Осень. А утро такое солнечное, будто опять вернулось лето. Громадные корпуса литейного цеха загораживают полнеба. Тень от них, перебежав широкий двор, достает аж до модельной мастерской. Ванька выбирается из тени и купает лицо в солнечных лучах. Сидя на ящике, за ним угрюмо наблюдает Игорь. Угрюмый он потому, что Ванька уже достал его своими дурацкими выходками. Работать надо, а он прохлаждается. Кружится на месте, неуклюже, как медведь. Наконец. останавливается, блаженно улыбается и смотрит на голубое небо, на высоко поднявшуюся крышу цеха. Лицо медленно принимает удивленное выражение:
- Игорь, иди сюда – машет он руками.
- Ну чего еще? – сердито отзывается тот.
- Глянб, что там?
- Вот дубина, - бормочет про себя Игорь. Но подходит. – Чего тебе?
- Ты посмотри на крыше-то. Дерево, видишь?
Ванька вытягивает руку вперед и, не мигая, смотрит вверх. Игорь вглядывается в ту сторону. Наконец, замечает на краю крыши маленькое деревце. Зеленое.
- Ну и что! – говорит он. – Земли ветром надуло, а потом семена. Пойдем железо таскать.
Тянет Ванбку за рукав, но тот не двигается с места. Рот полуоткрыт, в глазах все так же стоит изумление.
- Это ж надо? – шепчет он. – Жизнь-то…
Глаза становятся задумчивыми, светятся из-под темных бровей влажно и непонятно. Махнув рукой, Игорь опять идет к стене. А Ванька все смотрит на крышу. Затем, вздохнув, медленно тащится к куче железа. Полчаса работают молча. Неспеша перетаскивают брак – чугунное литье – на привязанный к трактору лист железа. Потом Ванька снимает рукавицы и идет к углу модельного цеха. С этого места хорошо видно дерево на крыше.
- Ты будешь работать, или нет? – злой гусыней шипит Игорь. – Честно, я мастеру скажу.
Ванька будто не слышит. Дойдя до угла, внимательно смотрит на деревце. Видно, как трепещет оно листочками на слабом ветру. Игорь бросает рукавицы в кучу зелеза, закуривает. Перед глазами маячит комната гостинного типа, которую обещал начальник цеха. Но если так пойдет дело, гостинки не видать. "Вот гад, - направляясь к лавке возле стены, думает он. – То бы получил, сразу в электрики перевелся, а там квартира и…. Сто лет бы не снилось пыль да газ глотать".
Он сплевывает сквозь зубы. Ванька отджеляется от угла и садится рядом:
- Ты знаешь, от чего образовалась нефть? – спрашивает вдруг, задумчиво глядя, как Игорь тянет сигарету. От неожиданности дым у того застревает в горле. Сквозь слезы он смотрит на Ваньку как на сумасшедшего и давится едким кашлем.
- Ты только не удивляйся, - торопливо говорит тот. Темные глаза загораются. – Все говорят, что она получается оттого, что деревья сопрели, животные, там, разные. А я думаю не так, - он поднимается с ящика и смотрит прямо в зрачки. От этого взгляда становится совсем не по себе. – Я давно вывел эту гипотезу. В Москву хочу написать. Только ты пока никому. – Он пытливо скользит по лицу Игоря, выискивая начало улыбки. Ее нет. - Ты видел в кино, как собирают каучук?
Игорь кивает головой.
- Вот так и нефть. Раньше росли огромные леса. Это еще до людей было. А может, когда люди, но доисторические. Леса были нефтеносные. Как с березы течет березовый сок, так и с тех деревьев текла нефть.
Игорь бестолково хлопает глазами.
- А ты не вылупляйся, - у Ваньки зрачки стали совсем стеклянными, как у бешеного. Чтобы убедить, он начинает дергать за рукав. – Нефть стекала в одно место, а потом ее реками уносило под землю. Она-то легче воды?
В доказательство он поуазывает на лужу, в которой плавают пятна мазута. В этот момент из цеха выходит мастер. Увидев, что ребята сидят, еще издали кричит:
- Ванька! Опять баланду травишь? – мастер квадратный, с кирпичным лицом. Раньше служил в торговом флоте. Игорь облегченно вздыхает и беоется з рукавицы. У Ваньки с лица сходит пыл, и он молча, нагнув голову, тащится к куче литья.
- Я тебе говорил уволю. Ох, уволю за тунеядство, - подходя ближе, беззлобно хмурится мастер.
- А какой интерес делать дурную работу, - огрызается Ванька. – Возим на склад чугун, чтобы получить чугун, только отформованный в одинаковые болванки.
- Но, но, поразговаривай.
- А что, неправда? – распаляется Ванька. – Автогеном порезать этот брак, и в вагранку И все. И никакой возни.
- Ты, оационализатор, - начинает сердиться мастер. – Сопи в две дырки и делай, что тебе говорят. Ни хрена не сделали. Игорь, я предупреждал тебя, гоняй его, если не хочешь неприятностей.
Игорь задирает голову и отворачивается, всем своим видом показывая, что это бесполезно. А мастер продолжает шуметь:
- Вчера из-за черта разгон получил, и сегодня под ковер подводит.
- Это почему из-за меня? – Взвивается Ванька.
- А потому! Щебенку грузил?
- Лопатой?
- Лопа-атой, - передразнивая, кособочит лицо мастер
- А кто два обеда ухи мозолил: "ручной труд - на плечи машин"? – теперь Ванька кладет голову набок и тыкает пальцем вперед.
- Во, во…, - злится мастер, а сказать нечего. Минуту он нервно прикуривает. Потом, вспомнив, зачем пришел, рычит снова. – Идите порошок грузить, - на одной ноге подскакивает к Ваньке. – Только попробуй там… Враз у начальника будешь.
Но Ванька работает хорошо. Он всегда здесь работает хорошо. Порошок нужен для стержневого состава. Не подай вовремя, стержни начнут рассыпаться. До обеда время летит быстро. А потом снова чугунное литье, и опять та же картина. Игорь пробует таскать килограмм по восемьдесят чугунный брак один. Пыхтит как ежик, но быстро устает, садится под стенку и думает о госьтинке. Ваньки и близко нет. ВАагранка закрыла солнце, и теперь, чтобы погреться, он бегает аж на другой конец модельного цеха. Когда появляется в пол зрения, Игорь совсем поспевает от злости. Но Ванька сразу его не трогает. Сам перетаскивает пару болванок на лист. Долго напильником правит ножовку, которую за ненужностью бросили плотники. И лишь потом садится рядом.
- Слушай, а чего ты от нас не уйдешь? – спрашивает Игорь, а сам как чайник с кипятком.
- А зачем?
- Как зачем? Тебя ж гоняют.
- Везде гоняют, - вздыхает Ванька.
- Ты в армии был?
- Был.
- И там гоняли?
- И там.
- Все ясно. Горбатого могила исправит, - подводя итог, хлопает по лодыжкам ладонями Игорь.
- А погрузчик вчера под щебенку дали, - ни к селу, ни к городу лепит Ванька. В глазах, черт ее, что-то непонятное.
- Сначала три шкуры спустили, а потом дали, - Игорь говорит уже спокойно. У него явно не осталось сил. Он смотрит на литье. Еще много литья, и мысли опять бегут к гостинке. Как сквозь вату слышен голос Ваньки, о том. как ученые открыли молекулу, в молекуле атомы, в атоме нейтроны, протоны. Нейтрино. Еще что-то.
- Может, и наша Земля – молекула какого-нибудь тела, - как сквозь вату прорывается его голос. – Может, миллиарды наших лет для этого тела всего один день. Вон, в нашем организме микробы есть, минуты живут. И у них, может, вокруг своего солнца мотается своя планета.
"Все, хватит, - думает Игорь. – С какой стати портить себе жизнь из-за этого дурачка. Блаженный какой-то".
Он встает и идет к мастеру. Спину прожигает непонятный взгляд Ваньки.