1
“ Маша сидела на подоконнике, ощущая позвонками спины холодок стекла – даже через шерстяную кофточку. Осень в Питере, поздняя осень конца октября и начала ноября - самое скверное время года. Холод, дожди, полутьма. В эту пору она особенно завидовала котам, лениво лежащим в теплых шкурах на лавочках у подъездов. Им некуда спешить, они спокойно смотрят желтыми глазами на вечную суету двуногих . Котам не приходится ходить на работу, выбираться из нагретой за ночь постели, глотать скверный чай, бежать на маршрутку. “Кот - плотоядное млекопитающее”– почему-то вспомнилась ей статья из толкового словаря испанского языка .
Она ждала звонка... Уже не ждала, где-то внутри прекрасно понимая , что Петр больше звонить не станет... И все-таки ждала...
В другой жизни она, вероятно, была рыболовом на набережной Невы; часами сидела над мятой водой, уствившись на гибкий кончик удочки, увенчанной колокольчиком. Маша никогда не видела, чтобы из Невы вытягивали хоть какую-то рыбу, достойную этого названия, но рыболовов подобное обстоятельство не отпугивало. Похоже, они считали, что если за несколько лет сидения ничего не поймалось, то успех близок – не может же все время не везти... ”
Самое трудное для Алены было начать. Она не придымувала заранее сюжетов – те вырастали сами как лебеда - словно кто-то невидимый диктовал. Сюжет - камень Сизифа, надо было дотащить до определенной высоты – назад он катитлся легко. Роман - это путешествие , оно заканчивается там же, где началось. Женский же роман вообще не требует головоломных коллизий. Героиня, Герой, подруга -соперница , друг детства. .. Два-три эротических эпизода , десять авторских листов, счастливый конец . Вечное повторение , возвратно- поступательная механика швейной машинки. Вышивание - кропотливый женский труд. “Chacun son metier...” (1)
“Наваждение мужчины. Червеобразный отросток, которого порой так не хватает. Иллюзия защищенности. Тебе кажется, что мужчина сможет и захочет дать тебе безопасность ; оградить, прижать к своей широкой груди , охранить от боли, страха. Тебе кажется, что он умнее, смелее, справедливее, готов для тебя на все. На самом же деле ... ”
Алена перечитала абзац , подведя курсор вечно заедающей “мышью”, отметила и, вздохнув, нажала на “ удалить ”. Ее героини верили в Любовь. Сомнение, пусть даже разбиваемое в пух и прах сюжетом, было ересью и подлежало суду “Santo Oficio” (2) с последующим Актом Веры и “El Quemadero”(3) . У героинь могли быть недостатки , даже пороки, героини могли заниматься проституцией, совокупляться с мраморным догом (нет, мраморный дог это все-таки чересчур даже для стервы с этикеткой) , но Любовь для них было святое. “Melodies d'amour, chateaux de coeur d'Emmanuelle ...“(4) - прозвучала в ее голове строка припева. Когда-то в прошлой жизни она окончила филфак по отделению романских языков - потом работала переводчиком; наконец, когда появился спрос на сочинения из жизни современниц , стала писать сама. Заработка хватало; она даже накопила денег , села на автобус и съездила в слегка разочаровавший ее Париж. Архитектура и музеи были великолепны, но ей казалось, что жить там она бы ни за что не смогла.
Ей казалось, что человек там становился посреди мостовой и его одним ловким ударом некого хорошо смазанного механизма забивали по шапку в асфальт.
“Мне так хочется побывать в Париже. Увидеть в вокзальном зале Музея Д Орсе сияющую наготу натурщиц Ренуара ...”
2
“Маша надевала пальтишко на дочку, не желавшую выпускать из рук куклу “Барби”, называемую почему-то “Буси” . Кудрявая большеглазая девочка быстро подрастала, на следующий год, а может уже и к весне придется покупать новое ... ”
Дети. В женских романах они были побочной сюжетной линией . Лидия Сергеевна, редактор, вечно морщилась “Опять ты о своих матерях-одиночках ! Что, больше писать не о ком?”. Алена же думала, что если когда-нибудь выйдет замуж, то для того, чтобы родить ребенка. Лучше - двух, мальчика и девочку. Героиням женских романов не нужны были дети - им нужен был Мужчина. Его завоеванием роман кончался - там, где по сути начинается жизнь. Роман был бегством от жизни. Он, как путешествие , был перелопачиванием пространства и времени в безнадежной попытке уйти от себя.
“Аленка послушно перекладывала куклу из правой руки в левую, пока Маша надевала ей варежки... ”
3
" Нет, это никуда не годится!" Лидия Сергеевна нервным жестом ткнула средний палец в переносицу, поправляя очки. Ее коротко стриженые, окрашенные в морковный цвет волосы , дрогнули. “Ты, милочка, пишешь все хуже и хуже. Роман для домохозяек – это не трактат по философии. Твоя героиня полкниги сидит на подоконнике как какой-нибудь Обломов. Эти испанские цитаты - на кой они. Ты что Лев Толстой, жарить по-французски? “Война и мир”, понимаешь! Кому интересна твоя – как ее – Маша? Ты думаешь, она будет близка нашей читательнице? Этот синий чулок ? Эта мымра с сопливой девчонкой, которую ей сделал сокурсник на групповой пьянке. Бог мой, аборты -то на что. Меньше рассуждений – больше чувства. Больше действия. Люди открывают салоны красоты, зарабатывают миллионы, летают на отдых в Акапулько чтобы есть там жареных змей и пить “маргариту” с червяком. В них влюбляюся тореадоры. Они режут себе вены. (Алене было непонятно, кто режет вены, тореадоры или героини, но переспрашивать она не стала.) А эта сидит дома и думает!“
- Хорошо, Лидия Сергевна, я добавлю действия. Пусть Маша слетает в Акапулько...
- Не так все это просто – у меня горит план. Ты что думаешь, мы здесь занимаемся благотворительностью? Это коммерческое предприятие . Издательству нужен пакет - двести-триста названий кроме блокбастеров. И нужно , чтобы покупатель получал то, к чему привык . Ты профессионал или кто? Чтобы переписать, тебе понадобится три недели , не меньше. Я тебя знаю. Весь сюжет надо перекроить. Я не могу столько ждать. У меня есть тут одна рукопись из самотека. Банальна до невозможносити, язык требует большой правки , но все равно будет быстрее. По крайней мере без твоих интеллигентских заскоков. Пойми, время интеллигентов прошло - мы живем в эпоху хавающего пипла, нравится тебе это или нет. И пипл платит за то, что ему нравится хавать - гамбургер так гамбургер, пиво так пиво ; как хавание скажется на его здоровье – его проблемы, не твои. Сколько раз тебе это объяснять? Иди. Все. Напишешь как следует, будем печатать. Не напишешь - извини. Тебе придется искать другого издателя.
4
Алена вышла из темной подворотни дома, в котором располагалась редакция. У нее горели щеки. Посередине проспекта, между облетевшими деревьями, мальчишки с криками гоняли пустую банку из-под газировки. Она пошла к метро. Остановилась напротив мусорного бачка. Сняла перчатки. Вынула из кармана черную дискету для компьютера и зажав в двух руках, с силой развела локти. Пластмасса согнулась, металлический квадратик, закрывающий тонкий пластиковый диск слетел со щелчком. Бросила гнутую дискету в бак и пошла дальше. Около ларька остановилась, чтобы купить мороженное – ей отчего-то вдруг захотелось мороженного.
В это время и раздался взрыв. Ослепительная вспышка полыхнула где-то в стороне - она увидела ее боковым зрением. Алена ощутила горячую волну, ей мгновенно заложило уши, что-то хлестнуло по лицу. Осколок стекла воткнулся в щеку; он выпал, когда она она провела рукой по щеке – ладонь была запачкана кровью.
Стекло ларька были пробито в двух местах – словно насквозь пролетел камень. За стеклом маячило бледное от ужаса лицо продавщицы, смотревшей куда-то вниз и влево.
Алена тоже посмотрела туда. На асфальте лежал детский сапожок с правой ноги ; серый , с верхом из ворсистой синтетики , белым узором в виде одинокой снежинки и желтой пастиковой подошвой. У голенища растекалась крошечная лужица. Сначала Алена подумала, что кровь- ее, но внезапно разглядела, что из сапожка торчит клок рейтуз и маленький треугольный слом кости.
Где-то, как бы сквозь вату, странно приглушенный, послышался звук милицейской сирены.
5
Через неделю Алена приняла крещение в одной из четырех церквей, действовавших еще при застое. Моросил ледяной дождь; пушки с тяжелыми цепями, оградой окружавшие церковь напоминали ей о безжалостном мире, в котором пироксилиновый порох убивает хавающий пипл.
Еще через два месяца она подъезжала на такси к кирпичной ограде монастыря, где ее согласились взять послушницей.
- Если вы скоро обратно, я подожду, - сказал ей молодой шофер, проболтавший всю дорогу о каких-то пустяках. Видимо, она ему нравилась.
- Спасибо, - ответила Алена. Я надолго...
Перевод
1 – У каждого свое ремесло. (фр)
2 - Суд инквизиции.(исп.)
3 - Место для сжигания еретиков. (исп)
4 – “Мелодии любви, зАмки сердца Эммануэль” - песня из к/ф “Эммануэль”.