В рукописи здесь вымарка, возможно, вычеркнуто название(Прим.Х.Борхеса).
Во имя Аллаха Милостивого, Милосердного. Рассказано Салахом Нури и я свидетельствую, что передаю его речи слово в слово. Давно это было, в те годы, когда слава Пророка несла меч и призыв правоверных над миром гордо, и франки со страхом и смирением бежали, лишь завидев на горизонте гордые знамена Фатимидов. Во истину халиф, да хранит Аллах его и всех нас, уже десятый день отказывался от пищи и прекратил свои ночные поездки по Аль-Кахире. Любимый ослик Камр, что значит Луна, нервно жевал угощение, посылаемые ему повелителем. Но и только. Топтал копытом стойло и думал о том, что зря он тогда губами искал кисло-сладкой подливки Фотиды, чьи локоны были убраны на макушке изящным узлом. Бедный, глупый, вожделеющий Луций!
А лицо божественного Хакима посерело и стало столь же доподлинно похожим на мерзкую морду осла. От этого и раньше не отличавшийся внешней привлекательностью, безобразный, с большими голубыми глазами, он приводил в ужас слуг, которые закатными голубями разлетались по укромным углам Восточного Дворца, стоило ему только покинуть покои.
С детства странноватый, резкий и вспыльчивый, Хаким в последние перед своим исчезновением дни и вовсе потерял себя. Он перестал мыться и стричь волосы. Борода его свалялась и стала удивительно схожей с растрепанным куском пальмовой коры. Но не финики росли на ней. Ногти его удлинились так, что загнулись либо изломались и торчали в беспорядке, как придется. Вонючая, черная власяница да голубой платок на голове - вот все, чем он прикрывал исхудавшее тело.
Давно пребывающий с гуриями, если была на то воля Милостивого, евнух Баргаван из зинджей еще в младенчестве прозвал халифа «ящеркой». Потом много позже Баргавана казнили - его зарубил раб, несший над халифом зонтик, и раба этого тоже казнили, потому что, несмотря на свой гнев, халиф все-таки любил своего черного воспитателя.
Город долго бесновался от этой необусловленной жестокости и много золота было выплачено суданским и берберским наемникам за усмирение непокорных, которых они предали мечу, их женщин насилию, а добро разграблению.
И вот теперь, много лет спустя эта баргованова ящерица часы напролет без сна и отдыха ползала по коридорам дворца, но покоя не находила. По свидетельству Ибн Тагрибирди халиф сидел ночью в потемках и днем при свете, не находя в этом необычного.
Астрономия наскучила и слова Пророка, да хранит его Аллах и приветствует, пресной похлебкой стекали с языка и не было в них ничего, кроме невнятной болтовни старух.
Ни прелести харама, ни маленькие сладкие рабы, которым по воле повелителя вывели волосы и которых так приятно было потом резать тупым, зазубренным ножом, не могли выгнать прочь забравшую Хакима тоску.
Тех, кто подобострастно и неосмотрительно пытался развлечь повелителя, а также ученого врача Али Бен Хусейна скормили гепардам. Им даже не дали бежать. Просто порубили саблями и бросили в клетки кусками. Милосердно и милостиво.
А по прошествии еще пяти дней халиф исчез. И следа не осталось от него. С ним же исчез и ослик Камр. Пару дней во дворце царил покой, а из харама говорят даже слышали переливистый и громкий смех. Нескольких наложниц по привычке казнили и продолжали пребывать в спокойствии. Халиф и прежде уезжал куда-то и, бывало, пропадал, скитаясь по Мукаттамским горам, но неизменно возвращался потом. Порой даже рассказывал своим надимам за фруктами странные и поучительные истории, от чего они преисполнялись его божественной мудрости и благодарили.
По истечении двух недель все стали задавать вопрос, куда же ушел Повелитель правоверных и стоит ли начать его поиски. Отряды дворцовых стражников обыскали Аль-Кахиру и Фустат, но не нашли и тени халифа. Никто не видел его, и земля не хранила звука его шагов.
Конные разъезды направились в пустыню, ибо велика была уже тревога, а еще более страх перед внезапным возвращением Хакима. Все задавали вопрос, во что теперь вздумалось ему играть. И не намерен ли он разыграть свою смерть, если будет на то воля Аллаха.
С минбаров продолжали читать за здоровье халифа, однако сам халиф исчез. Страх начал медленно заползать в души, как луч света поутру через неплотно притворенные ставни.
Более же всего видна была неуверенность тех, кто открыто поклонялся халифу как божеству эпохи невежества. Тех, кто провозгласил Хакима воплощением Махди, тех, кто по мнению Ибн Халикана, выпустили наружу Иблиса, спящего в душе повелителя правоверных. Эти одержимые джинами во главе со своим наставником, а это был ни кто иной, как хитроумный перс Дарази, провели церемонию и провозгласили, что Хаким унаследовал бессмертную душу Адама и поистине является Создателем Вселенной во всей ее сложности и великолепии.
Однако скоро к радости правоверных выяснилось, что 14 февраля халифа, да хранит его Аллах от нашептывающих, видели в горах близ Хелуана. Распрошенный с пристрастием монах-копт уверял, что за медленно ступавшим осликом по тропинке ползли неясные тени, опознать которые старик не решился. За эту невнимательность его умертвили. Пришедшие же на утро хоронить нашли на земле лишь окровавленный плащ и в испуге тот час покинули место, и долго им еще не было покоя.
И вот, наконец, один из конных разъездов наткнулся в пустыне на колодец, где они и обнаружили одежду халифа в крови и испражнениях, всю изорванную и истыканную острым. Сам халиф таинственно исчез и, как было понятно, умер.
Много тогда говорили в народе о смерти халифа. Говорили, что сам халиф покончил с собой, не стерпев груза совершенных и задуманных злодеяний, говорили, что всему виной интриги сестры халифа, которой надоели безумные выходки брата, толковали, что последователи Дарази убили своего бога в ожидании воскрешения, подобного тому, что случилось с Исой. Христианин Йахйа Ибн Саид говорил, что всему виной была меланхолия, поразившая Повелителя и заявлял, что следовало бы посадить его в ванну с фиалковым маслом, чтобы придать влажности его высохшему мозгу.
Но всего более говорили, что халиф стал жертвой гулей, злокозненных духов пустыни. Они колдовством одурманили его, выгнали в пустыню, и там он стал их легкой поживой. Не знаю, так ли это, но только люди еще долго стороной обходили злосчастный колодец, и, в конце концов, Милосердный стер его с лица земли, и осталось о том месте только память.
А что об этом думают последователи бесноватого Дарази, поспешно тогда бежавшие в горные районы Сирии и Ливана, знают только они сами. Мне же доподлинно известна их уверенность, что Хаким вновь появится в мире, да хранит нас от него Аллах, кроме которого нет Бога на земле и Мухаммед Пророк Его.
Таковы были слова достопочтенного Салаха Нури, а когда он закончил, я попросил его объяснить мне, кто такие эти исчадия пустыни, ставшие причиной смерти Безумного Халифа Хакима. И он ответил в назидание, что оборотни эти живут в пустынных местах и подстерегают там одиноких путников. Вид имеют ужасный и окружены зловонием, т.к. питаются свежей мертвечиной. Голова у них кошачья, спина собачья, ноги искривленные, а в безлунные ночи глаза светятся красным.
Смелый путешественник может отогнать их, но опасность в том, что, представ перед ним соблазнительной женщиной, способны они отуманить разум мужчины и, воспользовавшись таким нелепым положением, рвут его на куски острыми клыками. Средством от них считаются четки, две ночи пролежавшие у могилы в Куфе, поскольку известно, что Али побеждал нечисть. Да хранит вас Аллах от них и всех крадущихся во тьме!