Осень, Пушкин, Электричка

 
Лету – копец.
Это факт.
Осень сопли – слюни свои распустила и теперь чавкает в моих ботинках не закрывая рта. Природа плачет? Черта с два! Это она писает мимо дырочки.

Хорошая фишка – сидеть всю осень напролет в кресле, с закутанными в плед ногами и сонно поглядывать на шустрое пламя камина. В одной руке томик стихов, в другой чашка горячего шоколада и - востроглазая Параша на подхвате.
Вот ты уже и Пушкин! Вот и «очей очарованье»

Ан, нет! Шутишь, брат Пушкин! Прыгаешь через лужу на подножку электрички и медленно плывешь в сторону дома, где теплая батарея, но все-таки, не камин.
А в попутчиках – три бойца. Перечисляю, как расслышал: Муха, Бутя и Товарищ сержант.

«…В последних числах сентября, презренной прозой говоря, в деревне скучно! Грязь, ненастье, осенний ветер, мокрый снег…» Интересно, это тот же Пушкин написал, или другой какой? А в школе мы какого из них учили?

А с каминами, пледами и горячим шоколадом разобрались уже давно. Ах, господа, не спорьте! Знающие люди утверждают, что и камины, и шоколад, и пледы не те уже. О параше вообще не говорю!
Да и в попутчиках у меня не гусары – шашки наголо, а Муха, Бутя и Товарищ сержант. И лирика у них своя. А я в их глазах – чмо и ботаник, потому, что сижу рядом и что-то пишу. Вот сейчас им станет невмоготу, и один из них спросит: «Зема, что ты там все пишешь?» Хоть и не зема я им, отвечу вежливо: «Так, ничего особенного…составляю рапорт прапорщику Сердюку…»
Это моя военная хитрость. Бойцы испугаются и дальше будут ехать молча. Потому, что в каждой уважающей себя воинской части есть прапорщик Сердюк. А даже если нет его – а вдруг все-таки есть?

Осенью особо ощущаются все недостатки воспитания. Все,  что недодала в детстве людям семья и школа, оседает грязными брызгами на моих брюках. Проплывающие мимо автомобили равнодушно смотрят на тебя и не смотрят одновременно. «Ну что ты, зема, под колеса кидаешься!»
А я им не зема! Они даже не представляют, насколько я им сегодня не зема! Моя родина, место прописки и фактический адрес – электричка «отсюда – туда». А где живут все эти люди? Они заводятся там, где капает из крана, где оставили валяться мокрую тряпку, где постоянно писают мимо дырочки.

В моих карманах шоколад и спички, чтобы сделать его горячим. А мой дом плывет, плывет, плывет и скоро врежется в белую снежную стену.

Кстати, а что там об этом у Пушкина…