***
Любовные танцы мраморных гурами, я животом по светлому стеклянному дну.
Ты уставшими усами- руками проведешь по скользкому лбу.
Позволим себе потемпературить? И я не пойду на работу, ты за компанию забросишь учебу. Возьмем билеты в грустный Питер, по радио сообщили - там на завтра весенняя осень...
Ты, конечно будешь сопротивляться. Я возьму на пост душевный шантаж, и опять не будет стыдно. Искусаю кончики пальцев.
Встретимся в два ночи на подсвеченном вокзале больные в стельку. У меня грипп, у тебя депрессия. В сидячем вагоне, на двоих один плеер. Склеенными плавничками тремся о шершавость холодных подлокотников. И я в жар, как в опьянение. И ты в меня табачными губами. За стеклом хрупкими векторами на северо-запад...
А потом мы будем в приступах потерь бродить по улицам, считая суммы нечетных домов.
И танцевать джигу под гитары Суворовских паребриков...
Я буду плевать за плечо и отпиваться грузинским вином. Ты будешь прятать меня от неба огромным зонтом... и мы будем только вдвоем.
Последний хлеб с сыром дворовым овчаркам и спрячем в себе сказки северных народов на карельских языках...
По-немецки признайся в любви. Я подарю тебе французский поцелуй, проведу щекою по дрожащей скуле.
А потом пойдет противный дождь, зашкрябает по лицу твердый снег, мы спрячемся в пустой подъезд, и будем заниматься любовью до утра.
С утра разбуженные почтальоном мы рванем в ранние очереди и даже посетим музей. Я буду любоваться тобой, чем ты не Джиоконда? сопишь и старательно записываешь даты и фамилии в голубой блокнот. Умница...
Напоследок покормим друг друга мороженым и шоколадом. Я почти выздоровела, ты почти улыбаешься.
С Московского ранним вечером. Я на верхней, ты чуть-чуть ниже.
Я робко расшнурую белую шею, вцелую в тебя благодарность.
Любовные танцы мраморных гурами, одна на двоих стеклянная клеть...