Давным-давно я, и несколько моих друзей, оправились в День Середины Лета в лес. Чтобы найти золотые цветы. И после недолгих поисков мы вышли на поляну, на которой они росли. И сорвали, каждый по одному цветку. Больше было нельзя. Потому что они очень тяжелые. Пятьдесят килограммов штука. А нести собой сто и более кэ-гэ – это нереально. К тому же они очень хрупкие. Понятно, удобно тащить мешок с мукой – взвалил на плечи и попер. А цветок, чуть, что не так, готово, поломался. Дядя Николай схватил, было, два цветка, ну, значит, и потащил. Протащил шагов десять и бросил один цветок. «Не могу», - говорит, - «Спина аж заболела от такой тяжести». А Борька ему говорит: «Да тебе, небось, с радикулитом-то, и один тащить тяжело. Взял бы тачку с собой». А дядя Николай ему: «Да ну ее, тачку эту. По болоту неудобно с ней. Я уж и так, как-нибудь дотащу».
А на самом деле, там не то, что с тележкой, а и пешком-то идти трудновато. Спотыкаешься все время об коряги какие-то. Ну, короче, дошли мы кое-как. Из леса вышли, и пошли по дороге. У дяди Николая совсем спина разболелась: идет и охает. Через каждые пять минут: «Ой, не могу больше, давайте покурим». Ну, значит, привал. А тут Серега на своем «ДТ» едет, Сергушиху свою из города везет. «Давай»! - кричит, - «Залезай! Подвезу»! А Сергушиха орет: «А што эт-та у вас такое»? Это она про цветы. «Да ну»! – Борька кричит, - «Барахло»!
Ну, мы дядю Николая отправили. «Езжай, мы твой цветок дотащим». «Ну, спасибо, говорит», - говорит. Залез в кабину к Сергушихе на коленки, поехал. Мы закурили и стали думать, как цветок-то тащить. Он же тяжелый, а у нас и так по одному уже есть. Порешили так: я и Борька уходим, а Маринка остается здесь охранять свой цветок и дяди Николая. А потом мы возвращаемся, и забираем остальные. А Маринка нам за это бутылку ставит. Бутылку «Калгановской».
Ну, мы идем с Борькой. Он мне говорит: «Давай мы сначала Маринке с дядей Николаем цветы занесем, а те, которые Маринка охраняет – себе потом возьмем. Они ж одинаковые»! Ну, мы приходим к дяде Николаю, он уже дома. «Вот, забирай свой цветок»! «Спасибо, хлопцы, заходите на самогон вечером». Ну, мы сказали, что зайдем, и пошли к Маринке. Деревня небольшая, она недалеко живет. В соседнем заулке. Ее матушка дверь открывает. «Драсте, тетя Варя. Вот, мы цветок Маринкин принесли». А ей послышалось «Маринке». «А зачем он ей, такой тяжелый? Да и дома ее нет». «А мы знаем», - говорим. «А где она»? «Да она на большаке, наши цветки охраняет. Скоро придет». «Ну ладно», - говорит, - «Давайте его сюда. Скажите, пусть поторопится. На прополку пора идти».
Приходим мы на дорогу и говорим: «Маринка, мы тебе уже занесли цветок». «Спасибо», - говорит. Только у меня «Калгановской» сейчас нет. Я вам потом как-нибудь ее отдам. Борька обиделся и закричал на Маринку: «Ты же обещала»! А я его успокоил. «Да не кричи, ты, Борька. Потом она отдаст. Нас же дядя Николай на самогон приглашал»! Борька успокоился. И Маринка повеселела, что Борька на нее кричать перестал. «Борька, я тебя люблю», - говорит. «Пошли на сарай вечером»? Он говорит: «Пошли». А я ему: «Ты что? Мы же сегодня на самогон идем»! Борька вспомнил, и сказал Маринке, что не может. А после самогона может быть, придет. Маринка подумала и спрашивает: «А можно мне с вами на самогон»? Мы сказали, что не знаем. Надо у дяди Николая спросить. Так мы и до деревни дошли. Маринка потом на прополку пошла, и мы тоже по домам.