I
Утренний лес озарялся лучами восходящего солнца. Его потоки, про-никая в тайные закоулки деревьев, постепенно согревали его обитателей. Жизнь пробуждалась ото сна и уже начинала бурлить вокруг, шипеть, сви-стеть, пощелкивать. Эти звуки сливались в единую симфонию, которую мо-жет услышать каждый, если потихоньку затаиться под кустом, чтобы не тре-вожить ни одного певца.
Остатки ночной свежести можно было теперь обнаружить лишь в за-рослях папоротника. Сюда и стоит устремить свой взор читателю. На листь-ях еще не высохли капли росы, но солнце уже настигло их и начало поти-хоньку плавить. Те тоже в свою очередь не хотели сразу сдаваться, поэтому и прятались в тени. А некоторые, осознавая всю неизбежность своего пораже-ния, падали и скрывались в земле. Вот одна из них уже было, последовала примеру своих отчаянных подруг и скатилась вниз, но напоить своей жерт-вой почву ей не удалось. В зарослях что-то медленно зашевелилось. Послы-шался сонный стон и глубокий вздох.
Она открыла глаза. Мир, который ей довелось увидеть в то утро, был на редкость ясен. Солнце пробивалось сквозь листву, наполняя воздух свет-ло-зеленым светом. Ветви деревьев мерно покачивались, как бы приветствуя новый день. Всё говорило на непонятном человеческому слуху языке, но эта речь не могла не радовать. Девушка невольно улыбнулась. Листья папорот-ника склонялись над ней, оберегая от ветра и раннего пробуждения. Девушка поёжилась. Было немного сыро, оттого и прохладно. Тем более она обнару-жила, что на ней совсем нет одежды.
«Что я здесь делаю в таком виде и в такое время?» - возник у неё в го-лове вполне разумный вопрос. «Неужели я вчера много выпила? А по какому поводу и с кем?» Но ответы почему-то не приходили на ум. Она встала, и только тогда поняла, что у неё раскалывается голова. Пошатнувшись и дер-жась за ствол сосны, она попыталась сделать пару шагов. Поняв, что идти она в состоянии, девушка немного ободрилась. Вставал теперь вопрос – ку-да? Она снова попыталась восстановить в памяти картину вчерашнего дня, но её голова снова заныла, а тело пошатнулось. Она вновь присела на землю.
Еще пару раз девушка погружалась в воспоминания, но все её попытки заканчивались очередным головокружением. Тревожная мысль пришла ей в голову. Она не только не могла вспомнить вчерашний день. Она не помнила кто она вообще такая и откуда. Осознав это, девушка застонала. Её начало колотить то ли от холода, то ли от страха. Немой плач исказил ее тело, слезы крупными каплями падали на кожу, и без того влажную. Но сейчас никто не слышал и не видел её. Никто не мог успокоить ее и поддержать дружеским советом. Поэтому ей рано или поздно пришлось успокаивать себя самой.
В конце концов, наши нервы так устроены: если на внешнее проявле-ние эмоций нет отзыва, они за ненадобностью сами по себе утихают. Вот и наша героиня пришла в себя. Растирая по лицу последние, уже не такие горь-кие слезы, она снова встала, но более уверенно. Она понимала, что нужно ид-ти. Неважно куда, но идти, поскольку она всё равно не знает правильной до-роги. И она пошла.
Солнце светило ей в спину, немного согревая, хотя её холод шел глу-боко изнутри, и как бы подбадривало и подталкивало ее в верном направле-нии. Шла она довольно медленно, и это не удивительно. Дикий лес не при-способлен для босых прогулок. Ветки, камни, хвоя – так ранили стопу, что она шла с перерывами, давая себе отдохнуть от неизбежной боли. Из чего она сделала вывод, что она скорее всего городская, тем более на её руках еще можно было различить остатки былого маникюра и неровные островки лака для ногтей.
Шла она около двух часов. По крайней мере, ей так показалось. И толь-ко было ее хотел охватить очередной приступ отчаяния, где-то вдалеке послышались голоса. Не поверив тому, что её страданиям скоро придет ко-нец, и, желая убедиться в этом, она ускорила шаг. Она торопилась уже не за-мечая боль. Пару раз она чуть было не падала, спотыкаясь в спешке, но упасть и повредиться сейчас, когда люди так близко, казалось ей очень глу-пым. Если она упадет, люди могут уйти в другую сторону, а ветер не донесет её голос. А скажем, со сломанной ногой ей не добрести до близлежащей де-ревни. Поэтому она твердо верила, что не споткнется, и не спотыкалась.
Голоса были высокие, похожие на детские. Вскоре она смогла разли-чить маленькие мелькающие фигурки за деревьями. Это действительно были дети. Что тоже показалось ей довольно ободряющим. Раз здесь гуляют дети, значит недалеко и их дома.
Голоса становились ближе, а фигурки всё отчетливее. Виднелся край леса и голубое небо впереди. Словно безумный зверь, девушка вылетела из кустов и оказалась на проселочной дороге. Она огляделась и тут же увидела детей. Пять мальчишек стояли в оцепенении, явно не ожидавшие чьего бы то ни было появления здесь, тем более в столь ранний час. Но это молчание бы-ло быстро прервано одним из них. Он видимо был заводилой в компании, и все подчинялись его настроению. Поэтому, чувствуя на себе ответственность за поведение всей шайки, он не замедлил выкрикнуть:
- Ха! Да она голая!
И вся ватага тут же принялась обсуждать это явление, не скупясь при этом в выражениях, и используя все непристойные слова, которые им дове-лось слышать от старших. Хотя они из этих слов мало что понимали.
Какого же было смятение героини. Она так спешила, надеясь на по-мощь и поддержку, а здесь на нее обрушился поток бессмысленной грязи. И может быть она просто гордо развернулась бы или нашла бы, что ответить сорванцам, но отчаяние сделало свое дело, и сил сопротивляться уже не бы-ло. И всё бы ничего, если бы мальчишки успокоились, когда их словарный запас иссяк. Наоборот, раздухаренный атаман предложил закидать её камня-ми. Идея, как и следовало ожидать, была тут же подхвачена остальными. Де-вушку охватил ужас. Она понимала, что десятилетним мальчишкам ничего не стоит осуществить замысел, а убежать от них она не в состоянии. И не из-вестно, что бы последовало дальше. Она уже закрыла глаза, готовясь принять свою кару, но тут среди мальчишеского улюлюканья прогремел суровый го-лос.
- Эх, пацаны! Прекратите! Чего вы тут балаган устроили! Тоже мне, нашли развлечение! Ну-ка быстро по домам!
Голос был настолько внушительный, что он заставил мальчишек без промедления бежать врассыпную с места чуть было не совершенного пре-ступления, а девушку – в изнеможении упасть, закрыв лицо руками. Вера во что-то хорошее уже улетучилась, надежды на спасение рухнули, а подобное громогласное восклицание окончательно разбило ее представление о пре-красном добром мире. Она лежала, боясь шелохнуться, в ожидании чего-то страшного и фатального.
Только утихли крики убегающих ребят, она услышала приближающие-ся уверенные шаги. Они остановились около нее. Снова тот голос.
- Ты чего? Вставай, давай! Тебе плохо?.. Где твоя одежда?.. Ну же, отвечай!
Она приподнялась и открыла глаза. Перед ней стоял высокий мужчина, на вид довольно крепкий. Он пытливым взглядом изучал ее, слегка улыбаясь, как бы не доверяя. Нужно было что-то ответить ему, иначе он мог просто уй-ти, оставив ее в распоряжении судьбы. Так подумала девушка и не нашла ни-чего более умного, чем сказать: «Помогите мне…»
- Уже не плохо. Я уж было подумал, что ты глухонемая!
С этими словами он почему-то усмехнулся и подал ей руку. Её до сих пор трясло, поэтому он решил, что сейчас бесполезно допытываться кто и что она. Поэтому он снял свою рубашку и накинул ей на плечи. Она с благо-дарностью подняла глаза и попыталась улыбнуться, но столкнулась с глубо-ким голубым взглядом, который, казалось, проникал внутрь, будто пытаясь узнать какую-то страшную тайну ее жизни. Она невольно отвернула голову и подалась назад. Он понял, что она боится, и взял ее за руку со словами.
- Ладно, пойдем! Тебе видимо надо отдохнуть, чтобы прийти в норму. Не бойся ты! Мой дом недалеко. Пойдем же! Матушка тебя накор-мит, ты приведешь себя в порядок и расскажешь, что с тобой стряс-лось! Договорились?
Его голос уже не был таким резким. Он стал более спокойным и мело-дичным, не потеряв при этом своей уверенности и глубины. Слова о маме и еде неплохо подействовали на неё. Только теперь она поняла, как она устала и проголодалась. Девушка кивнула головой, ответив на его приветливую улыбку, и они пошли по спускающейся и уходящей за поворот тропинке ме-жду лесом и ржаным полем.
Но не успела она сделать несколько шагов, как её лицо сморщилось от боли. События последних нескольких минут заставили ее забыть о ранах на стопе. Но как только опасность миновала, ощущение боли вернулось с еще большей силой. Она застонала и снова присела на землю.
- Ужас! Как ты вообще шла! – воскликнул ее спаситель, увидев кровь. – Ну-ка, давай руки. Тут совсем рядом. Не бойся, донесу! Не бро-сать же мне тебя здесь!
Она подняла на него свой мучительный и неуверенный взгляд, но, столкнувшись с его решительным и пронизывающим, поняла, что возраже-ния не принимаются. Она обняла его шею, робко прижавшись к широкой груди. Мужчина с удивительной легкостью подхватил ее, высказав при этом наставления, чтобы она крепче держалась и не дергалась. Его крепкие руки и бодрый настрой успокаивали её. Казалось, этому человеку можно доверить-ся. Хотя выбора, так или иначе, не было.
Вдалеке, за поворотом показались маленькие и уютные деревенские домики. Доносились обычные деревенские звуки, которые бы могли практи-чески любому русскому человеку напомнить и рассказать о многом.
Собаки, петухи, коровы, столярный станок, визг ребятишек, окрики старушек – всё дышало своей размеренной жизнью. Июльский зной еще не завладел природой, поэтому было очень приятно вдыхать пока прохладный чистый воздух.
От радости столь удачного спасения, у девушки колотилось сердце. Её волнение усилилось по мере приближения к дому.
Пройдя несколько ворот по центральной улице, они свернули направо. На встречу шли две полные женщины. Они что-то бурно обсуждали, но, за-видев эту странную парочку, замолчали и остановились.
Только лишь наши герои выбрались из-под обстрела ничего не пони-мающих глаз, мужчина выдохнул:
- Ну вот, дошли с грехом пополам, - он взглянул на неё: щеки девуш-ки пылали, видимо она смутилась неожиданной встрече на улице, и ей было далеко не всё равно, что те женщины о ней подумали. Он снова усмехнулся и крикнул, - Мама, папа открывайте! Я в лесу ру-салку нашел!
Едва они подошли к воротам, дверь перед ними открылась и на пороге показалась женщина. Ее выразительные глаза, слегка приоткрытый рот и прижатые к груди руки выдавали растерянность. Она лишь молча отступи-лась, позволив героям зайти во двор.
- Мам, помоги, нужно срочно принести воды. Посмотри на нее, ей только заражения крови не хватало! Ну что ты мама! Приди в себя! – воскликнул сын, понимая, что он несколько озадачил её, но также он понимал, что долгие разбирательства на пороге ни к чему хоро-шему не приведут.
- Я конечно привыкла к таким выходкам еще с того времени, когда ты был ребенком, но сейчас! Сынок, где ты ее нашел… В таком виде?
- Мамуль, не время сейчас рассуждать! Помоги, пожалуйста! – с эти-ми словами он направился в дом.
Сложно представить, что происходило в голове героини. Она прекрас-но понимала, что ей придется всё объяснить. И то, как она оказалась в лесу, и почему на ней нет одежды. И рада бы она была это сделать, однако в памяти не всплывало даже размытых образов хотя бы последних дней. Ей было жут-ко неловко доставлять неудобство совершенно посторонним людям, но по-мощи пока было неоткуда ждать, и эта семья была для нее практически оли-цетворением добродетели, по крайней мере на данный момент. Всё, что она могла сделать сейчас для этих людей, это с благодарностью кивать головой и шептать «спасибо».
Он занес ее в комнату и положил на диван. Она огляделась. Комната была просторная, светлая и по-домашнему уютная. Она совсем не походила на временное летнее жилище. Белые занавески на окнах, комнатные розы на подоконниках, кружевная скатерть, уже не новая, но бережно сохраненная, выстиранная и отглаженная. Напротив дивана шкаф, на полках которого стояли книги, миниатюрные вазочки разнообразной формы и семейные фото-графии. Всё было таким простым и свежим, что не верилось, что здесь живут люди. Хотя это то, что увидела девушка. Возможно в ее глазах образ убран-ства комнаты несколько приукрашен, но оставим это на ее совести. Ведь если посудить, могло ли ей в тот момент показаться иначе.
Осмотрев дом, она вновь взглянула на него. Всё это время он разгля-дывал её. Она снова смутилась, опустив взгляд, и посильнее укуталась в ру-башку.
- Да ладно…- по-доброму улыбнувшись, проговорил он. И уже гром-че, - мам, ну где ты? Тебе помочь?
При этих словах мама появилась на пороге комнаты. Она была ужасно взволнована и с сочувствием посмотрела на девушку. Видя всю серьезность положения, женщина подошла, взяла ее за руку и прошептала:
- Девочка моя, кто же тебя так? – но ответа не последовало. Несчаст-ная лишь помотала головой из стороны в сторону и глубоко вздох-нула. – Ну, пойдем, тебя нужно привести в порядок. Ты вся грязная. Сейчас умоешься, мы тебя полечим, и ты сможешь немного отдох-нуть. Видимо ты много натерпелась за эту ночь. Сынок, помоги…
Её снова взяли на руки и вынесли из дома. Матушка спешила впереди, открывая двери. На противоположной стороне двора стоял невысокий бре-венчатый домик, куда они и проследовали. Это оказалась баня. Настоящая русская баня. Её усадили на скамью, а рядом поставили чан с теплой водой. Женщина взяла сына под руку и вывела за дверь. Девушка осталась одна.
Она облегченно вздохнула. Было понятно, что ей несказанно повезло, что эти люди помогут. Но самое главное, что разбираться со своей головой ей придется самой. В этом никто, кроме знакомых, родственников и её, по-мочь не мог. Но есть ли они у неё. Голова кипела от ужасающих мыслей, от-чего, казалось, болело всё тело. Но не было другого выхода, как жить даль-ше. Озвучив эту мысль, она еще раз вздохнула и огляделась. Не стоит описы-вать то, что она увидела. Эта картина и так вполне ясна. Печь, деревянная двухэтажная скамья, на которой и сидела героиня, тазы, веники, подвешен-ные под потолком, небольшой ковш, и крохотной окошечко, выходящее во двор. Через него то и проникал свет. Девушка обнаружила рядом с собой губку и кусочек мыла. Развернувшись к чану с водой и обмокнув в него губ-ку, она принялась осторожно водить ею по своему телу. Только сейчас она поняла причину всеобщей боли. Её ноги, бедра, плечи были сплошь покрыты неглубокими, но кровоточащими царапинами. Ничего удивительного в том, что хозяйка дома перепугалась, увидев ее на пороге.
Вода теплыми струйками стекала по коже, оставляя после себя темные разводы. Понадобилось много воды, чтобы смыть всю грязь. Потом она опо-лоснула волосы и закуталась в лежащее рядом полотенце. Всё тело щипало. Прикосновения ткани наносили боль. Особенно остро она чувствовалась на ногах, а ступни были просто усеяны ранами, поэтому и промывала она их дольше, чем всё тело, прикусив при этом губу, чтобы не застонать. Переведя дыхание, она всё-таки самостоятельно поднялась, держась за стенку, похро-мала к выходу, и, открыв дверь, вновь столкнулась со своим спасителем. Кивнув головой, она как бы сказала, что она готова и благодарна за помощь. А в ответ услышала:
- Ты чего это героя из себя строишь! Зачем сама встала, позвала бы, я бы зашел. Стою, караулю ее, а она характер свой показывает! По-шли на операцию.
Он снова подхватил ее, от чего девушка вздрогнула. Его рука как раз попала по самой большой ссадине. Он понял, что поспешил, извинился и по-нес ее обратно в дом.
Когда они зашли в комнату, увидели уже не только маму, но и пожило-го мужчину. Он стоял, скрестив руки на груди, наблюдая за действиями сво-ей жены. Мама готовила бинты, вату и различные лекарства. Воздух пах сме-сью спирта с чем-то сладковатым. Увидев сына с девушкой на руках, отец нахмурился, недоверчиво оглядев гостью. Но, видя ее беспомощность, взгляд его смягчился. Он даже поспешно подошел к дивану и поправил покрывало, чтобы ей было удобнее.
Пока девушку укладывали, мама уже разобралась со всеми лекарства-ми. Она на подносе поставила их на табурет рядом с диваном.
- Сейчас будет немного больно, но ты можешь мне верить. Я не в первый раз имею дело с подобными ранами, - сказала матушка, кач-нув головой в сторону сына, и чуть заметно улыбнулась. Затем она взяла вату, смоченную в какой-то жидкости и осторожными движе-ниями принялась обрабатывать особо глубокие порезы на стопе по-страдавшей. Остальные же присели рядом на корточки и, немного морщась от не слишком приятного, но притягательного зрелища, наблюдали за умелыми действиями женщины. Девушка старалась отвлечься, разглядывая происходящее за окном, но взгляд так и тя-нулся к месту, над которым совершенно посторонние люди произ-водили нестерпимо болезненные действия.
Минуту спустя, она почувствовала тепло на своей правой руке. Она по-вернула голову и снова столкнулась с этим пронзительным голубым взгля-дом. Мужчина осторожно держал ее за руку, сочувственно улыбаясь. Она улыбнулась в ответ, но через секунду она вскрикнула и потеряла сознание. Жгучее лекарство проникло глубоко под кожу в самой болезненной ране. Боль, усталость, беспомощность и нервный срыв сегодняшнего дня оконча-тельно разбили ее силы.
II
Когда она открыла глаза, единственное что она смогла увидеть, были три квадратика окна, на фоне которых колыхались ветви низкорослых де-ревьев. Из открытой ставни доносился успокаивающий шелест листвы. Где-то далеко лаяла собака. Обычная деревенская ночь.
Через секунду она вспомнила, что с ней произошло утром. Остальное же так и не открылось. Девушка почувствовала, что отдохнула и больше не уснет. Поэтому она снова решила помучить свою память. Она села, обернув-шись одеялом, облокотилась на стену, закрыла глаза, положила голову на ко-лени. Как вдруг из темноты раздался знакомый глубокий голос.
- Не спиться? Однако! Ты целый день проспала. Мы уж и доктора вы-зывали. Он сказал, что это просто переутомление, - прошептал он откуда-то издалека.
- А… Спасибо… Я даже не знаю, как вас благодарить…
- Да ладно тебе. Ты лучше расскажи, что с тобой случилось.
- Я бы тоже хотела это знать… Я совершенно ничего не помню…
- Ну, хоть как зовут тебя, ты должна помнить.
- Наверное… Всё так сложно. Как только я пытаюсь как-то сосредо-точиться, у меня голова гудеть начинает. Совершенно ничего.
- Как же тебя называть? Давай что ли имя тебе дадим на вре-мя…Какое тебя больше нравится? Может из подсознания что-нибудь всплывет?
- Ничего не приходит на ум… Решите Вы.
- Ну… Давай тебя назовем Алиса. Как в сказке?
- Хорошо, мне нравится.
Она улыбнулась. Теперь она могла разглядеть его. Он сидел в кресле около входной двери, положив ногу на ногу и облокотившись на правую сто-рону. Он снова улыбался. Хотя она заметила, что он очень устал.
- Почему Вы не спите? Вы, наверное, намучались со мной за день…- шепнула она после минутного молчания и обмена улыбками.
- Слушай, не называй меня на вы! Я, скорее всего на несколько лет старше тебя! Это, во-первых! А во вторых…- он замолчал.
- Я же совсем забыла! Я даже не знаю, как зовут моего спасителя! Простите…
- Андрей меня зовут. Я думаю, надо будет в милицию сообщить, что ты нашлась. Тебя же должны потерять. Пойти дать объявления… Утром так и сделаем.
Снова молчание. Только ее глубокий вздох.
- Давай поговорим. Что-то не могу успокоиться после таких событий, - вдруг воскликнул он. Потом, не дожидаясь ответа, подошел и сел на край её кровати. – Хотя, что ты мне можешь рассказать, - он ус-мехнулся и тоже вздохнул.
- Тогда ты рассказывай о себе. Я так понимаю, если уж ты предложил разговор, тебе было что сказать… Ты же не местный, ты из города? Кстати, где мы находимся?
- Мы сейчас в сорока километрах от Питера. Там я и живу. Что, я не похож на деревенского рубаху-парня? – он демонстративно провел рукой по волосам.
- Да, честно говоря, не очень…- она широко улыбнулась. – А чем ты занимаешься?
- Так, мама говорит, что ничем… Вообще-то музыкой.
- Здорово. Интересно, чем я то занимаюсь.
- Давай попробуем догадаться. Ты, скорее всего студентка, тебе лет 19. Может на экономическом или юридическом факультете учишь-ся… Как тебе, устраивает такая перспектива?
- Меня сейчас, наверное, любая устраивает! Это тяжело. Давай не будем гадать. А то сейчас напридумываем, а потом я вспомню и раз-очаруюсь. Всё равно не угадаем.
- Ты права. Ну, что тебе еще рассказать?
- У тебя есть семья? Ну, там жена, дети…
- А ты как сама думаешь?
- Я никак не думаю, я просто спрашиваю.
- Была жена. Разводиться собираемся, - он отвернулся в сторону окна.
- Прости за вопрос, но почему? – он молчал. – Хорошо, если не хо-чешь говорить, я не настаиваю. Просто мне кажется, что ты поэтому не спишь. Или я не права?
- Да, блин… Почему люди разводятся. Потому, что больше не могут жить под одной крышей. Вот и весь разговор. Просто иногда кажет-ся, что человек тебе такой свой, что ли… А проходит время, даже поговорить не о чем, будто на разных языках…Совершенно чужие люди…
- Тебе точно спать пора, раз такие мысли в голову лезут! Ночь – такое время, когда лучше спать, или стихи писать, иначе будешь бред не-сти.
- По-твоему это бред! – он резко повернулся к ней.
- Нет, конечно, но мне кажется, до него недалеко осталось. Отдыхай.
- Можно с тобой рядом. Не бойся. Я…
- Я понимаю, просто нужен кто-то поблизости. Я сегодня это ощути-ла. Спи.
Она немного подвинулась, положила подушку себе на колени, как буд-то делала это каждый день. Он осторожно лег и был укрыт одеялом.
- А ты? Так и будешь до утра?
- Не волнуйся, мне есть, о чем подумать…
- Ну, смотри… Буди, если что…
Спустя каких-то пару минут он уже спал. Новонареченная Алиса сна-чала неподвижно сидела, вслушиваясь в его дыхание, вглядываясь во тьму. Когда предметы стали видны практически до мелочей, ее взгляд нечаянно мелькнул по его лицо, да так и остановился на нем. Теперь его черты стали гораздо мягче, тяжелые мысли оставили сознание, и мышцы расслабились. Она слегка наклонила голову. Высокий лоб с парой еле заметных морщинок, игривая линия бровей, аккуратный нос, гладко выбритые щеки, волевой под-бородок с ямочкой. Он снова улыбался, но уже не так, как днем. Без иронии, открыто и просто. Она рукой пригладила его волосы. Он слегка вздрогнул, словно такой жест был для него непривычен, но не проснулся. Он резко втя-нул носом воздух и медленно выдохнул. Девушка тихо усмехнулась и тут же схватилась за голову. Какая-то вспышка блеснула в памяти. Но к сожалению не оставила никакого следа. Она простонала от досады. Наклонилась к нему, потом осторожно устроилась на его плече и тоже уснула.
III
- Ну, просыпайся же, спящая царевна, - в ее сон ворвался его прият-ный голос. – Уже десять часов! И, во-первых, я приехал, а во-вторых, ты не забыла, куда мы с тобой собирались?
- Что?.. – сонно пробормотала она. – А, да! Помню… Уже встаю…
Он пальцем водил по ее лицу, осторожно щелкал по носу. Он знал, что эти ее слова значили, что просыпаться она будет еще полчаса. Потом он на-чал стягивать с нее одеяло. Только тогда она открыла глаза. Он сидел на кро-вати рядом с ней, уже свежий и подтянутый. Она ласково улыбнулась и под-нялась.
В это время в комнату вошла его мама, с подносом в руках. Она поже-лала доброго утра и озабоченная вернулась на кухню.
- Вам помочь? Я сейчас! – крикнула Алиса ей вслед. – Ну, хватит! – капризным голосом шепнула она Андрею, который всё это время теребил ее спутанные волосы. – Что у тебя сегодня настроение иг-ривое такое! – Она напоследок слегка щипнула его за плечо и побе-жала на кухню.
Кухня была наполнена ярким утренним светом. Теплый сладкий воздух прямо с самого порога хлынул ей в лицо, заставив замереть от блаженства. Очнувшись, девушка привычным жестом распахнула шкафчик, достала глу-бокую миску и принялась резать хлеб. Корочка приятно хрустела под ножом, рассыпая крошки. В духовке по-видимому созревали булочки. Пока хозяйка отлучилась, Алиса позволила себе вынуть их из духовки, выложить в миску и, подхватив тарелку с хлебом, вернуться комнату, которую она покинула минуту назад.
Посреди стоял круглый стол, на котором уже были расставлены та-релки и чашки. Вслед за ней зашла и хозяйка.
- Ну, кажется всё. Молодец! Зови к столу, - облегченно вздохнув, ска-зала она, увидев, что стол почти готов.
Ни слова не говоря, Алиса выбежала во двор, еле нацепив тапочки. От-ца она нашла сразу, он шел ей навстречу.
- С добрым утром! Куда торопишься, Алиса?
- Вас к столу звать! А Андрей где?
- Там в саду, сама сходишь?
- Да, я мигом! Идите мыть руки и завтракать, мы быстро!
Она открыла калитку и забежала в сад. Густые, но низкие деревья пре-граждали ей дорогу своими раскидистыми ветками. Алиса, уворачиваясь от их цепких объятий, пробежала мимо клумб и грядок. Она знала, где его ис-кать. В глубине сада была плетеная беседка. Она сама там частенько прово-дила знойные летние часы за книгой после обеда. Андрей, когда приезжал сюда, всегда сидел рядом с ней. Они смеялись, читая по ролям короткие ко-медийные пьесы. Вообще, это было обще любимое место, где по вечерам все вместе сидели и пили чай, а иногда приглашали в гости соседей. Она знала, что он там. Поэтому замедлила шаг и неожиданно заскочила внутрь.
- Глупенькая, ты думала, я тебя не слышу! – засмеялся он.
- Какой ты! Мог хотя бы сделать вид, что испугался! Кончай курить, пошли завтракать! – она взяла из его руки сигарету, затушила в пе-пельнице и потянула за край футболки на себя. Андрей, капризно сморщившись, повиновался.
За завтраком они как всегда переглядывались, отпуская невинные шут-ки в адрес друг друга. Родители же снисходительно наблюдали за ними, как за резвящимися маленькими детьми.
- Вы сегодня в лес собирались. Я вам сказать хотела, чтобы вы травки мне кое-какой насобирали. Мне на зиму нужно немного насушить.
- Хорошо, мама, - отвлекшись от веселья, проговорил сын.
IV
Узкая тропинка лукаво петляла между деревьями, словно ручей, находя наиболее удобный путь в лесу. Близился полдень. Поэтому жар августовско-го солнца уверенно проникал под покров густой листвы. Но земляная све-жесть все же не уступала, обдавая путников своим влажным прелым дыхани-ем. Тоненькие ветки приятно похрустывали под ногами, отдавая дань лесной симфонии.
- Ты обещал мне что-то показать? Уже скоро?
- Погоди немного, почти пришли.
- Ты хоть скажи, что это?
- Зная тебя, могу сказать, что ты не пожалеешь.
- Ну, смотри! – она поймала его руку и немного сжала в своей ладони. – Неужели ты за этот месяц так хорошо узнал меня?
- А что? Вполне приличный срок. Хотя по отношению к тебе забавно употреблять слово «узнал».
- И не говори… - Алиса глубоко вздохнула и отпустила его руку. – Уже месяц, а я так ничего не вспомнила о себе… И никто даже не пытался меня искать… Ну не может же быть, чтобы я была совсем одна… - Она отвернулась.
- Можешь не прятаться. Что ж я не понимаю, как тебе трудно.
- На самом деле, не понимаешь…
- Но я был с тобой весь этот месяц, и мне обидно, что если раньше ты делилась со мной своей болью, то теперь всё чаще отворачиваешься и уходишь в себя.
- Прости, но теперь мне с каждым днем… Что это? – она не догово-рила.
Открывшаяся пред ними поляна, освященная ярким светом, манила своей чистотой и свежестью. Какие-то сиреневые цветы душистым ковром устилали ее. И только присмотревшись повнимательней можно было разгля-деть заросшую тропку, что уводила в лес, в тень деревьев, упираясь во что-то темное.
- О! Знаешь, сколько историй я могу рассказать тебе про эту поляну! У меня здесь почти всё детство прошло. Каждый раз приятно вновь и вновь возвращаться сюда. Я, когда еще мелкий был, жил в деревне. Ну, не то чтоб жил, отдыхал. Вот, и мы с пацанами, бывало, собирались и убегали на эту полянку. У нас здесь что ли точка была, база. Что мы только не вытворяли! Но самое интересное дальше. Пойдем.
Цветы нежно щекотали ноги путников, осыпая золотистую пыльцу. Кое-где появлялись потревоженные шмели, слетевшиеся на аромат поляны. А темный предмет по мере приближения приобретал очертания дома. Кус-тарник и высокая трава прятали его бревенчатые стены в густой зелени. Не-которые вырастали прямо из полуобвалившейся крыши, придавая постройке вид обычного холма. И лишь темные дыры окон выдавали эту маскировку.
- Сейчас он, конечно, по-другому выглядит. Зарос совсем. Мы здесь раньше ото всех скрывались. А внутри было столько много разных безделу-шек. Склянки какие-то, патроны старые, ну и другая рухлядь. Но тогда-то для нас это была просто бесценная находка! Мы даже целую историю при-думали о том, кто мог тут жить. Какой-нибудь злой лесничий или охотник, отрекшийся от остального мира и поэтому живущий в такой глуши. А питал-ся он заблудившимися грибниками и детьми. Мы там, помнится, даже кости большие находили. Может коровьи, но мы тогда решили, что человеческие. Забавное было время.
- И не страшно вам тогда было в избушке, как вы тогда думали, людо-еда?
- Да ты что! Тогда мы вообще ничего не боялись! А еще мы сюда дев-чонок водили. Ну, хвастались перед ними, какое мы место нашли, рассказы-вали им нашу страшную историю, а потом и целовали как, между прочим!
- А ты меня тоже для этого сюда привел?
Андрей сначала улыбнулся, а потом, не выдержав, громко рассмеялся.
- Ну, ты даешь! В моем-то возрасте такие ребяческие номера не прохо-дят! Это ж сколько нам лет тогда было! Сейчас у меня несколько другие ин-тересы. Я тебя привел сюда, чтобы… съесть! – и он захохотал еще громче, как бы изображая злодея из фильма ужасов.
- Вот ведь дурной! – Алиса смеялась вместе с ним. – Ладно, маньяк, поймаешь – значит поужинаешь мной, договорились? – с этими словами она резко метнулась в сторону поляны. Он кинулся за ней. Но это гонка больше напоминала не охоту, а детскую игру. Ее резкие обманные движения и его порой досадные промахи веселили обоих. Когда же оба окончательно загоня-ли друг друга, ему-таки удалось схватить ее за плечи и прижать к своей гру-ди. Но от резкого торможения они потеряли равновесие и рухнули в траву. На их счастье под ними не оказалось ни веток, ни камней, а почва ласково приняла парочку на свое мягкое ложе.
Еще пару минут их смех не умолкал, но сделался несколько тише. Она лежала на его груди, упираясь руками в траву, а он обнимал ее, крепко при-жав к себе и не желая отпускать.
- Спасибо, что принял весь удар от падения на себя, - наконец сказала она, угомонив свой смех.
- Ну, не мне же было на тебя падать! Ты хоть не ушиблась, дикарка?
- Это кто еще тут у нас дикий? Схватил свою жертву и не пускает. Ду-маешь, поймал, значит можешь делать всё, что захочешь?
- Но ты же сказала, что я могу тебя съесть. Сдерживай обещание и не трепыхайся! – с этими словами он обнял ее шею и дотянулся до губ. Поцелуй был коротким, так как она не совсем его ожидала. То есть не ожидала именно сейчас. Но ждала давно. За это время с его стороны не было ни одной попыт-ки сблизить отношения. Поэтому она отстранилась, но, взглянув в его глаза, через секунду снова наклонилась к нему. Его объятья еще крепче сжимались, отчего ее сознание все ослабевало под напором силы, отпуская чувства и эмоции.
V
Ее подол был полон ароматных цветков, которые приманивали диких пчел, то и дело жужжащих над ее ухом. А так как руки были заняты, Андрей то и дело отгонял надоедливых насекомых от своей спутницы. Домой они шли медленно и практически не разговаривали. И лишь только когда они вышли из леса, она заговорила.
- Зачем это произошло?
- Хороший вопрос. А ты что, уже пожалела?
- Не в этом дело. Просто я иду и думаю, что будет дальше.
- А ты не думай. Что будет, то будет. Зачем вообще забивать себе этим голову. Раз уж произошло, всё равно ничего не изменишь. А если ты недо-вольна… Что ж, обещаю, это никогда не повториться. Просто мне показа-лось… - он замолчал.
- Прости. Я не хотела тебя обидеть. Я хочу, чтобы ты понял. Тяжело быть без прошлого. Я живу-то всего месяц. Поэтому меня так интересует, что будет завтра. Я так понимаю, ты скоро уедешь в город по делам, я еще неко-торое время буду здесь. А потом?
- Неужели ты подумала, что я тебя брошу. По-моему, я тебя еще не бросал, ты знаешь это не хуже меня. И вообще, что с тобой произошло? Не-ужели это на тебя так подействовало.
- Просто я не ожидала, что ты все-таки сделаешь этот шаг… - она снова замолчала. Еще минут пять они шли в полной тишине, но она снова наруши-ла ее. – Ты прав. Я слишком много думаю обо всем. Просто мне страшно…
С этими словами Алиса остановилась и закрыла глаза. Андрей повер-нулся, мотнул головой, будто пытаясь стряхнуть пыль с волос. Он прошел несколько шагов вперед и снова остановился, закрыв лицо руками.
- А ты думаешь, мне не страшно? - промолвил он, не поворачиваясь. – Думаешь, я ночами спокойно сплю. Думаешь, я не боюсь тебя потерять.
Услышав это, она подошла, обняла его сзади, прижавшись всем телом. Она уткнулась носом в его широкую спину, глубоко вздыхая и втягивая но-сом тепло его тела. Он развернулся, приподнял за подбородок ее лицо, вгля-дываясь во влажные карие глаза. Но она опустила голову. Он поцеловал ее в висок и крепко прижал к себе. Он бросил взгляд на тропинку и увидел: до-рожка, по которой она только что метнулась к нему, была усыпана все еще свежими цветками.
Спустя примерно полчаса они уже подходили к знакомой калитке. Еще издали, они заметили странный шум и громкий говор, раздававшийся из-за ворот. Они переглянулись и вошли во двор. Мужчина, женщина и бабушка стояли у крыльца и взахлеб, перебивая друг друга, говорили что-то родите-лям Андрея. Но лишь путники открыли дверь, незнакомые женщины кину-лись к Алисе. От неожиданности она попыталась увернуться, отстраниться, но они поймали ее за руки и со слезами и причитаниями бросились целовать и обнимать. Девушка стояла в растерянности, пытаясь разглядеть незнако-мые лица. Ничего не понимая, она бросила свой отчаянный взгляд на маму Андрея, и та, поняв ее, ответила на этот немой вопрос.
- Это твои родители и бабушка за тобой приехали.
От этих слов голова Алисы закружилась, сердце заколотилось, какой-то комок подступил к горлу. Она обернулась на Андрея. Но тут резкая боль ударила в виски, и она потеряла сознание. Последнее, что она видела был его взгляд, какой-то потерянный и уставший.
Перед тем как прийти в себя, она услышала звуки мотора. А когда она открыла глаза, то обнаружила себя на заднем сидении машины. Оглядев-шись, она увидела маму, папу и бабушку. Теперь она точно знала, что это ее родные люди. Она вспомнила, что зовут ее Аня, что живет она в Екатерин-бурге, что ей 20 лет и что… Не может быть…
- Андрей! Где Андрей? Я должна сказать ему! – как-то само вырвалось у нее.
- Не волнуйся, мы его поблагодарили за твое спасение, - повернувшись, ответила мама. – Он сказал, что был рад с нами познакомиться, но сразу же ушел. Сказал, что у него какие-то дела. Сел в машину и уехал.
- Как? Просто уехал?
- А что ты хотела? Он взрослый человек, у него могут быть какие-то свои дела. Сама посуди, если бы он захотел с тобой попрощаться, он бы ос-тался.
- Просто уехал… - В ее голове замелькали картинки: старые воспоми-нания, высокая сцена перед ней, там высоко он, знакомое лицо, тот взгляд, милый, знакомый голос, Андрей? – Как же так получилось… Какое глупое совпадение… Почему он? Моя звездочка, звездочка с плаката на стене. Со-всем рядом и… Просто…
- Да, насыщенный у тебя день получился. Ну, ничего, скоро домой приедем. Парочку часов на самолете и дома. Замечательно, что ты так быстро все вспомнила. А я точно знала, что ты жива. Мы так долго искали тебя, мы так скучали. Хорошо, что тебе так повезло, к хорошим людям попала. Нам уже всю твою историю рассказали.
- А ничего и не было. Просто сон, - медленно и с расстановкой произ-несла Аня. – И я не хочу об этом вспоминать. Пожалуйста, не говорите об этом. Мне и так тяжело. Просто сон… Просто уехал… - Она закрыла глаза, и прикусив губу, отвернулась к окну.
Словно по осеннему, золотые леса возвышались по бокам дороги. Ярко алый закат освещал макушки деревьев, придавая им неповторимый оранже-вый цвет. То и дело леса отступали от шоссе, открывая уже пустеющие поля, на которых то там, то тут торчали заброшенные, уже перепревшие снопы бесполезной соломы. Природа на этот раз увядала казалось еще в большей красоте, чем была в летние месяцы. Но Аня не видела это сквозь дымку го-рюющих глаз.
VI
- Ребенок, просыпайся! Смотри, что нам в ящик почтовый бросили! – раздался в темноте мамин голос.
Эти слова немедленно заставили Аню открыть глаза. Хмурое утро про-бивалось через щель между портьерами. Следующее, что она увидела, была ее мама. В руках она крутила чуть смятый конверт.
- Отдай! – неожиданно резко вскрикнула Аня.
- Давай ты сначала умоешься, а потом уже будешь… - смысла догова-ривать не было, письмо уже было в жаждущих руках и почти развернуто. Не обращая ни на что внимание, девушка села на пол и принялась читать. Пись-мо было довольно коротким, и уже через минуту оно спокойно лежало на письменном столе. Аня встала и поплелась в ванную. Только она закрыла за собой дверь, слезы тут же побежали из глаз. Плакала она тихо, но очень глу-боко.
«Боже мой. Как же глупо. Ведь совершенно ничего страшного я там не прочитала. Обычная любезность и приглашение в гости. Все нормально, они столько времени прожили со мной. Привыкли, привязались. Им интересно пообщаться со мной, когда я уже в нормальном состоянии. Но почему ни слова от него? И даже ни строчки о нем? Неужели он все забыл? Неужели все было лишь моей иллюзией или его добротой и жалостью к несчастной, поте-рявшей память? В любом случае, можно было хоть какую-то весточку о себе дать. Почему он этого не сделает? Но я поеду. Обязательно поеду. И как можно скорее. Что бы меня ни ждало. Я прошла через все это. Теперь глупо бояться подобных вещей. Лучше сделать, а потом пожалеть, чем всю жизнь себя корить за несовершенный поступок». С этими словами она поднялась с холодного пола, на котором сидела все это время. Взгляд ее пал на собствен-ное отражение в зеркале. Как и в то утро, когда она впервые оказалась на да-че его родителей, лицо было измучено и искажено слезами. Красные воспа-ленные да к тому же сонные глаза тускло глядели на нее. Она умылась и сно-ва взглянула на себя. Отек спал, краснота немного отпустила, но глубокая печаль так и не хотела покидать ее глаз.
VII
Даже солнце еще не проснулось, а в вагоне во всю ходили люди. Поезд прибывал рано утром, поэтому нужно было встать еще раньше, чтобы успеть собрать свои вещи и соблюсти все дорожные формальности. А за окном уже мелькали пригородные сады, заводы, заброшенные постройки. Обычный пейзаж, который можно наблюдать по мере приближения к любому крупно-му городу.
Аня почти не спала эту ночь. Может быть, дело в том, что она боялась проспать. Может быть, потому что в соседнем купе никак не могла уснуть пьяная компания. Эти отговорки она сама себе придумала, хотя прекрасно понимала, что ответ очевиден. Еще пара часов, и… Она не могла даже сфор-мулировать, чего она ожидала. Столько вопросов крутилось в голове, быть может даже больше чем тогда, когда она обнаружила себя в лесу.
Поезд прибывал с опозданием на пару часов. Тем томительней каза-лось ожидание. Остальные пассажиры, которые уже давно были готовы к вы-садке, терпеливо и молча сидели на своих местах, наблюдая в окошко просы-пающийся новый день.
Но вот замелькали яркие огни. Город прямо таки вырастал на глазах. Дома становились все выше, дороги все оживленнее, фонари все чаще. И вот, наконец, перрон. Поезд притормозил, и люди с багажом в руках ринулись к выходу, на свежий воздух. Аня не торопилась, она вышла почти последняя, волоча за собой тяжелую сумку. На ее счастье, перрон был высокий, поэтому вагон она покинула без посторонней помощи. Холодный воздух тут же про-сквозил ее, проникнув в легкие с глубоким вздохом.
Всюду толпились люди: приехавшие, встречающие, ожидающие, так-систы, грузчики. Они обнимались, здоровались, некоторые плакали. «Зачем я сюда приехала? Что я жду? Кто меня здесь ждет?» - эти слова метались в го-лове девушки. Она стояла в растерянности, будто не зная, что ей делать дальше и куда идти. Огромное желание спрятаться где-нибудь, сжаться в ко-мочек и тихо плакать – вот что она чувствовала. Она присела на свою сумку и, тяжело вздохнув, облокотилась на колени и закрыла глаза. Проходящие то и дело толкали ее, но она не шевелилась, словно не замечая их. Холодный ве-тер щекотал поясницу, отчего девушка еще больше сжималась. Шум и крики колотили по голове и доходили до сознания бессмысленным сумбуром, в ко-тором неразличимы были отдельные человеческие голоса, словно пчелиный рой окружил ее своим гулом. Эта суета еще больше угнетала и без того ус-тавший от волнения и неизвестности рассудок. Так Аня сидела, спрятав лицо от посторонних, и беззвучно плакала. Но слезы упорно не хотели бежать из невыспавшихся глаз, не давая выхода эмоциям.
Когда она успокоилась и подняла голову, на перроне уже никого не было. Тогда она встала, с силой прикусила губу, мотнула головой, взяла сум-ку и направилась к выходу. Она твердо решила поймать такси, сказать шофе-ру адрес, что был указан в письме, а там будь, что будет. Спускаясь с лестни-цы, ведущей на привокзальную площадь, она заметила свободную машину и зашагала к ней. Но что-то заставило ее остановиться. Голос?
- Алиса! – зазвучало в ее голове.
- Нет. Не выспалась я сегодня. Вот и кажется. Слышу то, что хочу слышать, - вслух произнесла Аня, но продолжала стоять.
- Алиса, стой же! Подожди!
- Нужно было всё-таки постараться уснуть…
- Ну, куда же ты? Алиса!
- Так все! Хватит! – буркнула она и снова пошла к машине. – Вы сво-бодны? Мне нужно на улицу, подождите, посмотрю, у меня записано…
- А это разве не за Вами, девушка? – проговорил водитель, нахмурив брови.
Чья-то рука прикоснулась к ее плечу.
- Алиса, милая. Прости, что не успел встретить тебя. Объявили, что по-езд задерживается на два часа. Я ненадолго отлучился, прихожу, уже нет ни-кого. Ну, я и побежал сюда, надеялся, что догоню. А ты убегаешь.
Она не оборачивалась.
- Ты, наверное, злишься, что я не звонил, не писал. Прости. Прости ме-ня, пожалуйста. Я просто не надеялся, что ты захочешь видеть меня. Я не хо-тел нарушать твою жизнь. У тебя же какие-то свои знакомые, свои друзья. Может, думаю, у тебя любимый человек дома есть. Я же не верил, что ты приедешь. Прости меня, Аня.
- Алиса. Ты же сам меня так назвал. Я – Алиса, - она, наконец, повер-нулась, и как тогда столкнулась с глубоким голубым взглядом, который, ка-залось, проникал внутрь, будто пытаясь узнать какую-то страшную тайну ее жизни. Но на этот раз не отвернула голову, а приникла к его груди всем те-лом. А казалось, всей душой.