(ученые требуют отставки министра науки Андрея Фурсенко)
по материалам заметки http://www.3i.ru/news.asp?ob_no=1865
В преддверии наметившейся «распродажи с молотка» Российской академии наук ее президиум потребовал отправить господина Фурсенко в отставку.
Добьются ли они отставки министра?
Если нет, то бессилье ученых будет означать бессилье всей страны, каждой конкретной группы общества и всего общества в целом в подобной ситуации, ведь ученые – это и коллективный ум, и положение в обществе, и организованность, и хоть какие-то финансы.
Когда выясняется, что пастухом назначен волк, видимо, это означает, что назначение не имело целью сохранение поголовья. Требование отправить в пастуха едва ли поможет.
Монтень писал: «Среди правил… наиболее обоснованным, на мой взгляд, является то, которое предписывает обсуждать деяния государей после их смерти. ... И поскольку правосудие не имело власти над ними, справедливо, чтобы оно обрело ее над их добрым именем и наследственным достоянием их преемников... Этот обычай приносит большую пользу народам, которые его соблюдают... Мы обязаны … покорятся всякому без исключения государю, … но уважать и любить мы должны лишь его добродетели. Так будем же ради порядка и спокойствия в государстве терпеливо сносить недостойных меж ними, … пока их власть нуждается в нашей поддержке. Но лишь только нашим взаимоотношениям с ними приходит конец, нет никаких оснований ограничивать права справедливости и свободу выражения наших истинных чувств…, и лишая потомство столь поучительного примера».
Монтень намекает, что нет ничего зазорного в том, чтобы склоняться перед властью, но зазорно воздавать ложные хвалы власти ушедшей. Это позволяет влиять и на власть нынешнюю, коль скоро ей не безразлична собственная судьба по окончании правления.
Демократия держится не на отношении народа с правительством, а на его отношениях со вчерашним правительством. Наказывая прошлых правителей, народ даст урок нынешним.
Если нынешняя верхушка академии наук не сможет противостоять прессингу со стороны нового правительства, ей вполне по силам обозначить свое отношение к истории своего подавления и, надеюсь, удастся наказать виновных в том состоянии, в котором наука находится сегодня.
К нынешнему упадочному состоянию отечественная наука пришла не без причин. Сравнение потенциала российской науки с потенциалом западной науки напоминает мне сравнение технических характеристик двух автомобилей, один из которых не заправлен топливом: потенциал отечественной науки весьма велик, но он не может себя проявить.
Сегодня науке не хватает средств не только на исследования, но даже на зарплату.
Как минимум, начиная с 1991 года ученые были куда больше озабочены проблемой выживания науки в рыночном государстве, нежели проблемой получения новых знаний.
Чтобы не быть голословным, дам ссылку на сайт
http://www.e-diplom.ru/sources/service-3.shtml
Научного консультационно-аналитического центра, предлагающего за деньги подготовить и обеспечить защиту докторской диссертации.
Вероятно, учредители этого центра не бедствуют. Ибо они осознали, что от них требуется зарабатывать деньки.
Те же ученые, которые этого до сих пор не поняли, руководствуются критериями истинности знаний и тому подобной лирикой.
Бонзы от образования вовсе не на голом месте получили первенство над академией наук, и отнюдь не случайно ведутся разговоры о передаче академии наук в систему образования.
Всё это определяется тем, что образовательная система уже научилась зарабатывать деньги. Эти деньги берутся с тех, кто приходит в эту систему. Берутся они, разумеется, за конкретные услуги. В частности, за зачисление нерадивых и бесталанных абитуриентов, за обучение, за принятие экзаменов, за выдачу квалификационных сертификатов, дипломов и так далее.
Аналогичным способом, вероятно, могут выживать и издательства научных журналов. Интересные статьи, сообщающие новые знания, можно отклонять, поскольку их печатать не выгодно. Зато можно брать деньги за опубликование рекламы или псевдонаучных статей, при условии, что за это авторы этих статей будут платить.
Итак, примерно с 1991 года реализовывалась политика развала науки, медицины, образования, промышленности. Метод этот состоял в приоритете финансового критерия.
Достаточно открыть каталог любого радиоэлектронного магазина, чтобы убедиться, что большинство отечественных радиодеталей выпущено до 1991 года. То же самое относится и к измерительным приборам.
Наука не может опереться о промышленность, значительной части которой уже нет.
Поэтому технические разработки науки уже не нужны – их просто некуда будет передавать.
Если нынешняя ситуация – это именно тот результат, который планировался теми, кто преобразовывал науку предшествующие 10-15 лет, то их деятельность противоправна, если же они ожидали другого результата, то они попросту оказались некомпетентны. В обоих случаях их действия необходимо осудить, и политика должна в корне поменяться. Мы же наблюдаем продолжение и развитие вредоносной линии, состоящей в рыночном оценивании научных результатов, науки в целом и ее коллективов в частности.
Ученые должны понимать, что к состоянию, в котором наука сейчас находится, её привели определенные руководители, которые занимались этим вопросом в прошлом.
Академия наук вправе спросить с этих руководителей, какие бы высокие посты они ни занимали в прошлом.
Если бы выдвигаемые прожекты преобразования науки в корне отличались от тех, которые реализовывались по факту в недавнем прошлом, то анализ истории последнего десятилетия науки не был бы так актуален. Но, как мне кажется, «новая» программа основана на старой модели: прекратить финансирование, поскольку не усматривается прибыли в ближайшее время.
По этой модели уже задушены многие отрасли. Наша страна сдает первенство во всем, начиная со спорта и культуры, кончая сельским хозяйством и промышленностью.
Что дала такая политика в вычислительных технологиях? Где отечественная вычислительная техника? Даже Китай выпускает свои собственные компьютеры, а Россия – нет.
Можно посчитать невыгодным производство собственной бытовой техники.
На нынешнем этапе целесообразность этого обсуждать уже бессмысленно: даже утюги в магазинах сплошь импортные.
Вероятно, целесообразно только разработка и продажа за рубеж богатств недр и природных ресурсов. Вероятно, целесообразно ввезти со всего мира радиоактивные отходы и получить за это какие-то деньги.
Кто решает в нашей стране, что целесообразно, а что – нецелесообразно?
Для чего страна обладает бюджетом, если не для того, чтобы финансировать то, что целесообразно, но не выгодно?
Если бы каждая деятельность приносила сиюминутную выгоду, то сбор налогов государством был бы нецелесообразен. Налоги именно для того и собираются, чтобы в обществе происходило то, что должно происходить, но не может происходить без участия бюджетных средств.
Полагаю, что наука, медицина, образование, забота о детях, о малоимущих, о пенсионерах – это именно те нужды, которые целесообразны, и на которые должен тратиться в первую очередь бюджет.
Можно ли затормозить планы приватизации науки, когда уже принято решение, что 4% бюджета, которые традиционно должны были отпускаться на науку, но не отпускались «де факто», теперь уже не будут даже «де юро» предполагаться на эти нужды?
Будет или не будет академия наук насильственно реорганизована, ее финансирование с 2005 года уже не предусмотрено! Поэтому, считайте, что её уже нет.
Государство, прекратившее финансирование науки планирует собственный застой.
Если академия наук не сможет предотвратить будущие реорганизации, то остается еще возможность призвать к ответу с тех, кто довел науку до нынешнего состояния.
Там, где вчерашнего приказчика секут, сегодняшний, быть может, воздержится от воровства.
Любопытно сопоставить, как, например, в Китае осуществляются преобразования в экономике. Если целесообразно привлечение зарубежных фирм, то им предоставляется право создания предприятий на территории страны. В первый год вся прибыль поступает основателям фирмы, а процент, отчисляемый в казну, невелик. В следующий год основателя уменьшается. Постепенно за несколько лет предприятие полностью национализируется. Даже на таких условиях зарубежные фирмы находят для себя выгодным подобное сотрудничество. Результат налицо – ранее отстающая отрасль развивается силами зарубежных фирм, но со временем это предприятие становится государственным, государство усиливает свои позиции в экономике.
Совершенно противоположной по духу видится политика займов, за которые приходится выплачивать огромные проценты. Отдаешь-то значительно больше, чем занимал. Можно дойти до того, что будешь только отдавать, ничего не имея своего.
В ситуации, когда отдельные персоналии, ничего лично не сделавшие для государства, богатеют, прибирая к рукам целые отрасли промышленности, те, кто не хочет, чтобы подобные персоналии прибрали и академию наук, должны осознать: пора призвать бывших (я подчеркиваю – бывших!) руководителей нашей страны к ответу.
Если их достаточно настойчиво попросить, возможно, они укажут некоторые норки, куда утекли некоторые средства. Может быть, тогда и на науку хватит.
Много вопросов накопилось лично к Горбачеву, Ельцину, Гайдару, Лигачеву, и Павлову.
А Фурсенко сегодня не боится никаких вопросов. Может быть, если он увидит, что на некоторые вопросы всё равно придется рано или поздно ответить, он уже сейчас начнет думать о том, что и как можно делать, а чего делать ни в коем случае нельзя? Может быть, даже, не только он.
Что касается вопроса о том, что каждое научное предприятие должно самостоятельно искать пути зарабатывания денег – что ж этот вопрос уже начали решать на уровне каждого отдельного ученого. Если наши ученые не заслуживают достойной оплаты, то почему же им так хорошо платят за границей, когда они туда переезжают? Как сказал один профессор, ныне покойный: «Тот факт, что мы не ценим свои кадры очень наглядно демонстрирует то, как они устраиваются, когда уходят от нас в другие места».
Каждый конкретный ученый будет искать пути собственного спасения. Разумеется, кто лучше умеет адаптироваться, тот раньше уйдет и лучше устроится.
Большое количество ученых терпят ещё столько, сколько можно. Но их терпение не безгранично. Чем хуже будет ситуация в академии наук, тем меньше в ней останется деловых людей. И пойдут они продаваться.
А некоторые уже продаются.
«Научный консультационно-аналитический центр "E-diplom.ru" предлагает Вашему вниманию услуги по написанию докторских диссертаций по различным дисциплинам: экономике, юриспруденции, истории, журналистике, экологии, географии, педагогике, методике преподавания, психологии, социологии и др. К сожалению, мы не работаем по техническим дисциплинам».
«В соответствии с нормативными актами ВАК, докторская диссертация должна содержать определенную научную новизну. Стоимость написания докторской диссертации "с нуля" варьируется от 7000 до 25000 долл. и включает все расходы».
«Заказы наших клиентов выполняют специалисты самой высокой квалификации - кандидаты и доктора наук, ученые, специалисты-практики, преподаватели, работающие в ведущих научных учреждениях и лучших государственных ВУЗах Москвы и Петербурга (в т.ч. МГУ, СПбГУ, РГГУ, РЭА, АНХ, Финансовой академии, Высшей школе экономики, МПГУ, МГЛУ, МГЮА и ряде других), имеющие значительный опыт работы в этой области».
[ http://www.e-diplom.ru/sources/service-3.shtml ]
Полагаю, указанным «специалистам» сокращение не грозит, и указанные «ведущие научные учреждения и лучшие государственные ВУЗы» не будут реорганизованы.
Больше всего поражает открытость этой научной проституции и защищенность ее:
© 1996-2004 e-Diplom.ru Все права защищены.
Контактный тел.: (095) 505-2549
E-mail : info@e-diplom.ru
«Не продается вдохновенье, но можно рукопись продать» - сказал А. Пушкин.
Оказывается, можно продать ещё и честь ученого. Что ж, это закономерный результат перевода науки на рельсы рыночной экономики и самоокупаемости.