Картофельный месяц в картофельной стране.
Картофель повсюду – в магазинах, на рынках, в квартирах, в гаражах, на улицах, авоськами, ведрами, мешками, грузовиками. Остановите любой автомобиль, не важно - «Запорожец», «Порше», в багажнике непременно будут мешки с картошкой. Все заняты урожаем – убрать, спрятать, сохранить, на просушку, с просушки, на утряску, на очистку, из погребов, в погреба. Темы для разговоров ограничены картошкой - сколь накопали, да крупная ли, да не больная ли, да что за сорт, неужели голландская, да не может быть, да может, и т.д. и т.п.
Студенты на картошке, солдаты на картошке, профессора на картошке, детей освобождают от школы в виду острой необходимости помогать родителям убирать урожай; освобожденные от детей учителя едут копать собственную картошку, которая и была тайной первопричиной освобождения детей.
Картофельная лихорадка какая-то!
Когда-то я считал, что свободен от всего этого. Мне казалось, я вне эпидемии.
Картофельная барщина погубила мои детство и юность. Не удивительно, что, вступив в пору сознательной молодости, я одновременно вступил и на тропу войны с картошкой-тире-родительскими убеждениями. Единственный аргумент папы и мамы «покупать дорого» за несколько лет был мною терпеливо, но безжалостно изничтожен посредством скрупулезных статистических данных – таблиц с перечнем необходимых сельскохозяйственных работ, требуемыми трудозатратами и результирующими цифрами – стоимостью ведра картошки в человеко-часах (количество выращенной минус количество посаженной разделить на общие трудозатраты). Победной точкой стал год 198-не помню какой, когда количество выращенной минус количество посаженной дало отрицательную цифру. Спасибо тебе, Казахстан - вотчина рискованного земледелия! Родители отказались от посадки картофеля в промышленных масштабах. Я вздохнул свободно. Более того, я свято верил, что моя победа лишь начало на пути к освобождению человечества от картофельного ига.
Юный, дерзкий, наивный…
С ужасом взирая на картофельную паранойю сегодняшних дней, я отчетливо понимаю, насколько мизерной и локальной была моя победа в череде глобальных поражений человечества под натиском картофеля.
Картофель везде - в авоськах, в магазинах, в словах, в мыслях.
Гаишники нервно и подозрительно реагируют на пустые багажники.
Люди ходят в гости и несут друг другу картошку. Угадайте, что они едят в гостях? Картофельный салат на закуску, на горячее - отварную в мундирах с гарниром из картофеля «фри», а на десерт – мороженую сладкую (прошлогоднюю).
В гастрономах пока еще продают другие продукты, но люди покупают их украдкой.
Мне стало трудно общаться с друзьями. На безобидный вопрос: «Какие планы на выходные?», они неизменно отвечают: «Картошку едем копать, а вы разве нет?» Я краснею, я отвожу глаза, я понимаю, что не могу ответить «нет», и, в конце концов, вру: «Да, разумеется».
Я не понимаю, где все эти поклонники углеводов хранят свой урожай? Большая часть живет в многоэтажках, в квартирах нет погребов. Или мне одному досталась трешка без погреба?
На лучших витринах книжных магазинов бестселлеры – «100 блюд из картошки», «Корнеплоды – вкусно и разнообразно», «Картофель – источник молодости и крахмала», «Гарри Потер и волшебные клубни». На вершинах хит-парадов ремиксы «Антошка, пойдем копать» и «Ах, картошка, тошка, тошка…»
Боюсь, завтра в трамвае кондуктор попросит за билетик три клубня, а зарплату мне выдадут двумя мешками картошки.
Хоть бы зарплату выдали раньше, чем кондуктор попросит рассчитаться.
Говорят, недавно одного мужика застукали в электричке, вез урожай винограда. Растоптали. И виноград тоже...
Я долго не мог найти объяснение этому сумасшествию. Какое-то время даже предполагал наличие в картофеле мощного неизвестного наркотика. Я и сейчас не исключаю этой версии, но, кажется мне, ситуация намного серьезнее…
Картофель – не корнеплод, это инопланетная цивилизация, коллективный разум, нацеленный на порабощение нашей планеты. Чтобы понять это, достаточно заглянуть в его злобные глазки. План пришельцев прост и ужасен – постоянно увеличивая количество картошки в организме, гомо сапиенс неизбежно мутирует в человека-картофель, сокращенно «чертофель» или «чертошка» (даже в аббревиатуре читается адский замысел!). Чертофель самодостаточен, удобен и выгоден, он в состоянии сам себя сажать, окучивать и даже поливать (если рядом ведро с водой поставить). Чертофель не отвлекается на всякие глупости и сосредоточен исключительно на собственной урожайности. Планете суждено превратиться в сплошное картофельное поле.
Никита Сергеич со своей кукурузой был обречен. Куда прешь, человечишко, против галактических масштабов интеллекта!
Зародыши чертофелей уже давно вокруг нас, они еще не готовы к посадке, но уже тучны, и с ними не о чем разговаривать.
Единственная надежда на спасение - колорадские жуки - добрые инопланетяне с далекой оранжево-черной невыразимо прекрасной планеты. Это безусловно так, иначе как вы объясните их избирательность и неземную красоту. Долгие десятилетия идет смертельный бой между жуками и картофелем, между светом и тьмой. Силы не равны. Ученые-приспешники картофеля придумали и наварили сотни мегатонн ядохимикатов для травли добрых жуков. Миллионами гибнут они, спасая нас. И мы, те немногие, кто еще свободен от власти картофеля, должны помочь жукам в этой борьбе. Я знаю, нас мало. Я осознаю, что картофель несоизмеримо сильнее. Именно поэтому нам надо сплотиться. И, конечно, конспирация. Конспирация, конспирация и еще раз конспирация. Многим придется, улыбаясь, часами беседовать об урожае, возможно, кому-то даже придется есть пюре, но это единственная возможность выжить. Надо стать похожими на них и набраться терпения.
Товарищ, верь, не взойдет она!
Да, чуть не забыл, я раздобыл на помойке мешок, и уже неделю делаю картошку из папье-маше. Мешок с муляжами буду возить в багажнике и иногда демонстративно заносить домой. Если кому надо, могу одалживать.
И еще, запомните, на вопрос «Сколько накопали?» отвечайте «Тридцать ведер». Это безопасный ответ. Тридцать ведер - среднее количество, оно не вызывает ни сожаления, ни зависти, ни дополнительных вопросов.
До связи.