(по просьбе трудящихся с другой планеты)
Словно расстояние должно извинить то, что я взяла в правую ладонь ручку, а левой нашарила на тумбочке ежедневник.
Пишу письмо. Всё-таки письма пишут и друзьям тоже. Разве нет?
В номере чем-то пахнет. Когда посидишь здесь пару часов, не чувствуешь. Но если зайти с улицы — в нос резко ударяет…
Так и со встречами. Уходишь и кажется, ничего особенного не чувствовала. Потом возвращаешься, а тебе — в нос!
Сидеть. Пить коктейль. Смотреть телевизор. Жевать курагу. Писать письмо. Ты и я. Мы делаем одно и тоже. И почему ты твердил, что мы слишком разные?
Я уехала в другой город. А надо — в другую страну.
В тот миг, когда я покину это полушарие, — разрыдаюсь и вспомню, что забыла здесь тебя. И позвоню с другого края земли. Расстояние развяжет мне язык (может ради того, чтобы стать ближе стоило уехать?) и я стану трепаться о расчленении слов.
«Раз — стояние», «раз — ставание», а расставание во второй раз — два-падение?
Твёрдая уверенность в том, что мы не встретимся на улице, позволит мне говорить замысловато и путано. А, главное, искренне до бесстыдства. Ты не справишься с табуном моих метафор, сравнений и гипербол и бросишь трубку.
(Конфеты кончились. Я распечатываю плюшку с корицей. Осталось ещё немного сухофруктов и орехов: ананасы, миндаль, фундук. Угощайся. Почему не можешь? Ах, да, расстояние, расчленёнка...
«Рас-стояние, сто — яние. А что такое «яние», бывает ли его сто? может, это три слова: я ни е. И так сто раз! И на сто первый ты, наконец, поймёшь, что я — это Я, а не «е»? Не, не, не, не…пойм(ё,ае)шь. Не важно какой вариант ты выберешь.
Прыгну в серое небо.
С одиннадцатого этажа гостиницы «Аэрополис».
Буду парить с парашютом за спиной.
— Звали? — серое небо заглядывает в окно. Лицо у него цвета свежезамешанного цемента. Кажется, что цемент по-хозяйски весомо и властно ложится на лицо, ровняя впадины глазниц, нос, широкие губы…превращая статую в гладкий камень. Так время катится вспять. И где-то в районе затылка или в шейном отделе позвоночника, (вотчине другого мозга), рождается мысль, что возможно мы ещё не всё…
Представляешь! Корица горькая и щиплет язык! Вот это открытие! Они не положили сахар. Я пойду на «плюшкинштрассе» и потребую свою порцию сахара. А то, что я такая зарёванная, спишу на щипучую корицу. И «беретта разрядится в поварёнка». В конце-концов, свою агрессию надо демонстрировать чужим. Разве не это советуют психологи. Вопреки им так соблазнительно поорать на своих. Они не тронут. Ты ведь не ответишь? Нет.
(Ненавижу слово «нет». От него моё горячее сердце начинает хворать. И хочется полить вредное «нет» кипятком, бить его словарём Даля, плевать на него «гремучим» ядом. До чего же вязкое это «нет». Как тесто. Ничего с ним нельзя сделать. Убежать, разве..)
Не ответишь никогда. Хотя. Что значит ни-ког-да?
Между отрицательной частицей «ни» и положительной «да» стоит какой-то «ког».
Полезли в словарь Даля? (Благо не разорвали его, а лишь чуточку выпачкали в «нет»).
Ког — это торговое парусное судно…
Значит между «нет» и «да» — парусник?
Нам надо сесть на парусники и переплыть огромный океан от своего побережья «нет» к чужому побережью «да». И тогда начнём всё сначала. Ты на одном берегу, я на другом…
Ведь, да?
Мы будем вместе, несмотря на расстояние.
Значит — за тебя. И за расстояние…