Причуды формата
В театр Франко вернулся «адвокат». Только маленький
KT 1 — 7 июля 2002 года №24 (117)
Несомненно, театр имени Франко — театр большой. Не столько в прямом, сколько в переносном смысле: здесь претворяются в жизнь монументальные творческие замыслы. Одним из таких проектов стала постановка спектакля "Адвокат Мартиан" по одноименной пьесе Леси Украинки, премьера которого была приурочена к очередному юбилею автора.
Состав поистине звездный — Гиляровская, Кадырова, Петухов, Крамер и, конечно, мэтр Олексенко, исполнитель главной роли. Образ адвоката, видного человека в структуре римского общества, одновременно являющегося законспирированным "агентом" христианской общины, был воплощен сочно, ярко и в полную силу актерского таланта. Финальный монолог, мистическое облачение в белые одежды и медленный уход в глубь сцены, где за поднимающимися кулисами открывались сотни пустых глазниц античных масок (мертвых и безразличных слушателей откровений разбитого сердца) — пожалуй, один из самых сильных образов, созданных Степаном Олексенко.
Еще одна небезынтересная сторона спектакля: режиссер Александр Мирошниченко вывел на сцену новое поколение актеров — Сашу Олексенко, Назара Заднипровского. И не просто вывел, а поставил в один ансамбль с признанными атлантами франковской сцены. После занавеса были аплодисменты, цветы и добрые слова коллег, в частности, и Богдана Ступки. Казалось, спектакль получил путевку в жизнь…
Поэтому совершенно непонятно, почему спектакль "Адвокат" в репертуаре театра встречался так редко, а затем незаметно был снят и практически забыт всеми, кроме разве что актеров, которых неприятно удивило то, как быстро может оказаться ненужным плод стольких месяцев тяжелой работы. В самом театре снятие "Адвоката Мартиана", по устоявшейся театральной традиции, приписывали внутренним интригам. Намекали на то, что спектакль не был собственно франковским, а поставлен по гранту Президента Украины, стало быть, замешана политика.
Между тем на фоне самых фантастических сплетен и слухов приходит на ум простое и, увы, малоприятное объяснение. Многие старые почитатели Национального драматического с сожалением подмечают тенденцию: театр стал идти на поводу у зрителя, за которым, по мнению маркетологов, будущее, а это привело к заигрыванию с более чем средним вкусом и снижению интеллектуального уровня новых спектаклей. Вместо нового и свежего театра получается большей частью скучноватое и пыльное упростительство, неинтересное ни зрителям, ни актерам. "Адвокат" был явно не в этой струе, поскольку к сложности самой пьесы добавилось и индивидуальное прочтение режиссера. Возможно, боязнь пустого зала и невыкупленных билетов стала основным фактором выдворения спектакля из репертуара. В любом случае, низкий уровень причиной, надо думать, не был: вряд ли мы увидели бы афиши, в которых возвещается о возвращении спектакля на сцену.
Но это не было ни триумфальное шествие, ни закулисное протаскивание. Спектаклю предстояли новые испытания: восстановили его на малой сцене, которая действительно крайне мала. Во многом это был смелый эксперимент. Мало того, что до этого на малой сцене шли главным образом спектакли, поставленные по специальным, камерным пьесам, но речь шла не просто о постановке "большой" пьесы на малой сцене, а о переводе в новый формат уже готового спектакля, в свое время плотно заполнявшего совсем иные пространства.
Даже подбор выразительных средств был во многом определен размером сцены. На малой сцене мы не увидим не только масштабных декораций и световых эффектов, но и доброй части хореографических вставок, которые на большой сцене производили весьма мощное впечатление. Такие потери при перемене формата неизбежны, но один аспект можно считать позитивным. Утратив размах большой сцены, спектакль приблизился к аудитории; потеряв большой зал, спектакль получил своего зрителя. Да, как это ни прискорбно, драматургия интеллектуального плана собирает сейчас отнюдь не массовую аудиторию. Зато приблизившись к актеру, такой зритель испытывает особый кайф от определенной интимности театрального действа. Появляется возможность внимательнее следить за мимикой, вблизи ощущать саму энергетику. Находить новое в, казалось бы, таких знакомых людях. (В данном случае, можно отметить открывшуюся грань Петухова, который за долгую работу в театре получил чуть ли не ярлык легкого, комедийного актера. "Адвокат" раскрыл его мощнейший драматический потенциал.) Для искушенного зрителя малая сцена — особое лакомство. Да и актеры получают редкую возможность шлифовать свой талант, ведь игра в малом пространстве требует совсем иного подхода, иных приемов.
Следует отметить: уже на премьерном показе "в новом формате" актеры доказали, что и в таких условиях можно работать. Конечно, нелегко сразу принять другие правила игры, о чем свидетельствовала громогласная сцена в исполнении Круть, которая была "слишком" даже для большой сцены. Но это детали, и если спектакль вновь не снимут, он, надо полагать, станет хорошим тренингом для франковцев и изысканным блюдом для театральных гурманов.
А ведь такой мощный по творческому потенциалу театр мог бы растить нового зрителя. В конце концов, это его прямая задача как национального и академического.