Водителям ОАО «Облмед»:
Гныря Михаилу,
Дробову Василию,
Кобозеву Юрию,
Кузнецову Эдуарду (12.09.1967-29.12.2003),
Литвинович Геннадию(01.01.1959-02.05.2003),
Никитину Евгению (15.04.1960-28.09.2004),
Павлову Виктору,
Сердюкову Евгению,
Сухенко Константину,
Ульянову Сергею,
Фёдорову Валентину.
-- Долго ещё?
-- Да фигня осталась, ща колодки ток подведу, - Сашка высунул чумазую физиономию из-за колеса.
-- В Оренбург пойдёшь. Через час заезжай на погрузку.
-- А экспедитор кто?
-- Заика.
-- Ты чё, Эдя, с дуба рухнул? Его ж близко к этому делу подпускать нельзя, он и товар перепутает, и документы запорет, и… и… он не на язык - он на голову заика! Лучше совсем без экспедитора, чем с ним!
-- Вот и ладно, и договорились, - Эдик, механик, довольно ухмыльнулся. – Пойдёшь один, я тебя за язык не тянул. Но без доплаты.
-- А?.. А-а-а, хрен с ней! – Сашок сплюнул попавшую в рот грязь и, уцепившись за бампер, выволок своё тело из-под машины.
В конторе Саня столкнулся с Женькой Никитиным.
-- Здорово! Ты откуда?
-- С Мурманска, только пришёл. Ну ты мне и свинью подложил!
-- ???…
-- На Казань с Заикой отправляют. Говорят, ты отказался с ним ехать.
-- Так то ж не свинья, а поросёночек, - Сашка хохотнул, - взял бы и тоже отказался.
-- Я один не езжу, ты же знаешь. Мало ли что в дороге, хоть за машиной есть кому присмотреть.
-- Ну, тогда мучайся. Удачи!
Пять тонн медикаментов – это вам не пять тонн кирпичей или картошки. И одно дело сдать груз полностью на какой-нибудь склад, другое – развести по районным аптекам и больничкам целой области. Иной раз, прорываясь через непролазную грязь сельской, раскисшей грунтовки, проклинаешь и погоду, и российские дороги, и менеджера, что принял заказик весом в пару-тройку килограмм из этой тьмутаракани, хотя при этом понимаешь, что от небольшой коробки может зависеть и чьё-то здоровье, и даже, возможно, жизнь.
На каждую таблетку и микстуру для каждого получателя выписывается паспорт, сертификат, результаты лабораторных исследований, масса всевозможных актов, фактуры, накладные – поэтому сопроводительных документов набирается несколько коробок из-под ксероксной бумаги. Но Сашка, хотя и не мог запомнить из мудрёных латинских названий ничего, кроме аспирина и анальгина, в бумагах поднаторел и ошибок никогда не допускал, почему частенько и отправлялся в поездки один. Впрочем, его это устраивало во всех отношениях – человек по натуре вроде и терпимый, и терпеливый, Саня раздражался от длительного присутствия в кабине постороннего запаха, чужого молчания или надоедливого бормотания о каких-то делах и проблемах, никак не связанных с машиной и дорогой. Одному проще. Ни под кого подстраиваться не надо, захотел – поел, захотел – поспал, никто в ухо не зудит и не пытается включить кассету с коматозом, от которого Саня просто зверел. А в случае поломки от «пассажиров» всё равно никакого толка, только нервируют и под руку лезут с дурацкими советами.
Трое суток в дороге по шестнадцать-восемнадцать часов за баранкой вымотают кого угодно. К вечеру первого дня обычно пропадает желание есть, к концу вторых суток и уснуть проблема. Вот уже и сознание периодически выключается на мгновения, и деревья начинают дорогу перебегать, а остановился – сна нет, так, дрёма с распахнутыми настежь глазами. Саня боролся с побочными явлениями автомарафона проверенным, «дедовским» способом: сто грамм – и ужин занимает своё законное место в желудке, ещё соточка – и часа четыре-пять мёртвого, беспробудного сна обеспечено без каких-либо утренних проблем в виде перегара или головной боли; главное – не перебирать дозу.
Добравшись до Суходола, последнего поста ГАИ перед Оренбуржьем, Сашок съехал на обочину, приткнулся почти вплотную к VOLVO с челябинскими номерами, и заглушил движок. Вскипятил на плитке воду, заварил чай прямо в кружке, накромсал толстыми ломтями колбасу и хлеб, протёр о рубаху помидорину и плеснул полстакана тёплой водки; выпив её мелкими глотками, впихнул в рот кусок колбасы и стал вяло её пережёвывать, прикрыв веки.
Снаружи что-то загрохотало. «Какая мля в дверь долбится?» - не открывая глаз, подумал Саня. Грохот не смолкал, послышался голос: «Эй, мужик! Ёкрный бабай, ты живой? Открывай!». Приготовившись обматерить незваного гостя, Сашок открыл глаза – в них ударил яркий свет. На «торпеде» стоял остывший чай, от ночной колонны отдыхающих дальнобоев остались только следы протекторов на влажной обочине; часы показывали 10:42. Всё ещё мутный ото сна, Сашка открыл окно и высунул лицо: в дверь кабины дубасил невысокий, усатый сержант.
-- Чего шумишь, командир?
Сержант поднял голову:
-- Ё…псс! Долго стоять будешь? Давай, уруливай, весь обзор закрыл!
-- Да ла-адно, сейчас морду ополосну и уеду…
Сержант взвился:
-- Чё ладно, чё ладно? Пил небось с вечера, щас зенки продрать не можешь! Знаки видишь?
Знаки показывали, что стоянка с 8.00 до 23.00 запрещена.
-- Документы! Штрафану щас для порядка, будет тебе «ла-адно»!
-- Ну, не кипятись, командир, вот документы, смотри.
Но сержанта уже понесло – то ли с женой ночью поцапался, то ли от начальства с утра нагорело.
-- Та-а-ак! Что везём? Куда? Накладные на груз!
-- Медикаменты, в Оренбургскую область. А накладные – на, держи. – и Саня достал одну из коробок с бумагами. – Это не всё, ещё две таких же коробочки. Достать?
Сержант поглядел на коробку, потом на Саню – просматривать такую кипу ему явно не хотелось – снова на коробку, наконец с угрозой в голосе сказал:
-- Уже достал. Гексоген есть?
Настал черёд задуматься Сашке. Он потеребил пальцами ухо – просматривать документы ему тоже не хотелось – и неуверенно произнёс:
-- Вроде… ммм… аспирин точно есть… анальгин, конечно… гексоген?.. не помню…
Почти пять часов вся смена ГАИ разгружала и загружала фургон, вскрывая и проверяя каждую упаковку. На слабые попытки проснувшегося в конце концов Сани встрять в процесс и что-то объяснить, сержант только рыкал:
-- Отойди, террорист хренов! Не дай бог чё найду – на месте, блин… при попытке к бегству… стой, где стоишь!
День, конечно, был потерян. Напутствуемый «добрыми» пожеланиями, Сашок к вечеру всё-таки отбыл с поста ГАИ сердитого посёлка Суходол, но после этого случая к нему намертво прикипела кличка: Сашка-Гексоген.