Ольга Фёдорова
Миша Импоссибл.
На-всег-да…. На-всег-да…. На-всег-да…. Так стучат её каблуки. Как набат. Гулко.
Она уходит очень медленно, ещё надеясь, что я догоню.
Маша, Маша…. Разве не ты всегда говорила: «Ты просто невозможен, Миша…». Миша Импоссибл. Он не бросится за тобой. Он не станет возвращать тебя, Маша.
На-всег-да, на-всег-да, навсег-да, навсег-да, навсег-да, навсегда, навсегда, навсегда…. Она словно поняла это и пошла быстрее, почти побежала.
Да пойми ты, идиот, что сейчас она уйдёт, и ты больше никогда её не увидишь. Никогда. Ты не вернёшь её, потому что такие удары не берутся. Когда ты сообразишь, в чём дело, будет уже поздно. До тебя, Миша, всегда долго доходит.
За секунды всё прокручивается перед глазами. Всё, что было. Всё, чего не было. Всё, что бы могло быть с нами дальше, Маша.
Моя Маша….
Уже не моя Маша. Уже чужая Маша. Просто Маша.
А ведь ещё вчера ни она, ни я не знали о том, что может произойти сегодня.
Маша сказала: давай подумаем. Просто сядем и подумаем, что дальше.
Она всегда видела меня насквозь, а я этого и боялся. Причины две: больше всего на свете я хотел получить её и не получить её. Смешно, но я боялся. Нет, не Машу, а того, что будет потом.
«Ты невозможен, Миша…»
Ведь у каждого парня всегда есть цель. Получить девушку. С годами приходит понимание, что просто заполучить девушку мало. Нужна – именно эта. И уже не столь важно, сколько для этого потребуется времени.
Но не каждый представляет себе, что же потом. Ну, она твоя, сейчас вы вместе, вы счастливы… а дальше?
Ещё бы – завоевать оказалось просто. Пленить обаянием, ослепить остроумием, покорить интеллектом, искромётно ухаживать….
Нельзя сказать, что Маша была неприступной крепостью. Но легко сдаваться она не собиралась. Наверное, посчитала, что я – обыкновенный прохвост.
Когда вся эта искромётность обрушилась на неё, сперва она удивлённо так и лениво приподняла бровь. Потом слегка приоткрыла глаза. Потом заулыбалась. Потом – даже начала лихорадочно краснеть.
Я уже было обрадовался. Прошло какое-то время, и всю эту искромётность Маша вернула мне. Перевязав цинизмом, как подарочной ленточкой.
Запомни: два циника никогда ни до чего не договорятся.
Но мы стали со временем так близки, что поневоле держались друг за друга, и когда долго не виделись, оба бесились и сходили с ума. А потом… её поставила в полный тупик моя скромность.
Это я ей так демонстрировал всю серьёзность моих намерений: можешь тушить свет, бродить мимо меня по комнате, завернувшись в банное полотенце, пожирать меня глазами, испытывать меня и дальше – я ни в какую. Потому что такой это стереотип – «мужикам всегда только одно и надо». Это так, но я хотел показать ей, что я готов ждать.
«Ты невозможен, Миша…»
Девушка вся в огне, ждать уже совершенно невозможно, а Миша всё играет в скромнягу-парня…. А я хотел быть другим. Лучшим. Не таким, как все.
И кто кого завоевал, в итоге? Когда Маша устала играть в игры, она так и сказала.
«Ты, Миша – для меня. Ты – мой человек. Я понимаю тебя с полуслова. Я всегда угадываю твоё настроение. С тобой я могу быть разной, я меняюсь, я становлюсь лучше каждую минуту. Для тебя я живу, для тебя я готова сделать всё. Всё, чтобы тебе было хорошо…. Я вижу, что тебе неспокойно рядом со мной. Ты чувствуешь то же? Тебе остаётся только ответить: да или нет…»
Я был оглушён, ошеломлён, а она явно упивалась моим замешательством. Маше надоели мои игры, молчание, уход от прямых ответов на вопросы.
А что бы я сказал? Что не хочу однообразия? Хочу, чтобы ей было интересно, и поэтому я играю роли, пытаясь казаться круче, чем я есть? Если бы я был просто самим собой, Маша умерла бы со скуки. Зануда, неинтересный, не выдающийся, я бы не стоил таких чувств, таких эмоций….
Я, идиот, стал ей всё это объяснять. На столе свечи, шампанское, за окном тьма, а я убеждаю Машу в том, какой я жуткий, скучный тип….
«Ты невозможен, Миша…»
Маша подходит близко-близко, просто внимательно смотрит в глаза, и я чувствую, что я говорю полную чушь. Потому что я чувствую, что ей нужен я. Я, такой, какой я есть. Я – любой. Злой, весёлый, циничный, расстроенный…. Счастливый.
Едва уловив эту искру понимания в моих глазах, она радостно вздыхает, и мы, оглушённые, летим на Машин диван.
Долгожданная победа расслабила и дала успокоение, но только на какое-то время.
У меня тоже имеется свой стереотип. Счастье не бывает долгим. Это скоро пройдёт, надоест. Ей надоест.
Да и что такое счастье, в конце-то концов? «Жили счастливо и умерли в один день…»? А почему большинство пар женится по безумной любви, а через полгода разбегается? Где ЭТО? Куда всё ЭТО девается?
Жизнь без ссор, разочарований, каких-то бытовых проблем невозможна. И тут до меня дошло, чего я боялся всё это время.
Маша спросила: тебе хорошо?
Я: необъяснимо.
Маша: не жалеешь?
Я: о чём ты говоришь, мне никогда не было так… так….
Маша: ты остаёшься?
Я: дай мне пару дней.
Маша вздыхает. Ей всё ясно. Ей понятно, что сейчас я не защищён своей вечной бронёй. Сейчас я никем не кажусь. Сейчас я – просто Миша, а не Миша Импоссибл.
Опять хочешь сложностей?
Давай встретимся завтра.
Зачем завтра? Оставайся.
Не знаю, что предпринять.
Для чего?
Как мы будем жить дальше.
Чего ты боишься? В чём ты неуверен?
Во всём. В себе. В тебе, Маша.
Но почему? Почему? ПОЧЕМУ?
Дай мне пару дней.
Хорошо. Пусть всё будет так, как ты хочешь.
«Ты невозможен, Миша…»
И мы не встретились под часами, как все прочие влюблённые. Я так не хочу однообразия, так устал от поисков сложностей, неординарности…. Но ведь иначе будет неинтересно. А в итоге мы приходим к тому, чего так пытались избежать.
Мещанство. Походы в театр по выходным, гости, званые обеды…. «Тебе положить салатику, дорогой?..» Дети, какие-то обязанности, проблемы….
Но самое главное – это Маша. Обычная ежедневная домашняя Маша. Без лоска, без тайны, без косметики, в халате. Сначала, конечно, всё будет новым, но потом это будет именно домашняя Маша. Обыденная Маша.
Маша на кухне. Маша в ванной. Стирает. Пылесосит. Готовит… я ем. Вкусно. Уютно. Маша болеет, у неё насморк, температура… что делать? Маша приходит с работы и бегом на кухню, вечером стирка, потом сваливается в постель без сил, но с дежурным поцелуем. На меня всё меньше и меньше времени. Потом Маше рожать, и я, дёрганый, везу её в роддом…. Потом она всё время дома, ребёнок кричит, ребёнок растёт, ребёнок женится и уходит, а мы с Машей стареем…. Если Маша не найдёт кого-то другого (или я не найду другую) и не уйдёт к нему….
Вот и всё счастье.
Когда мы встречаемся с Машей, она читает всю эту историю в моих глазах. Я просто не готов.
Зачем мне это надо? Вот о чём я думаю.
«Ты невозможен, Миша…»
Разворачивается и уходит.
На-всег-да. На-всег-да. На-всег-да. Навсег-да. Навсег-да. Навсегда. Навсегда. Навсегда. Навсегданавсегданавсегданавсегданавсегда…..
Я не в силах это слышать.
Я не в силах это остановить….
Я не в силах это остановить?
Я не в силах.
Невозможно?
Что же мне делать?
Что делать?
С тобой или без тебя?
Она уходит. Ещё немного, и я сойду с ума от этого стука каблуков по асфальту….
Миша Импоссибл.
Что мне делать, Маша? Что мне делать…. Маша….
30.10.04