в свои ласковые манипуляторы!
Но голова Глории вдруг исчезла. И тут же тяжелая рука легла на плечо графа. Дебош с возмущением обернулся... и получил страшный удар в челюсть. Из глаз посыпались искры. Но и сквозь искры Дебош различил во мраке злобного и могучего механизма, личного порученца доктора по кличке Штандартенфюрер. Однако граф недаром проходил огонь и воду в тренировочных лагерях Заххерса. Когда Штандартенфюрер размахнулся для очередной плюхи, Дебош рванулся вперед с низкого старта и крепко вдарил негодяя головой в живот. В Штандартенфюрере что-то громыхнуло. Телескопы выпучились. Он снова размахнулся - и снова получил головой в брюхо. Телескопы выпучились еще сильнее. Он снова размахнулся...
Между тем Серж анфиладами комнат мчался к спальне ненавистного доктора. Он уже слышал гнусный, с повизгиваниями, храп негодяя. Еще несколько шагов - и вот она, дубовая дверь спальни. Серж ударил плечом с разбега - дверь рухнула. "Вхожу в зону!" - Серж прыгнул к кровати под балдахином. Голова спящего, сверкая очками, покоилась на подушках. Серж зловеще ухмыльнулся... Удар! Голова спружинила, храп раздался с удесятеренной силой. Серж попятился: "Ловушка!".
В следующее мгновенье толпа механизмов с гиканьем и улюлюканьем ворвалась в спальню. Все механизмы при этом были похожи на Заххерса. Поблескивая стеклышками очков, хихикая, они окружили супермена.
"Ну, что ж... - Серж глубоко вздохнул. - Сеча будет жестокой. Но рано или поздно это должно было случиться. В свое время нечто подобное произошло с Джордано Бруно. А Тейяр де Шарден...".
И грянул бой. Заххерсы откатывались от Сержа, их место занимали новые. Серж с трудом пробился к выходу из спальни. Несколько мастерских ударов - проход освободился. Серж кинулся в коридор, лягнув по пути мраморную Венеру. Венера рухнула со стоном, подмяв под себя нескольких Заххерсов.
Расшвыривая выскакивавших из темных углов механизмов, Серж рванулся к лестнице, ведущей в мезонин. И тут перед ним выросло что-то невообразимое: это был совершенно квадратный Заххерс, представлявший собой единый монолит. Монолит разинул пасть и залился сатанинским смехом.
- Ваша песенка спета, киндер!
Серж воспользовался паузой и сунул прямо в хохочущую пасть руку мраморной Венеры. Гигант мелко затрясся. Из пуленепробиваемых телескопов брызнули искры...
* * *
Дебош разбежался в очередной раз. Хрясь! От этого удара Штандартенфюрер наконец сложился пополам и разогнуться уже не смог. Граф высвободил голову, огляделся. Вдали, на холме, многочисленные Заххерсы, посверкивая очками в лунном сиянии, устанавливали артиллерию.
"Нас пугают, - подумал Дебош. - А нам не страшно. Но... - он вспомнил о Серже, - если вдарят бинарными...".
Заххерсы словно угадали его мысль: во дворе виллы стали рваться снаряды. Клубы ядовитого газа поползли к окнам.
"Серж! Глория!.." - Дебош устремился к вилле.
Внутри творилось невообразимое. По коридорам во всех направлениях бегали безрукие, одноногие и безголовые Заххерсы. Сшибая их, как кегли, Дебош помчался к мезонину.
Глава 49
КОНЕЦ ОПЕРАЦИИ "ДЕЗИНСЕКЦИЯ"
Через несколько минут Джефферсон был уже в водовороте толпы, кипевшей у входов в театры, кабаре и ночные клубы. Возле театра "Клопус" Сэм внезапно остановился, уставившись в рекламную афишу. Двое молодчиков пробирались к нему сквозь толпу. Сэм метнулся к притормозившему такси.
- Свободен?
- Прошу, приятель!
Сэм глянул на сидевших в машине и похолодел: чутье подсказывало, что в машине кто угодно, но только не люди... В следующее мгновенье Джефферсон был уже у входа в театр. Несколько секунд отчаянной давки - и он в фойе. Ему навстречу с угрожающим видом двинулся вышибала.
- Ради Бога, где здесь туалет? - пролепетал Сэм, хватаясь за живот.
Гвардеец Мельпомены понимающе ухмыльнулся и показал рукой. Джефферсон ринулся в указанном направлении. Миновав искомую дверь, Сэм понесся служебным коридором. Навстречу двигался кордебалет в импозантных полосках на бедрах. Сзади послышался топот. Сэм отскочил к стене и ловко миновал девиц.
- Стой! Стой!.. - закричал кто-то, но этот крик заглушил отчаянный многоголосый вопль кордебалета: преследователи потонули в толпе обнаженных девиц.
Еще один коридор. Служебный выход. Джефферсон остолбенел: в проеме высился верзила, энергично двигавший челюстями. Сэм развернулся и помчался назад. Пробежал мимо гримерных, выскочил за кулисы. Несколько актеров и статистов посторонились. Сэм тяжело протопал по залитой огнями сцене, спрыгнул в зрительный зал. Рывок - и через аварийный выход, едва не сорвав с петель дверь, Сэм вырвался на улицу. Прижался спиной к стене, оценивая обстановку. Узкий малолюдный тупик, у обочины припаркованы автомобили. На ходу вынимая из кармана отмычки, Джефферсон побежал к машинам. Удача! Дверца "понтиака" открылась с первой попытки. Сэм отключил противоугонной устройство, повернул ключ, выжал сцепление...
Он уже выруливал на Фрикаделли-роуд, когда из театра выскочили его преследователи. Влившись в поток автомобилей, Джефферсон, наконец, расслабился.
Он знал, что рано или поздно его загонят в тупик, выход из которого будет только один - в Страну Песчаных Холмов.
Улицы опустели. Затем начал заниматься рассвет. Появились первые прохожие. Когда на одном из перекрестков возникла утренняя пробка, Сэм позволил себе вздремнуть несколько секунд. Наконец он решился притормозить возле захудалой закусочной, где можно было перекусить, не покидая машины. Жуя бутерброд и запивая его соком, Джефферсон не сразу заметил, что к нему направляется полицейский. Он рассмотрел номер и кивком приказал Сэму выйти. Джефферсон вылез, разминая затекшие ноги.
- Эту машину угнали сегодня ночью, - мрачно сообщил полицейский. - Покажите-ка ваши документы.
Рука полицейского легла на кобуру. Сэм лениво сунул руку во внутренний карман... В следующий момент полицейский уже летел под колеса проходившего мимо контейнеровоза, а Сэм мчался прочь.
Один поворот. Другой. Третий. Вход в подземку. Через минуту Джефферсон был уже в густой толпе людей. Меняя поезда и направления, он кружился под гигантским городом.
Около полудня он обратил внимание на то, что пассажиры жадно рассматривают газеты. Сэм заглянул через плечо одного из читателей. "Заговор против демократии! Некто, выдававший себя за агента ВРУ Сэма Джефферсона, оказался механизмом! Он скрылся от правосудия! Механизм ходит по улицам! Кабинет министров собрался на внеочередное заседание! Объявлена награда - 100 тысяч лимонов тому, кто укажет, где скрывается мнимый Джефферсон!" Ниже красовалась фотография Сэма в полный рост и подробно перечислялись приметы.
Натянув шляпу на уши, Сэм едва дождался станции. Выбравшись из вагона, он ринулся в туалет. В туалете вповалку лежали наркоманы и гомики. Сэм выбрал самого экзотичного негра. Предложение Сэма раздеться было принято с одобрением. Через пять минут Сэм Джефферсон в обличии жертвы сегрегации плелся по перрону, плюясь в прохожих и подвывая. Ему уступали дорогу.
Выбравшись на улицу, Сэм вздохнул свободнее. Ему, по крайней мере некоторое время, ничего не грозило... Но переходя улицу, он вдруг заметил крошечное черное отверстие, глядевшее из толпы ему в грудь. Это было дуло автомата. И держал его кто-то, кто прятался за высоким человеком в пальто.
Как зачарованный, Джефферсон двинулся за пальто, понимая: один неверный шаг, и очередь прошьет его насквозь, как куклу.
Сэм ступил на тротуар. Толпа здесь особенно густая, к тому же где-то рядом взвыл сиреной полицейский автомобиль.
Сэм ничком бросился на тротуар, перекатился, вскочил и бросился бежать. Вбежав в первый попавшийся подъезд, он пронесся к лифту. Лифт не работал. Сэм понесся по лестнице вверх. Выход на крышу был заперт. Между тем снизу уже стучали по ступеням кованые башмаки преследователей. Ударом ноги Сэм высадил замок, вбежал в квартиру, повалил на дверь шкаф. Кинулся в комнату, притащил кресло, стол, цветочные горшки. Баррикада обрела необходимую прочность.
Сэм вытер пот со лба и присел на пол. Вскоре в квартиру начали ломиться. Сэм с беспокойством прислушался, но баррикада устояла. Потом по лестнице снова загрохотали башмаки. Сэм подобрался к окну, выглянул: внизу торчали несколько широкоплечих людей, на обочине стояли два полицейских автомобиля, полицейские разгоняли зевак.
Зазвонил телефон. Он звонил долго, так долго, что Сэм наконец взял трубку. Чей-то гнусавый голос спросил:
- Это ты, Сэм?
Джефферсон молчал. Этот голос ему был знаком.
- Молчишь?.. Помалкивать надо было раньше, приятель. А теперь тебе крышка. Мы никуда не уйдем... Кстати, может быть, тебе хочется узнать что-нибудь новенькое про заговор? Ну, так знай: мы уже здесь. Ты понял? Мы уже здесь...
Джефферсон опустил трубку на рычаг и торопливо набрал номер.
- Алло! Это приемная? Мне нужно срочно переговорить с директором. Это Сэм Джефферсон.
- Да, Сэм, я слушаю, - раздался снисходительный голос.
- Сэр, я должен вам сказать, что заговор действительно существует. Механизмы среди нас. И я знаю, кто руководит ими в нашем управлении.
- Ты слишком догадлив, Сэм. Но об одном ты не сумел догадаться. О том, как должна завершиться операция "Дезинсекция".
Раздались короткие гудки. Потом телефон замолчал - его отключили.
Какой-то скрежет раздался из прихожей. Джефферсон прислушался. Кредитка! Ворча и чавкая, она прогрызала баррикаду. "Сифебр - лучший дезинсектор... - подумал Сэм. - Самый лучший".
Джефферсон устало выплюнул окурок, прошел на кухню, встал на колени, открыл духовку, сунул голову внутрь и открыл газ.
Глава 50 ВОЗВРАЩЕНИЕ
В темноте, шаря перед собой руками, Дебош обследовал просторный будуар. Газ уже заполнил помещение, и все вокруг было мертво. Оборвав портьеры, Дебош обнаружил, что из окна пробивается слабый свет. Граф разглядел кровать и что-то, лежащее на ней... Граф испустил вопль ужаса: перед ним лежала бездыханная Глория. Тело было еще теплым. Дебош бережно поднял подругу, прижал к груди и кинулся прочь из страшного места.
- Стой, придурок!.. - донеслось сзади. Но Дебош не слышал. Он мчался сквозь дебри, испуская вопли, от которых кренились араукарии и осыпались вечнозеленые листья. Поступь Дебоша будила эхо в дальних отрогах Городильер. Все живое бежало с его пути. Реки поворачивали вспять. Звезды, соответственно, гасли.
Рассвет застал Дебоша на берегу великой реки Фармазонки. Над водным простором с криками летали альбатросы. Жгучее солнце медленно всплывало из вод.
Глория лежала на песке. Дебош вглядывался в ее лицо и плакал навзрыд, пугая прибрежных аллигаторов.
Шло время. Глория не просыпалась. И тогда граф начал молиться. Он молился все исступленнее, и вдруг свершилось чудо: с небес слетел ангел. Ангел был железным и имел на носу мерзопакостные очки. Крылья его были перепачканы мазутом. Однако ослепший от слез Дебош не разглядел подделки.
- Возрадуйся, графе! - прогундосило чучело. - Не умерла девица, но спит.
Осмотрев Глорию, мерзавец заметил Дебошу:
- Отыди, не стой под рукой яко бревно. Вид твой зело плачевный и здорового повергнет во гроб, усопшаго же в оном к воскрешению не подвигнет.
Дебош забрался в бурелом и принялся класть поклоны. Вскоре над ним прошуршали крылья: ангел барражировал над чащей.
- Механизм проверен, готов к работе! - отрапортовал небесный посланник, глумливо отдал графу честь и свечой взмыл ввысь.
Граф кинулся на берег. Глория изумленно хлопала глазами:
- Ах, как долго я спала!
Через минуту уста возлюбленных слились в едином страстном поцелуе.
* * *
Долгим был путь в родные края. Лишь любовь скрашивала тяготы плавания на плоту по великой Фармазонке. В Ведрополисе их ждал сюрприз - живой и невредимый Серж О'Коннор.
- Сержик! Ура! Мы вместе полетим в Вавилон! - обрадовался Дебош.
Но Серж не разделял его восторгов.
- Заххерс исчез. Вернусь в Халдей-сити, отдохну малость, а потом снова придется лететь сюда. Я посажу этого негодяя на всю его оставшуюся жизнь! Мы с Франсуаз одолеем злодея!
В одно прекрасное утро они сошли по трапу самолета в вавилонском аэропорту. Их никто не встречал. Погода была сырая, водитель такси - угрюм, но Дебош ничего не замечал. Он чувствовал необыкновенную радость и нежно шептал Глории:
- Ух и заживем же мы с тобой!
- Ух, заживем! Ух, заживем! - тараторила Глория, хихикала и вертела безмозглой головой.
"...А вокруг благодати
И блаженства шумели.
Ах, зачем механизмы
Надо мной пролетели?" - надрывалось радио: Саймон Прайт исполнял новый хит. Такси промчалось под аркой Валтасара. В пелене дождя вспыхнули и погасли роковые письмена.
КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ ЧАСТИ