Решил я, как-то, почитать стихи. Вокруг только и слышу: «Поэзия, поэзия...» Видимо знают, если столько говорят. А я, вот, про нее, эту поэзию, можно сказать, почти и не слышал.
Взял сборник стихов, открыл и смотрю, что там написано. Вижу, сверху донизу какие столбики непрерывно идут. Смотрю и в толк не возьму, как мне приобщиться к поэзии.
Потом, стал внимательно рассматривать. Вижу, что в столбиках есть и коротенькие строчки и длинные. Догадался, что у стихов свой метод написания, но пока не разбираю, как его применить.
Потом понял: «Утром встал, быстро чиркнул пару строк и бежишь на работу. Едешь в транспорте и радуешься. Все теперь я уже поэт.
Конечно не Пушкин, но и наш гений с чего-то начинал. Кроме того, мне рассказывали, уж очень он женщин любил, да и они его обожали. Если и меня женщины так будут любить, то я не Евгения Онегина, а более талантливый роман напишу. Так что пусть меня Пушкиным не удивляют. Нас шапками не закидать!!!
Вон, соседка наша, Клава, сколько не пытаюсь к ней подход изыскать, все безрезультатно. Говорит мне: «Иди к своей Маше...». А Маша-то причем? С ней у меня проблем нет!
Что-то я от стихов отвлекся. Продолжил чтение. Решил, сначала, строчку читать, а, потом, считать, сколько в ней буковок помещается. Однако все со счета сбивался. Надоело мне, решил читать с линейкой. Выбрал самые короткие и самые длинные строчки и начал их мерить, а, потом, читать.
«Белеет парус одинокий...» Видимо, это про соревнования на яхтах писалось. Так… А что там в длинной строчке написано? «И унесемся мы с тобою в те края, куда нас поведет сам Бог...»
Все понятно. Это не парусная регата, а на частной яхте куда-то собрались плыть. А куда идти под парусом, сами и не знают. С жиру бесятся...Так, что даже сам Бог не знает, куда, им надо плыть. Вот, же выпендриваются люди. Будь у меня яхта, так Клава точно бы к Маше меня не посылала. Живут же люди.....Хорошая штука эта поэзия.
Правильно мне говорили, что на глубокие размышления наводит. Хорошо, читаю дальше. Что там еще написано? Вот! Нашел! «Что праздным и толпе сраженный гладиатор...» Понятно, это про ,,крутых,, написано. Видимо Лермонтов разборку видел. Это ,ведь, крутые, так, своих братанов гладиаторами называют. Тут и дураку понятно. Какое дело там толпе до ваших разборок.
У каждого своя дорога. Толпа на демонстрацию идет, флаги несет, песни поет, а что вы там не поделили, и за что, там, этого гладиатора пришили, ей-то какое дело. А праздным, то есть бомжам и олигархам, нет времени на таких. У каждого свои проблемы… Одни думают, как заиметь, другие, - как не потерять.
Очень интересно стало стихами заниматься. И почему я до этого их не читал, боялся даже книгу открыть? А, строчки аккуратненько линеечкой мерю и длину записываю.
Потом решил: «А, что если эти длинные строчки взять, да и укоротить. Ведь, уверен, ничего не изменится. Видимо, длинные строчки писались, когда можно было на работу не спешить. Шеф в командировку уехал, можно немного и опоздать. И так мне понравилось читать стихи, что думаю, а может и самому мне поэтом стать. Чем я хуже них? Можно столько всего понаписать, что благодарные потомки, мне памятник поставят.
Нахожу самые длинные строчки и их укорачиваю. Вот, нашел. Правда не одна строчка, но читается стазу: «А, ткачиха с поварихой, со сватьей бабой-бабарихой не хотят его пустить...» Кого пустить и куда? Видимо мужику куда-то надо по делам, а бабы опять права качают. Злющие, эти, бабы... Сразу видно, что поэзию не читают. Черт знает что...!!! Ткачиха - все понятно. Повариха - тоже понятно. Эти - люди труда, имеют право мужику что-то сказать, на выходные от них можно выпросить денег на бутылку. А на кой ляд, для чего эта, некая бабариха? Сдалась она им... И, кто она ,эта бабариха? Получается, что сводня. А их во все времена били. Зачем нам такие? Сократить эту бабариху, к чертям собачьим, за ненадобностью!
Сейчас - порядок. «А ткачиха с поварихой варят борщ и кашу и кормят, мою, Машу.,, Ба! Да я стих целый написал. Смотрю и сам не верю. Прекрасный же стих. И, сколько в нем смысла. Ведь Маша так любит поесть.
Вот она обрадуется, что я про нее стих написал. Даже, не поверит. Всего меня расцелует. Теперь, может, и Клава меня полюбит. Ведь поэты повсюду не валяются. А все потому, что я стихи линейкой мерил. Просто, надо уметь в длинных строчках все ненужное сокращать. Тогда, уверен, настоящим поэтом станешь!