2. У Гульнар мясистое ее брюхо состояло из шести толстенных складок: глянцевитые, коричневые, как и вся их смуглая хозяйка целиком, пористые – они делали Гульнар похожей на колбасный батон, перетянутый в нескольких местах поперек незаметной ниткой. Большая, где-то упругая, где-то совсем наоборот, Гюльнар танцевала на улице в праздники, звеня всеми тремя сотнями плоских, как монетки, побрякушками. Они были привязаны к краям малинового замасленного платка, которым Гюльнар опоясывала необъятные бедра душными и прелыми южными вечерами. От монеток побрякушки отличались лишь тем, что не имели даже одного лица, как деньги, и тем, что Гюльнар их не любила, не ценила и не жалела, словно самая жестокая из всех древних повелительниц, бросала она свой народ, придя в пропотевший дом, на жесткую кровать, бросала и забывала до утра, пока мать не приходила и не укладывала безразлично цветастый набедренный платок в безразличный гнилой шкаф.
Но царствовала Гюльнар только над своими безликими монетками, а над Гюльнар царствовали все. И директор мясокомбината, такой же брюхатый колбасный батон, и островзорый брат соседки, с железной ухваткой и острыми обгоревшими на солнце ключицами, и приезжие рабочие из ближайшего села, имевшие всегда на вечер водки и редкого деликатеса, и сторож, здоровый старик с масляным взглядом и длинным глупым языком. А Гюльнар не сильно переживала: выходила она в праздный день за плетень и трясла бедрами так, что, если затихнуть всей улице или подойти поближе да приподнять Гюльнар юбку, можно было услышать, как одна смуглая ляжка шлепает о другую.
Мать ругала Гюльнар чуть не каждый день, каким только бранным словом ее не звала, хлестала веником по круглому заду, а та только бегала от нее по скрипучему паркету, вышибая из него своими могучими ступнями короткие доски, и хабалисто заливалась смехом. Не пристало матери иметь неумеху-дочь, охочую до не слишком разбавленного спирта и мужицкого перегара. Уж сколько она дочку не била, сколько за черные косы по двору не таскала, осталась Гюльнар такая, какая всегда была.
Осенним утром, пока солнце устало грело промерзающую землю, мать Гюльнар ходила к соседке покупать молоко (своей коровы не было) и, проходя мимо сарайчика-уборной, слышала дочкины всхлипывания и горловое рокотание. Три раза подряд, каждое утро, ходила мать мимо уборной и слышала одно и тоже. На четвертый день подождала, пока Гюльнар выйдет, и прямо с грязного землистого порога тащила ее, раскрасневшуюся, с мокрыми от выступивших слез глазами, за волосы в дом. Гюльнар сидела бурая от тошноты на тахте, опустив глаза, пока мать рыдала и рвала на себе шерстяной платок, повязанный на груди крестом. Через пару дней матушка отошла, утешала дочку, пока ту выворачивало наизнанку по утру, стала отдавать ей бОльшие порции обеда, попросила двоюродного брата, чтобы каждую неделю привозил побольше фруктов и овощей.
Месяц с лишним Гюльнар почти никуда не ходила, все только бродила без дела по двору, на комбинате взяла отпуск, а, как срок истек, - больничный. Однажды вечером ушла гулять с подругами по селу, а вернулась к четырем утра, пьяная, с ссадинами на локтях, в юбке, вымаканной по колено в грязи. Мать била ее по щекам и плакала, а Гюльнар только хохотала, как ненормальная. Потом ушла к себе, легла, уснула. Мама стягивала с нее юбки, видела, что все ноги у нее в синяках и царапинах, вздохнула и оставила до утра.
А на рассвете услыхала мать, что Гюльнар в своей комнате стонет и плачет, прибежала, отогнула одеяло – вся простыня в крови. Вызвала «Скорую», те отвезли Гюльнар в районное отделение, через пару дней отпустили, а молодой врач курил на крылечке папиросу, щурил правый глаз, хотя ни лучика на землю не упало за целую неделю, и говорил: «Здоровая у тебя девка, выжила запросто, еще нарожает. Не плачь, старуха».
Гюльнар в то время лежала на тахте, укрытая верблюжьим пледом, глядела в потолок и мечтала, как она будет на новогодние праздники гулять с соседкиным братом, у которого ключицы чуть побледнели с лета. Позвала Гюльнар мать, та принесла ей ноутбук, положила на колени, поверх пледа. Гюльнар застучала пухлыми смуглыми пальцами по клавиатуре, высунув кончик языка и попеременно глядя то на экран, то на раскладку. Монитор рябило от нестабильности напряжения в доме, сквозь пунктирные полоски поперек него выходил такой текст:
Вы или Ваши сотрудники занимаетесь продажами, часто приходится проводить переговоры. Хотите узнать как привлекать больше клиентов, как заинтересовать потенциальных, как преодолевать возникающие возражения и отговорки?
NEW: Только с 7 по 13 октября хорошо зарекомендовавшая себя московская тренинговая компания проводит специальную акцию: стоимость участия в тренинге сотрудника любой региональной компании 6100 руб. Для Москвы и МО 7600 руб. Наш телефон (0 9 5) 7 4 3 - 9 5 5 2. Если Вы открыты для новых решений, то мы предлагаем Вам тренинги, которые дают ответы на эти вопросы
Гюльнар Фаризовна.