Он ехал, словно езда была его целью и страстью. Он ехал, уезжал, плутал в лабиринтах прошлого и не мог отворотиться от себя. Не мог забыть о себе, и не мог вспомнить себя. Он был странник, что в современной речи тождественно путешественнику. Что открывал он в дороге? Пейзажи, женщину, Бога? Жизнь и смерть бились у виска. Виски мелькали тополиным пухом.