На любом сайте наиболее популярная форма литературного текста миниатюра. Количество миниатюрных публикаций исчисляются десятками тысяч. Первопричина такого явления вполне объяснима: безвестного автора прочитают только в одном случае – мало написал, к тому же с экрана тяжело читать объемные тексты, да и Интернет пока еще не бесплатен.
Я бы не хотел вдаваться в литературные тонкости того, что считать миниатюрой. Для понимания будем считать любой прозаический или стихотворный текст объемом до 10 Кб миниатюрой. Определение чисто количественное, но в контексте данных заметок вполне уместно.
Итак, популярность миниатюры вызвана особенностями пользования Интернетом и для удобства читателей. Но миниатюра удобна и авторам. Десять-пятнадцать предложений, громкое название и жди своего читателя. Позволю себе несколько отойти от темы. Литературные сайты вполне достойная замена альбомов барышень на выданье 19-го века, стенгазет и многотиражек века 20-го. Другими словами, литературный сайт – уютное пристанище для тех, у кого душа поет и зуд в руках, то есть для графоманов. «Графоман» понятие для меня позитивное и определяющее лицо любого литературного сайта. Появление на сайте писателя явление очень редкое и временное. Графоманов же уже десятки тысяч. И нет ничего зазорного в том, что человек в меру своих способностей что-либо пишет. Пишет, и слава Богу. Все бы хорошо, если бы не одно «но». Графоман доинтернетовский досаждал своим творчеством достаточно узкому кругу людей: десяток редакторов, двадцать родственников, да на 8 марта и 1 мая стихи сослуживцам. Графоман интернетовский существо публичное. Он часто имеет тысячи читателей и сотни почитателей. Вроде как получается почти писатель. Но только почти…
Мотивация творчества в Интернете весьма разнообразна: от банального желания стать профессиональным писателем до не менее банальной возможности расширить круг общения. В пределах между желанием и возможностью могут иметься еще десятки мотивов, которые иногда с автором играют злую шутку. Литературные сайты с пониманием относятся к человеческим слабостям, поэтому в большой чести баллы и всевозможные рейтинги. И перед автором возникает дилемма: писать, не обращая внимания на эти рейтинги признания или же добиться «славы», накручивая рейтинги. Соблазн велик. И не каждый автор устоять может. Отсюда клоны, взаимные хвалебные рецензии, хлесткие названия, мат и многое другое, о чем, возможно, я даже не подозреваю.
Возрастной и социальный состав авторов многолик и разнороден: от двенадцати сто пятнадцати лет, и от церковно-приходской школы до Гарварда. Одним словом, пишут все социальные группы постсоветского общества. Пишут обо всем: о великой России и малой нужде, о рыцарях и фанатах, о неразделенной любви и разделанной рыбе, о пришельцах из космоса и из домоуправления. Много о чем пишут, и пишут на мой читательский вкус плохо. Я где-то читал, что среднестатистический автор- это сочетание жизненного и культурного опыта, плюс толика таланта писать. И когда нет, ни первого, ни второго, ни третьего появляются тексты, якобы миниатюры. Причем, уже даже сложился стандарт такой миниатюры. Как я уже говорил, пишут обо всем, но всегда о себе любимом с обязательным нагнетанием страстей, неразделенности чувств, не преминув заметить, какая за окном погода. За исключением документальной прозы текст от первого лица все-таки литературный прием, с помощью которого автор решает те или иные задачи. В сетевой же миниатюре текст от первого лица в большинстве случаев лишь характеризует литературную беспомощность автора. Для таких текстов характерно, что я всегда называл и называю пустомыслие и словоблудие. Автор настолько упоен тем, что умеет слова складывать в предложения, настолько погружен в свои переживания, что позволяет выдавать вот такое:
«Ты пишешь грязно. Ну а можно разве
Писать литературными словами
О нашей жизни, о наркотиках, о пьянстве,
О мире, что построен нами?»
Я вполне допускаю, что автор искренне переживает. Но нельзя же так убого пользоваться русским языком.
Иногда для пущего глубокомыслия пытаются писать о природе, подбирая хлесткие сравнения, а получается:
«Под кустом молодой рябины, отражает небо ручей, он впадает в большую реку, средь которой, на острове малом, ежевика растёт как мёд!»
«Ежевика растет, как мед». Мне всегда казалось, что мед – результат труда пчел.
Или вот еще один образчик стиха:
«Зачем же Злу даем дорогу?...
Идя на сторону Добра...
И продаем Любовь нагую?...
За горсти ржавого сребра»
Это даже не графоманство, а форменное издевательство над здравым смыслом.
Обязательный спутник таких текстов безграмотность. В самой ошибке на самом деле ничего страшного нет. Кто не ошибается. Вопрос в другом. В нежелании авторов просто подумать прежде, чем написать. Большинство ошибок – лень ума, нежелание или неумение трудиться. При том обилии справочной литературы, которое есть сегодня, писать «учаВствовать», филосоВский», бЕрюзовый». Я воспроизвожу, а компьютер уже «покраснел» от такого обилия ошибок. Особенно умиляет то, что создатели безграмотных текстов причисляют себя к авангарду литературы. Чем больше ошибок, стилистических ляпов, тем авангарднее.
Я сознательно не называю имен, так как говорю не о творчестве конкретных авторов, а о тенденции, которая вполне закономерна: безликость, безграмотность, верхоглядство большинства прозаических и стихотворных текстов. И при этом неимоверный апломб авторов: я гениальный.
Хочу подчеркнуть, что я говорю, прежде всего, о текстах, которые не имеют ничего общего с литературой. Безусловно, на лит. сайтах можно найти интереснейшие тексты, как исключения, которые только подтверждают правило. Позволю себе полностью процитировать стихотворение В. Васюхина, которое для меня просто очень хорошая поэззия:
Когда святые маршируют
Я желал бы родиться черным и петь джаз
до седых волос или потной лысины.
Покоробит, возможно, мечта моя вас.
Наплевать! Я хочу быть иссине-
шоколадным. Хочу, чтоб ночной Steinway
извлекал из глубин чумовые мотивчики,
чтоб весь мир, имитируя визг свиней,
в пианиста швырял баксы и лифчики,
и рыдал самый ярый и злой расист,
а расистка, сдунув пыль с моей обуви,
прошептала: "Как же он голосист!
Строен, гибок, красив до одури..."
Сладкогубым родиться, с углем в очах,
редкой глоткой, дырами в биографии,
и пока Робин Гуд в штанах не зачах,
множить список тех, кому мы потрафили.
Чтоб студенток с прическами, как ананас,
Мои хрипы и стоны вели к прострации,
быть чернее, чем космос, и петь джаз
попытаюсь при новой реинкарнации.
Наверняка, специалисты найдут недостатки в этом стихотворении, но в любом случае это Поэзия. Читая это стихотворение, я неоднократно ловил себя на мысли, что автора этого стихотворения и еще нескольких интересных мне авторов ( возможно я ошибаюсь) ждет судьба Козлова, поэта 19-го века, автора стихотворения «Однозвучно гремит колокольчик». Стихи, положенные на музыку, стали народной песней, а «автор неизвестен».
Как всегда, мои заметки без претензии на объективность, а всего лишь субъективные ощущения от прочитанного на лит. сайтах за последние два года.
Вполне возможно, что я исказил зеркальное отражение.